355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Екатерина Серебрякова » Хирург для военного (СИ) » Текст книги (страница 2)
Хирург для военного (СИ)
  • Текст добавлен: 10 июня 2021, 10:32

Текст книги "Хирург для военного (СИ)"


Автор книги: Екатерина Серебрякова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Здравствуй, дядя, – я первая нарушила тишину. – Мне передали, что ты хотел нас видеть.

– Все верно. Присаживайтесь, – он кивнул на кожаный диванчик перед столом.

Женя сел первым, стараясь не тревожить больной бок, и притянул меня к себе в объятия. Я оказалась защищенной кольцом его рук и теперь чувствовала себя в безопасности.

– Наташенька, что за молодой человек сегодня при тебе?

– Евгений, – ответил на меня он. – Молодой человек Вашей племянницы.

– И кто же Вы, Евгений, такой? Мне сороки на хвосте принесли, что Вы и мальчик по вызову, и сутенер, и стриптизер, и вор в законе, – дядя сам рассмеялся со своих слов, а я попросила у Бога, чтобы в Аду моей семейке подогрели котлы.

– Знаете, не доводилось сталкиваться с такими профессиями. Я военный. Старшина.

– Военный…. Интересно. Тяжелая, наверное, сейчас служба?

– Никак нет, Владислав Яковлевич. Жаловаться не привык. Служим потихонечку. Тем более, что благодаря службе я встретил такую прекрасную девушку, – Женя посмотрел на меня своими пронзительными зелеными глазами, и даже я поверила, что мы с ним любим друг друга. На меня никто и никогда так не смотрел….

– А в жены прекрасную девушку брать планируешь? Я бы молодой семье и квартирку подарил.

– Дядя! – было, вспылила я, но Женя, только проведя пальцем по моей руке, успокоил. Я будто бы послушалась его и притихла.

– Владислав Яковлевич, в будущем, конечно, планирую. Но не сейчас. Сами понимаете: нужно и карьеру какую-никакую построить, и финансов подкопить, и в чувствах быть уверенными. Для меня брак – дело серьезное и ответственное, я с этим торопиться не буду. А за предложение спасибо, конечно, но мы с Наташей сами на квартиру заработаем. Правда, Нат? – я только кивнула.

– Ишь ты какой! Ладно, Наташка, хорошего мужика себе нашла, молодец. Вам, Евгений, успехов на службе, тебе, племянница, тоже удачи. За вечер еще увидимся с вами. Ступайте.

Из кабинета я выходила с чувством полного удовлетворения. Хоть я почти ничего не говорила, Женя смог отстоять меня, нас. Да дядя впервые похвалил меня!

В праздничном зале гости потихоньку рассаживались по своим местам. Как бы я не пыталась сесть где-нибудь с края стола, дворецкий все равно проводил нас с Женей на места для семьи. Поближе к центру стола, дяде и, конечно, моим любимым родственницам.

Женя на них не реагировал, мужчина общался со мной, слушал и задавал много вопросов. В какой-то момент я даже забыла, что помимо нас с ним здесь есть кто-то еще.

– Натусь, дай хоть нам с твоим кавалером познакомиться. А-то привела, никому его не показываешь, – Элла рядом со мной, что называется, исходилась на говно, каждый раз, когда я смеялась с шуток Жени, в то время как она смотрела на своего мужа, который в силу возраста не мог даже есть еду с общего стола.

– Так я вас познакомила с ним. Что еще нужно-то?

– А нам вот интересно как вы познакомились, как давно вместе, какие планы, сколько лет Евгению, – на некоторые из этих вопросов мне и самой было интересно знать ответы. Действительно, сколько ему? Около тридцати ведь.

– Наташ, давай я расскажу твоей семье о себе, – я только согласно кивнула. Нужно развеяться их мысли о том, что Женя проститутка. – Я военный, старшина по званию. С Наташей, собственно, по долгу службы и познакомился. Она к нам в медицинскую часть приходила за чем-то. Знакомы уже больше двух лет, но встречаться Наташа согласилась недавно. Пришлось добиваться эту красавицу. А на будущее не загадываем. Цели, конечно, кое-какие есть, мы к ним идем, но не афишируем. Счастье все-таки должно быть тихим.

Ну вот почему, почему он мой только на эту ночь? Да я бы столько отдала, чтобы рядом со мной сейчас сидел мой настоящий молодой человек и спокойно говорил моей неуравновешенной семейке эти вещи!

Я даже загрустила на секунду, что Женя со мной не навсегда. Но быстро взяла себя в руки. Эмоции эмоциями, а семьей о наших фиктивных отношениях знать точно не стоит. Иначе потом от позора меня ни один Женя не отмоет.

– А лет Вам, Евгений, сколько? – когда сестра ткнула своего мужа в бок, он, прокашлявшись, задал вопрос. Уж не ему о возрасте спрашивать…

– А я разве не сказал? Мне двадцать шесть.

И вот тут глаза на лоб полезли не только у моих родственников, но и у меня. Двадцать шесть лет?! Господи, я втянула в эту авантюру ребенка.

После ответа Жени мама с Эллой не только удивились, но и обрадовались. Неприятные улыбки на лицах обеих поползли до ушей, и они приготовились выплеснуть на мужчину (а может правильнее парня) всю свою желчь.

– Так Вы совсем молодой, Евгений.

– И зачем же Вам в таком возрасте отношения с Наташей? Она все-таки старше, уже тридцать пять лет почти, – Женя хоть для всех остался внешне спокойным, но, повернув голову на меня, немного округлил глаза. Видимо, мы оба ошибались насчет возраста друг друга.

– Мне тридцать три, – скромно напомнила я.

– Ну я и говорю: тридцать пять не за горами, – что ж не сорок-то?

– А причем здесь Наташин возраст? Я люблю её, у нас прекрасные отношения. Какой-то существенной разницы мы не чувствуем. К тому же выглядит Наташа не старше двадцати пяти.

От сказанных слов я залилась румянцем и довольно улыбнулись, а родственницы подавились своей спесью и отвернулись, чтобы придумать новый повод для издевок.

– Жень, пока не все собрались за столом, давай выйдем в сад на десять минут? Хочется воздухом подышать.

– Да, конечно.

Растворившись в толпе, мы покинули зал, а потом и дом через задние двери. Мне срочно хотелось остаться наедине с Женей, а лучше и вовсе наедине с собой, чтобы переварить происходящее.

В саду было не менее празднично, чем в доме: деревья, обмотанные гирляндами, расчищенные дорожки с цветными камушками, наряженные елки через несколько метров. Да у нас главную площадь города так не украшают.

– Даже не мог представить, что около нашего города с населением в несколько десятков тысяч человек есть поселок настоящих миллионеров, – но мне сейчас было не до обсуждения поселка.

– Жень, тебе серьезно двадцать шесть лет?

– Ну да… А какое это имеет значение?

– Семь лет, Жень. Я старше тебя на семь лет! Что обо мне сейчас думают родственники? Что я престарелая тетка, которая соблазнила ребенка, – от волнения я начала ходить по саду туда-сюда.

На одном из поворотов каблук подкосился, и я полетела прямиком в сугроб. Даже долетела бы, если б Женя вовремя не подхватил меня и не вернул в вертикальное положение.

Видимо, он совсем забыл о недавно зашитом боке, потому что как только сам разогнулся, схватился за шов и промычал от боли.

– Жень, больно? Швы разошлись? Давай посмотрю.

– Наташ, – одним словом он утихомирил меня. Взял мое лицо в свои чуть замерзшие руки и, заглянув в глаза, сказал, – ты сама себя старишь. Прекрати. Не нужно вести себя как мама, не нужно трястись над каждым моим шагом и действием. Я взрослый мужчина, который в состоянии позаботиться о своем здоровье. А сейчас, когда ты рядом со мной, я в состоянии позаботиться еще и о тебе, и о твоем здоровье. Так что успокойся, выдохни и приди в себя.

Его уверенный поставленный голос действительно внушал мне спокойствие. Я понимала, что вела себя как повернутая на возрасте тетка, хотя могла так не делать. Стало стыдно.

– Ты шикарная молодая девушка, которая не выглядит даже на двадцать пять лет. Поэтому прекрати паниковать. А если еще раз назовешь меня ребенком, мне придется доказать тебе обратное.

– Каким образом? – уточнила я, ожидая услышать пошлую шутку.

– Возьму на себя ответственность за тебя. Буду оберегать, обеспечивать безопасность, покупать продукты и защищать от всех. Это ясно?

Я кивнула. Почему-то после такой угрозы захотелось еще разочек назвать его ребенком, чтобы ощутить это все на себе.

Недолго мы погуляли по саду под пролетающим снегом, посмотрели на все дорого украшенные ёлки и даже пару раз швырнули в друг друга снежками. Правда моя шуба быстро намокла от снега и грозилась стать похожей на ободранную лисицу.

В зал мы подоспели как раз к первому тосту, который говорил какой-то старинный знакомый моего дядюшки. Столько нудной информации за раз я не слышала со времен учебы в медицинском…

– В общем, друзья, я наступающим Новым годом! – зал наполнился дружными аплодисментами, криками и радостными визгами. Я тоже радовалась. Что этот тост закончился.

– Женя, а почему Вы не пьете? – уточнила Элла у моего парня. Я, кстати, по Жениному примеру только чуть-чуть пригубила шампанского. – Болеете чем-то, да?

– Не болею, – мужчина покосился на меня, видимо, только что осознав, что я притащила его в сумасшедший дом. – Просто не приветствую употребление алкоголя. Он пагубно влияет на организм, а веселиться можно и без выпивки.

– Какой Вы правильный! Эдик, пошли потанцуем, – сестрица выдернула в зал своего мужа, который, судя по всему, предложение потанцевать последний раз слышал в пятидесятых годах.

– Наташ, а ты не будешь против, если я приглашу тебя на танец? – глядя на кружащиеся по паркету пары, Женя протянул мне руку.

– Не буду, приглашай, – я положила свою маленькую ручку в его большую ладонь.

– Потанцуем?

– Потанцуем.

Женя вывел меня в центр зала, протиснувшись между несколькими парами. Он попытался подать мне руку, но бок дал о себе знать, он посмотрел на меня извиняющимся взглядом и положил руки на талию.

Теплые большие ладони, которые я ощущала на себе, подарили ощущение уюта и безопасности. Этот мужчина кружил меня в танце, заставляя забыть обо всем, что происходит вокруг.

Я не замечала пестрящих юбок, даже не слышала новогодней музыки. Передо мной были только зеленые добрые глаза, смотрящие с теплотой.

– Мне тут все завидуют, – шепнула я Жене на ухо, подойдя чуть ближе. То слева, то справа я и впрямь слышала, как нашу пару обсуждают. Еще бы! Женька тут был самый молодой и красивый мужчина.

– А мне кажется, завидуют не тебе, а мне. Все эти богатенькие мужички мечтают иметь рядом с собой такую утонченную, элегантную девушку, к тому же не обделённую интеллектом и характером.

– Они не мой типаж, – улыбнулась я. – Да и думают только о деньгах. Так что рядом с ними такие же дамочки, у которых в голове только круглые суммы с шестью нулями.

– Как я рад, что ты не такая.

Когда музыка стихла, Женя поцеловал тыльную сторону моей ладони, осторожно притянув к себе за талию, чем вызвал бурные перешептывания в зале, и повел меня обратно за стол.

– Наташ, а где тут уборная?

– По коридору направо, – подсказала я.

За столом на меня были устремлены десятки гневных женских взглядом. Некоторые присутствующие дамы перемывали мне кости, даже не стесняясь этого, некоторые просто смотрели с ненавистью.

А меня переполняли гордость и ощущение счастья. Впервые в жизни на семейном празднике я могла сидеть с прямой спиной и расправленными плечами, не боясь, что кто-то появится из-за угла и втопчет меня в грязь.

– И как вы, интересно, жить собираетесь? – спросила у меня мама, ковыряясь вилкой в салате. – Одна врачиха в городской больнице, другой какой-то старшина! Хотя вместе жить вам все равно не долго. Уйдет от тебя к молодой и красивой, вот увидишь!

– Спасибо за поддержку, мамочка, – улыбнулась я. – Во-первых, я не врачиха, а хирург. Во-вторых, Женя молодой и перспективный военнослужащий с достойной зарплатой даже на данном этапе. В-третьих, ты не поверишь, но счастливой можно быть без миллиона в кармане. Ну и, в-четвертых, зачем Жене уходить к молодой и красивой, если у него есть я: молодая, красивая и любящая?

Родительница не нашла что ответить. Только прыснула и отвернулась к своему супругу.

Не успела я как следует порадоваться своей победе, как в зал влетел Женя. Он быстро нашел меня взглядом и устремился к столу.

– Наташа, это какой-то капец, – отдышавшись, сказал мужчина.

– Что случилось? Ты встретил Зинаиду Ивановну, которая начала сватать тебе пятнадцать своих внучек?

– Хуже! – боже, что может быть хуже Зинаиды Ивановны и ее внучек? – Ко мне в туалете твоя сестра приставала, – прошептал Женя мне на ухо.

Я сначала не поверила и округлила глаза от удивления. Но Эллы в зале и впрямь не было.

– Ты уверен? Как это произошло?

– Начнем с того, что я зашел в туалет, а там она. Туалет был мужской. Я намекнул ей, что девушкам здесь не место. А она давай меня обнимать, целовать пыталась. Говорит: «Я моложе Наташи, денег у меня больше. А ты мужчина видный, чего тебе с ней быть?». В общем, я сбежал.

Нет, я, конечно, знала, что мама с сестрой те еще змеи. Но чтобы пытаться в туалете соблазнить моего парня…. Это было слишком даже для Эллы.

Было больно и обидно. Если до этого момента родственники обижали меня словами и пытались унизить морально, сейчас они покусились на моего любимого человека. Пусть и фиктивного, какая разница! А если я бы своего настоящего парня привела?

– И чего ты не согласился? – тихо спросила я, стараясь не показывать мокрые от слез глаза. – Мы ведь не настоящая пара.

– Наташ, ты голову себе в саду что ли отморозила? Зачем мне она? Жертва пластических хирургов, у которой одна извилина в силиконе плавает, да и та о деньгах думает. Ты лучше. Настоящая, добрая, заботливая.

– Правда?

– Конечно правда, Наташ, – мужчина притянул меня к себе, осторожно обняв за плечи. – Даже не думай плакать. Я здесь, я с тобой.

Вернувшейся за стол Элле я хотела выцарапать глаза и выдернуть волосы, но не стала. Не хотелось даже нервы тратить на это жалкое создание.

Главное, что Женя отказал ей, доказал, что он мой молодой человек, который не допустит интриг на стороне. Пусть и фиктивно…

– Дорогие гости, – со своего места поднялся дядюшка и ударил вилкой по фужеру, привлекая к себе внимание. – Хочу сказать пару слов. С вами мы знакомы уже долго: с кем-то меньше, с кем-то больше. Вы всегда собираетесь на праздники в моем доме, говорите теплые слова, едите, пьете. В обычные дни рядом со мной семья. Поскольку женой и детьми я не обзавелся, меня поддерживают мои родные люди: сестра, Элла, Владимир, Эдуард. Вы стали практически моими детьми, которые висят на моей груди… – дядя вдруг резко сменил тон, а в зале все притихли. – И с Нового года я решил отрезать вас всех от своей титьки.

По залу прокатились перешептывания, кто-то громко ахнул, кто-то крикнул, что старик совсем выжил из ума. В целом, народ погрузился в состояние отчаяния.

– К моему сожалению, деньги не всемогущи. Несмотря на все богатство, которым я владею, мне не удалось сохранить свое здоровье. Я смертельно болен. И знайте, что в написанном мною завещании никому из вас не досталось ни копейки. Ни денег, ни недвижимости, ни бизнеса, ни связей. Все до последней монеты я отдам тем, кто в этом нуждается, а не вам.

На несколько секунд воцарилась гробовая тишина. Дядя обвел взглядом ошарашенных присутствующих, злобно рассмеялся и опустошил бокал с шампанским.

– Влад, ты выжил из ума! – кричала мама, подбегая к дяде.

– Да нам по закону принадлежит половина! – вопила Элла.

– Ты обещал мне свой бизнес, – не унимался Эдуард.

– Да мне все равно, что и кому я обещал! Вам не достанется ни копейки.

– Мы признаем тебя недееспособным, отсудим все, что по праву заслужили.

В зале начался настоящий хаос. Те, кто не являлся членами семьи, спешно покидали дом. Родственники спорили о разделе имущества, а некоторые особо продуманные, стащив ценные статуэтки и другие мелочи просто удирали на улицу.

В общем шуме нам с Женей удалось кое-как протолкнуться к дяде, который как ни в чем не бывало сидел на своем стуле во главе стола.

– Дядя, дядь, – я протиснулась между матерью и сестрой, а дядя одним жестом отогнал от себя всех присутствующих кроме нас с Женей. – Чем ты болеешь? Почему не говорил ничего? Может быть, можно еще что-то сделать?

– У Наташи много знакомых врачей. Я тоже знаю хороших специалистов. Можно ведь обследоваться в других клиниках: Москва, Германия, Израиль.

– Есть ведь какие-то шансы, – со слезами на глазах прошептала я.

Дядя хмыкнул, встал со стула и поманил нас за собой в кабинет.

От нахлынувших эмоций я чуть не падала. Женя поддерживал меня за талию, чтобы я не растянулась на лестнице, целовал руку и шептал, что все будет хорошо.

В кабинете дядя снова кивнул нам на диван, а сам прошел к сейфу, где обычно хранил алкоголь. Какой коньяк, о чем он вообще думает?! Сейчас таблетки нужно пить, а не спирт.

– Чем ты болеешь? – повторила я свой вопрос.

– Ничем.

– Ч..что значит ничем? – мы с Женей переглянулись.

– То и значит. Я абсолютно здоров, здоровее вас вместе взятых. Деньги, Наташа, творят чудеса.

– Здоровый образ жизни и своевременные обследования творят чудеса! Так ты болен или нет?

– Да ничем я не болен, чего привязалась! – я опустилась на диван, прижимаясь боком с Жене. Кажется, мы тут все сошли с ума. – Просто слишком много ртов развелось на мои денежки. Вот и решил проверить, кому интересен я, а кому зеленые бумажки.

– Проверил?! Да я чуть с ума не сошла! Думала ты умираешь!

– Владислав Яковлевич, такими вещами не шутят, – согласился со мной Женя.

– Ой, посмотрите, какие чувствительные! Уже и проверить вас нельзя. Зато, как оказалось, настоящих наследников у меня немного: ты Наташка, да ухажер твой. Получите по закону после моей смерти все денежки.

– Да подавись этими деньгами! – в сердцах крикнула я. – Кто мне вернет нервы мои потраченные? – Женя взял меня за руку, призывая не нервничать. Хоть рядом с ним я и успокаивалась, сердце все равно билось как бешеное.

– Ну вот получишь кусочек наследства, купишь себе от нервов пару шубок, яхту от головной боли, против усталости съездите на Мальдивы.

– Шутки шутками, дядя, а мне твоих денег как не надо было, так и до сих пор не надо.

– А тебе, Евгений?

– А мне чего? Мне тем более не надо.

– Ишь какие гордые! На похороны потом хоть придете?

– Если похороны будут не ради проверки родственников на вшивость, придем.

Взяв Женю за руку, я поспешила выйти из кабинета. Но дядя окрикнул мужчину, попросив притормозить.

– Ты, Евгений, Наташку не обижай, береги, хотя ты и так не обидишь, мужик ты хороший. В гости ее ко мне вози хоть раз в месяц, она гордая, сама никогда не поедет. А-то мне теперь тут скучно одному будет: этих молокососов завтра же выселю.

– Хорошо, Владислав Яковлевич, будем приезжать иногда. А сейчас нам, наверное, лучше поехать.

– Да, дядь, мы Новый год вдвоем встретим. А ты тут разбирайся со своим курятником. Счастливых праздников.

– Всего доброго.

Женя вывел меня из кабинета бледную как мраморные колонны в коридоре. Я думала то ли смеяться, то ли плакать, то ли доставать из сумочки успокоительное. Наверное, если бы рядом не было Жени, я бы точно валялась в обмороке.

– Мне кажется, ты десять раз пожалел, что тогда придержал мне дверь лифта, – пошутила я.

– Да почему? Зато весело! Будет что детям рассказать.

– Каким детям? – уточнила я с опаской.

– Обычным. Маленьким, – видимо, мы оба с Женей поняли, что уточнять каким именно детям, будет странно. Что ж, сделаем вид, будто я не спрашивала, а он не отвечал.

В зале на первом этаже был настоящий переполох. Все ругались друг с другом, плакали, пытались прорваться в кабинет к дяде. Кто-то даже уже вызвал юристов!

Вот это рвение к деньгам, вот это я понимаю. Если бы эти люди с таким энтузиазмом творили добро, мир был бы прекрасен.

– Поедем отсюда? – уточнила я. Женя кивнул, забрал нашу верхнюю одежду и повел меня в коридор.

Время близилось к половине девятого. Мы успевали вернуться в город, даже заехать в магазин, чтобы купить продуктов на праздничный стол. Вот только я все боялась уточнить: не против ли Женя встретить Новый год вдвоем?

В кабинете у дяди я бросила эту фразу, только чтобы поскорее смыться из этого дурдома, но Женя отрицательно не среагировал. Значит ли это, что он согласен?

– Жень, – позвала я мужчину, когда мы были уже на трассе, – а у тебя сейчас какие планы?

– Как какие? Новый год встречать.

– Ты с кем-то его встречаешь, да? – боже, я так трясусь, как будто снова на дискотеке в седьмом классе мальчика на танец приглашаю.

– Наташ, у тебя все хорошо? Мы вместе Новый год встречаем. Или ты меня одного оставить решила?

– Нет, нет, я просто уточняю, – сказала спешно. – Заедем тогда в магазин?

По пути Женя рассказал о своей военной службе, точнее я попросила его это сделать. Всегда было интересно: какого это в армии не год отслужить, а целую жизнь провести.

Женя, судя по всему, человеком был страстно влюбленным в военное дело. Его жизнь связывалась с дисциплиной, спортивной подготовкой. Но я не могла назвать его фанатиком.

Помимо своей непосредственной работы он любил музыку, даже играл на гитаре и фортепиано. А еще, как выяснилось, хорошо пел.

– Споешь что-нибудь? – попросила я.

– Да по радио только иностранная музыка, я если текст не знаю, не спою, – мне очень хотелось послушать, как поёт Женя, поэтому я принялась искать радиоволны с песнями на русском языке.

В конце концов, мои поиски увенчались успехом. По русскому радио транслировали трек, который Женя знал, вот только петь отказывался. Пришлось его немножко поуговаривать. Конечно, ломался он только для приличия. Ну а я чего? Мне не сложно.

– Где ты моя половина? Мы как Пьеро и Мальвина. И наши тени едины, и любовь непобедима.

За эти четыре строчки я влюбилась в Женин голос. Так красиво, мне кажется, не пел никто и никогда. Голос как будто проникал в самую душу, захватывал сердце и на долгие годы заседал в голове.

– У тебя потрясающий голос, – честно ответила я. – Если по вечерам ты будешь петь, я не то что ругаться не буду, я готова тебе доплачивать.

– Могу петь лично для тебя, – подмигнул Женя, а я залилась густым румянцем. – Понравилось, значит? А три года назад даже слушать не хотела.

– Что прости? – переспросила я.

– Ну три года назад. Ты ведь тогда врачом у нас подрабатывала.

Смутно вспоминая годы работы в военном госпитале, я никак не могла припомнить парня с зелеными глазами. Нет, не может быть, что мы знакомы….

– Я работала в госпитале, но тебя не помню….

– Я тогда лежал с переломом кисти. Ты не особо-то меня замечала. А я все пытался обратить на себя внимание, даже стихи тебе писал.

– Стихи? Стихи…. – Меня как будто ледяной водой окатили. Я вспомнила молодого парня, который по всюду ходил за мной по пятам, но не навязывался, не пошлил, как это делал весь госпиталь, а предлагал помощь, приносил разные сладости. – Жень, не может быть, что это был ты!

– Я тоже сначала не узнал. Да и, если честно, вообще не вспоминал о тебе давно. Но у тебя шрам на шее. Я его еще тогда увидел, а сейчас разглядел и вспомнил.

Я схватилась за шею, где с детства и впрямь был небольшой рубец. В двухлетнем возрасте я то ли упала, то ли ударилась обо что-то. Вот и осталось на всю жизнь напоминание из детства.

– И я тебя забыла…. Просто за несколько лет работы в госпитале ко мне только ленивый не приставал! Одни за попу хватали, другие целоваться лезли, третьи специально то за таблеткой, то за градусником приходили. А ты совсем другой был… Шоколадки мне из столовой таскал, коробки с лекарствами носить не давал. Только увидишь меня в коридоре – сразу бежишь. Я ведь как-то спирт разлила. Литров пять, наверное. А ты всю вину на себя взял.

В памяти по деталям собирался образ молодого солдата, оставшегося в моей голове только светлым абстрактным воспоминанием. Мозг хранил его поступки, его улыбку, его признания в стихах, вот только лицо почему-то не сохранил.

– Да, мне тогда от нашего старшины по самые помидоры досталось… Но оно того стоило. А теперь я сам старшина, таких шалопаев гоняю, которые в медсестер влюбляются.

– А ты был в меня влюблен? – потому что я была в него влюблена. Пусть тайно, пусть не признавалась в этом даже самой себе. Но на подсознательном уровне мне нравился этот молодой парнишка, который совершал настоящие мужские поступки.

– А кто ж в тебя тогда не влюблен был? Молодая, красивая, умная. К тому же врач. С годами, кстати, только лучше стала.

– Жень, я не верю, что так бывает… – сердце бешено билось в груди, сопротивляясь происходящему. Я боялась, боялась, что сейчас вернутся старые чувства, которые я так старательно прятала даже от самой себя.

– А как не бывает? У нас город-то малюсенький.

Я преклонюсь перед Тобой,

Как воин чтящий лик царицы,

Чьё имя звонко вторят птицы.

Я жизнь отдам Тебе одной.


Ты заставляешь быть стрелой

И силой мысли ввысь пуститься,

И к цели всем назло стремиться,

Превозмогая над собой.


Ты в глубине гордишься мной.

И будто светом римской Мойры,

Следя извне, бросаешь взоры,

Поверив сердцем и душой.


– Уйдя на отдых или в бой,

Куда бы жизнь послать не млела,

И цепью дел сковать не смела –

Я верен лишь Тебе одной, – закончила я за Женю.

По щеке почему-то побежала одинокая слеза. Я не знала радоваться или грустить. Это было так неожиданно: встретить человека, который, казалось бы, остался в прошлом, здесь, сейчас, в настоящем!

Я давно не думала о том молодом военном, не представляла вечерами, что мы могли бы быть счастливыми вместе. Но время от времени, находя в квартире какие-то вещи, являющиеся отголосками прошлого, я невольно вспоминала его.

Почувствовав хоть раз в жизни теплое к себе отношение, увидев достойное поведение мужчины, женщина вряд ли согласится на меньшее. И этот молодой парень в военной форме несколько лет назад стал своеобразным идеалом мужчины в моей голове, за много лет к которому ни один представитель сильного пола даже не приблизился.

И теперь этот идеал сидел в метре от меня. Пел мне песни. Читал старые стихи.

– Наташ, ты чего? Плачешь что ли?

– Нет, нет, в глаз что-то попало, – соврала я, отворачиваясь к окну. А что мне нужно было сказать? Да, Жень, ты мне тоже нравился, но еще тогда я дала себе установку не допускать даже мысли об отношениях?

В супермаркете, где мы были чуть ли не единственными клиентами в столь поздний час, я быстро скидала в корзинку все необходимое для праздничного стола на скорую руку. Хотела еще взять шампанского, но вспомнила, что Женя не пьет. А мне и того дешевого от пациентов хватит.

На кассе я достала свою карточку, чтобы расплатиться, но Женя задвинул меня за спину и оплатил покупку сам. Мне почему-то стало жутко неудобно.

– Жень, давай хоть пополам? Вместе есть будем ведь.

– Не думаю, что ты съешь больше меня. К тому же я мужчина. Да и зарплата бюджетного работника вряд ли позволяет шиковать на три пятьсот, – усмехнулся мужчина, забирая пакеты.

– Как будто у военных высокие зарплаты!

– Раза в два повыше, чем у врачей, – тут я даже удивилась. Это он что в свои двадцать шесть лет зарабатывает больше меня?

Новый год было решено встречать в моей квартире. Во-первых, у меня все-таки двухкомнатная, а, во-вторых, в моей квартире хоть диван с телевизором есть.

– А ты как давно к нам в подъезд переехал? – уточнила я, когда мы с Женей на кухне сооружали праздничный стол. – Я тебя раньше не видела.

– Да я переехал еще в ноябре, вот только из-за службы приходил домой поздно, уходил рано. Целый месяц такой завал. Меня на повышение готовят.

– Ну это же хорошо.

Под подборку новогодних песен мы быстро состряпали стол из одних только закусок и фруктов, и переместились в зал.

В этом году я так замоталась на работе, что не подумала даже о елке. Она так и осталась встречать Новый год в гараже Верунчика.

– Давай хоть на компьютере картинку ёлки откроем, все праздничнее будет.

Женя пару раз клацнул по клавиатуре, и перед нами открылась картинка пушистой красавицы, мерцающей огоньками гирлянд.

И пусть это был не самый богатый, не самый организованный праздник, но мне почему-то было комфортно. Казалось, что именно этот новогодний вечер останется в памяти на долгие годы светлым воспоминанием.

Даже если с Женей мы больше не увидимся…

– А помнишь эту песню? – когда из колонок заиграли первые ноты незатейливой новогодней мелодии, я прислушалась. – Тогда в части для нас праздник устроили. Танцы, все дела. Я тебя пригласил, но ты не согласилась.

– Мне нельзя было с вами танцевать. Наказали бы обоих.

– Я бы тогда всю вину на себя взял, лишь бы с тобой потанцевать, – я улыбнулась, ощущая как приятное тепло разливается по телу.

– Давай сейчас потанцуем?

Женя встал с дивана, подал мне руку и утянул за собой в центр комнаты.

Сейчас, когда вокруг не было людей, когда кроме нас никого не существовало, я могла прижаться ближе к нему, положить голову на грудь, пальцами поглаживать шею.

Мы еле ощутимо двигались в танце, по большей степени наслаждаясь друг другом. Я чувствовала теплое дыхание в своих волосах, ощущала робкие поглаживания мужских пальцев по талии через ткань платья.

Это было прекрасное чувство, пусть и мимолетное.

Когда песня закончилась, и ее сменила быстрая зажигательная композиция, мне не хотелось разрывать объятий. Прекрасное мгновение можно было растянуть на целую вечность.

– Наташ, – я подняла голову, взглядом встретившись с зелеными глазами, которые сейчас были такими серьезными. – Можно я тебя поцелую?

Внутри все замерзло от предвкушения и скрутилось в тугой узел. Я смогла лишь шумно выдохнуть и кивнуть, сдерживая улыбку.

Это должна была быть маленькая слабость, которую я позволила себе под Новый год. Слабость, которую мы бы оставили в старом году.

– Ты невероятная девушка, – прошептал Женя на ухо, заправляя прядку светлых волос, и мягкими губами коснулся моей щеки.

На секунду я задержала дыхание и прикрыла глаза, ожидая, что сейчас почувствую вкус его губ, наслажусь долгожданным поцелуем. Но этого не последовало.

Женя только лишь поцеловал меня в щеку и, взяв за руку, утянул на диван.

До боя Курантов мы съели все, что приготовили, спели несколько песен на радость соседей и вспомнили смешные случаи прошлых лет.

Было весело, атмосферно, уютно.

Когда до наступления Нового года оставалось несколько минут, я сбегала на кухню за шампанским, достала себе фужер и поручила Жене открывать бутылку.

– Двенадцать!

– Одиннадцать!

– Десять!

– Девять!

– Восемь!

– Семь!

– Шесть!

– Пять!

– Четыре!

– Три!

– Два!

– Один!

– С Новым годом!

Под бой Курантов и крики соседей, раздающиеся из-за всех стен, мы чокнулись бокалами и выпили за наступивший Новый год.

Горло приятно обожгла горечь шампанского, от радости бросило в жар, и я искренне улыбнулась происходящему.

– С Новым годом, Жень, – мужчина стоял рядом со мной, тоже улыбаясь, глядя в окно на взлетающие в небо тут и там фейерверки и салюты.

– С новым счастьем, Наташ, – не успела я опомниться, как он притянул меня к себе и жадно впился в губы страстным поцелуем.

Бокалы полетели на пол, я забыла, где мы находимся и всецело отдалась поцелую, которым терзал меня этот невероятный мужчина.

Я ощущала крепкие объятия, жар его тела, прижималась все ближе и ближе, углубляя поцелуй. Эти прикосновения сейчас были чем-то жизненно необходимым, без чего я бы просто не могла дышать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю