Текст книги "Танец мотылька"

Автор книги: Элен Кэнди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

5

День сменялся ночью. Ночь незаметно перерастала в утро. И снова над городом опускалась полуденная жара. Так прошла неделя. Время безжалостно летело, создавалось такое впечатление, будто Главный Часовщик решил пошутить и ускорил бег минут и часов.

Проснувшись в восемь утра, я вышла на балкон и села на деревянную лежанку. Долгое время я любовалась озером, которое манило взгляд сияющей голубой гладью. Я думала обо всем на свете – о Карле, о Мэте, о своих картинах… Чашка с кофе, стоящая на железных перилах балкона, осталась не тронутой.

Полуденный зной начал отступать. А я все еще сидела на лежанке и смотрела вдаль. Кофе остыл. Я ушла в свои раздумья.

Я вспоминала Карла, его изумрудные глаза, светлые волосы, тихие вибрации его голоса и тепло его губ, коснувшихся на прощание моей руки.

Но время от времени мне вспоминался и Мэт со своим предложением пожениться, которое так обескуражило меня. В чем-то он был прав, Мэт был бы мне превосходным мужем… Но я женщина и хочу в первую очередь любить и быть любимой. Быть любимой… возможно, Карлом. Стать его избранницей, просыпаться рядом с ним каждое утро и предаваться любовной неге. Вечерами разговаривать о важном и интересном, а потом молчать и думать о своем… как с Мэтом.

Честно говоря, я не могла разобраться в себе. И мои мысли превратились в сплошной круговорот. Я вспоминала Мэта, потом рисовала мысленно Карла, и опять возникал Мэт. Вскоре последний появился не в моих размышлениях, а на пороге моей комнаты.

– Какая на улице жара! – Мэт бросил ключи на тумбочку и вышел ко мне на балкон. – Что ты здесь делаешь?

– Думаю… – ответила я.

– О чем ты думаешь?

Мэт застал меня в растянутой футболке, в которой я сплю.

– Об отношениях между людьми. – Я натянула футболку на колени.

– У тебя проблемы? – спросил Мэт и облокотился на перила балкона.

Я взглянула на друга: он был в цветных шортах и голубой, промокшей от пота майке. Его всегда интересовало мое самочувствие. Он сам начинал заболевать депрессией, если у меня появлялись ее симптомы. Поэтому он раз и навсегда решил, что хандрой больше никто болеть не будет. И Мэт делает все возможное, чтобы ее предотвращать.

– Нет, просто голова забита мыслями, – ответила я и перевела взгляд на озеро.

– Хочешь, я помогу тебе избавиться от надоедливых размышлений? Есть очень много способов, – предложил Мэт, видимо боясь, что мои размышления до хорошего не доведут.

– Нет. Мне самой нужно разобраться в себе, – отвечала я, и, не обращая внимания на Мэта, продолжала смотреть вдаль.

– Тебе точно не нужна моя помощь?

– Мэт! Как ты сможешь мне помочь, если я сама не могу разобраться в собственных мыслях? Я сегодня очень плохо спала. Рано встала и до сих пор сижу на этой жесткой лежанке. Я опять выбилась из колеи, я не стала успевать за стрелками часов, как было в начале моего пребывания здесь. Я не могу разобраться в людях. Боюсь опять ошибиться, но и останавливаться на пройденном тоже не хочу! – выпалила я и закрыла глаза.

– Может, тебе нужно сходит к психотерапевту? – Мэт не сводил с меня своих больших голубых глаз.

Психотерапевт? Само название профессии уже говорит о том, что он имеет дело с теми, у кого не в порядке с психикой. И, говорят, человек становится зависимым от его сеансов… Если трезво рассуждать, кто точно знает, что меня беспокоит, что тревожит, от чего пропадает аппетит? Конечно, только я сама. Нужно просто найти ту маленькую занозу, которая не дает мне спать спокойно.

– К человеку, который на протяжении моего душещипательного рассказа будет только кивать и вставлять фразу «хотите об этом поговорить?»? Ну уж нет! – замотала головой я.

– Твое право! – Мэт взял мою чашку с кофе и отпил глоток. – Холодный! – сморщился он и поставил чашку обратно. – Возможно, тебе просто нужна встряска… Собирайся, мы идем обедать!

– Я не хочу есть, – прошептала я.

– Зато я хочу. – Он схватил меня за руку и повел в ванную, умываться.

– Мэт, ты видел высокого блондина на выставке, когда привозили картину Ван Гога? – спросила я этим вечером, усаживаясь на высокий стул у барной стойки.

Этот бар был самым любимым у нас с Мэтом. Мы часто захаживали сюда и проводили здесь время до утра.

– Как его имя? – поинтересовался Мэт.

– Карл, а фамилию забыла… Кэфер. Нет, не Кэфер… Клейн, Кипри… не помню! – Я напрягала память.

– Клаус? – Мэт рассмеялся, за что получил сильный толчок в плечо.

– Мэт, его зовут Карл. Ну? – Мэт пожимал плечами. – Высокий красивый блондин. Ну? Ты его знаешь!

– С чего ты взяла, что я его знаю? – Мэт с довольным видом потягивал коктейль с листиками мяты.

– Потому что это Ричмонд представил мне Карла. Ник его знает! – Я не успокаивалась и надеялась, что Мэт скажет мне его фамилию.

– Значит, ты решила, что если Ричмонд знает человека, то и я должен быть с ним знаком? Мы что, сиамские близнецы? Разве Ник и я неразлучные компаньоны? Мы даже не друзья! Иногда ты такую чепуху несешь, Лиззи! – Мэт сделал мину, похожую на ту, которую демонстрировал, когда рассказывал о своих надоедливых подружках.

– Мне кажется, что Карл известная личность! Такого человека невозможно не заметить! – Я отпила глоток розовой «маргариты».

– Мужчин по имени Карл очень много в Нью-Йорке. Возможно, когда я его увижу, я расскажу тебе о нем все! Но, малыш, я даже ума не приложу, о ком ты говоришь! – Мэт взял меня за руку.

Я с досадой покачала головой и поправила свои короткие волосы.

6

Всю ночь мне снился один и тот же сон. Заканчивался, а потом начинался снова, и так по кругу.

Огромный зеленый луг. Солнце ярко светит, но не обжигает, а ласкает своим теплом. Ветер обдувает мое тело, и мне хочется летать вместе с этим воздушным шалуном под облаками. Я иду по сочной зеленой траве, срываю и пробую ее вкус – сладкий. Впереди вырастает лесок с огромными елями. В нем прохладно и свежо. Я ступаю по опавшей хвое босиком, но не чувствую боли, просто немного щекотно. Крутая тропинка ведет меня в глубь леса. Тропинка светлая и узкая, и я почему-то боюсь оступиться, словно иду по мосту. Вдруг я замечаю, что на дороге передо мной лежит золотой ключ. Я сомневаюсь: взять или оставить? И прохожу мимо. Потом, пройдя пару метров, понимаю, что сделала ошибку, и бегу обратно за ключом. Он стал больше и ярко сверкает в лучах солнечного света. Я иду по тропинке дальше, и на моем пути появляется небольшой деревянный домик. Я стучусь – мне не открывают. Внутренний голос подсказывает, что нужно воспользоваться ключом. Ключ, как мягкий пластилин, принимает форму замочного проема. Дверь со скрипом открывается – в избе темно, окна поросли диким плющом. Я осторожно ступаю на порог и зову хозяина лесного дома. В ответ – тишина. Благодаря свету, исходящему из открытой двери, я различаю на столе лампаду и лежащие рядом спички. Тусклый свет лампады озарил домик изнутри… Я вскрикиваю от неожиданности. На стенах висят мои фотографии: я сижу у окна в поезде и рисую мальчика на вокзале, я радостно хлопаю в ладоши оттого, что Ник Ричмонд заметил мою картину с лебедями на пруду, опять я… готовлю лазанью и протягиваю кусочек для пробы тому, кто меня запечатлел на этом снимке. Все эти фотографии составляют галерею счастливых моментов моей жизни. Странно, но на снимках я не вижу ни детства, ни юности, ни родного дома… Вдруг я замечаю дверь, ведущую в другую комнату. Я дергаю за ручку, она плотно заперта. Я уверена, что за этой дверью хранится тайна, которую мне непременно стоит узнать, и что очень много зависит от ее разгадки. Я начинаю искать в комнате ответ, внимательно смотрю на снимки… И опять просыпаюсь…

Проснувшись в очередной раз, я решительно встала и взяла кисточки. Может, когда я буду работать, отгадка сама ко мне придет? Ближе к обеду я покрыла картину прозрачным лаком. Она практически готова – небольшой лесной домик, из окон, поросших диким плющом, пробивается тусклый свет – я внутри… ищу разгадку.

Я вдруг вспомнила, что в этом странном сне я не чувствовала себя в опасности, было такое ощущение, что со мной рядом близкий человек, что это его дом, но я его просто не вижу…

Может, рассказать этот сон Мэту? Нет, тогда он меня насильно потащит к психоаналитику…

Через час ко мне заглянул Мэт и принес пару пригласительных билетов.

– Я и забыла, что сегодня выставка итальянского художника!

– Ты вообще оторвалась от реальности. Меня это пугает! – Мэт обнял меня, и я почувствовала легкий аромат его одеколона.

– Ты прав, Мэт! Пора мне вернуться в реальный мир… – зевнув, согласилась я.

Вечером того же дня я знакомилась с творчеством Антонио Гонсалеса и имела счастье лицезреть в галерее его самого. Это был мужчина средних лет, с большими черными глазам, широкими бровями и горбатым крупным носом, с телом худым и сутулым. Он не знал английского языка, поэтому с ним рядом ходила полненькая женщина и переводила высказывания мэтра.

Антонио показался мне очень странным человеком. Когда журналисты задавали ему вопросы, он тщательно вынюхивал воздух перед собой и говорил всякую чушь. Возможно, это были погрешности перевода. Но порой переводчица Антонио Гонсалеса сама дико смотрела на художника.

Потом он разгуливал по залу широкими шагами, неожиданными при его низком росте, и что-то бубнил себе под нос. Рассматривая картины нью-йоркских художников, в том числе и мои, Гонсалес подходил к каждой, опять что-то вынюхивал и громко вскрикивал на родном итальянском. Меня охватила паника: может, я тоже со временем сойду с ума, как этот ненормальный?

– Впервые вижу такого странного человека! – Мэт не сводил глаз с итальянца.

– Знаешь, я начинаю за себя бояться! – призналась я и подошла ближе к Мэту.

– Меня предупреждали, что Антонио Гонсалес странный человек, но я не думал, что по нему плачет психушка! Ты только взгляни на его картины!

Действительно, его творчество отличалось мистикой, негативом и кровожадностью. Картины были выполнены в темных тонах. На них были изображены кресты, странные существа с огромными пастями, сцены войны и мучительной смерти.

– Может, у него душевная травма? – спросила я Мэта, который всегда все обо всех знал.

– Это точно. И как следствие – душевное заболевание. Несомненно, такие картины еще долго будут помниться. – Мэт улыбнулся и покачал головой. – Но мне такое не по душе!

Я решила переключить свое внимание на гостей галереи. И вдруг увидела Карла. Он очаровательно выглядел: строгий светлый костюм идеально подчеркивал его загорелую кожу, на смуглом лице зеленые глаза казались еще ярче, были одурманивающими, завораживающими. Он обаятельно улыбался и высказывал окружавшим его людям свое мнение по поводу картин итальянского художника.

Карл увидел меня и незаметно подмигнул. Меня пробил озноб, и голова закружилась.

– Мэт, смотри! Вон Карл! – Я показала на него Мэту.

– Карл Кетберри! Еще тот тип! – иронично изрек Мэт и достал сигарету.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «тип»? – Я с удивлением посмотрела на Мэта.

– Дамский угодник! Казанова! Ловелас! Донжуан! – Мэт загибал пальцы. – Конечно, это все было в прошлом… – добавил он после выразительной паузы.

– Меня раздражает, когда ты говоришь загадками! Можешь нормально рассказать о человеке! – вырвалось у меня.

– Он приехал из Лондона. И начал кутить. Конечно, нужно отдать ему должное, Кетберри делал это мастерски! Он приковывал взгляды всех светских львиц. Модели Нью-Йорка были у его ног. Но при этом никем не было сказано ни слова, что Кетберри является завидным женихом!

– Почему? – поинтересовалась я.

– Он приехал в Нью-Йорк без гроша в кармане! Знаешь, кто такие альфонсы? – Мэт взглянул на меня и засмеялся.

– Нет, Карл не такой! – выпалила я.

– Конечно! Ты же его с детства знаешь! – издевался Мэт и курил сигарету.

– Ну ладно, продолжай…

– С самых низов – через постель – он ворвался в высшее общество…

– Как через постель?

– Ты что, не знаешь, как это делается? – Мэт раздраженно пожал плечами. – В скандальных журналах и желтой прессе было очень много снимков. – Но вскоре этот жеребец охмурил Кити Сван…

– Кто такая Кити Сван?

– Дочь владельца многомиллионного бизнеса в Калифорнии. Вскоре Кетберри смекнул, что может жить припеваючи, и предложил влюбленной Кити руку и сердце, ну и, наверное, еще какую-нибудь часть своего восхитительного тела.

– Он женат? – Меня потряс рассказ Мэта.

– Ну да. А вот и Кити Сван.

Мэт кивнул на толпу. Я перевела взгляд и увидела жену Карла. Кити оказалась стройной рыжеволосой женщиной лет сорока. Она гордо расхаживала по залу и вслух восхищалась смелостью художника.

Мне на секунду показалось, что меня крупно подставили мое сердце и женская интуиция. Неужели Карл способен на все ради денег… А может, он действительно любит жену?

Кити Сван подошла к мужу и что-то шепнула ему на ухо, тот рассмеялся и мельком взглянул на меня. В течение часа я постоянно ловила его томный взгляд. Мы встречались глазами, и он озарял меня улыбкой. Иногда мне становилось не по себе, но чаще это возносило меня на седьмое небо.

Я была в смятении – что мне делать, ведь Карл женат? На ринге очень сильная соперница. Я думала – бороться мне за любовь или отойти в сторону? И решила, что поступлю так, как советует Мэт в подобных ситуациях, – подожду, когда время все поставит на свои места.

Насмотревшись на творчество сумасшедшего художника, я направилась в зал, где висела моя картина. На холсте были изображены пионы, которые растут в саду пансионата. Я очень полюбила эту картину, и мне было немного жалко ее продавать.

– Про эти пионы вы тогда рассказывали? – раздался за моей спиной приятный голос.

Повернувшись, я увидела улыбающегося Карла.

– Да, это они самые! – ответила я.

– Цветы великолепны. Такое ощущение, что я сам побывал в этом прекрасном саду.

– Он действительно прекрасен, – согласилась я и вспомнила тенистый сад.

– Я хочу купить эту картину! – решительно изрек Карл и подошел ближе к изображению бордовых цветов.

– Но сегодня выставка… – начала возражать я.

– Я клиент. И мне должны продать любую картину, которую я захочу! – прервал меня Карл.

