Текст книги "Тени старого леса (СИ)"

Автор книги: Екатерина Ивицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Книга вторая: Тени старого леса.

Глава 1. На полянке посреди леса зацвели ромашки...

Перелетая с цветка на цветок,

Бабочка радует глаз.

Ус тигриный в пыльце.

На полянке посреди леса зацвели ромашки, как будто кто-то поверх зеленой травы расстелил белый ковер. После обеда я незаметно выбралась из дома, превратилась в тигрицу и понеслась наперегонки с ветром. Нырнув в пучину ароматов, я спугнула целый рой бабочек и пчел.

В пыльце была не только морда, но и лапы, и бока. Я улеглась в самом центре, приминая белые цветки, и представила, как бы это выглядело со стороны: огненно-рыжее пятно на белом ковре из ромашек. Если бы тигры умели радостно смеяться, то я бы рассмеялась. Но, увы, для этого мне пришлось превратиться обратно в человека.

Превращаясь, я не удержалась от мыслей о предстоящем замужестве, и смеяться как-то сразу перехотелось. Небольшая бабочка села мне на ладошку и, совершенно меня не боясь, стала причесывать свои усики. Я разглядывала ее, стараясь не думать о будущем.

Меня зовут Тора. Я единственная дочь князя Фукуро. Накануне отец сказал, что через три месяца меня выдадут замуж. Значит, у меня оставалось почти сто дней свободы. Последних дней, когда я могу делать что хочу... Все мои возражения и протесты были бесполезны. Отец поставил меня перед фактом и вышел из своего кабинета после первых же моих слов.

***

Дома меня уже ждала моя подруга Хицуджи. Я даже знала, зачем она пришла: поздравить с предстоящей свадьбой и посмотреть, какие безделушки мне прислал жених.

Я знала Хицуджи уже много лет. Сначала я возмущалась ее глупости. Ее интересовали только куклы, затем она переключилась на украшения и ткани. Я раздражала ее точно так же. Она не понимала, что интересного я нахожу в книгах и в магии. Но ее родители упорно убеждали моего отца, что у его дочери должна быть подруга. А так как во всей округе было только две девочки нашего возраста, естественно, мы виделись почти каждый день. Став постарше, мы все же сдружились. Пока мы "играли", наши родители никак не контролировал нас, и мы могли делать все, что нам заблагорассудится. Читать, убегать из дому, творить магию. Я таскала для нее с кухни сладости, прямо из-под носа у повара. При помощи магии, естественно. Хицуджи радовалась, когда я сначала помогала ей причесывать кукол (нам тогда было лет по девять), перекрашивая цвет их волос, а затем стала подбирать прически ей самой. Преображала ее украшения, платья. Ненадолго – такие заклинания не могут навсегда изменить суть предмета. Но моей подруге этого полностью хватало для счастья. Для меня же это была полезная практика.

Хицуджи продали замуж, как только ей исполнилось шестнадцать. Чрезмерная любовь к сладкому отразилась на ее талии и пухлых щечках, поэтому родители, подумав, что на руку дочери будет мало претендентов, охотно отдали Хицуджи князю Уши из восточных земель. Ее свадьба должна была состояться через месяц...

Меня отец приберегал для лучшего покупателя. За того, кто больше заплатит. Одно время я надеялась на жадность отца, на то, что он будет долго выбирать мне жениха. Но не прошло и года после моего шестнадцатиления, как все же он решил этот вопрос.

Князь Токагэ был более чем богат. Старый друг моего отца, пережив трех жен, все же не терял надежды обзавестись наследником. Первая его жена родила девочку. Моя будущая падчерица была младше меня всего на два года. Вторую жену убили (как умерла первая жена, не знает никто) напавшие на поместье разбойники. Третью он убил сам, когда та решила сбежать с работавшим на Токагэ магом и похитить фамильные драгоценности. Я старалась не думать, что же ждет меня.

Хицуджи восприняла замужество не так, как я. Она с радостью готовилась к предстоящему торжеству, шила себе новые платья, выбирала украшения... после того как несколько часов прорыдала у меня на плече. Затем она утерла слезы и улыбнулась.

