Текст книги "Мотылек"

Автор книги: Екатерина Мансурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Мотылек
Екатерина Романова

© Екатерина Романова, 2016

© Екатерина Романова, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-5558-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пермь, 15 сентября, 2014 г.

– Ты только послушай, – воскликнула Алекса, увлеченно проглатывая информацию с экрана нетбука. – Жан Франциск Андрэ, потомственный герцог, приезжает к нам и задержится, по словам его пресс-секретаря, на целую неделю. Отель, в котором остановится герцог, журналистам не назван, но что-то подсказывает, что знатная особа поселится в президентском номере Урала…

– Угу, – даже не глянув на подругу, хмыкнула я.

– Целую неделю он будет здесь!!! – восторгу Алексы не было предела.

– Что тебе за дело до этого старикашки, – не отрывая взгляда от монитора, уныло протянула я, стараясь создавать вид, будто поддерживаю разговор.

– Старикашки??? Ему 27, не женат, владелец Andre Group, завидный холостяк, к тому же входит в топ-10 самых богатых людей мира!!!

Алекса разве что слюной не подавилась.

– А, так он приехал к нам на тебе жениться, – иронично хмыкнула я. Очередная пассия моей влюбчивой подруги, которая никак не желала мириться с суровой реальностью и витала в облаках, в ожидании принца на белом коне.

– Он пока об этом сам не догадывается, но я стану лучшим, что с ним случится в жизни, – грозно заверила она, стараясь не замечать сарказм в моем голосе. – Завтра мы с тобой идем на его лекции. Умираю, как хочу послушать о теории бизнеса, льющейся из его прекрасно слепленного рта. Ты только посмотри, какой лапочка…

– Если его прекрасно слепленный рот не поможет закончить диплом по психологическим особенностям личности серийного преступника, то не интересует. Может быть, он сам серийный преступник? Тогда я бы с превеликим удовольствием сходила на его лекции, чтобы посмотреть социальную адаптацию данного типа личности!

– Спасибо, ты знаешь, как испортить настроение.

Глубоко вдохнув, я, наконец, оторвалась от созерцания трупа растерзанного мужчины, красовавшегося во весь экран, и повернулась к подруге.

– Послушай. Ты же понимаешь, что этот Луи…

– Жан…

– Да пофиг. Ты же понимаешь, что он обычный человек?

– Он герцог! – обиженно воскликнула Алекса.

– А ест, спит и испражняется как обычный человек, поверь мне. То, что он граф…

– Герцог!

– Да не важно. Это не делает его лучше, чем ты или я. Не делает его лучше Эда или Макса. Кстати, Макс потомственный боярин…

– Дворянин, – снова поправила Алекса.

– И поверь мне, руку на отсечение дам, что Макс делал этого твоего Руперта в умении заколачивать гвозди и выносить мусор…

– Он Жан Франциск Андрэ! И у него столько денег, что умение заколачивать гвозди совершенно не требуется!

– Да хоть папа римский! Милая моя. Спустись с небес на землю, пока не стало слишком поздно. Вряд ли с ним ты сможешь построить нормальную жизнь.

– Зачем ему выносить мусор, когда для этого есть горничные…

– Когда ты стала такой… такой претенциозной.

– Ты хотела сказать меркантильной.

Я недовольно закатила глаза.

– Пожалуйста, Эми, умоляю, сходи со мной на эту лекцию! – она села в умоляющую позу и захлопала ресницами, надеясь вызвать жалость в безжалостной мне.

– Ни за что, даже не проси… У меня стоит два диплома, плюс научная статья по личности эффективного руководителя. Если он за меня их не напишет, то…

– Вот! – Алекса запрыгала как маленький ребенок. – Вот оно! Он ли не лучший и не наиэффективнейший руководитель? К 27 годам стать главой собственного многомиллиардного бизнеса… Когда еще ты сможешь пообщаться с таким человеком и исследовать такую личность?

Тишина. Раздумье.

– Что ж, пожалуй, ты права, – неуверенно протянула я, заметив рациональность в словах подруги. – Дай мне телефон его пресс-секретутки.

