Текст книги "Анима: Золотой стриж. Серебряный ястреб. Медная чайка"

Автор книги: Екатерина Соболь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14
Семь два три

Птица мощно приминала крыльями воздух. Долетев, она камнем спикировала вниз и ударилась о землю с такой силой, что Нил понял, насколько Кадет зол, еще до того, как тот превратился.

Видеть его опять было странно, и пару секунд Нил просто дышал, пытаясь справиться с непрошеным чувством отвращения, неловкости и страха. Легко было прощать, когда он Кадета не видел, но вот он, в темной форме с лиловой полосой через плечо, в маске, в капюшоне, с узнаваемой спиной. У Нила прямо заныла лопатка, под которую Кадет в прошлый раз вогнал нож, хотя рана давно зажила без следа.

Нил с тяжелым сердцем опустил взгляд на монструма, который держался рядом с ногой Кадета как приклеенный. Он все еще был каким-то бесформенным, и Нила мороз по коже продрал. Монструм был крупнее прежнего, у него была голова и четыре ноги, но больше – никаких отличительных признаков, болванка для создания животного, заброшенная на полдороге. Двигался монструм тяжело, пугающе – незавершенность этой твари придавала ей какую-то особую отвратительность.

Кадет поправил форму и зашагал к зданию. Взгляд у него был неподвижный, скучающий, будто он вынужден тратить время на что-то, не стоящее ни крупицы внимания. Нила этим было не обмануть – примчался, как миленький, просто делает вид, что все ему нипочем.

Нил медленно, через силу выдохнул и вышел из-за угла здания.

– Эй, ты! Да, ты!

Голос получился довольно жалкий – не героический рык, а какой-то сдавленный скрип. Кадет обернулся, но в глазах ничего не отразилось – видимо, способность не двигать лицом Ястребы годами воспитывают. Нил пошел к нему, очень надеясь, что шаг у него твердый и решительный. Поразить он хотел не столько Кадета, сколько местного Ястреба, который, несомненно, наблюдал из окна. Пусть знает, что не каждый местный – размазня.

Нил остановился напротив Кадета, упрямо выпятив челюсть. На того это никакого впечатления не произвело – смотрел потяжелевшим взглядом и просто ждал.

– Недоброе утро, – сказал Нил, не придумав ничего интереснее. – Как дела? Плохо?

Он и сам не знал, на что надеялся, – на окрик, на удивление, но Кадет даже бровью не повел. Холодом от него теперь веяло куда сильнее: волны мороза, будто рядом с тобой стоит глыба льда. Ну, холод сейчас будет очень уместен – буквально через десять секунд.

Эта мысль, очевидно, проступила у него на лице довольно глупой улыбкой, потому что Кадет едва заметно нахмурился. И тогда Нил закрыл глаза и подумал о снеге.

Облака в небе были толстые, серые, но, ясное дело, не снежные. Ничего, это можно исправить. До Нила вдруг как-то разом дошли слова лесовика о том, что он может все, если постарается. Вообще все.

Пушистые снежинки. Чудесный запах зимнего дня. Тишина снегопада. Холод, которым охватывает нос изнутри, если вдохнешь глубоко. То, как ноги мягко вдавливаются в снег, когда наступишь. Все это стремительно пронеслось у него в голове, и все это он передал своим рукам. Касаться – не обязательно, ты все равно связан со всем, что есть вокруг, а оно – с тобой.

Думать об этом было так приятно и странно, что он тихо рассмеялся. Кто бы сказал ему раньше, что он будет бесстрашно проворачивать такой трюк под носом у двух Ястребов, – не поверил бы. Раньше золотая магия представлялась ему прекрасной и отдельной, несовместимой с Ястребами, а сейчас он с лихорадочной, шальной веселостью думал: «Да нет уж, давайте-ка совместим».

Все эти размышления заняли у него от силы две секунды, и Кадет, наверное, успел бы его остановить, если бы не опешил от такой наглости. Ястреб, который наблюдал из окна, видимо, чувствовал то же самое. Золотые народы не сопротивляются, не преподносят сюрпризов, не творят дерзкой и самоубийственной ерунды. Чтобы ничем не рисковать, они просто ложатся и проигрывают.

Нил широко ухмыльнулся. Обычно – да. Но не сегодня.

С неба повалил снег – не нарастая постепенно, как нормальный снегопад, а весь и сразу, словно туча очень торопилась и решила выбросить все, что у нее есть, за минуту. Вот обычный день ранней осени – а вот уже сыплет белым, как из мешка. Кадет посмотрел вверх. Нил не сомневался, что Ястреб в доме тоже смотрит и либо уже вызывает подмогу, либо удивляется и ждет, что будет дальше. Скорее – второе. Необычные ситуации, лишенные логики, – единственное, что может выбить Ястреба из колеи.

– Но… Тут больше нет магии, – сипло проговорил Кадет, глядя вверх.

Снег валил ему прямо в лицо, и он часто моргал, чтобы хоть что-то разглядеть.

– А она моя. С местом не связана, – пожал плечами Нил.

Ладони слабо поблескивали золотом – они были единственным ярким пятном среди белого. Снегопад уже отрезал их от соседнего дома, от улицы, даже друг от друга – Кадет выглядел размытой темной фигурой с бледной полосой лица, а снег падал все гуще, все быстрее. Снежинки залетали в нос вместе с воздухом, и ужасно тянуло чихнуть, но Нил держался: чих – это не героически, а ему хотелось впечатлить.

– Зачем ты это делаешь? – неразборчиво спросил Кадет – снег глушил слова. – Чтобы показать, что магия еще при тебе? Мы сейчас просто заберем тебя и придумаем, как от нее избавиться.

– Не думаю, – ответил Нил.

Времени было мало – Ястреб в здании скоро перестанет хлопать ушами и кого-нибудь вызовет, – но Нил медлил. Он не знал, с чего начать то, что нужно сказать.

– Снегопад отлично подходит для побега, – выпалил он. Его начало слегка трясти – магия магией, а одежда-то не зимняя. – Мы умеем менять погоду, потому в Селении небо и контролировали, а?

Кадет издал невнятный звук, который, очевидно, изначально был задуман как презрительный смешок.

– Ты не сбежишь. Я просто достану теневую веревку или десяток других предметов. Еще один Ястреб в доме, в нескольких шагах от нас. Он окажет мне содействие.

– Может, и так. Но это не мой побег, – фыркнул Нил.

И сделал шаг назад. А потом еще один. И еще. Кадет инстинктивно двинулся следом – Ястреб не может не ловить то, что от него убегает. Вот только он не знал, о чем Нил думал на ходу и кого изо всех сил звал. А еще не знал, что достаточно попросить о помощи и она придет. Зимнее пристанище появляется тогда, когда нужно, замерзающим путникам достаточно просто захотеть.

Снег валил все гуще, так что ничего больше невозможно было разглядеть. Нил сделал еще шаг спиной вперед и поскользнулся с такой силой и размахом, что рухнул на спину, вскрикнув от боли. Кадет угрожающе навис и собирался что-то сказать. Нилу было неинтересно – он его репертуар изучил уже вдоль и поперек, – но Кадет и не успел ничего сказать. Когда он сделал шаг ближе, – очевидно, чтобы нависнуть еще более угрожающе, – его нога резко скользнула по льду, и он рухнул, от удивления не успев вернуть себе равновесие. Монструм застыл рядом совершенно неподвижно, будто неживой. Он, похоже, способностью удивляться не обладал в принципе.

Кадет ощупал поверхность под своей распластанной ладонью, смел снег – и обнаружил под ним исчерканный чем-то острым лед. Несколько секунд он смотрел, и Нил сразу понял: Кадет уже вспомнил, где видел вот такой лед, и просто поверить не может, что это происходит. Нил еще несколько секунд ловил рукой и открытым ртом снежинки, потом медленно сжал ладонь в кулак. Снегопад резко прекратился – крупные хлопья падали с неба все реже и реже, пока на землю не приземлились последние.

Деревни вокруг больше не было – только елки, сугробы и избушка с резными наличниками. В окнах плясал свет очага, дверь была приоткрыта. Нил приподнялся на локтях.

Они лежали на замерзшем пруду, припорошенном снегом. Кадет еще несколько раз моргнул, потом резко встал, с трудом удержавшись на льду. На Нила он уставился самым грозным из своих угрожающих взглядов. Тот даже ухом не повел.

– Что ты творишь? – процедил Кадет.

– Это похищение, – заявил Нил. К этому вопросу он подготовился. – Я, похоже, всемогущий. И буйный. Так что со мной лучше не спорить.

– Ты хоть понимаешь, что я с тобой сделаю?

Ну, началось.

– Дай-ка подумать. Ничего?

– В порошок сотру. Меня будут искать. И найдут. Но даже без содействия я…

Слушать было скучно, поэтому Нил просто разглядывал его лицо. За две недели оно изменилось, осунулось, как у голодного злого животного, и кости на висках обозначились четче.

– Решил отомстить? – процедил Кадет. – Довольно глупый способ.

– Нет. Я просто хочу тебе помочь.

Кадет выдавил смешок:

– Думаю, ты потерял остатки разума. Терять было особенно нечего, но ты справился. Я ухожу.

– Нет. – Нил удобнее устроился на льду. – Во-первых, у тебя не выйдет – это место скрыто, и ты будешь просто очень, очень долго бродить по лесам. Во-вторых, даже если получится, что-то ты слишком много подозрительного натворил. Номерная плашка, набитая золотой магией, исчезновение среди снегов. Ты, случайно, не предал Империю?

Кадет вытаращил глаза. Он удивился так, что даже забыл сделать злобное лицо.

– Ты… Ты меня подставил.

– Я такой. Коварный. Извини, – смягчился Нил. – Но ты будешь рад слышать, что в этот раз я все продумал и мы исправим свои ошибки. Ну, точнее, я исправлю, а ты пожнешь плоды моей изумительной победы. – Кадет потряс головой, словно ушам своим поверить не мог, и Нил прибавил: – Я тут кое-что узнал. Твой секрет.

– А, ясно. Шантаж. – Кадет злобно скривился. – В Академии я прятал еду под матрасом. Если ты об этом, не думаю, что кого-то впечатлит.

– Нет, я вот об этом, – спокойно ответил Нил. Вытащил из-за пазухи бересту, найденную в доме с яблоневым садом, и протянул Кадету. – Знаешь, это многое объясняет.

Тот взглянул, и лицо у него дернулось, все, целиком, будто мышцы свела судорога. Монструм у его ног пошел рябью – он был совершенно никакой, просто заготовка, сгусток тьмы, но даже он ощутил, как хозяин перепугался. Кадет стоял и смотрел на бересту. Нил смотрел на него.

– Зайдем? – негромко спросил Нил. – Тут мы в безопасности. Они не найдут.

Ответа не последовало, и он зашагал первым, осторожно ступая и пытаясь не скользить, – их выбросило прямо на середину замерзшего пруда. Чем лесовик так исчеркал лед? Надо будет потом спросить. Потом, когда все закончится.

В доме было жарко натоплено и пусто. Нил посмотрел в потолок.

– Ты здесь? – С чердака ответа не последовало. – Ладно, все равно спасибо.

Кадет вошел следом, опустился на лавку и положил кусок бересты на стол.

На бересте углем была нарисована собака. Мелкая, черная, с торчащими ушами и клочковатой шерстью, – и как две капли воды похожая на старого монструма Кадета. Рисунок выцвел и покоробился от влажности, и все равно было понятно: во-первых, рисовал ребенок, во-вторых, с большими способностями к этому делу.

– Это ты нарисовал, – тихо проговорил Нил, усаживаясь на дальний конец лавки. – Тот дом – твой. И сад с яблоками тоже.

Кадет не двигался. Нил перевел взгляд на монструма – тот безжизненно сидел около стола, совсем не похожий на себя прежнего.

– Из бывших игроков получаются неплохие солдаты, да? Так ты сказал? – пробормотал Нил. Он до сих пор сам себе не верил, но по лицу Кадета было ясно: не ошибся. – Ты местный. Ты отсюда.

– Мне пора возвращаться к работе.

Кадет встал так резко, что чуть не перевернул лавку, и размашисто пошел к двери, но она захлопнулась у него перед носом. Дернул за ручку – не открылась. Кадет злобно обернулся. Нил не стал опускать вытянутую в сторону двери руку, пусть видит: ладонь мягко сияла золотом.

– Нет, – просто сказал Нил. – Мы поговорим. Потом уйдешь, если захочешь.

Несколько секунд Кадет трясся от гнева, сжав кулаки, потом резко выхватил что-то из воздуха и швырнул в его сторону. Что именно, Нил разглядеть не успел, но ясно было, что ничего хорошего: шевелящийся черный сгусток Тени. Нил инстинктивно упал на пол. Он, может, отличным игроком и не был, но все же как-то дожил до своих лет – в основном на умении вовремя увернуться. Черное ударилось о стену, пробило в ней дыру и вылетело на улицу. В избу сразу потянуло морозом.

– Не советую, – сказал Нил, ловко перебираясь под стол. – Это не тот хозяин, которому можно безнаказанно крушить дом. В лягушку превратит, тебе не понравится.

Пока он говорил, Кадет отчаянно и безуспешно дергал на себя дверь. Нил сидел под столом и ждал, когда ему надоест.

– Ты из Селения. Выиграл игру, и тебя взяли работать на Ястребов, – настойчиво проговорил он.

Кадет перестал рвать на себя дверь и уперся в нее лбом.

– Чего тебе надо? – с ненавистью прошипел он. – Оставь меня в покое. Я тебя не сдам. Сиди тут сколько влезет. Просто открой.

– Собаки прекрасны, да? – задумчиво начал Нил, прислонившись к ножке стола. – Твой монструм – не этот, настоящий, – так выглядел, потому что у тебя когда-то была похожая собака. И чем дальше мы шли, тем живее он становился. Может, чувствовал, что приближается к дому?

– Заткнись! – крикнул Кадет с такой злобой, что Нил от неожиданности подпрыгнул и стукнулся головой о столешницу. – Это не твое дело, ясно тебе?

– А знаешь, что забавно? Ты идеально говоришь на нашем языке, потому что это – твой язык.

Кадет запустил руку в Тень, вытащил что-то похожее на бестелесный ключ и вогнал в дверь. Не в замочную скважину – в саму дверь. Тот вошел легко, как в масло, дверь тут же почернела, обуглилась и упала вперед, едва не проломив крыльцо. С чердака донесся возмущенный вопль. Нил зашипел, втянув голову в плечи. А хозяин-то все же дома.

– Извини, – сказал он, посмотрев наверх. Потолок загораживала столешница, но он не сомневался, что его услышат. – Я починю.

Кадет уходил вдаль таким шагом, будто его тело весило в два раза больше прежнего, монструм той же поступью плелся за ним. Зрелище было – мрачнее не придумаешь. Нил вылез из-под стола и встал в дверях. Он чувствовал, что разговор начал как-то неловко, ну да ладно – будет пробовать, пока не получится. Кадет не представляет, с кем связался.

Так. Нужно придумать что-нибудь веселое. Он на секунду задумался, а потом сжал руку, дождался, когда она прогреется, и бросил Кадету вслед золотой шарик.

В полете тот изменил форму, и Кадета догнал уже не шар, а почти живое создание. Это была собака, слепленная из золотой пыльцы и очень похожая на прежнего монструма. На боках у пса было несколько пар крыльев, которые с трудом удерживали его мохнатое тельце в воздухе.

Собаку Нил представил себе легко – все-таки пару дней провел с монструмом бок о бок, – а вот с крыльями пришлось срочно что-то решать. Подробно он помнил только устройство стрижиных, так что их и вообразил. Сразу пять пар, чтобы пес не упал. И теперь вот это летало вокруг Кадета кругами, неуклюже перебирая в воздухе короткими мохнатыми лапами. Хвост нервно вилял.

Монструм остановился первым – шлепнулся на свой толстый зад и поднял голову вверх. Это было самое живое движение, какое Нил увидел в его исполнении. Кадет попытался идти дальше, но золотой летающий пес тяжело носился вокруг, перегораживал путь и иногда ударял лбом в бок. Кадет с шипением остановился.

– Серьезно? – спросил он, уклоняясь от золотой собаки. Он, кажется, едва разжимал зубы от ярости. – Ты вот так собираешься меня остановить?

– Угу. – Нил кивнул, прислонившись к притолоке. Руку он по-прежнему держал вытянутой – управлять движением чего-то движущегося, пусть и сотканного из его собственной анимы, оказалось труднее, чем он думал. – Знаю, глупо. Но смешно. Разве нет?

Летающий пес боднул Кадета лбом в лицо. Тот зашипел и отшатнулся, щурясь от яркого света.

