Текст книги "Прекрасная славянка"
Автор книги: Екатерина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Получается, что соскучился… Проносились отрывочные мысли в голове княгини. Оставил дружину или всех погнал сюда посреди ночи? Видимо, очень уж сладкой оказалась молодая жена.
Выныривая из крепких объятий мужа под его недовольный стон, Любава зажгла свечу и покрыла поцелуями любимое лицо.
– Солнце мое! Князь мой, муж мой! – повторяла она. – Вернулся, родной! Люблю! Сильно, безумно люблю!
Любава шептала это в ухо засыпающему уставшему князю, который ничегошеньки не ответил ей на это. Хотя сейчас это было и не нужно. Любава была пьяна своей любовью и наполнена этим чувством до краев. Она хотела только одного: никогда с ним не расставаться.
* * *
Утро встретило всех ненастьем. Будто бы сама природа замыслила недоброе. Князь, нахмуренный, одевался, Любава стыдливо прятала глаза. В комнату вошел Улеб и, не глядя в ее сторону, отвесил поклон полуодетой княгине.
– Собирайся, князюшко, – сказал он. – Беда пришла.
В это трудно было поверить, но началась война.
Дружинники быстро седлали коней, сбивались в группы. Плакали дети и навязчиво суетились жены. Любава стояла будто бы оглушенная громом. Рабыня наскоро одела ее в роскошное платье, но Любава даже не заметила этого. Она прекрасно представляла, что значит война для дружины и для жителей города. Вся жизнь в селении отца пробежала перед ее глазами, и руки непроизвольно сжались в поисках оружия.
Вадим лишь на минуту подошел к жене и сбивчиво сказал о том, что дружина выдвигается.
– Князь Олег напал на северные владения! Мы выезжаем большими дружинами из Икростеня, с Выпорха и других городов. Наше дело правое, мы победим.
Любава молчала. Как любая княгиня, она должна была быть готова к тому, что ее муж будет пропадать в военных походах. Но это был первый бой с тех пор, как они стали мужем и женой, и ей было страшно. Она почти не слышала, как Вадим перечислял, кто останется в городе, чтобы позаботиться о его обитателях, сколько дружинников остается и на каких постах, где скрытые выходы из города и источники воды на случай осады.
В конце своей речи Вадим наклонился к жене и с каким-то особым выражением заговорил так, чтобы было слышно только ей.
– Этот бой будет особенным. В этот раз я буду биться с Сивоем Сильным. Это раз и навсегда, кто из нас чего стоит!
От этих слов у Любавы подкосились колени. «Опять! Опять в ее жизни возник прежний хозяин. Что князь хотел сказать? Какие у него могут быть счеты с Сивоем? Только Елина!»
Любава дождалась момента, когда дружина выехала из ворот городских укреплений, и заплакала, не стыдясь своих слез.
Вот где ждало ее горе! Вадим не просто отправился в бой, он опять воюет со своими призраками. Что может значить поражение, Любава представляла без труда, жизнь без мужа казалась ей теперь бессмысленной. Но до того как Вадим произнес свои последние слова, Любава не представляла, что победа может быть столь же горькой, как и поражение, ведь, убив Сивоя, Вадим наконец-то сможет заполучить себе его жену!!!
Добравшись до терема, Любава собрала все остатки мужества и приказала женщинам не терять боевого настроя.
– Наши мужья будут воевать в северных землях, а мы должны защитить земли в округе и своих детей. Пока на земле не будет порядка, наши дети не должны голодать и испытывать нужду, наши крестьяне не должны остаться без скота и припасов. Поэтому засучите рукава своих драгоценных нарядов, мы приступаем к работе.
Сначала народ испытывал растерянность и недоумение, но потом работа закипела. Любава гнала от себя мысли о том, как изменится ее жизнь после победы над Сивоем… Еще меньше ей хотелось думать о поражении. Сейчас ей было важно лишь добиться единодушия людей, которые остались в городе. Пока ей это удавалось.
Первый срыв у нее произошел вечером, когда рядом уже не было ни одного человека, нуждающегося в ее поддержке и утешении. Теперь, когда утешать надо было ее, вокруг были лишь пустые стены княжеского терема.
Любава с упоением предавалась слезам и никак не могла заставить себя заснуть. Ближайшие несколько дней ей будет нужно все ее мужество, вся ее сила. От княгини требуется многое, а во время отъезда князя – практически все.
Страха за собственную жизнь у Любавы не было. Если бы надо было разделить тяготы военного похода с мужем, она была бы едва ли не счастлива. Сложнее всего находиться в городе и бездействовать!
Конечно, заставить крестьян поменять места пастбищ на более безопасные сложно. Так же сложно заставить трудиться жен знатных дружинников, которые привыкли праздно дожидаться мужей дома. Сложно собрать запасы на случай осады и подготовить лекарства для раненых. Но все это малость по сравнению с той безысходностью, которая охватывала ее при мыслях о будущем.
За этими невеселыми размышлениями ее застала Шушунья.
Любава испугалась, услышав, как кто-то входит в ее комнату.
– Э! Не боись! – улыбнулась женщина. – Знаю, что я не ровня, чтобы к тебе приходить, да кто сейчас увидит!
Любава молчала и почти с благодарностью наблюдала, как женщина устраивается рядом с ней на кровати.
– Весь город вверх дном, – посетовала Шушунья, как будто бы они собирались вести праздный разговор. – Так здорово ты все придумала с этими запасами и хлопотами! Хоть чем-то баб запять. А то со страху чего только не наделают.
Любава расслабилась от звука ее голоса, хотя почти совсем не вслушивалась в слова. Слезы свободно и безудержно потекли по ее щекам.
Шушунья заметила это даже при тусклом ночном освещении.
– Эй! Это еще что? Откуда эти слезы? – Женщина обняла молодую княгиню и прижала ее к своей груди, как маленькую. – Чего плачешь-то глупая? Это жизнь! Вернется к тебе твой князь! Ему в сражениях нету равных. И Улеб с ним. Знаешь, какой он сильный витязь? Ну, ну, не плачь уже! Не мочи им дорогу слезами!
– Шушунья, милая! Мне так тошно! Не любит меня князь. Не нужна я ему. Вот увидишь, придет с войны – приведет себе вторую жену.
С этими словами Любава зарыдала горше прежнего.
Шушунья ахнула.
– Что это за глупости ты вдруг завела? Князь наш много лет ни одной жены не хотел, а тут ты ему уже вторую кличешь! Где это видано? Не бывать такому!
– Эх, Шушунья! Если бы ты знала! Ту, которую он приведет, ту всегда хотел. Это не она при мне второй женой будет, а я при ней – совсем лишнею.
– Да с чего ты это взяла, горе мое? – женщина не знала, как унять Любаву. – Не может такого быть. Если бы не люба ты была князю, ни за что бы не взял в жены. Уж скольких к нему привозили, всех прочь! А на тебе, дня не прошло, как женился.
Заметив, что ее слова не помогают, Шушунья малость задумалась и заговорила уже по-другому.
– Я ведь с чем шла-то к тебе, Любава… Помнишь, как ты Акуньку, младшего моего, спасла? Я же тебе говорила тогда про то, что мужа нет и не дождалась я своей любви?
Любава отерла рукавом слезы и удивленно взглянула на рассказчицу.
– Конечно, помню! Ты тогда сказала, что мне надо искать себе мужа, а не то останусь с приплодом, как ты, – усмехнулась Любава сквозь высыхающие слезы. – Мужа-то я себе нашла…
– Так ведь и я нашла! – Шушунья засмущалась и скрестила полные белые руки на груди. – Я же не говорила тогда, что крепко любила местного кузнеца. Акунька-то как раз его сын…
– Ну? – Любава очень заинтересовалась, отчего ее проблемы несколько отступили. – Он-то любил тебя?
– Нет! Вовсе не любил! У него в селении была другая любимая. Он с ней на все праздники гульбу затевал, да только не пускали ее к нему в жены. Но и меня не брал. – Шушунья стыдливо опустила глаза. – Просто так пользовал.
– И ты терпела? – Любава изумилась тому, сколько в этой сильной и настойчивой женщине оказалось кротости. – Не шла за другого?
– Любила очень! Многие звали, видели, что здорова, могу много работать и рожать, да только не мил мне был никто. Сама по себе жила. Освоила ремесло и во всем справлялась. Только вот Акуньку обижали иногда, а так все ничего.
– И что же изменилось сейчас? О чем ты хотела рассказать? – Любаве очень хотелось, чтобы хоть у этой истории был счастливый конец.
– Так ведь собрала я богатое подношение и пошла к волхву! Бросилась в ноги Волегосту, просила устроить мою судьбу с этим кузнецом. А он послал меня к одной женщине, что живет отсюда в одном дне пути, будто бы она мне поможет. Не будет же столь важный человек такими пустяками заниматься! Так вот, женщина та мне помогла! Пришел ко мне сегодня кузнец-то!
Любава ахнула от радости и удивления.
– И с чем же пришел?
– С богатыми дарами да замуж звать! Только вот война началась, придется ждать благословения пока. Но теперь он у нас живет. Может, и тебе к этой женщине сходить, а княгиня?
Любава задумалась. Разговор с Шушуньей немного отвлек ее и настроил на привычный жизнерадостный лад. Обратно, в темную нору своих страхов, ей совершенно не хотелось. Почему-то история о помощи некой женщины ей показалась очень важной. Особую правильность поступку Шушуньи придавало содействие самого Волегоста. Старик волхв нравился Любаве, она считала, что ему можно доверять.
Внутренне Любава уже готова была отправиться к таинственной женщине за помощью.
– А чем тебе помогла эта почтенная женщина? – спросила княгиня. – Если дала какого-нибудь приворотного зелья, то мне это не подходит. Мне нужно, чтобы Вадим полюбил меня прямо сейчас, находясь за многие дни пути от города.
– Нет, она помогла одной только ворожбой. Сказала, что когда я приду домой, он уже будет ждать меня. Затрат это стоит больших, но дает хороший результат! Может, это и не самый достойный путь, Любава, но иногда это единственное, что может помочь.
Любава была с ней согласна. Оставалось только решить, как можно незаметно выбраться из города. Княгиня посчитала, что еще нескольких дней подготовки хватит для того, чтобы Икростень мог встретить врагов во всеоружии. Надеясь все-таки на то, что никакого нападения вообще не будет и ее присутствия не понадобится, она решила отправиться на край озера через несколько дней.
Несколько дней Любава ходила, заразившись мыслью о помощи…
«А что. Любовное зелье часто помогает в любви, а силу действенного колдовства нельзя недооценивать. Раз сам Волегост оценил эту чародейку как достойную, значит, она действительно заслуживает внимания».
Утром, после нескольких дней тягостных раздумий, Любава собралась в путь. Если верить гонцу, то бой готовятся дать очень далеко отсюда. В округе должно быть пустынно и безопасно. Заблаговременно Шушунья подготовила для княгини коня и оставила его около леса. Простившись со своей советчицей, Любава поспешила в подземный ход, выходивший к берегу той речки, по которой она сюда приплыла.
Лаз был гораздо шире, чем в Яром городище, и отделан деревом. Идти по нему было приятно и легко. Любава шла и думала, что, может, это связано с тем, что лаз вдет прямо из княжеской спальни.
Вынырнув на воздух, Любава испытала огромное удовольствие. Что и говорить, наверху ей нравилось больше.
Прикрываясь длинным плащом, княгиня отправилась к опушке леса, тихонько окликая привязанного там коня. Через несколько минут ее поиски увенчались успехом. Гнедой красавец стоял около высокой березы, пощипывая траву, и беспокойно теребил ушами. Любава погладила его, давая новому другу получше с ней познакомиться, а потом быстро запрыгнула в седло.
Дорога к чародейке лежала через лес. Идя по направлению против течения реки, Любава все дальше углублялась в чащу и надеялась, что доберется до нужного ей места еще до вечера.
«Где сейчас Вадим? Угрожает ли ему опасность? Рядом ли его воевода и будет ли битва? Насколько велико войско Сивоя Сильного? Почему же я не рассмотрела как следует вооружение дружинников Сивоя и прочие полезные вещи, ведь это могло бы помочь князю. С другой стороны, где сейчас князь! Стал бы он меня слушать!»
Лошадь пробиралась по узкой полоске кустов, которую Шушунья назвала как примету в пути. Вскоре должна была начаться дорога, но осторожное животное шло с неохотой.
Любава снова и снова терзала себя мыслями о том, как несправедливо, что Вадим не отвечает на ее чувство.
«Чем же Елина так привлекла его, что в ней настолько притягательно, что сводит с ума стольких мужчин? Наверняка не только Вадим и Сивой стали жертвой ее колдовских чар, таких мужчин было много. Кто, как не колдунья, торгующая любовью на заказ, могла бы ответить ей на этот вопрос.
Дальнейшие размышления Любавы сводились к заботе о городе.
«Если ей придется задержаться, сможет ли Шушунья отвлечь народ, сказав, к примеру, что княгиня больна? Не будет ли волнений, когда вскроется обман?
За такими невеселыми размышлениями проходила дорога княгини. В своих заботах она не обращала внимания на шорохи за спиной и поведение лошади. Может, за ней и могли бы следить, но не в этой же чаще да и не в такое время…
* * *
К вечеру княгиня неожиданно набрела на домик чародейки. Он возник внезапно, посреди кустов, и это слегка испугало ее. Любава так привыкла к качке в седле и бесконечному нудному пути, что почти и не думала о том, как доехать до того места, куда так стремилась. Спешившись, она принялась звать хозяйку.
– Ну чего раскричалась, милая? – пробурчал женский голос сбоку от нее. – Ишь, несет вас всех на ночь глядя!
Любава поздоровалась. Чародейка оказалась крепкой женщиной невысокого роста и приятной наружности. Она осмотрела княжеский наряд и потерла руки в предвкушении щедрой оплаты.
– Неужели и у тебя, красавица, с мужами беда? – хохотнула она. – И откуда такие падают? Красивая, богатая, молодая, как весенний листок, а тоже ко мне пожаловала! Медом, что ли, здесь мазано?! Ну-ка, заходи сюда. Сказывай, что за беда привела.
Любава молча вошла вслед за женщиной. Домик был похож на просторную землянку. Сразу и по всему было видно, что мужские руки не участвовали в создании этого помещения. Собранный из веток, хвороста, шкур и прочего подсобного материала, домик был все равно удобен и очень щедро украшен.
– Да, не вожу сюда никого, – сказала женщина, проследив за взглядом гостьи. – Даже нанять никого не хочу для работы. Это бабье царство и девичье. Все здесь служит великой богине Род. Присутствие мужика тут неуместно. Правда ведь?
Любава кивнула. Хозяйка переставила какое-то варево с горячего очага, предоставляя возможность теплу свободно разливаться по всему дому.
– Ну сказывай, с чем пришла, – оживилась чародейка. – Мужа хочешь? Любимому не мила?
– Муж есть, но я ему не мила.
– Ну! – рассмеялась женщина. – Раз муж есть, то половина дела уже сделана! Горю твоему легко помочь… – привычно заговорила она.
– Не так уж это и легко, думаю, – прервала ее Любава. – У моего мужа есть давняя любовь. Он влюблен в нее с детства. Эта женщина намного старше, но пленила его необычайно.
– Э, милая! – остановилась на полуслове колдунья. – Зазноба, стало быть, есть? Старше его, говоришь? Ну-ка, скажи, как звать-то ее?
– Я знаю ее под именем Елина, – проговорила княгиня.
– Из Ярого городища? Жена воеводы Сивоя? Эх, хороша!
Женщина вскочила и сделала несколько шагов по своему жилищу.
– Давненько ее не видала! А я-то думаю, кого же ты мне напоминаешь? Ты ж ей будто бы родная. Нет? Не родня ты ей?
– Так ты знаешь Елину? – изумлению княгини не было предела.
– О! Кого я только не знаю. Иногда даже не понимаю, ради чего вы селитесь в городах? В мою глушь все вести наперед вас доходят! Все знаю, все ведаю.
Женщина довольно засмеялась. По всему было видно, что колдунью захлестнули воспоминания. Возраст ее Любава никак не могла определить, но видела, что женщина очень хороша собой.
«Интересно, откуда ей знакома Елина? Да еще так, чтобы она припомнила в своей гостье сходство с ней».
– Елина побывала здесь совсем ребенком, – вдруг мечтательно проговорила женщина. – Я научила ее всему, что умела сама. Она пишет, читает, танцует, прекрасно двигается и обращается с оружием. Настоящая богиня. Ничем не хуже меня.
– Вы так хорошо ее знали? Сколько она пробыла у вас в обучении?
– Несколько лет. Но я не успела передать ей и половины своих знаний. А ведь мне было чем поделиться! Стольких мужчин, скольких я сумела заворожить, не каждой женщине удавалось даже увидеть!
– Так отчего же ты здесь?
– Потому что здесь меня никто не достанет. Страна велика, дика и пустынна, это мне мило. Многие люди из Царьграда и небольших городов хотели бы моей смерти, но здесь им меня не найти. Да и Волегост не даст меня в обиду, я ему доверяю.
– Зачем тебе нужна Елина?
– Да жалко все оставлять. Мне хотелось иметь наперсницу, но она влюбилась в Сивоя и погубила себя. Уходя, поклялась, что отдаст мне первую из своих дочерей, – колдунья недобро усмехнулась, – видимо, оттого у нее и не родятся дети. Вот так я и осталась одна.
– Ты в обиде на Елину? – Любаве никак не удавалось прощупать почву, чтобы найти возможность обернуть все в свою пользу.
– Вовсе нет. Она соблазнила множество мужчин, прежде чем Сивой пленил ее сердце. Думаю, что это единственная ее любовь. Уверена, что скоро она ко мне вернется!
– И ты согласна ждать ее возвращения много лет?
– А куда мне спешить?! – чародейка широким жестом обвела свой дом и окружающий лес. – У меня уйма времени. Век воина не долог, а другого мужа у нее не будет. Елина придет. Это место ждет ее.
Любава рассеянно смотрела на огонь в очаге.
«Стало быть, Елина любит Сивоя. Любит настолько сильно, что согласна избавляться от всех соперниц, и любыми способами. Она не просто так говорила с ней о храмах и жертвенном огне, она сама жрица».
Собственное предположение она тут же захотела подтвердить у ворожеи.
– Вы ведь служительница культа Род? Вы с Елиной жрицы храма? Но ведь Род это мужское божество! У него нет женских сородичей. И нет храмов.
Женщина посмотрела на Любаву с интересом.
– Откуда тебе знать? – она хитро прищурилась. – А я-то считала, что на Руси жены глупы. Ты разбираешься в религии?
– Мы служим Солнцу и Грому! Вернее, тот народ, который воспитал меня. Елина служит своему мужчине. Мой муж служит Перуну. Получается, что понемногу я знаю обо всем.
– А я знала и много других религий. Но Род, Рожаница, мне всех милее. Это женственная богиня. Берегиня, можно сказать. Вера в Перуна женщине вредна. Уж больно воинственный это бог. Все мужские божества разрушают женскую природу. А христианство для меня слишком узко. Поэтому лишь у этой богини все мы находим спасение. Вот и ты за этим пришла.
– И чем же мне сможет помочь богиня Род? Только что ты сказала, что Елине нет равных. Кого бы ни любила она сама, мой муж навсегда ее пленник.
– Не все так сложно, как нам кажется… – чародейка многозначительно улыбнулась. Я ведь немного все-таки ворожу. Веришь в это или нет, но мне многое известно. И про Перстень Гордеи, и про любовь твоего мужа. Я избавлю тебя от забот, за достойное вознаграждение.
– Сколько?! – выдохнула Любава.
– Договоримся, княгинюшка! – кивнула чародейка. А сейчас спать ложись.
На следующее утро Любава уехала с зарей. Путешествие обошлось довольно дорого, но чародейка убедила ее, что результат будет достойным. Любава была готова отдать что угодно за любовь мужа. Да и сведения, почерпнутые от чародейки, были бесценными. Поэтому она не жалела затрат.
Теперь княгиню беспокоили только новости с поля боя и состояние города в данный момент. Она очень надеялась, что не застанет Икростень в осаде, которая отрежет ей возможность вернуться к своим подданным. Теперь, когда чародейка успокоила ее, Любава испытывала легкую досаду за малодушие. Все-таки княгиня не должна была покидать город в отсутствие князя.
За этими размышлениями она все больше и больше отдалялась от дороги, по которой приехала. На небе гуляли тучи, и густой лес услужливо раскидывал перед ней кружевные тени. Кусты казались одинаковыми, а деревья вставали непроходимой чащей.
Выученная с детства ориентироваться в лесу, Любава не паниковала. Если будет нужно, она остановится и обстоятельно разберется, куда завела ее дорога. А пока можно положиться на память коня и просто наслаждаться прогулкой по лесу.
Но насладиться путешествием ей не довелось. Расслабленная девушка даже не успела понять, почему она оказалась на земле и как именно ее выбили из седла. Борьба была короткой. Отчаянно сопротивляющаяся Любава была схвачена и брошена поперек седла. На голову Любаве надели мешок, и больше она ничего не видела.
Злость и ужас охватили Любаву. Только что она была свободной и богатой женщиной, которой обещали любовь мужа. Она была на грани полного удовлетворения и даже счастья, и вдруг, в одночасье, снова в рабство! Что мог означать этот плен, Любаве не надо было разъяснять. И если раньше она была полна покорности судьбе, то сейчас ею овладела решимость бороться, прилагая все свои умения.
Мужчин, которые похитили ее, было несколько. Они переговаривались тихо, а ехали достаточно резво, что навело ее на мысли, что путь их будет недолог. Она не представляла себе, чьей жертвой могла бы стать. Наемниками ли были эти люди, которые выслеживали именно ее, или свободными разбойниками, наткнувшимися на лакомую добычу. Тот, в чьем седле она болталась, постоянно тискал ее ягодицы, что делало положение Любавы еще более унизительным и болезненным.
Как она и предполагала, всадники спешились достаточно скоро, не прошло и нескольких часов пути. Но кровь уже прилила к голове, в ушах шумело, а руки, казалось, налились свинцом.
Когда с головы был снят мешок, девушка предстала перед масленистыми глазами своих похитителей. К ее радости, это были обычные витязи, простые, смелые, уважающие княжескую власть. Находясь на стыке границ своих земель и земель, принадлежавших князю Олегу, Любава не могла точно знать, чьи подданные сейчас перед нею. Поэтому, на всякий случай, осторожничала.
– Доблестные мужи, – обратилась она к своим похитителям, – скажите, кто в вашем войске самый главный и велите отвести меня к нему.
Голос ее был настолько властен и вместе с тем уважителен, а взгляд так прям и светел, что мужчины растерялись. От их легкомысленного поведения не осталось и следа.
– Еще скажешь, что ты не просто девка, а самому князю Олегу сестра! – рассмеялся тот, в седле которого Любаву провела этот недолгий путь.
Княгине захотелось заплатить за унижение, которое она испытала, находясь в беспомощности, поэтому дальше она обращалась уже только к нему. Остальные притихли, и Любава отметила, что находится на правильном пути. Этот громила был среди них главным.
– Почему же! – пела она нежным голосом. – Я не буду лгать такому доблестному витязю. Я не буду рассказывать ему сказок о том, что я родственница благородного князя. Я всего лишь… – Любава сделала ударение на этих словах, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. Она говорила медленно, а сама непроизвольно прибегала к оружию, о котором узнала от Елины. Тело ее двигалось плавно, глаза мерцали, а внутри медленно, но верно разгорался чистый и горячий огонь. – …всего лишь сестра жены княжеского воеводы, – закончила она.
Пока громила пытался просчитать в уме степень родства, Любава почти непроизвольно совершала множество мельчайших движений, которые приковали глаза дружинника к ней, он смотрел на нее не отрываясь. Разжигать в себе огонь по отношению к устрашающему постороннему человеку было совершенно неинтересно, но Любава с удивлением понимала, что у нее получается.
– Сивой Сильный очень любит свою жену, продолжала Любава – он был бы недоволен, если бы сестру Елины обидели. Ты ведь видел Елину?
– Да! – словно завороженный повторил воин.
– Моей сестре невозможно прекословить. Она вселяет любому человеку чувство обожания и покорности. Мы с ней похожи. Ты ведь чувствуешь то же самое, когда смотришь на меня?
Дружинник почти взвизгнул, готовый выполнить любое ее желание. Остальные с удивлением наблюдали за происходящим. Они ничего не понимали, но не решались спорить со старшим. Это были еще совсем молодые юноши, которые принимали происходящее за какую-то мудреную игру.
Любава постепенно разминала свои затекшие руки. Голова еще слегка кружилась, но держалась она превосходно. Огонь, который Елина называла жертвенным огнем желания, сейчас скорее был вызван ненавистью, но действовал не хуже.
Она была напряжена, как пружина, и готова в любой момент вступить в схватку, но говорила нараспев, будто бы укачивая ребенка. Глаза ее горели, а тело будто бы жило своей жизнью, что производила на мужчин не меньшее впечатление, чем откровенная похоть.
– Ты сейчас же отведешь меня к Сивою, – приказала она очень мягко, как и раньше.
– Так ведь нет его! – почти с ужасом отшатнулся от нее дружинник. – Вадим, захватив город, пленил Сивоя и отпустил его, когда сам князь Олег явился в город и было заключено перемирие.
Оцепенение стало спадать с него, как только Любава чуть промахнулась с выпадом. Услышав о Вадиме, она захлебнулась радостью и слегка потеряла нить разговора. Однако расслабляться не стоило. Она по-прежнему находилась в руках дружинников, которые могли распорядиться ею по своему усмотрению. Даже если потом им снесут головы, это не сможет помочь делу.
– Прекрасно, витязь! Значит, я хочу видеть Вадима. Я хочу перемолвиться словом с человеком, в чьих руках находится жизнь… мужа моей сестры.
Громила снова попал под убедительность ее речей, но вяло пытался возражать.
– Вели послать ему это кольцо! – Елина сорвала с пальца Перстень Гордеи и с опаской протянула его воину. – Князь Вадим щедро отблагодарит тебя за такое подношение.
Дружинник с сомнением посмотрел на перстень, выполненный из недорогого темного металла, но все-таки отправился с ним куда-то. Вслед за ним отправились его друзья, а Любаву заперли в каком-то небольшом помещении.
Княгиня Икростеня пребывала в панике. Она пыталась представить, получится ли у громилы пробиться к князю и что подумает Вадим, увидев это кольцо. Сердце Любавы билось, как птица в клетке, ожидая мужа. Она не представляла, что принесет ей эта встреча.
«Начали ли так быстро действовать чары? Почему Вадим не убил Сивоя, а отпустил его? Было ли это связано с его мыслями о жене Сивоя и его любимой или это исключительно отношения между князьями?»
Мыслям, будоражившим сердце и ум Любавы, не было конца. Она никак не могла поверить, что встреча с мужем может случиться так скоро, и от предвкушения дрожала как осиновый лист.
Не представляя себе, сколько прошло времени, Любава вдруг услышала долгожданный стук копыт и бросилась к дверям… Лязгнули затворы снаружи и сильные руки подхватили ее в свои объятия.
* * *
На этот раз он не ошибался! Эта ослабшая женщина, дрожащая сейчас в его руках, была той, которую он и надеялся увидеть после того, как получил от посыльного Перстень Гордеи. Это его жена!
– Любава! Милая моя! Княгиня… – шептал князь, зарываясь лицом в волосы, выбившиеся из-под ее покрывала. – Как ты здесь могла оказаться? Кто тебя охраняет? Любимая! Любимая!
Вадим не понимал, что с ним творится! Эта женщина, оказавшаяся сейчас в его объятиях, была воплощением его снов. Он скучал по ней, постоянно возвращался к ней в своих мыслях и не мог как следует сосредоточиться на военном походе. Конечно, он и представить себе не мог, что мысли могут оказаться столь осязаемо реальными.
Только сейчас, обнимая Любаву и целуя ее глаза, Вадим осознал, что ни разу за время похода не подумал о Елине. Думал о Сивое, о предстоящей битве, об их соперничестве. Но Елина отступила из его помыслов куда-то в тень. Она больше не казалась ему ни далекой, ни прекрасной.
Все его терзания, мысли и помыслы были об этой… притворе! Которая так правдоподобно изображала состояние неглубокого обморока, а на самом деле дрожала и краснела от его ласк!
Вадим счастливо засмеялся. Ведь даже самому себе он не мог признаться в том, что боялся увидеть новой хозяйкой Перстня Гордеи другую женщину. Только Любава достойна носить перстень, сделанный его матерью!
Любава приоткрыла один глаз и с ехидцей смотрела, как приехавшие с мужем воины наблюдают за их встречей. Вадим проследил за ее взглядом и приказал всем выйти.
Этим же вечером она познакомилась с великим князем Олегом. То, что это был злейший враг ее отца, ничуть ее не смущало. Видя, как дружелюбен и мудр князь, Любава отчетливо понимала, что ее красота и талант в разговоре смогут дать больше помощи родному народу, чем дал бы меч или копье. От осознания этого она все усерднее прислушивалась к речам Олега и все тщательнее следила за своими ответами.
По прошествии вечера она оказалась с мужем в его походной горнице, куда он пригласил ее «разделить тяготы» разъездной жизни. Тягот было немного. Стол ломился от яств, на столе горело несколько свечей, широкая кровать была устлана мягчайшими перинами. Пока Любава разглядывала горницу, муж чуть ли не сбил ее с ног, заключая в объятия.
– Ты зачем очаровывала своими речами чужого князя? – прошептал он ей в самое ухо.
У Любавы по всему телу побежали блуждающие огоньки. Она подняла на мужа счастливые глаза и потеряла счет времени. Счастье и покой переполняли ее.
– У меня есть только один князь, и я готова очаровывать его всем оружием, которое имею! – отозвалась она.
– Ты же знаешь, о чем я говорю, – прошептал ее муж. Олег от тебя без ума, а ведь у него уже есть несколько жен! Твоя красота может стоить мне княжества.
Говоря это, Вадим лихорадочно пытался освободить плечи жены от одежды.
– Ну что ты! Князь показался мне очень порядочным и честным человеком. Наверняка среди его жен есть и красивее, и моложе меня, – продолжала она, покусывая его шею.
Вадим тяжело задышал, и его руки наконец-то коснулись ее шеи, а потом скользнули на грудь. Время остановилось…
– Эта порядочность не помешала ему напасть на мои владения, нарушив перемирие, которое давно было заключено между нами.
– Возможно, это была инициатива Сивоя? – Любава и сама удивилась, как ей это могло прийти в голову. – Может, просто он заподозрил жену в измене?
– Ты почти угадала, – прошептал Вадим, переходя к более решительным действиям у нее под юбкой. – Только дело не в жене. Он не мог позволить себе потерять другую женщину.
– Какую же? – Любава уже не могла дышать. Личность женщины была ей совсем неинтересна, она сгорала от собственных ощущений.
– Ты ее знаешь! – Вадим дразнил ее языком, выписывая на коже замысловатые узоры.
Не желая больше продолжать эту муку и желая как можно быстрее заполучить мужа полностью, Любава почти кричала.
– Не знаю я никаких его женщин! Так кого же он искал? Кого?
Она уже не слышала своих слов, но Вадим не оставлял попыток вдоволь поиграть на струнах ее тела.
– Тебя, милая! – Вадим говорил это совсем тихо, заставляя ее прислушиваться. – Оказывается, ты всерьез ранила его сердце. Он отправился сюда, желая вернуть тебя обратно!