– Вы продемонстрируете неуважение к Гонсалесу, ведь это его выставка!

– Поверьте мне на слово, я не желаю, чтобы в моей гостиной висело изображение расчлененных трупов! Я хочу эти чудесные пионы!

Я была полностью согласна с Карлом – мало кто захочет наблюдать сцены пыток у себя в спальне.

– Элизабет, у меня к вам деловое предложение, – начал Карл.

– Деловое? – удивилась я.

– Я хочу, чтобы вы написали мой портрет! – заявил Карл.

– Простите, но я не пишу портреты! – Я покачала головой и даже отошла немного в сторону.

– Вы ни разу не изображали людей? – не поверил мне Карл.

– Почему? Изображала… но как часть композиции, случайное мгновение жизни, а не как портрет!

– Не хотите попробовать? – Карл не отступал.

– Даже и не знаю… – сомневалась я.

– Я вам прилично заплачу, – соблазнял он.

– Зачем вам портрет? – поинтересовалась я.

– Хочу подарить жене.

– Ну… хорошо, – согласилась я.

– Отлично! Моя жена уезжает в Грецию на недельку. Это будет подарок к ее приезду. Вы можете писать у меня дома, – сказал Карл и улыбнулся.

Я слушала его спокойно, но внутри все трепетало.

– Мой шофер приедет за вами завтра к полудню. Буду с нетерпением ждать… – Карл откланялся и перешел в другой зал.

Когда мы с Мэтом возвращались домой, я решила ему все рассказать.

– Карл попросил, чтобы я написала его портрет, – начала я.

– И что?

– Он предложил работать у него дома. – Я чувствовала, что сейчас на меня обрушится буря.

– Да ну! И ты согласилась? – возмутился Мэт.

– Да! А что мне оставалось делать?

– Наверное, рада? – Мэт остановился и посмотрел мне в глаза.

Я почувствовала, что им овладевает ревность. Он, конечно, понимал: меня переубеждать бесполезно. Но его надежда, что я откажусь от этой работы, все-таки не угасала.

– Мне нужны деньги! – выдумала я причину, и сама попыталась поверить своим словам.

– Ты идешь на это не из-за денег! – прочитал мои мысли Мэт.

– С чего ты взял?

– Ты за кого меня принимаешь? – Мэт повысил голос. – Всю неделю ты только о нем и говорила. А тут вдруг – решила подработать!

– Да, мне нравится Карл. А ты ревнуешь? – Я ускорила шаг.

– Нет, Лиззи. Не ревную! Просто не очень мне хочется тебя опять вытаскивать из проблемных ситуаций!

Мэт никогда не умел лгать. Детектором лжи являлись его глаза, которые при одном только искажении фактов начинали бегать.

– Какие тут могут быть проблемы? – не успокаивалась я, чем еще больше злила Мэта.

– Ты не знаешь Кетберри! Он воспользуется тобой и бросит!

– Что ты говоришь! – Меня задела фраза Мэта.

– Потом, он подставит тебя! А ты знаешь, что Кити Сван – очень влиятельная дама! Если она узнает об интрижках своего мужа, она тебя сразу опустит до низов! Прощай твоя карьера! – Мэт упорно пытался меня отговорить.

– Мэт, я не буду крутить роман с Карлом! – твердо сказала я.

– Так я тебе и поверил! Ты всегда нарываешься на неприятности! А потом – «Мэт, Мэт! Помоги!» – Мэт спародировал мой голос.

– Отстань! Это деловая сделка! Он мне симпатичен, но я не потеряю головы! Ты же знаешь!

– Вот именно. Я очень хорошо тебя знаю! Мне не забыть, как я вытаскивал тебя из трясины, когда ты связалась с Эмми Рой! – Мэт сердито взглянул на меня, и я отвернулась.

– Это было давно… – обиженно прошептала я. – Ты обещал, что мы не будет это вспоминать!

– Ну да! Если тебе опять крышу не снесет! Но помнишь, что ты мне тогда сказала?

– Что?

– «Я всегда буду слушаться тебя!»

– Тогда я еще была неопытной. А теперь умею разбираться в людях!

– Черт, Лиззи! С тобой одни проблемы! – фыркнул Мэт.

– Может, нам прекратить нашу дружбу? – возмутилась я. – Тебе жить будет легче!

– Иногда ты такую чушь несешь!

– Если ты не согласен, тогда принимай меня такой, какая есть!

– Ты капризный ребенок! – Мэт тяжело вздохнул и достал сигареты.

– Давай ты сейчас не будешь дымить? – попросила я, посмотрев на помятую пачку.

– Но ты же не делаешь того, о чем я тебя прошу! – Мэт достал зажигалку и прикурил.

– Ты вредный! – Я отмахивалась от дыма.

– Кто бы говорил!

Мы шли вдоль Пятой авеню и ругались, как малолетние дети. Он доказывал свою точку зрения, а я, не слушая его, свою…

Иногда мне казалась, что Мэт вот-вот оставит меня с моими капризами и уйдет навсегда, но он, отойдя на минуту в гневе, успокаивался и возвращался снова…

7

Машина везла меня вдоль берега, и я любовалась очаровательными пейзажами, мелькавшими за окном. Ветер проносился над рекой и оставлял за собой только рябь на стеклянной поверхности воды.

В голову лезли многочисленные наставления Мэта. Я опустила стекло и вдохнула речной воздух Гудзона. Мысли начали выветриваться.

– Мисс, мы почти приехали! – сказал полноватый водитель с седыми бакенбардами.

– Замечательно! У вас тут очень красиво! – ответила я, оглядываясь по сторонам.

– Миссис Сван тоже обожает любоваться этими краями! – заметил водитель.

– У миссис Сван хороший вкус! – признала я и посмотрела на горизонт, где река соприкасалась с голубым небосклоном.

Мы подъехали к воротам. Шофер набрал цифровую комбинацию, и ворота автоматически открылись. Он проехал через роскошный, ухоженный сад и остановил машину у входа в особняк. Я была поражена красотой дома Карла. Передо мной был настоящий дворец с колоннами, огромными окнами и широкими балконами. К двери вели широкие мраморные ступени. Дорожка перед ними была выложена красной плиткой, на середине площадки играл музыкальный фонтан, меняя напор струи и подсветку. На многочисленных клумбах цвели цветы, и весь двор наполнялся их ароматом.

– О, Элизабет! Я рад, что вы приехали! – В дверях меня встречал Карл, почему-то в роскошном халате изумрудного цвета.

– У вас чудесный дом! – сказала я.

– Вы еще не видели его изнутри! Давайте я вам все покажу! – предложил Карл и взял меня за локоть.

Карл завел меня внутрь. Признаюсь, что подобное я видела только в фильмах.

– Здесь гостиная… – Карл напоминал мне экскурсовода, который рассказывает о царских покоях.

В гостиной, к моему удивлению, горел камин. Около него стояли удобные даже на вид кожаные кресла. На темно-вишневых стенах висели картины, в том числе мои пионы.

– Это библиотека. – Карл открыл следующую дверь.

До самого потолка высились полки из темного дуба. В воздухе висел запах старины. Книги – толстые и тонкие, большие и маленькие, с разноцветными переплетами – длинными рядами стояли на полках.

– Вы любите коллекционировать книги? – спросила я.

– Да, это мое хобби, – сказал Карл и взял с полки тяжелую старинную книгу.

Страницы книги пожелтели, а красный кожаный переплет потрескался. Карл осторожно сдул с нее пыль.

– Эта книга конца семнадцатого века. Я купил ее на аукционе. Наверное, самая любимая в моей коллекции! – Карл аккуратно провел по переплету рукой и снова водрузил книгу на полку.

Он улыбнулся мне, и мы продолжили экскурсию.

– Здесь столовая, тут кухня…

– Наверное, у вас много прислуги! – вслух подумала я.

– Да, но я всех распустил на недельку, – сказал Карл. – Пойдемте дальше? На втором этаже спальни и кабинет.

– Спасибо! На сегодня хватит впечатлений! – засмеялась я.

– Хотите чашечку чая? – предложил он.

– С удовольствием! – согласилась я, и мы отправились на кухню, поразившую меня своей величиной и потрясающей современной техникой.

Карл начал заглядывать в многочисленные шкафчики, смотреть на полках.

– Нашел! Зеленый, черный, белый или фруктовый? – спросил он меня, просматривая цветные этикетки на железных баночках.

– Может, фруктовый? – предложила я.

– Я тоже от него не откажусь. – Карл открыл баночку и вдохнул приторный аромат.

Через пятнадцать минут мы распивали чай со сладковатым привкусом на террасе, выходящей на задний двор.

Перед нами раскинулся огромный бассейн из белого камня, наполненный прозрачной водой, в которой отражалось голубое, безмятежное небо.

– Очень вкусный чай, – сказала я.

– Кити привезла его из Гватемалы. – Карл, взяв белый чайник, наполнил мою кружку до краев.

– Вы давно женаты? – спросила я, старательно изображая интерес к их браку.

– Около года. А вы замужем?

– Нет.

– А я думал, что брюнет, который всегда появляется с вами на мероприятиях, ваш муж или жених.

– С чего вы это взяли? – Я рассмеялась.

– Не знаю. Он на вас так смотрит… – Карл многозначительно улыбнулся.

– Что вы! Мы просто друзья. – Я махнула рукой.

– Я думаю, что невозможно быть вашим другом и при этом не любить вас, как женщину… – прошептал Карл.

Он посмотрел мне прямо в глаза. Его огромные изумруды обладали поистине магической силой. И теперь мне казалось, что Карл не греческий бог, а демон-искуситель.

– Вы мне льстите! – Я смущенно засмеялась.

– Абсолютно нет! – запротестовал Карл.

– Давайте ближе к делу. Как вы хотите, чтобы я вас запечатлела? – спросила я и поставила на столик пустую фарфоровую кружку.

– Я хочу портрет во весь рост. – Карл показал руками желаемый формат.

– На каком фоне? – Я хотела узнать все пожелания клиента.

– В гостиной, у камина… – Карл задумался и покачал головой. – Да, у камина.

– Тогда давайте приступим.

Я сняла пиджак с модными большими пуговицами. Убрала короткие волосы в хвостик. Карл расхаживал по комнате в своем длинном изумрудном халате и прикидывал, как ему лучше встать.

Я установила мольберт и достала из деревянного ящичка уголь. Обычно я сразу начинаю работать красками. Но портрет – дело ответственное. К тому же на заказ… Я решила сначала сделать набросок углем. Разметив холст, я приготовилась к работе.

– Встаньте в позу и замрите на двадцать минут. Я сделаю набросок! – попросила я.

– Хорошо, – сказал Карл.

Он подошел к зажженному камину. Оперся на него и… сбросил халат.

Я почувствовала, что краснею, но не могла отвести взгляда от Карла. Обнаженный, он был великолепен. Мускулистое рельефное тело. Ровный и золотистый загар. Я начала мысленно проговаривать: Это натурщик – не более! Обычный натурщик! Мои руки тряслись от волнения, но я собралась с силами и начала рисовать. Карл стоял, как ни в чем не бывало, – спокойно и непринужденно.

– Жене нравится мое тело, – пояснил он. – Поэтому я хочу сделать ей подарок.

Как я завидую Кити! – подумала я про себя и тяжело вздохнула.

– Можете немного передохнуть, – разрешила я ему спустя полчаса.

