Текст книги "Смутьян (СИ)"

Автор книги: Елена Безрукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

63.

Прошло две недели

Мне пришлось уволиться – тошнило жутко, я бы просто не смогла работать. Врач сказал, что мне необходим курс капельниц, токсикоз такой сильный. Но это долго, на работе прямым текстом сказали, что ждать меня никто не будет две недели.

Долго думать не стала и рассчиталась. Здоровье ребёнка мне важнее. Перебьюсь пока заказами через интернет. Я ведь научилась рисовать рекламные баннеры, смогу делать это и из дома. Заказов, правда, вовсе не густо… Хотя бы можно полежать или поспать, когда совсем клонит в сон. Работать где-то в офисе мне будет уже тяжело. На питание хватит, а насчет дома придётся договориться с Аллой – платить я за него вряд ли смогу. Нужно поговорить начистоту с мамой Вадима, раз он сейчас мне помочь ничем не может. Ведь это её внук тоже, должна же она желать, чтобы он не голодал.

Откинув в сторону гордость, позвонила Алле сама.

– Здравствуйте, – сказала, когда женщина взяла трубку.

– Здравствуй, Алина, – сдержанно ответила она.

– Вам удобно говорить, Алла Григорьевна? – вежливо уточнила я, помня что мама Вадика обычно всегда занятая.

– Не совсем, если честно. Что-то срочное, Алин?

– Мне нужно с вами поговорить. Это важно.

– Что-то случилось? – спросила она через паузу. Будто даже заволновалась.

– Да. Можно сказать и так. Но всё при личной встрече. Не телефонный разговор.

– Хорошо, – ответила она. – Заеду к тебе, не против? Через час.

– Нет, не против. Жду вас.

– Да, до встречи.

Алла повесила трубку, и я огляделась вокруг. Несмотря на самочувствие, полы мыла совсем недавно, не стыдно, если мать Вадима придёт сюда. Так странно… Вадика нет, а мы с Аллой вдруг сядем беседовать…

Через час, как и обещала Алла, она приехала. Привезла с собой ассорти из пирожных. Воспитанность всё же берёт своё. А может, просто пытается наладить контакт, ведь поняла, что ругаться из-за меня с Вадимом тактика плохая.

Провела её в кухню и усадила за стол. Поставила чайник. Чай пока ещё не кончился у меня.

– Не стоило на пирожные тратиться, – сказала я.

– Да брось, – отмахнулась Алла. – Кто по гостям ходит с пустыми руками? Вон чайник кипит. Давай, чай наливай. Ещё не ела после работы, к тебе сразу поехала.

Я разлила кипяток по чашкам и окунула в него по пакетику чая. Поставила обе чашки на стол и села.

– Сахар дашь? – искала его глазами мать Вадима на столе.

– Простите, кончился, – ответила и опустила глаза.

Давно кончился уже. Но на сахаре я решила экономить и пить чай без него. Денег осталось вовсе немного, и я покупаю только самые необходимые продукты. К тому же на витамины для беременных пришлось раскошелиться тоже, как и на лекарства для дневного стационара, на котором я сейчас нахожусь каждый день.

– Ну ладно, – снисходительно улыбнулась Алла. – Заедим пирожными.

Откусила кусочек и чуть не застонала от удовольствия. Так хочется сладкого, просто жуть. Но денег на пирожные сейчас у меня нет. Не заметила, как со звериным аппетитом съела одно и потянулась за вторым. Когда потянулась и за третьим, встретилась с внимательным взглядом синих глаз матери моего парня.

– Что с тобой? – спросила она. – Ты какая-то похудевшая и будто голодная.

Да нет, не голодная, просто токсикоз замучал. Ну и сладкого хотелось. Я что – кажусь голодной?

– Нет, я ела недавно, – ответила я.

– Что ела?

– Макароны, кажется, – соврала я.

Не помню что и когда я ела, мне все время тошнит. И макарон в моём холодильнике нет. Да там почти ничего нет. Будто прочитав мои мысли, Алла встала на ноги и заглянула в холодильник.

– Да у тебя тут мышь бы повесилась, – сказала она и закрыла дверь холодильника обратно. – Что случилось? Тебе зарплату не платят?

– Мне пришлось уволиться. Собственно, об этом я и хотела с вами поговорить, – подняла я на неё глаза.

Почему-то она такая строгая, что я боюсь её всегда, неважно в каком она статусе – начальница, мать Вадима или будущая бабушка моего сына.

– Так, хорошее начало разговора, – села она обратно и уставилась на меня. – Почему уволилась?

– Я заболела. Сейчас лежу в больнице, дневной стационар. Оформлена неофициально, и меня просто не стали ждать. Теперь работы нет у меня, и на продуктах приходится сильно экономить.

– Чем ты больна? – строго спросила она. – Почему сразу не сказала?

– Я не хотела вас отвлекать от дел, – сказала я своей чашке с недопитым горьким чаем.

– Но я ведь говорила, что помогу, если будут трудности. Не надо было молчать. Что с тобой, Алина? У какого врача ты лечишься?

– Я… немного не так выразилась. Не совсем больна. Я беременна.

Ну вот и сказала. Выдохнула и взглянула на неё. Женщина на некоторое время впала в ступор, но потом, как и всегда, собралась.

– Чей ребёнок?

– Вадима, конечно. Иначе бы я вам не звонила.

– Ты уверена? – изогнула она бровь.

– Да, я уверена, – ответила твёрдо. – Последние месяцы я была только с ним. Сын родится, и вы поймёте. У него будут такие же синие глаза, как у вас. Как у Вадима.

– Господи, – высказалась она и встала на ноги.

Подошла к окну, на время задумавшись. Потом заговорила:

– Кто бы знал, что так всё обернётся. Я и подумать не могла, что Вадик так скоро мне внука преподнесёт. Он такой гуляка у меня был, как ветер. Ну ты и сама, наверное, знаешь. Одни гулянки и девушки на уме. Я не успевала запоминать их имена. А тут вдруг про тебя да про тебя всё говорить стал. Ещё когда он привёл тебя ко мне, я поняла, что сыну ты нравишься сильно, Алина. Но и подумать не могла, что всё сложится именно так. Что он тебя просто…отнимет. Да, отнимет у собственного друга. Я была против, ты знаешь. Но теперь-то что? У вас будет малыш. От ребёнка я ни за что не откажусь, имей ввиду, – обернулась она ко мне. – У него будет бабушка Алла. Понятно?

От её исповеди даже рот открылся. Никогда ещё так откровенно мы не говорили с ней.

– Понятно. Я не против, – ответила я.

– Значит, так, – женщина поставила руки в боки и заходила по кухне. – Нам нужен здоровый ребёнок, поэтому пока нет Вадима, я беру над тобой шефство. На работу беру тебя обратно, завтра после доктора принеси мне трудовую свою. Работать будешь дома, если чувствуешь себя плохо. Если нормально – то приходи в офис. Это понятно?

– Понятно, – снова ответила я, пребывая в некоем состоянии шока. Алла, которая берёт меня под своё крыло вместо Вадима – это просто что-то из фантастики!

– Если нужны лекарства – говори мне. Витамины пить начала?

– Начала.

– Хорошо. Ну и вообще, если что нужно – не стесняйся. Я ради внука всё сделаю. Не чужие мы теперь, Алинка. Как ни крути. Придётся нам с тобой тоже любить друг друга, чтобы хорошо было Вадику и сыночку вашему.

– Я всегда к вам относилась с симпатией и уважением. Я понимаю, почему вы так…относились ко мне. На месте матери, я бы тоже…

Слова вдруг застряли в горле, когда я перехватила взгляд Аллы. Она смотрела так странно, будто бы мои слова что-то задели в ней живое.

