Текст книги "Лисий реверс (СИ)"

Автор книги: Екатерина Юрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

В себя я пришла сидя плотно привязанной к стулу. Над головой горел свет. Напротив стояли могуры. Злые и невыспавшиеся, с красными взбешенными, горящими ненавистью глазами. В ту ночь любимая и единственная жена главы клана скончался от внезапного кровоизлияния. Точка. Так написали в заголовках газет. Разумеется, обо мне ни слова, об жестоком убийства ни слова. Ведь ей отрезали кисти рук, выкололи глаза и вырвали язык. Не похожий подчерк кицунэ. Разве только кто-то их не достал до самых печенок.

Моя скромная особа сначала попала под допрос, потом моё почти мертвое тело скинули в яму. Обещали устроить охоту и незабываемые ощущения. Я ждала. Больше, конечно, ждала когда уйдёт боль. Но она почему-то не уходила. Потом уже ничего не ждала, просто бездумно отслеживала как замерзает тело. Как холод забирается потихоньку в тело, как будто примеряет твою кожу, как он одевает ее словно перчатки – пальчик за пальчиком. Осторожно, нежно течет по венам кристалликами льда и как тебе становится все равно и даже радостно от его присутствия. Волшебно.

Когда меня вытащили из ямы, знакомый голос Фенто недовольно ругался и то меня это ничуть не тронуло.

В постели я проявлялась достаточно, пока терпение Фенто не лопнуло и она собственноручно не вытащила меня и не отправила на ещё одно задание. Помню я смотрела в её голубые полные недовольства глаза и безнадёжно шептала. Сил сказать в полный голос не находилось.

– Я провалила задание.

– Да, – кивнула она.

– Я... не буду... не могу...

– Можешь. Ты же хочешь лицо. Послушай сюда, зайка. Все мы не всесильны. Но выживает тот, кто встаёт. Не важно падал или нет, главное что встал. А теперь вставай. Мне надо чтобы ты это сделала.

И я встала.

Не знаю как так произошло, но она стала тем якорем, за который я уцепилась, когда начаться шторм.

О личности моего недавнего соперника Фенто могла только предполагать. И также как и я остановилась на кицунэ, правда она пошла несколько дальше и указала на самого главу их здешней гильдии. О нем рассказывали ужасные байки. Стал главой он сравнительно недавно, около пятидесяти лет назад. За это время лисы стали процветать, их боялись, уважали, но, к счастью, в большую политику кицунэ особенно не лезли. Только в рамках редко принимаемых заказов.

Знали в лицо главу только среди собственной гильдии. На остальные встречи он являлся исключительно в плащах. Мне показалось это как-то по-детски. С другой стороны, если у него нет другого выхода? Как у меня, например? Какой пассаж бы случился.

Случайности любят происходить с теми, кто их ждёт. Моя вечно всех подозревающая личность легко притягивает всяких маньяков. Я мило за обе щеки жующая пирожок в толчее выходных рыночных улиц носом уткнулась в чью– то грудь. Не поднимая головы, пробормотала извинения и сделала шаг в сторону, чтобы продолжить путь. Но снова уткнулась в ту же грудь. Грудь кстати ничего такая, удобная, жестковата, конечно, но явно лучше чем какая-нибудь стена или столб. Оценить в общем свою удачу я смогла. После недолгих размышлений я посмотрела вверх.

На меня довольно ехидно смотрели жёлтые глаза на остром неприятном лице. Шрамы при свете дня налился багрянцем, и стало заметно какие они неровные – они выступали над поверхностью кожи на миллиметра два, что для лица казалось фатально.

– Наконец-то! Я уж думал куда ты пропала! – А вот голос я узнала сразу. Он остался как в моих воспоминаниях, низким и немного хриплым. Разумеется, на это восклицание у меня выработалось лишь одно непререкаемое правило – драпать! И быстро!

Наш знакомец воспользовался силой инерции моего движения, легко и непринужденно выцепив мою тушку уже откуда-то из под ног, куда я метнулась в доли секунды, развернул меня и зафиксировал под горло. Красиво сработано!

– Опять? Ну нет, это уже не смешно! – возмутился он. – Больше я не хочу играть в прятки. Это долго и нудно.

– Ты пытался меня убить! – зло прохрипела я в его ухо.

– Убить? Нет, что ты! Пошли! Я все объясняю... Если бы "пытался", ты бы была уже мертва.

– Мечтай...

Он, конечно, звал меня, но тащил, не спрашивая хочу ли я. В ответ мне приходилось разве что споро перебирать ножками под его широкой шаг и тихо звереть, когда очередной раз он забывал сдвинуть меня с чего-то пути.

Очень скоро мы оказались в обычном пабе, где лис выбрал угловой уютный стол и широким жестом впихнул меня в самый угол. Сам сел напротив так, что выражение его лица мне стало не отчётливо видно из-за тени. И наоборот когда он отклонялся, чтобы позвать подавальщицу, черты его обретали чрезмерную четкость от льющегося дневного света.

Подавальщица оказалась симпатичной и не прочь поболтать. Они мило разбирали меню, выясняли какое блюдо дня, выспрашивали друг у друга новости, что напряжение сковывавшее меня с начала встречи, отпустило. Затем градус озверения неумолимо пополз верх. Полз, полз и вылился громкий злобным шипением:

– Договоритесь уже о чем-нибудь или валите куда-нибудь вместе!

Прозвучало на удивление пронзительно. Народ тут же прекратил стучать ложками, работать челюстями и обратился вслух. Аж уши задергались от предвкушения. Хозяин заведения тоже остановился, как муха увязла в меду, медленно перевел взгляд в нашу сторону. По его виду я бы сказала, что он держит тут всех в ежовых рукавицах. Подавальщица считала также, поэтому посмотрела на меня как на... не очень хорошего человека и, подхватившись, умчалась. Зато лис отвлекся.

– Слишком много всяких "нибудь". Когда посылаешь, всегда нужно чётко формулировать мысли. Например...

– Например, отвали от меня, грязный ублюдок!

– Почти. Похоже на цитату из старого боевика про ковбоев.

– По– моему я там её и услышала, – кивнула я. – Мы ушли от темы. Зачем ты, говоришь, хотел меня убить?

– А, да. Убить? – смачно зевнул на этом моменте аж хрястнуло что-то. – Устал. Видишь ли между моими родителями не всегда все было гладко... закрой рот и не перебивай... точнее, вовсе не гладко. В общем, одна из любовниц отца сильно расстроилась из-за его непостоянства и получил я подарочек в виде нарушения контроля... ой как там дальше... естественных вариаций строения тела от внешних факторов. Хм, противопоказано мне вых...

– У тебя помимо этих вариаций и мозги клинит? – перебила я сердито. – Зачем кидаться в своем этом зубастом виде?!

– Ничего у меня не клинит! – оскорбился лис. – Я хотел тебя придержать, чтобы ты не пугалась и все объяснить. Нечасто тут встретишь кого-то новенького. Это же закрытый мир, почти тюрьма для йокаев. Тут все само собой циркулирует. Рождаемся, живем и умираем. Скучно знаешь ли.

– Но вещей из других миров тут навалом, – законно опровергла я его слова.

– А, это. Хорошо, уточним. Неофициальная тюрьма из которой трудно, но не невозможно выбраться. А одежда и мелочи на самом деле капля в море. Здесь же нигде не видишь смещение, как это произошло во многих мирах. Мне рассказывали... самому не выходит выбраться на перекрёсток.

– Нет, я не знаю как миры изменились. Я довольно много времени провела с лисье госпожой. Тоже своеобразная тюрьма.

– Да, ладно? И какая она? Госпожа в смысле. Тюрьмы я как раз и так хорошо представляю.

Нам наконец-то принесли еду. Подавальщица зло брякнула поднос на стол и громко расставила заказ. Есть я поостереглась, лишь проводила её удаляющуюся фигуру. Лис схватил какой-то горшочек, сковырнул верхнюю пленочку и с удовольствием на лице сунул маленькую ложку в рот. Глаза его светились живым любопытством, а нога под столом слабо толкнула мой сапог, типо ну, давай уже, говори.

– А что он ней говорить? Я даже не знаю... Как тебя зовут?

– Ревер о"Сварт, – новоиспеченный Ревер протянул руку для знакомства. Ложечка осталась у него во рту как у маленького ребенка.

– Ты первый кто спросил моё имя за много лет, – рассмеялась немного неуверенно. – Его забыть не мудрено с такой востребованностью. Но тебе повезло! Приятно познакомиться, меня зовут Альяра сно"Хвит.

Мы чинно благородно пожали друг другу руки и Ревер продолжил сметать свою порцию. Я осторожно покосилась в сторону своей.

– Почему не ешь? – удивился Ревер, махнув в сторону онной вилкой.

– Страшно, – вздохнула я.

Ревер со мной согласился и предложил поделиться своей. Вдвоем мы прикончили ее в несколько раз быстрее. На выходе я немного скомкано пожелала удачи и собралась отчалить. Ревер заломил брови:

– Ты куда? Пойдем со мной. У меня есть где жить, выделю тебе комнату. Расскажу что тут к чему. В общем, окажу гостеприимство по всем лисьем законам. Будет весело, не сомневайся! Не могу же я бросить новенькую! А позже представлю в клане.

– Я... я не могу. Я остановилась у усаги и мне обещали мне помочь. С маской. Как видишь я еще не решила эту проблему.

– Что?! У этих никчемных зайцев? Да ты шутишь! Ты пошла к ним вместо того чтобы обратиться в общину?! – взьярился Ревер. – Ты о чем думаешь?

Почему-то его слова больно ударили по моему самолюбию. Как умею, так и решаю проблемы. Нечего строить из себя самого умного. Он думает это просто сначала сидеть в башне и ждать неизвестно чего, решиться на самоубийственный шаг, потом плутать по этому бездна его раздери коридору, а затем еще он.... и все остальное!

Я не заметила когда мысли превратились в слова. Стояла посреди улицы и кричала на него. Руки сжались в кулаки так сильно, что ногти прочертили на ладонях кровавые полумесяцы. Ревер тоже не мог оставаться безучастным. Его хвосты взбивали воздух. Его лицо становилось темнее и злее по мере того как он выслушивал новые эпитеты в свой адрес.

Когда полетели искры от скрестившихся призрачных клинков, мы оба были уже не в своем уме. Хотя со стороны я наверно восхитилась представившейся картиной. Высокий пластичный парень, объятый блестящими черными лисьими хвостами, и хрупкая верткая девушка напротив, волосы которой мерцали жемчужным светом и синими всполохами. Всполохи это отблеск моего меча. Я говорила, что я люблю холодное оружие, но для любого йокая это еще и часть души. А ведь не любить свою душу невозможно, правда?

Она может меняться, становиться прочнее любого металла или наоборот без какого либо участия рассыпаться прахом. Своего рода индикатор состояния своего хозяина. Можно менять оружие хоть прямо в схватке. В такие моменты просто не хватает времени проконтролировать преобразование. Можно метать, как звездочки, например, но они распыляться как только контроль ослабнет. Могут прямо в полете. Чтобы подобного не произошло необходимо развивать память, нейронные связи для ускорения мозговой деятельности или что– то в этом духе. Главное не свихнуться в погоне за совершенством.

Мой меч – это чинкуэда, прямой короткий меч с обоюдоострым клинком и очень широкий у рукояти. Ревер материализовал два: дзюттэ -тупой граненый кинжал (хотя на вид больше на дубинку похоже) с односторонней изогнутой гардой, и шото – короткий меч, напоминающий по виду катану.

Мне приходилось очень сложно для того чтобы успеть блокировать два клинка. Все меня обижают! Дзюттэ поджидал момента чтобы крюком вырвать моё оружие. Шото активно атаковал. А моя чинкуэда только и порхала в попытке не дать добраться до меня. У Ревера вообще стиль схватки напоминал мясорубку своей скоростью и неотвратимостью. Он как будто нападал сразу со всех сторон. Пока я только отступала, перепрыгивая через ограждения, не к месту посаженные клумбы, даже через людей и альдов. Некоторые в ступоре замерли, некоторые наоборот решили посмотреть поближе и попали под ноги. Кое-что из этого (я про ящики или корзинки, а не то о чем вы подумали!) мне очень помогло, так как метким пинком легко превращалось в отвлекающий маневр или даже грозное оружие.

Скакали мы от силы минут пятнадцать. Вот мы сплетаемся на короткой дистанции в клубок, вокруг которого свистять кончики мечей, а потом рассыпаемся, чтобы замереть напротив друг друга, как дворовые мартовские коты. Мы оба промокли от пота, кожа под маской немилосердно чесалась, волосы влажной сетью опутали головы, из горла вырывались хриплые с присвистом вздохи.

– Мир, – то ли спросил, то ли постановил Ревер и первым убрал свое оружие. Я без промедления последовала его примеру. Оглянувшись вокруг мы как будто очнулись ото сна, удивленно рассматривая раскуроченную улицу. Разбитые окна, вывороченные двери, даже пробитая стена имелась. Прохожие все же разбежались. К счастью. Какие они молодцы.

В шоке прошептала одними губами: "Бежим!", и мы рванули с места с новыми силами. Свернули куда-то не туда, попали в тупик. За нами не гнались, но за лучшее мы предпочли не возвращаться. Взялись за руки и в раскачку, как на качели, взбежали по стене. Вместе ухватились за вершину, дальше оставалось только подтянуться и рвануть как нашкодившим подросткам по крышам.

Мы мчались наперегонки только ветер свистел в ушах. Ревер пользовался преимуществами кицунэ и легко проскальзывал сквозь небольшие преграды или подъемы. Мне же приходилось попотеть, подпрыгивать аки горный козел или подныривать. Раз мне не повезло: не глядя последовала за Ревером и влетела прямо в стену. Мой прыжок должен был быть чуть в сторону, где заканчивалась расположение печной трубы, чтобы ухватиться за скат крыши. А сейчас подо мной даже окон нет, цепляться не за что. Приготовилась всеми возможностями тормозить падение. Сердце настороженно притихло. Я чувствовала как оно недовольно бурчит: "Снова?! Сколько раз необходимо упасть, чтобы понять что это делать не надо? Одного раза должно быть достаточно! А мы? Зачем мы снова падаем?! А?! Я тебя спрашиваю?!". Я благоразумно молчала.

Вдруг рядом появился Ревер, схватил меня за руку и дернул вверх. Конечно, не перемещайся Ревер все время выше и не выдергивай меня, мы ни за что не смогли провернуть этот трюк, но на крышу мы вывалились в обнимку. Хохотали как ненормальные.

Начало дружбы начинается с проверки: поддержишь, поймешь?

Ревер очень ругался, отпуская меня, но я все же вернулась к усаги. У меня ведь задание, да и Фенто я чувствовала себя обязанной, к тому же маска...

Дни потекли своей чередой. Задания, выдаваемые Фенто, стали совсем простые. Я практически слилась с рядовыми усаги: стянуть там, подбросить здесь, пустить слух о первом, наведаться ко второму, дискредитировать третьего, в общем, ничего особенного. Я втянулась в быт, иногда встречалась с Ревером. Каждая наша встреча или начиналась или заканчивалась схваткой. Ему очень не нравилось, что я стала пешкой каких-то зайцев. Предупреждал, что как только кицунэ узнают о подобном предательстве мне уже будет не вернуться в их ряды, просил прекратить упрямиться, говорил, что сам глава может заинтересоваться подобным и тогда я точно обрету проблемы по самые кончики ушей. Пока я с успехом отмахивалась от него. Хуже обстояли дела с собственными мыслями.

С ними я отправилась искать ответы у единственной кто мог дать хоть какие-то ответы. К Фенто. К ней меня пропускали незамедлительно, если она оказывалась на месте. В этот раз мне повезло.

В ее покои я зашла немного крадучись. Пахло фиалками, сладко до приторности. Окна закрыты, в помещении царил полумрак. Все ширмы, а здесь их было в изобилии, почему-то выдвинуты, перечеркивая просторное помещение на множество отдельных закутков. Подушки валялись на полу в беспорядке, кое-где виднелся пух из выпотрошенных товарок.

– Фенто? Это я. Альяра. Мне надо с тобой поговорить, – неуверенно вопросила пустоту. В дальнем углу послышался шум, потом она выплыла ко мне в тонком шелковом халате на голое тело. Ее волосы серебряным полотном облегали плечи и спускались до колен. Голубые глаза смотрели отстраненно.

– А... Проходи. О чем ты хочешь поговорить? У меня не очень хорошее самочувствие, – протяжно прошептала она. Она прошла к ближайшей софе и устало растеклась, откинув голову. Картина стало абсолютно бесстыдной. Даже полностью обнаженной она не выглядела бы более эротично. Она похлопала рядом с собой рукой, приглашая: – Присаживайся.

Отказываться не имело смысла. Когда я села к ней, она посмотрела на меня и взяла прядь моих волос, пропуская сквозь пальцы, и наблюдала как по ним бегает золотой всполох от тусклого света.

– Фенто, много времени прошло и я не вижу этому конца. Давай поставим точку.

– Да-да. Время... Все мы спешим и неотвратимо опаздываем. У меня философское настроение. Наверное это к лучшему. Хорошо. Будь по твоему. Вечером для тебя подготовят необходимое. Тебе нужно будет встретить одного моего знакомого. Нет, передавать привет, как с могурами, – она поморщилась, – не надо. Тебе надо лишь его убить. Справишься? Хотя я по-прежнему уверена, что тебе надо еще потренироваться. Сходить на пару-тройку других дел, а главное мы отложим на время. Как смотришь? Другого шанса у тебя не будет. Ты понимаешь? Так сказать недостатки профессии. Тебе еще повезло с могурами, будь у тебя лицо, ты бы уже лишилась своей сути. А так как с гуся вода. Спешно, правда?

– Лишилась сути? – не поняла я. – Первый раз слышу о подобном.

– О! Я все время забываю, что ты у нас новенькая. Не оперившийся птенец, – она нежно провела рукой по моей маске. Ее пальцы крепко сжались на вороте моей рубашки и насильно притянули ближе, что ни вырвать ни пошевелиться. Ее полные губы оказались напротив моих так близко, что я чувствовала теплое дыхание. – У каждого есть суть, душа и как только йокай снимает маску, он обретает душу и, естественно, возможность перерождения. У тебя этого нет. У тебя нельзя ничего забрать в силу того, что у тебя ничего нет, зайка. Рискнешь?