Текст книги "Девочка-селедка (СИ)"

Автор книги: Елена Софронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  Накануне нового года в доме неожиданно упала елка, свалилась прямо на кроватку Коленьки, хорошо, что мальчик в тот момент на кухне был. Все стеклянные игрушки разбились, и новую елку ставить не стали.

  – Не к добру это, – вздыхала Катерина,– плохой знак.

  И точно, после праздников Коленька стал мучиться животом, местный фельдшер сказал, что он объелся чего-то. Лечили травами, давали какие-то таблетки – все без толку. После Рождества Коленьку увезли в районную больницу, и поставили диагноз: гнойный аппендицит. Домой он уже вернулся в маленьком гробике, который сколотил для него дядя Гриша.

  Для Леночки и всей семьи началась черная полоса. Как только растаял снег, отец стал пропадать на кладбище, у Коленьки на могилке. Поплачет, поплачет, да и заснет с бутылкой водки в обнимку. Как-то очнулся среди ночи, а Коленька рядышком сидит, гладит отца по голове.

  – Папка,– говорит,– не ходи больше сюда, мешаешь всем.

  Он не послушался совета, и на следующий день снова явился, так Коленька к самым воротам вышел, ручонками машет, не пускает отца.

  – Рано тебе, папка, иди домой.

  Пить Николай, конечно, не бросил, но на кладбище перестал ходить. Машенька та и вообще забыла, что у нее есть семья, дочь. Возвращалась с работы поздно. Стирала на девчонку и то бабушка, правда мыть ее наотрез отказывалась и в баню с ней ходить тоже. Купал Леночку поначалу отец, но в первом классе она стала стесняться, и Катерина решила:

  – Пускай привыкает к самостоятельности,– сказала она сыну,– не хорошо это мужику девчонку купать.

  И Николай согласился с матерью.

  – Делай, как знаешь.

  Так Леночка стала ходить в баню одна или на пару с котом Васькой, которого она подобрала на улице. Васька провожал хозяйку до гаража, потом убегал по своим кошачьим делам. Про случай с ямой она ничего не помнила и поэтому не боялась.

  Дорога шла мимо гаража и озера, которое разделяло поселок Тальники от поселка Сплавная. Озеро грязное от мазута и купались там только местные гуси и утки. На самой реке Белой опасно – каждое лето кто-нибудь да тонул, застряв в бревнах. Мальчишки из поселка Сплавная бултыхались в протоке возле бани, а те, кто жил в Тальниках, ходили на озера за местным аэродромом.

  Леночка мальчишек побаивалась и потому в протоку никогда не лезла, останавливалась ниже, на мелководье. Собирала камешки. Выбирала плоские камешки и бросала их вдаль, чтобы они, касаясь воды, отскакивали. Полную сетку приносила домой, и полные карманы, за что получала очередной втык от бабушки. Не за камешки конечно, а за немытые и нечесаные волосы, и грязную шею.

  – Ты чего делала в бане? Ворон считала?– возмущалась баба Катя,– Халда! Видела, какие у тебя двоюродные сестры – чистенькие да опрятные, а ты в кого такая засранка уродилась?

  Леночка не оправдывалась. Чего оправдываться, она и в самом деле ничего не делала, набирала в тазик воды и сидела, разглядывая теток. Могла так и час, и два просидеть, погрузившись в созерцание голых тел, пока кто-нибудь из знакомых бабушки или матери не возвращал ее окриком в реальность.

  – Лена, возьми в руки мыло.

  – Лена, ополосни голову.

  – Лена, набери чистой воды.

  Окрика хватало на минут пять, и Леночка снова уходила в фантазии. Мир, в ее представлении, был похож на игрушечный ящик, крышку которого закрывали каждый вечер, но сначала туда укладывали спать маленьких голеньких человечков – женщин из бани, уменьшенных в несколько раз. Только ее куколки были без изъянов, с идеальными пропорциями. С грудью и черным треугольником между ног. И пупсики, внутри которых прыгали веселые светлячки.

  У некоторых взрослых наоборот просвечивала всякая мерзость: пауки или насекомые. С пауками и насекомыми Леночка в свой мир не брала. Зачем? Пауки все равно оплетут их черной паутиной и высосут всю кровь. Им уже ничего не поможет.

  Однажды она встретила в бане свою учительницу. Яркая, молоденькая блондинка в веснушках, но между ног у нее красовалась рыжая поросль. Для Леночки это был шок. Почему у всех взрослых женщин там черные волосы, а у нее рыжие? Со старухами-то все ясно: у них и на голове седые волосы, и между ног, а с учительницей непонятно. По мнению первоклассницы Леночки, такого бесстыдства не должно быть в принципе. И с тех пор она перестала уважать учительницу.

  – Рановато девчонку одну отпускаете, – советовали Екатерине, но она отвечало всегда твердо и уверенно:

  – У нее мать есть, ей и говорите.

  Однако Машеньке никто не жаловался на дочь. Все знали, что она недавно потеряла ребенка, потому и не говорили. Жалели молодую женщину.

  Баба Катя масла в огонь не подливала, молчала, на старушечьи посиделки ходила теперь одна, без внучки. Леночка стала бегать к другой бабушке – Марии, которая всегда радовалась ее приходу и жарила на маленькой сковородке картошечку. Была у бабушки Марии хорошая знакомая: теща директора леспромхоза. Когда-то теща служила горничной у царского генерала, но Леночку она интересовала не поэтому. Старуха имела неплохую библиотеку, правда часть книг принадлежали зятю, но больше половины собственные.

  Кроме Марии ни с кем эта «генеральша» не дружила и относилась к таким, как баба Катя, свысока. Будет она общаться с безграмотными старухами, да и статус тещи директора обязывал держать дистанцию. К слову сказать, бабушка Мария тоже не умела ни читать, ни писать, зато умела прислуживать начальству: шила для их жен и водилась с маленькими ребятишками.

  В той квартире, кроме старинных книг, ничего не привлекало Леночку. И хотя одна из директорских дочек училась с ней в параллельном классе, была эта девочка какая-то вялая и безынициативная, но ради книг, которые давали иногда читать, Леночка готова была терпеть Галю. И вот на глаза Леночки попался томик Кайро «Линия судьбы», дореволюционный, с буквами ять. Леночка заприметила его в сундуке у старухи, когда та доставала оттуда кружевные перчатки «генеральских времен», чтобы похвастаться ими перед бабушкой Марией. Пожелтевшая от времени обложка сразу же привлекла внимание, однако Леночка не стала просить книгу, да еще при бабушке Марии. Чувствовала, что не дадут, откажут. Пришлось действовать через Галю. И вот вожделенная книга у Леночки на столе. Два дня, чтобы прочитать.

  Но все эти холмы Марса, Венеры, Юпитера и прочие линии: жизни, сердца и судьбы – не хотели запоминаться, пришлось переписывать в тетрадь, но и там они выглядели полной абракадаброй, не для Леночкиного ума. Кое – что врезалось в память, например, знаки, предвещающие внезапную смерть или болезнь, травму, то, что поразило воображение. Остальное осталось «за кормой». Думала потом еще взять книгу, да не удалось. Видимо, старуха заметила исчезновение, и когда книга вернулась в сундук, она убрала ее подальше от внучек. Перепрятала от греха подальше. Вообще-то Леночка мечтала найти книгу о зеленой бабочке и узнать о ней побольше, но, к сожалению, так и не нашла. В местной библиотеке такой книги тоже не было, а таинственная хиромантия вскоре отошла в сторону – наступило лето.

  – Не сидеть же ей целый день дома, пусть купается, в баню же отпускаем одну, пусть и на озера ходит с подружками.

  – Не рановато ли, мать, ты ее к самостоятельности приучаешь,– пытался возразить отец Леночки,– со всем от рук отобьется, не удержишь.

  – А ремень на что?

  – Ну, так ты ее, вроде, не наказываешь, балуешь.

  – Это тебе кажется. В строгости воспитываю, как и тебя.