– Как я сам не догадался? – продолжил Нил, пользуясь заминкой. – И лесовик, и та девушка, которая тебя отравила, они сначала заговаривали с тобой, не со мной. Я был просто… за компанию. Они знали, что ты отсюда. Знали, что ты вернулся домой. – Голос получился скрипучий – пса становилось все труднее контролировать. – А ты ведь, наверное, тоже когда-то мечтал стать золотым волшебником. Ты поэтому так разозлился на Мага? Он получил то, что хотел ты?

Кадет зарычал. Нил шумно выдохнул и опустил руку. Пес исчез, рассыпавшись золотой пылью.

– И поэтому ты так вглядывался в тех людей в деревне, – задыхаясь от усталости, продолжил Нил. – Твои родители еще наверняка здесь. Не хочешь их найти?

– Зачем? – Голос у Кадета выровнялся, кулаки разжались. – Откуда бы я ни был, я уже давно Ястреб. Разделяю их ценности. Принял их точку зрения.

– И как же они тебя заставили это сделать?

– Я тебя понял, – устало проговорил Кадет. – Ты хочешь шантажировать меня тем, что расскажешь о моем происхождении, в обмен на какое-то содействие. Но это не секрет. Меня отправили на работу в ваше Селение, потому что я знаю язык местных племен. Твоя находка ничего не меняет, так что выпусти меня отсюда и давай с этим покончим.

Вид у него был упрямый, и Нил вздохнул. Так, ладно. Надо попробовать зайти с другого конца.

– На тебя тут не сердятся, если ты этого боишься, – мягко сказал он. – Сам же сказал: наши всегда прощают. И земля на тебя не злится. Помнишь, как листья повторяли: «Добро пожаловать живым»? Они, по-моему, не только меня имели в виду. И земля пропустила тебя сквозь купол, я уверен, уверен, что другие Ястребы не смогли бы пройти! Так что если ты беспокоишься, что тебя не простят, если тебе стыдно, ты не…

Кадет жестом приказал ему остановиться, и Нил замолчал.

– Ты бредишь, – сухо ответил Кадет. – Мне нет дела, простили меня или нет. Мы не мыслим в таких…

– Категориях. Да, я в курсе. Но тебе больше не нужно быть как они!

Кадет приподнял брови, и Нила охватило отчаяние: что, если он во всем ошибся? И, будто подтверждая его слова, Кадет холодно сказал:

– Ты правда думал меня этим завлечь? Я уже изменился. Десять лет – долгий срок. Это место и люди, которые тут живут, больше не мои. А ты своей выходкой рискуешь разрушить мне карьеру. Она – моя. Так что если для тебя, по всем заветам доброго и всепрощающего идиотизма золотых магов, имеет значение мое благополучие, ты меня выпустишь. Я могу идти?

Нил приоткрыл рот. К такому повороту он был не готов – думал, стоит сказать Кадету: «Я знаю, кто ты», тот сразу разревется и скажет: «Да, теперь я готов вернуться домой». Но ничего подобного. Так зачем удерживать того, кто хочет уйти?

– Ты можешь идти, – через силу пробормотал Нил. – Выход там.

Он указал наугад, но не сомневался: сейчас это место его послушается. Кадет развернулся и пошел прочь. Монструм заковылял следом, вяло волоча лапы. Нил опустился на крыльцо, глядя вслед прямой, как доска, спине Кадета. А потом взглянул на монструма, низко опустившего голову, – и осознание ударило его, как молния.

Монструм не хочет уходить. А это значит, что…

– Дух защитил эту землю, Ястребы не могли сюда проникнуть, – выпалил Нил, вскакивая. Неважно, что говорить, главное – чтобы задело. – Так как ты ухитрился отсюда пропасть? Ты… Ты что, сам вышел за купол?

Кадет застонал и обернулся. Его стон явно означал: «Да когда ж ты отвяжешься», но Нила этим было не обмануть – он смотрел на монструма, а тот, в отличие от Кадета, врать не умел.

– Ты сам сдался Ястребам? – выдохнул Нил. – Хотел быть как они? Ничего себе у тебя мечты были в семь лет!

В лице Кадета что-то чуть дрогнуло – впервые за их разговор.

– Я бы так не сделал.

– Да? А что ж тогда с тобой произошло?

Нил спрыгнул с крыльца и подошел к нему, стараясь изобразить на лице все, что ценят Ястребы: решительность и нежелание отступать. Только бы не спугнуть. Кадет попятился, но не сбежал и Тенью швыряться не стал.