– Ведь он даже не так стар... Я всегда знала, что так и будет, что придет день, когда меня увезут из дому. И вот он настал. Что же тогда я, как дурочка, плачу? – она вытерла слезы уже изрядно мокрым платком и снова всхлипнула.

Я даже завидовала неспособности Хицуджи долго печалиться. Понимая, что ничего изменить не может, она решила получать из сложившейся ситуации все хорошее. Утащенный с кухни кусок сливового пирога заметно скрасил ей настроение, и она полностью погрузилась в приятные приготовления, забыв о своих страхах. Теперь из пухленькой и немного наивной девочки ей предстояло стать хозяйкой дома.

Я так не могла.

Я молча указала ей на кованый сундук у окна, а сама забралась с ногами на кровать и погрузилась в чтение очередной книги.

– Тора, поговори со мной, – Хицуджи отложила в сторону расшитое бисером верхнее платье, которое нашла почти на дне сундука. – Ты меня пугаешь. Неужели тебе совсем не интересно, что тут находится?

– Ни капельки. Ты же знаешь, каким должен быть подарок, чтобы он меня заинтересовал, – пробормотала я, не поднимая головы от книги.

– Знаю, редкий экземпляр сборника заклинаний, – вздохнула моя подруга. – Но неужели ты не рада?

Поняв, что дочитать мне не удастся, я заложила книгу засушенной ромашкой и убрала ее в сторону.

– Нет, не рада. Меня вчера продали как вещь, не спросив ни моего мнения, ни моих желаний. Ты думаешь, что я должна прыгать от счастья, что мне нашли нового хозяина?

В глазах Хицуджи показались слезы.

– Но Тора, ты же ничего не можешь с этим сделать. Отец не послушает тебя. Ты же не убежишь из дома?

Не убегу. Не потому что боюсь. Потому что некуда и не с кем. Меня вернут за несколько дней. Даже если я превращусь в тигра и буду вести жизнь хищника, отец, по моим расчетам, выследит меня максимум за полгода. Я не собираюсь совершать нерациональные поступки только из протеста.

– Нет, что ты, – я покачала головой. – Куда я могу пойти?.. Если бы Ооками был здесь, может, он как-то повлиял бы на отца. Но его не было дома уже почти полгода. И не думаю, что он скоро приедет.

Мой брат замечательный человек. Но, увы, находился слишком далеко от меня. Он старше меня на одиннадцать лет. Наша матушка умерла, давая мне жизнь, и Ооками много времени проводил со мной. Но, поняв, что мы очень дружны, отец постарался делать так, чтобы мы как можно меньше находились вместе. Он отсылал его в школы, в свои дальние поместья... Несмотря на это, у нас сохранились теплые отношения. И каждый раз, приезжая домой, Ооками привозит мне то, что я люблю больше всего – книги.

Мне оставалось только ждать. Хотелось верить, что все же у меня будет шанс или повлиять на отца, или же... Но пока было рано об этом думать...

– Тора, может, он все же не так страшен и будет с тобой хорошо обращаться?

– Сильно в этом сомневаюсь, – я вздохнула. – Сегодня утром я подслушала их разговор обо мне. Лучше бы я этого не делала. Отец высказал сомнения в моей покорности.

– Совершенно правильные сомнения, – улыбнулась моя подруга.

– О да! Но в ответ Токагэ противно так рассмеялся и сказал: "Это не надолго". Хицуджи, что я могу ждать от человека, пережившего трех жен?! Достаточно поместить меня в узкую комнату, наложить полное ограничение на использование магии и отнять все книги...

Я начала подслушивать под дверьми кабинета отца с того самого момента, как в доме было первый раз произнесено слова "свадьба". Лет с тринадцати. Я считала, что должна быть в курсе всего происходящего. Чтобы знать, как отец хочет распорядиться моей судьбой.

Сначала это была просто незапертая дверь, затем – заклинания. Отец довольно быстро обнаружил меня под дверью, поэтому приходилось придумывать другие способы.

