Текст книги "Межзвездный мезальянс"

Автор книги: Эль Бланк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Эль Бланк
Межзвездный мезальянс

© Эль Бланк, 2017

© Оформление. ООО «Реноме», 2017

* * *

Дорогие читатели!

Как и большинство других моих произведений, эта книга появилась на свет в сетевом интернет-сообществе. И именно читательская поддержка и заинтересованность вдохновляли меня при её написании.

Спасибо вам, Анастасия Сирота, Надежда Фирсова, Наталия Лебедева, Галина Курбацкая, Ольга Копылова, Елена Липейко, Наталья Лукьянова, Жанна Катарбаева, Ольга Симонян, Наталья Зайцева, Евгения Ермакова, Екатерина Богославцева, Елена Кузнецова, Светлана Лобач, Марина Тимофеева, Елена Кутищева, Анастасия Лесина, Полина Михайлюк, Анна Герштейн, Татьяна Кущенкова, Ирина Седова, Ирина Ивайкина, и многие-многие другие!

Особая благодарность Наталии Евгеньевне Лебедевой, за терпение, понимание и бескорыстную помощь в работе с текстом.

Слова признательности Виктору Павловичу Овечкину, бывшему военному переводчику, за личные консультации.

С надеждой на встречи в будущем, искренне ваша, Эль Бланк

Пролог

 
Жизнь не всегда дарует нам улыбки,
Порою посылает испытания.
И потому у всех есть право на ошибки…
Вопрос: не поздно ли придёт их осознание?
 

Ветер яростно завывает в вышине и гонит по небу вереницы плотных сиреневых облаков. Впрочем, чем ближе к поверхности планеты, тем спокойнее становится стихия. Здесь её хватает лишь на то, чтобы мерно раскачивать ажурные ветви высоких кустарников с мелкими пурпурными листьями и синими цветами. Обширный сад вокруг королевского дворца ножницы садовников этой ночью не тронули, вот и разрослась миоца, стремительно выбросив свои ветви навстречу поднявшейся над горизонтом Элдери и покрыв стебли яркими красками.

Заблудившийся в саду ветер, несущий с собой пряный, сладковатый запах, вырвавшись на простор площади перед дворцом, словно радуется вновь обретённой свободе. Поднимает бледно-розовые юбки длинного платья замершей у перил на балконе второго этажа женщины, и они взмётываются, опутывая собой ноги стоящего рядом с ней мужчины. Вернее, прижимаясь к плотной ткани его белоснежных брюк, заключая их в своеобразные объятия. Столь же тесные, как и те, в которых удерживают даму сильные руки.

Торопливый перестук каблучков заставляет пару обернуться. Совсем молоденькая девушка в бордовом платье до колен, взбежав по лестнице на балкон, стремительно бросается к перилам, заглядывает вниз и отталкивается от ограждения, через мгновение оказываясь рядом с родителями.

– Как тебе день рождения, малышка? – ласково спрашивает женщина, притягивая её к себе.

– За-ме-чательно, – нараспев тянет именинница и, поцеловав маму в щёку, отстраняется. Только для того, чтобы тут же попасть в объятия отца.

– А тебе кто-нибудь из гостей понравился? – небрежно, словно невзначай интересуется тот, проведя рукой по идеально прямым, длинным прядкам её волос, переливающимся красными оттенками лансинита.

– Не-а… – Мазнув равнодушным взглядом по фигурам, едва заметным среди кустарников, девчушка легко отмахивается. Смотрит на небольшую площадку, где вольготно разлеглись на кроваво-красной траве восьминогие существа, и в её глазах вспыхивает предвкушение. – Можно я на земульти кататься пойду? Обещаю, что к океану приближаться не буду.

– Хорошо, иди, только с братом, – разрешает отец.

– Спасибо!

Дочь прижимается щекой к его белому с красными вставками мундиру и тут же отталкивается.

– Тис! Лови! – подбежав к перилам, зовёт весело.

