Текст книги "Преступления страсти. Алчность (новеллы)"
Автор книги: Елена Арсеньева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
На следующий день Кортес явился к Монтесуме с визитом. Испанец искусно повел речь о преимуществах католической религии перед идолопоклонством. Вообще-то ему было плевать на всех богов в мире, но он понимал, что склонить могучего повелителя Мексики признать власть римско-католической церкви означало то же самое, что выиграть крупное сражение без единого выстрела. Примеру Монтесумы последовали бы его сановники, потом дошла бы очередь и до простых людей. Идеи смирения и покорности, проповедуемые церковью, были на руку конкистадорам. «Они шли с крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце», – напишет епископ Лас Касас, современник Кортеса, единственный священник, протестовавший против массового истребления индейцев.
Монтесума слушал покорно и уныло. Он верил в то, что Кортес если не сам Кецалькоатль, то его посланник…
Шли дни, Кортес присматривался к жизни правителя ацтеков. Некоторые вещи казались ему нелепыми, некоторые изумляли. Например, Монтесуме (он ел один, опасаясь дурного глаза!) в конце обеда подавался напиток, о котором в Европе еще не знали, – шоколад, приправленный ванилью и другими пряностями. Его взбивали, как сливки, и подносили в золотых кубках. Более двух тысяч кувшинов шоколада потреблялось ежедневно во дворце. Посуда, из которой ел Монтесума, не могла подаваться ему вторично. Ее получали в знак высокой милости придворные и слуги. Когда Монтесума принимал пищу, во дворце царила полная тишина. Насытившись, он курил – занятие, в то время неизвестное европейцам…
У Монтесумы имелось много жен. Во дворце были оборудованы десятки ванных комнат. Монтесума ежедневно купался и не менее четырех раз в сутки менял одежду, ничего не надевая дважды.
Все это было забавно, но Кортес хотел знать другое. Он знакомился с городом. Все испанцы должны хорошо ориентироваться на местности – пусть они находятся здесь сейчас в качестве гостей, но ведь в любой момент могут превратиться в пленников… Кортес посетил городской рынок, главный храм и некоторые другие важные места. Сам Монтесума вызвался сопровождать Кортеса при восхождении на Большой Теокалли – храм бога войны Уицилопочтли, главную святыню Теночтитлана и самое высокое здание в городе.
Налюбовавшись видами Теночтитлана с высоты птичьего полета и отметив выгодное стратегическое расположение города, Кортес пожелал взглянуть на ацтекских богов, находившихся в святилище.
И взорам испанцев предстал исполинский истукан со свирепым и безобразным лицом. Правой рукой он держал лук, в левой находились золотые стрелы. Тело истукана было опоясано змеей, составленной из жемчуга и драгоценных камней, а на шее висели золотые человеческие маски и цепь из золотых и серебряных сердец. Так выглядел Уицилопочтли – ацтекский бог войны, в честь которого был сооружен огромный храм. На специальном камне, установленном около идола, жрецы приносили ему в жертву военнопленных, рабов и жителей покоренных племен, вспарывая им грудь и извлекая еще трепещущее сердце…
В подавленном настроении ушли испанцы из храма. Теперь они знали, что их ждет, если дела пойдут не так, как хотелось бы. Снова начался ропот среди конкистадоров, но случайная находка в одной из комнат дворца всех воодушевила вновь. Ненароком кто-то обнаружил замурованную дверь. Испанцы взломали ее – и попали в большую кладовую, переполненную золотом и драгоценностями. Рядами стояли тяжелые золотые слитки, лежали груды богатых тканей, теснились поставленные вплотную чудесные произведения ювелирного искусства. Вспомнили слух, будто в этом дворце Монтесума хранит свою личную казну.
Велико было искушение обчистить ее, но до поры до времени решили ничего не трогать. Дверь заделали. Солдаты получили строжайший приказ молчать о находке. Головы испанцев вновь затуманили мечты о наживе. А Кортес теперь знал: если все пойдет так, как он хочет, он станет одним из богатейших людей мира.
Чтобы добиться этого, нужно покорить Мексику. Не дружба с Монтесумой нужна была Кортесу, а покорность его! Самым лучшим выходом казалось – взять в плен самого Монтесуму, сделать его заложником испанцев. Тогда они будут в безопасности даже на случай нападения ацтеков.
Но Кортес понимал: насильно захватить Монтесуму нельзя. Его нужно убедить перебраться во дворец испанцев…
На следующее утро Кортес в сопровождении пяти офицеров направился с визитом к Монтесуме. То, что все были в латах, шлемах и при оружии, никому из ацтеков не внушило подозрения. Они знали, что испанцы не расстаются со своими доспехами. Монтесума встретил гостей, как всегда, приветливо, но Кортес сурово обвинил Монтесуму в том, что по его приказу было совершено нападение на приморские селения, где живут тотонаки – подданные испанского короля. Люди Монтесумы осмелились даже поднять руку на испанцев! Кортес пригрозил, что должен был бы разрушить Теночтитлан, но помилует его при условии, если Монтесума немедленно отправится вместе с испанцами в их дворец.
Монтесума опешил от такой наглости. Он настолько растерялся, что даже не подумал отдать приказ схватить испанцев. Он просто тянул время, предлагал Кортесу в заложники сына и дочь, но конкистадоры начали терять терпение, потрясали оружием… Монтесума окончательно пал духом и согласился.
Когда Монтесума был доставлен во дворец к испанцам, Кортеса осенило: ему выгодно сохранить видимость независимости пленника. Тогда именем Монтесумы можно будет управлять всей страной, постепенно прибирать к рукам государственный аппарат ацтеков, выкачивать из Мексики ее золото и другие богатства…
Кортес отвел Монтесуме самые лучшие комнаты дворца. Туда переехали его жены и слуги. Ему, как и прежде, отдавали высшие почести. Он совещался со своими военачальниками, принимал решения, отдавал приказания. Испанцы выказывали повелителю ацтеков знаки глубокого уважения. Но при этом и днем и ночью у всех входов и выходов стояла вооруженная охрана. Испанцам был известен каждый шаг именитого пленника.
Постепенно Монтесума привык к новому положению, смирился с ним. И даже стал по привычке одаривать золотом и безделушками своих тюремщиков! Покорившись судьбе, он больше не возмущался и не протестовал. Дошел до того, что предоставил Кортесу самому наказать касика взбунтовавшейся провинции.
Кортес обрадовался возможности навести страх на всю страну, запугать народ, показать непокорным, что малейшая попытка неповиновения будет жестоко караться. Касик был сожжен заживо, и огромная толпа, присутствовавшая при казни, стояла тихо и покорно. Народ был уверен, что приговор вынесен самим Монтесумой…
Целых шесть месяцев Кортес правил Мексикой за спиной Монтесумы. Вожди ацтекских племен, наблюдая за этим, пришли в ужас. Созрел заговор. Во главе встал Какамацин – племянник Монтесумы. К нему примкнули касики крупнейших городов. На военном совете заговорщиков Какамацин призывал взяться за оружие, и его все поддержали. Были назначены день и час нападения на дворец испанцев. Казалось, что они обречены, однако среди собравшихся заговорщиков находился один родственник Монтесумы, который расценил призывы Какамацина как стремление самому захватить власть в стране. И он все сообщил правителю, а тот немедленно уведомил Кортеса… Ему казалось, что только Кортес – опора его трона! Верные Монтесуме люди заманили Какамацина и нескольких его приближенных в ловушку. Через несколько дней был схвачен Куитлауак. Вскоре все главари заговора, скованные одной цепью, сидели в темнице, куда их заточил Кортес.
