Текст книги "Счастливый конец"
Автор книги: Екатерина Борисова
Жанры:
Детская проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Екатерина Борисова, “Счастливый Конец”
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Однажды, не очень давно, но и не так уж недавно, в маленьком городке, название которого до нас не дошло, в домике с зелеными ставнями, остроконечной крышей и высоким крылечком родилась девочка. Зима была на исходе. На улице еще завывала метель, но под снегом уже рождались подснежники, обещая весну. Девочку назвали Веснушкой.
Прошло несколько лет. Веснушка подросла, и пришло ее время садиться за букварь. Но едва она научилась складывать буквы в слога, как домик с зелеными ставнями посетила беда. Веснушка потеряла мать.
Отец Веснушки – моряк – был в это время очень далеко. Он уплыл на корабле открывать новые земли. Сестра отца, которую жители городка называли не иначе как «почтеннейшая тетушка Лиза», взяла осиротевшую девочку на свое попечение. В домике с зелеными ставнями водворилась новая хозяйка и завела новые порядки.
Для начала тетушка вышла в палисадник. По забору вилась повилика. Белые зонтики диких растений, пахнущих медом, тянулись к солнцу. Незабудки смотрели на тетушку сотнями изумленных голубых глаз. Изумрудные спинки ящериц мелькали в траве. Огромные лопухи теснились вдоль забора, спеша перерасти друг друга. Коренастый белый гриб, опираясь на свою крепкую ножку, выбирался из-под земли, стряхивая налипшие на шляпку соломинки. И было так тихо, словно ни птиц, ни лягушек, ни кузнечиков не было дома.
Совсем еще недавно в этих зарослях пряталась Веснушка со своими друзьями, и детям казалось, что они бродят в заколдованном лесу, полном тайн и неожиданностей.
– Сколько бурьяна! – сказала тетушка и, засучив рукава, выполола все, до последней травинки. Затем, вооружившись садовыми ножницами, она обстригла кусты вдоль дорожек ровно-ровно, все, как один.
Вернувшись в дом, тетушка выстроила кастрюли на кухонных полках, как солдат на смотру, начистила толченым кирпичом дверные ручки так, что они заблестели, как золото, и запретила Веснушке до них дотрагиваться.
Время шло. В один счастливый для Веснушки день пришло письмо от отца. Он просил девочку терпеливо ждать его возвращения и обещал прислать подарок ко дню ее рождения.
Накануне этого дня тетушка тоже купила подарки племяннице: гриб для штопки чулок и счеты.
«По этим разноцветным костяшкам девочка научится подсчитывать расходы за день,—размышляла тетушка. – Гриб – тоже полезный подарок. В крайнем случае ей можно будет дать поиграть мясорубкой».
Вечером, когда Веснушка легла спать, тетушка, перевязав сверток с подарками голубой ленточкой, положила его у изголовья кроватки, чтобы Веснушка, проснувшись, сразу же увидела их.
У двери раздался звонок. Запорошенный снегом запоздавший почтальон вручил тетушке посылку от отца Веснушки.
«Наверняка какая-нибудь дребедень, – подумала тетушка. – Бесполезная кукла или никчемный мячик. Придется выбросить все это на чердак. Посмотрим, посмотрим!»
Но… едва тетушка успела коснуться обертки, чтобы снять ее, как…
…Сверток засиял ослепительным светом. От неожиданности тетушка выронила сверток, и он, упав на пол, стал расти, расти, пока не сделался огромной книгой.
Буквы на переплете, вспыхивая разноцветными огоньками, сложились в надпись: «ВОЛШЕБНЫЕ СКАЗКИ». Послышалась отдаленная музыка.
Тетушка зажмурилась, думая, что все это ей чудится и книга тотчас же исчезнет, стоит только открыть глаза. Но книга и не думала исчезать. Буквы на переплете сияли все Ярче, музыка звучала все громче, и наконец…
Книга открылась сама собой.
Тетушка увидела картинку.