– С тобой что-то случилось. Ты был ребенком, и тебе было страшно, – негромко сказал Нил, сам не веря, что говорит это Ястребу. – Расскажи, как ты ухитрился потеряться. Мне есть дело.

– Когда появился купол, я был не дома, – ответил Кадет, так неразборчиво, что Нил едва расслышал. – Ястребы поняли, что я местный. Хотели узнать, что это за купол и как попасть внутрь. – Он дергано пожал плечами. – Я не знал как.

– И как они это выясняли? Так, как ты спрашивал у Мага?

– Примерно. – Голос был отсутствующий. – Но я действительно не знал. Им понравилось, что я не плакал, и они меня забрали. Я не был в Селениях, меня сразу отправили в школу.

Нил ждал затаив дыхание. Продолжения не последовало – Кадет застыл, глядя перед собой.

– Все, что тебе было дорого, осталось внутри купола, – пробормотал Нил. – А ты остался за бортом.

– Я сам виноват. Я шел к озеру за утятами и встретил духа земли. Минут за пять до того, как он создал купол, – бесцветно проговорил Кадет. – Он сказал, что я должен бежать домой, чтобы меня не поймали. Если хочу.

Нил заморгал.

– Ты бы успел вернуться и сам не захотел? Ну что я могу сказать? Ты тупой.

– Он сказал, что если я не зайду, то смогу сделать что-то великое. Что-то особенное. Стану героем.

Нил тяжело вздохнул.

– Кошмар, – заключил он.

Кадет издал отрывистый, злой звук.

– Он просто болтал. Никаким героем я, как ты видишь, не стал, а теперь все это уже не имеет значения.

– Еще как имеет. Слушай. – Нил глянул вниз и шагнул ближе. – Знаешь, что еще до меня дошло? Монструмы отражают то, что вы чувствуете, но показывать не хотите. Когда вы волнуетесь, они волнуются. Боитесь – они боятся. Вам хорошо – и им тоже. Помнишь, как твой монструм трясся у забора, когда ты не мог разгадать пророчество? Может, у него и нет своего сознания. Зато он отражает твое. – Нил подошел вплотную. – Посмотри на свою тварь.

Они одновременно опустили глаза. Черный сгусток Тени лежал, по-собачьи уложив голову на вытянутые лапы. Морда по-прежнему ничего не выражала, но поза была такой печальной, что казалось, будто тварь сейчас завоет.

– А ты не умеешь проигрывать, да? – негромко спросил Кадет.

– Просто не хочу. Вы, Ястребы, цените стремление к победе, разве нет?

Кадет зло, отрывисто рассмеялся – жутковатый звук, но это было лучше, чем ничего.

– Ты уж как-то определись, кто я такой: Ястреб или местный.

– И то и другое, – пожал плечами Нил.

Ответ был очевиден, но Кадет почему-то дернулся, как от удара, и наконец посмотрел в глаза.

– Если твоя карьера важнее, я правда не буду тебя удерживать, – с жаром прибавил Нил. – Вернись и скажи, что тебя похитил местный. Очень злобный и дикий. Но я все равно сделаю, что собирался. Ты меня не остановишь.

Кадет дернул бровями, и выражение его лица чуть изменилось, будто где-то под маской он разжал стиснутые зубы.

– И что ты собираешься делать?

– О, – оживленно ответил Нил, довольный, что они перешли к этой части. – Примерно то же, что ты мне не дал сделать в прошлый раз. Я передам свою магию земле, создам новый купол, и все будут жить долго и счастливо.

– Нам говорили, что места силы вернуть нельзя. Кое-где жители пытались, но магия там выжжена полностью, это как… как шрам на теле земли, – пробормотал Кадет, глядя на него сложным, непонятно что выражающим взглядом.

– Ничего, я справлюсь. Я чувствую, что могу. Магия – во мне. Огромная. Я ее просто не слышал, но она никогда не пропадала. – Он широко улыбнулся. – Так что либо катись отсюда, либо оставайся и наблюдай, как я надеру Ястребам их пернатые зады.

Кадет тяжело прислонился к дереву. А в монструме, кажется, что-то все же осталось от настоящего: он очень по-собачьи грустил, уткнувшись мордой в лапы, а сейчас вдруг тихо, мучительно заскулил. Нил протянул руку, чтобы погладить, но монструм дернулся в сторону.