Настал день, когда Кортес напомнил Монтесуме, что подданные испанского короля должны ежегодно выплачивать ему дань. Монтесума собрал вождей ацтеков и отдал им приказ. Слово Монтесумы по-прежнему было для всех законом. Зная это, Кортес предложил немедленно разослать во все города сборщиков налогов в пользу короля. И вот кладовые Кортеса наполнились золотой и серебряной посудой, многими сокровищами. Монтесума также узнал, что обнаружена его тайная кладовая. Отлично понимая, что Кортес не расстанется с этими сокровищами, Монтесума решил «подарить» их испанцам, чтобы, так сказать, сохранить лицо. Теперь Кортес мог распоряжаться этим кладом как хотел.
Три дня испанцы извлекали и сортировали драгоценности. Потом все золотые вещи были переплавлены в толстые квадратные слитки – так удобней было делить добычу. Ослепленные алчностью, они не пощадили даже великолепные произведения искусства, ценность которых превосходила стоимость золота, из которого они были сделаны. Несметные богатства распалили жадность солдат, потребовавших немедленно приступить к дележу. Как ни уверял Кортес, что скоро золота станет еще больше, солдаты не соглашались ждать. Они стали замечать таинственное исчезновение многих драгоценностей и не без оснований подозревали в том Кортеса.
Приступили к дележу. Из всей массы прежде всего была взята одна пятая для короля и другая – для Кортеса. Но еще он потребовал возмещения тех расходов, которые понес на Кубе при снаряжении экспедиции, а также компенсации Веласкесу за уничтоженные суда (это был просто способ прикарманить лишнее золото, никакого возмещения Веласкес не получил) и, наконец, оплаты издержек, затраченных на посольство, отправленное в Испанию. Далее сбросили пай для семидесяти человек гарнизона Вера-Крус, а также стоимость двух коней, павших при Тласкале и Альмерии (это тоже присвоил Кортес). Только затем уж приступили к наделению участников экспедиции. Но и тут сперва получили доли оба епископа, затем офицеры, затем самопальщики и арбалетчики – им предоставлялось по двойному паю. Когда же очередь дошла до остальных солдат, пай каждого оказался столь ничтожен, что многие его даже не брали (и это опять же оседало в кармане Кортеса).
После дележки дисциплина заметно упала. Два-три десятка испанцев наслаждались богатством, остальные роптали. Солдаты размышляли: во имя чего они перенесли столько невзгод, не раз рисковали жизнью? Получалось, что ради обогащения Кортеса…
Чтобы не дать разрастись недовольству, Кортес выведал у Монтесумы, где находятся три крупнейших золотых месторождения Мексики. Несколько испанцев были посланы обследовать их и привезли данные о баснословных запасах. Солдаты воодушевились: правду говорил Кортес, быть им богачами! Ропот утих.
Кортес поистине ощутил себя всемогущим властелином Мексики! И вот однажды он потребовал от Монтесумы, чтобы тот передал испанцам крупнейшее сооружение Теночтитлана – храм бога войны. Сокровища храма не давали покоя предводителю конкистадоров.
Монтесума протестовал, но поделать ничего не мог. Для начала он позволил на вершине храма поставить часовню с иконой и крестом. Кортес отметил свою победу торжественным богослужением. Он уже начал разговоры об обращении Монтесумы в католическую веру. Но неожиданно дело приняло совсем другой оборот.
Торжественный молебен чужим богам, совершенный на глазах у всех в храме Уицилопочтли, был воспринят жителями Теночтитлана как страшное кощунство. Ацтекские жрецы объявили Монтесуме, что боги намереваются покинуть столицу, если не будут наказаны испанцы. Разгневанные боги требуют изгнания всех пришельцев за пределы Мексики.
Монтесума сразу же сообщил Кортесу «волю богов». Тот был поражен, как громом. Он позабыл об опасности! В любую минуту он может погибнуть, а что еще страшней – лишиться груд золота и драгоценностей, которые сделали его одним из богатейших людей Европы!
Кортес мигом придумал коварный план и заявил, что готов отправиться в обратный путь. Но для того, чтобы вернуться на родину, ему надо соорудить три больших судна. Пусть Монтесума даст своих лесорубов и плотников. И будет готов отправиться в Испанию, чтобы представиться королю.
