Текст книги "Это мой мужчина, или Мечта сильной женщины"

Автор книги: Екатерина Гринева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА ПЯТАЯ

С Георгием Валентиновичем Гладилиным я была знакома примерно полгода. Это старый друг Николая, к которому можно обратиться в трудную минуту. Николай познакомил меня с Жориком, как он называл его, на своем дне рождения. Он отмечал праздник на работе, устроив небольшую корпоративную вечеринку, и позвал на нее нескольких давних приятелей. Среди них был и Георгий Гладилин, Жора, Жорик.

Высокий сухощавый мужчина лет сорока пяти с твердым решительным подбородком и проницательными серыми глазами. Костюм безукоризненного кроя и превосходного качества сидел на нем как влитой, придавая хозяину вид солидного бизнесмена перед подписанием ответственной сделки. Шепотом Николай сказал мне, что Жорик работает в организации, связанной с экономической разведкой. У него были блестящие математические способности, он окончил Бауманский, сделал хорошую карьеру, но ни о чем подробно не распространялся, и где конкретно он работал, никто из его приятелей толком не знал. Когда-то Гладилин был женат, но развелся и вот уже как пять лет был холостяком.

Георгий произвел на меня впечатление человека, на которого можно положиться. В том, как он говорил, что делал и как рассуждал, чувствовался ум и незаурядная личность. Словом, Жора меня заинтриговал. Но хуже было другое – я ему понравилась как женщина. Я сразу поняла это и почувствовала вполне понятную неловкость: ведь я была любовницей его друга.

Мы встречались еще пару раз в обществе Николая, и я всегда ощущала на себе его проницательный взгляд, но старалась установить в общении ровный дружеский тон и не дать повода к ухаживанию.

И вот теперь я собиралась обратиться к Георгию Гладилину, чтобы он помог мне найти таинственную фирму «Герам».

Телефон Гладилина записан в моей записной книжке. Я раскрыла ее и набрала номер.

– Алло! Георгий Валентинович?

– У телефона.

– Это Лесникова Татьяна. Я могу с вами встретиться сегодня примерно… – Я бросила взгляд на наручные часы. – В семь вечера?

– Где? – услышала я в ответ.

– Около метро «Чистые пруды». В начале бульвара.

– Договорились, буду ждать вас.

Я опоздала на встречу на пятнадцать минут: проклятые пробки. Ехала и нервничала: вдруг Георгий уйдет и мне придется снова просить его о встрече. Но еще метров за двадцать, подъезжая к бульвару, увидела высокую фигуру Гладилина и с облегчением вздохнула. Он не ушел, а стоял и ждал меня, как мы и договаривались.

Я припарковала машину, поставила ее на сигнализацию и направилась навстречу Георгию.

Он подошел ко мне и церемонно поцеловал руку.

– Здравствуйте, Татьяна. Очень рад вас видеть. Сочувствую вашему горю…

При виде Гладилина на глаза навернулись слезы. Я сразу вспомнила Николая.

– Не надо. – Гладилин задержал мою руку в своей. – Не надо плакать.

Я сделала глубокий вдох.

– Простите.

– Ничего. Я сам страшно переживаю. Ведь мы с Николаем – давние друзья.

Возникла пауза.

– Я предлагаю пройтись по бульвару и поговорить. У меня к вам дело.

– Можно зайти в кафе. Так будет удобнее, – предложил он.

Я кивнула головой в знак согласия.

Кафе, в которое мы зашли, было оформлено в стиле хай-тек. Мы сели за свободный столик посередине зала; рядом расположилась молодежная компания, время от времени до нас доносились взрывы смеха.

Я заказала кофе. Георгий – летний салат и бифштекс с минералкой.

– Я слушаю вас, Татьяна.

Я рассказала о своей проблеме.

– Это для вас важно?

– Очень, – призналась я. – Мне так не хочется терять фирму. Я столько вложила в нее. И потом эта работа… совместная с Николаем. – Мой голос дрогнул.

– Конечно, конечно…

Георгий отпил из высокого стакана минералки.

– А что вы будете делать потом?

– В смысле?

– Ну… – Он замялся. – Когда решите проблемы с фирмой?

– Пока не знаю. Может, отправлюсь в отпуск, чтобы отдохнуть и набраться сил, восстановиться после пережитого. Но ничего определенного сказать не могу, там будет видно.

