355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Элдон Асп » Конан и дочь демона » Текст книги (страница 2)
Конан и дочь демона
  • Текст добавлен: 15 сентября 2016, 00:58

Текст книги "Конан и дочь демона"


Автор книги: Элдон Асп



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 2

Вынырнув из душной, пылающей жаром кухни в относительную прохладу общего зала, молодой киммериец почувствовал себя новым человеком. Буквально совсем недавно он был беден и не имел стабильного дохода. Зато теперь под складками промокшего плаща скрывалось больше золота, чем варвар держал в руках за всю предыдущую жизнь. К тому же в перспективе можно было заработать еще больше. А за что? За то же самое, чем он бы мог заниматься и бесплатно. А именно: слоняться вокруг таверны и раздавать пинки всякому отребью.

Конан с важным видом расхаживал по трактиру, свысока поглядывая на окружение, словно сам являлся здесь полноправным хозяином. Наконец, в дальнем углу его глаза нашли служанку – бритунийку. Девушка удивленно смотрела на варвара. Поймав ее взгляд, Конан растянул губы в улыбке и слегка поклонился.

Она сначала показала жестом, чтобы тот подождал, но тут же не раздумывая поставила на ближайший стол поднос и поспешила к нему.

– Просто глазам своим не верю! – воскликнула бритунийка, – Я уже было прикидывала, как буду вытаскивать твой труп утром через задний ход. Ну что ж, добро пожаловать. Между прочим, меня зовут Катия.

– Конан, – представился юноша. – Старик сказал, что меня тут накормят и выделят комнату.

– Он прямо так и сказал? – спросила служанка.

Варвар простодушно кивнул и добавил:

– Да еще пиво, сколько в меня влезет.

Она от души рассмеялась.

– А ты не столь глуп, как я погляжу. Ладно, пойдем к управляющему трактиром. Посмотрим, поверит ли он твоим байкам.

Конан проследовал за ней к стойке, где в этот самый момент жилистый замориец средних лет сворачивал челюсть потенциальному клиенту полупустым глиняным кувшином. Бедняга рухнул, как подкошенный, а трактирщик спокойно принялся вытирать руки. Полотенце пропиталось больше кровью, чем хмельным напитком. Заметив Катию, он широко улыбнулся и указал на распластанного человека:

– Этот малый намеревался заплатить за выпивку на следующий день. А кого там ты с собой привела? – поинтересовался замориец.

– Это – Конан, наш новый… охранник, – объяснила Катия.

– Прекрасно! А где ты в таком случае был? – упрекнул киммерийца кабатчик. – Тот пес запросто мог перерезать мне горло!

– Я приступаю к своим обязанностям лишь завтра, – пожал плечами Конан.

– Вероятно, ты чем-то приглянулся старому Тарику, – сказал замориец, протягивая ладонь для рукопожатия: – Зови меня Хассан.

Знакомство состоялось, и варвар устроился на свободном табурете.

– Он утверждает, что мы должны накормить его и предоставить кровать, – усмехнулась Катия.

– И все пиво, которое я могу выпить, – вставил Конан.

Хассан покрутил головой, задержав взгляд на другом пустом кувшине. Потом хитро сощурился и достал чистую пивную кружку.

– Поскольку я теперь в курсе о твоей работе, то и открою счет завтра. Хорошо? Всем служащим полагается скидка. На четверть в течение дня и в половину – утром. Все вычитается из жалования в конце каждой недели.

– Вполне справедливо, – согласился варвар, принимая из рук трактирщика полную кружку.

Пока Конан пил пиво, бритунийка убежала на кухню за едой для нового работника.

После множества выпитых больших кружек и нескольких фунтов жареного мяса со специями, киммериец погрузился в тщательное изучение своего места работы. Скорее всего, здесь должна была находиться дюжина охранников, отвечающих за безопасность заведения. Но если они и присутствовали, то ничем себя не проявляли и не имели никаких знаков отличия, сливаясь с массой горланящих головорезов. Собственно, случись что, так и дюжины будет маловато, чтобы утихомирить толпу из двухсот человек. Только если эти охранники отлично подготовлены… Однако ничего похожего не наблюдалось. В таверне собралось много разного народа. Одни посетители казались робкими. Чувствовалось, что они выживают исключительно благодаря везению. Другие – наоборот, выглядели излишне самоуверенными. Эти, пренебрегая здравым смыслом, могли в любую минуту ввязаться в кровавую потасовку. В частности, одним из таких был молодой гирканец с мускулами толще головы иного мужчины. Он словно получал извращенное удовольствие в раздувании конфликтов с гостями. Главным образом, или уступавшим ему в размерах, или выпившим значительно больше, чем он сам. Перехватив пристальный взгляд Конана, направленный на тупого ублюдка, Хассан заметил:

– Это – Ругас, сын покойной жены старика. Остальное, думаю, ты уже понял. Он смутьян и забияка.

«Да, с этим не исключены проблемы» – подумал юноша.

Утолив, наконец, голод и жажду, варвар поблагодарил Хассана, и трактирщик объяснил, какая из комнат предназначена ему.

Поднимаясь вверх, Конан вдруг вспомнил о своей верной давно некормленой лошади, оставленной им на дожде снаружи. За неимением лучшего, он надергал охапку не очень чистой соломы из копны, сложенной под деревянной лестницей и выбежал на улицу.

Киммериец точно помнил, что привязал ее к столбу за аркой портала. Однако никакой лошади там не было, лишь обрывок веревки. Размышления о том, что животное украли быстро сошли на нет, когда юноша увидел под ногами следы крови среди блестевших лужиц дождевой воды. Здесь явно произошло что-то необычное. Из-за ливня большинство проституток сидело в таверне. Некоторые разошлось по домам с клиентами. Таким образом, двор в большей степени можно было б считать пустынным, если бы не двое охранников, которых варвар видел раньше. Один страж уже погрузился в пьяную дремоту, так что сердитый вопрос был нацелен на его товарища:

– Здесь была лошадь. Куда она делась?

Мужчина довольно долго изучал грязь под ногтями прежде, чем удосужился снизойти до ответа.

– Я ничего не видел, – лениво бросил он в сторону киммерийца.

Тут же в его лицо врезался кулак Конана. Голова охранника мотнулась назад. Глаза вспыхнули ненавистью. Рука нащупала рукоять тяжелого топора, прислоненного к стене.

– Я сказал тебе, что не видел, – прошипел страж сквозь зубы. – Лучше убирайся отсюда пока еще не поздно.

Слишком уставший, чтобы затевать драку, понимая, что дальнейшее противостояние повлечет за собой только еще одно убийство, Конан развернулся и пошел обратно в таверну.

– Далеко не уйду. Я тут работаю, – буркнул он на прощание через плечо.

«Ну вот» – с горечью думал про себя варвар: «Кром! Еще не начав работать, я успел обзавестись здесь врагом, пусть даже и таким клоуном».

Место, отведенное ему для сна, показалась Конану странным еще до того, как киммериец зажег прогорклое масло в лампе на ночном столике. К примеру, дверь открывалась вовнутрь и не имела замка. Единственной преградой, способной предотвратить вероятное вторжение злоумышленников, была хлипкая щеколда, грубо приделанная к косяку. Весьма удобная вещь для какой-нибудь незадачливой девки, спасающейся от агрессивного клиента, но совершенно не вселяющая оптимизм в осторожного постояльца.

В итоге, Конан проспал остаток ночи, держась за свой меч на боку.

* * *

Утром, тусклый свет, просочившись сквозь щели в балках потолка, осветил тесную, заплесневелую каморку с ворохом соломы на убогом ложе и скудной, изношенной мебелью. Когда тонкие лучики солнца достигли глаз Конана, он вздрогнул и помотал головой, стряхивая с себя остатки ночных грез.

