Текст книги "Бедная Настя. Книга 1. Там, где разбиваются сердца"
Автор книги: Елена Езерская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Последние? Нет-нет! Я бы хотела все исправить!
– Не стоит винить себя в происшедшем, – отклонил ее извинения Корф. – Во всем виноват только я. Я один… Мне давно пора бы уже научиться сдерживать эмоции, управлять чувствами. И все такое, что приличествует дворянину и офицеру.
– Умоляю вас, откажитесь от дуэли!
– Я хотел это сделать, но попытка извиниться перед наследником не увенчалась успехом.
– Эта дуэль закончится трагедией! – с горечью воскликнула Ольга.
– Дуэли вообще редко заканчиваются хорошо, – равнодушно пожал плечами Владимир.
– Вы, наверное, ненавидите меня?
– Отчего? У меня нет причин ненавидеть вас. Вы были честны со мной – холодны и безразличны. Но я предпочел обмануться. Я был увлечен вами и эгоистически думал лишь о своем чувстве. С тех пор, как я увидел вас впервые, я постоянно думал о вас… Я вспоминал ваши глаза, вашу улыбку… Я убедил себя, что вы непременно ответите мне.
– Вы надеялись, что я полюблю вас? – удивилась Ольга. – Но я же не знала вас, а вы не знали меня…
– Какое это имело значение?! Вы были моей таинственной незнакомкой. Прекрасной, загадочной… И более я ничего не хотел знать.
– А теперь тайна раскрыта?
– Я же сказал вам, что ни о чем не жалею. И желаю вам счастья, – Владимир вежливо поклонился.
Ольга поняла – разговора больше не будет.
– Прощайте, – сказала она, – и надеюсь, вам не придется приносить себя в жертву.
Во дворе Ольга встретилась с Наташей, и обе заговорщицы, не солоно хлебавши, в полном в унынии, поехали обратно во дворец. Подруги долго молчали, но, наконец, Ольга заговорила – она приняла решение повиниться перед императором и сообщить ему о дуэли. Пусть ей грозит наказание, но, по крайней мере, никто больше не пострадает. Наташа согласилась с ней и крепко обняла подругу, пытаясь придать ей твердости духа и уверенности в правильности своего решения.
Приехав, Наташа предложила разыскать Жуковского. Василий Андреевич был весьма влиятелен и вхож к императору – он мог дать совет и устроить аудиенцию, сообразуясь с переменчивым настроением императора. Но Жуковский уже шел им навстречу – он пытался найти Александра. Василий Андреевич, встревоженный и слегка бледный, сказал, что слышал – их Императорские Величества желают видеть мадемуазель Калиновскую и даже посылали за нею камер-фрейлину государыни. Подруги переглянулись. «Вот и кстати!» – прочитала во взгляде Ольги Наташа. «Чему быть – тому не миновать!» – увидела Ольга ответ в ее глазах.
– Я готов проводить вас к государю, – сказал Жуковский.
Ольга решительно кивнула и последовала за ним. Наташа, торопясь и придерживая юбки, шла следом, едва поспевая за подругой.
В кабинете императора Ольгу уже ждали Николай и Александра. Жуковский и Наташа остались в отдалении, а Ольга прошла вперед, повинуясь приглашающему жесту государя.
– Я звал вас, сударыня, чтобы вы изволили объяснить свое поведение, – властным тоном сказал Николай.
– Ваше Величество, – Ольга склонила голову. – Я знаю, как вы относитесь ко мне. Но осмелюсь признаться – я люблю вашего сына.
– Не более чем я, сударыня.
– Но в моих силах спасти ему жизнь, пусть даже ценою собственной!
– Что это значит? – нахмурилась императрица.
– Ваше Величество! – Ольга повернулась к государыне и опустилась на колени перед ней, – Александр Николаевич принял вызов на дуэль! Из-за меня. Я пыталась остановить его, но все было напрасно! И теперь только вы можете этому помешать!
– Пыталась остановить? – воскликнула Александра. – Да ты лишь сильнее распалила его! Женщина всегда сама виновница страстей, которые бушуют вокруг нее. И коли ты пробудила эту страсть, ты и должна была обуздать Александра!
– Но государыня, – почти разрыдалась Ольга, – иную страсть обуздать невозможно!