Гладилин внимательно смотрел на меня.

– Я теперь стараюсь не строить никаких планов и не заглядывать далеко вперед.

– Наверное, это правильно, – сказал он, откинувшись на стуле и склонив голову набок, словно о чем-то размышляя.

Мы посидели еще минут пятнадцать, потом я сослалась на головную боль, мы распрощались.

…На похоронах Николая я держалась изо всех сил. Все плыло передо мной в белесой мутной пелене слез. Гладилин был рядом и держал меня под руку. Бывшая жена Николая на похоронах не присутствовала, но это и к лучшему: я просто не представляла себе, как бы мы встретились.

– Крепитесь, Татьяна, – шепнул мне Гладилин. – Обопритесь на меня.

– Спасибо.

Я наглоталась успокоительных таблеток и поэтому находилась в полной прострации. Мне хотелось поскорее уйти с кладбища – здесь все напоминало о том, что Николай – мертв, а для меня он оставался живым. А главное, в память о нем мне хотелось сохранить наше дело, нашу фирму, приложив к этому все усилия.

Гладилин позвонил через два дня. То, что он сказал, еще больше запутало ситуацию. Оказалось, что финансирование фирмы «Герам» шло через фирму «Красмар», офис которой находился в Лондоне.

– Значит, «Герам» – липа? – лихорадочно соображала я.

– Да. Но «Красмар» – реально существующая компания. Это – не блеф.

– Дайте мне, пожалуйста, координаты.

Гладилин продиктовал мне контактные телефоны и адрес «Красмара».

– Директор фирмы – Марк Красницкий.

– Спасибо за помощь, Георгий Валентинович.

– Не стоит, – раздалось после недолгого молчания. – И зовите меня просто Георгий. Может, вам нужно что-нибудь еще? Обращайтесь ко мне, если возникнет необходимость.

– Еще раз спасибо, Георгий. Когда я решу свою проблему, то, думаю, мы обязательно встретимся.

На том конце возникло молчание.

– Буду очень рад.

– До встречи, – прошептала я.

«Ну и стерва, ты, Татьяна, – подумала я, кладя трубку на рычаг. – Человек к тебе тянется, а ты играешь им как мальчиком. Ну что ж! Такова жизнь. Либо ты играешь другими, либо тобой – третьего не дано».

Не теряя времени, я набрала телефон «Красмара».

Трубку сняла женщина. Она сказала фразу по-английски, и моего словарного запаса хватило, чтобы понять только суть: она спросила, по какому вопросу звоню.

С грехом пополам я ответила, что мне нужен директор фирмы мистер Марк Красницкий. Женщина повторила свою фразу. Я сказала, что вопрос касается российской туристической фирмы «Атлант», с которой «Красмар» сотрудничал, мне необходимо кое-что уточнить.

Женщина замолчала, а потом сказала, чтобы я оставила свои координаты: мне перезвонят. Я продиктовала ей все свои телефоны: служебный, домашний и мобильный. Она записала их, сказала: «Гуд бай!» и повесила трубку.

Три дня я ждала ответа. На четвертый вызвала старшего менеджера Славу Горячева, в совершенстве владевшего английским, и попросила позвонить в Лондон.

– Открываем там наш филиал? – спросил Славка, высокий рыжий парень под два метра ростом, с россыпью веснушек на носу.

– Типа того. Покупаем отель с видом на Темзу и в двух метрах от Букингемского дворца.

Славка хохотнул, но затем резко оборвал свой смех. Он хорошо понимал, как себя вести. Дело в том, что после смерти Николая несколько сотрудников мужского пола решили заманить новоиспеченную вдову в свои сети, чтобы воспользоваться ситуацией и прибрать к рукам фирму. Они же не понимали, в каком состоянии упомянутая фирма. Почти на мели. Я их последовательно отшила. Двое из них все поняли. Один – упорствовал. Я решила уволить его, когда все устаканится. Но сейчас я не имела права на резкие телодвижения: слишком много других проблем.

Славка был не такой. Я это отметила про себя.

– И что мне говорить? – спросил Славка.

Я объяснила.

– Понял. Без проблем.

Слава набрал лондонский номер и затараторил по-английски. После пяти минут переговоров он положил трубку и повернулся ко мне.

– Здесь какое-то недоразумение. Дама говорит, что ничего не знает и что ей никто не звонил.