От дальнего путешествия Монтесума надеялся как-нибудь увильнуть, а пока он дал Кортесу все необходимое и пообещал удерживать народ в повиновении, пока идет постройка судов.
И опять начались для испанцев тяжелые дни и ночи, когда глаз почти не смыкали и даже спали с оружием. Уставшие от постоянного напряжения солдаты с нетерпением ждали того дня, когда можно будет наконец распрощаться с Теночтитланом и перейти на суда, где они окажутся в безопасности.
А тем временем надвинулась новая неприятность. Диего Веласкес, губернатор Кубы, прослышав об успехах и богатствах своего несостоявшегося зятя, снарядил в Мексику новую экспедицию. Во главе ее был поставлен его близкий друг – генерал Нарваэс. Силы его намного превосходили силы Кортеса.
Сразу по прибытии в Мексику Нарваэсу удалось выведать во всех подробностях, как обстоят дела у Кортеса. Предателями оказались три недовольных дележкой солдата.
Кортес и не подозревал о прибытии большого испанского флота и о новой опасности, ему грозящей, а Монтесума уже знал обо всем. В полученном им донесении была с помощью рисунков изображена высадка новой экспедиции. Знал Монтесума и о намерении новоприбывших арестовать Кортеса, и он повеселел, предчувствуя освобождение. Кортес заметил это, выведал у Монтесумы, в чем дело, и немедленно начал действовать.
Он написал выдержанное в почтительных тонах послание Нарваэсу, в котором предлагал ему союз и дружбу. Обещал честно поделиться своими богатствами. Вручить послание он поручил патеру Ольмедо, беззаветно ему преданному. Но главные надежды возлагались не на письмо, а на золото, которым был снабжен святой отец. Он должен был тайно раздавать его офицерам Нарваэса, чтобы привлечь их на свою сторону. Хитрость удалась. Вскоре среди вновь прибывших испанцев царил разброд, появились первые перебежчики к Кортесу. К тому же Нарваэс вел себя, как разбойник с большой дороги, и восстановил против себя индейцев.
Кортес знал обо всем, что происходит в стане врага. Решив, что настал благоприятный момент, он выступил навстречу Нарваэсу с отрядом из семидесяти наиболее преданных ему солдат. Монтесуме же объявил, что если в его отсутствие произойдет нападение на оставшихся в Теночтитлане испанцев, то первой жертвой будет он сам.
Сражение между отрядом Кортеса и армией Нарваэса разыгралось в темную и дождливую ночь, когда генерал менее всего мог ожидать нападения. Люди Кортеса действовали четко и слаженно. В первой же схватке был тяжело ранен сам Нарваэс – острым зубцом пики ему выкололи левый глаз. «Санта Мария, я убит!» – закричал он, изнемогая от боли. Его вопль напугал тех, кто еще пытался обороняться…
Вскоре все сдались на милость победителя – ведь он обещал никого не наказывать и сулил золотые горы каждому, кто к нему примкнет. Кортесу сейчас невыгодно было убивать солдат Нарваэса, своих соотечественников. Еще предстояли бои с индейцами, и он смотрел на сегодняшних противников как на завтрашних собственных солдат.
Оставалось лишь захватить каравеллы. И это тоже удалось сделать быстро и без особого кровопролития. В сражении погибли всего шесть человек Кортеса (потери его противника тоже были невелики – двенадцать убитых и два десятка раненых), но зато он получил такое подкрепление людьми, артиллерией, конницей, флотом, о котором не мог и мечтать. Теперь в распоряжении Кортеса находились 1300 солдат, среди которых было около сотни всадников, более восьмидесяти арбалетчиков и почти столько же самопальщиков.
Кортес мечтал о расширении подвластных ему территорий. Мысленно он уже видел себя неограниченным властелином Нового Света, равным по могуществу самому испанскому королю. И тут из Теночтитлана пришла весть о всенародном восстании.
Кортес форсированным маршем двинулся к столице Мексики, размышляя о том, что же вызвало восстание. Оказалось, его спровоцировала кровожадная алчность испанцев, которые напали на безоружных, увешанных множеством золотых украшений ацтеков, пришедших праздновать день Уицилопочтли, грозного бога войны. Перебив, переколов и перестреляв шестьсот человек, находившихся в храме, испанцы тут же стащили с них золотые браслеты, ожерелья, драгоценные камни, перьевые накидки. Лестница храма была залита кровью, завалена грудами мертвых тел.
Жажда мести охватила всех ацтеков от мала до велика. Тысячные толпы вооруженных людей, полных решимости умереть или победить, атаковали испанцев в их укреплениях. Их вел Куаутемок, племянник Монтесумы.
Гибель испанцев была неминуема, но спас их и на сей раз Монтесума. Он взошел на возвышение и долго уговаривал народ разойтись. Авторитет повелителя ацтеков был еще так велик, что его послушались, штурм приостановили. Индейцы знали, что запас продуктов у испанцев невелик, а питьевой воды нет вовсе, значит, рано или поздно они вынуждены будут сдаться… Их добьют голод и жажда.
Ацтеки не ведали, что во дворе своего дворца испанцы обнаружили небольшой, но обильный источник пресной воды – большая редкость в стране, где колодцы почему-то давали только соленую воду. Теперь им легче было держаться и ждать помощи.
И они дождались – вернулся Кортес.
Успехи вскружили ему голову. Он не сомневался, что в два-три дня восстановит в столице порядок – стоит лишь как следует припугнуть индейцев. Однако город снова заполнили полчища вооруженных индейцев.
По сигналу тревоги через минуту все испанцы были на своих местах. Как бы не замечая стрельбы из ружей и пушек, ацтеки рвались вперед. Кортес очень скоро убедился, что имеет дело не с беспорядочной толпой, а с армией, умело руководимой и хорошо знающей, во имя чего она сражается. Кортес понял, что недооценил Куаутемока, который появлялся на самых опасных участках, воодушевляя своих воинов личным примером.
Лишь с наступлением темноты бои прекратились. Индейские воины могли отдохнуть, чтобы с утра возобновить штурм крепости. Испанцы же должны были воспользоваться передышкой, чтобы заделать проломы в стенах, исправить оружие, подготовить боеприпасы.
Кортесу удалось поспать только два часа. Но он обдумал план действий на завтра.
С первыми лучами солнца наступление возобновилось. На сей раз Кортес изменил тактику. После первого же залпа распахнулись ворота, и в расстроенные ряды индейцев врезалась испанская конница. За нею шла пехота, подкрепленная тысячами тласкаланских воинов. Внезапность атаки принесла временное преимущество испанцам. Ацтеки поспешно отступили, но вскоре, спрятавшись за баррикадами, привели в порядок свои боевые ряды. И снова полетел в неприятеля град камней и стрел. План Кортеса, рассчитанный на то, чтобы решительной атакой обратить индейцев в бегство, не удался.
Торопливо отступая во дворец, Кортес вспомнил о Какамацине, Куитлауаке и других знатных пленниках – участниках заговора, вероломно преданных Монтесумой. Все они, скованные одной цепью, находились в темнице.
Кортес приказал освободить брата Монтесумы Куитлауака, надеясь, что в благодарность за свое освобождение он станет предателем. Но Куитлауак возглавил армию ацтеков вместе с Куаутемоком.
Силы испанцев иссякали. Кортес решил еще раз прибегнуть к посредничеству Монтесумы, но император отказался вести переговоры. Кортес уверял его, что твердо решил покинуть столицу, и Монтесума в конце концов нарядился в парадные одежды, надел золотые сандалии, украсил голову диадемой и в сопровождении своей свиты взошел на зубчатую стену дворца.
И тотчас прекратился шум боя. Замолкли неистовые барабанщики и музыканты, которые подбадривали наступавших. На полуслове стихли команды. Воцарилась благоговейная тишина. Люди преклоняли колена, падали ниц и отводили глаза в сторону, чтобы не осквернить своим взглядом великого Монтесуму. И слова его, произносимые тихим голосом, были хорошо слышны даже в задних рядах наступающих. Вот что он говорил:
– Зачем вижу я народ мой с оружием в руках против дворца моих предков? Вы думаете, быть может, что повелитель ваш в плену, и хотите освободить его? Если бы это было так, то вы действовали бы справедливо. Но вы обманываетесь. Я не пленник. Чужеземцы – мои гости и друзья. Я остаюсь с ними по собственному желанию и могу оставить их, когда захочу. Не для того ли вы пришли сюда, чтобы прогнать их из города? Не нужно. Они отправятся по своей собственной воле, если вы очистите им дорогу. Итак, возвращайтесь в свои дома. Сложите оружие. Белые люди возвратятся в свою землю, и тогда снова все будет спокойно в Теночтитлане.
Возможно, что и на сей раз Монтесуме удалось бы сдержать гнев народа. Но стоило восставшим услышать, как он назвал ненавистных чужеземцев своими друзьями, к нему преисполнились такой же ненавистью и презрением, как и к испанцам. Словно бы слетела с него маска величия и мудрости, и он предстал в своем истинном облике – трусливого предателя своей страны.
Тысячи стрел и камней полетели в Монтесуму. Испанцы бросились прикрывать его своими щитами, но поздно: один камень проломил ему голову, несколько стрел вонзились в тело. Монтесума упал без чувств, и его поспешно унесли во дворец.
Испанцы трогательно заботились о нем: даже раненый император мог быть им полезен. Но потрясенный последними событиями, которые гласили: настал конец его власти, народ ненавидит его, – Монтесума не хотел больше жить. Он отказывался от лекарств и пищи, срывал повязки с ран. 30 июля 1520 года сорокалетний Монтесума скончался… Такова была бесславная смерть некогда славного правителя, самого могущественного повелителя ацтеков, уничтожившего свой народ и свою страну.
А осада дворца продолжалась. Главным опорным пунктом нападающих был Большой Теокалли. Куитлауак и другие военачальники наблюдали отсюда за всем, что происходит в стане врага. На вершине храма расположились самые меткие лучники. Оставаясь неуязвимыми, они осыпали испанцев стрелами. Одной из таких страл был ранен Кортес.
Но мужества ему было не занимать! Монтесуме не снилась такая сила духа. Монтесума легко выпустил из рук страну, власть, богатства, потому что они на него словно с неба свалились, ожесточенно думал Кортес. Ну а он-то, Эрнандо Кортес, не выпустит ни крохи, потому что положил несколько лет жизни, чтобы завладеть золотом ацтеков. И оно будет, будет принадлежать ему – все золото этой Золотой Страны. А если нет – лучше умереть.
Кортес решил любой ценой овладеть храмом и уничтожить статую бога войны Уицилопочтли, вдохновителя нападающих. Он решил сам возглавить отряд, который пойдет на штурм храма. К левой руке его привязали щит, усадили на коня – и Кортес повел своих воинов на приступ.
Лошади скользили, спотыкались, падали на гладких плитах, которыми был вымощен двор храма. Всадникам пришлось спешиться. С бою брали солдаты Кортеса каждую лестницу пирамиды, каждый проход, каждую террасу. Сверху на них обрушивались вместе со стрелами и копьями горящие головни, бревна, тяжелые камни. Но испанцы продвигались все выше и выше, оставляя позади убитых и раненых. Самая отчаянная схватка разыгралась на обширной верхней площадке храма. Ацтеки собрались возле святилища, испанцы – возле христианской часовни. Два ацтекских воина вцепились в Кортеса и потащили его к краю неогороженной площадки. Они решили погибнуть, но заодно погубить ненавистного врага. Уже в двух шагах от пропасти Кортесу удалось вырваться из их рук, столкнув вниз одного из воинов.
Ацтеки сражались до последнего. Испанцы овладели верхней площадкой храма лишь после того, как были перебиты все воины. В живых остались только три жреца, взятые в плен. У испанцев было убито сорок пять человек, а все остальные ранены.