Не скажу, что это было легко, но теперь я была в курсе всех его дел.

Что же мне делать? Усыплять его? Смириться?

– Влюби его в себя...

Я что, вслух думала? Похоже на то. Хицуджи отложила побрякушки и пересела ко мне на кровать.

– Ты что? – у меня аж дыхание перехватило от такого предложения. – Ты его видела? Это твоему жениху тридцать пять и на него можно смотреть без содрогания при мысли о том, что он будет тебя касаться. А Токагэ?

Если бы была жива моя матушка, то ей бы пришлось перед замужеством рассказывать мне, что происходит в спальне после того, как жених покупает невесту и приводит в дом. Моя матушка сделать этого не могла. Зато у меня была Хицуджи. Лучше бы она ничего не рассказывала.

Нет, я признаю, что, может быть, это кому-то и нравится. Но представить себе, что до твоего тела будет дотрагиваться старый, морщинистый, похотливый муж?.. Нужно срочно найти какие-нибудь заклинания, позволяющие его усыпить.

Я решительно встала с кровати и направилась к книжной полке. У меня еще есть два с половиной месяца. Достаточно времени, чтобы найти нужное заклинание.

Перебирая одну книгу за другой, я вдруг поняла, почему я столько всего умею. Из чувства протеста. Чтобы обойти все те ограничения, что отец мне поставил. То есть, он думал, что поставил. В этом я ему даже благодарна. Хицуджи и в голову не приходит в чем-то ослушаться родителей. Поэтому не удивительно, что она использует магию лишь для того, чтобы подогреть воду в кувшине или же чтобы зашить порванное платье.

Я как-то пыталась писать свои наблюдения и мысли. Но отец нашел мою тетрадь, прочитал ее и сжег. После этого он и стал накладывать заклинания на дверь своего кабинета. Я не люблю, когда кто-то копается в моих личных вещах или мыслях. Пришлось осваивать заклинания защиты. Полгода чтения книг и малоуспешных попыток использования полученных знаний привели к тому, что теперь мои заклинания отец не может снять, как бы ни старался. Кроме того, я поняла все тонкости и особенности этих заклинаний, что дало мне возможность взломать защиту отца. Поэтому я продолжала подслушивать под дверью и проявлять чрезмерное любопытство к тщательно запертым коробкам. Из азарта – смогу я сломать защиту или нет.

***

Следующие несколько дней я посветила поиску возможных заклинаний, которые бы могли мне помочь против Токагэ, но ничего не нашла. Мысли о смирении все чаще приходили мне в голову, но я продолжала упорно искать. У меня еще было время. Это было сродни моим навыкам обращения с мечами. Я плохо владею катаной, но если мне бы пришлось защищать свою жизнь, обо мне бы сказали, что она умерла, сражаясь до последнего.

Обычное образование любого мага состоит из двух частей: магии как таковой и основам боя на мечах. Зачем, вы спросите, это надо? Это традиция. Ее корни уходят далеко в прошлое, когда шла война с магами соседнего материка. Наша магия не работает там, а их – у нас, на Сейто. И только на Кейсен-хо, посреди океана, наши силы равны. Тогда поединок может решить быстрота меча. К тому же, если мы попадаем на Хидари, меч – наша единственная защита.

Когда мне исполнилось одиннадцать, отец привел в дом Учителя Хеби. В течение полугода он обучал меня и Хицуджи основанным принципам владения катаной, а также заставлял заучивать каты. Хицуджи занималась только с боккеном, я же уже через неделю отбросила деревянный меч и попросила настоящий. Было что-то завораживающие в том свисте, с которым лезвие рассекало воздух. Как бы я ни махала боккеном, такие звуки издать он не мог. Но все равно, это было не мое искусство. Когда ты читаешь книги по магии, каждая новая страница открывает тебе свой секрет. А тут... Несколько сот раз повторить одно и то же движение... Хицуджи начинала стонать уже на пятом: меч слишком тяжелый, руки у нее устали, ноги не держат. Я не стонала, но и особенно не усердствовала. Приняла к сведению полученные знания, и, после того как Учитель покинул наш дом, считая, что он сделал все что мог, катана так и оставалась пылиться на стойке у моей кровати.

