Текст книги "Большая книга ужасов – 50"

Автор книги: Елена Усачева

Соавторы: Вадим Селин,Марина Русланова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава IV
Гостья из склепа

Утром, вооружившись необходимыми инструментами, ребята отправились на холм.

Маша энергично работала заточенной отверткой, выколупывая из замков серовато-белую массу. Перекусить мощные дужки замков не получилось, и ребята приготовили клещи, пассатижи и набор разнокалиберных ключей, собранных из всех сараев.

Один замок удалось открыть пассатижами, второй – подобранным ржавым ключом, а с третьим пришлось помучиться и, наверное, с семьдесят восьмой попытки перекусить клещами.

– Ура! – почему-то тихо сказал Егор и потянул на себя сделанную в виде арки дверь. Но заходить не спешил, вглядывался во тьму, нервно втягивал воздух и неуверенно топтался у входа.

Димка не узнавал брата. Он готов был поспорить рубль против тысячи, что, едва откроется дверь, его младший братец ворвется туда как вихрь, но Егор медлил. Тогда Димка отодвинул брата, дернул на себя дверцу и, осыпанный серовато-белой замазкой, вошел внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел помещение квадратов в тринадцать, с низким потолком из брусьев и земляным полом. Посредине возвышался прямоугольный мраморный постамент, на нем что-то лежало, покрытое многослойной пылью.

Егор, шагнув на порог, отшатнулся, едва не сбив с ног Машу.

– Извини, – пробормотал он, отходя в сторону.

– Ты не пойдешь? – удивилась Маша.

Егор молча помотал головой. Это место ему не нравилось, оно активно излучало сигналы опасности и тревоги.

Маша решительно вошла вслед за Димкой и тут же остановилась. Тревога холодной змеей заползла ей в душу. Пересиливая себя, девочка сделала еще несколько шагов и наткнулась на игрушечного медвежонка. Она машинально взяла пыльную игрушку в руки и обнаружила, что та сделана из натурального меха. Под слоем пыли прощупывалась настоящая медвежья шкура. Маше показалось, будто в ее руках труп медвежонка, и она бросила игрушку на пол.

– Димка, – позвала девочка и тут же забыла о Диме, увидев под ногами потрясающе красивую куклу. Даже сквозь слой пыли было видно, что кукла редкой красоты.

Маша подняла игрушку, потрясла, стряхивая пыль, и замерла, рассматривая богато украшенное кружевами и камнями кукольное платье. Мгновенно забыв свое тревожное чувство, возникшее при входе, она выдохнула:

– Супер!

Изящная кукольная шляпка с вуалью, украшенная блестками и укрепленная на белокурых локонах, буквально очаровала ее.

– Дима, иди сюда. Я нашла такую прелесть, – позвала Маша, поправляя вуаль на кукольной шляпке.

– Лучше ты иди сюда, – сдавленно позвал Димка, не отрывая взгляда от мраморного постамента.

Прижав куклу к груди, Маша подошла к постаменту и посмотрела на огромный слой пыли, покрывающий ткань.

– Бери с другой стороны, – приглушенным голосом распорядился Димка.

Маша послушно взяла край пыльного покрывала.

– Положи куклу и возьмись за оба края, – потребовал Димка.

Девочке не хотелось расставаться с красивой игрушкой, и она оглянулась в надежде, что Сашка или Егор подержат это сокровище. Но ни Сашки, ни Егора в землянке не было. Пришлось положить куклу на пол и взяться за покрывало.

– Стряхиваем в эту сторону, – распорядился Димка. – Раз-два-три!

На счете три они одновременно наклонили покрывало в сторону, облако пыли накрыло Димку с головой, он надсадно закашлял. Маша громко вскрикнула, поранив руку о витой бордюр, шедший по краю мраморной плиты. Она бросила покрывало и прижала руку к губам, а Димка, прокашлявшись, начал безудержно чихать.