Но перевязывать раны было некогда. Едва захватив храм, испанцы вытащили статую Уицилопочтли и на виду у тысячных толп индейцев, стоявших у подножия горы, столкнули ее вниз по бесконечной лестнице. Затем подожгли деревянное святилище. Огонь пожара был виден на десятки километров вокруг… А ночью Кортес предпринял вылазку в город и сжег около трехсот домов. Он знал, что ацтеки по ночам не сражаются, и воспользовался этим. В огне погибли сотни мирных жителей.
Кортес был убежден, что ему удалось внушить ацтекам ужас перед могуществом белых, и решил устроить переговоры.
Ко дворцу испанцев явились военачальники ацтеков во главе с Куитлауаком и Куаутемоком.
Кортес сказал:
– Полагаю, теперь все вы убедились, как безрассудно сопротивляться испанцам. Ваши боги попраны, алтари разрушены, дома сожжены. Тысячи воинов погибли от наших орудий, под копытами лошадей, от разящих стальных клинков моих солдат. Все эти беды вы навлекли на себя своей непокорностью. Но я готов приостановить страшную кару, если вы немедленно сложите оружие. Если же вы не сделаете этого, я превращу Теночтитлан в груду развалин и не оставлю в живых никого! Некому будет даже оплакивать жалкую участь вашей столицы.
Марина слово в слово перевела его речь. Но потом ей пришлось переводить и ответ! А он явился для Кортеса полной неожиданностью.
– Да, ты разрушил наши храмы, ты надругался над нашими богами и погубил немало воинов и мирных жителей. Вероятно, еще многим ацтекам придется распрощаться с жизнью. Но мы будем довольны, если на каждую сотню наших бойцов, проливших свою кровь, придется хотя бы один убитый белый. Взгляни на наши улицы, каналы, крыши домов. Все они переполнены народом. Люди видны всюду, куда бы ты ни кинул свой взор. Это – наши воины. Наши силы неиссякаемы, они растут с каждым днем. Вы все погибнете от голода и болезней. Вы все обречены на смерть. Запасы ваши на исходе, и нет вам спасения, все вы попадете в наши руки. Знайте, что мосты разрушены, и уйти живыми вам не удастся!
Последние слова Куаутемока потонули в воинственных выкриках. Под градом стрел Кортес и Марина бросились во дворец…
Теперь Кортес понял, что настала пора спасаться. Но он понимал и другое: покидая столицу Мексики, он теряет власть над всей страной, теряет все, что было им добыто, завоевано, захвачено. Да и немало людей погибнет при отступлении. Но другого выхода не было. Куаутемок знал, что говорил! Сейчас испанцы лишь один раз в день получали несколько ломтиков хлеба. Колодец наполнялся очень медленно. Раненые невыносимо страдали. Силы людей иссякали. А хуже всего было то, что подходили к концу запасы пороха. Еще пара сражений – и умолкнут аркебузы и фальконеты, самое грозное оружие испанцев, которое помогало им одерживать верх над ацтеками. И тогда все будет кончено!
Для того чтобы уйти из столицы ацтеков, нужно было если не восстановить разрушенные мосты через каналы, то хотя бы устроить взамен завалы, что было нелегко. Приходилось работать на виду у ацтеков, обстреливавших испанцев с противоположного берега. За два дня с трудом удалось восстановить переправы через семь каналов, окружавших город. Возле каждой из них возникали перестрелки, вспыхивали короткие, но ожесточенные схватки. Для охраны всех семи переправ у Кортеса не хватало людей.
Чтобы разработать план отступления, Кортес созвал военный совет. Прежде всего предстояло выбрать благоприятное время для отхода.
– Ночью ацтеки не воюют, – говорили многие. – Если действовать осмотрительно, то, может быть, удастся ускользнуть незамеченными и под покровом ночи миновать самый опасный участок пути – плотину.