– Если это тебе не под силу, значит, избавься от этой страсти! И никого не подвергай опасности. Тем более, если речь идет о жизни наследника престола! Теперь-то я понимаю, что значила его странная речь утром, когда он заходил ко мне!.. Мне стало нехорошо, – сказала императрица вдруг ослабевшим голосом и, пошатываясь, вышла из кабинета.
– Мой сын стреляется на дуэли, – с угрозой в голосе промолвил Николай, – а вы, сударыня, не сочли возможным немедленно сообщить мне об этом?
– Я опасалась вашего гнева, Ваше Величество.
– Видимо, вы сударыня, надеетесь, что виновным удастся избежать наказания? А известно ли вам, что по нашим законам участники поединка должны быть арестованы и преданы суду?
– Ваше Величество, во всем виновата я! – умоляюще вскричала Ольга. – На недавнем балу Александр Николаевич и Владимир Корф повздорили… из-за того, кто будет танцевать со мной. Корф не узнал наследника под маской – и имел неосторожность вызвать его на дуэль…
– Имел неосторожность? – саркастическим тоном поддел ее Николай.
– Ваше Величество, – Наташа тоже вышла вперед и упала на колени перед императором, – прошу вас, не арестовывайте участников дуэли!
– А вы, сударыня, – обернулся к ней Николай, – отчего так горячо защищаете их? Вам так дорога судьба Корфа?
– Мой брат согласился стать секундантом Его Высочества…
– Князь Михаил Репнин? Час от часу не легче… Весьма прискорбно, сударыня, что и ваш брат вовлечен в эту историю.
– Пощадите, Ваше Величество! Он так вам предан!
– Предан? – вскричал Николай. – Вместо того чтобы оградить наследника престола от опасности, он пошел на поводу его безрассудства!
– Ваше Величество… – Жуковский решил, что пора вмешаться и ему. – Быть может, у князя не было выбора? Зная характер Александра Николаевича…
– Выбор всегда есть! – перебил его император. – Первостепенная задача офицера – заботиться о процветании отечества! Князь Репнин не оправдал доверия, которое мы ему оказали. Я понимаю ваши чувства, сударыня, но князь запятнал свою честь и будет немедленно арестован, как и остальные участники дуэли.
Ольга закрыла лицо руками, Наташа без сил опустилась на пол.
Николай звонком вызвал адъютанта.
– Узнайте немедленно, где Александр, и велите ему тотчас явиться ко мне! Да хорошо ищите, я должен знать, где он и что с ним происходит!
Адъютант безмолвно кивнул и бесшумно вышел из кабинета.
– А вы, сударыни, – Николай с холодной ненавистью повернулся к провинившимся фрейлинам, – возвращайтесь к себе и оставайтесь там до моего особого распоряжения. И не сомневайтесь – я не забуду о вашем существовании!
Глава 4
Преступление и наказание
Приехав на место дуэли раньше Александра к уже ожидавшим его Корфу и Долгорукому, Репнин подтвердил согласие наследника на условия поединка – между противниками отмерялись двадцать шагов, затем сходились до десяти и по третьему счету Репнина стреляли. Первым – Александр, Корф должен был отвечать – разумеется, в случае неудачи первого выстрела своего визави. Репнин приехал в карете с придворным лекарем Мандтом.
Фридрих Францевич, насмерть перепуганный появлением в своей комнате молодого офицера, поначалу решил, что его высылают, но, узнав адъютанта наследника, вздохнул с видимым облегчением. Предложение свидетельствовать здоровье дуэлянтов Мандт воспринял спокойно. Ему уже случалось содействовать в этом, и можно было не сомневаться, что, по крайней мере, врачебная тайна будет им соблюдена неукоснительно. И теперь, позевывая от свежего воздуха, доктор терпеливо дожидался в карете своей очереди в процедуре дуэли, пока молодые люди выбирали в поле площадку поровнее.
Долгорукий показал приятелям две коробки с пистолетами.
– Какие будем предлагать – «Лепаж» или кухенрейтеровские?
Владимир опробовал обе модели и выбрал вторые – эти должны были удовлетворить Александра. Потом он принялся тщательно их прочищать.
– Тебе обязательно чистить пистолеты перед самым моим носом? – чуть раздраженно спросил Репнин, невольно оказавшийся по другую сторону их символической линии фронта.
– Оружие всегда должно быть в порядке, – назидательно произнес Корф и прицелился в поле. – А это очень хорошие, очень дорогие пистолеты. Бах! И его нет!
– Не забывай – ты говоришь о наследнике престола! – напомнил Михаил.
– Не беспокойся, я знаю, как поступить.
– Ты что-то придумал, чтобы остановить дуэль?
– Увидишь… – загадочно произнес Корф. – Да успокойся, все кончится хорошо, и никто не будет скомпрометирован.
– Не говори, если не хочешь, – с надеждой в голосе сказал Репнин.
– Да-да, я так хочу, – Владимир вернул пистолеты в коробку, которую держал Долгорукий. – Послушай, Андрей, если у дуэли все же будет дурной для меня конец…
– Не смей загадывать!
– Подожди, дай мне сказать! Если меня не станет… Когда-то я подарил одной чудесной девушке книгу с моими любимыми стихотворениями… И потом не оправдал этих высоких слов. Увлекся яркой бабочкой, одной, второй, и предал настоящее чувство… А впрочем, не надо… Просто возьми себе мои пистолеты и новое английское седло.
– Да не нужно мне твое седло! Оно неудобное. Но если ты все-таки решишь написать Лизе, я передам.
– Мне нечего ей сказать, – Владимир с грустью посмотрел вдаль и обратился к Репнину. – Послушай, Миша, никогда не влюбляйся…
– Увы, мой друг, ты опоздал с этой просьбой.
– В самом деле? – Корф с интересом взглянул на него и вдруг понял. – Анна?
– Она, – кивнул Репнин. – Послушай, почему ты никогда мне не рассказывал о ней?
– Миша, я прошу тебя, нет, я умоляю! Если меня не станет, обещай, что никогда не подойдешь к этой женщине!
– Да почему же?
– Она погубит тебя! Слышишь? Беги от нее, Михаил! – Владимир хотел сказать что-то еще, но махнул рукой и повернулся к дороге. – Однако где же мой соперник?
– Будет с минуты на минуту, – ответил за Александра Репнин. – Думаю, господа, он не заставит нас долго ждать.
– Жаль. Я готов ждать целую вечность, – Владимир мечтательно потянулся, разминая мышцы. – Может быть, мне повезет. Судя по всему, Его Высочество не собирается почтить нас своим присутствием.
– Похоже на то, – Репнин достал из кармана брегет и посмотрел на стрелки. – Мы его ждем давно. Есть основания думать, что он не опаздывает, а не появится вовсе. Поехали отсюда!
– Слава Богу, господин эскулап, – подмигнул Долгорукий нервно выглядывающему из окна кареты Мандту, – кажется, ваши орудия пытки нам не понадобятся.
– Позволю себе в этом усомниться, – сказал доктор, указывая на точку, приближающуюся не по дороге, а с другого конца поля.
– Ну, стало быть, не так уж я и везуч… – пробормотал Корф.
– Майн Гот! – вдруг вскричал доктор и едва не выронил из рук саквояж с инструментами.
В подъехавшем всаднике он узнал наследника – новость пренеприятная и чреватая дурными последствиями.
– Добрый день, господа! – спешиваясь и слегка задыхаясь от быстрой скачки, проговорил Александр. – Надеюсь, я не сильно опоздал?
Молодые люди церемонно раскланялись, и Репнин поднес Александру коробку с пистолетами. Он тоже опробовал их и, похвалив выбор оружия, указал на тот пистолет, из которого собирался стрелять. Репнин молча кивнул и зарядил для него пистолет. Андрей сделал то же самое для Владимира. Затем оба секунданта отмерили оговоренные ранее шаги, воткнули свои клинки в землю в исходных точках и вернулись к дуэлянтам, молча стоявшим по разные стороны кареты.
– Господа, – предложил Репнин. – Я должен напомнить вам, что вы еще можете отказаться от дуэли.
– Нет! – отрезал Александр.
– Нет, – равнодушно сказал Корф.
– В таком случае, начинайте, господа. Доктор, вы готовы?
– Готов, – подал Мандт слабый голос из глубины кареты.