– Врет! Слав! Я звонила ей три дня назад. Точнее, четыре. Чего она нам тут впаривает? Звони снова. Как ее хоть зовут, ты узнал?

– Мисс Джоанна Варенски.

– Блин! Врет мисс Варенски и не морщится.

Во второй раз со Славой никто не захотел разговаривать. В Лондоне просто повесили трубку.

– Облом! – сказал Славка, поворачиваясь ко мне.

– Облом. Спасибо, Cлав.

– Может, повторить часика через два?

– Повтори. Только никому об этом ни слова. Приходи и звони из моего кабинета. Я отъеду к тому времени по делам, меня не будет. Юля тебе даст ключи.

– Понял. Все сделаю в лучшем виде.

Мисс Джоанна Варенски держала глухую оборону. Когда я вернулась в офис, Слава доложил мне, что на том конце не хотят разговаривать и вешают трубку.

– Сука! Извини, Слав!

– Ничего. Все нормально.

– Ладно, иди, если понадобится, я тебя вызову еще.

К вечеру я чувствовала себя абсолютно разбитой и обессиленной. К тому же на улице была жуткая жара, асфальт чуть ли не дымился под ногами.

Я добралась до дома и легла на диван, вытянув ноги. Похоже, у меня один выход: рвануть в Лондон и там, на месте, разобраться с Марком Красницким. Но для этого нужно как следует подготовиться.

Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Кого это принесло в такое время? Почти в десять вечера. Это была Настя.

– А… привет! Проходи, – сказала я, отступая в сторону.

– Ничего, что я так? Без звонка?

– Что за церемонии! Если хочешь кофе или чай – иди на кухню и заваривай сама.

– Я чай.

– Мне кофе. Две ложки. И одну сахара.

– Сделаю. Ты лежи, отдыхай, не беспокойся.

Я лежала и смотрела в потолок. К двум подозреваемым, Димке и Елене Дубновой, прибавился третий – Марк Красницкий. Николай мог упорствовать, отстаивая интересы фирмы – вот его и убрали.

Подозрительный факт, что секретарь «Красмара» определенно не идет на контакт. Не иначе как ее босс дал указание игнорировать меня. По-другому эту ситуацию я объяснить не могла.

Настя выросла передо мной с подносом. Я села на диване и поправила рукой волосы.

– Как дела?

– Я… – Настя опустила голову. – Хочу родить ребенка от Виктора.

– Зачем?

– Ну… может, тогда он останется со мной. Уйдет от жены.

– Не глупи! – резко сказала я. – И не вздумай этого делать. Будешь матерью-одиночкой. А ты еще можешь найти своего мужчину и родить от него ребенка.

– Не знаю. Я не верю в это. Я уже больше никого не встречу, а если Виктор меня бросит, то останусь совсем одна.

– И совершенно напрасно ты ни во что не веришь. С такими мыслями ты точно ничего хорошего не притянешь. Главное, настроиться на позитив, и тогда он случится.

– Но что мы говорим все обо мне! – спросила Настя после легкой паузы. – Как ты? Что нового?

– Оказывается, «Атлант» – банкрот. У него – куча долгов. В основном он должен некоей фирме «Красмар». Она обитает на туманном Альбионе, а секретарша ни в какую не соединяет меня с директором и вообще делает вид: «моя-твоя не понимай». Из этого следует вывод. – Я отпила кофе. – Я лечу в Лондон.

– Ты летишь в Лондон? – переспросила Настя, округлив глаза. Она подносила чашку ко рту. Рука ее дрогнула, чай пролился на юбку.

– У меня нет другого выхода, если я хочу сохранить фирму. А я хочу. «Атлант» – моя фирма. Я просто не имею права ее потерять.

– Почему ты не хочешь оставить все как есть?

– Уже поздно. Я приняла решение и отступать не намерена. И плесни мне, пожалуйста, виски. Открой бар и сразу увидишь бутылку, там же и стаканы стоят.

Лондон. Ресторан на Риджент-стрит.

За месяц до описываемых событий

Двое, сидевшие за небольшим овальным столиком, накрытым белоснежной скатертью, казалось, больше были поглощены разговором, чем едой. Хотя блюда, стоявшие перед ними, были великолепны: запеченная баранина с овощами и картофелем, лососевый мусс, салат с грудинкой и спаржей, творожный пудинг. Мужчина наклонился вперед и что-то говорил женщине, убеждая ее. Она, напротив, откинулась назад, сцепив руки.