– Ну и пылища! – он протер слезящиеся глаза и, посмотрев на постамент, изумленно воскликнул: – Что это?!

– Кукла! – Маша отняла руку от губ и с отвращением сплюнула кровь на землю.

Перед ними на белом мраморном постаменте лежала большая красивая фарфоровая кукла в старинном кружевном платье. Маленькие атласные туфельки украшали пряжки, усыпанные разноцветными каменьями.

Димка взглянул на Машу и увидел кровь на ее руке.

– Больно? – спросил он.

– Не очень, – мужественно ответила девочка, прижимая руку к рубашке.

– Покажи! – потребовал Димка.

Маша протянула окровавленную руку через мраморный постамент. Тяжелые капли крови упали на безупречное кукольное лицо, стекли вниз и образовали небольшую лужицу в уголке ее пухлых губ.

– Пойдем отсюда. – Димка обошел постамент и взял Машу за пораненную руку. – Рану нужно перевязать, а то микробы попадут.

– Откуда здесь микробы? – слабо запротестовала Маша.

– Не знаю, но у меня такое ощущение, что микробов здесь видимо-невидимо.

По дороге к выходу Маша не удержалась и подхватила красивую куклу в шляпке с вуалью.

Сашка и Егор сидели на траве неподалеку от входа в подземелье.

– Вы почему не пошли за нами? – спросил Димка.

– Там, – Егор указал на вход в подземелье, – витают очень плохие флюиды.

– А я боюсь туда идти, – чистосердечно признался Сашка.

И Димка опять позавидовал деревенскому мальчику, который открыто сказал, что боится. Димка же скорее умрет, чем признается в трусости. А Сашка признался, и это ничуть не унизило его. Его слова прозвучали легко и искренне.

Тем временем запасливый Егор вытаскивал из сумки походную аптечку. Со знанием дела он залил Машину руку зеленкой, обмотал бинтом и натянул на бинт специальную сеточку.

– Спасибо! – Маша звонко чмокнула Егора в пухлую щеку.

– А это что? – Егор с интересом смотрел на пыльную куклу, брошенную в траве.

– Моя кукла! – Маша бережно подняла игрушку. – Смотрите, какая красавица.

Сашка отчужденно покосился на игрушку, а Егор презрительно передернул плечами. Его не интересовали куклы, он предпочитал конструкторы и машинки с дистанционным управлением.

Маша бережно уложила куклу в сумку.

– Пойдемте туда, – позвала она. – Там такая огромная кукла!

Сашка нехотя шагнул в сторону арочной двери, Егор вздохнул и пошел за Сашкой.

– Смотрите! – Маша хозяйским жестом указала на мраморный пьедестал.

Ребята приблизились и взглянули на куклу. Сашка поморщился, а завороженный Егор выдохнул:

– Она страшная!

– Кто страшная?! – эхом откликнулась уязвленная Маша. – Никого красивее я не видела! Она просто прекрасна!

– Я не про это, – отступая от постамента, объяснил Егор. – Она, конечно, красивая, но ее красота страшная и как будто опасная.

Димка деловито осмотрел куклу и заявил:

– Она одета как в девятнадцатом веке. Странно, одна кукла на постаменте, а другая, которую подобрала Маша, не менее красива, но валяется в углу.

– Она не валялась, она сидела, – заступилась за куклу Маша. Она уже представляла, как, приехав в город, покажет подругам удивительно прекрасную находку.

Девочка взглянула на постамент и испуганно отпрянула, не веря своим глазам. Кровавая лужица, скопившаяся в уголке пухлых кукольных губ, исчезла. Присмотревшись, Маша заметила, что бледно-фарфоровые щеки порозовели, а губы стали ярче.

«Этого не может быть», – решила Маша и отвернулась.

Рассматривая постамент с куклой, Димка заметил на ее груди небольшой деревянный крест. Поддавшись неожиданному порыву, он схватил его и спрятал за пазуху.

А Сашка внимательно изучал помещение, тыкался носом в каждый угол и тщательно рассматривал все найденные предметы.

