Текст книги "Бог и попаданцы (СИ)"
Автор книги: Екатерина Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Саша попал в тело одной такой погибшей души. Он чувствовал безнадежность воспоминаний предшественника и просто не мог не попытаться что-нибудь исправить.
– Здравствуйте! Хорошего вам дня! – говорил он людям на улицах, доброжелательно улыбаясь. И люди конфузились, не зная, что ответить. К сожалению, некоторых начинало терзать раскаяние за их черствость, при этом душа только еще больше страдала, а иногда даже разрывалась на куски.
– Извините, можно вам помочь? – говорил Саша пожилым людям (в этом мире существовала реинкарнация, вот только душа не очищалась от прежней грязи), если видел их за каким-то занятием. Иногда ему в ответ грубили, но Саша не огорчался, потому что на его душе еще в нашем мире много осело, а здесь он мог чем-то помочь и заодно душу очистить.
Здесь «сутки» были не короче нашего месяца, поэтому, когда пришло время отбывать, Саша был собой доволен. Кое-кто уже по его примеру начал здоровался с окружающими, на некоторых лицах снова появились добрые улыбки. То, что сделал Саша, было каплей в море, но некоторые уже узнали, как приятно говорить и делать хорошее, и этот мир вполне можно было спасти. Такого ощущения собственной полезности у Саши не было с тех пор, как он обменял местами двух потенциальных самоубийц и увидел, как в них разгорается интерес к жизни. Даже теплое чувство, появлявшееся, когда подписчики блога писали ему сообщения с благодарностями за то, что он пишет для них и угадывает иногда их собственные мысли, было слабее.
«Интересно, куда занесет?» – подумал Саша, паря в темноте.
Как будто висящий в воздухе город, населенный такими же воздушными существами. Летающие по небу птицы невиданной красоты. Улыбающиеся друг другу люди, сидящие на них. Облака цвета предзакатного солнца. Теплый, мягкий, восхитительно пахнущий воздух. Кажется, здесь проблем не будет.
* * *
Еще через неделю Ваня и Саша снова встретились в своем мире. Они почему-то сидели у Саши. Видимо, их телами распоряжались другие туристы, но в памяти ничего тревожного не было.
– Рассказывай, – попросил Ваня.
– Нет, ты, – сказал Саша.
Ваня стал рассказывать. О Валере, о мире низвергнутых властелинов, о мире, где души витали в пустоте и ждали прощения (Долго же пришлось им доказывать, что Богу не до них, а в пустоте можно создать новый мир! По сути, Ваня сначала поступал примерно как Валера-земной, но потом образумился и взялся за дело, благо в том мире главным законом была сила мысли…), о мире, где жили люди, чьей главной целью было помогать друг другу (сами они старались жить в убожестве и отказывались от помощи; этих тоже пришлось немножко попереубеждать)… Много миров увидел Ваня, много он для себя понял. Он и сам, кажется, стал лучше. Спасибо Богу за такой поистине щедрый подарок.
– Теперь ты рассказывай! – попросил Ваня.
Саша тоже спас не один и не два мира, видел много миров, где закат уже миновал и наступала вечная ночь, понял, что проблемы в любом обществе одни. Даже в мире мифических героев были люди, которым надоел их мир, которые хотели бы управлять другими, которые не ценили близких людей. Хоть и сложно в это поверить, не бывает идеального общества. И не будет. Оба мальчика это поняли.
В тот день он долго сидели у Саши и рассуждали о том, что можно сделать, чтобы спасти Землю от надвигающегося потрясения. Сошлись на том, что с нынешними возможностями они мало что смогут сделать, а пока надо учиться, выбрасывать мусор, сажать деревья и быть вежливыми. И если уж вести блог, то стараться в нем убедить людей, что надо быть проще и добрее. И не учить, не призывать, а просто показывать, почему так лучше.
* * *
– Ну что, сделал задание на каникулы? – спросила Надежда Павловна.
