Текст книги "Счастья много не бывает (СИ)"
Автор книги: Екатерина Селезнёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Счастья много не бывает
Глава 1
«То, что нас не убивает, делает нас сильнее». Девиз Маришки по жизни, что бы не случилось. Выросла в детском доме, выросла же, а могла замерзнуть в том подъезде, где её в один не прекрасный день нашли. Жизнь бьёт брезгливым равнодушием, пинками, плевками в спину, но проще не замечать и жить. Жить вопреки всему и всем. Правда были моменты, когда наваливалась тоска, что нет в этой жизни родного плеча, к которому можно прижаться и пережить бурю. Жизнь словно испытывала и с каждым разом старалась ударить сильнее. Всё оказалось напрасным, когда, выйдя из онкологической клиники в её руках был зажат листок с диагнозом, и вердикт врачей, неоперабельно. Сильная девочка сломалась. Все попытки выжить и добиться достойной жизни, показались такими смешными и глупыми, без полезными. Пробродив до утра по ночному городу без цели, утро встретила на мосту, на котором и уснула. В первые за долгое время снился сон, что где-то её ждут. Душа, что больше не цеплялась за жизнь, легко выскользнула, не обременённая болью и проблемами. Летела на свет, туда, где ждали и обещали любить.
А по утру на мосту нашли тело замёрзшей девушки.
Цитата: Фридрих Ницше.
На улице мело с самого утра, словно вторило моему настроению. На улице давно было темно, зимой так всегда, но сегодня ещё и поднялся мороз. Несколько раз я заходила погреться в кафе, брала кофе и вдыхая аромат, грела о чашку руки, по очереди, когда хоть немного согревшись, допивала кофе и снова шла бродить, за всю свою жизнь я так не разу и не побывала во многих местах родного города. Старалась быть хорошей, училась, потом вышла на работу, а сегодня получив в клинике заключение, впервые не вышла на работу, телефон разрывался, а потом замолчал, батарея села.
Вот интересно, сколько не билась, как рыба на льду, а всё не будет больше в нашем офисе девочки для битья, кем я была всё это время. Мне даже иногда казалось, что уборщица тетя Маша и то была почитаемым человеком в отличие от меня. Впервые, я никуда не спешила, чтобы угодить кому-то, сегодня я принадлежала сама себе. Старый пуховик совсем не грел, но денег никогда не хватало, новая одежда была мечтой. И вот сегодня всё это стало не нужным и не важным. Чувствовала себя преданной и это началось не сегодня и не вчера, а с самого рождения, когда меня малышкой нашли в подъезде, завёрнутую в тонкое одеяльце. Выжила каким-то чудом, наверное, уже тогда судьба решила посмеяться надо мной, посмотреть сколько ещё смогу протянуть. Сегодня мне ровно двадцать пять. За всю свою короткую жизнь, я так и не разу не узнала, что такое любовь и забота.
Даже отношений построить не получилось, ради секса встречаться не хотелось, хоть и предлагали, это бы ещё больше опустошило душу, которой не хватала тепла.
Я сидела на мосту, прямо на снегу, в пустую квартиру возвращаться не хотелось. Я даже кота завести не могла, потому что у меня просто не хватало на это времени. Домой я приходила только ночевать. Сейчас я промёрзла до самых костей, встать уже не смогу, поднимался жар, начало клонить в сон. С благодарностью уцепилась за него, но где-то на грани сна и яви, послышался детский голос.
– Мамочка, где же ты так долго ходишь, мы уже устали ждать, – ребёнок почти плакал и расстроенно вздыхал.
– Ты кто? – спросила я удивлённо.
– Это я, твой сынок, если ты не успеешь прийти, мы не встретимся, приходи мамочка, – огорчённо протянул детский голос.
– Сынок? Я всегда хотела маленькую дочку, – ответила с улыбкой, – хотя и сынок любимый хорошо.