  – Ты лучше учись,– наставляла его баба Катя,– Твоя жена кто? Старший бухгалтер, а ты просто шофер. Я уж тут как-нибудь сама управлюсь, не переживай.

  И для Леночки началась райская жизнь: целыми днями она пропадала на озерах.

  Там она подружилась с дочерью дяди Гриши, местного столяра. Нина забегала потом за ней в школу – завязывала на голове подружки красивый бант. Обычно это делала баба Катя, но Леночка предпочитала бант от Нины.

  Лицо Нины было покрыто прыщами, и она старательно замазывала их пудрой. Еще Нина носила бюстгальтер, куда подкладывала вату. Кроме того, она уже ходила на танцы в Сплавную, где жила ее замужняя сестра, красила губы, тайком от родителей. Леночке казалось, что Нина совсем взрослая и скоро ей откроются все женские тайны, и, Леночка, как подружка, будет не нужна.

  Нинин отец хорошо играл на гармошке, и когда к ним приходили гости, он развлекал всех какой-нибудь мелодией. Лицо дяди Гриши при этом сразу преображалось, чувствовалось, что ему по душе: и музыка, и слушатели. Его грубые пальцы бегали по клавишам с такой уверенностью, будто никакой он не столяр, а настоящий музыкант.

  Мать Нины, наоборот, не любила людей, и смотрела на всех с ненавистью. Поставит тарелку с угощениями на стол и уйдет во двор, будто невмоготу ей никого видеть. Жили они на окраине поселка, недалеко от кладбища, может быть, поэтому у нее и настроение было такое. Или мертвецы к ним захаживали по ночам, науськивали на недоброе дело. Об этом Леночка думала, и не один раз, но кому-то рассказывать – боялась.

  Но когда внезапно исчез дядя Гриша, Леночка уже не смогла молчать.

  – Как это пропал без вести?

  – Не знаю,– отнекивалась баба Катя, доливая в тарелку внучке вчерашнего супа,– может быть, найдется еще. Всякое случается.

  – Я думаю, что его убили,– серьезно сказала Леночка,– разрезали на куски и отнесли в болото за кладбищем.

  Кастрюля с супом покатилась на пол. Лицо бабы Кати покрылось красными пятнами.

  – Закрой свой поганый рот! И чтобы я ТАКОГО больше от тебя не слышала. Ты поняла меня, непутевая девчонка!

  И Леночка получила от бабушки отличную трепку веником. Неделю потом не могла сидеть нормально на табуретке. Ни мать, ни отец так и не узнали об этой порке. Баба Катя и Леночка умели хранить секреты.

  Нина больше не заходила за Леночкой – жила у замужней сестры, в школе ее тоже почти не видели. Говорили, что из города приезжал следователь, и дело закрыли за недостатком улик, люди стали забывать о случившемся. Ну, пропал и пропал человек, может быть, в тайге потерялся или утонул в болоте. За кладбищем – гиблые места.

  И вдруг откуда-то с Колымы приехал старший брат дяди Гриши и разом все выяснил.

  – Не зря же он на Колыме столько лет сидел,– шушукались на лавочке старухи,– видать, непростой мужик, соображает в этих уликах. Вывел змеюку на чистую воду.

  Оказалось, что дядю Гришу убила мать Нины. Стукнула по голове бутылкой и столкнула в подполье, а ночью, когда дети спали, разрубила тело на куски и в мешках из-под картошки вынесла на болота, а голову закопала в огороде. Весь поселок гудел от такой новости.

  Девчонки на улице стали уговаривать Леночку пойти к Нине. Отпрашиваться она не стала, знала, что баба Катя не отпустит, побежала так, без спросу. Народу собралось, как на пожаре: и взрослые, и дети. Всем было любопытно посмотреть на страшную находку. Голова несчастного дяди Гриши лежала в деревянном ящике с сеном, который стоял во дворе. Выла собака на цепи – жутко и нудно, и пахло странно, то ли хлоркой, то ли еще чем-то больничным. Когда девчонки проходили мимо ящика, кто-то отдернул холстину, которая прикрывала голову.

  В пустых глазницах голого черепа копошились белые черви. Черные волосы присыпаны землей. Из открытого рта торчал жухлый пучок травы, по которому ползали жирные мухи. Всем сразу стало нехорошо. Девчонки потоптались немного и разошлись по домам, как пристыженные. Так и не поговорили с Ниной.

  Уже стемнело, когда Леночка вернулась домой.

  – Ну, что нагляделась на покойников? – сурово спросила баба Катя.

  Леночка ничего не ответила.

  Вечером из волос девочки незаметно выпорхнула зеленая бабочка, размером с наперсток, и полетела тихонечко куда-то в темноту. Никто этого не заметил, даже сама Леночка. Она все думала о голове мертвеца, и ей было не до бабочки.

  Всю ночь Леночка металась по кровати. Кричала. Во сне к ней приходили черные демоны с дырками вместо глаз, издевались над бедною девочкою. Кидались белыми червяками, рвали костлявыми руками одеяло и простыни. И злобно смеялись, высунув наружу длинные языки. И не было от них никакого спасения.

  И Баба Катя глаз не сомкнула. Вставала без конца, подходила к мечущейся во сне внучки, вытирала полотенцем ее мокрый от пота лоб. «Да, непростая девочка, и крик у нее непростой» – думала она. Сама баба Катя тоже кричала иногда. И знала по себе, что такое загнанный внутрь страх. Если вовремя не избавиться от него – хуже будет. Вспомнила и про сундук, где хранилось ее наследство – старинные карты, которыми она никогда не пользовалась и рыбий хвост. Карты были завернуты в кусок синего бархата и перевязаны атласной лентой. Почерневший от времени хвост лежал в деревянном ящичке необычной продолговатой формы. Когда-то давно эти вещи принадлежали ее бабушке Заре. Гаданием на картах она содержала всю свою многочисленную цыганскую родню. Знатная была ворожея. Зачем она берегла рыбий хвост, баба Катя не знала, слышала только сказку, которую рассказывала бабушка Зара, про девушку селедку. Ее и запомнила. Кому оставить бабушкины «сокровища», пока не решила. Все внучки несмышленые девчонки, и от первого сына, и от Николая. Леночка, пожалуй, самая одаренная будет, но больно строптивая и непредсказуемая. И глаза у нее зеленые, а не черные. Впрочем, у бабы Зары такие же были – с изумрудным отливом.

  Утром чуть свет баба Катя подняла внучку с постели и прямо в ночной сорочке вывела в огород. Изо рта шел пар. Кучи картофельной ботвы стояли неубранными. В стайке неподалеку мычала не доеная корова, кудахтали куры.

  Баба Катя взяла в руки лопату и выкопала неглубокую ямку.

  -Плюй!

  В пересохшем горле перепуганной Леночки не нашлось ни капли слюни.

  – Плюй, я тебе сказала!

  Она ударила внучку легонько по спине между лопатками и девочку вырвало.

  Баба Катя быстро присыпала содержимое Леночкиного желудка землей и поставила на холмике крестик – два прутика, перевязанных красной нитью.

  – Нет у тебя больше страха. Забудь.

  Она достала из кармана свечу, чиркнула спичкой и поводила горящей свечой перед глазами внучки. Может быть, чего и шептала, да Леночка не запомнила.

  ***

  После исчезновения бабочки бедную девочку одолели вши. Баба Катя пыталась вывести их дегтярным мылом или керосином – ничего не помогало, вши возвращались снова. Еще и на руках ногти загноились.

   А дальше Леночка поссорилась с подружками и замкнулась в себе. Тупо сидела у окошка и считала ворон. Целая их стая собиралась напротив дома. Рассядутся на деревьях и ждут чего-то. Баба Катя уж и веником их гоняла, метлой, все без толку. Пока не вручили Леночке перламутровый шарик, похожий на большую жемчужину, не улетели. Из этого шарика по весне вылупилась перламутровая бабочка, размером с божью коровку.