– Нам нужны эти бумаги. Срочно. – Она повысила голос, но тут же инстинктивно обернулась.

– Понимаю. Конечно, нужны.

– Почему ты говоришь об этом так спокойно?

– Потому что такие дела не делаются наскоком. Так можно все запороть.

– И все-таки я не понимаю твоего хладнокровия. – Женщина схватила его за руку. – Давай предпримем какие-нибудь меры.

– Не советую. Лучше поешь, – с улыбкой показал мужчина на еду. – Все остынет, а кухня здесь великолепная. Это я тебе говорю.

Женщина тряхнула головой, словно отгоняя назойливые мысли. Мужчина внимательно наблюдал за ней. Потом она резко отодвинула от себя тарелку и подняла глаза.

– Ну… а… как я?

– Что ты имеешь в виду? – Мужчина подцепил вилкой спаржу и отправил ее в рот.

– Ты меня не оставишь? – Ее голос упал почти до шепота.

– Конечно, нет. На мою поддержку и внимание ты всегда можешь рассчитывать.

Во взгляде женщины мелькнуло разочарование. Казалось, она рассчитывала на совсем другие слова. Она заводила любовников и раньше. Но здесь… ей захотелось некой определенности, которой ей, кажется, не обещали.

– Здесь еще подают отменный горячий шоколад. Заказать тебе?

– Нет. Не надо. – Она замолчала, а потом продолжила:

– Значит, насчет бумаг ты советуешь подо-ждать?

– Да. Не будем делать резких шагов. Подождем.

Мужчина подавил легкий вздох. С некоторых пор ему казалось, что никаких бумаг в природе не существует.

Хотя…

* * *

Времени у меня оставалось совсем мало, а дел предстояло куча. Я записалась в секцию тхеквондо и на курсы английского. Конечно, я могла бы попросить Славку позаниматься со мной, но, честно говоря, не хотелось ронять авторитет. Я бы путалась в герундиях и перфектах, Славка бы терпеливо объяснял мне, а про себя думал: «Вот дубина, элементарного освоить не может!» В таких делах лучше шлепаться мордой в грязь с чужими людьми, они не знают тебя, ты – их. Я полезла в Интернет и нашла там подходящую кандидатуру – Валерий Николаевич Осокин, преподаватель английского, живший несколько лет в Англии. Это то, что мне нужно: человек, знакомый с языком не по словарям и бумажкам, а вживую. Я позвонила ему и назначила встречу у себя дома. Если мне подойдет его методика, то можно приступить к занятиям прямо сегодня.

Когда я открыла дверь, то просто опешила: передо мной стоял парень лет двадцати, в очочках, с кожаным кейсом в руках.

– Здравствуйте, – улыбнулся он. – Вы Татьяна Владимировна?

– Да. А вы Валерий Николаевич?

– Совершенно верно. Можно пройти?

– Да-да, конечно.

Молодой человек был одет в джинсы и майку с надписью «Yang eagle».

Я расположилась на стуле. Он – в кресле рядом.

– По какой методике вы хотите заниматься? – спросил он меня. – На что делать упор? На грамматику или на разговорную речь?

– Грамматика мне, собственно говоря, не нужна. Лучше сосредоточиться на разговорной речи.

– Это упрощает задачу. Грамматика всегда дается труднее. Вы уже когда-то занимались английским?

– Да. В школе и институте.

Валерий Николаевич разразился длинной фразой на английском, из которой я поняла только два слова: «я могу» и «улица».

– Ну как?

Я беспомощно покачала головой.

– Все ясно. По моей классификации – у вас ноль минус.

– Даже так?

– Именно.

– Вы правда жили в Англии?

– Да. С родителями. Но это к делу не относится. Нам остается обговорить условия оплаты и время занятий. Если я вам подхожу, – уточнил молодой человек.

Думала я недолго.

– Что ж, беру вас в преподаватели. В Интернете написано, что вы берете за урок от пятидесяти евро до ста, в зависимости от уровня подготовки и времени занятий. Я бы хотела заниматься каждый день, с девяти до одиннадцати вечера, в течение месяца. Сколько вы возьмете?

Валерий Николаевич не моргнул и глазом.

– Сто евро за урок.

– Подходит. Давайте приступим к занятиям сегодня.

* * *

В течение месяца у меня наступила веселенькая жизнь в кавычках. После работы я неслась на занятия по тхеквондо, а потом, измочаленная, приезжала домой, принимала душ, и ко мне приходил Валерий Николаевич со своими неизменными очочками и кейсом. Ни дать ни взять английский клерк после дневной работы. Он был ко мне суров и беспощаден. Много раз мне хотелось все бросить, но, стиснув зубы, я штудировала английскую речь, понимая, что в скором времени, когда я буду беседовать с мистером Марком Красницким и вести переговоры по поводу будущего моей фирмы, эти знания мне понадобятся.

Звонил Гладилин. Он поинтересовался, когда я уезжаю. Я сказала, что второго июля. Он немного помолчал и спросил, как долго я пробуду в Англии. Ну что я могла на это ответить, если я и сама толком ничего не знала?!

– Георгий, я не знаю.

– Если возникнут какие-то проблемы – обращайтесь.

– Спасибо.

– В Лондоне не существует таких явных разборок, какие были среди наших эмигрантов в Америке. Но криминальная обстановка там довольно непростая, хотя внешне – все тихо. Большие деньги любят тишину. Будьте осторожны, – неожиданно сказал Гладилин.

Возникла легкая пауза.

– До свидания. Берегите себя, Татьяна.

– До свидания.

* * *

Месяц пролетел быстро. Я купила билет в Лондон, у меня оставалось всего три дня до отлета. Славка Горячев обещал дать адрес своей лондонской знакомой, у которой я могу остановиться. Я не хотела светиться в отеле и подумала, что так будет лучше.

Занятия по английскому я не прерывала до последнего. Одновременно работала и делала покупки, необходимые для поездки. Первым делом купила новый чемодан, очень дорогой, от фирмы «Макс Мара»: шоколадный, с тиснеными узорами по углам, красивый и солидный. Словом, то, что надо.

Постепенно я избавлялась от привычки покупать вещи подешевле. Это неправильно – тратить деньги на то, что быстро сломается или потеряет товарный вид. Пусть у тебя будет одно бриллиантовое кольцо, но от Ван Клифф анд Арпель или Шоппард. Одна сумка, но от Диор или Валентино. Конечно, я далеко не все могла себе позволить, но при возможности старалась приобретать товары хай-класса. Это служило моей визитной карточкой. По брендам можно сразу вычислить не только статус человека, но его характер и амбиции. Так, бренды Шанель и Диор говорят, что владелец этих марок – приверженец классики. Поклонники Готье и Вествуд любят новизну и экстравагантность. А те, кто носит одежду Донны Коран или Тома Форда – динамичные современные люди, не мыслящие себе жизни вне мегаполиса.

Я готовилась к поездке в Лондон и купила почти все необходимое, однако никак не удавалось подобрать брючный костюм, элегантный и одновременно строго-деловой.

Наконец мне повезло, я напала на вещь, которая мне понравилась с первого взгляда. Брючный костюм светло-кофейного цвета с красивым силуэтом, пиджак больше напоминал блузу и выгодно подчеркивал фигуру. Я купила его и с чувством выполненного долга поехала домой.

Поставив машину в гараж, я направилась к дому. Полчаса назад я звонила Валерию Николаевичу с просьбой перенести занятия на более позднее время – половину одиннадцатого. Он согласился. Я посмотрела на часы, у меня оставалось ровно пятнадцать минут, чтобы выпить кофе, съесть бутерброд и принять душ.

Не доходя до подъезда, я увидела, что ко мне направляется молодой человек с длинными волосами и сигаретой во рту.

– Простите, – сказал он, преграждая мне путь, – не подскажете, который час?

– Конечно. Одну минуту. – Я поднесла часы к глазам: уже начинало темнеть. – Пятнадцать минут одиннадцато…

Мощный удар под дых заставил меня согнуться пополам. Я охнула и прислонилась к дереву. Сумка и пакет с костюмом отлетели в сторону. Краем глаза я увидела, как с другой стороны ко мне направляется второй парень. Я моментально подтянулась и выпрямилась, прекрасно понимая, что если сейчас, сию минуту не дам отпор, то они меня отметелят по полной программе. Я превращусь в живой труп, а может, и в настоящий.

Все это молниеносно пронеслось в моем сознании. Как только ко мне приблизился первый ублюдок, я подпрыгнула и нанесла ему удар в живот. Он выругался и попытался ударить меня в лицо. Но я увернулась и тут же врезала второму ногой в плечо красивым, четко отработанным ударом. Нет, не зря я потела на занятиях с коренастым и узкоглазым Кимом. Я похвалила себя, но особо ликовать было некогда. Озверевшие подонки были готовы накинуться на меня с новой силой.

Я снова встала в боевую стойку. Но сама быстро повела глазами в сторону: никого.

В руке второго блеснул нож. Он сплюнул на землю и пошел на меня.

– Помогите! – заорала я. – Помогите!

Первый кинулся ко мне и схватил за горло. В глазах потемнело, я задыхалась, из горла вырвался хрип. Он занес над лицом кулак, я дернула головой, острая боль обожгла меня. На глазах выступили слезы.

Внезапно хватка ослабла, и я упала на землю.

– Суки! – услышала я знакомый голос. – Убирайтесь, блин!

Это орал Валерий Николаевич. Один из подонков валялся на земле недалеко от меня, другой махал кулаками перед лицом моего препода. Они были готовы сцепиться в рукопашной, но послышались голоса. Я повернула голову: от подъезда к нам бежали двое мужиков, крича:

– Эй, вы! Что там случилось? Что за крики?

Патлатый, лежавший на земле, встрепенулся и вскочил на ноги. Второй отступил. Они быстро скрылись за деревьями. Несколько секунд спустя я услышала шум отъехавшей машины.

Валерий Николаевич подошел ко мне.

– Все в порядке, Татьяна Владимировна?

– Да уж, в порядке! – проворчала я. – Помогите подняться.

Он обнял меня за талию. Я встала на ноги. К нам приблизились двое: один лет сорока, с квадратным подбородком и глубоко посаженными глазами, был мне знаком (он жил на втором этаже). Второго я не знала. Он был одет в светлый костюм и темную рубаху.

– Кто тут кричал?

– На меня двое ублюдков напали, – объяснила я. – Наверное, ограбить хотели. Я стала сопротивляться, ну и небольшая потасовка возникла. Они меня потрясли, я – их. Спасибо, юноша вмешался, – кивнула я головой в сторону Валерия Николаевича. – А то неизвестно, чем бы все кончилось.

– У вас юбка порвана, – заметил тот, кто был в кожанке.

– Пустяки, – махнула я рукой. – Где, кстати, моя сумка с пакетом?

– Вот. – Мужчина в кожанке поднял мои вещи с земли и передал мне. – А это что здесь валяется? – Он показал на темный предмет.

– Это мой кейс, – сказал Валерий Николаевич. – Там комп. Я им одного из этих сволочей по башке ударил. Он временно и притормозил.

– Ясно, – заметил мужик с квадратным подбородком. – Ну, все улажено? Помощь не требуется?

– Спасибо, – сказала я. – Вроде все нормально. Эти голубки на машине удрали. Слышно было, как отъехали.

– Постойте. – Мужчина, который жил в моем доме, пристально вгляделся в меня. – Это у вас мужа убили?

Я съежилась.

– У меня.

– И что? Не нашли убийцу?

– Нет. – Говорить об этом мне не хотелось.

– Ну ладно, мы пошли. Отдыхайте.

– Еще раз спасибо.

– Да не за что.

– Обопритесь на меня, – предложил Валерий Николаевич. Он поднял с земли кейс. Ручка оторвалась, и он взял кейс под мышку. – Давайте сюда сумку и пакеты.

– Берите. Только аккуратно, там костюм новый.

Валерий Николаевич улыбнулся.

– Все в самом лучшем виде доставлю.

В квартире я села на диван и вытянула ногу. Тупая боль пронзила ее, и я слегка застонала.

– Кажется, у меня перелом.

– Перелом? – Валерий Николаевич подошел ко мне. – Покажите ногу.

– А ты что, врач? – Незаметно я перешла на «ты».

– У меня мать врач. Так что с основными правилами оказания первой медицинской помощи я знаком, и вообще в медицине немного разбираюсь.

– Ну, тогда смотри.

Коленка кровоточила и была грязной.

– Надо промыть, а то начнется заражение.

Валерий Николаевич притащил тазик с водой, ловко промыл коленку и смазал ее зеленкой.

– Теперь порядок. Сейчас еще перебинтую, и все будет о’кей.

– Перелома нет?

– Какой перелом? Ступить на ногу можешь? Можешь, – ответил он за меня. – Значит, нет ничего. Иначе каталась бы по полу от боли.

– Тогда вывих. Нога-то болит.

– Просто ушиб. Будешь обрабатывать каждый день, делать холодные компрессы – и все пройдет. Как общее самочувствие? Может, вам кофе сделать?

– Да называй меня на «ты». Что я, бабка старая?

– Так делать вам… тебе кофе?

– Сделай. Покрепче. А потом – урок, – хитро прищурилась я. – Занятия никто не отменял.

Валерий Николаевич присвистнул.

– Ну ты даешь! Упрямая! Может, перенесем?

Я помотала головой:

– Не получится. Через три дня я лечу в Лондон.

– В командировку?

– Нет, Валер! Личное дело у меня там. Разобраться кое-с кем надо. Без отлагательств. Вопрос жизни и смерти.

– Пока, я смотрю, разбираются с тобой, – хмыкнул Валера.

– Получается, что так, но я им тоже покажу, можешь не сомневаться.

– А я и не думаю.

– Где мой кофе?

– Сей момент. – И Валера выдал фразу на английском. – Поняла?

– Не-а.

– И чему ты только училась?

– Переведи, что ты сказал?

– «Леди, только что получившая увечье, хочет изысканный кофе. А я сижу и смотрю на нее, не в силах оторвать взгляд».

– И ты хочешь, чтобы я с ходу понимала такую абракадабру? – возмутилась я.

Происшествие странным образом сблизило нас. Или в такие минуты слетают все условности?

Валера принес через десять минут кофе и бутерброды. Причем сервировано все было в лучшем виде, как в ресторане.

– Ты, случайно, на официанта не учился?

– Я считаю, что чем больше ты в жизни умеешь, тем выше твой рейтинг.

– Правильно считаешь. – Я надкусила бутерброд. – С чем это?

– С перцем, красной рыбой, помидорами и сыром. Смешал все, что нашел у тебя в холодильнике, получился бутерброд в стиле фьюжн.

– Вкусно.

– Слушай, может, я тебе ужин сейчас приготовлю?

– Спасибо, Валер, не надо. Лучше займемся английским, еду оставим для другого раза.

После занятия Валера еще раз осмотрел ногу.

– Не болит?

– Уже лучше.

– Давай положу холодный компресс.

Моя нога лежала у Валеры на коленях. Я случайно дотронулась до его головы. Валерины волосы были удивительно мягкими и шелковыми, как шерсть йоркширского терьера. Когда-то у Насти был йоркширский терьер, и если я гладила собачку, то было такое же ощущение, что и сейчас. Я шутливо провела рукой по его волосам.

– Облысеешь ты, Валерочка, лет через двадцать. Станешь занудным преподавателем, студенты будут тебя подначивать и подкалывать, а ты в отместку – гонять их на экзаменах и ставить «неуды».

– Думаешь испугать? – усмехнулся Валера. – А я не пугливый. И до лысины мне пока далеко. Ты тоже к тому времени превратишься в зачерствевшую тетеньку. Такую железную леди на крутом «Бентли».

Я допила кофе, поставила чашку на журнальный столик, и наши руки встретились: Валера хотел помочь мне. Непонятно почему я обхватила руками его шею и прильнула, уткнувшись носом в грудь. Мне ужасно хотелось, чтобы кто-то меня пожалел и приласкал. То нечеловеческое напряжение, в котором я жила, скручивало жгутом и давило на грудь.

– Татьяна, ты чего?

Я разревелась.

– Прости. Не буду.

– Все будет хорошо, вот увидишь, – успокаивал он меня. – Все будет тип-топ и в полном шоколаде. – Он погладил меня по волосам и притянул к себе. Я откликнулась на это движение.

Уже через пару минут мы лежали рядом, обнаженные, и Валера гладил мне плечи, а потом стал нежно покусывать соски, зажимая их поочередно большим и указательным пальцами.

Секс с Валерой был тихим, мирным и расслабляющим. Я как будто бы покачивалась на мягких волнах: вверх-вниз. Вверх-вниз.

