355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Екатерина Вильмонт » Секрет потрепанного баула » Текст книги (страница 1)
Секрет потрепанного баула
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 03:13

Текст книги "Секрет потрепанного баула"


Автор книги: Екатерина Вильмонт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Екатерина Вильмонт
Секрет потрепанного баула

Глава I
НАСЛЕДСТВО


В дверях подъезда Даша столкнулась со Стасом.

– Ты куда?

– На кудыкину гору! Между прочим, тебе звонила Софья Осиповна, просила срочно с ней связаться. Пока!

И он унесся.

Даша подождала лифта, но его кто-то держал наверху, и она побежала пешком на четвертый этаж. Даже хорошо, лишняя нагрузка! Дома никого не было. Она забросила сумку к себе в комнату, достала из холодильника ледяную минералку и налила себе большой стакан. С жадностью отхлебнув водички, которая приятно ударяла в нос, она набрала номер любимой бабушки.

– Бабуль, привет! Стас сказал, ты звонила!

– Да, детка, звонила, мне надо с тобой повидаться, тут такая причудливая история…

– Причудливая? – удивленно засмеялась Даша. – Опять кто-то покушается на твоих ослов?

Дашина бабушка собирала маленьких игрушечных осликов, и однажды с ее коллекцией случилась весьма загадочная история.

– Нет. Никто ни на что не покушался. Но ты, моя дорогая, получила наследство.

– Я? Наследство? – ахнула Даша. – Ты шутишь, да?

– Ничего я не шучу. Вполне серьезно.

– Бабуль, от кого наследство? Что ты говоришь?

– От моей соседки.

– Миллион долларов?

– Ишь чего захотела! – засмеялась Софья Осиповна. – Нет, от этого наследства ты богаче не станешь.

– Бабушка, я ничего не понимаю! – рассердилась Даша. – Объясни толком!

– Пожалуйста. Объясняю – ты помнишь Евгению Митрофановну, она жила со мной на одной площадке?

– Такая старая барыня на вате?

– Да, именно.

– Я помню, ты говорила, что она умерла, но это же еще в прошлом году было.

– Совершенно верно. Вчера как раз был год со дня ее смерти. А это значит, что, выполняя волю покойной, я должна отдать тебе то, что она просила.

– Но что? – закричала Даша. – И почему ты раньше не говорила?

– Видишь ли, детка, Евгения Митрофановна просила отдать это тебе только в том случае, если в течение года за этим никто не явится. Зачем же было говорить?

– Бабушка, я сейчас сойду с ума! Хоть скажи, что там такое?

– Да всякое старинное барахло, впрочем, есть довольно красивые вещицы, хотя я уже не помню, Евгения Митрофановна мне показывала, я просто постеснялась отказаться, а с тех пор больше не заглядывала в этот баул.

– Баул?

– Ты не знаешь, что такое баул?

– Знаю, конечно, но… Бабушка, почему она мне это оставила? Она же меня видела, наверное, раза три? Кто я ей?

– Дашенька, давай не будем обсуждать все это по телефону, к тому же ко мне через десять минут ученик должен прийти. Приезжай к пяти часам, сама все посмотришь и решишь, что с этим делать.

– Хорошо, – согласилась Даша и в растерянности положила трубку.

Как странно. С какой стати совершенно чужая старушка оставляет ей наследство? Наверное, она просто из ума выжила, вот и все, решила Даша и пошла на кухню перекусить после школы. Однако старый баул, завещанный ей, необычайно взволновал девочку. Ей не терпелось уже заглянуть в него. А у бабушки опять ученики… Надо ждать до пяти. И дома, как назло, никого. Просто нет сил ждать, и она позвонила Оле. Но той не было дома. Промаявшись еще час, Даша выскочила из дома и понеслась к метро.

Ровно в пять она уже звонила у бабушкиной двери.

– О, ты фантастически точна! – воскликнула с улыбкой Софья Осиповна. – Вот что значит любопытство!

– Привет, бабуль! Выглядишь потрясно! Прическа новая!

– Да, я нашла нового парикмахера. Тебе нравится?

– Не то слово.

– Ладно уж, не буду тебя томить, иди, получай свое наследство.

В комнате на кресле стоял старый баул из черной потрескавшейся от времени кожи. У Даши от волнения даже сердце забилось где-то в горле и пересохло во рту.

– А как он открывается? – охрипшим голосом спросила она.

– Данюша, что ты так волнуешься, там же не сокровища аббата Фариа, – засмеялась Софья Осиповна, помогая внучке справиться со старым замком.

Из баула пахнуло лавандой. И пылью. Даша чихнула. И вытащила лежавший сверху изящный кожаный футляр. Дрожащими руками открыла его и увидела маленький, удивительно изящный веер из слоновой кости, украшенный тонкой резьбой.

– Какая прелесть! – взволнованно прошептала Даша. – Он очень старинный, да?

– Да. Но он сломан, видишь, одна пластинка обгорела, другая еле держится.

– Неважно. Я дам Петьке, он починит. – Даша осторожно спрятала веер в футляр и отложила в сторонку. Потом вынула из баула большой шарф терракотового цвета с поблекшим золотым орнаментом и такие же шелковые туфельки на маленьком каблучке, но совсем крохотные, словно они были сделаны для ребенка. – Бабушка, какая прелесть! Но их же никому не надеть… Просто Золушкины башмачки… У нее была такая маленькая ножка?

– Нет, это не ее, а ее бабушки.

– Ни фига себе! Это сколько ж им лет?

– Ох, думаю, много!

– Но это же музейные вещи!

– Может быть.

Даша достала еще несколько вещиц. Кружевную пожелтевшую пелеринку, несколько облезлое боа из бледно-лиловых перьев, так щедро присыпанное лавандой, что и Даша, и бабушка расчихались, два фарфоровых браслета с медальончиками, на которых был изображен сельский пейзаж с фигурками идущих по тропинке женщины и девочки.

– Бабушка, это на какую же тонкую руку! – воскликнула Даша.

– Чудачка! – засмеялась Софья Осиповна, – это не браслеты, а кольца для крахмальных салфеток. Кстати, я думаю, это действительно ценные вещи. Антиквариат. Вот выйдешь замуж, будешь сервировать стол на двоих… Тет-а-тет.

На самом дне баула лежали вышитая бисером маленькая сумочка и перламутровый театральный бинокль. Даша открыла сумочку. Там обнаружилась завернутая в тряпицу брошка. На бледно-голубом фоне белая женская головка.

– Боже, какая красота! – воскликнула Софья Осиповна. – Я этого не видела. Просто удивительно! Это камея, но очень редкая… Смотри, у нее голубой фон и вытянута она не вдоль, а поперек… Что ж, Дашенька, не такое уж плохое наследство тебе досталось.

– Да я просто в восторге! Это так… так красиво, так романтично, правда?

– Несомненно. Я и то разволновалась.

– Но скажи, почему же она это мне оставила?

– Ну, не совсем тебе все-таки… Евгения Митрофановна рассчитывала, что кто-то за всем этим придет.

– Но кто? Кто должен был прийти?

– Она мне не сказала.

– Но тогда почему она не оставила это все просто тебе, например? Почему мне?

– Ну, я не знаю… Это действительно немного странно… Но раз она так захотела… Я ей много о тебе рассказывала. Она знала, как ты мне дорога.

– Бабушка, а ты с ней дружила, да?

– Можно сказать и так. Во всяком случае, я в последние два года ее жизни много ей помогала, и мы частенько с ней беседовали подолгу. Она была интересным человеком, незаурядным, и судьба у нее была трудная.

– У нее никого из близких не осталось?

– Да нет, кто-то имелся, но не знаю, кто именно. Она вообще-то довольно закрытая была. О себе говорить не любила. И удивительно умела слушать. Очень живо интересовалась всем на свете, а я, общаясь с ней, чувствовала себя совсем молодой, понимаешь?

– Понимаю, – кивнула Даша. – И все-таки это странно… Бабушка, а кто сейчас живет в ее квартире?

– Квартиру она завещала внучке своей старинной подруги, а та, дама весьма деловая и преуспевающая, эту квартиру продала, и теперь там живет очень милая семья, муж и жена, оба преподаватели в Академии художеств.

– Но почему же она не завещала этот баул той внучке?

– Вероятно, опасалась, что та просто выбросит это все к чертям собачьим. А ей этого не хотелось. Наверное, чувствовала, что ты сумеешь это оценить по достоинству. Ты ведь оценила?

– Еще бы! – с энтузиазмом воскликнула Даша, аккуратно складывая наследство в баул.

– Ты эту камею береги, – посоветовала Софья Осиповна. – Это настоящее произведение искусства.

– Бабушка! – оскорбилась Даша. – Я буду беречь ее как зеницу ока! И все равно мне странно! Неужели та внучка не могла бы оценить такую красоту? Допустим, остальное ей ни к чему, но камея-то?

– Не знаю, Данечка. Евгения Митрофановна была все-таки странная.

– А она, когда тебе про это наследство говорила, была в своем уме?

– Абсолютно. У нее вообще маразма не наблюдалось. И более того, она, например, велела Кире…

– Кто эта Кира?

– Та самая внучка подруги. От Киры она потребовала, чтобы та во что бы то ни стало поместила в газете объявление о смерти.

– Какой смерти?

– Ну как какой? После смерти Евгении Митрофановны Кира должна была поместить объявление.

– Она поместила?

– Разумеется!

– Не вижу в этом ничего странного, – пожала плечами Даша. – Бабушка, а у тебя случайно нет фотографии Евгении Митрофановны?

– Нет, к сожалению, нет. Мне и самой жалко. Ну, Дашка, может, чайку попьем? У меня есть потрясающие пирожные!

– Давай!

– А как дела в школе? – спросила Софья Осиповна, доставая из холодильника коробку с пирожными.

– Надоела мне эта школа хуже горькой редьки! Дождаться не могу, когда каникулы начнутся, – проворчала Даша.

– А как твои друзья поживают?

– Нормально поживают.

– А Петя мой любимый?

– Твой любимый Петя – лучший ученик в классе.

– Когда он успевает? – улыбнулась Софья Осиповна. – Он же вечно занят какими-то посторонними делами!

– Способный жутко.

– И по-прежнему в тебя влюблен?

– Кажется, да.

– А ты?

– Бабушка!

– Ладно, когда влюбишься, сама примчишься и все мне расскажешь. А Юрик твой не подает признаков жизни?

– Бабушка, эта тема закрыта раз и навсегда!

– Извини. Я думала, у тебя все прошло… – тихо произнесла Софья Осиповна. – Извини.

– Не стоит извиняться, бабуль. У меня и вправду все прошло, но вспоминать об этом я не люблю.

Когда Даша собралась домой, ей вдруг показалось, что с таким баулом на улице она будет выглядеть нелепо.

– Бабуль, может, дашь мне какую-нибудь нормальную сумку, а?

– Боже, какие глупости терзают нас в юные годы! – засмеялась Софья Осиповна. – Помню, мне было лет семнадцать и у меня на улице чуть-чуть оборвался подол у плаща. Мне это показалось мировой трагедией, а теперь я на такие вещи не обращаю внимания.

– Бабушка, не надо! Ты всегда такая нарядная, такая аккуратная.

– Ну я же все равно женщина, хоть и пенсионерка. Но если у меня оборвется подол, я не восприму это трагически, можешь мне поверить.

– А если ты в этот момент будешь с кем-то из твоих кавалеров?

– Посмеюсь над этим вместе с кавалером, только и всего. Но, учитывая твой глупый возраст, сумку я тебе все-таки дам. Хотя баул тоже часть твоего наследства.

– Бабуля, ты не думай, я его обязательно заберу, но только когда мы к тебе с мамой приедем или со Стасом… одним словом, на машине, понимаешь?

– Понимаю. Так и быть, спрячу его в кладовку.

– Спасибо! Ты самая лучшая бабушка на свете.

– Тоже мне, новость!

Когда Даша вернулась, дома были только Стас и тетя Витя. Но ей нездоровилось, и она уже легла. Даша не стала ее беспокоить и отправилась в комнату сводного брата.

– Стасик, а ты знаешь, зачем меня бабушка искала? – таинственным шепотом спросила она.

– Понятия не имею.

– Стасик, я наследство получила!

– Какое еще наследство? Бабушка тебе что-то подарила?

– Нет, ничего подобного, настоящее наследство! И совсем не от бабушки. Смотри, тут целый пакет!

– Ничего не понимаю!

– Я сама ничего не понимаю, но это так здорово!

Даша открыла пакет:

– Смотри, Стас!

Тот с любопытством заглянул внутрь:

– Барахло какое-то!

– Сам ты барахло! Смотри! – и она вытащила вышитую сумочку.

– Старая сумка, чему ты радуешься?

– Много ты понимаешь! Это не сумка, а ридикюль! А в нем вот что…

– Вот это да! Красотища! – Стас осторожно взял в руки камею. – Надо же… и вправду красиво!

– Это называется – камея! И притом очень редкая, так бабушка сказала! У нее и форма и цвет необычные, вот!

– И кто же это тебе оставил в наследство?

Даша все ему рассказала.

– Странно… очень странно, сестренка, ты не находишь?

– Нахожу, конечно, но все равно, приятно же…

– Но почему именно тебе?

– Откуда я знаю?!

– Это, Дашка, неспроста… Что-то за этим есть…

– Что? Что за этим может быть?

– Если бы я знал…

– Ну, если совсем честно, то мне это все досталось только потому, что в течение года никто за наследством не явился. А вчера как раз исполнился год со дня смерти старушки.

– А, ну это меняет дело, – даже с некоторым облегчением вздохнул Стас.

– Почему?

– Потому что это не специально тебе, а, так сказать, на худой конец.

– Фу, Стас, ты все испоганил!

– Все-таки ты еще маленькая, – засмеялся Стас, – хоть и выглядишь, как взрослая барышня. С такой камеей и со всем этим барахлом слово «барышня» тебе больше всего подходит. Ну и что ты со всем этим будешь делать?

– Беречь буду. А когда стану совсем взрослой, камею буду носить. Бинокль пригодится для театра, он вполне исправный. И эти кольца для салфеток тоже пригодятся.

– Ага, будешь устраивать романтические ужины при свечах, с крахмальными салфетками, на двоих! Так сказать, изысканный интим. Вот только с кем? С Петькой? – Стас расхохотался.

– Не волнуйся, я найду, с кем мне поужинать!

– Ну, вообще-то да… С этим проблем у тебя, я думаю, не будет. Только надо найти такого, сестренка, чтобы мог это все оценить по достоинству.

– Главное, чтобы он умел по достоинству оценить меня!

– Ого! Ладно, Дашка, иди спать, а мне заниматься надо, у меня сессия на носу!

Даша ушла. А ночью ей приснилось, что она пытается влезть в крохотные туфельки, ей это не удается, а какая-то незнакомая женщина с неприятным лицом смеется и говорит: «Чужое добро впрок не идет!»

Глава II
ЛЮБИТЕЛЬ СТАРИННЫХ БАУЛОВ

На другой день в школе Даша спросила у Петьки:

– Петечка, ты сможешь починить этот веер?

– Дай посмотреть! Это что-то старинное, да? Где это он обгорел?

– Не знаю.

– Он не твой разве?

– Ну, теперь мой, – довольно таинственно ответила Даша.

– Лавря, ты чего темнишь? – засмеялся Петька. – Где ты его надыбала?

– В наследство получила. – Даша рассказала старому другу все, что вчера с нею произошло.

– Клево! А ты мне остальное покажешь?

– Конечно, я из этого тайны не делаю. А веер все-таки можно починить?

– Попробую, тут в принципе ничего сложного нет. Надо снять обгоревшую пластинку, продернуть новые ленточки и вот тут подклеить. Просто он будет чуточку меньше, не страшно.

– Спасибо, Петечка!

– Не за что!

А вечером, часов в девять, Петька позвонил Даше.

– Слушай, Лавря, я тут занялся твоим наследством…

– И что?

– Да понимаешь ли, мне кажется, что это не просто веер…

– Что ты хочешь сказать?

– Понимаешь, тут на обгоревшей пластинке какие-то буквы есть.

– Какие буквы? – заволновалась Даша.

– Латинские. Что там написано, не пойму.

– Какие буквы?

– Да вот я разобрал… Латинское «л», потом «а», потом «си», «л», русское «е», дальше обгорело, а в конце опять латинское «эс», «тэ», «е», «эр», «е». Насколько я понимаю, больше всего это похоже на французский. Но у нас никто французского не знает. И словаря тоже нет.

– Петька, как интересно!

– Да не то слово! У тебя французский словарь есть?

– Конечно! И потом? Кирилл Юрьевич великолепно знает французский.

Кирилл Юрьевич – отец Стаса, Дашин отчим, работал раньше переводчиком-синхронистом.

– Нет, Лавря, не надо пока никому ничего говорить. Попробуем разобраться сами. И еще… я вот тут подумал…

– О чем?

– Да об этой старушке, которая тебе все это завещала… Твоя бабушка ей о тебе много рассказывала?

– Наверное.

– Так вот, все, возможно, не так просто…

– То есть?

– Если Софья Осиповна посвящала соседку во всякие наши детективные истории, что вполне возможно, то именно поэтому ты и стала наследницей.

– То есть? Что ты хочешь сказать? – взволновалась Даша. – Что тут тоже какая-то детективная история?

– Я только предположил.

– И она хотела, чтобы я ее разгадала?

– Не исключено.

– Ну и идейка у тебя, Петька! С ума сойти можно! Но я ведь могла бы просто выкинуть этот обгорелый веер в мусоропровод…

– Ну, там, наверное, ничего такого животрепещущего… какая-то семейная тайна, может быть, или клад…

– Клад? Размечтался!

– Да, Лавря, понимаешь ли, я и вправду размечтался. Охота же сокровище найти, хотя вряд ли оно нам светит, вспомни, какой клад вы со Стасом обнаружили, но я не о том… Просто ужасно интересно окунуться в какую-то семейную историю. До того надоели эти мафии, бандюки, просто тошнит.

– Это точно! Но ведь… ты забыл, что это могло и не попасть мне в руки…

– Но ведь попало же!

– Петька, а ты прав… Это так интересно!

– Вот что, Лавря, ты особо не распространяйся про это наследство.

– Ну, мои уже все знают, и Ольге я сказала…

– Но больше пока никому не говори, а завтра у нас суббота, можно я к тебе приеду, все посмотрю сам, и заодно мы в словарь заглянем?

– Конечно, можно. Приезжай часикам к двенадцати.

– Заметано!

Даша посмотрела на буквы, записанные с Петькиных слов. Ну нет, до завтра ждать она не будет! Еще чего! Даша помчалась в прихожую, всю заставленную книжными полками. Ага, вот и толстый французский словарь. Через десять минут она уже знала, что первое слово на обгорелой пластинке веера было «ключ»! Да, тут, несомненно, какая-то тайна! Слово «ключ» на веере! Господи, как интересно! А вот окончание фразы что-то ей напоминает… Но что? Она не могла вспомнить. У нее от волнения даже голова разболелась, она закрыла глаза. И вдруг, словно на экране, увидела бордовую лаковую коробку бабушкиных любимых духов «Тайна Роша». «Mystere»! Ну конечно! Она схватила словарь, нашла нужное слово. Так, так, mystere – тайна, секрет, загадка… Ключ к тайне! Господи, да тут просто приведена фраза, которую обнаружил Петька. «La cle du mystere» – разгадка. Потрясающе! Надо скорее позвонить Петьке!

– Петька, Петька, – закричала она, – я знаю, что там написано. Ключ к тайне, разгадка!

– Погоди, а загадка-то где?

– Да нет, ты не понял! Слова, которые написаны на веере, означают – ключ к тайне, разгадка!

– Так, очень интересно! – загорелся Петька. – Я ж говорю, неспроста тебе это завещали! Старушка, видимо, хотела, чтобы мы занялись этой самой тайной, и оставила нам ключик к ней!

– Слушай, а зачем ей это надо? Она ведь уже эту тайну не узнает?

– Тоже верно. Но все равно жутко интересно. Она, наверное, была неплохим психологом, пусть земля ей будет пухом! Понимала, что мы возьмемся за это дело… Слушай, Лавря, а у тебя вещи еще в бауле лежат, в том же порядке?

– Нет, что ты! Баул я вообще у бабушки оставила, мне как-то кисло было с ним по улице переться.

– Лавря, это зря… А ты хотя бы помнишь, в каком порядке они лежали?

– Более или менее. Но веер точно лежал сверху!

– Так я и думал! То есть по замыслу покойницы веер должен был в первую очередь привлечь наше внимание. И более того, я думаю, там нет случайных, не относящихся к делу вещей.

– То есть ты хочешь сказать, что все эти вещи что-то означают?

– Я допускаю такой вариант!

– Петька, ну ты что? Какое, например, значение могут иметь шелковые туфельки, наверное, тридцать третьего размера, а то и меньше? Или фарфоровые кольца для салфеток?

– А черт их знает… Может, я ерунду сморозил, но все же исключить это мы не можем! Эх, жаль, что у тебя баула нет… Вот бы и на него тоже посмотреть…

– Ну, если тебе не лень, смотайся завтра с утра к бабушке и возьми его.

– Лавря, это здорово! Давай, позвони быстренько бабушке и предупреди, что в одиннадцать я буду у нее. А потом перезвони мне, вдруг Софья Осиповна занята или еще что…

– Ладно.

Даша позвонила бабушке.

– Бабуль, можно завтра утром Петька к тебе заедет за баулом?

– Разумеется, если не слишком рано.

– В одиннадцать годится?

– Вполне, а что это вдруг тебе приспичило?

– Нет, это не мне, это Петьке. Загорелось ему иметь старинный баул.

– Вы там что, уже какую-то тайну усмотрели? – засмеялась Софья Осиповна.

– Да нет, говорю же тебе…

– Ну, ладно, делайте что хотите. Пусть Петя приезжает, буду рада его видеть. Чудный мальчик.

Когда Петька подошел к подъезду, где жила Софья Осиповна, он увидел машину «Скорой помощи». И припустился бегом, вдруг это Лавриной бабке плохо стало? Но нет, Софья Осиповна сразу открыла ему. Он с облегчением перевел дух.

– Здрасьте, Софья Осиповна.

– А, Петруша, заходи, дорогой!

В этот момент из соседней квартиры вышли двое – молодой мужчина и пожилая женщина. Судя по чемоданчику, который нес мужчина, это были люди из «Скорой помощи». Софья Осиповна огорченно покачала головой.

– Подумать только, какая неприятность. Ограбили квартиру у соседей. Хозяйке сразу плохо стало. Со вчерашнего вечера уже третий раз «Скорую» вызывают.

– И здорово ограбили?

– Да нет, видимо, наркоманы залезли. Переворошили там все, то ли деньги, то ли лекарства искали. Денег у хозяев было мало, а вот действительно ценные книги они не тронули. Короче, могло быть много хуже. И, к счастью, никого дома не было, а то ведь как бы люди испугались…

– Но все-таки хозяйке плохо стало…

– Ну конечно! Разве приятно – приходишь домой, а там все вверх дном.

– Они в милицию-то обратились?

– Конечно, только что это даст?

– Ну, ясно.

– Петя, а, по-твоему, это и вправду были наркоманы?

– Софья Осиповна, откуда я знаю? Но похоже, вообще-то. Вломиться в первую попавшуюся квартиру… Или наркоманы, или отморозки… Но ведь у людей, кроме небольших денег, ничего не пропало?

– Нет.

– Ну и слава богу.

– Ты прав, Петя, – улыбнулась Софья Осиповна. – Хочешь кофе или чаю?

– Нет, спасибо, я завтракал, и потом я обещал в двенадцать быть в одном месте…

Петьке не хотелось говорить Софье Осиповне, что он едет к Даше. Она могла сразу сообразить, что они занимаются содержимым баула, а чем меньше взрослые знают об их деятельности, тем лучше. Однако обмануть Софью Осиповну было не так-то просто.

– Петя, не темни, – погрозила она ему пальчиком. – Вы там с Дашкой уже что-то интересное обнаружили?

– Где? – сделал большие глаза Петька. – Я видел пока только сломанный веер и взялся его починить. Да вот еще Даша сказала, что тут есть старинный баул, а моя соседка играет в школьном спектакле, и ей такой баул как воздух нужен.

– Да? – не поверила ни единому его слову Софья Осиповна. – И что же они ставят?

– Чехова! – не моргнув глазом ответил Петька. – Монтаж по рассказам Антоши Чехонте.

– А, понятно.

Софья Осиповна, конечно, и теперь не очень поверила Петьке, но лишний раз оценила его ум и сообразительность. Действительно, такой баул как нельзя лучше годится для какого-нибудь чеховского героя. А если детям интересно возиться со старым барахлом, пусть, – в конце концов, это куда безопаснее, чем их прежние затеи.

А Петька при виде баула задрожал. Он был такой старый, что в нем просто не могли не скрываться какие-то волнующие тайны.

– Ну как, подойдет? – поинтересовалась Софья Осиповна.

– Еще бы! Просто здорово, то, что надо! Спасибо вам!

– Не за что! Спасибо скажи Дашке, это теперь ее имущество.

Попрощавшись с Софьей Осиповной, Петька припустился бежать к метро.

– Эй, малый, постой! – крикнул ему какой-то мужчина.

Петька притормозил.

– Вы мне? – удивленно спросил он при виде средних лет мужчины в модной светлой ветровке.

– Тебе, тебе! – улыбнулся мужчина.

– А в чем дело?

– Да не волнуйся ты, как тебя звать?

– Меня? Петр. А что?

– А меня Михаил Семенович.

– Очень приятно, – благовоспитанно произнес Петька, хотя совершенно не понимал, что этому мужику от него надо.

– Видишь ли, Петя, я коллекционер…

– Да? А при чем здесь я?

– Ты меня не дослушал. Я коллекционирую старинные вещи. И меня очень привлек твой баул…

– Вот этот, что ли?

– А разве у тебя есть другой?

– И чем же он вас так привлек? – насторожился Петька.

– Он очень старый. Обожаю старые вещи. Теперь таких баулов днем с огнем не сыщешь. Ты не мог бы его мне продать?

– Продать? И сколько вы мне предложите?

– Ну, допустим, долларов двадцать.

Петька засмеялся:

– Хоть сто, я не продам!

– Почему это? Тебе деньги не нужны?

– Еще как нужны, но вещь не моя!

– А чья же?

– Одной моей знакомой.

– А где знакомая живет? Пойдем к ней и поговорим!

– Ее сейчас нет в Москве. – Петька вдруг всей кожей ощутил, что этот мужик может быть опасен.

– Петя, ну подумай сам, зачем твоей знакомой такая рухлядь? Она же не коллекционер, насколько я понимаю? А я ей заплачу хорошо, она сможет купить себе роскошный модный чемодан.

– Хорошо, – внезапно согласился Петька. – Я с ней поговорю! Вы дайте ваш телефон, и, если она согласится, пусть вам позвонит!

Мужчина на мгновение задумался:

– Нет, друг мой, лучше ты дай мне ее телефон, я сам ей позвоню и договорюсь. А, кстати, ты не позволишь мне в него заглянуть. Ужасно интересно заглядывать в старинные баулы, так и ждешь, что там какая-то тайна…

– Пожалуйста! – пожал плечами Петька. – Заглядывайте. Только там пусто, никаких тайн!

– Да, действительно… – в глазах мужчины явно отразилось разочарование. Но он все-таки нежно провел пальцами по растрескавшейся старой коже. – И все равно хорошо, аромат старины… Тебе, Петя, этого не понять.

– Ну почему же, вполне понимаю…

– А скажи-ка, друг мой, куда и откуда ты этот раритет прешь?

– А вам зачем? – не слишком вежливо ответил Петька.

– Да ни за чем, праздное любопытство, как говорится. Но ты прав. Так что, телефончик той дамы мне не дашь?

– Не дам!

– А почему, позволь тебя спросить?

– Потому что… Что я тогда буду с этого иметь?

– Ах вот что, тебя комиссионные беспокоят?

– Именно.

– Ну а если я дам тебе сейчас десять баксов, тебя это устроит?

– Нет.

– Ну ты, брат, не наглей! В конце концов, обойдусь я без этой рухляди…

– Ну и я без вашей десятки обойдусь, так что останемся при своих. До свидания, я побежал!

– Погоди, Петя, ладно, я дам тебе свой телефон. Вот, возьми, – он вырвал из записной книжки листок и написал на нем номер. – Это мой мобильник.

– Ладно, она как приедет, вам позвонит.

– А как имя-отчество этой дамы?

– Капитолина Андреевна, – брякнул Петька.

– Дамочка небось под стать этому баулу? Старая, как мир?

– Да нет, не очень. Ну, я побежал?

– А может, тебя довезти? У меня машина…

– Да нет, спасибо, не стоит.

– Слушай, а ты мне вот что скажи: у этой Капитолины много старинных вещей?

– Много, наверное, я как-то не интересовался.

– А что у нее есть?

– Ну, не знаю… Самовар вроде старинный был, медный… Еще вазочка для варенья… – вдохновенно сочинял Петька. – Да, еще подставки для ножей и вилок, смешные такие…

– О, как интересно… А вот, к примеру, кольца для салфеток у нее есть?

– А что это такое? – прикинулся дурачком Петька.

– Ну, знаешь ли, раньше ведь не бумажными салфетками в приличных домах пользовались, а полотняными, крахмальными, и их продевали в такие специальные кольца, бывали эти кольца и серебряными, и даже золотыми, и фарфоровыми…

– Чего не видал, того не видал! – ответил Петька, уже отчетливо понимая, что этого Михаила Семеновича нельзя упускать из виду… – А еще у нее я видел портсигар старинный из слоновой кости…

– Из слоновой кости? – оживился Михаил Семенович. – Обожаю слоновую кость… А веера из слоновой кости ты у нее не видел?

– Веера? Нет, веера не видел. – Петьку уже трясло от волнения. – А вы что, всякой стариной интересуетесь? Но в Москве этой старины хоть пруд пруди, она же вся в квартиру не поместится…

Михаил Семенович улыбнулся:

– В квартиру и не надо. Я, Петя, собираюсь магазин антикварный открыть.

– А говорили – коллекционер, – разочарованно протянул Петька.

– Я и есть коллекционер! Только моя коллекция это одно, а магазин – совсем другое. Я коллекционирую как раз слоновую кость… и еще кожу… Поэтому меня так заинтересовал твой баул. Петя, а ты одну только эту Капитолину знаешь, у кого всякая старина имеется? Может, у кого-то еще есть? Наведешь – получишь хорошие комиссионные. К примеру, по пятьдесят баксов за наводку. Неплохие денежки, согласись?

– По-вашему, я наводчик? – оскорбился Петька.

– Боже упаси! Я же не грабитель какой-нибудь! Просто иногда эти старушки, божьи одуванчики, сами цены таким вещам не знают. Им и в голову не вскочит, что такой вот старый страшный баул может денег стоить.

– И вы хотите их надуть?

– Петя, что ты говоришь? Я хочу их облагодетельствовать! Вот, например, за этого черного монстра я готов заплатить старушке долларов двести, не меньше!

– Да? Ну тогда здорово. Только я все равно вам ее телефон не дам.

– Да не надо! Ты только расскажи ей все как есть, думаю, она не откажется! А вот, к примеру, свой телефон ты мне дать можешь?

– Зачем? У меня же есть ваш телефон. Если я еще что-нибудь старинное обнаружу, я вам сам позвоню.

– Тоже верно. Ну что ж, спасибо тебе, Петя. И будь здоров.

Он с улыбкой потрепал мальчика по плечу, но в глазах его сверкнула такая ненависть, что Петьку даже передернуло.

«Ну и ну, кажется, мы опять вляпались в историю».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю