Текст книги "Такая разная любовь"

Автор книги: Елена Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 7

Олеся, увидев дом Гарика, замерла: дом был огромным. Этот дом хотелось назвать «Усадьба». С высоким полукруглым крыльцом, с лестницами, идущими полукругом к входной двери с двух сторон, с перилами из белого камня и белыми, из такого же камня, колоннами на крыльце.

– Ого! – вырвалось у нее само.

– Нравится? – горделиво спросил Гарик.

– Шикарно живешь! Может, я лучше сразу домой уеду, пока не узнала тебя поближе и не влюбилась? – попыталась пошутить Олеся.

– А может, я уже в тебя влюбился и не отпущу? – услышала она в ответ.

Внутри это был уже не дом, а почти музей: мраморные полы, резная мебель с позолотой, много зеркал. В центре холла росло высокое дерево в кадке. Если подумать, то сюда просилась статуя кого-то обнаженного. Олеся даже не удивилась бы, если бы это был сам Гарик, а тут вдруг дерево.

– Неожиданно! – кивнула она на дерево.

– Ну, не себя же с фиговым листочком на причиндалах мне сюда ставить! – хохотнул Гарик, – Хотя дизайнер и настаивал.

Олеся рассмеялась своей догадке и внимательнее посмотрела на Гарика. Парень снял куртку и оказался под ней больше, мощнее, что ли, и гораздо старше. Сейчас она бы дала ему столько же лет, сколько и Сержу.

– Проходи, не стесняйся. Ты есть хочешь?

При этих словах Олеся почувствовала, что голодна. Стресс, что ли, так на нее влияет, или этот странный Гарик. Но да, она хотела есть, и сейчас не отказалась бы от чего-нибудь сладкого, хотя это было совсем не про нее. На ночь глядя и сладкое? А фигура?

– Хочу! – призналась она, – И есть хочу, и шоколада хочу.

– Горького? – покосился Гарик на девушку.

– Нет. Терпеть его не могу. Молочного, а еще лучше – шоколадный торт.

– Детка, ты меня удивляешь! А как же калории и фигура? Не боишься испортить?

– Ну, ты же поможешь мне их сжечь сегодня, да? – Олеся не была наивной дурочкой и уже поняла, чем закончится их сегодняшнее знакомство, а точнее, где. Очень уж откровенными взглядами Гарик ее облизывал.

– Умная девочка! Люблю таких! Пошли, – Гарик, взяв ее за руку, повел вглубь дома.

Олеся уже приготовилась, что ее сразу же в спальню поведут. Нет, ну а что? Они уже оба озвучили свои мысли и желания, ломаться и строить из себя недотрогу сейчас было уже поздно, да и глупо. Этот Гарик и так уже все про нее понял. Осталось только еще больше облажаться и наивную дуру перед ним в спальне разыграть. Но привел Гарик ее не в спальню, а в столовую. Привел, держа за руку. Ладонь у него была большая и крепкая, с мозолями и сбитыми костяшками. И, кстати, Олесе очень понравилось, что ее, как маленькую девочку, ведут за ручку.

Ужинали они с Гариком вдвоем за столом, накрытым на двоих.

– Ждал кого-то или должен был привезти? – кивнула Олеся на накрытый стол.

– Теперь уже неважно. Важно, что уже все накрыто, и так удачно, на две персоны! – хохотнул он, не вдаваясь в объяснения.

Вообще, чем больше Олеся наблюдала за Гариком, тем больше возникало вопросов. Не вязался внешний вид этого Гарика, с накачанными плечами и руками, покрытыми татуировками, с его манерой есть и держаться за столом. А еще Олесю не покидало чувство, что кого-то этот мужчина ей напоминает. Это было странно, если учесть, что видит она его, и это совершенно точно, первый раз в своей жизни.

Гарик ел красиво, умело орудуя ножом и вилкой. Да и речь его не изобиловала жаргоном, хотя внешний вид буквально кричал о том, что Гарик связан с криминалом. Не с теми гопниками, с которыми когда-то свела ее жизнь, а брат подруги, так удачно, а главное, очень вовремя появившийся, спас. О, нет! Те гопники уже наверняка в тюрьме сгинули. Впрочем, туда им и дорога. Или это у Олеси навязанный сериалами стереотип сложился – если руки и даже кисти в татуировках, а на голове короткая стрижка, значит, бандит. Но на исполнителей рэпа, тоже любителей покрывать свое тело татуировками, этот Гарик уж точно не тянул!