– Я думала, что ты… – сказала она и тоже запнулась. Разговор не лёгкий для нас обеих. – Что ты меня ненавидишь после всех этих слов.

– Нет, – покачала я головой и улыбнулась. – Я вас понимаю. Я знаю, как всё это выглядело. Не оправдываю ни себя, ни Вадима. Наша любовь горькая, она ломала судьбы. Но она живая и настоящая. И она родила продолжение.

– Алина, – покачала головой Алла. – Я начинаю понимать, за что мой сын тебя полюбил. Ты намного лучше, чем я о тебе думала. Так.

Взяла она со стола свой телефон и пошла в сторону коридора.

– Я за продуктами. Приеду скоро.

Алла привезла целых два огромных пакета с едой – как только дотащила! Фрукты, овощи, мясо, курица, сладости, сахара аж три пачки… Немного было неловко, но я заставляла совесть молчать и брать, ведь это ради малыша. Мы все его уже любим. Даже Алла.

Она наказала мне ещё раз звонить, если что потребуется, даже предложила сготовить, раз самой мне сложно сейчас это делать. Я отказалась, но женщина настойчиво объявила, что утром привезёт мне свои щи в контейнере, и что я должна пообедать горячим в обязательном порядке.

Алла, которая ухаживает за мной и заботится – будто бы Алла из зазеркалья! Разбудите меня кто-нибудь! Кажется, я сплю…

64.

Спустя ещё две недели

Нам, наконец, позвонили из колонии и разрешили свидание и передачу. Мы очень ждали этого. Встреча будет через стекло, но это неважно. Я рада буду увидеть его хотя бы так. Сегодня, уже через несколько минут я скажу ему о нашей радости. Волновалась и сцепила между собой холодные пальцы.

Первой пойдёт мама. Она поговорит, потом пойду я. Продукты уже передали, теперь ждали, когда позовут войти в комнату для общения.

– Заходите, – вышел один из служащих в коридор, открывая широко дверь. У вас час. Вы можете его поделить, но не более трёх человек допускается.

Те, кто идут первыми, стали заходить в комнату, где я краем глаза разглядела стекло и телефонные трубки, как в фильмах. По ту сторону сидели мужчины и парни в тюремной робе, выискивая глазами родных. Вадима было отсюда не видно. Ну ничего, когда зайду – тогда и увижу. Пусть сначала с мамой поговорит.

Через двадцать минут вышла Алла.

– Иди, Алин, – сказала она мне. – Сорок минут вам оставила. Про тебя не говорила. Скажи ему сама.

– Да, сейчас скажу. Спасибо, – поблагодарила её и вошла в комнату.

В самом дальнем углу сидел Вадик. Его синие глаза невозможно перепутать ни с кем другим. Сложно было заставить себя не бежать, а идти спокойно до стула, на который мне предстояло сесть.

Устроилась напротив него и застыла, жадно впитывая его лицо глазами. Я не видела его всего месяц, но мне кажется, что прошли года, так сильно я о нём тоскую. Хулиганского чуба, который он успел отрастить после армии, снова не стало, он уступил место короткому «ёжику», что бы у всех один и тот же. Лицо заметно похудело, но измученным он всё же не выглядел. Вадим улыбался мне. Очнулась, когда стал тыкать в телефон на моей стороне. Совсем задумалась, и забыла, что можно же и поговорить. Вязала в руки трубку и поднесла к уху.

– Привет, милая, – услышала его голос.

Тут же к горлу подступили слёзы. Я так ждала этого момента, подбирала слова, а сейчас просто молча плачу в ответ. Слишком сильно нахлынули эмоции.

– Привет, Вадим, – еле выдавила из себя. – Щас, минуту дай мне. Я волнуюсь.

– Смешная, – снова улыбнулся он. – Чего волнуешься-то?

– Давно не видела тебя. Не знаю, волнуюсь и всё. Рада сильно тебя видеть.