Отойдя каждый на свою позицию, Александр и Корф встали друг против друга, потом стали сходиться и остановились по счету на десять. Затем пришла очередь Репнина считать. Александр поднял пистолет и прицелился. На «три» прозвучал выстрел – Владимир покачнулся, на его мундире с левой стороны появилось темное пятно. Все, кроме Александра, тут же бросились к нему.
Доктор Мандт быстро осмотрел рану – пуля прошла навылет через мягкие ткани предплечья. Мандт улыбнулся – молодой человек все-таки везунчик, такую рану даже нарочно не придумаешь! Чистый пустяк – царапина.
– Живой?! – в голос воскликнули Репнин и Долгорукий.
– Слава Богу, жив пока, – отмахнулся Владимир.
– Ты ранен, и это должно его удовлетворить, – сказал Репнин.
– Не думаю, – с сомнением покачал головой Корф.
И, как подтверждение его слов, до них донесся раздраженный возглас Александра:
– Что вы там тянете, Корф! Я жду вашего выстрела!
– Я же говорил… – улыбнулся Владимир.
– Ваше Высочество! – Андрей вышел навстречу наследнику. – По правилам нет причин продолжать дуэль!
– Плевать на правила! – вскричал Александр. – Я имею все основания на его ответный выстрел!
– Он не может стрелять! У него задета рука.
– Оставьте, Репнин! Насколько я знаю, Корф не левша!
– Чему быть, тому не миновать, – остановил друзей Владимир. – Не стоит терять понапрасну время и усилия. Я сделаю то, чего он хочет.
– Целься вон в ту ворону на дереве, – велел другу Репнин. – Попадешь – тебе будет обеспечена слава лучшего стрелка.
– Репнин! – прикрикнул Александр, видя, как его секундант что-то нашептывает Корфу.
Михаил и Андрей снова отошли к карете, где уже укрылся доктор Мандт. Противники опять стали в позицию. Корф поднял пистолет.
– Миша… – Владимир вдруг обернулся, – передай отцу, что я всегда любил его.
И в то же мгновение он поднес пистолет к голове и нажал на курок. Но выстрела не последовало – пистолет дал осечку! Репнин со всех ног бросился к Корфу и отнял у него оружие. Владимир отдал его почти безропотно – он находился в какой-то прострации и ничего не понимал. Он ждал боли, смерти – что это, Господи, что это?
– Ты сошел с ума?! – напустился на друга Репнин.
– Владимир, это не выход! – поддержал его Андрей.
– А ты можешь предложить мне что-то иное? – слабо сопротивляясь, спросил Корф. – Лучше отдайте мне пистолет. Где он? Я хочу попробовать еще раз.
– Не смей!
Репнин встряхнул друга за плечо – случайно потревожил рану. Владимир поморщился, но пронзившая его боль прояснила сознание.
– За мной выстрел, – твердо сказал он. – Я еще не стрелял!
– Стрелял, – вмешался Андрей. – Но промахнулся. Так что вы в расчете.
– Не думаю, что Его Высочество с вами согласен…
– Я не настолько жестокосерден, как вы это себе представляете, – неожиданно сказал подошедший к ним Александр. – Вы поступили достойно, поручик. А мы… Мы оба погорячились. Эта горячность могла нам дорого стоить – и не только нам одним. Но теперь все кончено – вашу руку, Владимир…
Недавние противники обменялись крепким рукопожатием и без сантиментов. Затем Александр вскочил на лошадь и поспешил во дворец. Он был уверен – его уже ищут. И поэтому ничуть не удивился, застав мать в своих покоях.
– Господи! Ты цел! – вскричала императрица, бросаясь ему навстречу. – Слава Богу, ты цел!
– Разве что-то случилось? – с притворным удивлением спросил Александр.
– Не смейте лгать мне, Александр! Мы знаем о дуэли! Как ты мог рисковать своей жизнью?
– Простите, матушка. Я не хотел делать вам больно. А… отец тоже знает?
– Фрейлина Калиновская призналась мне, – жестко сказал вошедший Николай. – Сударыня, оставьте нас! Я хочу поговорить с Александром наедине…
Императрица нежно обняла сына и незаметно перекрестила его. Потом она выразительно и умоляюще посмотрела на императора и вышла из комнаты.
– Итак… стало быть, дуэль, – промолвил Николай.
– Дуэль, – кивнул Александр.
