Текст книги "Сломать куклу Lolу (СИ)"

Автор книги: Екатерина Дако

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Очень хотелось всё таки толкнуть чашу весов, чтобы перевесило хоть какое-то.

Она не желала расставаться. Понимала, что потом еще стопятьсот раз станет заедать себя, что сама, по своей дурости и нетерпимости, ушла. Что не попыталась, не была сильной. Ну подумаешь, несколько вечеров. Не умрёт ведь...

Но с другой – она не знала, что за игры ей приготовил Гордей. Осталось еще три. Последняя ей далась с трудом. Что будет дальше? Точно ли ей надо проходить через это всё?

А самое главное – пугали перемены в Гордее. Он всё время был разный. То нежный, то жесткий, то ревнивый, то безразличный, то угрюмый, то весёлый, хотя весёлый– очень редко, только в предвкушении забавы...

И главное – Лола понимала, что даже с окончанием игр его изменчивость никуда не денется. Если они будут вместе, ей придётся всё время подстраиваться, угадывать, приноравливаться...

И именно к этому девушка была не готова. Не к играм, не к извращениям, а вот к этой смене льда и пламени в поведении.

Ей хотелось ровных, спокойных отношений. Чтобы с мужчиной было уютно и надёжно. Но сейчас ни надёжности, ни уюта Лола не испытывала. Наоборот, все её чувства были на пределе, все нервы оголены.

Долго ли она протянет так ещё?

Подъехали к её дому. Гордей потянулся к девушке за ставшим уже традиционным поцелуем. Целовал долго, страстно, чувственно. Оба даже немного завелись.

Первой разорвала поцелуй Лола. Впервые – она. Отстранилась, взялась за ручку машины.

– Поужинаешь со мной завтра? – вдруг спросил мужчина, когда она уже отвернулась, чтобы открыть дверь.

Лола посмотрела в глаза Гордею. Что ответить?

– Я подумаю... – произнесла тихо и выскользнула с сиденья.

На этот раз машина не сорвалась с места, как бывало раньше. Наоборот, стояла, пока Лола не зашла в подъезд.

Глава 8. Игра пятая. Женская

А ты клянись, что больше ни один

Мужчина плакать горько не заставит,

Что разлюбивший станет нелюбим,

Что обманувший – вмиг ненужным станет.

А ты клянись, что если не срослось -

Найдёшь причину искренне смеяться.

Что если вместе больно – лучше врозь,

Что если вместе горько – вырвать с мясом.

А ты клянись – не будешь набирать

Заветный номер, если глухо в трубке,

И до утра мозги перетирать

В муку из ревности, отчаянья и муки.

Не будешь впредь доверчивой, слепой,

Наивной куклой, дурой безнадёжной.

Прогонишь боль поганою метлой

И вместо омута – по гальке осторожно.

А ты клянись хоть сотни тысяч раз.

Но эту клятву – не сдержать вовеки.

Ведь человек – доверчивый дурак,

Когда влюблен в другого человека.

Алёнушка Легкая.

Оставшуюся часть ночи Лола почти совсем не спала. Всё думала и думала. Вспоминала. Раз за разом прокручивала в  голове события прошедшего вечера.

Вот Гордей в ярости, тащит её, потом толкает на колени. Заставляет, как шлюху, делать ему минет. А вот становится нежным, просит, именно просит продолжать, и даже останавливается сам.

А вот опять вспыхивает ревностью, берет её анально. Причём начинается всё со жгучей боли в анусе, а заканчивается опустошением в душé. И эта его принудительная ласка. Ты должна кончить – и наплевать, что не хочешь.

А потом опять качели, нежность, желание доставить удовольствие.

Такое впечатление, что у него раздвоение личности. Или растроение...

Утром, так и не поспав толком, Лола приняла решение – ничего пока не решать. Пожить с мыслью о расставании. И с мыслью о продолжении. Подумать, что дастся легче. Посоветоваться с подругой, в конце концов. Хотя реакцию подруги на Гордея Лола и так знала.

Так и получилось. Узнав, что этот «псих» принуждал её к разным унизительным вещам, Инна пришла в ярость. Грозилась отправиться к нему и «оторвать хотелку». Ну и еще произвести всякие членовредительские процедуры.

Лола чуть успокоила подругу, сказав, что взяла паузу. Сама.

А так и было, когда почти сразу после обеда позвонил Гордей и спросил, в силе ли сегодняшний ужин. Лола хотела было согласиться. И раньше бы с радостью так и сделала, но после вчерашнего решила не спешить с отношениями.

Гордей явно разозлился отказу, но ничего особо сделать не мог, поэтому просто сказав короткое "Ну тогда пока!" отключился.

Эти бросания телефона, опять недовольство ею...

У него же было три недели, чтобы решить, что делать дальше. Почему же он не хочет дать время Лоле?

После того, как были перемыты всё кости Гордея, оставшийся вечер Инна пыталась отвлечь Лолу от грустных мыслей. Рассказывала, что у них с Гариком было еще одно романтическое свидание в очередной его приезд. И они даже потом целовались. Но дальше поцелуев дело не дошло.

Лола искренне желала подруге счастья. Как-то у той всё время не складывалось с мужиками. И вот теперь этот Гарик... Может хоть с ним получится что-то путное. Хотя... он из другого города. Отношения на расстоянии – всегда тяжело. Но с другой стороны, если есть отношения, есть любовь, уважение, тяга, желание... Как говорится, кто хочет – ищет способ, кто не хочет – причину. Вот и в такой ситуации. Захотят – вместе что-то придумают.

Ладно, поживём – увидим.

* * *

Всю неделю Лола безрезультатно ждала звонка от Гордея. Или сообщения. Но так ничего и не было.

С одной стороны она же сама просила перерыв на подумать. А с другой – было немножко тревожно. Она всё ещё с дрожью вспоминала предыдущие три недели, когда думала, что всё кончено.

В пятницу вечером экран телефона, наконец, засветился долгожданным сообщением.

"Завтра в 19.00 – ужин. Потом игра."

Вот так. Без согласна или нет. Или возможен ли ужин без продолжения? Скорее всего, что нет. То есть если она согласна на дальнейшие игры, тогда ужинаем, если нет – тогда...

Тогда  fenita la commedia?

Да, очень верное в этом случае выражение. Конец шоу. Конец игре...

И на раздумья – всего двадцать четыре часа.

Был выход пойти на ужин, обсудить положение вещей, высказать своё мнение... И не участвовать в играх.

Но из последнего опыта Лола усвоила, что если Гордей чего-то хочет, остановить его очень трудно. Девушка помнила, как пришлось кричать во всё горло, чтобы быть услышанной. Тогда это сработало, сработает ли ещё раз в случае чего?

Но и расстаться так по-глупому, не пытаясь объясниться,  не давая второго шанса. Он же просил не бросать игру. Может всё будет вполне терпимо. Ну что еще он может придумать?

Провертевшись в постели почти всю ночь и промучившись утро и день, к вечеру Лола поймала себя на том, что думает, что же одеть в ресторан. То есть идти?

"Да" – решила она для себя.

Не уверена, что это правильно. Но, как говорится, лучше сделать и жалеть, чем...

* * *

И опять вечерние улицы, опять поездка в дорогой ресторан. Лола не очень помнила, что заказала. Кажись какой-то салат и рыбу. Или мясо...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Гордей практически не разговаривал с ней. Только дежурные ничего не выражающие фразы.

"Опять обиделся" – поняла Лола. За то, что я не согласилась на простое свидание. Что заставила ждать. Думать...

Да, как обычно, мужчины не любят все усложнять. Есть игрушка – играют. Нет – выкидывают.

В какой-то момент молчание, в которое они погрузились после сделанного заказа, стало невыносимо, и Лола попыталась объясниться:

– Гордей, я хотела сказать, что...

Но мужчина не дал ей договорить то, что она хотела. Резко перебил:

– Помнишь, мы говорили, что никого другого не должно быть. Помнишь?

– Д-да, – неуверенно произнесла, не понимая, к чему клонит мужчина.

– Ну или только с разрешения другого.

Лоа промолчала

– Ну так вот, я не давал разрешение, чтобы ты гуляла с кем попало, а потом приходила с подарками в форме сердечек.