– Хочешь о чем-то спросить? – услышала Олеся неожиданно.

Оказывается, не одна она тут кого-то разглядывала, за ней тоже наблюдали.

– Нет. Спрашивать не буду. Захочешь – сам расскажешь.

– И откуда ж ты такая умная и не любопытная взялась? – впился Гарик взглядом в Олесю.

– Сам же на обочине подобрал! – Олеся отшутилась и подняла бокал с вином в сторону Гарика. – Звучит как тост, не находишь?

– Ага. За наше случайное знакомство!

Они выпили, а потом Олеся все-таки проговорила:

– Надеюсь, мне потом, как в том же фильме, не придется закрываться руками и кричать что-то типа: “Не виноватая я! Он сам пришел!”

– Ну, ты глянь! Ты знаешь старые советские комедии? – удивился Гарик.

– Бабушка постоянно смотрела канал, где крутили только старые фильмы. Угол за шкафом сложно назвать отдельной комнатой. Хочешь не хочешь, а слышишь, а перед сном еще и видишь, если от стены решишь отвернуться.

Олеся сказала это, глядя в тарелку. Жалости она не хотела и не ждала. Поэтому даже ее подруга Лара не знала о ее нищенском детстве на одну бабушкину зарплату да мизерную детскую дотацию. Для Лары она – просто девушка из глубинки из самой обыкновенной семьи.

Кто-то в приютах воспитывался, кто-то с родителями алкашами жил, а она – с бабушкой и в коммуналке. Бабушки нет уже 5 лет, других родственников у Олеси не было. С единственной лучшей подружкой, почти сестрой, жизнь развела через полгода после переезда в большой город. Воспоминания вырвались сами, Олеся затолкала их обратно, и лишь тогда, спрятав их опять глубоко, подняла глаза на Гарика и уткнулась в его внимательный взгляд.

– Иди сюда! – он отодвинулся от стола и похлопал себя по бедру, приглашая присесть.

Позвал, не приказывая, как доминант, которым по факту и являлся. О, нет!

Позвал тихо и ласково, боясь спугнуть. Так зовут уличного щенка, забившегося под скамейку. И Олеся, не разрывая зрительного контакта, медленно встала и подошла. Гарик сам усадил ее к себе на колени и прижал к своей груди как маленькую девочку. Даже по головке так же погладил. Олеся уткнулась ему в грудь, слушала как бьется его сердце, вдыхала аромат его парфюма и боялась пошевелиться. Сидеть на коленях у этого странного и совершенно незнакомого мужчины Олесе было хорошо и спокойно. Глупо? Неожиданно? Да! Но все равно хорошо.

– Отпустило? – услышала она над головой тихий голос Гарика.

Олеся в ответ лишь кивнула, потом, сглотнув ком в горле, все-таки смогла сказать:

– Спасибо, – и отлепилась от его груди.

Гарик ослабил объятия, давая ей возможность отодвинуться, но ровно на ширину его ладони.

– Росла с бабушкой? – услышала такой же тихий голос.

– Да. Родители погибли, когда мне было 7 лет. Глупая авария. Кто-то на проселочной дороге проволоку натянул на уровне колес. Машина три раза перевернулась, а родители погибли на месте. Виновных, понятное дело, не нашли. Списали все на мальчишек из детского дома, стоящего на окраине города. Только бабушка сказала, что это точно не они. Я слышала, как бабушка это следователю доказывала, защищая тех мальчишек, – Олеся вздохнула и продолжила:

– Я не знаю, как бабушке позволили меня забрать. Наверное, взятку кому-то дала. Она жила в центре города в отдельной квартире, а когда я к ней пришла жить, оказалось, что она живет в коммуналке на окраине.

Гарик лишь кивнул, а потом через несколько вдохов Олеся услышала:

– А я детдомовец. Как раз в таком детском доме на окраине города и рос. Несколько ходок на зону еще по малолетству, потом, уже взрослым, загремел еще раз. Вот это все, – Гарик обвел рукой, – мои детские мечты о доме. Знания об этикете и правильная речь, а не по фене – это уже сам, с учителями. Тяжело, знаешь ли, сидя там, за забором с колючей проволокой, высоким слогом разговаривать, да и не с кем, если честно, – Гарик усмехнулся, – веришь, никому не рассказывал, а тебе почему-то рассказал.

– О том, что я росла с бабушкой, тоже никто из моих новых здешних знакомых не знает. Не люблю, когда жалеют. Ларка не поймет, она у нас из богатых, – Олеся произнесла это спокойно без зависти, но и без обожания, – золотая молодежь! Она когда меня к себе в подруги выбрала, я поверить не могла.

– Это где ж у нас такой рынок, где подруг себе выбирают? – усмехнулся Гарик.

– А это у нас в университете, – грустно улыбнулась девушка, – учимся мы с ней вместе. Я бабушке обещала, что закончу, а Ларку родители напрягают.

– А как же твой дружок? Серж, кажется? – вкрадчиво спросил Гарик.

– Да он больше с Ларкой, я у них так, только для тройничка, – Олеся опустила глаза и попыталась слезть с колен. После таких слов уже было стыдно так сидеть.

– Чего? – Гарик расхохотался. – Серьезно? Так что ж ты сразу то не сказала? Я б вызвонил еще девочек!

– Да иди ты! – Олеся и сама не поняла, как толкнула Гарика в грудь. Как только смогла то? Зато и стыд пропал, едва она услышала его смех в ответ на свой толчок ему в грудь. С таким же успехом она могла бы толкать паровоз.

В ответ на этот ее толчок Гарик притянул Олесю к себе, положив свою большую и горячую ладонь ей на затылок, и впился жадными губами в ее губы. Олеся ответила ему таким же жадным поцелуем. Целовался Гарик хорошо. Ей нравилось, когда именно так: жадно и требовательно.

Гарик сам же и разорвал их поцелуй, тяжело дыша:

– Малыш, пойдем в спальню. Не хочу здесь, на столе. Потом когда-нибудь, и то, если сама захочешь! – он хохотнул. – Но сегодня я хочу разложить тебя на своей кровати и услышать, как ты кричишь. Ты ведь покричишь для меня?

О, да! Олеся кричала. Так ее еще не ласкали. Все внимание этого странного мужчины было только ей одной. И только ее удовольствие было сегодня в приоритете.

Олеся и сама от себя не ожидала, что может достичь пика наслаждения несколько раз подряд. Да чего уж там, она текла под ним и кончала, как ненасытная кошка, только от его рук и языка. А он, казалось, получал от этого не меньшее удовольствие, постоянно шепча:

– Давай, девочка! Да! Вот так!

Гарик вошел в нее резко, когда у нее, казалось, уже не было больше сил ни на что, но он ворвался, и ее унесло еще раз. Унесло на этот раз в самое сильное и длительное пике удовольствия. Она кричала и извивалась под ним, а он вдалбливался в нее резко и глубоко, потом прижимал ее к своей сильной груди и шептал:

– Да, малыш, да! Ты самая лучшая!

Татуировки у Гарика были на всем теле. Это Олеся уже потом рассмотрела, когда они, обессиленные, лежали на его огромной кровати. На пошлых, черных с золотом, шелковых простынях.

– Молодым был и глупым, когда многие из них набивал, какие-то пришлось забивать уже будучи взрослым и осознанно, – пояснил Гарик, когда она, лежа рядом с ним, принялась обводить пальчиком одну из татуировок на его мощной груди. Накрыл ладошку девушки своей большой ладонью и произнес:

– Хорошо, что у тебя нет на теле ни одной. Терпеть не могу на девушках всякие там бабочки-цветочки.

Олеся уже почти провалилась в сон, когда услышала, что Гарик встает с кровати. Она даже потянулась было за ним рукой, на что он ей прошептал:

– Спи, малыш, я скоро вернусь.

Глава 8

Где вы видели таких девушек, которые после этих слов смогут уснуть, да еще в доме мужчины, который весь – сплошная загадка? Вот и Олеся не смогла. В чужие тайны она лезть не собиралась. Многие знания – многие печали, как говорила когда-то бабушка.