– Ты… Я не понимаю, – выдавил Кадет. – У меня логика отказывает. Ты можешь – или думаешь, что можешь, – вернуть магию земле. И вместо того, чтобы это сделать, ты идешь к Ястребам и вызываешь меня, того, кто эту магию отнял, и рассказываешь о своих планах. Знаешь, это даже на тупость не тянет. Ты серьезно болен.

Он вдруг начал разговаривать, как нормальный человек, простыми словами, и Нил решил считать это хорошим знаком.

– Да я здоровее всех! Знаешь, я еще утром хотел пойти и все сделать. – Нил пожал плечами. – Мне не нужна твоя помощь: уж извини, но из нас двоих я тут всесильный волшебник. Просто решил предложить: вдруг ты захочешь вернуться домой? Другого шанса не будет.

У Кадета свело лицо.

– Позволь кое-что напомнить, – процедил он. – Я. Всадил нож. Тебе. В спину. Я убил тебя. Это был удар на поражение. Я знал, что делаю.

Нил пожал плечами:

– Как видишь, я очень, очень живучий. И память у меня плохая, так что давай забудем.

Кадет издал какой-то звук, отдаленно напоминающий печальный смешок. И покачал головой. Забыть он, очевидно, не мог.

– Я на тебя не злюсь, – сказал Нил, решив, что это надо прояснить вслух раз и навсегда. – Ты делал, что должен. Для вас цель важнее, вы такие. Но ты не только такой. Ты не сдавал меня своим, когда ловил у Изгороди. А теперь угадай с трех раз, на ком выместят зло за то, что так удачно взятая земля легко ускользнула? – Нил ткнул его пальцем в грудь. – Этот Ястреб ведь местный. Наверное, он подыграл своим. Давайте-ка его убьем.

– То есть ты меня действительно подставил, – уточнил Кадет: без злости, просто как-то устало. – Нашел способ наказать за то, что я сделал. Знаешь, а не так уж глупо придумано.

– Если бы я хотел тебя наказать, был вариант куда проще: оставить тебя там, где ты был. Но тебя один раз уже оставили там, где ты был. Точно хочешь второй раз?

– Не ты меня оставил снаружи, не тебе об этом и беспокоиться, – процедил Кадет.

– Ну, знаешь, исправлять только свои ошибки – так каждый может. Но я же ого-го, – фыркнул Нил.

– Ты сумасшедший. По меркам обеих магий.

– Спасибо за похвалу. – Нил ухмыльнулся. – И знаешь что? Если б ты хотел уйти, монструм уже мчался бы отсюда со всех ног. Но он что-то совсем не мчится, так что сиди тут, а я пошел.

– Куда?

– Спасать землю, я же сказал. Когда все будет сделано, лесовик тебе скажет.

Нил развернулся и пошел прочь, но его остановил сдавленный звук, раздавшийся за спиной. Он обернулся.

– Ты не шутил, – пробормотал Кадет. Глаза у него постепенно расширялись. – Ты действительно… Никакого хитрого плана мести нет? Ты… Ты просто взял и притащил меня сюда, чтобы, – я не верю, что говорю это, – спасти от Ястребов?

– Знаешь, до тебя доходит с такой скоростью… Я не понимаю, как ты ухитрился чего-то в жизни добиться. – Нил улыбнулся шире. – Ястреб в этих землях только один, кроме тебя. Ты за него не волнуйся, когда вернется купол, я найду способ его выставить, он не пострадает.

Он успел сделать шагов пять, когда Кадет сказал:

– Уже не один.

– Что?

– Это экстренная ситуация. Ты не понимаешь, да?

– Нет.

– Ты похитил Ястреба с помощью золотой магии в земле, где уже нет никакой золотой магии.

Он явно ждал какого-то ответа, ждал, пока до Нила что-то дойдет, и тот ответил:

– Ну, я молодец.

Кадет тяжело вздохнул.

– Сюда уже вызвали несколько ближайших гарнизонов. Золотая магия опасна, и поверь, такого еще не было, чтобы в землях, где ее больше нет, она сама собой появилась. Местный работник, скорее всего, давно взял себя в руки и запросил подкрепление.

Нил растерянно посмотрел на него.

– Тут Ястребы? В нашей земле?

– Да. Я отсюда не могу их почувствовать, это место… – Кадет неопределенно повел рукой. – Отрезает чувство стаи. Но я тебя уверяю: они уже здесь. С приказом найти тебя и остановить.

– О, – растерянно выдохнул Нил. Такого он не предполагал. – Ну, они меня не найдут. Сам же говорил – у золотой магии запаха нет.

– Зато можно спросить у местных, – снисходительно ответил Кадет. – Возможно, кто-то из них знает, кто ты такой и откуда у тебя магия. Ты зря это все затеял.

– Они… – Нил сглотнул. До него дошло. – Они будут про меня спрашивать у Мага и остальных.

– Да, гений. Именно.

– Значит, для начала я иду их спасать.

– Стой! – Кадет широким шагом догнал его. – Этого от тебя и ждут. Мы понимаем, как вы мыслите: конечно, ты пойдешь всех спасать, тут тебя и возьмут.

– И что… что мне делать?

– Ты меня спрашиваешь?

Нила охватило отчаяние. Да что ж такое, ну почему, почему, почему! Он ведь хотел как лучше! Но отступать некуда, он не может все переиграть, он уже там, где есть, и идти дальше можно только отсюда.

– Если я вернусь, это не поможет, – выдавил он. – Мне всех не спасти. Но местные не знают, что и как я хочу сделать, им нечего выдать. Значит, нужно как можно быстрее вернуть магию. Это, наверное, отвлечет внимание ваших. Или… Или нет.

Он сжал кулаки, стараясь не паниковать. Кадет смотрел на него удивленно, будто не ожидал, что Нил после таких новостей сохранит способность хоть как-то рассуждать.

Тут эта способность и исчерпалась: Нил бессильно опустился в снег и прижал руки к лицу. Опять рискнул – и опять все сделал не так. Сидеть было мокро и холодно, но это хотя бы отвлекало от безнадежности положения.

– Даже если они ничего не расскажут, все леса проверят, и тебя найдут, – сухо проговорил Кадет, нависая. – Никто еще не возвращал магию туда, где она потеряна. Такого не допустят.

– Спасибо за поддержку, – огрызнулся Нил, мысленно умирая от страха.

Монструм, неподвижно лежавший рядом, заинтересованно поднял голову, и Нил через силу вскинул взгляд. Кадет на него уже не смотрел – глядел в одну точку, сосредоточенно перебирая в голове какие-то идеи. Очевидно, о том, как быстрее избавиться от ненавистного соседа по саду.

– Когда я попал внутрь купола, я перестал слышать стаю, – задумчиво проговорил Кадет, не меняясь в лице. – Ужасное чувство, очень… тревожное. Мучило меня так, что можно с ума сойти. Купол полностью отрезает то, что внутри, от того, что снаружи.

Нил уронил руки на снег и зажмурился. На него навалилась такая беспросветная тоска, что он сейчас и крупицу золота не смог бы создать. Тут-то Кадет его и прикончит. Лучше уж не смотреть.

– Если ты вернешь купол, на всех Ястребов, которые тут будут в это время, падет тишина, – повторил Кадет. – Они больше не будут слышать приказы.

Нил открыл глаза. Сердце у него застучало быстрее.

– Вы… Вы не сможете сами решить, что делать. На этот случай ведь нет правила, а от этого у вас в голове все перегорает. – Кадет отрывисто кивнул, и Нил вскочил. – Они вылетят за купол, чтобы получить инструкции. И не смогут влететь обратно. И тогда мы всех спасем. – От «мы» Кадет скривился, и Нил поправился. – Я, не мы. Спасибо. Огромное спасибо.

Он бросился через лес, не сомневаясь, что выйти из владений лесовика будет легко, стоит только захотеть, но Кадет опять позвал его:

– Эй. У тебя хоть какой-то план есть? На случай, если Ястребы найдут.

– Буду действовать по обстоятельствам.

– Это значит «нет». – Кадет помолчал. – Ты опять поступаешь, как они. Доверяешь важное дело случайности и надежде.

«Они» на этот раз явно значило «золотые волшебники». Нил неопределенно махнул рукой, показывая, что придумает что-нибудь, но Кадет перегородил ему путь.

– Тебя прикончит первый же патруль. Против них у тебя ни единого шанса. Ваша магия чужда насилию, а они будут действовать на уничтожение.