Текст книги "Катя Андреева, 1-й "А" (СИ)"

Автор книги: Елена Зайцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Хочу... – немного растерялась Катя. Ведь Вероника ей ещё ни разу ничего не дарила.

– На! – И Вероника посадила кошку прямо на Катю! А сама понеслась вниз по лестнице. – Только смотри, она блохастая! – донеслось до Кати откуда-то с нижних этажей.

Кошка не очень-то помещалась на Кате. Она была крупная! Нижние её лапы сползали, и она выпустила когти, пытаясь как следует зацепиться за Катю.

– Ай! Ой! – закричала Катя и скинула кошку на пол.

Кошка тут же бросилась в зал, а Катя – за ней.

Кошка под диван, и Катя – за ней.

Кошка: «Мяууу!» – и загудела, как вертолёт. А Катя: «Иди сюда, киса, иди! Купаться будем!».

Катя решила её выкупать, чтобы утопить блох. Ведь блохи – не умеют плавать, так Катя рассудила. Плавают те, кто умеет грести, а блохам грести неудобно, у них лапки короткие!

– Киса-киса, – позвала Катя. – Ты такая красивая, такая рыжая, как... АГОНЬ! Ты будешь АГНЕССА!

Катя не помнила, где она слышала такое имя. Но кошке оно подходило, очень!

Агнесса сильно упиралась и страшно гудела, но Катя всё-таки её вытащила. И сунула в ванную, под кран!

Утонули блохи или нет?

Этого так сразу не узнаешь. Не сразу это видно, надо приглядываться. А как тут приглянешься, когда совершенно мокрая Агнесса вырвалась и удрала – опять под диван!

Сначала она гудела, а потом перестала и принялась умываться. Хотя под диваном ей было и неудобно – так Кате показалось.

Катя понадеялась на лучшее – на то, что блохи утонули, – и стала ждать бабушку. Агнесса пусть пока чистится! Наверно, она шерсть от утонувших блошек вычищает...

А что было потом?

О, потом из аптеки вернулась бабушка.

Вы, наверно, уже знаете, что взрослые не разрешают приносить в дом уличных животных. Ведь если детям это разрешить, дом превратится в зоопарк!

– А у нас – киса! Агнесса! – сообщила Катя.

– Уноси эту кошку на улицу, сейчас же! – строгим голосом сказала бабушка, заглянув под диван.

– Это не я её принесла... – попыталась объяснить Катя. Но бабушка как крикнет:

– Я кому сказала!

Катя с превеликим трудом притащила упирающуюся Агнессу в коридор и уже сунула ногу в ботинок, когда бабушка вдруг сказала:

– Стой-стой. Она что, мокрая? Куда это ты её?

– На улицу, ты же сама сказала...

– Я сказала: уноси эту кошку. Но я ведь не говорила: уноси эту МОКРУЮ кошку! На улице – ноль градусов! Попробовала бы ты выйти туда в мокрой шубке!

– Так что же делать? – совсем запуталась Катя. И опять упустила Агнессу! Вы не представляете, какие сильные и царапучие у неё лапы!

– Боюсь, что сушить, – сказала бабушка и достала фен...

Если бы Вы знали, как кошки боятся фена! Катя знает. И бабушка знает – ведь она помогала Кате! Поэтому они теперь вдвоём исцарапанные. Мажут царапины йодом и шипят по очереди: шшшш. Почему шипят? Потому что йод щиплется!

Агнесса сидит во дворе, на скамейке, и уже не шипит. А шипела она – от злости. Когда Катя с бабушкой её на улицу несли. На улицу-то она хотела, но уж очень ей не нравится, когда её на руки берут! А теперь она сидит спокойно и опять умывается – это Кате с бабушкой из окна видно. Эх, Агнесса! Зачем умываться так часто? Зачем умываться после того, как выкупалась? Блошки, правда, не утонули, Катя с бабушкой видели, как они бегали.

– От блох специальный шампунь нужен, – говорит бабушка. – Но если кошка на улице живёт, на неё всё равно блохи перепрыгнут – с её подружек, с других Мурок. Кстати, а почему ты решила, что это АГНЕССА?

– Потому что она такая... как АГОНЬ! – отвечает Катя.

– «Огонь» через «о» пишется. О-ГОНЬ, запомнила? Грамотей! – качает головой бабушка. Но голос у неё – не сердитый.

6. Самая красивая брошка

Третий день Катя не ходит в школу. У неё насморк.

Так Галина Михайловна говорила: если у вас насморк, не приходите. Дня три дома посидите. Чтобы других не заражать.

Вот Катя и сидит. Скучно!

– Скучно? – спрашивает бабушка.

– Скучно, – говорит Катя.

– Боюсь, что мне тоже.

– А разве взрослые скучают?

– А разве взрослые – не люди? – удивляется бабушка. И смотрит на Катю укоризненно. Так, что Катя чувствует, что сказала что-то не то.

– Пойдём-ка сходим к бабе Фае! – вдруг говорит бабушка. – Бабу Фаю ты не знаешь, но это дело поправимое. Я тебя с ней познакомлю. Это моя подруга старинная, такая старинная, что... сама увидишь.

– А она не заразится?

– Вот этого я как раз не боюсь! – смеётся бабушка. – Не так уж сильно ты болеешь. Да и не ребёнок же она! Она... большая. Такая большая, что ты удивишься!

Катя действительно удивилась.

Баба Фая была огромная. И платье на ней было огромное – сине-зелёное, до пола. И оно колыхалось, как море. А в ушах у неё были серёжки с большим, очень большим синим камнем, а вокруг камня – жемчужины. И платье, и серёжки, и вся баба Фая были как будто из сказки какой-нибудь. Из старинной сказки.

– Ох ты боже мой! – сказала она, увидев бабушку с Катей. Как будто из сказки были как раз они!

И в квартире у бабы Фаи всё было сказочное и блестящее: даже узор на шторах был из крупных блестящих камушков.

Баба Фая ласково погладила Катю и придвинула к ней поближе большую вазу с конфетами.

А потом баба Фая и бабушка стали разговаривать. Это был длинный-предлинный взрослый разговор о том, что Кате ни капельки не интересно. Катя рассматривала сувениры и книжки, заглядывала на полки, постояла у окна, за узорчатыми шторами, и, наконец, совсем заскучала. Ещё сильнее, чем это было дома!

– А мне сегодня пароходы снились! – сказала она. Ей ведь тоже хотелось поговорить!

– Ох ты боже мой! – воскликнула баба Фая.

– Да? – удивилась бабушка. – Кстати, а не покажет ли нам баба Фая свою коллекцию? Там, помнится, и пароходы были!

Баба Фая собирала броши. Она принесла их целый мешок!

Принесла и стала раскладывать на большом круглом столе.

Две брошки действительно были пароходами: точнее, одна была жёлтым парусником с выпуклыми сияющими парусами, а другая – розовой лодочкой на голубых волнах.

А кроме этого – чего только не было: ромбики, листики, букеты, поляны!

– Самая красивая – какая? – спросила баба Фая, когда все брошки выложила.

И вот тут Катя задумалась.

Конечно же, она знала, какая из этих брошек – самая. Вон та – в форме виноградной грозди. Каждая виноградина переливалась всеми цветами радуги – и в тоже время была зелёной! А внутри каждой виноградины светился красный огонёчек. Искорка. Звёздочка. Мерцало что-то такое, что даже назвать трудно!

А рядом лежало неприметное проволочное сердечко с бесцветным камушком. И Катя почему-то решила, что если покажет на него, то баба Фая сразу его отдаст! Просто сразу! Скажет: возьми, Катя...

– Вот! – И Катя ткнула в проволочное сердечко.