Дождавшись, когда Гарик вышел, встала с кровати. Она только сейчас вспомнила, что ее машина, купленная, между прочим, в кредит на свои кровно заработанные, так и стоит, наверное, там на обочине. Мало ли что этот Гарик ей обещал. Олеся подошла к окну и выглянула на улицу. Вид из окна не способствовал ответу на ее вопрос о машине. Окно выходило на лес и внутренний двор с какими-то постройками. Олеся прошла в ванную за банным халатом. Она точно помнила, что там висело два. Один был синий и явно мужской, если судить по его размеру, второй халат был белым и маленьким, выходит, что женским. Синего халата на плечиках сейчас не было, а белый был на месте. Его-то Олеся и надела.

– Ни дать ни взять – гостиница 5 звезд! – усмехнулась девушка, снимая халат с вешалки. – Не хватает только холодильника с напитками.

Она ужиком прошмыгнула в коридор с одной только мыслью: дойти до кухни и взять воды. Выпитое вино начало выветриваться, породив жажду и ощущение пустыни во рту. Дом Гарика имел интересную планировку: двери второго этажа выходили на своеобразный балкон, с которого открывался вид на холл первого этажа и то самое дерево в кадке. Дерево-то и позволило Олесе увидеть только ноги говоривших людей, полностью скрыв от нее мужчин. Хотя, говорил в основном один, Гарик только задавал вопросы:

– Попался Ванятка* на крючок! – сообщил незнакомец, – Катала этот приезжий раскатал его как за здрасьте!

– Много проиграл?

– Ну, считай, половину своего завода! Или сколько там ему принадлежит. Только вот, Гарик, на хрена нам его завод? Че, правда, ударимся в бизнес? – незнакомец хохотнул, – Так там, при заводе, и дружок еще имеется. Нам там вряд ли что светит. Сеня этот тоже не пальцем деланный.

– Сиплый, не твоего ума дело его завод, – Гарик оборвал поток мыслей говорившего, – скажи, дружок его, Сенечка, где был? Как-то подозрительно, что он позволил Ванятке, дружку своему, опять к нам прийти.

– Так он же в Италию на грязи укатил! – хохотнул незнакомец, – Это Ванятка у нас испугом после той аварии отделался, да царапиной на всю морду, а Сенечка и шкуру подпалил, и сложный перелом на руке, и так еще по мелочи. Как только вообще выжил, непонятно. Вот и поехал ручку восстанавливать. Он же у нас спортсмЭн. Сеня на самолет, а Ванятка – бегом к нам.

– Где играли?

– Да у нас же на квартире! Где еще-то?

– Кто еще за столом был?

– Да так, по мелочи, из постоянных наших клиентов.

– Хорошо. Машину заправил, пригнал?

– Да пригнал, пригнал! Вон, во дворе стоит! Гарик, парни сказали – зачетная краля! Поделишься?

– Обломишься! И сам запомни, и парням передай, чтоб слюни подобрали, не про вашу честь куколка. И да, еще одно: надо будет узнать, что там за чудило этот Серж.

– Серж? Какой такой Серж? Тот, который Молоток, что ли?

– Нет. Тот, который друган соседа моего, того самого, который на таком же Рэндже, как у меня, ездит.

– Это того, в конце улицы?

– Его самого!

– А знаю, видел. Если это тот дружок, что на зачетном байке ездит, то знаю я его.

– Да, должно быть, он самый. Не видел я у своего соседа больших компашек, а байк, да, слышал. Только сам сосед, по ходу, не в теме, а вот дружок его очень даже может быть. Надо его пробить да наказать слегонца, но вам инициативу не проявлять! Я сам все сделаю. Лично. Нехорошо так со своими девочками обращаться. Все. Сваливай и до понедельника чтоб все мне разузнал об этом Серже. Давай! На созвоне!

Парень уже послушно шагнул, но хозяин его окликнул и что-то еще тихо сказал. Что именно – Олеся не расслышала, услышала только смешок Сиплого и последовавшее за этим смешком хриплое:

– Ох! Да все, все. Понял! Сделаю!