Спускаясь в зал, юноша неожиданно обнаружил, что его рабочее место выглядит еще хуже при свете дня. Стены, окрашенные в незапамятные времена, были в пятнах засохшей грязи. Пол заведения также покрывал толстый слой затвердевшей пыли и пропитанных кровью опилок. Внизу суетились люди. Некоторых он знал с прошлой ночи. Служанка Катия, лавируя между столами, собирала пустые пивные кружки и осколки посуды. За стойкой Хассан, насвистывая какую-то мелодию, мыл стаканы в бадье. Вода была настолько грязной, что своими действиями он скорее вредил, нежели приносил пользу. Около двери, несколько мужчин, включая задиру – Ругаса, укладывали в ряд холодные трупы тех неудачных клиентов, коим выпало заплатить жизнями за вчерашнюю пирушку.

Наблюдая за любящим пиво варваром, вяло спускавшимся по скрипучей лестнице, Хассан весело воскликнул:

– Доброе утро, новичок! А мы тут было полагали, что ты уже не проснешься!

– Вынужден вас огорчить, – ответил Конан не без сарказма.

Он направился к стойке и поинтересовался у управляющего насчет своих дальнейших действий.

– Помоги тем с мусором. Трупная повозка должна вот-вот подъехать.

Конан, без возражений, переместился к дверям и взялся за лодыжки мертвеца. Того самого ванира, с которым сражался недавно. Другой человек, молча кивнув варвару, подхватил безжизненное тело подмышки. Вместе они выволокли ношу за двери в то время как оборванный мальчишка, вооружившись железным совком, ссыпал внутренности убитого ванира в тачку для собак и падальщиков.

Двор перед таверной представлял собой ужасающее зрелище. Своры тощих собак, брызжа слюной, рычали друг на друга за право первыми приступить к пиршеству. А, тем временем, стая черных, как смоль воронов с громким карканьем устремилась на дармовое угощение. Над падалью роились в вышине тучи жужжащих мух, порой закрывая собой солнце. За сводчатым порталом Ругас с одним из стражей забрасывали очередной труп на ветхую деревянную телегу, в которую была впряжена понурая кобыла.

Конан покачал головой. Безусловно, варвару приходилось видеть что-то подобное, но он никогда не был в местах, где человеческая жизнь ценилась столь дешево и так легко терялась. Конечно же, его новые товарищи давно привыкли к этой жуткой рутине.

Когда Ругас затаскивал тело упитанного покойника наверх пирамиды из мертвецов, то заметил красноватый след от удара на лице своего напарника.

– Ах, Деметрио, – вскричал он, – я вижу один из твоих так называемых «покровителей» выяснил, что Амилия не та дама, за которую себя выдает. Так тебе и надо. Нечего влезать в дела моего отчима!

– Да, Ругас. Видимо, ты прав, – выдавил из себя Деметрио.

Возвращаясь за следующим трупом, он с неприязнью покосился на киммерийца. Конан самодовольно ухмыльнулся про себя и вернул охраннику презрительный взгляд, перекидывая тело ванира на вершину кучи. Кроме того, в глазах юноши читалась неприкрытая угроза и Деметрио, не став искушать судьбу, отвернулся. Обычно Конан старался избегать ненужной вражды, но сейчас словно сам искал повод для ссоры.

Он и его партнер сделали еще несколько ходок перед тем, как вернуться в прохладные пределы «Ворот Араллуса», а нагруженная трупами телега отправилась восвояси. Внутри таверны к тому времени навели порядок. Опрокинутые стулья стояли на своих местах. Столы были очищены и протерты, а пол местные подростки посыпали свежими опилками, скрыв худшие из багровых пятен. Теперь работники, казалось, устроили перерыв, и Конан решил сделать то же самое. Взяв со стойки кружку пива (за полцены), он пристроился за ближайшим столом. Никто не предпринял попытки присоединиться к нему или вовлечь в дружескую беседу. Откинувшись вальяжно на стуле, молодой киммериец уже собрался насладиться напитком, как вдруг все остальные вскочили на ноги и закопошились, создавая иллюзию работы. Меж тем, варвар продолжал бездельничать, лишь мимолетно удивившись нахлынувшему на других внезапному рвению. Однако скоро такое усердие товарищей нашло объяснение. Позади юноши зазвучал безошибочно узнаваемый голос:

– Ну, Конан, мой мальчик! Как у тебя дела? – не дожидаясь ответа, Харкатес продолжал: – Вы все видите это? Вот человек, который расслабляется, когда его работа сделана. И я его прекрасно понимаю. А вы, шайка проходимцев, стараетесь своей бессмысленной суетой произвести на меня впечатление. Льстецы! Вы, конечно, и в других вещах будете мне лгать! Лучше поучитесь у этого молодого киммерийца.

Находясь с некоторыми из давнишних работников в отнюдь не приятельских отношениях, Конан слегка поморщился. Несомненно, старик может отлично разбираться в делах трактира, но его отношение с людьми требует кое-какой доработки. Зачем при всех хвалить новичка? Впрочем, если ты хочешь ходить у кого-то в любимчиках, то лучше пусть тебе покровительствует богатый человек. Варвар вывернул шею, чтобы смотреть на хозяина, который непринужденно шагал через зал. За ним, будто тень, следовал безумный кхитаец Ли-Цунг.

Тем временем, Харкатес переключился на другую тему.

– Теперь слушайте все внимательно! – прокаркал старик. – Сегодня предстоит необычная ночь! Я договорился, и вечером у нас будет кутить целый полк туранской армии. Они знают толк в пирушках и, будь я проклят, если туранцы переместятся из нашего заведения в «Драгоценный Лотос»!

С этими словами Тарик скрылся на кухне. Юноша поглядел ему вслед и переместился к стойке Хассана.

– Скажи, что такое «Драгоценный Лотос»? – спросил он.

– Конкуренция, – проворчал трактирщик. – Другая таверна в Ядовитом Городе. Ни разу сам там не был.

– Из верности хозяину? – поинтересовался Конан.

– Из опасения, – ответил Хассан. – Если они увидят на своей территории кого-нибудь из людей Харкатеса, то выпотрошат тот час, не раздумывая. Но так же и мы бы поступили. Правда, у нас имеются шпионы, и я примерно знаю, что там происходит. А случаются там странные вещи. Попахивает колдовством…

– И все же, что именно такого странного?

Управляющий понизил голос и его глаза взволнованно заблестели:

– В общем, все, как и здесь. Только у них имеется одна танцовщица. Говорят, она очаровывает подобно сирене.

– В самом деле?

– Спроси того, кто ее видел. Я не делаю никаких выводов. Болтают, что она не человек!

– Неужели она – обезьяна?

– Можешь насмехаться сколько угодно. Я же добавлю: стоило ей появиться в городе, дела наши пошли гораздо хуже. Люди тянутся только к этой девчонке! По слухам – она богиня и демон в одном лице.

По всему выходило, Хассан не лжет. По крайней мере, говорит то, что знает. Конан был заинтригован.

– Ну, здесь накануне вечером дела шли не так уж ужасно, – сказал киммериец. – Вряд ли вы понесли убытки.

– Ха! – воскликнул Хассан. – Видел бы ты нас прежде, до того, как мы стали подавать это проклятое зелье. На кладбищах бывало оживленнее!

– Ты, очевидно, имеешь в виду паучий напиток, – предположил Конан.

– Да, – кивнул собеседник. – Посетители приходят сюда за ним, а за развлечениями – в «Драгоценный Лотос». По-моему не самое плохое разделение.

– Не хочу никого обижать, но я заметил, что любой, кто пьет эту гадость – на время лишается рассудка, – объявил юноша.

– Не стану спорить, – хихикнул Хассан. – Однако это меня не касается. Я просто разливаю напитки и принимаю деньги, не так ли? Пока они не ослепнут или не упадут замертво, мое дело – сторона. Может, еще пива?

С кружкой в руке Конан вышел на улицу к солнечному свету. Прислонившись к углу прохладной каменной кладке, он закрыл глаза и позволил теплым лучам снять скопившееся напряжение. Что не говори, а все складывалось на удивление удачно.

Из расслабленного состояния его вывел хруст шагов возле ворот, и голос, принадлежащий Ругасу, произнес:

– Да, это свершится сегодня вечером. Мне не терпится увидеть, как будет противостоять туранская броня гирканской стали!

Ему ответил Деметрио:

– Я – боец другого рода. Позволь сначала мне и моим шлюхам забрать их деньги прежде, чем ты заберешь их жизни. Ладно?

– Ну что же. Это вполне честно.

– И если эта варварская собака сложит голову в предстоящей драке, я не очень расстроюсь, – озвучил запоздалую мысль Деметрио.

Оба приятеля рассмеялись.

Конан остался вне их поля зрения и невозмутимо потягивал пиво. Среди его врагов числились трусливые и недалекие люди. Этот факт мало беспокоил молодого киммерийца.

Через некоторое время, он не спеша прогулялся обратно, в затененную таверну. Там варвар немного пошатался без дела, а потом большую часть дня провалялся на ложе в своей каморке. Перед тем, как заснуть, Конан прикинул исход предстоящей схватки с отрядом туранских солдат и свое возможное в ней участие. Если бы вдруг появилась необходимость вести войну на два фронта, то следовало хорошенько отдохнуть и набраться сил, чтобы быть готовым к любым неожиданностям.

Глава 3

Конан просыпался уже второй раз за тот день. Разбудил его не луч солнца, настойчиво светящий в глаз, а стук в ветхую дверь убогой комнатушки. Пальцы варвара инстинктивно метнулись к рукояти меча, опережая мысль. Для человека, который жил в мире полном врагов, любой подобный звук мог нести за собой угрозу. Однако этот стук был вполне мирным и Конан несколько расслабился.

Двигаясь через затемненное помещение, он чуть не споткнулся, задев низкий столик. Наступил вечер, следовательно, вскоре должны произойти определенные события. Открыв дверь, киммериец увидел на пороге Катию. Щеки девушки раскраснелись, в глазах плясали веселые искорки. Снизу доносилось пение, слышался смех.

– Думаю, ты хорошо выспался в первую ночь, а сейчас тебя ждет работа, – сказала Катия. – Пойдем, в зале взбодришься!

Юноша кивнул и вышел из каморки, прикрыв за собой скрипучую дверь. На длинном балконе ему встретилась, по крайней мере, дюжина подвыпивших мужчин и распутных женщин. Продираясь сквозь них, новый охранник таверны поглядывал через перила вниз на собравшихся посетителей.

Публики скопилось гораздо меньше сотни. Все они уже успели отведать горячительных напитков, но еще не достигли состояния, когда начинает тянуть на подвиги. Очевидно, туранцы еще не прибыли, поскольку никто не соответствовал им. Слишком разношерстна была эта толпа, и люди в ней выглядели слишком плохо питающимися, чтобы считаться солдатами. Спускаясь по лестнице, Конан вспомнил о собственном значительном опыте в различных трактирах, когда находился на другой стороне закона. Тогда насилие имело тенденцию вспыхивать в три или четыре этапа, в зависимости от того, как рано заведение открывалось. Первый наплыв гостей, пьющий от заката, начинал выплескивать агрессию задолго до полуночи. Вторая смена, когда проблемы первой группы потихоньку сглаживались, спустя пару часов, с успехом вцеплялась друг другу в глотки, вспомнив какие-то давние взаимные претензии. И в таком духе обычно продолжалось до позднего утра, пока бравые мужчины от чрезмерного возлияния не переставали представлять опасность для всех, кроме себя, упав под стол или валяясь в пыли снаружи.

После захода солнца прошло не так уж много времени, и Конан был уверен, что серьезных неприятностей следует ждать не раньше, чем через час – два. Сходя с последней ступеньки, он усмотрел на дальнем конце зала Ругаса. Молодой гирканец ощерился в его сторону подобием улыбки, но варвар в ответ лишь бросил угрюмый взгляд.

Не сомневаясь в своей правоте насчет спокойствия в заведении и отвлекшись мыслями о Ругасе, киммериец спохватился, когда его стройная теория была в раз опровергнута потасовкой возле стойки. Двое чужеземцев, осыпавших друг друга проклятиями, перешли от слов к делу. Так один из них вдруг хватил кружкой по столешнице и, зажав в руке зазубренный осколок, с кровожадной ухмылкой воткнул его левый глаз своего недавнего приятеля. Конан сделал движение, собираясь вмешаться, но тут же остановился, увидев Ругаса и с ним незнакомого здоровенного жителя страны Куш.

Чернокожий кушит молниеносно захватил жертву в медвежьи объятия. Скорее для того, чтобы раненный не грохнулся без чувств, нежели помешать ему принять ответные меры. А тем временем, Ругас опустил кривой ятаган в лакированных ножнах на кисть другого мужчины. Тот вскрикнул от боли и выпустил острый черепок. Через мгновение оба драчуна были бесцеремонно вышвырнуты из таверны. Они полетели кувырком в грязь внутреннего двора. Как заметил Конан, на улице снова пошел дождь.

Став более бдительным, варвар прогулялся по периметру зала. Убедившись, что на текущий момент вокруг стоит мирная атмосфера, он подошел к стойке и заказал пива у Хассана. Трактирщик неодобрительно заворчал, однако выставил кружку и тут же сделал пометку в толстой книге, которую держал под прилавком.

– Наверное, специально хранишь ее поблизости, – предположил Конан.

– Уж во всяком случае, для тебя, – парировал Хассан.

Он налил пива из бочонка, затем открыл кран чудовищных размеров емкости и стал заполнять стакан за стаканом светящейся зеленоватой жидкостью. После, трактирщик медными щипцами из высокого чана с узким горлышком принялся с осторожностью выуживать отвратительных пауков, чтобы украсить каждый напиток. Наконец, Хассан хлопнул крышкой и брезгливо вытер клещи о передник. Тщательно скрывая свое отвращение, он повернулся к клиентам.

Следующие несколько часов не доставили особых волнений киммерийцу. За это время варвар выкинул за дверь троих молодцов: двоих за пустяковую стычку, одного за непристойное поведение. Первой парочке оказалось достаточно лишь пинка под зад. Третий же проявил большую смелость, но и он в итоге покинул заведение, правда, со сломанной челюстью.

Постепенно Конан стал чувствовать, как страсти неумолимо возрастают. Головы посетителям мало-помалу затуманил хмель. Однако прежде, чем юноша перешел к решительным действиям, в таверну ввалилась шумная толпа туранских солдат. Через дверной проем прошли без малого три дюжины намокших под дождем вооруженных людей. Все они сложили у входа свои щиты и шлемы, но никто из них не расстался с мечом.

С их приходом крупные проблемы были теперь уже не за горами…

* * *

Это случилось вскоре после того, как сам Харкатес в сопровождении неизменного телохранителя – кхитайца появился в зале. Он вышел легкой походкой, принадлежащей человеку гораздо более молодому. Поправляя на ходу мебель, хозяин с радушной улыбкой приветствовал клиентов своего заведения. Выделив среди туранцев офицера, Харкатес направился прямо к нему и долго кланялся, выражая свое почтение. Потом взял его за запястье и почти потащил в отдельный кабинет. Там был уже накрыт специальный стол и ждали некие экзотические развлечения. Когда командир вместе со стариком и безумным кхитайцем скрылись, солдаты быстро разделились на меньшие группы и принялись пировать с завидной энергией. Некоторые из них предпочли сразу прикоснуться к плотским удовольствиям второго этажа, тогда как большинство облепило стойку или требовало от прислуги немедленно подать «тот самый таинственный напиток».

Когда шумная компания туранцев употребила первую порцию жутковатой смеси, тревога Конана усилилась. Он стал высматривать среди присутствующих людей, поставленных следить за порядком. Харкатес сегодня максимально увеличил подкрепление. В итоге киммериец насчитал никак не меньше двадцати «охранников» и в целом удовлетворился их числом. Хотя молодые солдаты казались пригодными к военным действиям и, несомненно, имели определенные навыки, но все-таки таверна не была полем боя. Учитывая ситуацию, Конан предпочел бы иметь дело с шайкой преступников или кучкой дебоширов, чем противостоять отряду обученных пехотинцев. Утешало то, что туранские воины, скорее всего, должны быть более опытны в строевом шаге, а не в борьбе за жизнь, находясь при этом в пьяном угаре. Если насилие неизбежно, то пусть враг основательно опьянеет. Варвару оставалось только надеяться, что солдаты успеют хорошенько набраться прежде, чем наступит решающий момент, и ждать.