– Любимый? Я тоже тебя люблю. Пойдешь, со мной? – вдруг спросил ребёнок.
Какой странный разговор: – Куда?
– В мой мир, там папы тебя заждались?
– Папы? У тебя их много?
– Если ты не придешь, они ими никогда не станут. Пойдёшь?
– Да. Здесь мой жизненный путь закончился, а что делать я не знаю.
– Тогда лети на мой голос, ты всё поймешь…
Голос звучал всё тише, моя душа металась, тянулась за детским голоском. Всё крутилось как в калейдоскопе, и проносилось мимо меня, когда я остановилась в темноте и невесомости.
– Новая душа. Всё-таки нашёл, ну что же надеюсь ты и правда этого хочешь…
Голос шелестел и сложно было сказать, кому он принадлежит, мужчине или женщине.
– Кто вы?
– Бог.
– А что я здесь делаю?
– Тебя привела душа ребенка, который может у тебя родиться. Ты можешь отказаться и уйти на перерождение и спустя время снова родиться в своём мире.
– Мой мир принёс мне только боль, а здесь у меня ребёнок, которому я нужна.
– Хорошо, но в этом мире у тебя будет не один муж и даже не два, готова ты к такому?
Вздохнула, вот от мужчин ни чего хорошего я не ждала, но без них детей не бывает, значит надо брать, там разберёмся.
– Они хорошие?
– Разные. В моем мире мало женщин, каждая является даром и оберегается, как великая милость небес.
– Хорошо.
– Что и просить ничего не будешь?
– Нет, разве что здоровья, там у меня его не было.
– Здесь у тебя будет молодое и сильное тело, оно у тебя и так будет. Больше ничего?
– Нет.
– Тогда держи мой тебе подарок и не благодари.
Я не успела спросить, что за подарок. Голос пропал, а меня затянуло в воронку, которая меня куда-то затягивала, сознание покрылось тьмой, меня словно выключили.
Глава 2
Сознание вернулось сразу и полностью, память осталась при мне. Осторожно попыталась пошевелиться, конечности двигались, но было странное ощущение, словно я их отлежала, кровообращение постепенно восстанавливалось или настраивалось. Тот, кто долго жил с болью и в один прекрасный день от неё избавился, меня сейчас понял бы очень хорошо. Легкость во всем теле и ничего не болит, вообще. Усмехнулась, ради этого стоило решиться на эту авантюру, хотя терять мне было не чего. Одна надежда на то, что вторая попытка будет удачнее чем первая.
Пока я рефлексировала и прислушивалась к своим ощущениям, пытаясь пошевелиться и хоть как-то рассмотреть помещение, в котором находилась. Где-то совсем рядом послышался скрип и тяжелые шаги, что эхом разносились вокруг.
Страх сковал всё тело, но встать по-прежнему не получалось.
Шаги приближались и вскоре я увидела человека, очень высокого мужчину в какой-то рясе, по крайней мере очень похожую на неё. Длинные волосы с седыми висками заплетены в косу, больше рассмотреть было сложно из-за полумрака.
Наши взгляды встретились, меня внимательно осмотрели. На секунду он пропал из поля зрения, вернулся с простынёй, осторожно укрыл и молча подхватил на руки, куда-то направляясь.
Шли мы не долго, судя по тому, что я успела увидеть, мы находились в пещере. Меня вынесли и как была в простыне поднесли к паланкину. Уложили на мягкие подушки. Задёрнули занавески, через них мало что было видно. Размеренное покачивание паланкина укачивало, не стала сопротивляться и уснула. Сон был чутким и как только покачивание прекратилось, проснулась.
Занавески колыхнулись и раздвинулись. Всё тот же мужчина осторожно поднял меня.
Мои глазам предстало грандиозное и монументальное здание, в готическом стиле. Подвижность, по-прежнему была ограничена, по причине чего обзор ограничивался. Говорить не могла, со мной не говорили, мы куда-то шли. В нос ударил резкий запах трав. Мы вошли в светлое помещение, меня положили на кушетку. В поле зрения обнаружился другой индивид и тоже молчал, только этот рассматривал меня как-то слишком заинтересовано. Всё что могла, это похлопать ресницами и приподнять бровь. Моя пантомима не осталась не замеченной, засуетились. Перед лицом появился стакан с жидкостью, которую попытались в меня влить. Смогла покачать головой, на что получила укоризненный взгляд.
– Как думаешь она нас понимает? – спросил он у того, что меня принёс.
– Судя по тому, как сопротивляется пить твои настойки, очень хорошо, сразу поняла, что это не безопасно, – спокойно ответил он.
– Это для восстановления организма и голоса, вычитал в старых записях, ты же знаешь в этот мир не приводили женщин много веков, наш Бог давно не вносил свежую кровь. И вот благословенное дитя, а что с этим делать никто и не помнит, – хмурясь ответил седой со стаканом, и обращаясь ко мне, – если понимаешь, моргни два раза.
Моргнула. Выдохнул. Показал на стакан: – Это восстанавливающий отвар, содержит только травы, поможет тебе быстрее обрести подвижность и голос. Моргни два раза если поняла.
Моргнула. Стакан поднесли во второй раз и придерживая помогли выпить. Легкий, мятный вкус, приятно освежил и словно по волшебству по телу разлилась сила, онемение начало отступать. Вздохнула полной грудью, пошевелилась.
– Осторожно! Лежи, дай немного времени подействовать, говорить можешь попробовать, – суетился лекарь, как я его окрестила.
Откашлялась и прохрипела: – Помогите сесть.
Меня осторожно усадили. Обвела взглядом себя, как и думала голышом в одной простыне. Посмотрела на мужчин, точно один лекарь или врач, а второй очень похож на наших священников.
– Меня зовут Мариша, могу я узнать с кто мне помогает? – спросила сиплым голосом.
– Ой…Прости дурней, совсем одичали, позволь нам представиться, – мужчины смутились и встав рядом, слегка наклонив голову назвали свои имена и должности.
– Марли ви Акамару, я главный целитель.
– Я храмовник, служу нашему богу, Абрук Фальстер.
Помолчали, мужчины словно собирались с силами продолжить разговор, переглянулись. Слово взял храмовник.
– Три дня назад, мне было видение о твоём приходе, такого не случалось уже больше пяти ста лет, ни кто уже не помнит практически о правилах и обычаях встречи благословенного дитя, мы все думали, что Бог нас оставил, а тут такой дар, словно испытание нам всем, – он помолчал переминаясь и продолжил, – в нашем мире мало женщин, почему так наверное уже ни кто и не помнит, кроме служителей, да тех что изучают историю и пытаются найти ответы. Об этом я расскажу подробно, если ты захочешь Маарришша.
– Всё верно, – вмешался целитель, – а пока тебе нужно восстановиться, через неделю день выбора, тебе лучше отдохнуть и привести себя в порядок.
– Что за выбор? – заинтересовала меня оговорка.
Смутились и явно желая уйти от ответа, то на меня смотрели то друг на друга, храмовник пыхтел и зло смотрел на лекаря, а тот еще больше краснел.
– Не молчите, не люблю сюрпризы, я знаю, что у меня будет не один муж, когда согласилась прожить эту жизнь, я совсем ничего не знаю о вас и ваших традициях. Как говорят в моём мире "предупреждён, значит вооружён", – мне всё больше не нравилось их молчание, и я попыталась их хоть как-то разговорить.
– Выбор камня, – сдался целитель, – ты не увидишь мужчин, они приносят в храм, – он повёл рукой вокруг, как бы обозначая место, – свой камень, напитанный их энергией и магией. Если ваши силы родственные, камень прилипнет к руке, снимет его только сам выбранный. Когда Абрук сообщил о видении об этом объявили для всего народа, все свободные мужчины, начали приносить камни. Раньше, благословенное дитя приносило в мир много изменений и радости, сам император принёс камень, он еще не нашёл себе пару, но камней уже очень много, а для того, чтобы успели все желающие, нам дана неделя, уже прибывают из соседних государств мужчины, попытать счастье. Молчим мы не потому, что не хотим говорить или нельзя, не хотели всё сразу вываливать на тебя, сама понимаешь, как не просто тебе будет и какое количество мужей может образоваться. Кроме того, будут не зависимые наблюдатели, если камень не прилипнет, но засветится, тебя могут обязать принять мужчину младшим мужем или наложником, все будет зависеть от его статуса и рода.
Вот тебе и плюшки в полный рост, а ещё от Бога подарок неучтённый.
– Мило. Мне нужно время и желательно помыться, и даже не знаю, – я растерянно посмотрела на них, – говорить я могу и понимаю речь, а читать?
– То, что ты умела делать в своём мире, сможешь и тут, какие книги нужны тебе дитя? – с улыбкой проговорил храмовник. – Я принесу тебе все что хочешь.
– История, география, политика, для начала хватит, – хоть какое-то представление о мире у меня будет, – может сами что-то порекомендуете?
– Если только книгу по расам, – спокойно добавил он.
– Хорошо, – кивнула и попробовала пошевелить рукой, – а от куда это тело? Я же умерла, и оно осталось в моём мире.
– Это мы и сами не знаем, нам только дают видение о приходе, в священной пещере забираем, – храмовник смутился, – вы как новорожденные, но во взрослом теле.
– Всё понятно, в чём родился в том и в мир пришёл, да ладно, мне не привыкать. Больше смущает другое, если камней будет пятьдесят или больше, что я со всеми делать буду, одна, на такую толпу?
Храмовник покраснел и на лбу появилась испарина, но всё же ответил: – Такое невозможно, больше двадцати за раз не было, ни разу.
– О! Спасибо, успокоили, – с иронией произнесла в ответ. – Я остаюсь здесь до выбора или меня определят в другое место?
– Здесь, сейчас опасно выходить за территорию храма, могут украсть или того хуже, но не переживай, охрана усилена. До дня выбора тебя не должны видеть, – целитель встрепенулся и внимательно на меня посмотрел, ожидая видимо протестов.
– А сад или парк? – спросила с надеждой.
– Это можно, и даже полезно, – с облегчением произнёс ви Акамару, – пойдём, посмотришь комнату, самое лучшее что есть кроме келий. Попробуй встать.
Осторожно поболтала ногами, пошевелила пальцами, размяла шею и придерживая простыню, спрыгнула с кушетки. Ощущения были не привычными, тело было другое и сложно сказать, что не так, при мужчинах постеснялась рассматривать себя, плотнее заматываясь в простыню. Всё потом решила я, надеюсь там будет зеркало.
Глава 3
Комната была не большой, но светлой, для меня детдомовца, который большую часть жизни прожил с отсутствием личного пространства, и кладовка была бы счастьем. Здесь же стояла кровать, тумбочка, комод и два кресла. На кровати покрывало в одном цвете со шторами и прикроватным ковриком, ярко зеленого цвета, все остальное было белым. В комнатке была ещё одна дверь, заглянув за которую обнаружила удобства и душ, только как пользоваться не поняла.
Заглянула в комод. Пустые ящики. Ходить мне в простыне неделю, хорошо хоть в душевой полотенца обнаружились. Да, и откуда наряды в храме, может хоть рясу подарят. Вздохнула, ладно нам не привыкать.
Пошла в душ, встала под лейку и на меня полилась вода, простынь, которой я прикрывалась, вымокла на сквозь, пришлось снять. Зеркала не было, на ощупь у меня были длинные волосы, тело было худощавым, но судить сложно.
В дверь постучали. быстро завернула волосы и тело в полотенца, вышла из душа. Открыла дверь выглядывая с опаской.
На пороге стоял молодой смущённый парень в рясе.
– Меня послали передать вам вещи, – проговорил он, тихо опуская голову, словно боялся на меня смотреть.
– Проходи, – кивнула ему.
Осторожно вошёл, прошёл до комода в его руках была стопка вещей. положил и отправился на выход.
– Извини, – остановила его, – как тебя зовут?
– Мирос, – взгляд в пол оборота из-под ресниц.
– Мирос, – повторила за ним, едва кивнул, – ты можешь проводить в парк?
– Да, я подожду в коридоре, – и вышел.
Грустно улыбнулась, вздыхая. Друзей у меня никогда не получалось заводить, хотя я посетила кучу психологов, через пару лет мне сообщили, у меня всё хорошо. Люди, что я встречаю на своем пути, нуждаются в помощи.
Сейчас я не пыталась даже, скорее у него куча запретов, хотя совсем мальчишка, зачем ему эта служба.
Посмотрела на то, что он принёс, свободные хламиды, всё лучше простыни. Бельё видимо женское в храме не прижилось, да и зачем.
Накинула на себя балахон, главное движений не стесняет, всё прикрыто. Вот с прической сложнее. Решила пытать Мироса. Выглянула в коридор, стоит у двери опустив голову.
– Мирос, мне нужна помощь, – проговорила, о какая реакция, обеспокоенный взгляд, и вся поза готов сорваться в забег по храму, – в комнате не хватает зеркала.
– Там должно быть, могу показать, – глядя в пол скромно ответил, явно пытаясь успокоиться.
Отступила в глубь комнаты приглашая войти, что бы показал.
Прошёл до душевой и сдвинув панель на двери. Показал жестом спрятанное. Подошла, и зависла. Если моя внешность была средней, то сейчас я была высокой брюнеткой с зелёными глазами, опушёнными длинными густыми черными ресницами, прямым носиком и пухлыми губами. Волосы были густыми и длинной до талии, с моей жизнью не позволительная роскошь. Фигура, песочные часы, моя мечта. Завороженно разглядывала себя в зеркале. Я нравилась себе. Это странное чувство.
Скинула наваждение с трудом оторвавшись от зеркала. Посмотрела, на свои голые ноги, надо хоть тапочки раздобыть.
– Мирос! – громко позвала помощника.
Дверь открылась, на пороге появился храмовник: – Мирос, а можно мне какую-нибудь обувь организовать?
Стукнув себя по лбу, Морис быстро куда-то убежал, в коридоре гулко раздавались его быстро удаляющиеся шаги. Выглянула в коридор, там было пусто. Прикрыла дверь, решила подождать, кроме обуви нужна ещё расческа.
Ожидание было не долгим, Мирос вернулся быстро с ещё одним свёртком, поклонился и произнёс: – Простите мне мою не внимательность, здесь предметы гигиены и обувь.
Развернула, многое мне было не знакомо, но расчёску и бельё нашла. Туфельки балетки. Трусики были вполне обычные и на выбор, были шортики, одобрила оба варианта, убрала в комод. Порошки и палочки оставила на комоде что бы выяснить их назначение. Туфли сели по ноге удобно. Покружилась, настроение было хорошим, хотелось всё изучить и узнать место, в которое попала.
Открыла дверь, храмовник Мирос стоял у стены, руки сложены перед собой в замок.
– Я готова, – сообщила я, закрывая дверь, – далеко нам идти?
– Нет, – коротко ответил он и предлагая идти впереди, жестом показал направление.
Идти и правда далеко не пришлось, до конца коридора, который закончился дверью, она вела на прямую в сад.
Красивое ухоженное место, аккуратно подстриженные ряды кустов, цветники и кусты роз. Дорожки, тенистые аллеи, уютные беседки. Бродила я несколько часов, разглядывая и изучая. Мирос бродил позади тенью или немым укором, но это не мой каприз, поэтому я перестала обращать на него внимание.
– Госпожа, нам пора, время обеда, – склонившись Мирос взывал к совести и трапезе.
Кивнула, он шёл впереди, часто оглядываясь, видимо убедиться успеваю ли я за ним.
Мне очень не хотелось уходить, я останавливалась полюбоваться на цветы или меня привлекала причудливая форма дерева. Но мы всё же вернулись к моей персональной двери в сад.
Рядом с комнатой была гостиная-столовая, где меня ждали храмовник и целитель.
Стол был накрыт на три персоны, Мироса кивком головы отпустил Абрук Фальстер.
– У нас принято что бы женщина садилась за стол первой, забота о ней стоит на первом месте у мужчин и только потом все остальные члены семьи, если жена или хозяйка не хочет видеть, кого-то из мужей или наложников, им говорят об этом, они уходят есть на кухню.
Объяснил мне Марли ви Акамару, кивком головы показывая, что бы я заняла место во главе стола. Села куда сказали, посмотрела на мужчин, они стояли и ждали.
– Присоединяйтесь, – пришлось произнести мне.
Мужчины расположились за столом и молча приступили к трапезе.
– Я так понимаю у вас не принято говорить за столом или это тоже первой делает женщина? – хмуро ковыряя в тарелке спросила у них.
Храмовник кивнул: – Тон трапезе задаёт женщина, у нас жесткий патриархат, но дома женщина хозяйка и мужчины не имеют права сказать против слова, если ей что-то не нравиться они должны молча угождать.
– Понятно, – усмехнулась, – вериться с трудом, но не буду спорить. Мне трудно представить властного мужчину, бегающего за тапочками в спальню, для жены.
– Для этого есть прислуга, – спокойно ответил целитель, – но, если надо сходит, всё дело в том, что не угодил, от тела отлучён. У нас многие храмовники только по этой причине уходят служить в храм, насмотревшись как страдают женщины и мужчины Женщины от большого количества мужчин и вседозволенности, а мужчины от того что у себя в доме ни кто, кем бы он ни был вне его стен. Бывают попытки суицида или в состоянии аффекта пытаются убить женщину, за что у нас смертная казнь, так что это практически равносильно.
– Ужас какой-то, как вы не вымерли вообще? – мужчины улыбались натянуто.
– Привыкли. Мы рождаемся и умираем с этим, а учитывая нашу продолжительность жизни, – храмовник развёл руками, – я предпочёл в своё время уйти в храм и не пожалел. Да, у меня не было женщины и дети не родятся, но это удаётся не всем и в семье.
Марли ви Акамару, кивал головой задумчиво: – Я женат, но нужен семье только как бесплатный лекарь, на большее рассчитывать не приходилось. С женой я был два раза за всю жизнь, обряд и как успокоительное, за что и не простили и больше не звали.
– Правда есть семьи, где мужья проходят обряд братания, тогда ревности в семье нет и живут все в мире, но это большая редкость, – Абрук Фальстер грустно добавил.
– Что-то мне уже страшно, – поежилась от набежавших мурашек неприятного чувства. – Я хотела узнать про сам обряд после выбора, как всё это происходит.
– Тут нет ни чего сложного, – храмовник оживился, – я проведу обряд, и на этом всё. Вам всем даётся ровно четыре недели для знакомства и завершения или закрепления связи.
– То есть, мне не надо будет ложиться в постель с незнакомцами у меня будет время на то, чтобы узнать их лучше, – сделала я вывод.
– Еще надо выбрать старшего мужа, того с кем это будет происходить в первый раз, – Марли ви Акамару смущенно дополнил.
– О! – на большее меня не хватило. Я и в прошлой жизни так и не решилась расстаться с девственностью, а тут ещё и выбирать придётся кто дефлорирует. И на что я подписалась?