Алекса, сглатывая слюни радости, полетела к своему нетбуку.

– Набирай… Только, чур, я с тобой на это интервью!

Я набрала номер и уныло уставилась на труп мужчины, убитого десять лет назад.

– А ведь убийцей вполне мог быть ты… – протянула я. – Весьма подозрительная личность…

– Простите? – послышалось из трубки… Боже, какой конфуз! Неужели она все это слышала…

– Здравствуйте, это я не вам. Меня зовут Эмили, я студентка Пермского государственного университета, занимаюсь исследованием личности эффективного руководителя. Могла бы я встретиться с ээ… Луи… гм… Бенедиктом… ну, вы поняли?

То ли она не поняла, то ли уснула, но некоторое время из трубки доносилось выразительное молчание.

– Да, – мужской голос.

– Да – это означает, что да, я могла бы встретиться и взять интервью, либо да – я вас слушаю…

– Кто это, – сухой баритон явно меня не слушал и не воспринимал. Сомневаюсь, что эта фраза вообще предназначалась мне.

– Я Эмили, студентка…

Не успела я закончить фразу, как мне ответили короткие гудки. Впервые сталкиваются с таким бесцеремонным и наглым обращением! Вскипев от возмущения, я не знала, что и сказать на подобное хамство. Больше всего хотелось повторно набрать номер и поставить клинический диагноз и секретарше, и грубому, невоспитанному мужлану, перенявшему инициативу. Но я понимала всю бессмысленность подобного эмоционального всплеска. Ни мне легче не станет, ни они выводов не сделают.

– Ну, что она тебе сказала???

– Она сказала, что у нее предменструальный синдром.

– Что, прямо так и сказала?

– Алекса, отстань. Меня только что в грубой форме послали, и я не намерена тратить на этого Бенедикта больше ни минуты своего времени. Могла бы уже параграф закончить!

– То есть интервью не будет?

– Нет, как ты могла слышать – не будет. Видимо, если у тебя из задницы не вываливаются чемоданы с долларами, то ты не представляешь ровным счетом никакого интереса.

Когда меня в грубой форме посылают, я закипаю, и закипаю не на шутку. А больше всего меня раздражают богатые маменькины сыночки, которые мнят себя Бог невесть кем, только потому, что им посчастливилось родиться в золотой колыбели. К сожалению, в детстве я немало пострадала от таких сыночков, став жертвой домогательств. Уголовное дело против него, разумеется, было закрыто, поскольку богатенький папаша знал, за какие ниточки потянуть. После меня пострадало еще шесть девушек, в том числе одна десятилетняя малышка… к счастью, стать серийным педофилом ему не довелось. Труп Радика нашли в парке. По словам полицейских, он стал случайной жертвой ограбления, но что-то мне подсказывает, что справедливость в виде гнева отца одной из жертв настигла его. И поделом. Именно из-за таких ублюдков я и получаю два высших образования по профилю юриспруденции и психологии, чтобы сажать подонков, невзирая на чьи-либо связи и чтобы помогать тем, кто стал их жертвой.

– Эми, не надо так. Я уверена, что он не такой… Хотя, знаешь что? Я раздобыла его личную электронку! Сейчас же отправлю ему гневное письмо!

– Брось затею с этим парнем. Не принесет он тебе счастья. И если до 27 лет он так и не обзавелся женщиной, то либо гей, либо у него проблемы с эмоциональной привязанностью. Это, скорей всего, говорит о трудном детстве и ведет к извращениям, в сексуальной или социальной сфере. Читала 50 оттенков?

Глаза подруги округлились. Но не от страха, а от предвкушения. Чтобы осадить ее пыл, я продолжила.

– Кстати, вполне допускаю, что у него может быть тяга к серийным преступлениям…, – глаза округлились еще больше. – И таких денег к 27 годам не заработаешь, если не сосешь у богатенького миллиардера или не водишь дела с преступными синдикатами. Поверь мне, честным образом его положения не добиться.

– Воу, воу, доктор Фрейд, полегче! Остановись. Все. Ты так тягу к любому мужику отобьешь. Брось свои психологические штучки. Я напишу ему, пусть тоже помучается.