Так вот в чём дело! Он действительно ревновал. На полном серьёзе.

– Но это от коллег... – попыталась оправдаться.

Но мужчина не стал слушать. Снова перебил:

– И кто именно из коллег тебе намёки сердечные делает?

Спросил, а у самого кулаки сжались. И желваки заходили.

Лола не понимала, зачем оправдывается, она ведь ничего плохого не делала. И ни с кем из коллег отношений не имела. Даже намёков.

Но после слов мужчины чувствовала себя хронической изменницей.

– Мы компанией в ресторан ходили. И все девчонки получили по шарику.

Лола в который раз попыталась объяснить. Но Гордей, как и раньше, ничего не слышал.

– Лола, я говорю тебе один раз. Пока мы вместе – никаких подарков от левых мужиков. Шариков, букетов, конфет...

Лола не могла поверить, что Гордей реально такое говорит.

– Ну а если на праздник какой? На День Рождения, например...

Гордей нахмурился:

– Значит сделай так, чтоб я об этом не знал!

Девушка продолжала не верить в происходящее.

– А если узнаешь? Тогда что? Бросишь? Опять заставишь сосать? Или в задницу трахнешь? – не выдержала, сорвалась.

– Нет, – мрачно отрезал. – Накажу...

Потом помедлил и добавил:

– Публично!

За столом повисло тягостное молчание. Лола смотрела в скатерть, не решаясь поднять глаза.  А Гордей – в сторону, пытаясь совладать со злостью и ревностью.

Спасло появление официанта, расставляющего блюда с заказами на стол.

– Ладно, давай есть, – сказал мужчина, взяв приборы. – У нас сегодня еще развлекательная программа запланирована...

Сегодня я покажу тебе, что бывает удовольствие вопреки, – сказал Гордей, заводя её в вип-комнату в клубе.

Другую, не ту, в которой они были раньше. Здесь не было прозрачных стен. Здесь стояло два дивана перпендикулярно друг другу, низкий столик для коктейлей и пару стульев. Был еще шкафчик.

"Наверняка со всякими игрушками" – мрачно подумала Лола.

Ей всё больше не нравились игры Гордея. Она бы с удовольствием осталась дома и просто провела вечер в объятиях любимого мужчины. Но её мужчина оказался не способен на простые отношения. Ему нужна была новизна, эксперименты. И вот теперь он ставил их на ней.

И она сама на это подписалась. Осталось только надеяться, что она сможет, выдержит.

– Раздевайся, – лениво обронил Гордей, направляясь к одному из диванов и удобно устраиваясь на нем, словно приготовился к просмотру шоу.

Он знал, что Лола до сих пор стесняется раздеваться при нем, поэтому бросал ей тем самым вызов.

Лола потянула вверх блузу, оставшись в кремовом кружевном бюстгалтере. Потом была очередь узкой юбки. Чуть отвернувшись, чтобы не встречаться глазами с Гордеем, девушка расстегнула бюстгалтер, стянула лямки с плеч и открыла грудь. Гордей с усмешкой наблюдал за её смущением. Лола складывала вещи на одном из стульев. Ей очень хотелось прикрыть грудь руками.

– Давай, крошка, трусики тоже, – с какой-то издёвкой произнес мужчина. – А чулочки, как всегда, оставь. Ну, смелее! Ты же не хочешь лишить меня такого шоу?

Девушка, прикрыв глаза, стянула с себя трусики. Хоть Гордей и видел её уже всю, и даже больше чем всю, стеснительность перед ним никуда не делась.

Зачем он так с ней? Он же видит, как Лоле это тяжело даётся. Но похоже, именно её стыд приносит ему дополнительный кайф. Ощущение власти над ней. Какой-то даже вседозволенности.

Лола стояла посреди комнаты, голая, дрожащая. Слёзы уже готовы были сорваться из её глаз.

Но тут Гордей встал, подошёл к шкафчику и выдвинул верхний ящик. Лоле не было видно, что он достаёт. Вряд ли то, что сулило простое удовольствие. Наверняка это что-то,  что опять приведёт её к состоянию на грани. На грани боли? Удовольствия? Нервного срыва?