Красивая девушка сбегала вниз по мраморной лестнице. Пепельные волосы красавицы, высоко зачесанные над белым лбом, были украшены веночком из незабудок. Серые глаза сияли, как звезды. Внизу стояла раззолоченная карета. Стрелки башенных часов подходили к двенадцати. Высокий юноша, затянутый в голубой атлас, протягивал руку, пытаясь удержать девушку.
Чей-то голос зазвучал со страниц книги:
Кто знает, что с нами случится в пути
И как мы сумеем друг друга найти?
Для юных влюбленных, для пылких сердец
Желанная встреча – счастливый конец.
Изображения на картинке шевельнулись, ожили.
– Ты слышишь, Золушка! – сказал юноша. – Эта сказка про нас. Про тех, кто умеет верить в чудеса, любить, ждать, надеяться.
Золушка улыбнулась юноше, и снова со страниц книги зазвучал голос:
Но счастье и в сказках приходит не вдруг.
Пусть стрелки опишут положенный круг.
И будет наградой для верных сердец —
Желанная встреча, счастливый конец.
Страница перевернулась, скрыв юношу и девушку.
Перед тетушкой возникла новая картинка: зубастый верзила в шляпе с пером и ботфортах со шпорами грозил маленькому мальчику в заплатанной курточке, норовя схватить его за шиворот.
– Да ведь это же Людоед и Мальчик-с-Пальчик! – сообразила тетушка.
Мальчик-с-Пальчик подмигнул ей с картинки, и тетушка услышала его задорный голосок.
Я весь перед вами! Хоть верьте, хоть нет!
Я просто – мальчишка, а он – Людоед!
Я меньше, я младше, слабее, чем он,
Но я – победитель, а он – побежден!
Мальчик-с-Пальчик подпрыгнул на одной ножке, залился веселым смехом и показал Людоеду нос.
– Довольно! – взвизгнула возмущенная тетушка. – Я против сказок! Я – возражаю!
Едва она успела произнести эти слова, как музыка оборвалась, сияние, окружающее книгу, померкло, точно кто-то дунул и погасил его, как гасят свечу. Книга захлопнулась и стала маленькой, такой, какими обычно бывают книги на прилавках книжных магазинов.
В эту ночь тетушка не могла уснуть. Мягкие пуховики казались ей жестче мешков, набитых соломой. Ворочаясь с боку на бок, тетушка приметила у своего изголовья какую-то тень и, приглядевшись, увидела незнакомую женщину, примостившуюся в кресле. Она наматывала на клубок черную нить, вытягивая ее из-под тетушкиных подушек. При этом незнакомка напевала себе под нос песенку.
Тянется, тянется, тянется нить.
На пол клубок мне нельзя уронить.
За ночь должна я исполнить урок:
Черную нить намотать на клубок.
Ночь холодна, и заря далека,
И, утомленная, медлит рука.
– Кто ты такая? – всполошилась тетушка. – Как проникла сюда? Убирайся немедленно вон!
Незнакомая женщина взглянула на тетушку, не прерывая своего занятия.
– Я прихожу, когда меня не ждут, и исчезаю, не предупредив. Меня нельзя выгнать. Я – Бессонница.
– Этого еще не хватало!—возмутилась тетушка. – С тех пор как я себя помню, мне ни разу не случалось уснуть позже десяти!– Сегодня же часы на ратуше уже пробили полночь, а я все еще не сомкнула глаз!
– Ты не спишь, потому что думаешь,– сказала Бессонница.– Эта черная нить – твои мысли, твои сомнения, твои тревоги. Раньше их не было.
– А о чем мне было тревожиться? – сказала тетушка, приподнимаясь на локте. – О том разве, как бы не выкипел из кофейника утренний кофе или не подгорели сливки! Только и всего. А сегодня…
– Знаю, знаю. Волшебные сказки – вот что у тебя на уме, – посмеиваясь, сказала Бессонница. – Ты никак не можешь решить: отдавать Веснушке подарок отца или нет? – А ты их знаешь, эти сказки? – спросила тетушка.
– Отлично, – кивнула Бессонница. – В них говорится о том, что счастье получает тот, кто его заслуживает.
– Вздор! – вспылила тетушка. – Сказки совсем о другом! Вот, например, сказка про Золушку: кто она, эта Золушка? Ловкая девица, которая пробралась без билета на бал, сделала вид, что потеряла туфельку, сбила с толку принца и
под конец женила его на себе! Это вредная сказка. Она учит лжи, изворотливости, непослушанию!
Бессонница даже подскочила в кресле. Клубок выпал у нее из рук и покатился по полу, запутывая нить тетушкиных раздумий. Бессонница бросилась разыскивать клубок.
– Кому ж придет в голову так дурно истолковать эту прекрасную сказку?! – сказала она, шаря по полу.
– Мне же пришло! – торжествующе заявила тетушка.– Может прийти и Веснушке.
– Не думаю, – покачала головой Бессонница, подобрав клубок и снова усаживаясь в кресло. Но тетушка не сдавалась.
– Пусть так, – сказала она. – Но тогда может случиться нечто худшее!
– Но что же может быть хуже? – Рука Бессонницы снова замелькала, распутывая нить.
– А то, что Веснушка поверит во все эти чудеса!
– Вот и отлично, – обрадовалась Бессонница. – Что стоила бы жизнь, если бы каждый новый день не приносил чуда. Я и сама готова поверить, что тыква может стать золотой каретой.
– Лукавишь! – прищурилась тетушка. – Ведь и ты, и я, и все наши соседи знают, что самое большее, во что может превратиться тыква, – это в тыквенную кашу! Волшебных палочек не бывает на свете, Золушки остаются Золушками, а замуж за принцев выходят девушки из почтенных и зажиточных семейств! Установленные порядки не должны меняться! Это повлекло бы за собой ужасные последствия!
Бессонница смотрела на тетушку и слушала, не перебивая.
– А Мальчик-с-Пальчик, – не переставала кипятиться та. – Ведь это же настоящий разбойник!
– Не согласна! – не выдержала Бессонница. – Это храбрый и смышленый ребенок.
– Нет, смутьян!—упорствовала тетушка. – Это из тех деток, которые, дай им лестницу повыше, перетаскают с неба все звезды! Он только и делал, что хитрил, обкручивал старших вокруг пальца и под конец оставил их в дураках!
– Но ведь старшие были не кто иные, как Людоеды!
– Тем более! – веско возразила тетушка. – Послушание – вот основа порядка. В этих правилах воспитывалась я, мои сверстники, мои соседи. Мой долг – воспитать так же и Веснушку. Она не должна читать этих сказок! Как жаль, что
их нельзя переделать по своему вкусу, как, скажем, платье! А впрочем… – тут тетушка откинула пуховик, сунула ноги в ночные туфли и, шаркая ими, бросилась к рабочему столику, на котором лежало ее рукоделие.
В руках у тетушки сверкнули большие острые ножницы.
– Я отрежу у сказок счастливые концы! – сказала тетушка, торопливо перелистывая книжку сказок. – Золушка навсегда останется у кухонного очага выбирать из золы чечевичные зерна, а Мальчик-с-Пальчик – в плену у Людоеда! И поделом!
– Одумайся! – крикнула Бессонница.
Но было поздно. Счастливые концы сказок полетели в печку. В трубе загудело. Багровый отсвет пламени упал на лицо тетушки, и на миг оно стало зловещим.
Страницы съежились, почернели, подернулись пеплом. Тетушка с наслаждением прихлопнула их кочергой. Огонь погас. С концами сказок было покончено.
Тетушка положила книгу у изголовья Веснушки рядом с остальными подарками, задула свечу и, нырнув под пуховик, тут же уснула.
Я видывала виды, – исчезая, сказала Бессонница. – Но такого – не приходилось!
*
Проснувшись утром, Веснушка увидела книжку. Переплет был яркий и блестел, как зеркало. «Волшебные сказки, – прочитала Веснушка надпись на нем. – Волшебные сказки! – повторила она, замирая от радости. – Сколько, наверное, в них чудес!»
Она не ошиблась. Тыква в один миг превратилась в золотую карету, а рыжие крысы – в белых коней с гривами до земли. Золушкины лохмотья стали атласным платьем, а стоптанные туфли – бальными башмачками. Золушке удалось попасть на бал и танцевать с принцем! А дальше?
А дальше – тыква снова стала тыквой, рыжие крысы с писком убежали обратно в подполье, а Золушка осталась коротать свой век у кухонного очага. Принц так и не приехал за своей невестой.
Следующая сказка тоже кончилась бедой: как ни старался Мальчик-с-Пальчик перехитрить Людоеда и спастись вместе со своими братишками, все было напрасно. Бедняжкам только и оставалось, что сидеть и ждать, когда Людоед съест их.
Когда Веснушка перевернула последнюю страницу, тетушка подсела к племяннице и, погладив ее по голове, спросила, понравились ли девочке эти сказки.
– Нет, тетушка, – ответила чистосердечно Веснушка. – Это очень плохие сказки.
Тетушка насторожилась.
– Чем же они плохи? – спросила она.
– Они несправедливые.
– Ты, кажется, начинаешь рассуждать?
– А этого нельзя?
– Ни в коем случае. – Голос тетушки стал строгим. – Имей в виду, в жизни все устроено точь-в-точь так, как в этих сказках.
– Так плохо? – спросила Веснушка недоверчиво.
– Не тебе судить о том, что хорошо и что плохо, дитя мое, – сказала тетушка, и голос ее стал еще строже. – За тебя это сделают старшие. Твое дело – не рассуждать, а подчиняться. Вот как, например, Золушка.
– Нет, тетушка, – твердо сказала Веснушка. – Будь я на месте Золушки, я не дала бы себя в обиду.
Слова эти обеспокоили тетушку. Она пристально заглянула Веснушке в глаза и увидела в них непокорные огоньки.
«С этим надо бороться, – решила про себя тетушка. -Девочка должна научиться покорности».
– Ты будешь сидеть под замком и твердить эти сказки, пока не вызубришь каждую наизусть. Только тогда я буду спокойна за твое будущее, – сказала тетушка, и, прежде чем Веснушка успела помешать тетушке, она вышла из комнаты и дважды повернула ключ в замке.
– Откройте! – закричала Веснушка и забарабанила кулачками в дверь. – Я не умею сидеть взаперти! Я не буду зубрить эти несправедливые сказки! Тетушка, я прошу вас – откройте! Откройте! Откройте! Откройте! Не откроете – все
равно убегу! – И Веснушка зарыдала, сознавая свое бессилие.
Но тетушка была не из тех, кого можно пронять слезами, просьбами или угрозами. Дверь оставалась закрытой. Веснушка бросилась на диван и зарыдала еще пуще.
– Все кончено! – прошептала она. – Все кончено!
– Вы ошибаетесь! Все только начинается! – послышался незнакомый голос. Он звучал так близко, точно кто-то сидел на диване рядом с плачущей девочкой.
Изумленная, она огляделась по сторонам. В комнате никого не было. На диване лежала подушка, которую Веснушка видела каждый день на одном и том же месте. Коричневый плюшевый пудель, нашитый на малиновый бархат, смотрел на девочку желтыми глазами. Ей почудилось, что они светятся живым, влажным блеском.
– Все только начинается, поверьте! —повторил тот же голос, и Веснушка поняла, что это говорит пудель.
– Так вы настоящий?! – изумилась она.
– Ну разумеется! – подтвердил пудель. – Но я пришит крепко-накрепко и не могу шевельнуться. Я попросил бы вас для первого знакомства чуть-чуть подпороть мой хвост. Вы представить себе не можете, как мне хочется помахать хвостом.
Веснушка мигом схватила ножницы и отпорола от подушки хвост пуделя. – Готово, машите! – сказала она.
– Тяв! Тяв! Тяв! – залаял пудель, но тут же, спохватившись, покосился на дверь и закончил шепотом: – Благодарю вас, благодарю!
– А теперь лапы! – предложила Веснушка.
– Сначала правую, – попросил пудель, и, когда лапа была освобождена, он протянул ее Веснушке. – Позвольте представиться – Прыжок! – И он осторожно пожал маленькую детскую ручку.
– Очень приятно познакомиться! Меня зовут Веснушка,– сказала девочка. – Сейчас я отпорю вас от подушки, только сидите смирно. – И через несколько мгновений пудель спрыгнул с дивана на пол и, прихрамывая на все четыре лапы, заковылял по комнате.
– Мурашки? – посочувствовала Веснушка.
Пудель кивнул:
– Еще бы! Столько времени без движения.
Как вы сюда попали? полюбопытствовала Веснушка.
– Это длинная и печальная история, – вздохнул пудель. – Однако ее стоит послушать, так как она достаточно поучительна. – И, еще раз покосившись на дверь, пудель вполголоса начал свой рассказ.
*
– Я жил у дрессировщика зверей и выступал на цирковой арене. О, какое это было золотое время! Я выступал под музыку, махал в такт хвостом и прыгал через обручи. Я играл на гитаре с голубым бантом и умел считать до пяти. Зрители хлопали мне, и я считал себя самым великим пуделем на свете. Я был ужасно честолюбив, и это меня погубило. Вот как это произошло.
Однажды вечером к моему хозяину пришел какой-то сгорбленный пьяный старикашка и, подмигивая, вытащил из-за пазухи белого облезлого кота, предлагая купить его за баснословную цену. Хозяин хотел было выгнать старика вместе с его подозрительным товаром, но проклятый гном шепнул хозяину что-то на ухо, и тот сразу заговорил иначе.
Он предложил пьянице войти в комнату, заперся с ним, и через полчаса старик вышел, пересчитывая деньги. Хозяин принес коту блюдечко с молоком. Дрожа и фыркая от жадности и нетерпения, кот кинулся к молоку и, мгновенно вылакав его, долго мурлыкал и терся о сапоги своего нового хозяина, не взглянув больше в сторону прежнего. Кошки, как известно, вероломны, и привязанность их можно купить за гроши.
Пересчитав деньги, старик спрятал их в карман своего рубища и, оглянувшись на пороге, сказал:
– Вам никогда не придется, раскаиваться в своем поступке. – После этого он хихикнул и скрылся в темноте.
С этого дня жизнь моя пошла прахом. Кот совершенно вытеснил меня из сердца моего хозяина. Я не знал еще тогда, в чем заключался талант моего соперника. Умел ли он, как я, ходить на задних лапах, считать до пяти или играть на гитаре– мне было неизвестно. Хозяин считал, нужным скрывать это до поры до времени. Готовя первое выступление кота перед зрителями, хозяин запирался с котом в комнате и репетировал часами, выходя только к обеду и к ужину. Я не буду упоминать о том, что это были за обеды и что за ужины! Скажу только, что проклятый замухрышка кот стал неузнаваем. Он отъелся и потолстел. Куда девались комья свалявшейся грязной шерсти! Во что превратился хвост, похожий вначале на ежик для чистки бутылок! Даже я, враг кота и соперник, не мог не признать, что кот превратился в красавца. Он стал белым как только что выпавший снег и до того пушистым, что сам не мог разобрать, где у него хвост, а где – баки. Глаза у него напоминали крыжовник, а нос,– розовый леденец. Хозяин не сводил с него глаз и баловал так, как не балуют даже собственных детей! А я, глотая слезы, играл ежевечерне кое-как на своей гитаре и стал от горя до того рассеянным, что не мог сосчитать, сколько будет дважды два. Я похудел, и в кисточке на кончике моего хвоста завелись блохи. Я чувствовал, что должен на что-то решиться, иначе погибну. И вот накануне первого выступления кота я принял решение. Правда, оно оказалось для меня роковым, но, если уж говорить правду, положа лапу на сердце, случись это сейчас – я поступил бы точно так же. До того была сильна во мне ненависть к этой белой пушистой твари!
Была полночь, когда я, полный решимости, поднялся на чердак. (Кот имел обыкновение дышать по ночам свежим воздухом у слухового окна.) Мой враг сидел и смотрел на луну, которая только что выползла из-за крыш. Она была похожа на медный таз для варки варенья. Все подробности этого вечера – луну, чердак, кота, сидящего у слухового окна, – я вижу как сейчас.
Итак, я очутился на чердаке. Дрожа от волнения и гнева, я подкрался к моему врагу. Кот оглянулся. Увидев меня, он сразу понял, что я не шучу. Я был страшен. Белая шерсть моего соперника поднялась дыбом. Шипение, похожее на свист дракона, оглушило меня. Острые когти вонзились в мой нос.
Тут я окончательно потерял голову. Я оскалил зубы и зарычал так, что сам не узнал своего голоса. Кот помял, что сила на моей стороне, и ринулся на крышу. Я выскочил за ним. Оранжевая луна светила нам обоим. Мы мчались по крыше как сумасшедшие. Кота гнал страх. Меня – ненависть.
Кот опередил меня и скатился вниз по дереву, прилегавшему к стене дома. Этот путь был не для меня, но, на мое счастье, я заметил пожарную лестницу. Не все собаки решились бы на это, но я рискнул и спустился благополучно. Белый хвост кота мелькнул впереди. Не спуская с него глаз, я помчался за ним. Догнать врага и растерзать в клочья – такова была моя цель. Мы неслись, сворачивая в переулки, перескакивая через заборы и канавы. Город кончился. Мы выбежали на шоссе. Тем временем луна успела побледнеть, и звезды стали меркнуть.
Заросли кустарника возникли на нашем пути. Мы продрались сквозь них, оставляя на колючках клочья белой и коричневой шерсти. Наконец мы оказались в тупике. Он упирался в серую калитку. Возле нее росло кривое мертвое дерево. На нем была прибита табличка с надписью: «ТУПИК ЧЕТЫРЕХ МОКРИЦ». Спасаясь, кот перемахнул через калитку. Я – за ним. Мы оба оказались на поляне, посреди которой возвышался большой серый дом.
К этому времени окончательно рассвело. Навстречу нам шел человек с метлой, на которого мы с разбегу и налетели. Кот и я – мы оба запыхались от усталости и поэтому не сопротивлялись, когда человек взял каждого из нас за шиворот и понес в дом. Унылая седая женщина, сидя в неудобном кресле, подняла нам навстречу глаза, похожие на оловянные пуговицы, пришитые неизвестно зачем.
– Кто вы? – спросила она скрипучим голосом.
– Я – артист, – сказал я. – Выступаю в цирке. Мое имя – Прыжок.
– Меня зовут Фунт, – промурлыкал мой враг. – Я – кот.
Наступило молчание. Мы не смели его нарушить.
Дверь распахнулась, и слуга внес на тарелке отбивную котлетку. На нас повеяло запахом, который я помню по сей день. Поставив тарелку на стол, слуга удалился. Я почувствовал, что теряю власть над собой. Еще миг, и я, забыв о приличиях, кинусь на котлетку! Взглянув на кота, я понял, что и его обуревают те же чувства. Однако мы оба удержались и сказали так жалобно, что могли бы растрогать камень:
– Мы голодны!
– Бродяги всегда хотят есть, – презрительно сказала женщина. – Бесплатно вы ничего не получите. Что именно умеешь делать ты, Прыжок?
Я был застигнут врасплох. Со мной не было ни гитары с голубым бантом, ни квадратиков с цифрами, ни позолоченного обруча. Я был беспомощен, как новорожденный щенок. Понимая, что все потеряно, я промямлил глупо и невразумительно:
– Я… умею… лаять!
Женщина не удостоила меня ответом. Смерив меня уничтожающим взглядом, она обратилась к коту:
– А ты?
Кот приосанился.
Я замер. Ведь до сих пор я не знал, в чем заключался талант моего соперника. Я ждал его ответа, сгорая от любопытства.
Кот откашлялся, покрутил ус и сказал с достоинством:
– Я знаю наизусть все сказки на свете. Любую из них я могу рассказать без запинки. Мяу! Пожалуйста, хоть сейчас. И он облизнулся, покосившись на котлетку.
Я взглянул на женщину. В ее тусклых глазах появился блеск.
– Великолепно, – усмехнулась она. – Ты очень порадовал меня, Фунт. И не потому, что я люблю сказки! О нет. Я их ненавижу. Мое имя – Скука. И я не желаю, чтобы ты рассказывал сказки людям. Поэтому ты навсегда останешься в моем доме. – С этими словами она трижды хлопнула в ладоши.
На пороге вырос слуга.
– Запереть кота в чулане! – приказала она. – Можешь рассказывать свои сказки мышам, прежде чем их скушать, -кивнула она в сторону Фунта.
И не успел Фунт пикнуть, как был схвачен за шиворот, и белый пушистый хвост мелькнул передо мной в последний раз.
– А этого бездарного дурака,– сказала Скука, указывая на меня сухим, как карандаш, пальцем, – выгнать вон. Пусть отправляется на все четыре стороны и лает сколько ему угодно.
Мне дали пинка, и я очутился по ту сторону калитки. Я лег и завыл. На сердце у меня, как говорится, скребли кошки. Правда, я погубил своего соперника! Убрал его со своего пути, но какой ценой! Я не знал, смогу ли пережить такое унижение. С какой радостью я поменялся бы с Фунтом! Как горд, вероятно, этот набитый дурак, сидя в чулане и обдумывая, как велик и опасен его талант! О, какая тоска! О подлый, подлый соперник! Рыча от обиды, я стал кататься по земле. Репейник цеплялся за мой великолепный хвост. Меня кололи колючки и кусали муравьи. Голод мучил меня. Я изнывал от жажды. Наконец я поплелся домой. Обнюхивая следы, я быстро нашел дорогу, и до самого дома меня преследовал ненавистный кошачий запах, напоминая мне о моем унижении. Я стонал. Это было нестерпимо! Кое-как я добрался до дома. На пороге стоял мой хозяин. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Я понял, что он видел, как я ночью гонял его любимца. На всякий случай я упал на землю и, глотая пыль, пополз на животе к ногам хозяину.
– Где Фунт? – раздался надо мной зловещий голос.
Я молчал. Что мог я ответить?
– Где Фунт? – спросил он еще раз, и я понял, что гибну. Я ждал заслуженного наказания, но не мог предположить, что оно будет так ужасно!
Мой хозяин был не только дрессировщик, но еще и фокусник. Фокусы его часто смахивали на чудеса, и я их побаивался. Думал ли я когда-нибудь, что буду наказан таким ужасным способом?!
Хозяин поднял руку. Из-под его манжет посыпались разноцветные искры, мелкие как бисер и колючие как булавки. У меня закружилась голова, и я лишился чувств. Теряя сознание, я успел заметить в руке у хозяина толстую иглу. Он вдевал в ушко черную нитку.
Когда я очнулся, то оказалось, что я пришит к подушке крепко-накрепко и не могу шевельнуться.
– Жалкий завистник! – сказал хозяин громовым голосом.– Я знаю, почему ты возненавидел кота. Ты не мог перенести его превосходства! Чужой талант был тебе ненавистен. Сам же ты только и умел, что играть на гитаре. Но мы
то с тобой знаем, что ты не извлек бы из нее ни единого звука, не будь она заводной. Ты – ремесленник, а он был артист. И ты погубил его, о преступник! Скажи по крайней мере, куда ты задевал его шкурку?!
Я сознавал свою вину, но не мог ответить. От всех передряг я потерял дар речи. Я горевал и раскаивался молча, а хозяин понял мое молчание как вызов и упорство.
Так будь же в наказание свидетелем чужих успехов, не имея возможности даже махнуть хвостом! – сказал он, и я в один миг очутился в ложе, куда приехала какая-то важная дама смотреть представление. Меня положили на барьер, чтобы даме было удобней облокачиваться.
Первый же вечер оказался для меня пыткой. Худые локти как гвозди впивались в мои несчастные бока, а я не мог ни зарычать, ни укусить мою мучительницу. Униженный и несчастный, я выглядывал из-под ее рукавов и видел, как на арене плясали ученые фокстерьеры, сновали морские львы, галдели попугаи, которых я всегда считал круглыми идиотами! А зрители хлопали им и смеялись, а я… да что там говорить! Хозяин знал, как меня наказать! Я страдал ужасно!
Дальше все было, как во сне. Наступил день, когда все цирковое имущество упаковали в ящики, в сундуки и погрузили в большой фургон. Цирк уезжал. Как случилось, что я попал в магазин, а оттуда в качестве «случайной вещи» к вашей тетушке на диван, я толком не помню. «Превратности судьбы», как говорится в книжках.
Жизнь моя потекла в покое и бездействии. Пригревшись, я сидел смирно, не подавая голоса. Боялся за свое насиженное местечко. Но сегодня я понял, что оставаться в стороне и молчать было бы нечестно. – Тут пудель наклонился к самому уху девочки и шепнул: – У сказок были другие концы!
– Какие?! – спросила изумленная Веснушка.
– Не знаю точно, – шепотом продолжал пудель. – Мне известно, что случилась большая беда! – Беда? – переспросила было Веснушка.
– Ссс! Слушайте и не перебивайте. Это книжка не простая, а волшебная! Люди, которые не верят в чудеса и не умеют мечтать, видят в ней только раскрашенные картинки да буквы, большие и маленькие! На самом деле в ней все настоящее! Люди, их поступки, беды и радости, улыбки и разочарования!
Настоящее?! – переспросила Веснушка. – Значит… значит, Золушка может стать моей подругой, а Мальчик-с-Пальчик и его братишки – товарищами! Скорее на помощь! Ведь они во власти злых людей и жадных Людоедов! Друзей нельзя оставлять в беде! Надо найти концы сказок!
– Увы, – сказал пудель, – концы сказок похищены сегодня ночью вашей тетушкой!
– Она должна вернуть их! – И Веснушка подбежала к двери. – Тетушка, тетушка, отдайте сейчас же концы сказок!
– Тсс! Кричать и требовать бесполезно, – остановил ее пудель. – Концы сказок сгорели в печке. Это – дело рук вашей тетушки.
– Как она могла? Зачем?
– Стоит ли судить о том, чего нам все равно не понять. Вам – по молодости, а мне – потому, что я хоть и породистая, но все-таки собака, – рассудительно сказал пудель.– Однако я знаю: есть средство отвратить беду. Надо узнать,
чем кончались сказки. Тогда в книжке все станет по-прежнему, наперекор тетушке.
– Но как узнать? У кого? Я готова бежать, плыть, нырять, карабкаться!
– Прежде всего вы должны ответить мне на очень серьезный вопрос, – сказал пудель. – Вы храбрая или трусиха?!
Веснушка на мгновение призадумалась.
– Трусиха, – краснея, призналась она. – Один мальчик, с которым мы дружили, брал в руки дохлых мышей, лягушек, а раз даже живого таракана. А я не брала. Боялась.
– А брать в руки себя вы никогда не пробовали?
– А это можно?
– Это необходимо. Однако редко кому удается. Вы, я надеюсь, справитесь с этой задачей. Поэтому я предлагаю вам отправиться со мной за концами сказок.
– Хоть на край света.
– Это гораздо ближе. Если мы не будем мешкать, то засветло доберемся до «Тупика Четырех Мокриц». Мы проникнем в дом Скуки, освободим кота Фунта, и он расскажет нам с начала до конца все сказки,–сказал пудель. – Но
прежде чем уйти, напишите тетушке записочку. Постарайтесь писать по линеечкам и по возможности без клякс.