– Сомневаюсь, что у него есть совесть, чтобы мучиться. Даже если он и прочтет твои литературные потуги, это не затронет его сердце. У таких, как он этот орган в штанах…

Громыхнув крышкой ноутбука, я накинула на плечи пальто и вышла из комнаты. Что-что, а подпортить настроение излишним энтузиазмом Алекса умеет. Хотя, несмотря ни на что, она моя лучшая подруга. Мы выросли вместе. Закончили одну школу, поступили в один университет. Она занимается языками, а я исправляю ошибки прошлого и борюсь со старыми демонами, хотя прекрасно знаю, что таким образом мне вряд ли удастся их уничтожить. Прохлада осеннего воздуха мгновенно ударила в голову и опьянила. Обожаю золотую осень. Размеренный вальс пестрой листвы, аромат костра, прощальные крики улетающих на юг птиц… Я достала из кармана плеер, и, чертыхаясь, стала распутывать провода от наушников. Кто только придумал такую адскую пытку!

– Эмили?

Я подняла голову и увидела перед собой черный двухдверный BMW, идеально чистый, для осенней погоды и отполированный так, что на передней дверце красовалось мое перепуганное отражение. Худощавая сероглазая девушка с длинными каштановыми косами, в легком коричневом плаще и спутанными наушниками в руках.

– Шикарная тачка, но не интересует.

Я развернулась и двинулась в другую сторону, тщетно пытаясь распутать провода наушников. Пешеходная дорожка проходила параллельно дороге и, дав задний ход, машина вновь приблизилась ко мне.

– Садитесь в машину, – донеслось из черноты приоткрытого окна. Я громко рассмеялась и, спрятав наушники в карман, залезла в сумочку, нащупывая ИЖ-71. Хороший пистолет, особенно, если тебя хотят похитить… Я ускорила шаг, но на отвороте незнакомец перегородил мне дорогу. Дверца автомобиля медленно открылась. Из нее изящно вышел высокий мужчина в сером шерстяном костюме и черной водолазке. Легкий ветерок донес аромат изысканного парфюма. Вдобавок ко всему – копна пшеничных волос и легкая небритость. Поправив воротник пиджака (вероятно, демонстрируя при этом как пить дать дорогущие запонки), мужчина закрыл дверь и облокотился о машину. Пижон!

– Уау… я не так себе представляла любителя легкодоступных дамочек, но образ не дурен.

– Полагаю, вы и есть та самая Эмили, – смакуя мое имя, будто пробуя его на вкус, протянул мужчина.

– Та самая – это какая? Почему, черт возьми, я вообще должна с вами общаться? Вы кто?

Голубые глаза спокойно и властно окинули меня с головы до ног. Наши взгляды схлестнулись. Спокойный, испытующий и нервный, перепуганный, но старающийся это скрыть.

– Возможно, я сосу у богатенького миллиардера или вожу дела с преступными синдикатами, – спокойно улыбнулся он. Приятный чарующий голос с легким акцентом. Алексу бы сюда, она бы быстро распознала его родовую принадлежность. Впрочем, слова мужчины говорили сами за себя.

– Да, рот у вас и правда слеплен недурно… – помертвев, протянула я. – Если честно, способности узнавать на расстоянии о том, что говорили о вас незнакомые девицы попахивают оккультизмом.

– Этого не требуется, когда незнакомые девицы пишут это на мой личный почтовый адрес, – он вынул из кармана пиджака листок и протянул его мне, едва коснувшись моих пальцев. Меня словно током ударило. В его взгляде промелькнуло какое-то удивление, даже интерес. Быстро вырвав листок, я как можно более грубо и бесцеремонно его осмотрела.

– Алекса…

Оказалось, моя сердобольная подруженька процитировала от моего имени все, что я сказала об ее будущем муже.

– Я понимаю. Все это выглядит не очень приятно, но уверена, вы получаете миллионы писем с обожанием, критикой, угрозами, так что просто забейте и живите дальше. Я пойду в парк, дышать ароматами уходящей осени и собачьих экскрементов, а вы езжайте заключать многомиллионную сделку или куда вы там ехали.