– Да-а... – сказала баба Фая. – Странные вкусы у молодёжи. Ох ты боже мой, какие странные.

– Боюсь, что да, – согласилась бабушка. И удивлённо посмотрела на Катю.

Кате стало досадно – она обиделась и рассердилась одновременно! Она поняла, что соврала совершенно напрасно, брошку ей никто отдавать не собирается. «Я хочу домой, бабушка!» – сказала она, стараясь не заплакать...

Когда они вышли на улицу, бабушка строго сказала:

– Так! В чём дело?

– У бабы Фаи так много всего! Я думала, что это маленькое сердечко ей не нужно! Что оно будет у меня!

– Боюсь, для этого нужно, чтобы так думала баба Фая. А не ты, – сказала бабушка. –Это ведь её коллекция, а не твоя. Чувствуешь разницу?

Катя чувствовала, ещё как! Она не заплакала, нет, не заплакала, нет и ещё раз нет, это просто... насморк вдруг усилился!

– Бабушка, дай скорее платок!

– Даю, – сказала бабушка. У них с собой целых пять платков было! В запас. – А ещё, Катя, даю совет! Очень даже ценный. Слушаешь? Слушай. Не всё и не всегда получается так, как тебе хотелось бы. Не надо по этому поводу плакать! Запомнила? Не надо. А то никаких платков не хватит!

– Даже пяти?

– Даже ста пяти! – сказала бабушка. И почему-то вздохнула.

7. Жук

Сегодня звонила мама. Может быть, через неделю она прилетит. Как это было бы хорошо!

Нет, вы не подумайте, Кате и с бабушкой хорошо, но очень уж она по маме соскучилась!

Катя стала смотреть в окно и представлять, что мама идёт – сначала по этой вечерней улице, потом по двору, потом по подъезду...

И вдруг Катя заметила, что на подоконнике – жук. Это был очень маленький жучок, и полз он очень медленно. Кате даже показалось, что сонно. Галина Михайловна недавно рассказывала, что когда наступают холода, насекомые засыпают. И Катя решила уложить жука спать.

Она попросила у бабушки пузырёк, положила на дно кусочек бинтика (для мягкости), а вокруг бинтика – колечко из фольги (для красоты), и посадила туда жука.

Жук не стал бегать по этой своей новой спальне и рассматривать её. Видимо, она была такая удобная, что он сразу и уснул.

Катя поставила пузырёк на подоконник и старалась не шуметь, чтобы не мешать жуку. Пусть выспится!

...Ночью Катя проснулась оттого, что луна светила прямо в глаза. И тут она вспомнила про жука. Ведь луна и его, наверно, разбудила!

Катя глянула на подоконник – весь он был залит лунным светом. Пузырёк просто сиял. Фольга сияла. Красиво, конечно, но... «Бедный жук!» – подумала Катя. И соскочила с постели.

– Ты куда это? – проснулась бабушка.

– Жука спасать! Бабушка, он же с ума может сойти! Представляешь, какие маленькие у него глазки – а тут такой яркий свет!

– Тоже мне, спасатель. И когда уже твоя мама приедет!

– Через неделю, – напомнила Катя.

– Это я тут с ума сойду – за неделю. А не жук. Иди переставь своего жука на стол и ложись сейчас же, – сказала бабушка.

8. Зозуля

Бабушка попросила Катю сходить за хлебом. Катя сразу согласилась, сразу оделась и сразу пошла. Но возле самого магазина остановилась. Ей надо было собраться с духом.

Вы знаете, что значит «собраться с духом»? Это значит внутренне подготовиться к чему-нибудь. Дело в том, что Катя стеснялась разговаривать со взрослыми. Не со всеми, конечно, а с теми, которых не очень хорошо знала. А продавщицу она знала не очень хорошо. Продавщицы в этом магазине почему-то всё время менялись.

Катя стояла и смотрела на тех, кто входит и выходит из магазина. И вдруг оттуда выбежали: Олег, Вероника, Даша (только не Макарова, а Яшина) и ещё одна девочка, которую Катя не знала.

– Будешь? – спросила Вероника, протягивая Кате большой пакет с конфетами. – Это Зозуля купила!

Катя не знала никакой Зозули, но конфету взяла. Ореховая начинка!

Вся компания жевала.

«Зозуля – козюля!» – вдруг пришло Кате на ум. И она так и сказала:

– Зозуля – козюля!

– Зозуля – козюля! – повторил Олег и засмеялся. И все засмеялись. А незнакомая девочка вдруг заплакала и куда-то побежала.

– Зозуля, ты куда? – закричала Вероника. Но девочка даже не обернулась.

Катя перестала жевать. Это что же получается – что она эту девочку обидела? Но ведь это нечаянно получилось!

– Теперь догоняй её и извиняйся! – сказала Даша Яшина. Она училась уже в третьем классе и, наверно, поэтому так раскомандовалась! – Зозуля – это фамилия. Если бы ты про мою фамилию так сказала, я бы тоже обиделась! – добавила она.

– Но я не знала! – возмутилась Катя. – Я просто рифму сказала. Мне бабушка говорила, что похожие слова – это рифма...

– Только попробуй сказать какую-нибудь рифму про меня! – сказала Даша Яшина.

Катя пожала плечами. «Яша – простокваша! – подумала она. – И Даша – тоже простокваша, вот так-то!». Но вслух она этого не произнесла. Честно говоря, она побаивалась Дашу. Третий класс – это вам не шутка!

– Никого я догонять не пойду, мне за хлебом надо! – сказала Катя и юркнула в магазин. Даже про свою стеснительность забыла. Она бы, конечно извинилась. Ей было жалко Зозулю. Но в то же время ей не хотелось подчиняться Даше...

Когда Катя вышла с хлебом в пакете, возле магазина уже никого не было. Домой она побежала бегом.

– Бабушка, я какую-то девочку ни за что обидела!

– Когда это ты успела? – не поверила бабушка.

– Ты знаешь, как это быстро получается? Раз – и девочка уже плачет! А теперь и мне придётся плакать!

– Почему это?

– Потому что у меня на душе скверно! – сказала Катя. Это она мамины слова повторила. Когда у мамы было плохое настроение, она говорила: что-то на душе скверно. Так вот, оказывается, как это!

9. Антрацит

Вчера на уроке Галина Михайловна рассказывала, что есть такой уголь необыкновенный – антрацит. Он блестящий! Он больше на драгоценный камень похож, чем на уголь. Представляете? Красиво, правда?

А теперь представьте, что Катя нашла такой антрацит! Вчера же и нашла. Когда они шли со школы и проходили мимо котельной.

Там, возле котельной, вся дорога от угля чёрная. Вся она в угольных кусочках. Катя заметила, как сверкает один из них, подняла его и рассмотрела со всех сторон. И со всех сторон он был блестящим – ну просто ничего общего с обычным углём! Несомненно, это был он, антрацит, что же ещё?

И сегодня Катя принесла свою находку в школу – показать Галине Михайловне.

Но, к сожалению, Галины Михайловны сегодня не было. Её заменяла другая учительница. С очень длинными ресницами и ярко-красными губами. Имени её Катя не расслышала – так быстро и неразборчиво она его сказала. И ещё она сказала Кате:

– Нет, это не антрацит.

– Нет, антрацит, – сказала Катя.

– Нет, не антрацит! – рассердилась учительница. – Кто это тебя научил со взрослыми спорить? – строго спросила она.

– Никто. Я сама научилась, – тихо сказала Катя. Она испугалась, что учительница совсем разозлится.

Учительница так и сделала. Совсем разозлилась.

– Выйди из класса! – сказала она.

Катя вышла.

Она походила туда-сюда по коридору. Коридор был пустым, все двери – закрыты. За каждой дверью шёл какой-нибудь урок.

И вдруг одна из дверей открылась, и оттуда, с тряпкой в руке, вышла... Зозуля!

Катя так обрадовалась, что подбежала к ней и как ни в чём не бывало спросила:

– Ты куда? Ты тряпку полоскать будешь? А ты в каком классе учишься?

Но Зозуля не хотела вести себя как ни в чём не бывало. Она промолчала. И только переложила тряпку из одной руки – в другую. Весь её вид говорил о том, что она прекрасно помнит о том, что было. О том, что Катя её обидела!

– Слушай... Не надо обижаться! – сказала Катя. – Ну, хочешь, я извинюсь? Извини!

Зозуля кивнула.

– А почему тебя все по фамилии зовут? – спросила Катя. – Вот меня, например, – по имени! Я – Катя. А ты?

– У меня смешное имя, – грустно сказала Зозуля.

– Скажи, скажи! Я не засмеюсь!

Зозуля вздохнула.

– Меня зовут Аэлита, – сказала она.

Катя просто ушам не поверила! Да это же не смешное, а красивое, очень-очень красивое имя! И редкое, наверно. Катя его ни разу раньше не слышала.

– Так это просто... королевское имя! – восхитилась Катя.

Зозуля улыбнулась. Вернее, Аэлита улыбнулась. И сказала, что она учится в первом классе. В первом «Б». А Катя сказала, что учится в первом «А» – и показала, за какой это дверью.

Из-за этой самой двери выглянула учительница и всё так же рассерженно сказала Кате:

– Зайди!

– Пока, Аэлита! – шепнула Катя. Но учительница всё-таки услышала и переспросила недовольно:

– Какая ещё Аэлита? Антрациты, Аэлиты... Кошмар какой-то. Голова раскалывается.

Катя посмотрела на голову учительницы – голова была целая. На голове – бело-жёлтая гора. Очень высокая. Причёска такая. Наверно, тяжело с такой горой. Наверно, от неё и кажется, что голова раскалывается...

Всё это Катя подумала. Но вслух говорить не стала. Почему-то ей показалось, что учительница всё равно не поверит...

10. Праздник времён года

Этот праздник Галина Михайловна придумала. Как будто после уроков в первый «А» пришли сразу все времена года, все сезоны: Осень, Зима, Весна и Лето. Чтобы рассказать о своих преимуществах, то есть о том, чем они хороши. Каждый сезон говорил, что он лучше другого. И каждому из них верилось!

Катя была – Зима. Бабушка ей даже костюм сшила. Это было не обязательно – Вероника, например, изображала Осень без костюма. Она просто сказала: «Здравствуйте, ребята! Я – Осень!». И стихи прочитала об урожае. Вы же знаете, что урожай бывает осенью?

Олег сказал, что он – Лето, а Наташа Липатова была Весна. У неё было очень красивое весеннее платье, всё в цветах.

А Катя была в длинном голубом сарафане и в белой накидке с блёстками. На голове у неё была серебристая корона.

Катя рассказала два стихотворения про зиму, а когда села на место, нашла на парте записку. «Я ♥ Катю» – вот какая это была записка! Кто-то влюбился в Катю!

«Это из-за короны!» – решила Катя, оглядывая класс. Она пыталась догадаться, кто бы это мог быть. Не догадалась.

Праздник закончился, но переодеваться Катя не спешила. Так, в короне и накидке, она прошлась по классу, а потом вышла в коридор.

– Эй, Снегурочка-дурочка! – сказал проходящий мимо старшеклассник. – У тебя что, Новый Год? До Нового Года ещё далеко!

– Я не Снегурочка! – крикнула Катя. Но старшеклассник уже разговаривал с другим старшеклассником и не обратил на это никакого внимания.

Настроение у Кати испортилось. С таким испорченным настроением она и пришла домой.