– Да. – Хорошо, что он написал эту программу заранее, а то последние два дня было совсем не до этого. Ваня все больше пытался «причесать» свои мысли, вконец разбредшиеся после «экскурсии» по мирам, и придать им литературную форму. Иногда выходил рассказ, иногда стихотворение, иногда ничего, кроме набора предложений, которые потом приходилось переписывать заново, додумывать и превращать в полноценный текст. Теперь – ой, блин – готовые рассказы лежали в отдельной папке «Каникулы» на той же флэшке, что и домашнее задание. Только бы не заметила!
Нет, Ваня абсолютно доверял своей любимой учительнице, но ему всегда было сложно показывать себя с этой стороны перед людьми, которых он хорошо знал.
Урок шел по накатанной схеме: проверка задачи, разбор некоторых слабых мест, новая задача. Вдруг со стареньким, еще, наверно, прошлого века «Турбо Паскалем» (все продвинутые школьники его знают и, думаю, ненавидят) произошло весьма ожидаемое событие: он отказался работать. Точнее, считал данные и «схлопнулся», как выражался Ваня.
– Readln мою матрицу! – по старой привычке предшественника ругнулся он. – Спорим, программа здесь ни при чем! – Он был уверен в обратном, потому что такие «схлопы» происходили на некоторых программах с завидным постоянством, не исчезая, пока не перелопатишь всю программу и не укоротишь ее раз в пять.
– Ты ведь не принес вирусов на флэшке? – на всякий случай спросила Надежда Павловна.
– Да не должно бы… – протянул Ваня.
– Ясно, проверяем. – Прежде чем Ваня возразил, учительница запустила проверку и теперь с интересом читала названия файлов. Антивирус был медленным, поэтому папка «Каникулы» проверялась довольно долго. – Это все твои файлы? – Риторический вопрос.
– Да. – Ваня занервничал. Вдруг раскроет?
– А что там такое? Книги какие-то?
– Графомания, – вздохнул ученик.
Что такое графомания, Надежду Павловну уже кто-то просветил, поэтому она заинтересовалась:
– Твоя?
– Блин! – Ваня не сдержался и выдохнул «плохое слово».
– Ясно. Мне лучше не лезть? – Она все правильно поняла, но в Ване весьма некстати проснулся джентльмен:
– Ну почему же, если вам интересно, можете и почитать… – Тысячу раз нехорошее слово и двадцать пять подзатыльников по лбу.
– Ладно, ты пока алгоритм дорабатывай, а я все же суну нос. – Ваня сжал кулаки, потом разжал их и постарался погрузиться в работу, чтобы не гореть от стыда.
– Интересно… – сказала Надежда Павловна, прочитав пару рассказов. – Даже очень. Как-то… убедительно. И главное, ниоткуда не позаимствовано. Это что-то вроде научной фантастики?
– Наверно… – протянул Ваня. – Если я скажу, что это правда, вы все равно не поверите.
– Поверю, – неожиданно сказала учительница. – Ты что, тоже из попаданцев? – удивленно спросила она.
– А вы? – ответил вопросом на вопрос Ваня.
– Да, только давно очень это было. И я не думала, что встречу кого-то такого же, как я.
– Да я лично человека три знаю! – удивился Ваня. – Один из них, правда, в нашем мире никогда не был.
– Даже так? – заинтересовалась Надежда Павловна. – Расскажешь как-нибудь?
– Да хоть сейчас! – обрадовался Ваня.
В половине шестого ему позвонила мама и потребовала немедленно идти домой. Надежда Павловна предложила завтра после уроков встретиться снова и продолжить разговор.
– Только задачку доделай дома, – попросила она.
– Куда я денусь? – улыбнулся Ваня.
* * *
Надежда Павловна выросла на нашей «бренной» Земле (просто принято так говорить, хотя остальные миры не менее бренны), но другие миры ей тоже были знакомы не понаслышке. Хотя она не так уж и часто об этом рассказывала. Разве что дочке на ночь, когда она была совсем маленькой. Теперь дочке скоро двенадцать, а возраст самой Надежды Павловны близится к сорока, но они обе помнят те «сказки», которые по вечерам слушала маленькая Аня и которые были так непохожи на то, что обычно рассказывают детям родители и бабушки с дедушками.
Дело было давно, когда наше поколение еще и не думало рождаться, а самой Надежде Павловне (тогда еще просто Наде) было пятнадцать. Тогда, кажется, и Советский союз еще не распался, хотя перестройка шла полным ходом. Но я плохо знаю историю, особенно историю недавнюю, поэтому не буду рассказывать о том, что происходило в стране и мире, а сразу переключусь на приключения учительницы.
Надя (назовем ее так, хотя я и не люблю называть учителей иначе, чем по имени-отчеству; кое-кто, конечно, составляет исключение, но я сейчас не об этом) с детства любила мечтать, что когда-нибудь случится чудо, которое перевернет ее жизнь с ног на голову… или с головы на ноги, потому что ее не устраивала нормальная повседневная жизнь. Она много читала, писала стихи и хотела прославиться как великая писательница или певица. У нее были друзья, но она предпочитала проводить время одна. Она любила учиться, но частенько «витала в облаках».
Однажды, в пятнадцать с небольшим лет, Надя (мне совестно, право) возвращалась из школы под дождем. Школа была далеко от дома, но Надя презирала автобусы, поэтому шла пешком. Она любила, когда дождь стекает по лицу, не потому, почему его любят сейчас девочки-«ванильки», а просто так, в силу своей мечтательности. На сей раз любовь к дождю обернулась против нее, потому что девочка шла без зонта и промокла буквально до костей. Иммунитет у нее обычно был сильный, но в тот раз как-то наложилось много олимпиад, постоянные недосыпы и конец переходного возраста, поэтому к вечеру у Нади поднялась температура под сорок, и она недели две валялась в постели, почти не просыпаясь.
Родители вызывали врачей, сбивали температуру, давали пить, но вставать не давали. Да Наде и не особенно надо было, потому что она была «не здесь». В хорошем смысле.
Ее тоже, как Ваню с Сашей, носило по разным мирам. В некоторых люди были почти пещерными, в каких-то – опережали Землю развитием. Где-то господствовала технология, а где-то магия. Люди почти везде были людьми, но у них были совершенно разные представления о жизни, характеры и цели. Были люди счастливые, а были и такие, которые нуждались в помощи. Кое-кому Надя даже смогла ее оказать, а кому-то и не смогла, потому что в ее мире были такие же проблемы.
Когда она выздоровела, она подумала, что это все было бредом, вызванным высокой температурой. Только это все было как-то очень связно для простого бреда. Она пыталась рассказать об этом подругам, но среди них не было таких мечтательниц, как она, поэтому ее поднимали на смех, и ей приходилось спешно сворачивать разговор.
Через несколько лет, закончив школу и пойдя учиться на учителя информатики, Надежда Павловна познакомилась со своим будущим мужем. Они быстро подружились (бывает, бывает дружба между полами, хотя и может перерасти во что-то лучшее) и вскоре рассказали друг другу абсолютно все о своей жизни. Надежда Павловна однажды не утерпела и рассказала об этом своем «бреде», думая со страхом, что над ней посмеются и конец дружбе, но в ответ услышала… похожий рассказ.
Что уж там дальше происходило, не меня спрашивайте, но вот уже почти пятнадцать лет Надежда Павловна замужем за тем самым человеком, у них растет дочка, и они не так уж и часто вспоминают про свои сверхъестественные путешествия. Она уже было совсем перестала верить, что ей не приснилось, а муж свой рассказ не выдумал, когда вдруг узнала от Вани, что он такой же.
* * *
Бог в очередной раз удивлялся, как странно (и без всякой его наводки, честное слово!) порой пересекаются человеческие судьбы. Как стекаются друг к другу «попаданцы», сами не зная об этом. Как люди иногда приходят в какой-то мир как раз вовремя, чтобы спасти его от долгой и мучительной гибели. Как люди находят свою единственную любовь (говорят, что любовь от Бога; это так, но он создал ее не для «смысла жизни в самопожертвовании», а чтобы людям было легче и светлее жить).
Вот жили, казалось бы, два разных человека. Сидели за разными партами, или учились в разных школах, или были разного возраста, или вовсе жили в разных городах, странах или мирах. А потом каким-то совершенно случайным образом нашли друг друга (самый случайный способ – Интернет) и сдружились так, что и жизни друг без друга представить себе не могут. И благодарят Бога за тот набор случайностей, который им помог. А Бог смотрит и понимает, что он ничего из этого и не делал. Не он уговаривал Ваниных родителей выбрать эту школу – это делал сам Ваня. Не он в ответе за увлечение Вани информатикой – это Ванин дед-физик и сама Надежда Павловна. Не он, наконец, поменял местами двух Вань – даже это сделал Саша.
«Пути Господни неисповедимы», – говорят люди. «Пути людей рандомны», – употребил Бог емкое англо-русское словечко из лексикона русских геймеров. Да, он не брезговал человеческим языком, изобретениями, даже внешность имел, ими придуманную. Потому что Бог может быть несравненно мудрее и могущественнее, но людей во всех мирах столько, что качеству не победить количества. Да и зачем Богу перед кем-то оправдываться за свой вид и речь? Тем более, не настоящему Богу, а тому, что рождается из-под моих пальцев.
* * *
Саша помотал головой, отгоняя странный сон. Слишком уж он был… да, странным. Богохульным. Неправильным. Но он, похоже, был правдой. Потому что иного с недавних пор было не дано.
– Блин! – сказал Саша, потому что поминать Бога с недавних пор не любил. – Как странно и запутанно все на этой Земле!
Он был не первым, кто сказал это. Мир – вообще штука странная, хотя мы и живем здесь миллионами лет. Мы ведь не знаем, ни как космос может быть бесконечным, ни кто создал Бога, ни границу наших возможных открытий и познаний. Логика может быть только в произведениях хороших писателей, которые не задумываются, «доводя все до абсурда». На самом деле, доведение до абсурда, как Саша понял в самом начале ведения блога, есть всего лишь один из способов поиска правды. И если при таком доведении закономерность рушится, а факт становится неверным, значит, все наши познания – просто воздушные замки на теле «ноосферы» (красивая аллегория, Саша сам придумал). Но что тогда – истинные знания? Что вообще истинно? Таблица умножения? Но как ее доказывать, кроме как кучками орехов или чем-то в этом роде (видимость обманчива!)?
Чтобы разобрать мусор в своей голове, а точнее, чтобы перестать воспринимать это все так серьезно, Саша решил написать рассказ:
«Жили-были люди, – его любимое начало. – Они охотились, собирали ягоды и жили. Научились объясняться друг с другом, потом решили проблему с едой и жизнью и от безделья начали думать о вещах абстрактных. – Еще одна любимая фигура. – Например, изобрели счет. Придумали цифры, а потом стали придумывать, что с ними делать.
Считать окружающие предметы было просто. Убирать часть и считать, сколько осталось – тоже. А дальше что?
– Эврика! – подумал один изобретатель, проснувшись поутру.
Он взял свою любимую кучку орехов и стал делить ее на одинаковые кучки по два ореха. Потом сложил вместе две, три, четыре кучки – ну, так и есть. Действительно, вместе получается ровно столько же, сколько было в двух, трех, четырех кучках до этого. Эврика.
Вы, может быть, посмеетесь? Что ж, когда-нибудь и над нами посмеются!»
Последний абзац характеризовал Сашу в полной мере. Если он что-нибудь писал, то, привычный к блоггерству, оправдывал каждую высказанную новую и не новую мысль либо цитатами, либо «свободой авторского воображения». Он сам себя за это временами ненавидел, но себя, как вам, думаю, известно, переучить очень сложно.
Однако привычные мысли о собственной слабости уже успели вытеснить предыдущие размышления о «понятном и непонятном, абсолютном и относительном, истинном и ложном» (еще одно Сашино выражение), значит, можно было идти в школу.
Во дворе уже ждал Ваня.
– Рассказывай! – начал разговор Саша. – Что так поразило Бога вчера днем, что мне ночью всякая святотатственная ересь снилась?
– Да ничего особенного вроде, – задумался Ваня. – Не мог же он так удивиться тому, что Надежда Павловна – тоже попаданец?
Саша так и подскочил:
– М-да, я слышал фразу, что мир тесен, но чтобы настолько?! При том, что миров-то жуткое количество! – Оно оборвал свои, кажется, опять начинающиеся размышления не о том: – Рассказывай. Все рассказывай.
И Ваня рассказал. В итоге они чуть в школу не опоздали, обсуждая невероятные совпадения, еще более невероятного, но реального Бога и зыбкость всей науки о вероятностях. Размышления загнать поглубже не удалось, пришлось высказывать их вслух.
– Саш! – с укором сказал Ваня под конец, – теперь и у меня в голове роятся мысли о том, что мы ни черта не знаем. И это очень плохо сказывается на моей картине будущего.
– Извини! – ответил Саша. – У меня у самого в голове творятся события, напрямую предшествующие Большому взрыву.
– Ты все время изви… – Ваня запнулся. – Теперь я начинаю думать, может ли в твоей голове создаться новый мир…
– … или он уже там. Ага, – печально продолжил Саша. – И как это отразится на моей голове, Земле и Боге. И будет ли этим миром управлять тот Бог, что сверху, или все же я. И сколько еще таких Богов, и сколькими вселенным они управляют. И кто управляет ими. И…
– Саша!!! – Ваня заткнул ему рот рукой. – Давай включим какую-нибудь навязчивую песню, чтобы она занимала все наши мозги и не давала прохода мыслям.
– Прекрасная идея! Ты знаешь какие-нибудь? Я только “What if God was one of us” могу вспомнить.
– Очень смешно, – огрызнулся Ваня. – Уж по промыванию мозгов музыкой я точно специалист. – Он включил песню. – Какой у нас там урок?
– Физика… – протянул Саша с непередаваемой интонацией. – Не буду с училкой дискутировать о смысле жизни.
– Она подумает, ты заболел, – прыснул Ваня.
– Все так и есть, – вздохнул Саша. – У меня СРГМ – Сверхинтенсивная Работа Головного Мозга.
– Хреново, – согласился Ваня. – И это, увы, заразно.
Предыдущая песня закончилась, и заиграл трек рэп-группы «Убитое Искусство» под названием «Исповедь», представляющий собой обращение запутавшегося в жизни человека к Богу. «В тему, блин!», как сказал бы кое-кто из Ваниных бывших друзей.
* * *
Не только Ване с Сашей снились их двойники (да, Саша вполне мог, хоть и не осмеливался, называть Бога своим двойником, потому что они на все лето менялись шкурами). Иван тоже наблюдал за путешествиями Вани, слышал его разговоры с Сашей и Надеждой Павловной, даже про отношения с Богом знал. И записывал. И однажды понял, что записей набралось на новую книгу.
Опубликовать в ВТП – дело минутное. Иван, будучи уже довольно популярным писателем, не успел даже разобраться, что бы он хотел почитать (ведь читают в этом мире очень быстро, смотри одну из первых глав про Ивана), как появился первый комментарий. Иван прочитал его и выпал в осадок. Текст гласил:
«Да, нас, попаданцев, конечно, не сто процентов населения, но это не повод всем из них описывать свои приключения. Слетай в какой-нибудь другой мир и наберись опыта там, а Россию оставь в покое, читать уже тошно».
Пообщаться, что ли, с другом-попаданцем? Пусть поделится своим опытом, новый мир посоветует…
Иван нажал на нужную кнопку и удивился еще сильнее, чем от текста комментария:
– А я тебя во сне видел… То есть, не совсем во сне. В смысле… Ты Валера, да?
* * *
Это действительно был Валера, причем тот, что недавно поселился на Земле. Немногие попаданцы хотят сменить глобальное «место жительства» еще раз, но Валера был именно таким. Почему же? Давайте вспомним, чего он достиг на Земле.
Он совсем забросил учебу, отрастил на ранимой душе защитную броню, позволяющую отвечать на оскорбление оскорблением, озлобился, мало спал, все больше пресыщался жизнью. Знакомо, знакомо. В конце концов он поменялся местами с каким-то «продвинутым» магом, у которого не получилось устроиться на работу в ВТП, что и повергло сего последнего в пучину мизантропии. Сейчас оный вышеупомянутый продвинутый попал в среду, где не то нехватка, не то перепроизводство программистов, так что неизвестно, как сложится его судьба. «Удачи!» – язвительно пожелал тому Валера, едва поняв, что произошло.
И вот, не успев освоиться в новом мире, Валера получил привет с ненавистной Земли: роман бумагомараки по имени Иван. Озлобленность рассосаться еще не успела, поэтому в ВТП тут же полетел резкий комментарий.
Худшие опасения подтвердились: недописатель был не только с ненавистной Земли, но еще и каким-то образом связан с Сашей-блоггером и Валериным двойником. «Мир тесен!» – подумал Валера, соглашаясь с Сашей, который несколько дней назад ударился в размышления, да так по сю пору и не очнулся.
* * *
Выпал снег. Ваня с Сашей бежали по лесу на лыжах. На дворе был еще только декабрь, а в школе лыжи начинались с января, но Ваня с Сашей не зависели от школьной программы. Им просто нравилось скользить по снегу, толкаясь палками, развивая иногда неконтролируемую скорость и впечатываясь с разбегу в сугроб.
– Вань, смотри, белка! – крикнул Саша. Ваня поднял голову, и ком снега полетел ему в лицо.
– Тьфу ты! – сказал Ваня, подавляя просящееся наружу плохое слово и вспоминая, что кидаться снежками – смешно. – Вот тебе!
Знаете, как сложно наклоняться на лыжах? Как непросто уворачиваться от снежка? Как легко упасть лицом в снег, всего лишь неудачно нагнувшись? Как смешно наблюдать, как все вышеперечисленное происходит с другом?
– Промокнем же, простудимся на фиг! – воззвал к здравому смыслу Ваня.
– Давненько я не болел! – весело отозвался Саша. – Даже интересно попробовать.
– Тебе надо сидеть дома и думать на тему бесконечности Вселенной и нашего несовершенства?
– Не напоминай, – скривился Саша, но было уже поздно: он вспомнил свою «черную тему» и начал ее обдумывать. – Только-только у меня в голове наступило затишье!
– Затишье перед бурей! – «обнадежил» его Ваня. Снежок был ему ответом. – Помнишь великий вопрос средневековых философов, сидит или стоит Бог-отец? Ты не одинок во вселенной.
– Зачем ты это сказал? – возопил Саша. – Теперь я буду думать о числе попаданцев среди средневековых людей, в какую сторону мог измениться этот процент и почему это происходит.
– А также о критериях попаданства, сколько людей никогда не меняло мир и никогда его не сменят, предусмотрел ли Бог изначально эту возможность или она пришла сама собой и, черт возьми, как и зачем были созданы все миры. И по какому принципу распределяются их свойства, – злорадно продолжил Ваня.
– Давай вспомним старые добрые времена, когда мы соревновались не в количестве долбящих нам мозг вопросов, а в искусстве построения ругательных фраз без единого матерного слова!
– Мечтай-мечтай! Меня там, кстати, не было, но традицию двойника могу и сейчас возродить.
– Ну-ну, – подбодрил его Саша. – Послушаю.
Ваня откашлялся и начал:
– Долбоежик колючий! – Сколько чужих воспоминаний с этим связано! – Чтоб тебя заклинанием телепортации по шведской стенке размазало! Чтоб тебя откомпилировало, на ноль разделило, минус приписало и корень извлекло! Чтоб у тебя ни одна программа не компилировалась! – Наболевшее. – Чтоб тебя приподняло да расплющило, а потом об потолок, да под партой проволокло! Иди лесом, полем, морем, горой и туннелем под Ла-Маншем! Иди целуй Клавдию Степановну! – Толстая и вспыльчивая учительница, которая давно уволилась. – Чтоб у тебя кодировка слетела, Виндоус переустановился, Бибер на звонок поставился и страница Вконтакте удалилась! Ангидрид твою, хлор-бром-йод! – Это из фэнтези какого-то. – Shift-insert-enter-control-alt-del! Все, хватит с тебя, побочное чадо учебника и плеера.
Саша пару секунд еще сдерживался, убеждаясь, что это уже конец, а потом картинно повалился на снег и начал истерически хохотать.
– Что, слабо так же? – спросил Ваня.
– Слабо! – честно признался Саша.
– Вставай уже, пятая точка с карандашиком!
– Не мешай кайф ловить, словарем Даля тебя по голове!
Дальше они хохотали уже вместе.
– А помнишь, мы в восьмом классе список ругательств составляли? – сквозь смех вспомнил Саша. – Переписать бы его сейчас!
– Да ну его в баню и березовым веничком под зад! Все равно всего не вспомним, – заключил веселый Ваня. – Знаешь, давай еще поругаемся, а то вирус в моей голове активизировался, как только я вспомнил, что перестал думать о космогонии.
– Какого энтера ты это вспомнил, считать тебя через символ? – спросил Саша.
– А Гейтс его знает. Ладно, пошли домой, а то оба уже мокрые до кондиции замороженной рыбы.
– Ненавижу замороженную рыбу!
– Я тоже!
* * *
На следующий день мальчики пришли в школу слегка охрипшие. Слишком много они вчера ругались, смеялись и кашляли, потому что в итоге сильно промокли. Зато настроение у них было замечательное, потому что недодумываемые мысли изгладились из головы, заменившись здоровым смехом при взгляде друг на друга.
– Твою матрицу, у нас завтра олимпиада по русскому! – вспомнил Саша.
– Да тасманская ехидна с ним, с русским! Вот математика – это по-настоящему стремно.
– И главное, она, собака, послезавтра!
– Будешь отгул брать?
– Да ну, зачем? У меня от лишнего отдыха бардак в мыслях на место вернется, и все.
– Та же фигня.
Первым уроком была любимая геометрия. Вообще-то, несмотря на любимую учительницу, геометрию как науку мальчики недолюбливали, но сейчас, перед олимпиадой, настали золотые деньки: Надежда Павловна просто давала им задачи из предыдущих олимпиад и работала с классом, если что, отвечая на вопросы. Даже уши затыкать наушниками позволяла, чтобы им не отвлекаться на шум класса.
– Ну, это же легко! – возмутился Саша в голос, увидев задания. Класс зашушукался и захихикал: слово «легко» по непонятной причине вызывает у не-ботаников возмущение. Как и, что еще более странно, заявление ботаника, что он чего-то не знает (особенно если это правда!). Сложно понять человека с другими способностями, складом ума, характером. Даже невозможно убедиться, что такие действительно существуют, а не притворяются. Да и вообще, как доказать себе, что остальные люди не созданы просто для того, чтобы испытать тебя? – Вань, включай что-нибудь современно-попсовое, меня опять заносит!
– Хорошо. – Ваня включил крайне навязчивого исполнителя «7Б» и взглянул на задания: – Надежда Павловна, а можно посложнее?
Класс лежал. Учительница с невозмутимым лицом ответила:
– Сначала это сделай, гений программирования! – Саша прыснул, Ваня смутился от справедливости упрека, класс лег окончательно.
– Давай решать, а то мой мозг работает по закону розового слона!
– Ой, блин, опять начинается! – сказали они в голос, берясь за задания.
* * *
Несколько слов о мире, который порывался начаться в Сашиной голове.
Существовал ли он действительно? Бог знает. Бог все знает, но обращаться к нему лучше не надо, так что будем справляться своими силами. Кто-то когда-то сказал: «Быть Вселенной в голове у каждого». Возьмем это за основу. Значит, у Саши в голове не может ничего возникать, потому что там уже есть мир.
Что за мир такой? Мир мыслей, чувств, переживаний, запомнившихся книг, навязчивой музыки и интересных разговоров. Где-то в уголке сознания лежат две-три влюбленности, в другом углу лежат хорошие воспоминания: о былой дружбе (не только с Ваней), о теплых словах подписчиков, о Боге. Еще кое-где запрятаны собственные стихи, рассказы и пара повестей. Много чего там лежит.
Как в любом мире, есть там и живые существа. И метафорические «тараканы в мозгах» (как Саша иногда именовал свою потребность влюбляться), и вполне реальные люди: родители, учителя, Ваня. В нематериальном виде, понятно. Возможно, есть вселенная, где «мысли материальны» в абсолютно буквальном смысле. Возможно.
Кстати, кто сказал, что наши нематериальные и вообще нигде не отраженные мысли и мечты не являются отдельным миром – ну, не миром, а «подмиром», как подвиды и надклассы? Мы ведь не можем претендовать на знание абсолютно всего. И никто не может. Бог (по крайней мере, в этой книге) не знает, кто его создал, и уж точно не учил своих персонажей мыслить. Может быть, я богохульствую. Я уже не могу сказать с уверенностью, во что верю, а во что нет. Как уже упоминалось, я пришла из такого мира, а точнее, и сущность моя на данный момент такая, что моя точка зрения по какому-либо вопросу зависит от мнения собеседника и моего отношения к этому человеку (сиюминутного, заметьте!).
Да, кстати. Религия (не путать с верой), вроде бы, служила для того, чтобы держать себя в узде и не грешить. Но в то же время для многих вера – это просто знание, что кто-то тебя спасет и кто-то тебе поможет. Что важнее, Бог один и знает. Знает ли Бог, кем он является для людей? Решал ли для себя этот вопрос?
* * *
Бог, который существует, по крайней мере, в этой книге, должно быть, уже увидел, как нас с Сашей заносит в метафизические дали. Не спрашивайте, откуда у него столько времени. Не спрашивайте, почему за все тысячи тысяч тысяч (и никто не знает, сколько раз надо повторять это слово) лет он всего лишь один раз попросил об отдыхе. Ничего не спрашивайте, лучше сами это обдумайте.
Итак, исходим из предположения, что Бог есть и он все слышит. Что он скажет или подумает на мо вопрос, кем он считает себя для людей? Помощником или сторожем?
С одной стороны, Бог помогает людям не разочароваться в жизни, постоянно перемещая их из мира в мир (не спрашивайте ничего про самоубийства, Бог не может успевать всюду, чисто физически, иначе бы он столько не выдержал). С другой стороны, Бог создал эти миры, ему их и поддерживать. С одной стороны, Бог должен судить нас за наши поступки. С другой стороны, при жизни это происходит редко, а вместо ада или рая наступает тотальная замена личности. С одной стороны, Бог нами управляет. С другой стороны, Бог улучшает нашу жизнь (хотя он же ее и создал). У меня кончилась фантазия, а аргументов набралось так на так. Но это были мои мысли, а отчет о мыслях Бога отдает себе (или вернее – получает?) только Саша, и речь сейчас не о нем и не о его сновидениях.
* * *
– А хрен его знает!
– Хрен ничего не знает.
– Мы же раньше решили, что хрен – это универсальная база данных, значит, он знает все.
– А какая разница? Не к хрену единому мы взываем за ответом.
Типичный диалог людей, которым не о чем говорить, донесся до Вани с Сашей с последней парты. Там сидели две подружки, Лена и Маша, которые, вроде бы, дружили с первого класса, все время болтали и смеялись (учителя уже отчаялись их рассадить, да и учились они неплохо, так что им был предоставлен зеленый свет), но, видимо, и их уже коснулась «проблема друзей детства», которую на себе испытали и Ваня, и Саша, и я. Пока они еще общались, но серьезные темы для разговоров не то уже кончились, не то они намеренно их обходили, чтобы не спорить лишний раз и не раскрываться перед почти чужим человеком.
Ваня с Сашей не знали, что эти две девочки уже несколько раз ссорились, но Лена почему-то всегда максимум через неделю лезла мириться, и Маша соглашалась, потом постоянно кляня свою слабую волю.