Между тем Гордей приблизился к Лоле со спины, положил руку на поясницу, а потом провёл вверх, до шеи.

– Иди сюда, – сказал, подводя к другому стулу. – Наклонись и обопрись руками.

Лола беспрекословно подчинилась, прогнувшись в спине и выпятив попу, хотя вся эта поза открывала её еще больше.

Она почувствовала,  что Гордей прикоснулся к ней, безошибочно найдя её самое чувствительно место. Пальцы мужчины стали медленно и нежно растирать бусинку, сразу принеся острое возбуждение. Волна тепла разливалась по телу Лолы снизу вверх, и опять возвращалась мощным потоком в низ живота.

Буквально через минуту Лола уже вовсю текла. Боже, как же ей мало нужно, чтобы хотеть этого мужчину.

– Уже мокренькая? – усмехнулся он, почувствовав на своих пальцах влагу. – Умница.

Эта похвала ещё больше возбудила. Лоле было очень хорошо от того, что она всё делает правильно, что он одобряет её.

Она ощутила, как Гордей протолкнул в неё палец. И невольно качнулась навстречу. Палец немного вышел, а потом вернулся обратно. Лола стала слегка раскачиваться в ритм движения руки мужчины.

Гордей поцеловал её плечо, лизнул спину от лопатки до плеча. Это было так неожиданно и так эротично. Только он умел самыми простыми действиями привести к потрясающему эффекту.

Между тем Гордей вынул из неё палец, и Лола недовольно замычала, почти захныкала. Но пустота внутри была недолгой. Гордей вставил в неё небольшой вибратор с хвостиком, который прислонил к клитору.

Значит игра продолжается?

– Садись на стул.

Лола молча села. Да оно было и к лучшему, ноги от возбуждения дрожали и держали плохо.

– Заведи руки назад, – услышала она следующее указание.

И почувствовала, как запястий коснулась верёвка.

– Ты с-свяжешь меня? – спросила слегка заикаясь. – Зачем?

– Чтобы ты не испортила нам с тобой удовольствия.

Её запястья были не туго, но крепко обмотаны. Не вырвешься.

После этого настала очередь ног, которые Гордей поочерёдно привязал к ножкам стула чуть ниже колен, разведя их в стороны и открывая Лолу для лучшего обзора.

– Я бы хотел, чтобы ты сказала, что сейчас чувствуешь.

Значит, ему мало просто унижать, она должна еще и сказать об этом. Лола понимала, что если будет молчать – станет только хуже.

– Я хотела бы освободиться. Чтобы не быть беззащитной. Чтобы в любой момент иметь возможность прекратить...

– Сегодня у тебя не будет такой возможности, – почти развеселился Гордей. – Именно в этом вся задумка. В том, что пока ты здесь находишься, ты полностью подчиняешься мне. Кукла не может решить, когда прекратить игру. А я буду тобой играть долго. Как захочу. Пока мне не надоест.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Гордей уселся на диван напротив девушки, взял в руки мобильный телефон. И начал что-то клацать на экране. Он что, будет заниматься делами с видом на связанную и открытую Лолу?

Внезапно внутри девушки ожил вибратор.  Сначала едва слышно, потом все сильнее. Но вибрации неспешные какие-то,  медленные что ли. Они только подогревали чуть было уменьшившееся из-за слов Гордея возбуждение.  Плавно выводили на нужную волну. От такого ритма можно несколько часов быть возбужденным, но не кончить. Лоле стало понятно, что это медленная пытка,  которую Гордей регулирует при помощи смартфона.

Мужчина, между тем, внимательно смотрел на реакцию девушки. Минуту смотрел, две, пять. Лоле давно уже стало неуютно под его взглядом, ей хотелось с одной стороны – сбежать, с другой – усилить удовольствие, но почему-то она понимала, что просить бесполезно. Девушка начала незаметно ерзать по стулу, тем самым вдавливая вибратор чуть сильнее. Но от взгляда мужчины не укрылась эта хитрость.

– Тебе мало, моя хорошая? – откровенно потешался над ней. – Могу усилить, но за это ты поможешь мне. Ротиком.

На Лолу будто ушат воды вылили. Это было так... Грязно что ли.

Раньше ей казалось, что инициатива оральных ласк должна исходить от обоих партнёров. Это не может быть по принуждению. Или в наказание. Или как торг, ты – мне, и только тогда я – тебе.

Но до знакомства с Гордеем она вообще представляла себе отношения между мужчиной и женщиной чем-то возвышенным. И секс был вершиной этих отношений. А не чем-то постыдным и низменным. Подвласным унижению, злым играм, принуждению.

В этот момент в комнату зашла девушка, брюнетка, одетая в весьма экстравагантный костюмчик, больше открывающий, чем скрывающий. Грудь, скорее всего подправленная при помощи современных методов усовершенствования красоты, была почти открыта, выступая из декольте двумя гордыми холмами. На животе наряд представлял собой переплетение ремешков. Затем была коротенькая как бы юбочка. Если это можно было так назвать. И в довершение ко всему виднелись кружевные стринги, чулки и туфли на высочезном каблуке.

Девушка несла поднос, на котором стояла бутылка виски и стакан, видимо для Гордея, а еще розовый коктейль, наверное для Лолы. Хотя девушка не понимала, как сможет его пить, если она полностью обездвижена.

А она бы не отказалась сейчас выпить. В горле пересохло, в голове было очень туманно.

– Привет, Алин, проходи, – сказал Гордей, обращаясь к вошедшей.

Значит, он её знает, причем по имени. Это, видимо, не должно было удивить Лолу, ведь мужчина здесь не первый раз. Но почему-то стало неприятно от того, что Гордей общается с другими женщинами, одетыми так откровенно. Да и что вообще эта Алина делает в комнате, где Лола сидит голая, привязанная к стулу и с включенным вибратором, а Гордей, полностью одетый, предлагает Лоле занять делом её рот.

Что вообще происходит?

Между тем Алина прошла к столику, поставила на него поднос с напитками, повернулась к Гордею и призывно улыбнулась. Улыбнулась так, будто они знакомы не только давно, но и очень близко. Очень-очень близко.

Лоле стало нехорошо при мысли о том, что она сидит и демонстрирует все свои прелести перед бывшей любовницей Гордея. И тут же резанула еще более абсурдная мысль: или не бывшей?

Гордей, сидя на диване, не сводил взгляд с Лолы. Он будто бы впитывал все её эмоции. Он прекрасно понимал весь тот спектр чувств, что сейчас переживала девушка. Стыд, беззащитность, открытость, унижение, ревность... Можно было продолжать и продолжать.

Мужчина коротко взглянул на вошедшую, чуть улыбнулся ей и приглашающе похлопал рукой рядом с собой по дивану. Он это серьёзно? Он приглашает Алину присоединиться к ним? Или может не так? Может это Лолу он присоединил к себе и Алине. В качестве развлечения. Зверушки. Куклы.

Гордей налил себе виски, отпил и взял в руки телефон.

– Ну что, Куколка, заскучала? – спросил с издёвкой в голосе. – Я вот тоже. Ты же не хочешь меня порадовать...

При этих словах Лола почувствовала, что вибратор внутри неё начал дрожать более часто. И более сильно.

– Смотри, – обратился он к Алине, – можно менять и скорость, и амплитуду. Чтобы наша девочка не грустила.

Алина опять бросила на Гордея плотоядный взгляд, взяла со столика коктейль и отпила из него. Лолу это действие почему-то привело в неописуемую ярость. То есть коктейль был не для неё, а для этой... этой... Она даже слова не могла подобрать, чтобы описать всю силу своего презрения. Почему-то ярость, злость и ревность выплёскивались на Алину, а совсем не на Гордея.

Лола решила, что раз они решили поиграть с ней, то она ни за что не доставит им такого удовольствия. Хоть внутри неё и пульсировал вибратор, из-за злости от возбуждения почти ничего не осталось. Не будет она их игрушкой. Не на ту напали!

Вибратор всё таки по чуть-чуть делал своё дело. Пара на диване молча смотрела, как Лола опять начала возбуждаться. Но девушка пыталась отвлечь себя от этого мыслями, что вихрем кружили в голове.

Получается, Гордей заранее пригласил Алину в их комнату. Чтобы она наблюдала? Или участвовала? Даже если просто чтобы смотрела, всё равно было больно и очень обидно. А еще унизительно. Лола из них троих была полностью раздета и раскрыта для взоров. Стыдно то как.

А если бы Лола согласилась сделать Гордею минет? Алина бы тоже смотрела? О Боже! Лола представила эту картину, и на глаза навернулись слёзы. Она не хотела показывать своей слабости перед Гордеем, а тем более перед Алиной, но жгучая боль, которая разрасталась внутри, выплёскивалась наружу таким вот способом.

Лола постаралась взять себя в руки, как к ней подошёл Гордей.

– Что, крошка, трудно? – спросил иронично. – А мне как трудно!

Сказал так, как будто это Лола была виновата в сложившейся ситуации. В том, что сидит голая перед ними, показывая, как вибратор массирует розовые складочки. В том, что бесстыжая девица смотрит то на мучения и терзания Лолы, то плотоядно – на Гордея. В том, что не может сдвинуться с места чтобы прикрыться, одеться, сбежать из этого кошмара. В том, что боль, возбуждение и стыд смешались в дикий коктейль, вытравливающий всё живое изнутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Прекрати, пожалуйста, – смогла выдавить из себя, прикусывая губы, чтобы не разреветься.

– Что прекратить? – явно издевался Гордей.

– Развяжи меня.

– Нет, – снисходительно обронил. – Я еще не наигрался.

– Ну так и игрался бы вот с ней, – кивнула на Алину. – Зачем я тебе?

Гордей долго и задумчиво смотрел:

– С ней, говоришь? Можно и с ней.

А потом, усмехнувшись, добавил:

– Раз уж разрешила, можешь даже сказать, в какую дырку ей вставить. Есть предпочтения?

Лола наблюдала, как Гордей взял стул, на котором остались её вещи, поставил его между диваном и ней.

Она почти ничего не ощущала из-за ревности. Неужели он будет трахать эту девицу? Прямо при ней.

– Нет, Гордей, нет! Пожалуйста.  Я не это имела в виду, – вжалась в стул.

– Почему же не это? Сама же сказала, чтобы я с ней...

– Прекрати!

Но Гордей расстегнул ширинку, вытащил свой возбужденный от наблюдения за Лолой член и одел на него презерватив, предварительно вынутый из кармана. Повернулся к Алине.

– Снимай трусики и наклонись. Обопрись на стул, – скомандовал.

Девушка с улыбкой встала с дивана, плавной раскачивающейся походкой приблизилась к Лоле, повернулась к ней попой и медленно стащила трусики.

– Не дразнись, – усмехнулся Гордей. – Она же меня любит.

– Любит? – вскинула бровь Алина, подходя к свободному стулу, наклоняясь и расставляя пошире ноги. – Ты шутить.

– Да какие уж тут шутки. Смотри, сейчас зарыдает от ревности.

Лола только сейчас поняла, что по её щекам текут две дорожки из слез. И капают на грудь.

– О, извини, дорогая, – словно действительно сожалея, обратился Гордей к Лоле. – Совсем забыл.

Он вернулся к столику, на котором остался смартфон,  что-то поклацал опять на экране, и Лола поняла, что вот теперь она действительно умрёт. Вибратор, до сих пор работавший в половину, а то и в треть мощности, сейчас был включён на полную.

То, что испытала Лола в следующие несколько минут, трудно описать словами. С одной стороны в ней беспощадно вибрировал ненавистный гаджет, принося волны возбуждения и удовольствия. А с другой – ей хотелось исчезнуть и никогда больше не появляться в этом мире. Гордей, её принц, её идеал, её мужчина, трахал прямо при ней другую. При этом он специально стал боком к Лоле, чтобы ей лучше было видно, как массивный член плавно входит в нежную плоть, а потом так же плавно выходит. Руки мужчина держал за спиной, двигая только тазом. И еще хищно наблюдал за Лолой. Как будто впитывал её боль, ревность, унижение, её истерзанную любовь.

Алина также явно получала удовольствие от процесса. Мало того, что ей обломился секс с таким шикарным самцом, так еще и соперницу уделала. Она не понимала, что это не её игра, что это битва характеров тех двоих, кто явно сейчас совершал ошибку.

С каждым движением бёдер Гордея Лола рассыпалась на кусочки. А потом на еще более мелкие. Из-за вибрации она уже не понимала, где заканчивается возбуждение и начинается боль. Всё смешалось в один тугой узел. Слёзы продолжали литься из глаз, Лолу начало трусить. Еще чуть-чуть – и она сгорит, останется только пепел.

Лола закрыла глаза, чтобы не видеть секс любимого мужчины с другой. Но кто бы еще закрыл ей уши? Завязанные руки и ноги полностью лишали её возможности отключиться, сбежать из этого кошмара. Под стоны Алины, хриплое дыхание Гордея и шлепки их бёдер она могла только тихо скулить, глотая слёзы.

По участившимся шлепках и более громким повизгиваниям Алины Лола поняла, что финал парочки уже близок. А еще с ужасом ощутила, что её возбуждение тоже скоро выйдет наружу.

Через несколько мгновений это действительно произошло. Трое кончили почти одновременно. Алина с громким вскриком. Гордей – с утробным рычанием, всё так же немигающим взором наблюдая за Лолой.

И Лола, которую во время оргазма накрыла истерика. Её трусило, грудь сдавил спазм, стало нечем дышать, слезы теперь уже потоком текли по щекам. Организм просто не выдержал нервного и физического напряжения. Дрожание перешло в судороги. Но Лола не могла освободиться. Она только молча открывала и закрывала рот, не произнося ни звука и не в состоянии сделать вдох.

Гордей, наблюдавший за ней всё это время, отреагировал почти мгновенно. Он отпихнул в сторону Алину и со словами:

– Пошла вон, – бросился к Лоле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Девушка, привязанная к стулу, задыхалась. Её била крупная дрожь.

Гордей подскочил к ней, схватил за плечи, начал трясти. Прямо вместе со стулом. Но у Лолы так и не получалось сделать вдох.

– Дыши! – приказал, почти закричал. – Дыши-и-и!!!

От того, что мужчина орал, как ненормальный, ничего не произошло. Глаза девушки закатились. Только снова судороги. И становилось понятно, что она отключается.

Тогда мужчина размахнулся и резко ударил её по щеке.

Удар отрезвил, позволил вынырнуть из истерики, глотнуть хоть немного кислорода. А потом еще... и еще...

– Вот так, маленькая. Давай, дыши!

Гордей быстро развязал девушке руки, потом ноги. Непрестанно приговаривая:

– Дыши, моя хорошая. Дыши, куколка...

Все это время девушка сидела с закрытыми глазами, судорожно хватая ртом воздух. Грудь ходила ходуном.

Как только освободил Лолу, мужчина схватил девушку в охапку и потащил на диван. Положил на спину.

– Девочка моя. Куколка. Дыши... – уговаривал.

Потом, будто бы опомнившись, выдернул из неё злополучный вибратор. Отшвырнул в угол, не выключив. Как мерзкую жабу.

Лола, так и не открывая глаза, задышала спокойнее. Она по-прежнему была голой, только в чулках. И озноб всё еще продолжался. Поэтому мужчина полез в нижний ящик комода, вытащил плед и укрыл её.

– Вот так, моя сладкая. Дыши... – уже намного более спокойно проговорил в макушку.

Видно было,  что Лола по чуть-чуть приходит в норму. Губы из синюшных приобретают обычный цвет. Кожа перестаёт быть мертвенно бледной.

Гордей лег рядом, укутал не только пледом, но и своими объятиями.

Но Лола уже не чувствовала этого. Она согрелась и погрузилась в блаженное тепло. В сладкий сон без сновидений. Где не было ревности, измены любимого мужчины, унижения и страданий. Не было игр, стыда, горечи, грязи...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лола проснулась как будто от резкого толчка. Села, не понимая вначале, где находится. И сколько сейчас времени.

Потом память начала восстанавливать события предыдущего вечера. А вместе с воспоминаниями нахлынули горечь и боль. Всё то, что она хотела бы забыть и никогда не вспоминать. А еще лучше, чтобы такого вообще не было в её жизни.

В какой-то момент закралась крамольная мысль, что может было бы лучше, чтобы Гордей вообще не появлялся на её пути. Как-то же она жила до этого. И неплохо ведь жила. И пусть мечты о принце так бы и остались мечтами. Лучше, чем страдать, унижаться, терпеть его сексуальные извращения...

Гордей говорил, что она будет получать от игры удовольствие. Да, может оргазмы она и получала, но они никак не ассоциировались с наслаждением, восторгом, всем тем, что приносит любовь. Настоящая, а не такая вот, больная...

Оглядевшись по сторонам, Лола увидела Гордея, сидящего на соседнем диване. Мужчина пристально наблюдал за ней. Сколько он так сидит? Зачем остался? Еще не всё сделал?

Лола отвернулась от него. Меньше всего ей хотелось сейчас разговаривать. А манера Гордея обсуждать всё после этих диких игр... Сейчас она точно это не переживёт.

Ей хотелось убежать, спрятаться, зализать раны. Ну почему он сидит тут? В прошлые разы, когда он был нужен, он уходил. А сейчас остался...

Лола повыше натянула плед, чтобы закрыть грудь, потом решила встать. Обмоталась пледом поплотнее, взяла со стула одежду, традиционно не найдя свои трусики. Отправилась в ванную комнату, дверь в которую была рядом со входной.

Всё это время Гордей молча наблюдал за ней. И по выражению его лица было совершенно непонятно, о чем он думает.

Лола решила не обращать внимания на мужчину. Так проще. Проще будет вычеркнуть его из своей жизни. Проще забыть тот ужас, который с ней происходил.

Нужно просто быстрее сбежать отсюда. Из этого клуба. От этого мужчины. Если понадобится – даже с работы и из города.

Быстро ополоснувшись в дýше и одевшись, Лола вышла в комнату и хотела быстро проскочить ко входной двери.

Но её догнали слова мужчины.

– Я запер дверь. И ты не уйдёшь, пока мы не поговорим!

Вот оно! Опять! Опять эти разговоры. В которых снова Гордей всё вывернет так, что виноватой окажется сама Лола. Сама себя привязала, сама выставилась перед Гордеем и Алиной. И сама принудила мужчину трахать другую у себя на глазах.

Гордей, будто прочитав её мысли, озвучил именно последнее:

– Ты же сама сказала, чтобы я развлёкся с ней.

Лола вздрогнула. Да, всё именно так, как она и предполагала. Всё повесить на неё.

Она решила не отвечать. Поэтому молчала, отвернувшись к двери.

– Согласен, что я не должен был этого делать. Вначале ничего подобного я не планировал...

Гордей помолчал, словно ожидая реакции, но так как её опять не последовало, продолжил.

– Если тебе будет легче, я ни разу к ней не прикоснулся. Был в презервативе. И можешь мне, конечно не верить, но я вообще представлял, что на её месте ты...

Ну и какой же реакции он ждёт от неё? Радости? Благодарности?

– Знаешь, у меня ни на кого, кроме тебя, вообще в последнее время не стоит.

Лола ухмыльнулась. То есть трахал другую он нестоячим? Но отвечать вслух опять не стала. Она не станет ввязываться в диалог, в который её втягивал Гордей. Ей не хотелось разбора полётов,  выяснения, кто прав, кто виноват. Хотелось лечь дома в свою постель, натянуть одеяло повыше и отключиться во сне.

Но ничего из вышеперечисленного сделать она не могла. Она была заперта в комнате клуба, где вокруг кружили одни извращенцы. Поэтому путь домой пока заказан. Так же как и родные подушка и одеяло. Более того, Лола понимала, что вряд ли в ближайшие сутки сможет уснуть. Только разве что напиться. Или снотворное принять...

– Куколка, – уже более мягко проговорил Гордей, всё еще сидя на диване. – Я не буду сейчас к тебе подходить, чтобы не нарушать твоё личное пространство. Но очень прошу не молчать. Ты же понимаешь, как мне сейчас трудно...

И тут Лола захохотала. Громко, от всей души. Откинув голову назад, потом, через несколько секунд – чуть согнувшись и обхватив себя руками за живот.