– Я думаю, ты прекрасно осведомлен о жестких мерах, предусмотренных для нарушающих закон о запрете дуэлей.
– У меня не было выбора, отец, – попытался объяснить Александр.
– Правильно, не было выбора – и не могло быть! Ты был обязан избежать дуэли!
– Речь шла о чести женщины! – вскричал Александр.
– Что же, – как будто раздумывая, произнес император, – больше тебе не придется мучаться проблемой выбора между священным долгом и надуманным благородством. Ты – наследник престола. Поэтому ответственность за твой проступок ляжет на плечи тех, кто не сумел оградить тебя от ошибки. Я уже предпринял некоторые шаги.
– Какие шаги? – с ужасом посмотрел на него Александр, и по лицу отца понял, что император не шутит.
Отшатнувшись, наследник бросился прочь. Он бежал к Ольге и почти ничего не видел – ему было страшно. И его худшие опасения оправдались. Когда Александр сломя голову влетел в ее комнату, Ольги там не оказалось. Комната была пуста так, как бывает пусто жилище, навсегда покинутое его хозяином.
– Оленька! Оля! – застонал Александр и замер в отчаянии посреди опустевшего гнезда их прекрасной любви.
А ничего не подозревавшие о надвигающейся угрозе остальные участники дуэли отвезли доктора Мандта домой, и все вместе направились в особняк Корфов праздновать счастливую развязку поединка.
Выйдя из кареты, Владимир первым делом приказал слуге:
– Шампанского! Срочно! И как можно больше!
Молодые люди, весело переговариваясь, шумной компанией расположились в гостиной.
– Володя, давай бокалы! Это надо отметить! – кричал Репнин, попытавшийся в порыве восторга еще раз обнять друга.
– Осторожно! – остановил его Долгорукий. – Не забывай, Владимир ранен.
– Пустяки! – отмахнулся Корф. – До свадьбы заживет!
– Будешь продолжать в том же духе, – поддел его Репнин, – сам не доживешь до собственной свадьбы!
– Ты намекаешь, что я дерусь без причин?
– По крайней мере, ты неосторожен в выборе соперников.
– Друзья мои, – прервал их прения Андрей, – давайте выпьем за то, что все закончилось таким неожиданно чудесным образом! Ей-богу, я только в охотничьих байках слышал, чтобы пистолет давал осечку.
– Судьба! – кивнул Корф и поднял один из бокалов, наполненных слугой. – За нас, за баловней судьбы!
– За то, чтобы ими оставаться! – поддержал его Репнин.
– За чудо! – кивнул Долгорукий.
Друзья сдвинули бокалы, с удовольствием выслушали их победный звон и выпили стоя и залпом.
– Какое счастье, что мне не пришлось выполнять твое поручение и везти твои медали барону!.. Пожалуй, я сейчас съезжу за ними, – спохватился Долгорукий.
– Успеется! – попробовал остановить его Корф. – Давай сначала отпразднуем!
– Нет-нет! Я хочу вернуть их тебе, а то до сих пор не верится, что все обошлось, – Андрей стремительно направился к выходу и оглянулся у двери. – Только не вздумайте выпить без меня все шампанское! Я скоро вернусь.
– Тебе лучше поторопиться! – Репнин весело помахал ему рукою вслед и вдруг спросил. – Кстати, Владимир, а когда твой отец возвращается в Петербург?
– Кстати? Ты находишь, что это сейчас кстати? – некрасиво рассмеялся Владимир. – Посмотрите на него! Его лучший друг только что чудом избежал смерти, а его тревожит, когда мой отец вернется в Петербург!
– Разве ты не собираешься ему рассказать про дуэль и свое чудесное избавление?
– Брось, Миша! – нахмурился Корф. – Меня не обманешь. Ты ведь не отцом интересуешься, а Анной. Не так ли?
– Ты как всегда на редкость проницателен, – по-прежнему восторженно признал Репнин.
– Миша, я считаю что женщины – недостойная тема для обсуждения в такой день.
– Отчего же, если женщины – достойная тема для дуэли?
– О, женщины! – с циничным смешком протянул Корф.
– Я могу отнести твое равнодушие только на счет твоей привычки – ведь вы выросли вместе. Но, Вольдемар, ей-богу, ты слеп! Анна бесподобна…
– Увы, мой друг, это ты близорук – простую стекляшку принимаешь за бриллиант, – остудил его пыл Владимир.
– Что это значит?
– А это значит, что Анна – вовсе не та, за кого ты ее принимаешь.
– Объяснись, – начал Репнин, но завершить фразы не успел – в зал стремительно вбежала Наташа и с криком «Ненавижу! Ненавижу вас!» набросилась на Корфа и дала ему пощечину.
– Сударыня! Да успокойтесь же! – Владимир с силой сжал Наташу в объятьях, лишая ее возможности двигаться.
– Наташа! Что с тобой?! – оторопел Михаил.
– Пустите меня, негодяй! – кричала Наташа, пытаясь вырваться из рук Корфа. – Миша! Я тебя по всему городу искала, сбилась с ног… А ты здесь! Да еще в такой компании!
– Сударыня, но что вы имеете против меня? – Владимир ослабил хватку, и Наташа выскользнула на свободу.
– Наташа, в самом деле? Я не понимаю, – Михаил подошел к сестре, без сил опустившейся на диван.
– Уж новость облетела весь город! А мой брат во хмелю да неведении – и ничего не понимает!
– Забавно, – улыбнулся самоуверенный Корф. – И трех часов не прошло…
– Ему забавно! – снова взвилась Наташа. – Это все… все из-за вас!
– Сударыня, угомонитесь, – с явным небрежением к ее эмоциям сказал Корф. – Приключение закончилось благополучно!
– Наташа, ты преувеличиваешь, – поддержал его Репнин. – Все кончено, и действительно никто не пострадал, если не считать легкой раны Владимира.
– Все кончено, говоришь?! – Наташа с ненавистью посмотрела на Корфа, а потом перевела взгляд, наполненный слезами, на брата. – Так вот, знайте, что это шампанское, которое вы пьете, возможно, последнее в вашей жизни! Далее обедать вы будете уже в тюрьме!
– Что ты хочешь этим сказать? – растерялся Репнин.
– Вас ждет «увлекательное» приключение, – с отчаянием в голосе сказала Наташа. – Государь распорядился арестовать вас обоих! Я уверена, что господину Корфу это тоже придется по вкусу, и он с восторгом будет ожидать приговора. Но, Миша, ведь ты ни в чем не виноват! Умоляю тебя, уезжай, пока вас не арестовали! Пока все не утрясется, а потом… потом император сменит гнев на милость. И ты вернешься! Миша, я прошу тебя…
– Спасибо за предупреждение, сестра, – тихо сказал Репнин, встретившись взглядом с Владимиром. – Но скрываться я не намерен. Это низко. Наташа, я офицер. И если император посчитает необходимым арестовать меня, я обязан буду подчиниться. Моя жизнь всецело принадлежит государю.
– Миша, – Корф подошел к нему, – а ведь сестра твоя права. Ты действительно мог бы скрыться ненадолго…
– А потом всю жизнь стыдиться, что я совершил поступок, недостойный благородного человека? Да за кого вы меня принимаете, Корф?!
– Ты безумец! – вскричала Наташа. – Такой же безумец, как он!
– Сударыня, – твердо сказал Владимир, уклоняясь от выброшенной вперед, словно указующий перст, руки Наташи, – ваш брат – благородный человек, и мы с вами не сможем заставить его изменить решение. И, несмотря на всю вашу нелюбовь ко мне, Наталья Александровна, я хочу попросить вас об одном одолжении. Оно не сильно обременит вас, я уверен.
Наташа обреченно кивнула.
– Кажется, вы знакомы с князем Андреем Долгоруким, – продолжал Корф. – Я передал ему футляр с моими наградами. Сделайте милость – скажите, чтобы он отвез их моему отцу.
– Андрей?! Вы и его втянули в эту историю?
– Наташа, успокойся, – Михаил взял ее за руку. – С ним все в порядке. Он скоро должен вернуться сюда. Просто дождись его и передай просьбу Владимира.
– Только ради вашего отца, – пробормотала Наташа.
– Тысяча благо… – Владимир не договорил.
В комнату, отстранив слугу, вошли в строевом порядке офицер-порученец и несколько солдат.
– Господин Корф! Господин Репнин! – объявил офицер. – Я имею высочайшее предписание арестовать вас и препроводить под стражу.