Едва касаясь пальчиками металла ограждения, она подпрыгивает и быстрым движением перебрасывает своё тело за пределы балкона. На несколько секунд зависает в воздухе, стабилизируя положение, и лишь затем медленно опускается.

Высокий молодой мужчина в вишнёвом брючном комплекте, до этого терпеливо ожидавший окончания разговора у каменной стены под балконом, делает шаг, наблюдая за её действиями. Его правая рука непроизвольно дёргается, разворачиваясь ладонью вверх, словно желая удержать сестру от необдуманных поступков, но в итоге брат себя останавливает и просто ловит девчушку, осторожно опуская на песчаную дорожку.

– Ты бы поаккуратнее с левитацией, – строго предупреждает. – Всё же для тебя это вторичная способность, не основная. А высота не маленькая, можешь и пострадать.

– Ничего страшного! – задорно смеётся именинница. – Для чего мне тогда регенерация? Да и ты ведь меня страхуешь. Идём! Земульти ждут! – хватает его руку, утаскивая за собой. А на балконе супруги обмениваются тревожными взглядами.

– Эрл, это нормально? – не выдерживает женщина и уточняет: – Её реакция на принцев. Почему организм Евеллины на их присутствие не среагировал и гормональная перестройка не началась? Ей пятнадцать, возраст соответствующий! Она не могла не почувствовать к ним влечения! Ну хоть кто-то должен был ей понравиться! – в голосе появляется отчаяние. – Такие хорошие мальчики! – Нежно-голубой взор пробегает по молодым людям, прогуливающимся среди миоцы.

– Не волнуйся, Эстеллина, – успокаивает супругу муж. – Возможно, симпатия и возникла, просто проявится чуть позже. Ты вечером с Евой поговори. Бывают же случаи, когда осознание привязки приходит через какое-то время, а не сразу.

– Надеюсь!

Она вздыхает и даже улыбается. Вот только беспокойство, поселившееся в глазах, никуда не исчезает. И едва голубой Элдери уходит за горизонт, погружая мир Ланса в темноту, Эстеллина оказывается в комнате дочери. Увидев её в кровати, опускается на край рядом.

– Ты уже легла? Неужели так устала?

– Не устала. Просто… – Ева морщится и замолкает, покусывая губы. Выбирается из-под одеяла, усаживаясь удобнее. Бросает на родительницу полный сомнений взгляд и наконец решается: – А зачем папа спрашивал о том, кто из принцев мне понравился? У меня же ещё десять лет на то, чтобы к ним присмотреться и решить окончательно.

– Не совсем, – мягко поясняет мама, поглаживая руки дочери. – Эти годы не для выбора, а для того, чтобы полюбить по-настоящему. Выбор твой организм сделает сам. Вернее, мы рассчитывали на то, что он сделает это сегодня, потому что мальчики всё время были с тобой рядом. Вот если бы ты этот день провела одна, тогда, конечно, у тебя оставалась бы возможность влюбиться и в более позднем возрасте. И я не понимаю… Ева?

Эстеллина удивлённо поднимает брови, потому что её дочь бледнеет и меняется в лице.

– То есть… – девушка судорожно вдыхает, пытаясь унять охватившее её волнение. – Если мне кто-то нравится, значит, моё тело свой выбор сделало?

– Ну да, – ласково звучит женский голос. – Так кто же тебе сегодня понравился?

– Не сегодня, – хмурится дочь. – Уже давно.

– Как это? Когда? – совершенно теряется Эстеллина.

– Три месяца назад, – неторопливо начинает говорить Ева, взвешивая каждое слово. – Когда мы с Тисом на Землю летали и Елию привезли. Мы же тебе рассказывали про обитателей метеостанции, которые нас приютили. Помнишь, я говорила, что один из метеорологов, Тимофей, помочь вызвался, когда мы улетать собрались? Он с нами был в момент нападения милбарцев. И когда их корабль начал падать, круша лес, Тим от падающего дерева меня оттолкнул, да только толку? Там столько их валилось! – сокрушённо вздыхает. – Я гравитационный щит поставила, чтобы нас не придавило, но парень-то об этом не знал и закрыл меня собой. Потому и слишком близко оказался.