Как оказалось, ожидание не слишком затянулось. Началось с того, что какой-то кхитаец отпустил грубую шутку в сторону пирующих солдат, вызвав приступ ярости у гордых воинов. В ответ старший из них выплеснул ему в лицо содержимое стоящей на столе кружки. Это считалось страшным оскорблением. Выступать в одиночку против кучи противников приравнивалось к самоубийству, но там где была поругана честь, даже один кхитаец с удовольствием бы схлестнулся с толпой чужаков, чтобы умереть с мечом в руке и с правосудием в сердце. Собственно, так он и поступил. Изогнутое лезвие его клинка с шипением покинуло ножны, описало дугу и со смертельной точностью отделило голову солдата от туловища.

Некоторые из угрюмых завсегдатаев трактира, на которых не действовали обычные шутки, вдруг обнаружили, что и они способны смеяться. Смех их раздался, когда из перерубленной шеи вверх ударил фонтан крови, и тело туранца рухнуло на пол, содрогаясь в конвульсиях. Однако товарищи мертвеца не нашли в этом зрелище ничего забавного. Опрокидывая чаши с напитками, они повскакивали со своих мест и обрушились на смельчака стальным вихрем.

Житель Востока косил их ряды с дикой яростью, не расходуя впустую самое незначительное движение. О его мастерстве красноречиво говорила дорожка из разъединенных членов и зияющих ранами тел. Техника этого желтолицего человека действительно вызывала восхищение, и Конан сначала просто с восторгом наблюдал, торопливо глотая пиво. Но даже изощренное боевое искусствокое было способно лишь отсрочить неизбежное. Кхитаец пал, обливаясь кровью, задолго до того, как киммериец или кто-нибудь еще смогли бы придти ему на помощь.

Конан и другие только успели убедиться, что погибший кхитаец с лихвой отомстил за себя. С запоздалыми криками: «Хватит!» «Прекратите!» они вмешались, когда пол таверны устилали тела мертвых и тяжело раненных. Однако туранцев уже было не остановить. После выхода на сцену охранников все солдаты присоединились к драке за исключением своего командира, пировавшего в обществе Харкатеса и немногих счастливчиков, развлекающихся с проститутками наверху.

Накал борьбы возрастал с каждой минутой. Конану поневоле пришлось пересмотреть другое свое понятие: все-таки кабак превратился в поле битвы. Варвар, издавая львиное рычание, левой рукой скручивал шею противника, а в это время в его правой то и дело вспыхивало в отблесках камина лезвие меча. Какая чаша весов сегодня перевесит? Жизнь или смерть? Юноша особо не задумывался – лишь бы побыстрее все закончилось. Рядом так же яростно, с неистовой энергией сражались его новые товарищи. За что он и благодарил Крома.

Воздавая в очередной раз хвалу киммерийскому богу, Конан внезапно почувствовал толчок и обжигающую боль. Отрубив руку врага, держащую клинок, по самое плечо, варвар выкроил пару мгновений, чтобы взглянуть на полученное повреждение. Из уродливой на вид раны на бедре вытекал ручеек крови. В общем, ничего опасного для жизни. Пустяки по сравнению с тем, что с трех сторон на него нацелились три кривых ятагана.

Лучшее, что он мог сделать в данной ситуации – это уклониться от выпадов двоих и быстро расправиться с их соратником. Низко присев, пропуская над собой оружие врага, киммериец молниеносно метнулся к более дальнему солдату, намереваясь снести тому голову с плеч. Но уже в прыжке Конан понял, что не рассчитал расстояние от третьего туранца, и сейчас хлесткий удар пришелся в считанных дюймах от его спины.