Здравый смысл говорил Кортесу, что сотням испанцев и тысячам их союзников-тласкаланцев нечего надеяться уйти незамеченными, но все же он решил уходить ночью.
Пытаясь обмануть противника, Кортес в тот же день выпустил на волю одного из пленных жрецов и поручил ему передать своим соотечественникам, что через неделю испанцы покидают Теночтитлан. И если им будет предоставлен свободный проход, они вернут ацтекам все золото.
Разумеется, Кортес и не помышлял о том, чтобы распрощаться со своим богатством, которое досталось с таким трудом! По его приказанию золото, серебро и драгоценные камни, хранившиеся в кладовых, были снесены в большую комнату. При свете факелов сверкали груды драгоценностей. Оттуда была взята «королевская пятина». Она была столь велика, что ею навьючили восемь лошадей и нагрузили до предела восемьдесят тласкаланцев. Но после этого остались груды золота и серебра, которые некому было нести. И Кортес разрешил своим солдатам брать столько, сколько они смогут унести сами.
Испанцы так и набросились на неожиданную добычу. Они набили золотом свои карманы и мешки, золотыми цепями опоясались, надели золотые украшения. Теперь все казалось не столь страшным! Но ни они, ни Кортес даже не подозревали, что их ждет…
Была темная, холодная и дождливая ночь, когда распахнулись ворота крепости, в которой более полугода прожили испанцы. Кортес знал, что в плотине имелось три пролома, и распорядился заблаговременно построить прочный переносной мост, по которому можно провести пушки и лошадей. Главным отрядом командовал сам Кортес. Он охранял лошадей и носильщиков, нагруженных золотом, а также женщин и заложников из числа пленных и придворных Монтесумы.
По улице, на которой еще недавно шли ожесточенные бои, испанцы двигались, не встречая сопротивления. Вскоре авангард отряда достиг плотины. Испанцы уже радовались, что провели «этих дикарей». Но чуть позже выяснилось, что Куитлауак специально приказал ацтекам дать испанцам отойти как можно дальше от цитадели – чтобы невозможно было вернуться туда. И лишь только испанцы и тласкаланцы начали поспешно наводить мост через пролом, отделявший улицу от плотины, как внезапно раздались звуки труб, потом загудел огромный барабан – и мгновенно ожил весь вроде бы только что спящий город. Со всех концов к плотине ринулись воины, а в озере появились сотни пирог. В испанцев полетели тысячи стрел, камней и копий словно бы из ниоткуда – из непроницаемой ночной темноты. Сотни невидимых рук пытались перевернуть мост, тащили испанцев в пироги. Наконец мост перевернулся, в воду рухнули люди, лошади, орудия… Тот, кто умел плавать и не был нагружен золотом, мог еще надеяться на спасение, если его не захватывали в плен. Но таких были единицы. Всякий же, кто наполнил свои карманы и вещевые мешки золотом – а таких было большинство, – сразу шел ко дну.
Паника испанцами овладела страшная. Дисциплина рухнула. Каждый думал лишь о своем спасении.
Всю ночь на разных участках плотины шла жесточайшая битва. И лишь с рассветом уцелевшие испанцы и их союзники-тласкаланцы оставили позади злополучную плотину и выбрались на берег. Смертельно усталые и измученные, покрытые ранами, забрызганные кровью, в одежде, превращенной в лохмотья, они оглянулись – и ужаснулись.
Армия Кортеса перестала существовать. Две трети ее полегло в бою, потонуло или было захвачено в плен. Ничего не осталось и от награбленных богатств. Это была воистину «Ночь печали». Вместе с Какамацином, закованным в цепи, и другими знатными заложниками утонули и дети Монтесумы. В пучину озера канули также дневники Кортеса и вообще все документы экспедиции.
Нестройной толпой, едва держась на ногах, даже не перевязав кровоточащих ран, брели испанцы вперед, стараясь уйти подальше от страшного места. На их счастье, ацтеки не торопились преследовать конкистадоров. Они хоронили погибших, врачевали раненых, подсчитывали трофеи.