Некоторое время девушка молчит, сосредоточенно размышляя, и продолжает:

– Я тогда сразу не поняла, что по-другому его воспринимать стала. Только когда домой вернулась, об этом задумалась. Потому что начала вспоминать о землянине слишком уж часто. В итоге решила, что это всего лишь мои фантазии. Мне же пятнадцати ещё не было, а ты сама говоришь, что до этого возраста в наших организмах физиологических изменений не происходит. А теперь получается, что это не так? То есть тело может и раньше среагировать? Почему? Может, это как-то связано с тем, что ты сама второй раз родилась на Земле?

Сиреневый взгляд становится требовательным, испытующим, словно Ева уверена в том, что её матери известны ответы на эти вопросы.

– Там же совсем иной механизм взросления, он мог и мой организм изменить, тем более что на твой повлиял однозначно. Если я правильно помню, ты за папу замуж вышла, когда твоему новому телу всего девятнадцать было, а не двадцать пять. Рановато для империанки, не находишь?

От подобного предположения растерянность Эстеллины становится только сильнее.

– Возможно, ты права, доченька, – она медленно выдыхает. – Но всё это надо проверять, разбираться. Ты спи и ни о чём не переживай. Я поговорю с твоим отцом, мы обязательно всё выясним и решим, как лучше поступить.

На губах Евы появляется улыбка, и девушка смешливо фыркает:

– Только не вздумайте решить это без меня! В конце концов, я вправе распоряжаться своей судьбой. В рамках традиций, правил и с пользой для империи, – быстро добавляет, заметив, как начинает хмуриться родительница.

Впрочем, причина подобной реакции кроется вовсе не в словах, которые она услышала, и не в упрямой решимости дочери бороться за своё счастье, а в прошлом самой Эстеллины, никак не желающем становиться забвением.

– Ты хоть понимаешь, насколько это несовместимо? Личные симпатии только тогда приветствуются, когда не противоречат интересам империи, – она отводит взгляд в сторону, с трудом сдерживая слёзы. – Я тоже когда-то полагала, что смогу ситуацию изменить. А в итоге потеряла так много: родителей, братьев, своё настоящее тело, даже родную планету.

– Мам, не плачь, – руки дочери её обнимают, принимаясь поглаживать по спине и успокаивать, – не ты в этом виновата. И вообще, ведь для тебя всё хорошо закончилось! Ты вышла за того, кого любила. И у меня тоже получится!

Получится… Получится… Получится…

Эти слова отражаются от стен эхом шагов спешащей к своему мужу Эстеллины, слетают с её губ, вспыхивают искрами изумления в дымчатых глазах Эриальда и с влетевшим в комнату порывом ветра уносятся в тёмную ночь Ланса.

– Рано ей ещё такие решения принимать!

Лансианин решительно закрывает распахнутую створку окна. Прохладный воздух взмётывает вверх его длинные бордовые волосы, будто в последней отчаянной попытке вернуть себе право здесь хозяйничать, и обессиленно стихает.

– И вообще всё это неправильно. Не должен её организм так реагировать на землянина. Я уверен – девочка ошиблась.

– А твой сын? Он тоже ошибся? – восклицает жена, поражаясь его нежеланию принимать действительность. – Как ты можешь так говорить?! Тис по-настоящему любит Елию, а ведь она именно землянка!

– Эстеллина! – Эрл задыхается от изумления. – То, что может себе позволить Тиссан, для Евеллины неприемлемо! Он всего лишь принц, причём даже не имеющий права управления Лансом, а она – наследница империи. Да и я, как император, не имею права передавать контроль над Объединёнными территориями тому, кто о них не имеет ни малейшего представления! Ведь этот землянин даже не подозревает о том, что мир, за который ему придётся нести ответственность, существует! И уж тем более не представляет, с какими трудностями нам приходится сталкиваться и сколько проблем решать!