Когда все закончилось, я закрыла глаза и отвернулась к стенке.

– Не притворяйся, я видел, ты не спишь.

Я открыла один глаз.

– Тебе кто-нибудь, Валерочка, говорил, что ты похож на суслика?

– Почему суслика? – не понял он.

– Такой же тихий и домашний.

– Ну ты, Татьяна, даешь, скажешь – как припечатаешь. Ты еще меня с плюшевым медведем сравни. – Он замолчал. А потом сказал, опираясь на один локоть и неотрывно смотря на меня:

– А вот тебе говорил твой муж или бойфренд, что ты, Танька, – роковая женщина? Ради таких что угодно можно сделать.

Я вздрогнула:

– Нет. Ты первый.

– Просто польщен. За тобой, Татьяна, можно идти и идти. Хоть на пытки, хоть на смерть.

– Пока на смерть иду я. Судя по тем бандитам, что на меня напали.

И вдруг в мою душу заполз липкий противный холодок. А не связано ли это нападение со смертью Николая? Пришили его, а потом взялись за меня. Но зачем?

Если здесь его бывшая жена орудует, то получается как-то уж совсем нелогично. Ей надо было не супруга убивать, а сначала меня пришить. А потом уже разыгрывать спектакль под названием: «Возвращение блудного мужа». Негодяйка-любовница убита, супруг возвращается домой. А так выходит несостыковочка… Никак одно с другим не сходится. Хотя… если она решила прибрать к рукам деньги Николая – тогда да, сходится. Если меня нет, то остается один прямой наследник – сын.

Нельзя сбрасывать со счетов и моего бывшего. Приступ бешенства способен подвигнуть его на что угодно.

К тому же у меня не выходила из головы дама, говорившая с иностранным акцентом и позвонившая Николаю в день убийства.

И еще… этот Марк Красницкий…

Вдруг он все это и затеял с целью поскорее прибрать фирму к рукам? Хотя можно было обойтись и без мокрухи. Все равно скоро фирма станет его собственностью. Если только в это не вмешаюсь я!

– Когда ты думаешь, Тань, у тебя выражение лица становится как у ангела. Задумчивое такое, нежное.

– А так я классическая стерва? Ты это хочешь сказать? – пошутила я.

– Ну, не знаю… не знаю…

Тело приятно ныло, как всегда бывает после хорошего секса. Валера наклонился надо мной и прильнул долгим поцелуем к ложбинке между грудями. Потом он скользнул все ниже и ниже, осыпая мое тело поцелуями.

– Стоп, Валера! Хватит. Продолжения не будет.

– Переносится на завтра?

– Нет, Валер, вообще не будет.

Он замер.

– Я не ослышался?

– Нет. Со слухом у тебя все в порядке. Просто у меня сейчас закручивается такая история, что мне не до чего.

Он поднял голову и посмотрел на меня.

– Но ты же приедешь из Лондона!

– Приеду. – Я собралась с духом и выпалила: – Но, Валер! Это произошло так… случайно. Спасибо за все. Но… не нужно.

Он взял с журнального столика очки и нацепил их.

– Я правильно понял, что лавочка преподавания тоже закрывается?

– Правильно. Через два дня я улетаю. Мне нужно как следует подготовиться к этой поездке. Это нешуточное дело, Валер. Пойми меня. И… прости.

Он молча оделся и ушел. Обиделся. Но пройдет время, поймет, что я права. Зачем ему давать глупую, нелепую надежду, если у нас нет совместного будущего. Мы не подходим друг другу. Это просто мои нервы, напряжение, желание пусть и минутной, но близости. Чертова ловушка судьбы!

Как говорится, хвост лучше рубить сразу, а не по частям. Меньше мучений.

Я помыла чашки и, прихрамывая, пошла в ванную. Приняла душ, наложила на ногу холодный компресс и легла спать, словно провалившись в темное облако. Ни снов, ни картинок.

Утром затрезвонил будильник. Я привстала на диване и сразу вспомнила случившееся. Мне нужно было ехать на работу… паковать чемодан… сдавать дела Славке. Голова трещала. Я поднялась с дивана. Нога болела, и ступать на нее было трудно. Но ничего… как-нибудь доковыляю до работы. Я же на машине, пешком мне идти не придется. А там буду сидеть в кабинете. Я приняла две таблетки от головной боли и поехала.