Синие глаза стали тёплыми-тёплыми. Ему приятно, что я так сильно его жду назад.

– И я рад, малышка. Как ты? Расскажи. Мне всё интересно.

– Всё нормально. Тебя только не хватает очень.

– Знаю, – кивнул он. – Мне тебя тоже. Я вижу, что ты помирилась с мамой? Она сказала, что взяла тебя на работу обратно.

– Да, вроде того, – ответила я. – Она поняла, что смысла нет с тобой ругаться. Этим она ничего не добьётся, только с тобой отношения испортит.

– Точно. Я не откажусь о тебя. Быть со мной рядом при этом или нет – выбор только за ней.

– Она мудрая у тебя. Она всё правильно решила и выбрала. Сама стала помогать. Говорит, что раз тебя нет, то ты ей не простишь, что и она не участвует в моей жизни.

– Я просил её об этом. Перед судом. Чтобы присмотрела за тобой. Мне это важно. И она меня поняла.

Даже находясь тут, Вадим старается мне помочь. На глаза опять навернулись слёзы – какой же он замечательный! Никто никогда так не заботился обо мне, даже когда это почти нереально. Промокнула уголки глаз пальцем и решила перейти к самой важной теме.

– Она послушала тебя. И ещё она кое-что узнала.

– Что? – любимые глаза с любопытством смотрели на меня.

– Я сказала твоей маме, что беременна, – сказала на одном дыхании.

На время Вадим будто завис, потом сморгнул и сказал:

– Ещё раз.

– Я беременна, Вадим.

Опять пауза. Он что – не рад? Ну вот… Расстроилась и опустила глаза. Он провёл пальцами по коротким волосам, а потом снова заговорил:

– Что ж… Этого следовало ожидать. Ты не была свободна, и я это знал. Но послушай сейчас меня.

Вадим решил, что ребёнок не его. Но перебивать я не решилась.

– Я тебя люблю. Не откажусь от тебя, даже если это его ребёнок. Я буду любить и его, приму. Дам ему свою фамилию, если хочешь. Потом мы родим своего. Только, пожалуйста, не делай глупости. Не нужно бежать к нему из-за ребёнка. Не получится у вас семьи, потому что любишь меня.

– Ты готов принять чужого ребёнка? – не смогла удержать я удивления.

Неужели такие мужчины действительно существуют?

– Я же сказал уже. Да, приму, – ответил он уверенно и совершенно серёзно.

– Вадим, – слабо улыбнулась. – Иногда ты такой дурак! Ребёнок твой.

Снова какое-то время в глазах парня бушевал ураган чувств, с которыми совладать не так просто.

– Ты уверена?

– Да, – кивнула я. – По срокам поняла. На момент беременности у нас был секс только с тобой. Тогда, на квартире. В самый первый раз. Представляешь?

Тут он уже закрыл лицо руками и засмеялся.

– Господи! – снова вернулся он к трубке телефона и вцепился глазами в меня, приблизившись по максимуму к стеклу. – Алина. Алиночка. У нас с тобой будет малыш? Я не могу поверить.

– Почему? Мы же не предохранялись. Как раз ничего удивительного, мы два идиота…

– Не знаю, так сложно это всё переварить, – ответил он. – Ты знаешь, такое странное чувство. Я за решёткой, а ты там одна, с кучей проблем. Но я сижу и понимаю, что я счастлив. Вот просто счастлив и всё. Прямо здесь и сейчас. Потому что ты меня ждёшь, потому что у нас будет семья.

– Я понимаю, что ты испытываешь, – ответила я. – Я тоже счастлива несмотря на всё, что произошло. Потому что тебе нужен этот ребёнок.

– Конечно, нужен. Ты что? Ты же моя любимая девочка. Да я счастлив, что именно ты родишь мне сына или дочку.

– Сына, – сказала я. – Почему-то мне кажется, что будет мальчик. Такой же красивый как ты, с такими же нереально синими как океан глазами, в которые однажды я посмотрела и пропала.

– Алина, – прошептал он и положил ладонь на стекло, пытаясь дотянуться до меня, хоть и понимал, что это невозможно.

В ответ я положила свою. Нас разделяло толстое стекло, но мы всё равно будто стали чуточку ближе.

– Алин, – закусил он губу. – А ты назови его, как меня. Я буду тут, а другой Вадим, наш с тобой, будет с тобой, вместо меня.

– А что? – пожала я плечами. – Мне нравится. Вадим Вадимович – звучит. Пусть будет тоже Вадим. С некоторых пор, знаете ли, это моё любимое имя. Уговорил.

– Правда?

– Ну да. Почему нет? Один Вадим всегда будет со мной, чтобы не случилось. А потом вернётся и второй.

– Точно, – улыбался он и светился точно начищенный самовар.

– Алин, – заговорил он более серьёзным тоном. – Я ещё вот что хотел предложить тебе. Если захочешь, конечно. Не захочешь – скажи, я не стану обижаться. Это такой шаг серьёзный, да ещё в таких условиях. Не думаю, что о таком ты мечтала.

– О чём ты? – свела брови, не понимая, к чему ведёт Вадик.

– Хотел тебе ещё до новости о ребёнке предложить. Ну а теперь просто сам Бог велит. Тут можно заключить брак.

– Прямо в колонии? – удивилась я.

– Да, – кивнул он. – У начальника колонии. Без колец и прочего, просто роспись. И тогда, на правах жены, ты сможешь попросить личное свидание. Целых трое суток. Дают номер, там можно жить, продукты покупать. Алкоголь только нельзя. Мы смогли бы увидеться и провести три дня вместе. Это только близким родственникам позволяют, или жёнам. Но, если ты не захочешь, то…

– Я согласна, – перебила его.

Синие глаза в очередной раз уставились на меня, не веря услышанному.

– Согласна?

– Да. Давай распишемся.

– И тебя не смущает такая вот тюремная свадьба?

– Вообще всё равно. Я мечтала, Вадик, не о красивом платье или медовом месяце. Я мечтала о мужественном плече рядом, о семье, о настоящей любви. Всё это я нашла с тобой. И мне совершенно плевать, где и по какой причине будет заключён наш брак. Я уверена, он будет крепче многих тех, на чьих свадьбах были лучшие платья, рестораны и голуби в штанишках.

– Голуби? В штанишках? – изогнул он бровь.

– Да, – со смехом отозвалась я. – Если они накакают на прическу невесте – будет не очень, как считаешь?

Вадим засмеялся. Потом сказал мне:

– Зайка ты моя. Это так важно было от тебя услышать. Это лучшее, что я вообще слышал в своей жизни. Да ты вся – лучшее, что со мной когда-либо случалось. Моя Алина, которую я отнял у всех и спрятал, и отниму ещё раз, если нужно будет.

В глазах снова собрались слёзы, а в горле ком. Настолько растрогали его слова. К тому же, я была абсолютно солидарна с Вадиком в этих чувствах.

– Время вышло, – раздался голос строгого охранника. – Все на выход.

– Я позвоню, – сказал Вадим и вернул трубку на место.

Я кивнула, улыбнулась ещё раз ему на прощание и вышла в коридор.

65.

Постепенно я привыкла к отсутствию Вадима и редким звонкам. Конечно, ждала его и скучала, но эта разлука перестала мне казаться трагедий. Наверное, просто смирилась, что придётся подождать. Говорят же, что человек привыкает ко всему. Теперь я убедилась в этом на себе. Он каким-то образом смог обзавестись телефоном и звонил иногда. И я научилась жить этими крохами и с нетерпением ждать первого большого личного свидания. Есть ограничения – такие свидания возможно только раз в три месяца. В порядке исключения за хорошее поведение, и потому что такое свидание первое, Вадику разрешили, чтобы мы с Аллой приехали уже спустя два месяца.

Алла как раз была у меня, привезла опять пакеты с продуктами и мы пили чай в кухне, когда ей позвонили из колонии.

– Да, спасибо. Мы всё поняли. До свидания, – она повесила трубку и посмотрела на меня. – Разрешили свидание длинное, и роспись. Поедешь через неделю, Алина.

– Уже через неделю? – разволновалась я, но стоит признать, это волнение было приятным.

– Да, – изогнула она бровь. – Ты готова стать женой Вадима? Или передумала уже?

– Ни за что не передумаю, – ответила я. – Готова.

– Что ж… Тогда езжай. Соберу вам продукты туда, список у меня есть того, что можно пронести на территорию. Поедешь сама.

– Как сама? – спросила я. – А вы?

– Ну что я? – повела Алла плечом. – Что ж, не понимаю вас. Молодые, горячие. Тем более, после росписи вам захочется побыть вдвоем. Как я поняла, комната там одна на всех. Уж прости меня за прямоту, но слушать, как вы скрипите кроватью под одеялом ночью, думая, что я уснула, мне вовсе не хочется. Нет уж, сами общайтесь и наслаждайтесь друг другом, никого не стесняясь. А мне потом расскажешь, как он там. Привет передашь и гостинцы. Я потом поеду на короткое. Знаю прекрасно, как вы тоскуете друг о друге.

Смущённо опустила глаза. Конечно, мы все тут взрослые люди, чтобы говорить о подобном, я вон и вообще беременная, но всё равно очень неудобно. Хотя Алла, пожалуй, права. Не представляю себе Вадима, который после такой разлуки будет вести себя прилично… Даже боюсь думать, что он сделает со мной наедине…

– Спасибо, – улыбнулась ей.

– Да не за что, – ответила Алла. – Я тоже была молодая. Теперь ваша очередь.

***

Неделя пролетела быстро. Работа и походы на анализы и к врачу наполняли дни привычной суетой, и время послушно шло вперёд. Мама Вадима помогла мне собраться и отправила в путь-дорогу с довольной большой сумкой продуктов, но чтобы я могла её унести беременная.

Сначала была церемония, если можно так сказать, у начальника колонии в кабинете. Мы просто скромно поставили свои подписи на согласие заключения брака, потом оформили заявление на длительное свидание на территории учреждения и после того, как его одобрили и проверили всё то, что я привезла, нас проводили в наш номер.

Номер – это, конечно, очень громко сказано. Довольно пошарпанная комната времён СССР с дешёвыми обоями на стенах. Посередине комнаты большая двуспальная кровать, у стены небольшой шкаф для одежды, обеденный стол с двумя стульями, окно и даже небольшая плазма на стене. Впрочем, сейчас это вовсе неважно.

Вадим пропустил меня вперёд и вошёл следом. Дверь закрылась и я повернулась к нему. Встретилась с пронизывающим взглядом синих глаз. Он будто наслаждался одним моим видом и никак не мог насмотреться. Потянулась к нему и обняла за шею, прижавшись к его плечу. Обнял меня в ответ, прижав к себе близко-близко и вдыхая запах волос. Молчали и просто стояли, получая огромное удовольствие от того, что чувствуем тепло друг друга, что можем касаться.

– Поздравляю тебя. Жена моя, – шептал он мне.

– Спасибо, – улыбалась ему, как дурочка, высоко задирая голову, чтобы опять и опять утонуть в синеве глаз. – И я тебя поздравляю с днём нашей свадьбы.

– Странная свадьба, да? – ласково убрал он прядь волос с моей щеки.

– Очень. Но зато какая запоминающаяся, – округлила я глаза. – Эту свадьбу мы точно запомним на всю жизнь.

– О да, – мягко рассмеялся Вадим. – Так ты теперь Дубровина у меня?

– Да, – кивнула я. – Нравится, как звучит? Алина Дубровина, жена Вадима Дубровина, и их сын Вадим Вадимович Дубровин.

– Очень нравится, – растянул он губы в улыбке, а потом прижал меня к себе снова. – Как же я скучал по тебе, маленькая моя.

– Я тоже, очень, – искренне шептала я, закрыв глаза в его руках, окунувшись с головой в эти ощущения защиты и родного тепла.

– Номер, наверное, тоже вовсе не такой, каким ты себе его представляла? – спросил он.

– Да брось ты, – обняла я в его в ответ за талию ещё крепче. – Я же понимала, куда еду, что это тюрьма, а не отель «Рица». Нормальный номер. Лишь бы бельё чистое было. Ну и телек хорошо бы работал и показывал что-то больше, чем «Россия» и «Первый Канал».

– А что? Ты не любишь шоу Малахова и сериалы про Ефросинью? – серьёзно спросил Вадим и я невольно прыснула со смеха.

– Откуда ты знаешь, что показывают эти каналы? – с подозрением уставилась на него.

– Мельком видел, когда с мамой жил, – невинно ответил он. – Она смотрела.

– Смотри, а то замашки бабушки меня пугают, – смеялась я.

– О нет, бабушки внутри меня нет, – сказал он и вдруг стал настырно толкать к кровати, запуская пальцы под мою футболку. – Во мне страстный и очень-очень голодный мужчина.

– Так поешь курочки, Вадим. Мама передала же, – снова смеялась я в ответ, обвивая шею руками и кайфуя от его пальцев на своей коже.

– Не паясничай. Я хочу вовсе не ту курочку отжарить.

– Фу, Вадик, – закатилась я новым смехом. – Пошлятины кусок.

– Угу, – кивал он, опрокидывая меня на кровать. – Щас покажу наглядно, какая я пошлятина…

Губы занял Вадик, впечатываясь в них так, что зубы, кажется стукались друг о друга. Он просто ел их, а не целовал, и этот сексуальный напор сводил с ума и заводил. Сама стала снимать свою футболку, а потом стягивать с него одежду. Мне не терпелось поскорее обводиться от всего, что мешало мне ощущать его близко к себе. Едва пальцы Вадима легли на мои складочки, как меня совсем разбило от остроты момента, от дикого желания в долгой разлуке. Я вцепилась в его плечи и, запрокинув голову, стонала, ловя каждое его движение. Сразу же тело ответило влагой, обильно смачивая пальцы моего мужа.

– Алина, – шептал он мне в шею, нежно кусая кожу. – Какая же ты горячая сегодня, вся мокрая уже… Можно, я не буду сдерживаться?

– Можно, – ответила я, прерывисто дыша. – Возьми меня, Вадим. Я так хочу тебя…

Уговаривать его долго не пришлось. Уверенно раздвинул мои ноги и, запечатлев очередной жаркий поцелуй на губах, мягко вошёл. Понимал, что после долгого отсутствия секса мне может быть больно, и постарался сделать дискомфорт по максимуму минимальным. Всё равно сморщилась от боли, но желание ощутить эти толчки в себе были гораздо сильнее, и я тянула и прижимая мужские ягодицы к себе, мечтая о том, чтобы он увеличил темп. Он чувствовал все мои желания нутром, и постепенно стал двигаться более жарко и быстро. Я растворилась в эмоциях, в этом ощущении, когда он заполняет собой меня полностью, очень глубоко и мощно.

Секс повторялся по кругу, в разных позах почти до рассвета. Мы не могли, не хотели остановиться. Мы просто испытывали животное желание и стремились его удовлетворить телами друг друга. Не думали ни о чем, даже почти не говорили, только секс, секс и секс…

Измотанные, уже под утро, на скорую руку приняли душ и улеглись в постель. Прижалась к нему котёнком и тут же уснула, довольная и счастливая в руках своего любимого котяры…