Олеся успела юркнуть в спальню и даже зайти в ванную комнату, рассудив, что повесить халат, как был, она, конечно, успеет, но соврать, будто ничего не слышала – это вряд ли. В ушах еще стояли слова Гарика "Наказать слегонца" и "Я сам все сделаю". Святые угодники, кто ж ты такой, Гарик? И куда она вляпалась?

Олеся, открыв воду, сразу шагнула под душ. Она успела только выдавить гель из тюбика себе на ладонь. Мужской, понятное дело, другого здесь не было. Впрочем, как и другой косметики для женщин тоже, как и второй зубной щетки. Все говорило о том, что женщины, если и бывают в этом доме и в этой спальне, то точно не живут здесь.

Вода, как назло, полилась чуть теплая, отрегулировать ее она не успела. Только потянулась сделать это, как дверца душевой кабинки открылась, и Гарик шагнул к ней со словами:

– Могу помочь и намылить спинку. Только водичку потеплее сделаем, ты же не будешь против этого, да, малыш? – он крутанул настройки, сделав воду горячей, – И почему это мы не спим?

– Да потому, что кто-то без резинки на меня залез, да еще и кончить в меня умудрился. Не боишься, что придется алименты платить?

– Не боюсь, – усмехнулся Гарик странной улыбкой и прижал Олесю всем телом к холодной стенке, – много успела подслушать?

– Весь разговор, – честно ответила Олеся. Интуиция ей просто кричала, что от этого человека не стоит ничего скрывать.

– Ты смотри, какая честная! – рассмеялся Гарик. – И что поняла?

– Поняла только про Сержа и Славика. Остальных персонажей не знаю и знать не хочу. Не люблю быть в курсе чужих дел. Меньше знаешь, крепче спишь. Это факт! Я и это все не планировала услышать. Пошла на кухню за водой: сушняк, знаешь ли, замучил, да про машину свою вспомнила. Спросить хотела – ее пригнали? Она в кредит куплена, мне за нее еще три года платить. Вышла, а там вы под деревом. Потому я и не пошла вниз. Вдруг ты не хотел афишировать, что я еще здесь.

– И с чего такие мысли? – Гарик сверлил Олесю взглядом.

– Ну, косметика-то у тебя здесь только мужская! – Олеся показала Гарику свою ладошку, в которой все еще был его гель. – Щетка зубная тоже только одна. Может, тебе вообще не положено с женщинами быть.

– Чего?

– Да откуда я знаю ваши порядки! – Олеся попыталась выскользнуть из его объятий.

Гарик в ответ на это перестал ее сверлить своим взглядом и даже перестал вжимать в стену, но выйти из душевой не дал, зато задал неожиданный вопрос:

– Твоя машина правда куплена в кредит?

– Правда. Сама заработала – сама купила. И нет, заработала честным путем, а не тем, что ты там себе подумал! – Олеся перевела взгляд на губы Гарика.

– Да откуда ты знаешь, что именно я себе подумал? – усмехнулся Гарик и, положив свою ладонь ей на шею, провел большим пальцем руки по губам девушки, – Малыш, ты меня пугаешь своей самостоятельностью! – прошептал Гарик и впился ей поцелуем в губы.

Потом, уже лежа в кровати, пахнущая гелем и шампунем Гарика, Олеся прошептала:

– Серж не плохой парень, в общем-то. Ларка сама мне предложила быть с ними…, у них…, ну, ты понял, в общем! И я согласилась, а Серж, понятное дело, тоже не отказался. И нет, я его не защищаю. Он не мой парень, и я знаю, что Ларка его никому не отдаст. Да он и сам, если честно, не горит желанием. Что-то они там с Ларкой затевают, но мне не говорят.

– Да? Как интересно! – прошептал Гарик, а Олеся продолжила:

– И Серж, и сосед твой Славик дружат с сопливого детства. Отправляя меня сюда, Серж о своем друге заботился, – Олеся улыбнулась одними губами, – а то, что я на это согласилась, так сама виновата, на последнюю модель айфона повелась, дура! – Олеся выдохнула и закончила:

– Вот теперь ты все обо мне знаешь.

– На машину как заработала? – удивил Гарик ее вопросом.

– Курсовые богатеньким студентам пишу да на экзамен в разных париках за двух идиоток из золотой молодежи хожу, – Олеся вздохнула и перевернулась на спину, – им этот диплом даром не нужен, для родителей учатся или еще фиг знает почему. Они в универ как на тусовку ходят, на лекциях своими делами занимаются, а мне лишние деньги не помешают.

– Живешь где? – продолжал свой допрос Гарик.

– Комнату у бабульки одной снимаю. И ей хорошо, и мне удобно. Она мне за копейки комнату в квартире сдает, а я в магазин для нее хожу или в аптеку, если надо, бегаю. Я не могу в студенческой общаге жить: там тараканы с мою ладонь бегают. Веришь, ни кого не боюсь: ни мышей, ни змей, а тараканов – до жути! – Олеся усмехнулась одними губами.

– На каком курсе учишься?

– На последнем.

– И на кого?

– Смеяться будешь! На учителя начальных классов.

– Почему смеяться? – Гарик удивился. – Хорошая специальность! Детей любишь?

– И детей люблю, и по стопам бабушки пошла. Она у меня тоже учителем была. Я ей обещала, – Олеся отвернулась от Гарика и укрылась с головой.

– Эй, малыш, не злись! – Гарик повернулся на бок и прижал ее к себе. – Я ж думал, что ты другая. А ты у нас вон какая вся правильная, просто немного запутавшаяся. Спи, правильная моя девочка! Утром не получится выспаться, я себя знаю! – и Гарик недвусмысленно прижался пахом к ее попе, – Особенно, когда такая красавица рядом.

Олеся рассмеялась и чуть двинула попой, прижавшись сильнее к паху Гарика.

– Еще одно движение и пеняй на себя, красавица! – прошептал Гарик ей в макушку. Олеся послушно затихла: – Спи! Утром продолжим!

–

* – упоминаются герои книги "Любовь к цветам и маникюру"

Глава 9

Сегодня, впрочем, как и всегда, Вячеслав вышел из фитнес-центра в числе последних посетителей. Правда, сегодня он заставил себя плавать почти на 10 минут дольше обычного. Заставил, потому что в бассейне развлекалась компания из нескольких парней. Да, именно развлекалась, а не тренировалась. Вячеслав, увидев их, понял, что не готов, не хочет находиться с ними вместе в душевой и ждать, пока они, поигрывая мышцами, смоют с себя хлорку.

С мышцами и у Вячеслава было все в порядке, если не обращать внимания на его больную ногу и изрезанный шрамами пах со стороны все той же ноги. Иногда мы и сами не понимаем, сколько комплексов из детства идут с нами по жизни. У Вячеслава остался комплекс мытья в общих душевых. Нет, сейчас он уже не боялся, что его толкнут на скользком полу, или кто-то будет разглядывать его больную ногу и дразнить "Хромоногим". Все-таки в этот фитнес-центр ходят воспитанные люди. Но даже воспитанные люди могут кидать любопытные взгляды на его шрамы.

Из-за своих проблем с ногой Славик предпочитал уходить к угловому душу. Перегородок между душевыми лейками не было, а ему, с его кривыми ногами, необходимо было иметь хотя бы с двух сторон опору в виде стен.

Сегодня он тренировался один – Влада не было. Обычно они совпадали с ним тренировками через неделю: у парня так были составлены рабочие смены. Славик уже знал, что Влад работал в двух барах, подстроив свой график под часы работы этих баров.

Потренировавшись дольше, Вячеслав вынужден был и в парилке просидеть дольше обычного: надо было дать мышцам прогрев. Когда он приковылял в душевую, там уже никого не было, и Славик мог, не заботясь о том, как это выглядит со стороны, медленно плескаться, неуклюже переступая своими больными ногами, держась за стенки и смывая с себя хлорку из бассейна. Медленно, потому что после длинной тренировки и долгого сидения в парилке, сил на мытье у него уже почти не осталось.

Славик сел в машину, пристроил костыль рядом, оперев его на соседнее сиденье, пристегнулся и тронул машину, отметив в очередной раз удобство дистанционного запуска прогрева двигателя. На улице минус 23 градуса, а он сел в теплый салон.

За городом температура, ожидаемо, упала еще на пару градусов.