– Вам это ничего не напоминает? – спросил он, извлекая из угла изящный кукольный сервиз.

– Какая прелесть! – воскликнула Маша и подбежала к Сашке.

Мальчик сурово отодвинул ее плечом:

– У тебя есть куклы?

– Были, в детстве, – покраснев, сообщила Маша.

– А кукольная посуда была?

– Была.

– Из чего она была сделана?

– По-моему, из пластмассы. Еще был набор алюминиевых кастрюлек.

– Вот именно, для кукольных посудных наборов используются алюминий и пластмасса, а эта посуда сделана из настоящего фарфора, – мрачно заметил Сашка. – Повторяю вопрос: вам это ничего не напоминает?

– Нет, – нестройным хором ответили ребята.

– Фараоны, гробницы, – подсказал Сашка.

– Я понял, – сказал Димка. – Фараонов хоронили с посудой и любимыми предметами.

– Точно, – подтвердил Сашка.

От гордости Димка напыжился, как павлин.

– Ты думаешь, что это, – Маша дрожащей рукой указала на постамент, – забальзамированное тело?

– Все указывает на то. Игрушки, кукольная посуда, книги. – Сашка кивнул на груду истлевших книг.

Девочку передернуло.

– Пойдемте отсюда, – жалобно попросила она.

Ребята гуськом вышли из мрачного подземелья. Дойдя до деревни, они попрощались и разошлись по домам.

Маша весь вечер занималась найденной куклой. Девочка аккуратно расшнуровала грязное, пыльное платье, под которым обнаружились старомодные кружевные панталончики, застегнутые на крошечную перламутровую пуговку, и невесомые чулочки с резинками, украшенными атласными розочками. Маша осторожно выстирала платье и белье, шляпку почистила манной крупой, а вуаль прополоскала в мыльном растворе.

Пока Маша мыла фарфоровое тельце куклы в тазике и намыливала шампунем белокурые локоны, легкий вечерний ветерок высушил кукольную одежку. Девочка одела куклу в чистое платье, и блеск камней, в изобилии украшавших ткань, буквально заворожил ее.

– Маша, пора спать, – позвала бабушка.

Маша вороватым движением завернула куклу в полотенце и пронесла в свою комнату. Она не знала, зачем скрыла игрушку от бабушки. Почему-то казалось, что бабушке не понравится прекрасная находка.

Тайком пронеся игрушку в комнату, Маша положила ее на маленькую подушку в изголовье кровати, переоделась в пижаму и легла спать.

В соседнем доме Димка перед тем, как лечь в постель, извлек деревянный крест и стал пристально его рассматривать, соображая, зачем он его взял. Вернувшийся из летнего душа, Егор, увидев крест, удивленно воскликнул:

– Где ты его взял?

– Там, – признался Димка.

Егор покрутил в руках крест и уверенно заявил:

– А ведь он сделан из осины.

– Ну и что?

– Ничего, просто я думал, что кресты не делают из осины. Считается, что осина забирает силу.

– Спи давай, специалист, – проворчал Димка, пряча крест под матрас.

Егор послушно закрутился в одеяло и через десять минут ровно засопел. А Димка ворочался без сна и завидовал безмятежно спящему братишке. Он смотрел в окно на изрезанную ветками яблони круглую луну и не мог уснуть.

Часы пробили полночь, и оконное стекло заскрежетало, будто в него бросили горсть песка. Димка вскочил с кровати и подошел к окну. Возле яблони колыхалось что-то белое, воздушное.

– Маша, – решил Димка и распахнул окно.

Колыхнулось белое платье, и Димка увидел светло-фарфоровое личико с нежно-розовым румянцем, прикрытые пушистыми ресницами глаза распахнулись и обожгли мальчика нестерпимым голубым светом.

– Можно мне войти? – ангельским голоском осведомилось голубоглазое создание.

Околдованный Димка прохрипел:

– Можно.

Создание легко вспрыгнуло на подоконник, приподняло кружевные юбки и, обнажив атласную туфельку, собралось проникнуть в комнату. Краем глаза Димка уловил испуганный вздох и быстрое движение.

– Нельзя! – отчаянно крикнул Егор и резко выкинул вперед руку.

Фарфоровое личико исказила гримаса лютой ненависти. Девочка спорхнула с подоконника и молниеносно исчезла в темноте. Димка обернулся и увидел лицо младшего брата, с сурово сжатыми губами и капельками пота на лбу, в правой руке он сжимал деревянный крест, тот, что Димка взял в подземелье. Димка отступил от окна, пошатнулся и потерял сознание.

Тем временем Маша беспокойно крутилась во сне, бессознательно оттягивая ворот пижамы. Ей снилась большая фарфоровая кукла, жалобно повторяющая:

– Отдай мою куклу. Пожалуйста, отдай мою любимую куклу.

Маша открыла глаза и уставилась в голубовато-белый потолок. Но преследующий ее во сне голос не смолк, он продолжал выводить:

– Отдай мою любимую куклу.

Девочка запрокинула голову и посмотрела в окно. За окном металась маленькая фигура в кипенно-белом платье.

– Это сон, – облегченно вздохнула Маша, закрыла глаза и крепко уснула.

Димка проснулся словно после тяжелой болезни. С трудом повернув голову, он увидел Егора, смирно сидящего на соседней кровати. Заметив, что старший брат открыл глаза, Егор тревожно спросил:

– Димка, как ты себя чувствуешь?

– Паршиво, – признался Димка.

Братец удовлетворенно кивнул и тихо пробормотал:

– Все сходится.

– Что сходится?! – Димка резко приподнялся и со стоном опустился на подушку.

– Все! – удовлетворенно заметил Егор и вышел из комнаты. Через десять минут он вернулся с полуторалитровой пластиковой бутылкой без этикетки. Обрызгав брата прозрачной водой, Егор протянул ему бутылку и велел. – Пей!

Ничего не понимая, Димка послушно приник к горлышку. Как пелось в одном из рекламных роликов, «вода была без вкуса, без цвета, без запаха», но с каждым глотком в безвольное тело вливалась неведомая сила. Выпив четверть бутылки, Димка почувствовал себя бодрым и полным сил. Он вернул бутылку брату и резво вскочил с кровати.

– Так я и думал. – Егор закрыл бутылку и унес.

Когда он вернулся, Димка сказал:

– Мне такой кошмар ночью приснился!

– Расскажи. – Егор с интересом смотрел на старшего брата.

Димка пересказал сон и с удивлением понял, что ничего кошмарного в нем не было. Но даже во время рассказа у него неприятно сосало под ложечкой. По сути, сон совсем не страшный, просто в нем было что-то непонятное. Димка вопросительно посмотрел на брата, но Егор не заговаривал о сне, а предложил пойти к Маше.

Машу разбудило веселое летнее солнце, пробившееся сквозь шторы, она нежилась в мягкой постели и пыталась вспомнить, что-то тревожное, приснившееся ей ночью. Но солнечное утро рассеивало страхи и не давало сосредоточиться. Она вскочила с кровати, легла на пол и добросовестно сделала двадцать пять упражнений на пресс.

– Маша, – постучала в дверь бабушка, – к тебе ребята пришли.

Девочка бросилась к жестяному умывальнику, торопливо почистила зубы, сполоснула лицо, провела массажкой по кудрям, набросила халат и вышла во двор.

– Одевайся, пойдем к Сашке, разговор есть, – нахмурив брови, сказал Егор, втайне надеясь, что Машина бабушка пригласит их к завтраку.

Надежды оправдались, бабушка, не слушая отговорок, накормила их яичницей с салом. Димка почти не ел, а Егор без труда справился со вторым завтраком (первый он получил дома).

– И куда в тебя лезет? – шепотом возмущался Димка по дороге к Сашке.

– Вспомни себя в моем возрасте, – парировал Егор.

Димка честно попытался вспомнить себя в пятилетнем, почти шестилетнем возрасте, но ничего, кроме подаренного на день рождения велосипеда, не припоминалось.

Сашку они застали за колкой дров.

– Помочь? – с готовностью спросил Димка.

– Не надо, я уже почти закончил, – отозвался Сашка.

Покончив с дровами, он умылся, переодел пропотевшую рубашку и подошел к друзьям:

– Чем сегодня займемся?

– Пойдем за…

– Разговорами, – перебил старшего брата Егор. – Но сначала сходим в блиндаж.

К удивлению Димки, Сашка одобрил предложение Егора. В полном молчании ребята дошли до блиндажа.

– И что дальше? – остановился Димка.

– Посмотрим, – неопределенно отозвался Егор, отворил заскрипевшую дверь и вошел в подземелье.

Подойдя к постаменту, он принялся внимательно разглядывать белое кружевное платье лежащей на мраморе куклы. Не найдя того, что искал, Егор безбоязненно начал перебирать складки тонкого кружева.

– Не трогай! – испуганно воскликнула Маша, вспомнив внушающий тревогу сон и исчезнувшую кровь на губах.

– Почему? – Егор смотрел слишком невинно.

– Мне приснился плохой сон, – растерянно пробормотала она.

Но Егор продолжал перебирать воланы.

– Есть! – тихо воскликнул он и с торжествующим видом извлек из кружевных складок крошечный белый лепесток.

Нервный озноб охватил Димкино тело. В его сне кукла крутилась возле яблони. Но куклы не могут вставать и разгуливать по деревне, а тем более спрашивать разрешения войти в дом. Но яблоневый лепесток, найденный младшим братом в складках белого платья, говорил об обратном.

– Этого не может быть! – до крови прикусив губу, чуть слышно пробормотал Димка и пулей вылетел из блиндажа.

А Маша пристально вглядывалась в фарфоровое личико и убеждалась, что оно приобрело новые краски. На щеках отчетливо выделялся ярко-розовый румянец, а пухлые губы влажно блестели красным цветом. Вчера лицо куклы было гораздо бледнее, уж в этом Маша не могла ошибиться.

– Все ясно, – заявил Егор и пошел к выходу. Маша и Сашка потянулись за ним.

Недалеко от входа, на траве, сидел мрачный Димка и грыз травинку.

– Расскажи, что было ночью, – попросил Егор, пристраиваясь рядом.

– А что было ночью? – удивленно вскинул глаза старший брат. – Плохой сон приснился и больше ничего.

– Вот и расскажи про плохой сон, – мягко попросил Сашка.

Димка удивленно посмотрел на друга и заметил, что Сашка и Егор обмениваются взглядами, будто безмолвно разговаривают. Они одновременно слегка наклонили головы, расцепили взгляды и уставились на Димку.

Димка хотел возмутиться и отказаться рассказывать, все же сон – это нечто личное, но почему-то начал описывать ночной кошмар.

– А потом сон кончился, – смущенно закончил он.

– А для меня начался, – призналась Маша и рассказала о белой фигуре за окном, жалобно просящей вернуть любимую куклу.

Егор помолчал, покрутил в руках поникший лепесток и заявил:

– Это был не сон. Я проснулся, когда ты открыл окно. – Он взглянул на старшего брата. – Я лежал и смотрел на тебя и на девочку в белом платье. Сначала я тоже подумал, что это Маша, но, когда она попросила разрешения войти, я понял, кто это, выхватил из-под твоего матраса крест и ткнул им ей в морду.

– Кому ей? – устало спросил Димка.

Егор, проигнорировав вопрос, обратился к Маше:

– Ты уверена, что это она?

– На пятьдесят процентов.

– Кто она?! – возмутился Димка, вскакивая с травы.

Вместо Егора ответил Сашка:

– Она. – Он указал на блиндаж. – Девочка из подземелья.

Димка немного помолчал, переваривая информацию, затем взорвался:

– Этого не может быть! Это кукла! Обыкновенная старинная кукла! А куклы не могут выходить из склепа и расхаживать по деревне!

– Все бывает, – упрямо склонил голову Егор.

– Ты просто насмотрелся фильмов ужасов! – вне себя орал Димка. – Думаешь, я не вижу, как ты ночью включаешь телевизор?!

– Включаю, а ты втихаря смотришь вместе со мной, – поддел брата Егор.

– Насмотришься «страшилок», и тебе всякая жуть мерещится!

– Похоже, нам одинаковая жуть мерещится. А кто тебя утром святой водой отпаивал? – ехидно спросил Егор.

Димка открыл было рот и тут же закрыл. Он вспомнил, как отвратительно чувствовал себя утром и как помогла вода, принесенная братом.

– Это была святая вода? – с ужасом спросил он.

– Святая, – подтвердил Егор.

Святая вода действует только против нечисти. Мама иногда поила братьев святой водой, но никакого подъема сил Димка не ощущал. А в этот раз…

– Ну что, дошло? – без всякого уважения к старшему брату поинтересовался Егор.

– Это был не сон, – потрясенно сказал Димка. – Это было на самом деле. И ты меня спас! Я все понял, она не могла войти без приглашения. А войти без приглашения не могут только вампиры. Значит, эта кукла – вампир!

– Вампиры бывают только в фильмах ужасов, – мрачно заявила Маша и внезапно зарыдала. Привычный и понятный мир рушился с непостижимой быстротой. Истины, еще вчера казавшиеся незыблемыми, пошатнулись и распались, как карточные домики.

Проплакавшись, девочка вытерла глаза и рассказала, как кровь из пораненной руки попала на лицо «куклы», стекла и скопилась в уголке губ, а потом исчезла.

– Плохо дело. – Сашка ожесточенно ударил кулаком по земле. – Ты нечаянно оживила вампира.

– Но она же маленькая, – возразила Маша. В ее представлении вампиры были взрослыми, красивыми и волнующими.

– Бывают и маленькие вампиры, вампирята, – подсказал Димка.

– С вампиренком мы легко справимся, – уверенно заявил Егор.

– Необязательно. Ты смотрел фильм «Интервью с вампиром»?

– Смотрел. Ой! – Егор совсем по-детски прикрыл рот ладошкой.

– Клодия! – Димка поднял вверх указательный палец. – Вампиры бессмертны и остаются в том возрасте, в каком их превратили в вампиров. Может, эта девочка из подземелья прожила сто, а то и больше лет. Тогда она опытный вампир, а выглядит как ребенок.

– Давайте, проверим, вампир она или нет, – дрожащим голосом предложила Маша.

– Как?!

– Я читала, что в гробу тело вампира прекрасно сохраняется, и, если сделать на теле надрез, польется алая кровь.

– Ее тело не в гробу, но прекрасно сохранилось, попробуем сделать надрез. У кого есть нож? – спросил Димка.

Сашка молча вытащил небольшой ножик. Он всегда носил его с собой – вдруг грибы встретятся.

Димка взял нож и первым спустился в склеп. Но его решительность исчезла, когда он оказался возле невыразимо прекрасной куклы-вампирши. Не поднималась рука, чтобы сделать надрез на безупречном личике. Резать великолепное платье казалось кощунством. Мальчик опустил нож и простонал:

– Я не могу!

– Дай мне, – потребовала Маша и забрала у Димки нож.

Димку передернуло от унижения. Он не смог, а девчонка сможет. Но не отбирать же у нее нож.

А Маша склонилась над фарфоровым лицом, замахнулась… и выронила нож.

– Жалко, – прошептала она.

Тогда Димка взял нож, приподнял край белоснежного платья и сделал на щиколотке, обтянутой белым чулком, надрез. Ребята затаили дыхание, втайне надеясь, что кровь не выступит. Надежды не оправдались, по белому чулку расплылось кровавое пятно.