Офицер хотел достать письменный приказ для оглашения, но Корф остановил его.
– Не стоит, мы все прекрасно знаем, и мы готовы.
– Ну, вот и все, – прошептал Репнин.
– Так быстро… – выдохнула Наташа.
– Прошу следовать за мной, – велел офицер, давая знак солдатам окружить Корфа и Репнина.
– Миша… – только и могла вымолвить Наташа и замерла без сил, глядя, как брата и его друга выводят под охраной из залы.
Сколько времени она провела, сидя на диване в гостиной Корфов, Наташа не знала. Очнулась она, лишь услышав родной голос Андрея:
– Наташа, милая! Откуда ты здесь? И где Вольдемар и Миша?
– Они арестованы и отправлены в крепость, – обреченно сказала Наташа. – Я спешила, думала предупредить их, но было поздно. Их увели при мне под конвоем.
– Наташенька, свет мой, не плачь, – Андрей взял ее руку в свою и поцеловал.
– Слава Богу, хотя бы ты в безопасности, Андрей! Проклятая дуэль!
– Следующим стану я.
– О твоем участии в поединке пока не известно, – Наташа посмотрела Андрею прямо в глаза. – Уезжай! Уезжай сегодня же! Куда угодно, и как можно быстрее!
– Я не преступник и не предатель, я не могу так поступить.
– Да в чем здесь предательство?! Ты хочешь явиться сам и объявить, что был секундантом Корфа? Какая нелепость! – вскричала Наташа. – Зачинщик он! Довольно того, что я могу потерять брата, но ты должен жить!
– Наташа, я не собираюсь бежать, это недостойно! – сердито сказал Андрей.
– А твои родные? А я?!
– Как глупо вышло, – растерянно сказал Андрей, вертя в руках шкатулку с наградами, которые ему передал Корф. – Перед дуэлью Владимир оставил мне свои медали, чтобы я, в случае печального финала дуэли, отвез их барону. Я так радовался, что все обошлось…
– Я думаю, самое разумное сейчас, если ты поедешь в поместье и выполнишь волю Владимира. А там – будь, что будет…
– Наташа, родная! И что потом? Навестить родственников? А потом других родственников? Уехать на неделю? На месяц? Может быть, на год? Пока Владимир и Миша будут на каторге? Пока об этой дуэли и думать забудут?
– Последним желанием твоего друга была просьба передать эти медали его отцу. Не лишай старика права на то единственное, что, возможно, в самом скором будущем только и останется у него от любимого сына. Ты просто обязан вернуться в поместье и передать медали барону.
– Пожалуй ты права, – после некоторого раздумья согласился с ее доводами Андрей. – Я поеду, и прямо сейчас.
– Езжай с Богом, – кивнула Наташа, – а я провожу тебя.
Они вышли под руку из особняка Корфов и сели в коляску, на которой приехал Долгорукий…
* * *
А Александр все еще стоял в опустевшей комнате Ольги и не знал, что ему делать. Слезы душили его, но позволить прорваться им наружу наследник не смел.
– Я знала, что найду тебя здесь, – услышал он рядом с собой голос императрицы.
Александр обернулся и прижался к матери в поисках защиты от своего горя. Александра ласково обняла сына и сказала:
– Ты же знаешь – твой отец так поступает из лучших побуждений. Он любит тебя и беспокоился, узнав о твоей дуэли.
– Мама! Я готов скакать на заставы – расспрашивать, кому выписывали подорожные!
– Не стоит разрывать себе сердце, Саша. Никто тебе ничего не скажет. Такова воля императора.
– Я не понимаю его! – вскричал Александр. – Не понимаю! Зачем он так со мной поступает?..
– Он всего лишь заботится о твоем благе, – мягким, успокаивающим тоном сказала мать.
– Но почему он решает, что для меня благо, а что – нет?!
– Ты – часть огромной империи, забота о которой целиком лежит на его плечах, и ты должен понимать всю меру этой ответственности. Слово императора – закон для всех его подданных, включая и меня. Мы должны повиноваться его воле. Ты сам это прекрасно знаешь.
– Я знаю, что все боятся его!
– Усмири свой порыв! Твоя враждебность не делает тебе чести.
– Я поступаю с ним точно так же, как он поступает со мной!
– Это слова ребенка, а не наследника престола! – возвысила голос императрица.
– Простите, мама, простите, – сник под ее взглядом Александр. – Но иногда я действительно чувствую себя беспомощным, как ребенок.
– Ты слишком вспыльчив, – императрица снова заговорила с ним ласковым, убеждающим тоном. – Вернись к нему, поговори спокойно, по душам. Я уверена, отец сменит гнев на милость.
– Милость? А он знает, что такое милость? А душа? Да есть ли у него душа?! Он никого не замечает вокруг себя. Все делают и говорят по его приказам. Все вокруг даже думают так, как он скажет… Нет, я не могу пойти на это унижение. Либо он принимает меня таким, какой я есть, либо не принимает вообще!
– Как же мне заставить тебя передумать?
– Матушка, поймите, я люблю его – он мой отец и император. Но сейчас… сейчас я его ненавижу.
Александр низко поклонился матери и вышел из комнаты Ольги. Но едва за ним закрылась дверь – открылась другая, та, что вела в секретную комнату. Из тайника выбежала Ольга и стремительно направилась к выходу. Но императрица остановила ее.
– Вот видите, милая, что вы натворили? Александр на грани разрыва с отцом, двое молодых людей в крепости ожидают своей участи, и ваша собственная судьба, возможно, тоже не будет завидной.
– Что же мне делать?!
– Я хочу, чтобы вы постарались убедить его помириться с отцом. Это очень важно. Вы – единственный человек, кого он послушает. Поговорите с ним, убедите его подчиниться воле императора. А я помогу вам – устрою последнюю встречу.
– Последнюю?
– Неужели вы позволяете себе думать, что после всего произошедшего император не разлучит вас? Он уже сделал это, и лишь я в силах помочь вам попрощаться с Александром. Но я пойду на это, если вы обещаете выполнить мою просьбу. Тем самым вы искупите свою вину. А также спасете других участников дуэли от каторги. – Александра сделала паузу и нанесла последний удар. – Александр должен сам услышать от вас, что вы никогда больше не увидитесь. Что все кончено! И он должен поверить, что это решение – только ваше решение!
Ольга почувствовала, как к горлу подступает легкая тошнота. Она оперлась на поданную ей Александрой руку и подняла на нее глаза, полные слез и невыразимой муки. Взгляд императрицы был сосредоточен и холоден. Ольга поняла – действительно все кончено! И она была согласна на все, лишь бы успеть в последний миг – хотя бы на один миг! – приблизиться к Александру, обнять, поцеловать его. Да просто видеть и говорить с ним!
Ольга покорно опустила глаза, ее плечи опали, руки повисли вдоль тела, как плети.
– Хорошо, Ваше Величество, я сделаю все, что вы скажете. Если это может помочь Александру и другим… – смиренно прошептала Ольга. – Я готова…
Александра благодарно похлопала ее по влажной от слез щеке и вышла из комнаты со словами:
– Я приду за вами, когда все будет готово. Никуда не отлучайтесь и никому не попадайтесь на глаза.
Александр же направился к императору, но потом передумал и решил зайти к Репниной – возможно, она могла знать, где Ольга.
– Натали, простите, что врываюсь к вам, но у меня к вам важный разговор.
– Я к вашим услугам, Ваше Высочество, – проговорила Репнина, быстро пряча платок, которым только что утирала слезы.
– Натали, я сожалею по поводу ареста вашего брата, – учтиво сказал Александр, – но сейчас хотел поговорить не о нем.
– Я догадываюсь, кого вы имеете в виду, – кивнула Наташа.
– Я знаю, вы – добрый, чуткий человек, и уверен, что вы поймете меня, – Александр вздохнул. – Вы были близкой подругой Ольги. Вам что-нибудь известно о том, куда ее увезли?
– Вероятно, я могла бы сказать вам, где Ольга, но при одном условии…
– Вы ставите мне условие? – слегка опешил Александр. – Впрочем, у меня нет выбора. Что за условие?
– Я прошу вас понять меня правильно, – решительно начала Наташа, – мне не к кому больше обратиться… Пообещайте освободить моего брата, Михаила Репнина! Уверена, что просьба моя кажется вам весьма дерзкой, но вы – единственная моя надежда.