– Прекрасно! – Карл набросил халат и сел в кожаное кресло. – Элизабет… – начал он, завязывая пояс на халате.

– Зовите меня просто Лиззи, – попросила я его.

– Хорошо. Лиззи, вы не поужинаете сегодня со мной?

– Это будет не очень-то похоже на деловые отношения. Скорее, на свидание… – опешила я.

– А вы против? – удивился Карл.

– Конечно! У вас есть жена! – Я начала собирать тюбики в ящик.

Мэт был прав – никакой портрет Карлу не нужен. Он просто расставляет сети!

Карл закрыл лицо ладонью.

– Может, вы меня не правильно поняли… Я хотел просто с вами подружиться. В Нью-Йорке у меня мало друзей. Жена уехала. Я хотел, чтобы мы приятно провели время, потанцевали.

– Простите, но нет! – холодно отозвалась я.

С каждой минутой этот человек все больше отталкивал меня. Все было ясно. Карл просто решил завести очередную любовницу.

– Я хочу стать вашим другом. Вот и все! – Карл посмотрел мне в глаза.

Я молчала.

– Лиззи, присядьте. – Он показал на кресло.

Я присела, но даже не взглянула на него. А молча смотрела на пламя камина.

– Я очень хочу, чтобы у меня был советник, друг. Иногда я не могу понять Кити. Она особенный человек. Если честно – я несчастлив в браке. Все очень скучно и монотонно. Кити всегда в разъездах. Она не посвящает меня в дела своей семьи. Оставляет меня дома, как домработницу. Мне это не по душе. Я хочу быть вам другом. Таким же другом, каким вам приходится тот брюнет. Большего я не прошу. – Карл улыбнулся и взял меня за руку.

– Даже не знаю… – ответила я.

Одна часть меня рвалась воскликнуть: «Да, конечно да!». А вторая просила не соглашаться. Если Мэт узнает, то он точно будет в ярости. Он не поверит, что Карл просто предлагает безобидный ужин. Хотя… я и сама в это не верю.

Но ведь жизнь дается один раз. Если все отведенное время прозябать в тени, то нечего будет вспоминать в старости. А что такое жизнь? Это альбом с яркими фрагментами, впечатлениями. Мне нравится Карл, нравится очень сильно, так почему я должна отказываться от него? После этих мысленных вопросов одна сторона меня явно почувствовала перевес.

– Как вы смотрите на то, чтобы сегодняшний вечер провести в баре? – спросила я.

Карл расплылся в улыбке.

– Привет! – поздоровался Мэт.

– Хочешь чашку чая? – предложила я.

– Конечно! – Мэт подул на горячий напиток и пригубил. – Фруктовый?

– Да, тебе нравится? – поинтересовалась я его мнением.

– Ну да. Откуда такие новшества? – Мэт пристально на меня посмотрел.

– Карл меня угостил! – ответила я и сразу вспомнила мужчину неземной красоты в изумрудном халате… и без него.

– Да ну! Я совсем о нем забыл, – с сарказмом вставил Мэт, дуя на горячий напиток.

– Знаешь, он позировал обнаженным…

– Что? А! Лиззи! Все, ты вляпалась! – Мэт вскочил со стула и начал ходить по кругу.

Я уже боялась переходить ко второй части беседы. Но, собравшись с духом, продолжила:

– Представляешь, у него практически нет друзей в Нью-Йорке! Он предложил мне стать его другом…

– Лиззи, я думал, что ты умная женщина! А ты наивна, как первокурсница! – Мэт схватился за свои угольно черные волосы.

– Что здесь такого? – спросила я.

– Короче, последствия будешь расхлебывать сама! Хорошо? – Мэт поставил кружку на столик.

– Отлично, Мэт! Я знаю, что делаю! – Я закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула.

– Мне нужно идти! Чай слишком приторный! – бросил Мэт и захлопнул за собой дверь.