Он отталкивается от подоконника, на который опирался. Шагнув к застывшей в нескольких шагах от него женской фигурке, в жесте неприятия скрестившей руки на груди, продолжает говорить:

– Девочка моя, не сердись! Я тоже хочу, чтобы наша дочь была счастлива в браке, и даже понял бы её желание быть с избранником, будь он с одной из планет империи. Пусть не представителем династической линии, а простым империанином, таким, каким был я, когда ты меня выбрала. Потому что у меня были способности своей расы, которые в итоге получила Ева. А что есть у землянина? Люди не имеют ни усиленной регенерации, ни устойчивости к радиации, ни способности дышать под водой, ни чего-либо иного! У них совершенно неприспособленные к лабильным мутациям организмы, ты это прекрасно знаешь – сама ведь на Земле выросла. Мало того, у людей и генетика иная. Мы о ней очень мало знаем.

– Мой отец изучал этот вопрос, – попав в его объятия, Эстеллина вырываться не пытается, но и уступать не собирается.

– Да, но результаты его работы исчезли безвозвратно, когда взорвался Торманж, – напоминает император, притягивая жену к себе.

Он ласково гладит её волосы, вынимает из них шпильки, удерживающие причёску, и серые локоны, в которых запутались белёсые прядки, рассыпаются по его плечам.

– А вдруг между землянами и нами нет необходимой совместимости? Ведь у Тиса и Елии до сих пор нет детей. Тогда необычайно высока вероятность того, что наследница тоже останется без них. Что тогда станет с империей, вся структура которой держится на династической передаче наследственных признаков и права управления? – тревожные нотки слышны в глубоком, приятном голосе. Впрочем, появляются в нём и иные. Куда более волнующие, хриплые, страстные.

Эрл подхватывает Эстеллину на руки и шагает к огромной кровати. Осторожно опускает в мягкий ворох кружевного белья, ложится рядом и нежно касается щёк губами, покрывая их поцелуями. Сильные руки скользят по податливому телу, стягивая лёгкий пеньюар и обнажая плечи.

– Если мы заставим Еву выйти за нелюбимого, детей тоже не будет, – его супруга тает от ласки, но не сдаётся.

– Только если избранник будет торопиться и применит силу, – мягко напоминает Эриальд. – А если он проявит терпение для того, чтобы она к нему привыкла и согласилась на физическую близость, то могут и появиться.

– Это жестоко! – В голубых глазах Эстеллины появляются слёзы, которые тут же исчезают от прикосновений ласковых губ. – Эрл! Может, можно что-нибудь придумать?

– Можно, – соглашается император. Его рука с нажимом скользит по бедру, приподнимая тонкую ткань сорочки. – Давай попробуем ещё раз. Ведь только если у Евы появится сестричка, она сможет считать себя свободной от обязанности продолжить имперскую династию наследниц. Правда, придётся подождать двадцать пять лет, пока малышка вырастет.

– А если снова будет мальчик? – Эстеллина упирается ладонями в сильные плечи, не позволяя мужу перейти к решительным действиям до того, как его мнение станет ей понятным окончательно. – Как тогда ты поступишь? Всё же дашь согласие на брак Евы и этого землянина?

Тяжело вздохнув, Эриальд замирает. С минуту молчит, обдумывая её слова.

– Когда-то ты мне сказала, что смирилась с необходимостью поступаться личным ради других, – наконец начинает говорить. – Боюсь, что Еве придётся научиться тому же. Впрочем, – быстро добавляет, почувствовав, как напряглось женское тело в его руках, – только в том случае, если землянин окажется недостойным кандидатом. Сделаем так. Я дам разрешение на неофициальную помолвку. Нужно убедиться в том, что мальчик готов на подобные перемены в его жизни – слишком уж отличны и далеки друг от друга наши цивилизации. Его нужно привезти в империю, обучить, дать возможность доказать, что он достоин управлять империей, позволить Евеллине узнать избранника получше. Если же он откажется или её саму что-то не устроит, то и официального заключения брака не будет. Такой вариант тебе нравится?

– Нравится, – удовлетворённо звучит женский голос, растворяясь в сгущающейся тьме. – Межзвёздный мезальянс с правом на ошибку…

Глава «А». Авантюристка, аристократ и академия

– Ты хорошо подумала?

– Да.

– Может, не стоит торопиться?

– Стоит.

– Можно найти другой способ.

– Нет.

– Тогда я пошёл к отцу.

– Топай уже!

Вытолкав брата за дверь, плотно её закрываю и прислоняюсь спиной. Ф-ф-фух! Полдела сделано.

Хотите знать, какого именно? Самого для меня важного, под названием: «Добейся встречи с женихом». И эта задача – основная. Хотя есть, разумеется, и второстепенные: «Научись самозащите» – не хочу всю жизнь прятаться за спинами других, так что давно пора способности, доставшиеся мне от моих бабушек, направить в правильное русло; «Погуляй по империи» – ведь сижу безвылазно на Лансе, надоело, честное слово; «Займись научными исследованиями» – потому как мою любопытную персону до них не допускают.

Вам и этого недостаточно? Не понимаете, с чего это у меня вдруг такие запросы появились? Так и быть, расскажу.

Шесть лет назад, когда мне исполнилось пятнадцать, я неожиданно обнаружила у своего организма непреодолимое влечение к некой земной особи мужского пола, которую и видела-то, как говорится, без году неделя. Влечение весьма томительное и нежное, то есть меня вполне устраивающее, но не слишком удобное для империи. Ибо сулившее массу трудностей.

Надо отдать должное моему отцу – он постарался проблему решить, вместо того чтобы избавиться от неё кардинально и запретить мне даже думать о неугодном кандидате в мужья и императоры. Так что Тимофей вот уже пять лет живёт в империи. Адаптируется, так сказать. Овладевает языком, изучает географию Объединённых территорий, политику, историю, военное дело и всё остальное, что ему, весьма вероятно, понадобится. А поскольку стать моим женихом может только представитель династической линии, его официально усыновил Вир Рис ро’дИас – нынешний правитель Исгре, у которого, кстати, своих детей уже трое. От жены. И двое от фаворитки. Но это я так, для общего сведения. Хотя, разумеется, личная жизнь будущего свёкра, пусть и приёмного, всё же мне интересна. Тем более что у моего отца официальной любовницы нет, несмотря на то что законы империи предусматривают наличие у мужчин правящих династий фавориток. Но рекомендуют всё же расставаться с ними при вступлении в брак. Однако следуют им отнюдь не все.

Смысл подобной традиции я понимаю прекрасно – мужчины редко женятся раньше сорока – пятидесяти лет, а им нужна физиологическая разрядка, так что, кроме как иметь фаворитку, вариантов не остаётся. А вот после свадьбы, в большинстве своём, от любовниц отказываются. Например, Тиссан, это мой второй брат, именно так и поступил, когда в Елию влюбился, а вот ро’дИас почему-то отношений со своей пассией не разорвал.

Но я отвлеклась. В общем, у меня личная трагедия – жених в империи, а я его ни разу не видела! Потому как это ещё одна традиция. После того как в пятнадцать лет выбор сделан, новые встречи разрешены не ранее, чем за год до двадцатипятилетия.

Поначалу мне как-то не сильно этого и хотелось. Нет, хотелось, конечно, но в рамках разумного влечения. Я вспоминала о том, каким был Тим на Земле, мечтала о свидании, фантазировала, придумывая самые разные ситуации, в которых мы могли бы оказаться. Но при этом по ночам спала спокойно и томно вздыхала, вспоминая землянина, разве что изредка, когда на меня накатывало что-то непонятное. Как мама говорит – гормонально-перестроечное. А теперь, когда до официальной помолвки и свадьбы осталось четыре года, мой организм свихнулся окончательно. Сколько раз я ловила себя на том, что вместо того чтобы сосредоточиться на уроках, которых у меня, кстати, ничуть не меньше, чем у моего жениха, думаю только о том, как бы его увидеть. Хм… хотя, наверное, правильнее будет сказать – потрогать. Пройтись ладошками по сильным плечам, прижаться щекой к груди, почувствовать, как бьётся его сердце, зарыться пальчиками в светлые волосы… Э-м-м… Так. Спокойно, Ева. Вдох, выдох. Временно из головы все глупости выбросила! Забыла!

Да, согласна, рановато мне о таких вещах думать, но ведь я и первое влечение к Тиму почувствовала раньше, чем положено! Уверена, в этом сбойнувшая генетика виновата. Угораздило же маму так сильно на Земле измениться, что даже мне досталось. Хорошо бы, конечно, в механизме этого явления досконально разобраться, причём лично, да только шансов попасть в исследовательский комплекс немного. По той простой причине, что Оллор – единственная планета, которая согласилась разместить у себя соответствующее оборудование, предоставить квалифицированный научный персонал и изучать землян экспериментально, – находится на самой окраине империи, в опасной близости от системы звезды Амицисс. А там обитают цоррольцы. Жуткая раса. Пересекаться с ними чревато бо-о-ольшими проблемами. То есть меня даже близко к Оллору не подпустят из опасения за сохранность жизни единственной наследницы. Разве что я сумею доказать, что мне ничего не угрожает, так как я могу за себя постоять.

Ну и какой из всего этого следует вывод? Правильно. Мне жизненно необходимо попасть в систему Ичос. Потому что там Тим и лучшая в империи военная академия! Я именно ради этого на брата надавила, чтобы с отцом поговорил, ибо одну меня всё равно не отпустят, а Тиссан – самая что ни на есть подходящая кандидатура на роль сопровождающего. Он сам на Исгре учился, да и контроль за моей неугомонной персоной – это его прямая обязанность. Пришлось, конечно, пообещать встреч с женихом не искать, но ведь Тимофей таких обещаний не давал! Значит, и нужно-то всего ничего – сделать всё, чтобы у него появилось желание свою невесту увидеть!

Так, а чего это я бездельничаю? У меня же масса дел!

Сообразив, что совершенно напрасно трачу время, прекращаю изображать из себя подпорку для двери и стремительно перемещаюсь в столовую. Я ещё не обедала, а скоро мои ненаглядные фрейлины появятся. На самом деле ненаглядные. Отнюдь не в переносном смысле. Хотя бы потому, что одна из них – Елия, а я её обожаю. Трудно найти другую девушку, которая отличалась бы такой искренностью и открытостью. Я это ещё на Земле почувствовала, мне для этого даже способности милнариан не понадобились, хотя Тис считает иначе. И то, что Ёлочка любит моего брата, радует меня безумно. Впрочем, есть и то, что огорчает, – деток у них до сих пор не появилось. Это, кстати, ещё один повод для того, чтобы попасть на Оллор. Нужно выяснить причину и помочь молодой семье, раз уж имеется такая возможность. Я даже брата именно этим, в большей степени, замотивировала, когда на разговор с отцом провоцировала, то есть на его личную заинтересованность надавила. Да, может, это и не слишком этично, зато действенно на сто процентов.

Так, опять я отвлекаюсь. Впрочем, всё равно продуктивно. Ведь даже не заметила, как поела! Хотя оно и понятно – что ж такого занимательного и сложного в ежедневном процессе? Вот если бы на обед было что-нибудь экзотическое, тогда понятно, а так… Сок риасса, запечённый часир со взбитым фарром и розовый дикт на десерт. Всё привычное и совсем не впечатляюще, даром что вкусное.

– Евочка! – Едва я успеваю шагнуть обратно в комнату, как попадаю в заботливые руки Ёлочки. – Ты опять что-то придумала? Или уже натворила? И когда успела только! Ни на час тебя нельзя одну оставлять! – сокрушается она, отстраняя меня и заглядывая в глаза. – Тис взбудораженный. Твой отец тоже не в самом спокойном состоянии, тебя к себе требует, сказал, чтобы после обеда сразу пришла.

– Ничего я не натворила, – отвечаю и пожимаю плечами. – Тебе Тиссан потом всё расскажет. Одеться поможешь?

Через десять минут в парадном облачении уже неторопливо, то есть именно так, как полагается наследнице огромной космической империи, вышагиваю по бордовым плиткам широкого коридора, ведущего в приёмный зал.

Честно? Прекрасно обошлась бы и без этого изысканно-вычурного наряда – домашнее платье куда удобнее, – да только приходить в повседневной одежде в зал для официальных встреч считается неприличным. А у меня с отцом отнюдь не задушевная беседа намечается. Так что не будем шокировать его непосредственное окружение.

Мне навстречу шагает и наклоняет голову в приветственном жесте ожидающий у дверей ферт Стириас, глава имперской службы безопасности. Коротко поводит ладонью, приглашая пройти в медленно раскрывающийся проём.

– Фисса Евеллина, император вас ждёт.

Когда-то давно он и моего дядю охранял, а потом даже маму какое-то время. И судя по тому, что волосы этого лансианина ровностью цвета не отличаются, – сплошные переливы красных оттенков, – спокойной его работу не назовёшь. Скорее, нервотрёпкой.

Приветливо улыбнувшись телохранителю, ступаю на мозаичный пол. Красивый до умопомрачения! Контрастный, чёрно-белый, с яркими вставками тонких пластин лансинита, а этот минерал, правильно обработанный, ещё и светится! В общем, эффектный он настолько, что взгляда от него отрывать не хочется. Однако если это всё же сделать, то понимаешь, что стены и потолок выглядят ничуть не хуже. Немного иная мозаика, более мелкая и пёстрая, зато из неё сложены сюжетные картины.

Древний корабль, срывающийся с эпистатической спирали подпространства. Бело-красная планета, на которую он же и падает. Огромные волны белёсого океана, вздымающие розовую пену высоко в атмосферу, а над ними дымный след от терпящего крушение корабля. Густые заросли краснолистных кустарников, среди которых пробирается экипаж, оставшийся в живых. Маленькое поселение, которому предстоит превратиться в первый настоящий город. Арки из белого камня и возникшее между ними призрачное марево портала-перехода, в котором виден пейзаж иной планеты – жуткий хаос каменных нагромождений и разрушенных металлических конструкций. Вооружённый лансианин, шагающий в этот подпространственный туннель, и юная лансианка с развевающимися волосами цвета миоцы, в отчаянии прижавшая ладони к груди. Огненное зарево, рождённое взрывами где-то в глубине туннеля, и раскинувший руки мужчина, которого выбросило обратно на белый песок. Город, а на его на фоне сидящая на земульти улыбающаяся пара: лансианин и его избранница.

Это история. История Ланса. Трагичная и тем не менее счастливая. Трагичная потому, что ни одна звёздная система не ждала с распростёртыми объятиями скитальцев, покинувших свой родной мир. И тем, кто волею судьбы здесь оказался, пришлось побороться за право остаться на этой планете. Погибло почти две трети экипажа путешественников по межзвёздным просторам. Кто-то при посадке, кто-то намного позже, не выдержав суровых условий: в те времена здесь было куда более опасно. Ну а счастливая потому, что выжившие всё же не сдались и выстояли, в итоге получив очень и очень многое. Новый дом, возможность развиваться и строить свою цивилизацию, но самое главное – способность управлять гравитацией.

Я уж не знаю, что именно мутацию спровоцировало, но этот дар появился именно на планете, а не имелся изначально у тех, кто решился на столь далёкое космическое путешествие, как полагают некоторые учёные. По крайней мере, у других цивилизаций, известных в наших звёздных окрестностях, аналогичных способностей или хотя бы близко похожих нет. Именно поэтому до сих пор и неясно, откуда именно прилетел корабль. Достоверных сведений не сохранилось. Есть, конечно, предположение, высказанное на основании проведённого анализа маршрута, что это была система Бокус, там тоже имеется одна обитаемая планета – Цесс. Но, с другой стороны, цессяне такие же мутанты, как и мы. Как они могут быть родоначальниками всех остальных? У предковой формы должна быть чистая генетика, иначе откуда возьмутся лабильные мутации. Они же, если появились, жёстко фиксируются на информационно-полевом уровне и мешают возникновению новых изменений! Так что вывод учёных, скорее всего, ошибочен.

А вот то, что род наследниц идёт именно от чистой в генетическом смысле особи женского пола, у которой не имелось мутаций, – бесспорно. Именно её нейтральный информационно-полевой фон помогает наследницам принимать чужие изменённые признаки и аккумулировать способности, которые мы получаем от своих отцов. Мы даже помним, как эту девушку звали, потому что у всех наследниц второе имя от неё – Мео.

– Евеллина Мео Рин! – властный голос возвращает меня в настоящее. – Ты решила нарушить правила, которым уже более тысячи лет?

Мой взгляд, перестав изучать мозаику, безошибочно находит того, кто не слишком позитивно воспринял информацию, озвученную по моей просьбе Тиссаном. Сидящий в кресле на высоком подиуме, к которому ведёт несколько ступеней, чуть подавшийся вперёд, опирающийся одной рукой о колено, другой с силой сжимающий подлокотник, статный, в элегантном белом костюме, украшенном пурпурной витиеватой вышивкой, с зачёсанными назад длинными красными волосами и сдвинутыми к переносице бордовыми бровями, отец выглядит весьма суровым. Внешне. В душе, уверена, он на меня совсем не злится. Ну, может, немного сердится.

– Правила были созданы для того, чтобы приносить пользу, а не вредить, – спокойно отвечаю.

Даже своим губам позволяю изобразить лёгкий, почти неуловимый намёк на улыбку, который, впрочем, незамеченным не остаётся. Стоящие на платформе чуть ниже трона имперские советники, представляющие здесь интересы своих планет, начинают активно переглядываться.

– О каком вреде ты говоришь? – позу отец не меняет, однако в его голосе появляются куда более мягкие нотки.

– О том, что одного года, который у меня останется до свадьбы, будет недостаточно, чтобы испытать моего избранника, проверить правильность его поступков в той или иной ситуации и убедиться в том, что он достоин занять пост императора. Мне может не хватить времени, и я совершу ошибку, приняв поспешное, неверное решение.

О да. Это я очень правильно сказала. В глазах советников недвусмысленно читается единодушное согласие с моими словами, подкрепляемое интенсивными кивками. И немудрено. Информация о том, кто именно стал претендентом на управление Объединёнными территориями, необычайно взволновала все звёздные системы. И если любого жителя империи советники восприняли бы спокойно, то кандидатура пришельца из другой части Галактики внушала всем немалые опасения.

– Хм… – Полюбовавшись на реакцию своих подчинённых, отец возвращается взглядом ко мне. – То, что ты ставишь интересы империи так высоко, достойно похвалы. И как же ты собралась землянина проверять? – Теперь он откидывается на спинку кресла, сцепляя пальцы рук перед собой в замок.

– Есть несколько идей, – загадочно улыбаюсь. – Во-первых, наши встречи должны проходить в естественной обстановке, первоначально быть редкими и выглядеть как случайные. И лучше всего сделать так, чтобы Тимофей и все остальные, с кем мне придётся общаться, не знали, кто я на самом деле. Именно поэтому ограниченность по времени нежелательна, как и организация свиданий на Лансе. Во-вторых, нужно будет создать пару-тройку экстремальных ситуаций, требующих от землянина решительных действий. Думаю, что только в этом случае он не сможет скрыть своей истинной сути и раскроет свой настоящий характер, а я смогу безошибочно оценить его личностные качества.

– То есть ты будешь сначала инкогнито учиться в военной академии на Исгре, а потом ещё и погоняешь новоиспечённого аристократа по империи, подвергая опасности не только его, но и саму себя? – резюмируется куда более сжато и жёстко.

– Верно, – киваю.

Сверкнув глазами, отец с шумом набирает в грудь воздух, и советники затихают, даже пригибаются в предчувствии бури негодования. А через секунду в звенящей тишине приёмного зала раздаётся громкий смех, гулким эхом отражающийся от стен. Хохочет папа долго. Заразительно. Даже тыльной стороной кисти вытирает выступившие слёзы.