Зато это заставило меня задуматься о том, что я, как маг, могу сделать с человеком, который идет на меня с мечом. Кроме банальных землетрясений и поглощающих трещин. Я сбегала из дому и подстерегала в лесу стражников отца, когда они шли патрулировать лес. Корни деревьев, внезапно появляющиеся из земли прямо на пути, дезориентировали их моментально. После трех дней подобных опытов стражники пожаловались отцу. У него не заняло много времени догадаться, кто именно пугает его охрану. В итоге мне запретили выходить за пределы поместья.

До того момента, как я взломала защитное поле, которое отец не подумал сделать слишком мощным, рассчитывая, что я не справлюсь с такими заклинаниями.

Я справилась, но немного не так, как бы мне хотелось. Максимум, что я могла – проделать небольшую дырку в защите. Я не могла пройти сквозь нее ни в человеческом, ни в тигрином обличии. Это заставило меня искать другое решение.

Выход из ситуации помог мне найти Ооками. Очередной раз приехав домой, он подарил мне книгу превращений. Три месяца у меня ушло на то, чтобы научиться превращаться в другое животное. Небольшая рыжая белочка отлично пробиралась через проделанную дыру в защите, добегала до леса и превращалась в тигра. А в таком виде меня никто уже не мог удержать.

***

Сегодня отец с самого утра находился в состоянии максимального раздражения. Чай был холодным, рис недоваренным... Слуги попрятались по углам и старались не попадаться ему на глаза. В такие моменты я обычно убегала в лес – я чувствовала себя почти больной, когда рядом находился человек в такой сильной ярости, что его эмоции, кажется, пропитывали весь дом.

Пару лет назад, гуляя по лесу, я нашла поваленную весенним ураганом сосну. Дерево было старым и большим. Его вырванные из земли корни создавали прекрасную нишу, в которой я могла найти прибежище. Тигру надо не так много места для хорошего отдыха. К тому же я применила на практике свои знания и скрыла нору от любопытных глаз: это гарантировало, что отец не найдет меня, даже если обнаружит мое отсутствие. В ней я провела немало ночей, скрываясь от отцовского раздражения.

Я хотела было убежать сразу после обеда, но заметила, что к отцу приехали двое посетителей. Отец ждал их с утра, и, похоже, именно они были причиной его недовольства. Я не смогла побороть искушение выяснить, о чем пойдет разговор, особенно после того, как узнала одного из гостей...

Два года назад отцу серьезно угрожал сосед – они находились в состоянии постоянных склок и драк. Я мало что понимала тогда в политике, но из разговоров отца и Ооками следовало, что наше положение очень серьезно. У соседа были сильные воины, которые могли захватить наше поместье достаточно легко. Тогда отец каким-то мне неведомым способом связался с одним из своих партнеров по торговле с Хидари, чтобы тот помог ему.

Через месяц после того, как отец послал за помощью, в нашем доме появился странного вида молодой человек. Черноволосый, черноокий, одетый в шаровары непривычного покроя. Его приняли в доме с почестями и уважением. Мы с Хицуджи подглядывали за ними через щелку в двери (отец тогда еще не знал, что я занималась этим постоянно). Хицуджи быстро потеряла к гостю интерес, а я, наоборот, разглядывала его с некой долей восхищения. Не так часто к нам приезжали гости с Хидари!

Я видела, как незнакомец передал моему отцу небольшую коробочку, и тот бережно спрятал ее в один из защищенных ящиков своего стола. Хицуджи, которой надоело стоять в темном коридоре, громким шепотом произнесла:

– Не смотри ты на него так! Разве ты не знаешь, что маги с Хидари заживо выдирают у нас сердца и таким образом отбирают нашу магию!

Я фыркнула, чтобы не рассмеяться от такого нелепого предположения. Но, похоже, эти слова услышали и находящиеся в кабинете. Они разом посмотрели на приоткрывшуюся дверь, и я встретилась взглядом с чужеземцем. Он ухмыльнулся и весело подмигнул мне. В тот же момент отец с силой захлопнул дверь и запер ее заклинанием.

Через несколько дней то, что привез с собой маг с Хидари, помогло отцу одержать верх над соседом. Я надеялась, что чужеземец вернется за своей коробочкой, но, увы, проходили месяцы, а он не появлялся. И я решила, что Ооками сам отвез этот предмет на Хидари – он после этого пропал на несколько месяцев. Но еще долгое время спустя я вспоминала веселый прищур темных глаз...

Да, это снова был он. Но теперь нельзя было сказать, что он чужестранец. Одетый в темно-синюю хакаму и кейоги, он выглядел как маг или воин с Сейто. Его сопровождал пожилой человек, который, я думаю, был магом. Катаны у него не было, но держался он с достоинством.

В этот раз прием был более чем холодным. Отец не пригласил его в кабинет, и они вели тихую, но эмоциональную беседу в главном зале. Я не могла услышать, о чем они говорят, видела только, как краснел от ярости мой отец и белел от злости незнакомец, маг держал руки перед собой, готовый в любой момент выпустить заклинание. Но обошлось без драки. Чужестранец довольно быстро сдался и, кивнув своему магу, выскочил из дома. Отец тут же скрылся у себя в покоях, а я подбежала к окну и наблюдала за тем, как гости в сопровождении четырех охранников отца идут к выходу из поместья.

***

Ярость отца не проходила. Ближе к вечеру он засел у себя в кабинете, и к нему то и дело ходил начальник его личной охраны. Дом был пронизан раздражением и недовольством. Я больше не могла в нем находиться, посему решила эту ночь провести в своей норе в лесу. Там было гораздо тише и спокойнее. Как только стемнело, я выскользнула из своей комнаты и после нескольких превращений понеслась по лесу на четырех лапах. Но долго мне бежать не пришлось: уже на полпути до норы я услышала крики и звон мечей...

Глава 2. Сухая сосновая ветка мягко хрустнула...

Ветер мягко колышет

Опустевший кокон.

Бабочка к солнцу летит.

Сухая сосновая ветка мягко хрустнула под моей лапой, но даже это не могло привлечь внимание дерущихся на мечах мужчин. Я с ужасом обнаружила, что на моей любимой поляне двое стражников отца добивают чужестранца. Рядом лежали тела пожилого мага и двух других стражников. Чужестранец, падая на колени, перерубил одного из нападающих и из последних сил отклонил удар меча второго. Стражник немного помедлил, набирая силу для следующего удара, который должен был оказаться смертельным, и этого мгновения хватило мне, чтобы решиться... Несколько прыжков – и я, изо всей силы оттолкнувшись от земли, опустилась на плечи нападающего. Тот потерял равновесие и упал перед чужестранцем. Я порадовалась, что не сразу обернулась к нему, мне достаточно было услышать хруст перерубленной кости, чтобы понять, что он нашел в себе силы поднять меч еще один раз.

Я остановилась на небольшом расстоянии от тяжело дышащего мужчины. Он все еще держал в руке клинок, опасаясь, как бы я не напала и на него. Но уже через мгновение он без сил упал на землю. Я не торопилась превращаться. Подойдя к нему, я обнюхала его, и только удостоверившись, что он без сознания, стала человеком. Если не считать мелких порезов, серьезная рана была у него лишь одна – в боку. Если не остановить кровь и не залечить рану снадобьями, то он не протянет и нескольких дней. Я не могла перенести его с помощью магии – к больным людям следует применять только целебные заклинания. Посему пришлось превращаться обратно в тигра и осторожно, взявшись зубами за кейоги, тащить его до своей норы, которая, к счастью, была совсем недалеко.

Оставив раненного под корнями сосны, я усилила до максимума заклинания защиты и побежала в дом. Пробравшись в комнату брата, я взяла чистые кейоги и хакаму, собрала целебные травы, которые только смогла найти, и понеслась обратно. Каждая минута промедления могла стоить моему чужестранцу жизни.

Он все еще лежал без сознания. Нора была идеальна для одного тигра, а двух людей вмещала с трудом, но все же мне удалось избавиться от окровавленной кейоги и обработать рану, предварительно усыпив его на тот случай, если он внезапно придет в себя. Лечение заняло у меня больше часа. Я переволновалась, ужасно устала и буквально падала с ног, когда услышала шаги... Моментально превратившись в тигра – чутье и слух у животных куда сильнее, чем у людей, – я затихла в своем убежище.

Стражники отца прочесывали лес. Я порадовалась тому, что догадалась замести след от своих лап и тела незнакомца. Иначе они бы поняли, что мы спрятались под сосной. Но они прошли мимо, даже не увидев самой норы. Выходить все равно было опасно – отец, обнаружив трупы своих стражников и отсутствие тела чужестранца, станет обыскивать лес до утра. К тому же ночи были не настолько теплыми, чтобы оставлять раненого одного. Тигриная шкура послужит ему хорошим обогревом. Поэтому, прибрав окровавленные бинты и спрятав все снадобья обратно в мешок, я улеглась рядом с чужестранцем и практически сразу же заснула.

***

Солнце не пробивалось сквозь стволы и ветви часто растущих деревьев, но я знала, что оно только встало из-за горизонта. Я привыкла в норе просыпаться на рассвете, чтобы успеть вернуться до того, как встанет весь дом. Потянувшись, я подумала: что за страшный сон приснился мне этой ночью? Но потом я поняла, что это не сон: проснувшийся чужеземец дернулся, максимально вжался в заднюю стену норы и смотрел на меня с долей страха и недоверия. Еще бы, проснуться в одной норе с тигром – такое не каждый день случается! Затем он увидел мой мешок со снадобьями и хриплым голосом спросил:

– Ты же человек, не так ли?

Отрицать было глупо, и я кивнула.

– Почему ты не можешь превратиться? Боишься, что я тебя узнаю и кому-то расскажу, что ты меня спасла?

Интересно, он по выражению глаз определил мой пол? Хоть я и уверена, что он не знает, как выглядит дочь человека, который хотел его убить, но все же я не собираюсь показывать ему свое истинное лицо. Поэтому я снова кивнула.

– Как я тогда узнаю, кому отплатить Долг жизни?

Я думаю, что мы как-нибудь сочтемся. Мне оставалось только возвести глаза к небу.

– Меня, несомненно, разыскивают, – он попытался приподняться на здоровой руке, но потерпел поражение. – Мне не выбраться из этой проклятой страны без мага. Я даже понятия не имею, как добраться до своего корабля! Может, ты могла бы оказать мне еще одну услугу?

Найти его корабль?

– Если ты встретишь мага, который ищет работу, направь его сюда. Один я не продержусь и нескольких дней. Не думаю, что ты сможешь скрывать меня слишком долго.

Как будто по Сейто разгуливает множество магов, которые не знают, чем им заняться! Хотя... Нет, это слишком безумная идея... Но с другой стороны...

Мне пора было бежать, иначе отец мог бы заметить мое отсутствие. Я кивнула, подхватила зубами мешок и, убедившись, что поблизости не слышно людей, выбежала из норы. Добравшись домой, я первым делом отдышалась. Нет, у меня перехватило дыхание не от скорости, а от предвкушения самого важного решения в моей жизни.

Ему нужен маг. Мне нужна свобода.

Мысли переполняли меня настолько, что, казалось, я взлечу. Но, выходя к завтраку, я напустила на себя спокойный вид и постаралась не показывать обуревавшие меня эмоции.

Отец пришел на завтрак с опозданием. По нему было видно, что он почти не спал этой ночь. Он был все такой же злой и раздраженный. Но на меня это больше не действовало. Я была слишком счастлива, чтобы что-то могло разрушить мое состояние.

После завтрака я с нетерпением ждала прихода Хицуджи, которая могла бы прикрыть мое возможное отсутствие: я не оставила раненому ни воды, ни еды. Она пришла ближе к полудню и спокойно приняла мое заявление, что мне надо исчезнуть на некоторое время. Я не раз так делала, если хотела погулять на свободе, и подруга не стала задавать лишних вопросов. Стащив с кухни достаточно еды и оставив несколько сдобных булочек для самой Хицуджи, я уменьшила сверток и выскользнула из дома.

Чужеземец не спал, но выбраться самостоятельно из норы он не мог, посему сидел, скрестив ноги, и ждал меня. Я сняла защиту и дала ему возможность выйти на некоторое время. Он двигался медленно и осторожно. Несмотря на то, что я хорошо залечила рану, она все еще сильно беспокоила его. Я стояла на страже, готовая при любом шорохе, который услышало бы мое тигриное ухо, дать ему знак прятаться. Но это делать не пришлось – он, похоже, неуверенно чувствовал себя на чужой территории, поэтому скоро вернулся обратно в нору и съел принесенную мною еду.

Чужестранец молчал. Несколько раз он порывался со мной заговорить, но потом останавливался, понимая, что точного ответа он все равно от меня не получит. Тем временем, наблюдая за ним, я обдумывала свой план.

Ему нужен маг. Я считала, что довольно неплохо разбиралась в магии и могла бы помочь ему добраться до корабля. Взамен он бы спрятал меня на Хидари. То, что рассказывала когда-то Хицуджи о вырывании сердца, было глупостью. Да, жители Хидари ценят нашу магию, но я думаю, что человек, обязанный мне своей жизнью, сможет меня защитить.

Только сильно сомневаюсь, что ему захочется брать на работу женщину. Природа не обогатила меня особо пышными формами, что давало мне возможность попытаться представиться парнем. Обрежу волосы, и никто не узнает во мне княжну Тору. Благодаря второй звериной сущности я могла без проблем назваться другим именем. Рису – неплохое имя для молодого мага, ищущего себе первое место работы.

Мне было пора возвращаться домой, чтобы Хицуджи не волновалась о моем отсутствии. Я поднялась на лапы, вышла из норы и кивком попрощалась с чужестранцем.

– Подожди, – окликнул он меня.

Я обернулась.

– Меня зовут Асунаро из Укиты. Я советник при дворе Повелителя Хидари. Если тебе когда-либо понадобится моя помощь, достаточно будет мне напомнить о том, где я провел эту ночь.

Я кивнула, показывая, что принимаю его обещание. Асунаро... Красивое имя.

***

Хицуджи с нетерпением ждала моего возвращения. Оказывается, заходил отец и сказал, что он должен отлучиться на несколько дней. Ей пришлось соврать, что я только что вышла из комнаты, и теперь она боялась, как бы мой отец не понял, что меня нет уже довольно долгое время.

Я вместо объяснений обняла подругу. Она поняла, что что-то произошло – я не любила так выражать свои чувства. Усадив Хицуджи рядом с собой на кровать, я взяла ее за руки и сказала:

– Я нашла себе работу. Ты поможешь мне переодеться и подстричь волосы?

Как я и подозревала, Хицуджи потеряла дар речи от изумления.

– Ты!.. Ты!.. Не могу поверить, что ты все же решилась убежать! – воскликнула она.

– Да, Хицуджи, я решилась. Другой такой возможности не представится.

– Но кто наймет мага-женщину?!

– Тот, кто не узнает, что я женщина. Поможешь мне?

– Ты уверена, что он тебя примет?

– У него просто не будет другого выбора, – я улыбнулась и стала методично перебирать вещи, выбирая те, которые могли мне понадобиться вдали от дома.

– Он красивый? – хитро спросила подруга.

– Вполне, – я подмигнула ей и выбежала из комнаты в поисках одежды.

Все необходимое я нашла в комнате брата. Нам не впервой было брать в руки иголку и укорачивать одежду. Магия помогла ускорить этот процесс, и через несколько часов у меня уже были две удобных теплых хакамы и несколько кейоги. Осталось самое страшное – обрезать волосы. Мы с Хицуджи переглянулись, я вздохнула, кивнула и села на низкий стул к ней спиной.

– Не жалко терять такое богатство? – спросила подруга.

Волосы у меня были густые и длинные. Согласно нашим традициям, женщинам не пристало стричь волосы, поэтому за шестнадцать лет они отрасли ниже бедер.

– Я смогу отрастить их обратно за несколько месяцев, – ответила я, вспомнив, что читала о такой возможности в одной из своих книг.

– Все равно... – воздохнула Хицуджи, заплетая мои волосы в тугую косу.

Несколько щелчков ножниц – и толстая каштановая коса упала к моим ногам. Стало непривычно легко. Я помотала головой из стороны в сторону, пытаясь понять, нравится мне это первое ощущение свободы или нет. Запустила пальцы в короткие прядки и улыбнулась: я и не думала, что коса была настолько тяжела. Хотелось влететь от той легкости, что я испытала.

– Не вертись, – недовольно проговорила подруга, подравнивая ножницами прядки. – А то я тебе или уши обрежу, или так подстригу, что проще будет налысо все сбрить. Кстати, как ты собираешься объяснить отсутствие усов и бороды?

Хмм... Как-то об этом я не подумала.

– Скажу, что бреюсь заклинаниями.

– А голос?

– Помнишь, как говорил твой старший брат, когда был примерно в нашем возрасте? Высоко и тонко. Может, у меня тоже голос ломается.

– Ну а имя ты хоть себе придумала?

В ответ я просто превратилась в белку. Хицуджи ахнула, отложила ножницы и провела пальцем по кисточкам на ушах.

– Какая прелесть! Почему же ты молчала! Я так боялась, когда ты в тигра превращалась, а тут такая милая зверушка!

Я махнула хвостом и превратилась обратно.

– Ага, чтобы ты меня затискала и закормила орехами? – рассмеялась я в ответ.

– Я буду по тебе скучать, – грустно проговорила она.

– Не будешь, – я обернулась и взяла ее за руки. – Через две недели у тебя свадьба. Новый дом, новые люди, новые обязанности. Ты забудешь обо мне... У тебя не будет времени скучать.

– Не говори так... – всхлипнула она. – Я буду помнить тебя!

Я обняла Хицуджи, и некоторое время были слышны только ее всхлипывания.

– Что ты скажешь, когда тебя спросят, как я провела сегодняшний вечер? – я отстранилась и протянула подруге тонкий платок.

– Ты весь день читала, потом мы обсудили предстоящие свадьбы, заболтались, и поэтому я ушла домой позднее обычного.

– Правильно, – улыбнулась я в ответ.

– Садись, я еще не достригла тебя, – Хицуджи подтолкнула меня к стулу и усадила на него.

Какое-то время были слышны только редкие всхлипы и быстрое щелканье ножниц.

– Ну-ка повернись, – проговорила она и, отложив в сторону инструмент, хмыкнула. – Красивый милый мальчишка... с нежной кожей и выщипанными бровями.

Я нахмурилась и посмотрела в зеркало. Да, новая прическа сильно изменила мою внешность, но тонкие брови сильно выделялись на общем фоне. Я встала и стала перебирать книги. Найдя нужное заклинание, я снова подошла к зеркалу и ускорила рост волос на бровях. Через несколько минут на меня смотрело чужое лицо. Не знала, что форма бровей так сильно меняет внешность...

Определившись с лицом, я приступила к одежде. Хакаму я почти не носила. Только когда занималась с мечом. Женская домашняя одежда на Сейто – это длинное кейоги из ярких расшитых тканей, опоясанное толстым однотонным оби. Поэтому главное было не запутаться в очередности завязывания всех поясков. Белая нижняя пара штанов и ги, темно-синее кейоги и такое же оби – это было просто. Вступив в хакаму, я закрепила сначала переднюю часть юбки, затем, несколько раз обмотав вокруг талии оставшиеся пояски, уложила и заднюю часть. Хицуджи скептически покачала головой, оглядывая получившееся одеяние. Я повернулась к зеркалу и поняла причину такой реакции подруги. Я была больше похожа на беременную женщину, чем на мужчину. Мужчины носят хакаму на бедрах, а у меня она уползла почти к груди.