Текст книги "Над морем"

Автор книги: Екатерина Завершнева

«На склоне…»

 
на склоне
когда нас уже нет
ничто не шелохнется
не изменится
редкие облака
в перевернутых зрачках
моря внизу
 
 
мы снова стали
поворотом неба осыпью
мелкими цветами горечавки
тенью ветра тенью самих себя
каменистым плоскогорьем
гребнями тишины
 
 
ночь сеет нас заново
море подступает
к запекшимся губам
раненый к раненому
потому что найдут
только вместе
 
 
наши тела
пещерные города
крошащиеся от ветра
каменная смола
высолы на щеках
руки корни
на краю обрыва
ягоды кизила
рассеченная бровь
терновник
эхо
 
 
на склоне
обнявшись молчим
не замечая
что нас уже нет
 

11.2007

«Долгое пребывание…»

 
долгое пребывание
неразделимых
в темноте
 
 
пещеры тел
души висящие
вниз головой
белые бабочки
обсыпанные
мучнистой росой
 
 
ресницы
окаймленные светом
 
 
видеть все
и не отзываться
пока душа и тело
расслаиваются навсегда
 
 
закрыли глаза
чтобы узнать
внутренний свет
заглянуть в колодец
упирающийся
другим концом
в звездное небо
 
 
чтобы ночь
накренилась
и ее гигантское колесо
пошло наверх
 
 
чтобы мы
раскачиваясь
лицом к лицу
в деревянной
бадье молчания
поплыли
как новобрачные
к началу своей
истории
 
 
но здесь
истории нет
неуничтожимое лето
растет сквозь пальцы
в его дыхании
растрескиваются
все семена
способные
выбросить из себя
еще одну жизнь
 

04.08

«Солнце неспящих…»

 
 солнце неспящих
немилосердное
над головами
 
 
надгробия
выгоревшая трава
теперь нас никто
не услышит
 
 
мертвые устьица
раскрываются
сотнями ртов
муравьиные семьи
ищут своих
в раскаленном песке
 
 
безумие думать
что мы устоим
живые среди мертвых
 
 
что будем помнить
когда другие забудут
 
 
растерзанные
по камням
в пыль
в боль
в свет
 
 
утопленные в земле
поднимемся
взойдем
новой пшеницей
под солнцем
неспящих
 

04.08

Дальше весна

* * *

 
у февраля твое лицо
и я не могу его вспомнить
 
 
кто-то входит в комнату
и живет в ней
занавески опущены
тихий снег за окном
мокрые ветки
 

* * *

 
в ложке плавится солнце
в стакане талая вода
 
 
твой двойник
не раздеваясь
садится на край кровати
 
 
не заставляй меня
возвращаться сюда
я устал
 
 
на его рукаве
никак не растает снег
 

* * *

 
прозрачные пальцы
дзинь помешивая
приподнимая голову
 
 
тебе нельзя говорить
 
 
твое тело
еще не сложилось
из растворенных
в весеннем воздухе
элементов
 

* * *

 
снаружи кажется
в доме никого нет
иногда за стенкой
едва заметное движение
это меняются местами
месяцы близнецы
 

* * *

 
февральские
перепады температур
потом слабость
 
 
под дверью письма
звуки проникают сюда
прошлогодними
 
 
ответа не нужно
 

* * *

 
разделить нас
на до и после
вытянуть
шерстяные нитки
боли и радости
растащить соринки
каждого дня
разобрать по зернышку
оставить чистое
пустое место
пока не наступило утро
пока еще темно
вот она
муравьиная работа
зимы
 

* * *

 
дни стали длиннее
они не умещаются на столе
для нас больше нет
ни времени ни места
задетые локтем
разноцветные склянки
падают с крыш
капает мутно-зеленое
аптечное лето
цветущее желтой пыльцой
беспамятства
 

* * *

 
изредка
на уровне наших глаз
солнце
наискосок через весь двор
на десять лет назад
на двадцать
по колено в траве
идущее к себе солнце
 
 
прошлое
связало нас
спина к спине
 
 
распятые на колесе
упрямцы
повторяем что видели
небо и землю
больше не нужно
ничего
 

* * *

 
отражения
блики по стенам
затопленной комнаты
мы открывали окна
и город перевертывался
продетый в кольцо
раскачивался на нитке
над ладонью неба
между да и нет
 
 
город корабль
пришвартованный
к ручке двери
уходил под воду
со всеми своими
лестницами
дворцами
и колокольнями
 

* * *

 
под нами залив
архипелаги крыш
перевернутые лодки
 
 
в водовороте
пенятся щепки
сталкиваются
тонут
 
 
подводный колокол
раскачивается
в темноте
забыть
 
 
силы уже на исходе
 

* * *

 
просыпаюсь от слез
небо вырезано из жести
острые края крылья
птицы над городом
мечутся оглушенные
ударной волной
 
 
птичий крик
неизлечимой
отрезанной земли
 
 
смятые теплом
комки перьев
превращаются на лету
в грязный снег
 

* * *

 
выходим из дома
прикрывая глаза
ладонью
 
 
пустые улицы
обрывки газет
 
 
отчетливо каждый
прожитый день
 
 
не сговариваясь
прячем улыбку
 
 
вместе до угла
 
 
дальше
начнется весна
 

02.2008

IV

Поселок генштаба

 
Я помню лето
Хотя говорят, что меня тогда
Еще не было на свете
Но какое это имеет значение
Помню изрытый песок
На плоском речном берегу
Волейбольную сетку
Радиомачту
Мороженое
Одеяло в клеточку
На котором лежит газета
Панамка с двумя пуговицами
И пачка папирос.
 
 
На вышке свистят
Мяч опять уходит вверх
В замедленном падении
Перевертывается небо
Самолет, верхушки сосен
Дачный поселок
И воланчик, зацепившийся за ветку
Падает в траву
И теряется навсегда.
 

12.2004

Ленинград

The heavenly ambulance

drawn by a wound

Dylan Thomas

1

 
Никто из нас
Кто-то третий
Мозаика невской воды
Заводские шедевры фонтанки
Тени на другой стороне улицы
Не было ни смертей ни встреч
Мальчишка с фотографии
Гоняет по двору медный обруч
Его сверстники на пискаревском
Ну сколько можно звать
Посмотри на свои коленки
И всё в песке
Приходит большая вода и не смывает
Большая беда и не слышит
Сообщающиеся колодцы
Для наблюдения неба
Вот я, а вот моя мама
Смотрим на гигантских рыб
Медлительные дирижабли
Плывущие с крайнего севера
Над нами облака
 

2

 
Плывут переслаиваются
Слуховое окно
Непривычная тишина
Застигнутые небом
Не бойся мы не одни
Посмотри вниз
Вышли целыми семьями
В руках закопченые стекла
Радио молчит
В пулково все готово
Для записи в реестры
Звездного неба
 

3

 
сдвоенные коды
давай меняться
ты ведь хотела
a на b методом подстановки
и никто не будет заглядывать
в наши тетрадки
цепи днк
незаметная трансмутация
по кирпичику
перевернутый ответ
безболезненная подмена
тело составленное из
00 01 11 10
выпускной табель
один на двоих
 

4

 
Созывает urbi
et orbi чертит в небе
Письмена святого Петра
Раскручивает световой
Меч ухватившись
Двумя руками
За рукоятку прицела
Ведет крестик по берегу
Кто кто
Кто не спрятался
Кто здесь не виноват
Кто не видел зверя моего
Восставшего из глубин воя
Воя тише маленький мой
Волчонок в утробе метро
Огромной рыбине
Я с тобой с отбой
Воздушной тревоги
Смещается опадая
Хлопьями в красной
Области спектра
 

5

 
Петер ищет сердце
В подземелье
Ряды стеллажей
Шестизначные номера
Одинаковые реторты
Заткнутые ватой
Теплятся бормочут
Фосфены близнецы
Еще один погас
Каменный остров
Уходит под воду
Нет невозможно
Нас слишком много
 

6

 
прибыла скорая
почта скорее было нельзя
вращается треугольное
отверстие разбрасывая
окалину сирена
никто не выходит
припали к окнам
admirantum stella
до края земли
новый город
 

06.2005

Как это было

Sun the father his quiver full

of the infants of pure fire

Dylan Thomas

 
В те дни
Когда наши тела
Открылись в траншеях
И мертвые через платок
Обыскивали живых
Кто-то из них
Заметая следы
Вытравил нам лица
И забил наши рты
Штукатуркой
 
 
Подойди, Отче
Подуй им в лицо
Пусть расскажут
Как это было
 
 
Известь обжигала вены
Створаживала кровь
В проломах дверей стояло солнце
Астрономический вестник
Конца времен
Чумная комета
Приблизилась к земле
И плюнула нам в глаза
Радио орало придите ко мне
Все меченые прокаженные
Я отделю овец от козлищ
В пещи огненной
Поднимите упавших
Приведите слепых и увечных
Я дам вам последнее утешение
Дам вам обмылки
И выключу свет
 
 
Тело твое мыло
Руки твои реки
Кровавая рубаха
В протоке
 
 
Мы шли по трубам
Светильный газ струился из глаз
Солнце извивалось под землей
Словно раздавленный червь
Протуберанцы гнева
Гасли в разреженном воздухе
Господи, нам нечем дышать
 
 
Отче, зачем
Покинул нас
В твоих
Катакомбах
 
 
Метановая заря
Над марсовым полем
Кольцо оцепления
Конвейер вышел из строя
Незрячие личинки солдат
На ленте транспортера
Смотрят в небо
Резиновые маски
Удушливый запах хлороформа
Дайте им еще
Пока связисты
Ищут место разрыва
 
 
Нет его среди мертвых
Нет и среди живых
 
 
Медные контакты
Прижатые к вискам
Окислились от смертного пота
Вольтова дуга
Встает над миром
Из наших глазниц
Радуга нового дня
 
 
Где твое тело
Болотная вода
Хлеб из лебеды
Виселицы на холмах
Тирольские песни ворон
На черной мельнице
Мои работники
Моляры и премоляры
Каменные десны
Перемалывают тебя
В пыль
 
 
Нет его среди мертвых
Нет и среди живых
 
 
Мы смотрели в огненный зев
Где тлела кора и на губах
Выступала смола
Пляшущие языки
Били ушные молоточки
По стенкам колокольной ямы
Глина растрескалась
Обручи лопнули
И боль обняла нас
Обняла наши головы
Прижала к животу
Чтобы мы слышали
Только твое сердце
 
 
Сердце его солнце
Тело светозарный вольфрам
 
 
Отвалите камень войны
Посмотрите что с нами стало
Где наши звезды
Где отметины
 
 
Нет его среди мертвых
Нет и среди живых
 

01.2006

Ангельский колокольчик

 
Ангельский колокольчик
Белоголовый
Кто вывел тебя из дома
Динь-дилинь
 
 
Кто продел твои ручки
В колодезные петли
Ржавые петли
Динь-дилинь
 
 
Висит мой колокольчик
У черной речки
Не отвечает
Динь-дилинь
 
 
Собака лает ветер дует
Качает мою детку
Босые ножки
Динь-дилинь
 

02.2006

«Ежевика кровь…»

 
Ежевика кровь
Потерпи уже недолго
Небо свернулось от жара
Вылизывает мертвых щенят
Запекшимся языком
Против шерсти
 
 
Репейные братья
Никто не отнимет нас
У смерти
 

«Тело изгородь…»

 
Тело изгородь
За нами облачный край
 
 
Одноглазое небо
Склеивает длинной слюной
Комариный шар
 
 
Полая соломинка
Облеплена муравьями
Все перевернуто
 
 
В глубине зрачка
Затканы паутиной
Соцветия бузины
 
 
Радужной пленкой
Подернуты наши глаза
 

02.2006

После войны

 
Всадники апокалипсиса
Размеренным шагом по площади
Что он видел тогда сквозь метель
Ряды одинаковых оловянные ложки
Под шинелью что-то темное значит живой
Остальные белее белого уже попрощались
В детской дифтеритный жар он не узнает
Он даже не увидит меня я не вернусь
Вернется тот кто сейчас один
В заснеженной москве молчаливой
Взвешивает души их снова поровну
Стрелки синие красные
Карта поделена у нас чистилище
У них уже ад
Его глазницы бойницы
Залитые смолой
Исполин каменный идол
Перед войском на лошадиных ногах
Главнокомандующий ставленник
Бурана его звездочек
Хлопьев тающих на лице
Бог отец нации маршал жуков
Неподвижный
Медиум цели
 

«В благополучной Европе…»

 
В благополучной Европе
Соловьи сады в молоке
Сахарные деревья
Посаженные на спички
Маленькие кусочки хлеба
Площади тарелочки
С круговым движением
Ножка циркуля роза фонтана
Зеркальные двери магазинов
Консьержка спицы голуби
Крылья аккордеона
Хрипловатый голос
О жизни в розовом свете
Вместе с ним огромным
Небом лицом я наклонился
К земле чтобы увидеть
О чем она поет
В соцветиях снарядов
В разрывах облаков
Островки тишины
 

«Спасенные города…»

 
Спасенные города
Я читал – Warsaw, Potsdam
И колокол переворачивался
Анно домини они вставали
И называли себя
Страница за страницей
Я записывал – «уничтожено»
Документы обвинения
На снимках каштаны в цвету
Парадные лестницы закрученные в небо
Полутемные вестибюли маятник
За стеклом ожидание пепел
Кто-то сказал – «над жизнью» – совсем близко
Сквозь помехи мне послышалось
Голос из угла был ангелом
И я проснулся
Руины бараки трубы – все исчезло
Они стояли нетронутыми
Заграждения сняты
Реки текли навстречу
Голубой Дунай сестрица Висла
Зеленый Одер ветки черемухи
Завтра мы встретимся
Там на середине моста
Нас обменяют на июнь и июль
И влюбленные Буда и Пешт
Обнимутся над рекой
 

«После войны…»

 
После войны
На отмели слушаем ее шум
Города-острова растерянные
Сколько уцелело никто не знает
Города-побратимы новые семьи
Новая география
Молоденькая учительница
В пустом классе солнечные зайчики
Мела нет, но есть ведро и тряпка
И весенняя Прага за окном
Видишь ее?
Срываем бумажные ленты
Переворачиваем парты
Весело потому что заново
Потому что он говорит по-русски
А она не понимает
Смеется
Земля велика
Поселимся где захочешь
Мое сердце теперь повсюду
На площади Звезды ветвится
Артериями бульварами
Коридорами метро до самой Москвы
Спящие женщины дети
Дежурная по станции
С листовкой в руке плачет
Не может прочесть разбудить
Поезда спешат нагоняют
За окном поля поля
На полках по трое-четверо
Все братья на одно лицо
Поднимут на руки
Всходы к солнцу
Лицом к лицу
Тепло земли
 

«И нет ни правых ни виноватых…»

 
И нет ни правых ни виноватых
Кинохроники наводнения
Остовы зданий
Высохшие пятна медуз
Это море наступило и ушло
Схлынуло сорвало одежду
Обнажило обокрало
 
 
Под стрекотание проектора
Нас выхватывают из темноты
Вторая жизнь и последняя
Кто это говорит кто
Свидетелей больше нет
Дело закрыто
 
 
Говорит неопознанная
Радиостанция войны
Прослушайте наше сообщение
Прямо из-под земли
Сигналы точного времени
А потом легкая музыка
Вальс
 
 
Экран давно погас
А мы всё чего-то ждем
Дым рассеивается
Никто нас не рассудит
Бери шинель вставай
Вставай и иди
 

11–12.2005

V

Новый год

1

 
Я иду по улицам, возникшим в конце зимы,
Я разбужен голосом радиолы,
Новичок, учащийся летной школы,
Узнающий с воздуха берега, холмы,
Разлинованные острова, овраги
И чернила рек, разлитые по бумаге.
 
 
Собираю звуки, ключи, монеты,
Тяну телефонную нитку от дома до дома,
Разыскиваю голоса и приметы
Довоенного аэродрома,
Где-то здесь его бетонная полоса
Переходит в обетованные небеса.
 

2

 
Под стеклянными крышами голуби,
На балконе дремлет змея в герани,
Растекается черное олово
Подворотнями и дворами,
Забирается спящему под рубашку,
И ко рту подносит чужую фляжку.
 
 
Оживает великий голем, щурится,
Сжимая в зубах пентаграмму,
Осматривает окрестных улиц
Военно-воздушную диораму,
И несется из окон открытых
Деловитая рио-рита.
 
 
За столом работает мой отец,
Лампа горит, прикрытая полотенцем,
За стеной умываются новые выдвиженцы,
Капля по капле бежит свинец
И поет на множество голосов
В горлышке главных песочных часов.
 

3

 
Я болтаюсь в аэроклубе,
В небе «лавочкин» выполняет бочку,
Я сижу в огромном стеклянном кубе,
Как гомункулюс-одиночка,
У отца никак не заканчивается летучка,
У меня в кармане сливочная тянучка.
 
 
Горячо дыхание авиации,
Синевой сияют ее глазницы…
Я уснул. Над морем цветут акации,
Облака собираются на границе,
И летят, опыляя стальные розы,
Алюминиевые стрекозы.
 
 
Умберт Нобиле, благородный старец
Поднимается из полярных льдин…
Надо мной наклоняется ординарец:
– Ты поедешь домой один.
И кому-то еще, с улыбкой:
– Я уверен, это ошибка.
 

4

 
Я иду по улицам тридцать седьмого года.
Половинка ампулы, стекла, вата.
Отсыревшие лестницы, пятна йода.
Вот и дверь. Опечатано. Подпись. Дата.
 
 
Телефон. Не слышат. Полоска света.
За окном неподвижно висит ракета.
Пахнет хвоей. Пекут пироги с брусникой.
Начинаются первые дни каникул.
Я тяну за ручку, она ни с места.
Я освободился из-под ареста.
 
 
Отзовись, сынок, отопри защелку,
мы пойдем на горку, пойдем на елку,
мы построим город, развесим флаги,
нарисуем солнышко на бумаге,
две звезды, серебряный самолетик,
и МОСКВА напишем на обороте.
 
 
Спят учебники спят тетрадки
тихий снег намело в углы
задремали в яслях волы
месяц ходит вокруг кроватки
спит полярник в своей палатке
гаснет звездочка на груди.
 
 
Я вернулся.
Все еще впереди.
 

2001, 2004