Проклиная себя и Крома в равной степени, варвар ушел на кувырок с надеждой на удачу. Перекатившись, он быстро оглянулся назад. Как раз в это время Ругас с довольной ухмылкой выдергивал из – под ребер нападавшего тонкий кинжал. С языка умирающего солдата сорвалось проклятие, и он тут же захлебнулся кровью. Коротким кивком Конан поблагодарил гирканца, после чего пробил мечом кольчугу противнику справа.

У других охранников таверны дела обстояли значительно хуже. Вот уже медведеподобный кушит, напоминающий габаритами толстый ствол дерева, упал разрубленный ятаганом от шеи до промежности. Следом за ним, сраженные врагами, погибли еще двое из людей Харкатеса.

Пол таверны представлял собой бурое месиво из опилок, крови, вина и пива. Со стороны могло показаться, что бойцы с обеих сторон исполняют какой-то замысловатый танец, скользя в кровавых лужах. При других обстоятельствах все выглядело бы смешно, но не сейчас, когда список убитых с каждой минутой пополнялся новыми жертвами.

При численном превосходстве туранских воинов их победа должна была быть очевидной. Но произошло поистине чудо. В местных оборванцах, постоянно враждовавших между собой все предыдущие вечера, неожиданно проснулась гражданская гордость. До поры они оставались в тени сражения, изредка подбадривая аплодисментами противников. Однако когда явный перевес склонился в пользу чужаков, все завсегдатаи, как один, взялись за оружие и встали на защиту таверны. Получив в их лице существенное пополнение, люди Тарика Харкатеса обрели преимущество. Теперь бой превратился в избиение туранцев, которые пали все до последнего, словно скот под топором мясника.

Когда единственным звуком в зале стало только прерывистое дыхание уставших мужчин, скрип шагов на широкой деревянной лестнице привлек всеобщее внимание. Это были другие солдаты. Те, кто находился в кроватях с распутными девками, пока убивали их друзей. Сейчас они надеялись потихоньку ускользнуть.

Ругас, как и ожидалось, взял инициативу на себя. Шагнув к ближайшему из них, он проткнул его мечом. После без лишних слов сразил еще двоих. К нему тот час присоединилось несколько местных жителей, и расправа над туранцами скоро закончилась окончательно.

Когда стихли последние стоны, со стороны кухни послышались веселые голоса. В дверях возник Харкатес, приобнявший туранского командира тощей рукой. Тот шатался на ногах, на его лице блуждала счастливая улыбка идиота.

– Когда она сказала: «Ты хочешь прикоснуться к этому?», я просто о… – начал офицер и осекся.

Туранец продвинулся вглубь зала на несколько футов прежде, чем заметил ужасную сцену. Тарику же потребовалось пара мгновений, чтобы оценить обстановку. На миг плечи его упали, но почти сразу взгляд похолодел, а глаза прояснились. Сухая рука Харкатеса с удивительной скоростью нырнула в складки туники и извлекла изогнутый кинжал. Пока офицер все еще озирался в недоумении, старик полоснул своего гостя по горлу острым лезвием.

– Вот проклятье! – выругался Харкатес, качая головой. – Ну ладно. Что поделать… Если кто-либо спросит, то мы в один голос должны твердить, что туранцы после попойки отправились в «Драгоценный Лотос». Теперь приберитесь здесь и принесите мне все деньги, которые найдете в карманах трупов. Будь они прокляты!

* * *

Той ночью таверна «Ворота Араллуса» закрылась рано. Конечно, при обыскивании мертвых тел произошло несколько конфликтов, но это казалось мелочью на фоне растущей на полу груде монет. Кое-кто из извечных посетителей под маской помощи постарались помочь материально исключительно себе. И, несмотря на строгие предупреждения, некоторым удалось поживиться. Хотя многим за воровство был преподнесен суровый урок.

Однако в целом остаток ночи выдался неудачным. Хотя большинство наемных охранников сохранило свои жизни и заведение особо не пострадало, все же изъятая сумма оказалась ничтожно мала и не покрывала всех убытков. Но, по крайней мере, она стала некоторым утешением. Ведь, так или иначе, столкновение произошло, и еще неизвестно собирались ли туранцы платить за угощение.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю