Текст книги "200 женихов и 1 свадьба"
Автор книги: Екатерина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Это неправильно! Он не причинит мне вреда, он просто…
– Уберите! – попросила виконта. – Это его злит!
– А ваш труп разозлит меня, леди Джулия.
Мы с сэром Кристианом скрестили взгляды словно шпаги. Ни один не хотел уступать. Вот ведь непроходимый упрямец! За все пять лет на Тэйле не встречала ни одного настолько несгибаемого мужчины! Он ни в чем не желает уступать!
– Что ж. Раз так…
Вздернула подбородок и шагнула за грань защитного заклинания. Маг не успел выстроить новое, когда Корнел снова рванулся вперед.
– Стоп! – подняла ладонь, не отрывая от ворна спокойного взгляда. Он замер и только в черных как ночь глазах пылало яростное пламя. – Подойди.
Холодные приказы сами срывались с уст. Меня вело что-то большее, пока сознание истерично билось в панике.
Корнел гневно вспорол землю копытом, фыркнул, пуская пар из ноздрей, мотнул мордой.
– Подойди! – произнесла громче и уверенней.
Ворн немного поупрямился, сделал шаг вперед и два назад.
– Подойди!
Упрямый хитрец глянул на сэра Ортингтона, на меня и, заржав как обычный конь, потрусил навстречу. Моей ладони коснулся влажный нос. Обняла огромную горячую морду Корнела дрожащими руками и улыбнулась. Ворн обиженно сопел носом и пофыркивал.
– Ну вот. Хороший мальчик, – прошептала ему на ухо. Сознание возвращалось в реальность и отказывалось объяснить мое безрассудство. Лежала бы себе под виконтом, а он бы пусть сам со своим животным разбирался. – Не то что твой хозяин!
– Я бы не стал называть его хозяина мальчиком, – задумчиво протянул сэр Кристиан. – Хотя, он определенно храбрее и безрассудней многих мужчин.
Сам себя не похвалишь – никто не похвалит.
– Не ожидал, Корнел, – холодно добавил сэр Кристиан и вернулся в лавку артефактора.
Мой конь испуганно жался за коновязью, сэр Эдгар, белее ночи, прижимался к стене и прикидывался плющом, а я перебирала пальцами шелковую гриву ворна и не могла с ним расстаться. Мы словно влюбились друг в друга. Будто две отчаянных души встретились в холодном и неуютном мире. И это не мимолетное, а настоящее, крепкое чувство.
Сэр Иол сглотнул и произнес:
– Вы…
Это надрывное «вы», за которым – пустота и страх, прозвучало в высшей степени нелепо.
– Ваше дело и впрямь такое важное? – спросила с тщетной надеждой услышать «нет». Но стал бы он так упорно ждать? Печенкой чувствую – опять будет кольцами щеголять и обещать сладкую жизнь.
– Леди Джулия…
Устало выдохнула и, прикоснувшись на прощанье лбом к морде ворна, отошла от него.
– Что ж. Против этого у меня нет аргументов!
Сэр Эдгар не понял, да я и не надеялась.
Что мне нравится на Тэйле – отношение к имени. Здесь «леди» – не пустой звук. Это высокие требования, которые предъявляет к тебе титул. Это обязанность быть лучше, превозмогать себя. Сложно представить леди лохматой, в старых штанах с вытянутыми коленками, большой миской семечек «Джин», возле телевизора или компьютера. Утренний туалет – не поход в сортир с зубной щеткой во рту, хотя, куда же без него. Это ритуал с умыванием, обтиранием, одеванием. Макияж, опять-таки, ведь дама я не молодая, четвертый десяток пошел…
Так о чем это я? Имя! Леди Джулия. Если Маша Воробушкина могла заявить: «Заткни свои пробирки и вали в неевклидово геометрическое пространство», то леди Ортингтон снисходительно вздохнет, закатит глаза и сделает, потому что дала слово.
Женщина сказала – женщина передумала, работает на Земле. Тут такое неправильно поймут. На дуэль, конечно, не вызовут, но посмотрят под таким углом, что икотой не отделаешься. А уж каковы языки местного сообщества – гадюки отдыхают!
– Я знаю отличную ресторацию… – издалека начал сэр Эдгар.
Я знаю отличные постыдные болезни, которыми щедро делятся мужчины, начинающие с таких слов.
– Здесь, – отрезала я. – Сейчас. Или никак.
В Ортингтоне солнце садится рано. В шесть вечера уже горят фонари, а на небо выплывает луна. Здесь она не в пример больше, чем на Земле. Серебрит округу мягким светом, накрывая искрящимся покрывалом. Ближе к семи на улицу высыпают ребятишки. Уставшие после дневных занятий и домашних заданий, они вволю резвятся, невзирая на темноту. Комиссары, важно подбоченившись, разгуливают по мощеным улочкам, охраняя покой жителей. Но преступность низкая. Да и какой в ней толк, когда полицейское управление держит в штате медиумов и провидцев, а те с легкостью, пользуясь артефактами Клифорда, отыскивают преступника за два-три часа.
Сэр Эдгар бросил взгляд на стеклянные двери лавки. Артефактор и виконт смотрели нас как телевизор, попутно беседуя о чем-то своем. Клиф смотрел заботливо, виконт – хмуро и задумчиво. Ой, да подумаешь, лошадку его погладила! Кстати, о лошадках… Платье помялось и запачкалось. Пришлось достать щетку и тщательно вытереть плотную ткань, пока сэр Эдгар что-то там говорил.
– Вам доставляет удовольствие унижать меня перед другими ухажерами? – наконец, заключил он.
С прискорбием поняла, что прослушала большую часть тирады. Еще большим прискорбием оказался жгучий стыд, отдающий изжогой. Я леди! Это почти как рыцарь, только в юбке.
– Они мне не ухажеры, – отрезала, убирая щетку в сумочку и поправляя складки на юбке.
– Мне так не показалось!
– Как бы то ни было – вас это не касается, сэр Иол. Прогуляемся. Здесь за лавкой прекрасный людный скверик, – выделила слово «людный», в зародыше убивая его надежды на уединение.
Предложенную ладонь не приняла, шла на пионерском расстоянии. Пока не свернули, чувствовала внимательный взгляд в спину. Повела лопатками, скидывая странную дрожь. Невысказанные претензии виконта никак не давали покоя. Скоро выскажет – даже не сомневаюсь.
Дорожка вела вдоль цветущих сиреней в обход небольшого пруда. В полумраке фонарей ютились влюбленные парочки, а знатные дамы, обмахиваясь веерами, дружно обменивались новостями. В России про них сказали бы: бабки-сплетницы, а на Тэйле за такое можно получить по морде от родственника, если ты мужчина, или по морде ничего не подозревающему твоему родственнику, если женщина. Так что исключительно вечерний променад с обменом новостями. А главная новость бесстыже дефилировала рядом с завидным женихом. Любопытные взгляды прямо-таки прожигали во мне дыру.
– Кажется, вас уже считают моей будущей женой, – улыбнулся сэр Эдгар, когда мы остановились под цветущей вишней, роняющей в воду жемчужные лепестки. Они медленно скользили по озерной глади, выплывая на лунную дорожку.
Любопытная формулировка и вульгарный подкат.
– Вы знаете, меня не интересует общественное мнение, – чтобы занять руки, сорвала веточку и вдохнула вишневый аромат. Легкий, весенний, наполненный жизнью запах вызвал улыбку. Сэр Эдгар тут же принял ее на свой счет и приосанился:
– Это меня в вас и восхищает.
Так и подмывало спросить «только это»?
– Сэр Эдгар, – я тщательно подбирала слова, но сложно придумать что-то новое. – Мы с вами…
– Леди Джулия, – перебил мужчина, доставая бархатную коробочку из кармана темно-сапфировых брюк.
Так громко вздыхать неприлично, но огреть горе-жениха коробочкой – еще хуже.
– Сэр Эдгар, я вас не понимаю! – отступила на шаг, пока мне не всунули кандалы, прошу прощения, обручальное кольцо силой. – Зачем из раза в раз задавать вопрос, на который я отвечаю отказом? К чему это упрямство?
– Вот именно! – выпалил он взволнованно. – К чему это упрямство? Я богат, знатен, претендую на графский титул после сэра Ортингтона. Так в чем проблема?
Раздраженно потерла переносицу, даже не глядя в раскрытую коробочку. Под лунным светом из нее брызгали искры. Наверняка огромный дорогой камень, только в этот раз не синий, не красный и не зеленый. Сэр Эдгар не повторяется. Рискну предположить, что сердце там розовое.
Усмехнулась, когда догадка подтвердилась.
– Вы даже бездомному ответили согласием, а я – не достоин?
Строго говоря – это бездомный ответил согласием. Сидел на паперти, вот и решили попробовать, я как раз в свадебном платье была… Не получилось.
– Перестаньте! Вас незачем унижать, вы сами в этом преуспеваете!
– Леди Джулия, я…
– Сэр Эдгар, этот разговор становится…
– Я люблю вас! – выпалил он, схватив мои ладони.
Коробочка с кольцом упала в траву, а веточка вишни – смялась под грубой мужской ладонью. Терпкий аромат сока ударил в ноздри. Маленькая драма в масштабе вселенной, тревожная нота…
– Вы меня не знаете! – повысила голос.
– Я знаю вас больше, чем вы думаете!
А ведь я хотела вести себя как леди! Остановилась за высокими кустами, чтобы не смущать сэра Эдгара публичным отказом. Лучше бы смутила, чем вот так.
– Вы вынуждаете меня быть грубой!
Резко выдернула ладони, но мужчина схватил их и поднес к губам.
– Почему, Джулия? Просто ответь, почему все, но не я?
Да потому что ты конченый псих, который помешался на мне! И я тебя откровенно боюсь!
– Потому что я уже приняла предложение другого мужчины.
– Кто этот самоубийца? – прорычал сэр Иол, притягивая меня к себе.
– Сэр Ортингтон! – выпалила, чтобы защититься. – Сэр Кристиан Ортингтон!
Ладони сэра Эдгара разжались, и он отпрянул от меня. Поправила платье, приосанилась. Ляпнула первое, что пришло в голову и не прогадала. Я уже имела удовольствие наблюдать бледность на лице сэра Иола при виде виконта. Теперь его имя сыграло мне добрую службу.
– Но вы же… родственники! – мужчина водил по мне растерянным взглядом, подыскивая способы забрать свои слова про самоубийцу. А кого еще мне настолько не жалко? У сэра Эдгара хватит ума испортить жизнь любому, чье имя я назову. Любому. А вот на проклятийника и боевого мага он нападать поостережется.
– Меня удочерили!
Ошеломленный, горе жених топтался в траве, в которой поблескивало обручальное кольцо.
– В нас разная кровь, – добавила уже мягче. – Поэтому ничто не мешает нам попробовать построить семью.
– Снять проклятье, вы хотели сказать? – с надеждой переспросил сэр Эдгар.
– Разумеется. Разумеется. Снять проклятье. Если на этом все, я бы…
– Леди Джулия! – отчаянно взмолился он, схватив меня за запястья. Да что ж за валенок-то? У него что, лишняя хромосома? Доходит, как до жирафа?
Дернулась, но он держал крепко.
– Если думаешь, что это конец – ты сильно ошибаешься! Ты будешь моей, поняла? Всегда была и всегда будешь! – прошипел мужчина. Его глаза горели в полумраке бешеным светом. Ненормальный, яростный взгляд, отливающий желтизной, пугал.
– Сэр Иол! – прозвучало за моей спиной.
Гром – детская игрушка по сравнению с голосом моего спасителя.
Сэр Эдгар словно ошпарился. Отпустил меня и отошел на несколько шагов. Я растерла саднящую кожу – останутся синяки. А с виду такой интеллигентный мужчина, и не скажешь, что буйно помешанный!
– Значит, это правда? – жестко усмехнулся сэр Эдгар, опасаясь глядеть в сторону виконта.
– Леди не лгут, да будет вам известно! – мой ледяной голос отлично дополнял уничтожающий взгляд сэра Кристиана. – Впредь постарайтесь выбирать маршруты, чтобы избежать наших встреч. Ради моего спокойствия и вашего… благополучия, – добавила с намеком, нагло пользуясь присутствием виконта.
Сэр Эдгар стиснул зубы. У него заходили желваки, а кулаки от бессилия сжались так, что побелели костяшки. Сейчас я его уделала, но интуиция подсказывала, что теперь мне придется выбирать маршруты подальше от его ареала обитания. Или просить Эрика посодействовать. Благо он это любит, умеет, практикует. К тому же, у огров от природы повышенная агрессия, а сильные эмоции нельзя держать в себе – вредно для здоровья. Как доктор говорю!
Раздраженно кивнув, я развернулась, и прошла мимо сэра Кристиана. Мои каблучки стучали по каменной мостовой, оставляя мужчин позади. Как вовремя появился виконт. Но это явно не совпадение! Развернулась, чтобы задать его милости пару неудобных вопросов, как со всего размаха ударилась в его грудь. Мужчина поддержал меня и прижал к себе.
– Как вы… – начала растерянно, пытаясь понять, что случилось.
Он ведь… бесшумно совсем! Так не бывает! Ни тени от фонарей, ни звука шагов…
Глянула на землю и замерла. В желтоватом свете фонаря мы стояли вдвоем, а тень на дорожке – только одна.
– Профессиональная привычка, – пояснил виконт. Медленно набирая тьму, рядом с моей воплотилась вторая тень.
– Это… ошеломительно! – выдохнула, продолжая стоять вот так – в кольце надежных рук совершенно незнакомого мужчины. Стыдно признать, но я давно не чувствовала такой спокойной силы, незримого покровительства, умиротворения даже.
– Зачем вы это сделали?
Я имела в виду наше положение, но виконт понял по-своему.
– Мне показалось, его общество вас тяготит.
Чье общество? Ах, общество альтернативно одаренного с проблемами восприятия сэра Эдгара? Упомянутый, важно вздернув подбородок, проплыл за спиной проклятийника, делая вид, что нас не замечает.
– Показалось, – заявила с лукавой улыбкой.
– В таком случае – не задерживаю. Можете вернуться к вашему спутнику.
Глянула на удалившуюся спину упомянутого спутника и вздохнула с облегчением.
– Мы закончили разговор.
Тишина.
Стрекотали сверчки, перешептывалась листва, шушукались старушки неподалеку, обнималась странноватая парочка незнакомцев под фонарем…
– Кажется, сэр Иол один из немногих мужчин столицы, который не был вашим женихом, – виконт нарушил идиллию момента неуместным, да даже идиотским вопросом.
– Копались в моей биографии?
– Разумеется, – даже несуществующим усом не повел!
– И каким, простите, боком, это касается вас?
– Вы носите мое родовое имя. Я обязан заботиться о его чистоте. Ваше досье внушительное, но в нем много черных дыр.
Лучше неизлечимая себорея, чем повышенный интерес сэра Кристиана!
– Бесстыдница! – раздалось за спиной замечание достопочтенной не бабки сплетницы леди Ираиды. Говорила она важно, растягивая слова и нарочито громко, чтобы я услышала. – Сюда с одним пришла, а теперь с другим обжимается.
Сэр Кристиан опомнился, выпустил меня из объятий и поправил атласный шейный платок. Не ахти как поправил. Убрала ладонь виконта, разгладила складки и дружески похлопала мужчину по плечу. Черный – однозначно его цвет.
– Вы обворожительны, когда молчите.
– Взаимно, – скупо ответил сэр Ортингтон, но и того хватило, чтобы усыпать мурашками мою спину.
Прекратить! Прекратить, кому говорю? Но настырные расползались по всему телу под таинственным взглядом, мерцающим карими агатами в свете фонарей.
– Никакого стыда! – поддакнула очередная, пусть будет, леди.
Приторно улыбнулась и попросив у своего спутника минутку, двинулась в сторону досужей компании.
– Добрый вечер, дамы! – обратилась громко – леди Ираида страдает избирательной глухотой. Словоохотливые рты знатных дам умолкли. Леди смотрели испуганно. Даже перья на их шляпках, казалось, дрожали. Легко быть смелой, когда шушукаешься за чужой спиной, а вот когда смотришь в глаза тому, о ком шушукаешься, смелости убавляется. – Леди Ираида! У вас, кажется, есть сын?
Дамы открыли рты, заохали, а леди Ираида пошла красными пятнами, изображая приступ глухоты.
– Думаю нанести вам визит на следующей неделе, как вы на это смотрите? Сыночек в добром здравии? Составит нам компанию? У него отличная репутация, насколько мне известно…
Визиты вежливости отклонять не принято. Тем более, когда они инициируются публично. У леди задрожал подбородок.
– Ах, извините. Следующая неделя занята приготовлениями к свадьбе. Но, уверяю, я обязательно что-нибудь придумаю! – игриво подмигнула. У леди Ираиды дернулась губа.
Склочницы, простите, достопочтенные леди вдруг вспомнили, что их ждут дела. Спешно поднялись с лавки и хотели броситься врассыпную.
– Куда же вы?! Свежий воздух в вашем возрасте крайне полезен. Вы сидите. Отдыхайте! А мне, увы, пора, – делано всплеснула руками и неспешно побрела по вишневой аллее.
Сделал гадость – сердцу радость! А нечего так демонстративно шушукаться.
– Вы мастерски уходите от ответов! – раздался за спиной голос сэра Кристиана.
Наказание в виде его милости не оставляло. На этот раз мужчина отбрасывал тень и даже издавал звуки, но все равно застал врасплох.
– А у вас дурная привычка – подкрадываться ко мне со спины! Не советую, виконт. Могу испугаться и дать волю кулакам! Я, все же, беззащитная леди…
Мужчина приподнял бровь:
– Мне так не показалось.
– Легко быть смелой в окружении мужчин.
– Кто ваши родители, леди Джулия?
Как-то резко он меняет тему. Остановилась и с вызовом приняла внимательный взгляд.
– Почему вас так заботит моя родословная, сэр Ортингтон?
Такие как он не бегают по вечерним паркам за такими как я, просто чтобы поболтать о совместных родственниках.
– Подождите…
Усмехнулась мелькнувшей мысли. Кажется, кто-то с утра говорил, что граф собирается на покой. А из живых Ортингтонов остались только мы с виконтом.
– Вы что же, полагаете, я претендую на титул графини?!
О, с наследием и властью у них тут все любопытно. На Земле все просто. Умирает носитель титула, и он переходит к старшему сыну (при прочих равных). А на Тэйле титул можно заработать, можно продать, можно обменять, а можно передать. Более того, титул получает тот, кто возглавляет графство. Когда нынешний граф уйдет на покой, он станет виконтом. А там уже местной аристократии решать, кто следующий примет на себя бремя правления: я или сэр Кристиан. Но будем откровенны: какая из меня графиня?
– Девять из семнадцати членов совещательной думы – ваши бывшие женихи.
– Серьезно?! – я восхитилась, но быстро стерла с лица улыбку. Даже не задумывалась об этом.
– Разумеется, они поддержат вашу кандидатуру ради преференций в будущем.
– Даже ворн лучшего мнения обо мне! Как вы могли такое подумать?
– Я не думаю о вас вовсе, – равнодушно заметил виконт. – Всего лишь анализирую риски.
– Сейчас вы очень рискуете получить пощечину! – ткнула в грудь виконта указательным пальцем и пихнула плечом, когда обходила.
– Мы не закончили! – ударило в спину.
О, излюбленный прием!
– Закончили! – помахала рукой и ударилась в невидимую стену.
Попыталась обойти справа, слева, подлезть снизу – бесполезно. Сзади настигли тихие, спокойные шаги. Они неотвратимо приближались, как паук к жертве, запутавшейся в его сетях. Развернулась, чтобы встретить опасность грудью второго размера.
– Мы закончим, – его безжалостная милость нависла надо мной горой мышц и скалой раздутого самомнения, напрочь игнорировав магию второго размера, – когда я скажу.
– Иначе что?!
– Леди Джулия, как представитель закона, я имею полное право применить к вам силу.
– По какому поводу?
А потом вспомнилось, что повод не нужен. Серьезно. Граф, боевой маг, глава полицейской службы могут карать без суда, если так нужно. А «нужно» – понятие растяжимое. К тому же, кому именно нужно – в законе не уточняется.
– Кто. Ваши. Родители.
– Сэр и леди Ортингтон. Шаэл и Мелисса.
На губах – хищная усмешка, в глазах – коварный блеск. Мужчина шагнул еще ближе, почти вплотную, заставив меня прижаться спиной к невидимой стене. Он медленно поднял руку, закатал рукав. И все это рядом с моим лицом. Психологический момент – чтоб терялась в догадках и дрожала от страха. Но дитю челябинских окраин слово «страх» неведомо. Конечно, жизнь в Москве сильно меня расслабила, а опекунство Егора – и вовсе превратило в кисейную барышню, но некоторые вещи не забываются.
– Знаете, что это?
Виконт повернул запястье тыльной стороной, и я выругалась, ударившись затылком о злополучную стену.
Артефакт правды, которым так гордился Клифорд! Редкая, эксклюзивная вещь! Полгода работы, три сотни редчайших ингредиентов, авторский сплав, неповторимый камень уникальной огранки, да и дизайн браслета красивый. Ведь говорил, что ни за что не продаст! Интересно, сколько стоит его «ни за что»?
– Вижу – знакомо. Повторю вопрос – кто ваши родители?
Сказать – не знаю? Удочерили? Так камень покраснеет. О, боги! Так ведь слово за слово, и он раскроет меня! С таким-то упорством! Главное отделаться от виконта и навести визит Клифу. Если создал артефакт правды, сможет создать и противодействия. А до тех пор постараюсь с виконтом не общаться.
– Вы понимаете, с кем разговариваете?
– Это я и пытаюсь выяснить. Но вы не упрощаете задачу!
– Вы говорите с леди!
В голосе – укоризна, во взгляде – уверенность. Этому меня покойный виконт Ортингтон научил. Кому нечего скрывать – тот смотрит в глаза без страха. Проклятийник не дрогнул, только уголки его губ приподнялись в насмешке. Отступив на шаг, мужчина склонил голову и протянул руку:
– Прошу прощения, леди, – если бы не это ехидство в голосе…
Принять не принять?
Посмотрела на ладонь его милости, в глаза его хитрые, снова на ладонь. Ой, да в самом деле, чего это я? Осторожно коснулась пальцами ладони виконта. Даже сквозь тонкое кружево перчаток чувствуется жар.
– Вы будто огня касаетесь, – голос его милости стал значительно ниже.
Хуже! Змею ядовитую трогаю! Красную кнопку, которая запускает ядерные ракеты, способные уничтожить мир. Но вызов принят. Осмелела. Накрыла ладонь виконта полностью. Мои пальцы тут же взяли в плен уверенным движением.
Поцелуй руки леди – пережиток прошлого даже на Тэйле. На самом деле ее не целуют. И даже перчатку для этого не снимают. Собеседник, желая выразить почтение, особое расположение или просто извиниться, касается воздуха над ладонью. Если леди престарелая, ее ладонь подносят ко лбу, желая набраться от нее мудрости. Каково было мое удивление, когда виконт, мягко обняв мои пальцы, коснулся их лбом.
– Вы издеваетесь?!
Силой вырвала ладонь и царапнулась обо что-то. Перчатка порвалась, а на безымянном пальце проступила капелька крови.
– Что это было? Что вы сделали?!
Виконт развернул кольцо на своем пальце, и в свете фонарей сверкнул кончик иглы.
– Да как вы смеете!
Сэр Кристиан накрыл иглу камнем-полусферой и наблюдал. Приложила палец к губам и вытянула шею – мне же тоже любопытно, возмутиться успею потом, сейчас он все равно занят.
На белом камне светился родовой герб Ортингтонов, но через мгновенье исчез, а камень стал непроницаемо черным.
– Как я и думал, – мужчина резал тишину словами. – В вас нет ни капли благородной крови Ортингтонов.
Проверила палец – все прошло, а вот перчатка испорчена, что бессовестный манипулятор тоже заметил. Радуется, наверное, маленькой пакости.
– Это вы к чему сейчас?
– Не укладывалось в голове, откуда в нашем стаде паршивая овца. Теперь все встало на свои места.
– Да вы охре… гхм, – я закашлялась, подбирая слова поострее.
– Главный ответ я получил. Остальное узнаю позднее. Доброго вечера, леди.
Последнее слово, как плевок, еще долго звучало в тишине. Зловещим, пугающим эхом. А сам сэр Кристиан вальяжно удалился.
– Да ты… да чтоб тебя! Гад! – сжала кулаки и топнула каблучком. – Гадский гад! Гад в кубе! Овца, видите ли! Да еще паршивая! – и тут я заметила толпу престарелых леди. Какое счастье, что они еще не разошлись. – Ну, Кристиан Ортингтон! С паршивой овцы – хоть шерсти клок!
Поправила воротничок, расправила плечи и с сияющей улыбкой подплыла к компании сплетниц. Потеснила престарелую леди Ираиду и воскликнула:
– Представляете, сэр Кристиан сделал мне предложение! Поверить не могу!
Леди Ираида с облегчением выдохнула – у нее-то сын неженатый, остальные с недоумением переглянулись.
– Родственник?
– Да дальний же, – отмахнулась я. – Пятая вода не киселе. Да и, откровенно говоря, кто из благородных сэров не ходит налево?
Я поиграла бровями, глядя на леди Элаизу. Всем известно, что она – внебрачное дитя и титул «леди» носит из отцовской любви, а не по крови.
– И когда свадьба? – с интересом спросила третья старушка, чьего имени я не знаю.
– Чем скорее – тем лучше! Не хочу затягивать. Сами понимаете – такого видного жениха нельзя упускать. Да и Кристиану так не терпится сделать меня своей, что…
Накрыла рот ладонью и захихикала, а дамы пошли смущенным румянцем и синхронно раскрыли веера.
– Что-то я заболталась. Доброго вечера, леди! Поспешу. Столько нужно успеть! Столько успеть!
И я убежала с чувством выполненного долга. Один – один, сэр Кристиан! Утренние газеты вас порадуют.
Домашние заждались. Обычно я возвращаюсь засветло, но сегодняшний день пошел наперекор всему. Недаром Мора с утра заявилась! Никак не найду способ от нее избавиться! С другой стороны, если она появилась – повод поменять планы.
Велела накрыть в кабинете, сменила дорожное платье на домашнее и, обложившись документацией, неспешно наслаждалась луковым пирогом Кэролайн.
По чему буду скучать, так это по уюту! В России как-то не принято отводить под кабинет отдельную комнату. Да и где напасешься-то на спальню, столовую, гостиную, кабинет, библиотеку, когда у тебя сорок квадратных метров? Заходишь в большую комнату: справа – кабинет, слева – спальня, прямо – телевизор-гостиная, по центру – бальный зал.
А в Китридже каждый уважающий себя сэр и леди имеют несколько кабинетов. Один – личный, в котором ведется черная бухгалтерия, разрабатываются планы захвата мира, хранится личный дневник, отрубленная рука врага и все в таком духе. Второй – официальный, где принимают управляющих с отчетами, деловых партнеров, распорядителей делами, и так далее. Третий – для личных дум. Мужчины предпочитают под это дело распить бутылочку-другую чего покрепче, поэтому такой тип кабинетов еще называют салонами, и не удивляйтесь, если там вдруг окажется дама легкого нрава. Такие вот странные у мужчин бывают посиделки.
Так вот мой личный кабинет – небольшая комнатка с изящным столом из красного дерева, книжным шкафом, куда я составляю любимые истории, глобусом на ножках, который так мечтала купить на Земле, и доской для записей. Я визуал, да и просто рабочая привычка записывать предстоящие операции на доске.
Сейчас мне предстояла самая важная операция: раскрыть личность отправителя записки.
Работа не шла, поэтому, отложив бухгалтерские книги и сводные отчеты по кафешкам, я придвинула поднос с едой и буравила недовольным взглядом записку.
Что мы имеем? Тайного обожателя или, напротив, ненавистника. Раньше ничего подобного не наблюдалась, возможно, этот человек прибыл в столицу недавно. Звякнула в колокольчик и попросила Самюэля раздобыть список прибывших в столицу за последний месяц. Начальник крепостной стражи – жених сорок один, всегда потакал моим просьбам.
Так, а еще это может быть один из отверженных! Закинула в рот кусочек пирога со сметаной и, отряхнув руки, подошла к доске. Барт, Хастер и Эдгар. Первый – женат, так что не в претензии. Он наивно полагал, что если снять кольцо, никто не узнает его маленький секрет. А вот солнце, оставившее белую полоску от обручального кольца, в планы Барта явно никто не посвятил. Хастер – беспросветный пьяница. И не то чтобы я слишком придирчива, но когда человек не может вспомнить собственного имени – это чересчур. К тому же, он наверняка и не помнит как делал мне предложение, отказ не запомнит тем более.