Когда что-то или кто-то меня волнует, я становлюсь страшно болтливой и сквернословной. Это помогает мне отгородиться, дистанцироваться от человека. Отрицание собственных чувств. Проще всего заставить других поверить, что тебе кто-то или что-то не интересно – это уйти или нагрубить. И не смотреть в глаза… потому что эти голубые глаза обладают неимоверным магнетизмом. Словно скрывают какую-то тайну, которую страстно хочется разгадать.

– Видимо, вы не совсем понимаете смысл данного визита, госпожа Эмили, – он медленно провел указательным пальцем по нижней губе, отчего у меня перехватило дыхание и остановилось сердце. Самец в действии. Искусство съема женщин, глава первая, параграф второй, пронзительный взгляд, поглаживание лица… черт подери, никогда не думала, что это и правда может работать… Сглотнув и набравшись храбрости, я как можно безразличнее хмыкнула.

– Вы правы, я вообще не въезжаю, какого черта некий мультимиллиардер рыскает по городу в поисках меня… Как вообще вы меня нашли?

– Этот почтовый адрес знает всего несколько человек. Откуда он у вас, – он напрочь игнорировал мои вопросы. Его спокойствие, властность, требовательность, высказываемая настолько мягким, шелковым голосом, абсолютно обезоруживали. Мне приходилось предпринимать немалые усилия, чтоб не попасть под его чары.

– Моя подруга Алекса, ваша будущая жена, кстати, раздобыла его. У нее обширные связи. И письмо отправила также она. Правда, насколько могу судить, мысли, изложенные в нем, принадлежат, несомненно, мне. Не подумайте, она в вас души не чает.

– А вы, насколько могу судить, нет…

– Диплом психолога? – саркастично парировала я.

– Оксфорд.

– Ну разумеется, – я закатила глаза и достала плеер, давая понять, что продолжать беседу бессмысленно. Какой напыщенный тип. Дорогая машина, дорогой костюм, дорогой парфюм, даже его взгляд и небрежно уложенные пшеничного цвета волосы выглядят дороже на несколько миллионов долларов, чем у простых смертных. Ну уж нет. Этого со мной точно не повторится. Уверена, что каждый богатый мальчик испорчен. Кстати, на эту тему вполне возможно раздобыть материал для кандидатской диссертации. Расстройства личности, детерминированные неприличным богатством. Или как деньги развращают людей…

Я молча пыталась распутать провода под испытующим взглядом известного богача. Надо же. Кому рассказать, подумают, что совершенно с катушек съехала.

– Какая целеустремленность, – с плутоватой улыбкой констатировал он, когда, наконец, дело было сделано.

– Какая выдержка, – парировала я. Он молча изучал меня. – Вы когда-нибудь убивали? Насиловали? Принимали наркотики? – я надела наушники, но не включила музыку, ожидая ответ.

Такого изумления на чьем-либо лице я еще никогда не видела. Действительно, попала в точку. Тот еще тип с кучей скелетов в шкафу. Нужно ли мне знать о них.

– Так вот о чем вы хотели спросить в своем интервью?

– Ах, так это были вы? Как же я могла не узнать такую надменность и высокомерность… Действительно, люди без рода и титула не достойны вашего внимания…

– Мне казалось, что я развеял это ваше предубеждение.

Наши взгляды вновь схлестнулись. Его загадочность меня пленила и обезоружила. Что ему нужно. Интуиция подсказывала, что этот тип крайне опасен и связываться с ним себе дороже, но что-то безудержно влекло к нему.

– Как мотылек на свет… который поглотит его и убьет… – едва слышно протянула я. – Мне пора.

– У вас есть возможность взять это интервью. Предложение истекает через десять секунд, – он галантно открыл дверь своего шикарного автомобиля, и только сейчас я заметила, что в машине, кроме него, находился еще человек. За рулем. Возможно, это самая большая ошибка в моей жизни и я очень сильно об этом пожалею… Я подошла почти вплотную. Атмосфера настолько наэлектризовалось, что, казалось, вот-вот между нами ударит молния. Глубокий вдох… удивленные глаза цвета полуденного неба, совсем рядом. Нежная ткань под моими пальцами… биение его сердца.

– Великолепный парфюм, – я не узнала свой голос… тихий, почти шепотом и с хрипотцой.

– Это значит да… – его губы едва коснулись моего уха, а щетина мягко скользнула по щеке. Близко, очень близко, так, что слышно биение сердца и тепло его тела, согревающее в холодной осени.

– Луи… – томно начала я.

– Жан…

– Неважно… Я возьму это… – томный, почти эротичный шепот.

Улыбнувшись от уха до уха, я помахала перед лицом изумленного мужчины пропусками на его лекции. Алекса будет вне себя от счастья. Главное не рассказывать, что я шерстила по карманам ее будущего мужа и бесцеремонно стянула их.

– Как вы…

– Заметила, пока вы доставали листок с психологическим анализом ваших личностных расстройств, – мягко прошептала я, полностью контролируя ситуацию. Я собой гордилась. – Счет за оказанные услуги вышлю той же почтой.

– Это значит да… – улыбнулся он.

Привстав на цыпочки, я, сама от себя не ожидая, поцеловала мужчину в щеку. Легко и целомудренно. А затем прошептала на ухо:

– Не в этой жизни, Луи.

Пока он не успел понять, что к чему, я на дрожащих ногах поковыляла прочь. Хотя мне хотелось бежать. Бежать со всех ног. Все внутренности дрожали и горели, ноги не слушались, а в голове бешено колотила кровь. «She’s just a girl, and she’s on fire» – как кстати… слова, отражающие реальность. Я сделала музыку громче и ушла, не оглядываясь и радуясь своей маленькой победе. Знаю, что сейчас он стоит и обескураженно смотрит мне вслед. Пусть даже не надеется, что я обернусь.

Больше никогда не позволю богатым мальчикам испортить мне жизнь. Но нужно поставить на заметку этого парня. Я не позволю Алексе одной пойти на его лекции. Уверена, что он не преминет использовать свои чары и на ней, а она с легкостью поддастся. Еще бы. Длинноногая блондинка, подрабатывает моделью на модных показах в обеих российских столицах, пару раз снималась для зарубежных журналов. Лазурные глаза, платиновые волосы, грудь третьего размера и шлейф из разбитых мужских сердец. За всем этим пряталась маленькая девочка, которая отчаянно цеплялась за детство и не хотела брать ответственность за свою жизнь. К сожалению, связь с детством была в ней столь прочна, что она искала мистера совершенство. Не спорю, с именитой особой они составили бы отличную партию. Два великолепных блондина, ухоженных, статных, высоких, подтянутых… но к чему это приведет? Помимо разбитого сердца, как минимум затяжная депрессия, а там и до невроза недалеко…

Мои мысли и переживания за судьбу подруги прервала вибрация телефона.

– Внемлю…

– Весьма польщен!

– О, Макс, привет, дружище. Как раз с Алексой вспоминали твое умение шикарно орудовать молотком.

– Очень трогательно… – напряженно протянул он.

– Ладно, выкладывай, что там у тебя за проблема.

– Я тут с утра прибирался…

– Кто вы и что вы сделали с Максом?

– Очень остроумно, Эми. В общем, я нашел твои конспекты по судебной медицине.

– Спасибо, друг. Я сдала ее полтора года назад, так что можешь стать почетным обладателем моих конспектов или отправить прокурору Корзинкину, уверена, он их оценит.

– Дело не в этом… – он замолчал, вероятно, думая, как лучше сказать. – Там лежал конверт, адресованный тебе. Без подписи, без отправителя, просто написано – Эмили.

– Ну так открой, что там?

– На обратной стороне написано, что вскрыть должна ты… лично.

– Господи, какие тайны. Хорошо, я тут закончу свой дневной променад и прочту. Оставь Алексе.

– У тебя все хорошо, Эми? – настороженность в его голосе меня несколько смутила, и я постаралась разрядить атмосферу.

– Макс, у меня всегда все замечательно. Не парься, вполне возможно, записка от мамы… срок давности, конечно, уже прошел, но я уверена, ничего серьезного, ведь тумаков за это она мне не всыпала. Ладно, Макс, бывай.

Богатые мальчики, таинственные послания. Сегодня чем дальше, тем все интереснее становится. Чтобы прийти в себя, я включила Yesterday в исполнении Glee cast и, закрыв глаза, легла на прохладную деревянную лавочку. Мне было все равно. Я любила нарушать правила. Редкие прохожие удивленно косились на меня. Зато мне было замечательно. Осенняя прохлада, плывущие пушистые облака, пронзительно желтые листья черных вязов и гармония…

Бешеный женский визг вывел меня из дремы. Батарейка на плеере сдохла, на улице уже успело потемнеть… кажется, я провалилась в сон на час или даже два. Крик повторился. Я вынула из сумочки ИЖ-71 и отточенным движением дослала патрон в патронник. Отец владеет частной охранной организацией, поэтому постоять за себя я умела с самого детства. Определив, откуда доносятся крики, я побежала на помощь. В глубине парка, там, где люди обычно не совершают расслабляющие прогулки, я заметила двух мужчин, в темных деловых костюмах и с натянутыми на лицо черными масками. Рядом с ними лежала женщина. Немедля, я вызвала полицейских и спряталась за дерево. Женщина больше не кричала и не шевелилась, вероятно ее вырубили. Преступники шептались и не спешили уходить, вероятно, ждали кого-то или чего-то.

Через несколько минут раздался телефонный звонок, и они зашевелились. Патрульная машина так и не подъехала, а преступники, чьих опознавательных черт я не заметила, могли скрыться и избежать ответственности. Возможно, стоило подумать, прежде, чем делать, но первое мне вообще плохо удается.

– Полиция, руки вверх! – я закричала, что было мочи. Черт подери, из всех совершенных мною глупостей, эта могла бы получить премию. Преступники замерли, глядя на безумную худощавую девушку, направившую на них пистолет, и оценивали ситуацию. Похоже, они были безоружны, потому как, глянув друг на друга и, вероятно, обменявшись при этом условными сигналами, сиганули в разные стороны.

– Черт, черт!!!

Выбрав одного из них, того, который выкрал из сумочки жертвы какие-то бумаги, я сделала три прицельных выстрела по ногам. Судя по всему, весьма удачных. Впервые я воспользовалась оружием в реальной ситуации. Раньше мне приходилось стрелять только в тире по мишеням, но выбора у меня не было. Мужчина упал и не смог встать. Я подбежала к нему и, пока преступник не пришел в себя, связала руки наушниками от плеера. Ну хоть где-то они сослужили добрую службу. Все три пули угодили по ногам, папа будет мной гордиться. Ну, после того, как выпорет и на год посадит под домашний арест. Вдали послышались сирены патрульных машин и скорой помощи. Ну наконец-то!

Кинув взгляд на девушку, которая по прежнему не шевелилась, я выбежала на дорогу, чтобы указать патрулю на место преступления. Размахивая пистолетом, я остановила патрульную машину и скорую.

– Они там, идемте скорее, я покажу!

– Спокойно, Шерлок в юбке, убери пистолет!

– Вик… не думала, что сегодня твое дежурство, – я растерянно уставилась на парня, даже не обратив внимания, что все еще держу оружие и оно даже не на предохранителе. Кажется, у меня шок.

– Он хоть зарегистрированный? – мужчина кивнул на пушку.

– Лучше тебе не вдаваться в подробности.

– Черт, Эми, только не говори, что использовала его, мне столько бумаг придется измарать…

– Времени нет. Я одного повязала, второй скрылся. Женщина, возможно, мертва.

Я показала медикам и прибывшей группе место преступления. Мои выстрелы оказались удачными и не задели крупных кровеносных сосудов. Как сказал доктор, через месяц будет бегать, как новенький. А вот женщине повезло меньше. Врачи пытались завести ее сердце, но, похоже, безрезультатно.

– Время смерти: 20:32. Вызывайте медэксперта…

– Ну, парень. Ты попал… теперь это убийство, – я сорвала с преступника маску и земля подо мной провалилась… – Ты же… ты…

– Вы знакомы? – спросил Виктор, оторвавшись от беседы с медиками.

– Да, я видела этого парня. Буквально час или два тому назад… он вел машину одного неприлично богатого придурка. Так и знала, что он связан с организованной преступностью!

– Так. Сейчас едешь с парнями в участок, поможешь оформить этого красавца. Скажи Эду, чтоб про пушку пока ничего не писал, иначе и тебя оформить придется.

– Я тебя умоляю, она зарегистрирована, просто не на меня… – я красочно закатила глаза. Вечно Виктор портит все веселье и ведет себя как нудный засранец.

– И почем-то служебное оружие находится не в сейфе охранного предприятия, а в сумочке одной очень любопытной помощницы следователя, да? – он улыбнулся и подошел ко мне вплотную. – Знаешь, езжай домой. Прими ванну, выпей чаю, пусть Алекса сделает тебе расслабляющий массаж, или я могу заехать, как покончу с этим…

– Вик… мы это уже проходили и ничего хорошего в итоге не получилось.

– Да, я знаю, просто… я скучаю по тебе, Эми, – он нежно провел ладонью по моей щеке и в памяти всплыли все трогательные моменты, которые мы пережили вместе. Мы с Виком встречались три года. И даже были помолвлены, но я никогда не умела прощать измен…

– Кажется, мне пора оформлять нашего нового друга. Ты не против, если я допрошу его?

– Только по всем правилам.

– Ну разумеется, босс… Синяков не останется. Во всяком разе, на лице.

На третьем курсе я устроилась для прохождения практики в городской следственный отдел, помощником следователя. Должность общественная, не оплачиваемая, но позволяет полностью проследить процесс расследования преступлений, прикоснуться к правосудию и засадить за решетку тех, кто не хочет уважать правила, установленные обществом. Моя категория преступлений – убийства и изнасилования, поэтому я прилагала особенное усердие, чтобы выявить все обстоятельства по уголовному делу. Кроме того, ты получаешь широкий доступ к базам данных, правосудию и закрытым для простых смертных материалам. Я выполняла абсолютно всю работу следователя, только шишки, в случае чего, летели не в мою сторону, как, собственно и благодарности. После окончания учебы, через семь месяцев, меня ждало место следователя, которое Вик, мой бывший, получил два года назад, закончив тот же вуз, что и я.

Вот оно, второе место, после родительского дома, в котором мне было уютно и комфортно – родной следственный отдел. Шесть небольших кабинетов, соединенных просторным общим холлом, запах бумаги с нотками пота, где-то тайком курят следователи, закрыв плотно двери, как маленькие мальчишки. Почти девять вечера, но все на рабочих местах. Как поговаривают, следователи женятся на своей работе. И это вполне справедливо. Иногда они поебывают потерпевших, делопроизводителя или помощника – опера, как это проделывал Вик, в то время, как я выбирала свадебное платье или планировала рассадку гостей за праздничным столом, но все это далеко от идеальной семейной жизни. Пожалуй, здесь нужно выбрать, что для тебя важнее: личная жизнь или общественная безопасность.

– Черт, Вик забыл дать мне ключи от кабинета. Посадите его здесь, я сейчас, – дав распоряжение операм, я раздобыла ножницы. Вскрыв простенький дверной замок, я улыбнулась. Все-таки это самая классная работа на свете… Здесь ты можешь заниматься взломом, и никто не посадит тебя за это. – Проходите.

Оперативники завели преступника в кабинет и, закрыв двери, расположились на стареньком кожаном диванчике, еще лет шесть назад попросившемся впервые на свалку. Тем не менее, он был нам люб-дорог, и как-то не хотелось выкидывать его. Осмотрев преступника, я услужливо поинтересовалась:

– Вас хорошо осмотрели? Все раны обработали?

– Вы умело стреляете. Все пули прошли навылет. Спасибо, – спокойно и чуть нагловато протянул мужчина.

– Чай, кофе?

– Не откажусь от чая и таблетки пенталгина.

– Хорошо, сейчас принесу. Присмотрите за ним…

Первое правило допроса – надлежащая подготовка. Необходимо успокоиться, собраться с мыслями, установить психологический контакт с допрашиваемым. Нет ничего хуже с точки зрения тактики, чем допрос в конфликтной ситуации. Именно поэтому, любой допрос я начинаю с чашки чая, с приема, которому меня научил Борис Алексеевич – мой первый руководитель практики.

– Сахар?

– Два, пожалуйста.

– Хорошо. Итак. Меня зовут Эмилия. Я помощник следователя и сейчас я включу видеокамеру, чтобы записать наш разговор.

– Вы не имеете права меня допрашивать, – спокойно заявил мужчина. Что ж, первые и столь ценные крупицы знания о нашем подозреваемом. Он знаком с правом. Либо насмотрелся сериалов, пестрящих правом на телефонный звонок, которое, к слову, неизвестно отечественному законодательству.

– Совершенно верно. Именно поэтому допрашивать я вас не стану. Мы просто побеседуем, как товарищи. Ну, вы понимаете. Как я могу к вам обращаться? – сделав большой глоток терпкого кофе, я открыла на компьютере бланк протокола допроса.

– Стефан.

– Стефан… видимо, я не ошиблась. Вы были в машине с Луи, верно?

– Его зовут Жан Франциск Андрэ…

– Неважно. Значит вы там были. Хорошо, Стефан. Я вынуждена сообщить, что ситуация достаточно неприятная. Вы были пойманы на месте совершения преступления. Что бы вы там ни делали, но оно переросло в убийство. Вашего сообщника сейчас разыскивают по всему городу и это только вопрос времени, когда его повяжут. Будет намного проще, если вы пойдете на сотрудничество, а я в свою очередь постараюсь помочь вам. Убийство и причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть наказываются по разному, вы должны это понимать… Расскажите, что произошло в парке.

– Ты не понимаешь, во что ввязываешься…

Я тяжело вздохнула. Если сосчитать количество раз, когда я слышала фразы на вроде «ты не понимаешь, во что ввязываешься», «да ты хоть знаешь кто я/на кого работаю/кому перешла дорогу», «да тебе не жить» и тому подобное, то получится число, названия которого я даже не знаю. Кажется, техника допроса в бесконфликтных условиях перерастает в менее приятные формы взаимодействия. До сих пор мне удавалось достаточно эффективно сотрудничать с обвиняемыми.

– Тогда помогите мне разобраться. Будьте так любезны.

– Люди, которые отдали приказ… вам лучше не связываться с ними. Ты, этот отдел, управление… все головы полетят после одного звонка.

– Десяти звонков и нескольких взяток.

– Двух звонков и одной большой взятки, – поправил он.

– Что ж, это впечатляет. Такие связи и деньги есть только у одного известного мне мафиози – вашего работодателя, Луи.

– Он здесь ни при чем…

– Не заставляйте меня сердиться и принимать не популярные меры. Вы можете провести ночь здесь, на мягком диване в компании двух интересных собеседников, либо в грязной и холодной КПЗ на бетонном полу с парочкой алкашей, залитых мочой и собственной блевотиной. Мне бы не хотелось так с вами поступать, поскольку я вижу, что мы можем сотрудничать и достаточно эффективно. У вас были бумаги, которые вы наверняка хотите передать следствию. Можете отдать мне, и я позабочусь, чтобы Виктор Леонардович их получил.

Ведя тактику бесконфликтного допроса, можно раскрыть дело гораздо быстрее. Ты не имеешь права обыскивать преступника, не вынеся соответствующего постановления, однако, если он добровольно передает тебе вещи, находящиеся при нем, то закон отступает. Он бессилен против человеческой воли. Стефан протянул мне красную папку, которую они вытащили из сумки той блондинки.

В папке содержалась финансовая информация о счетах Andre Group, какие-то чертежи, графики дежурств, несколько досье, в том числе на Стефана.

– Знаете, похоже, вы мне соврали. Предприятие вашего Босса упоминается разве что не на каждой странице… позвольте мне помочь вам. Я вижу, что вы не плохой человек, просто оказались в трудной ситуации. Давайте вместе разберемся в ней.