Текст книги "Изгой. Сердце и Разум"
Автор книги: Екатерина Беспалова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Дмитрий обошёл всю территорию, прилегавшую к огромному дому, – скукота да и только. Отец правильно сделал, что не пошёл. Допив бокал шампанского, парень подошёл к мраморной лестнице, ведущей наверх, к зелёной лужайке, откуда можно было попасть в особняк. Он уже почти добрался до самого верха, когда увидел у высоких дверей, украшенных резными каменными арками с изображением трубящих ангелов, Алекса в обществе стройной девушки. А вот это уже что-то новое!
На лице Графа отразилось удивление, быстро сменившееся восхищением, потому что спутница Бестужева была невероятно красивой. Несмотря на видимый недостаток веса, она притягивала к себе внимание. Длинное струящееся вечернее платье серебристого цвета подчёркивало точёную фигуру, скрывая при этом недостатки, если таковые вообще имелись. Она была не слишком высокой, поскольку шпилька на туфлях не равняла её с Алексом, чей рост достигало отметки «185». Длинные волосы цвета молочного шоколада, завиваясь в локоны, ниспадали на открытые плечи.
Оценив «обёртку», Дмитрий решил познакомиться со спутницей Алекса поближе. Интересно, где тот добыл такой бриллиант? Сократив расстояние на треть, Орлов замедлил шаг. Едва только взгляд упал на лицо девушки, брови сошлись на переносице: или шампанское уже ударило в голову, или он видел её на снимках в соцсети, когда вёл задушевные беседы с другом.
– Собачья печёнка….
Гипнотизируя пару взглядом, Дмитрий достал мобильный и нажал на кнопку быстрого набора номера. Гудок… Второй… Третий…
– Я уже на месте! – послышался раздражённый голос на другом конце провода. – Тут чёртова туча машин, некуда плюнуть!
– Кай! Ты слышишь?
– Я ищу место.
– Кай! – рявкнул Граф, заставляя того замолчать. – Слушай меня… – Он сжал телефон холодными пальцами, – Когда придёшь сюда, не забывай, ради чего ты превратился в того, кем сейчас являешься в глазах отца.
В трубке повисла тишина.
– Граф, ты что, уже успел набраться?
– Черт возьми, Кай, просто помни, ради чего ты всё это делаешь, ладно? Держи это у себя в голове всё время! Каждую минуту! Каждую, мать её, секунду! Ты понял?
– Граф, что случилось?
– Ответь, ты понял? – не успокаивался Дмитрий. – Пётр Владленович!
На этом телефонный разговор был закончен. На самом деле Кай не понял ровным счётом ничего, но искренне желал разобраться. Что ещё задумал этот дворянин?! Припарковавшись, он быстрым шагом направился в сторону особняка, где в каждом окошке горел свет, а на территории играла красивая классическая музыка.
Кай прошёл мимо высоких стен и, миновав раскидистые деревья, успевшие одеться в обильную зелёную листву, сквозь которую мерцали бледно-голубые и белые декоративные огни, направился к широкой площадке, где собрались приглашённые. Насколько он знал, важных гостей отец принимал именно там, если, конечно, это не были «деловые переговоры» сродни тем, которые он вёл время от времени с Виктором Грозным.
Кай пробирался мимо гостей и был уже почти на месте, когда взгляд выхватил из толпы Алекса и ту, что держала его под руку. Ноги налились свинцом. Белая рубашка с парой расстёгнутых пуговиц, казалось, больно сдавила грудь. Глубокий вдох и такой же глубокий выдох – сердце набатом забило в ушах. Удар, ещё удар – и тишина.
– Когда придёшь сюда, не забывай, ради чего ты превратился в того, кем сейчас являешься в глазах своего отца.
Кай медленно качал головой, отказываясь верить тому, что видел. Уголок рта подёрнулся в нервной улыбке, а затем губы сомкнулись в тонкую нить. К горлу подкатил ком.
– Прошлого не вернуть, а будущее настолько зависит от настоящего, что сложно сказать, чем всё закончится и к какому знаменателю придёт.
– Будущее от настоящего… – прошептал Кай, делая первый шаг после охватившего его ступор. Стоять на месте значило признать поражение. – Будущее от настоящего.
Расстояние между ним и братом сокращалось, а тело по-прежнему отказывалось подчиняться разуму. Холод расползался по каждой клетке, блокируя движения. Он медленно шёл и молился, чтобы мимика, о которой забыл за последние полгода, продолжала также смиренно спать и сейчас.
– Кай! – воскликнул радостно Алекс.
– Куда ты пропал, каналья? – раздался недовольный голос Графа, успевшего подойти к паре в тот самый момент, что и друг, отвлекая внимание собравшихся на себя.
Будущее от настоящего… Будущее от настоящего…
– Кай, – выросший словно из ниоткуда Пётр вступил в разговор, наблюдая за сыном, словно хищник за жертвой. – Ты опоздал.
Будущее от настоящего…
– Приехал сразу как смог.
Лёд в голосе и абсолютное спокойствие.
– Пользуясь случаем, хочу представить тебе невесту брата и его будущую жену. Александра Шереметьева.
– Я хочу познакомить тебя с важными людьми. Они помогут решить твою Судьбу.
– Когда твои сердце и разум будут слышать и понимать друг друга, ты добьёшься цели и победишь.
Кай смотрел в её искрящиеся карие глаза, в которых на доли секунды уловил растерянность, а сердце сжималось до размеров горошины, с каждым новым ударом причиняя нестерпимую боль. Рука Алекса лежала на тонкой талии, которую когда-то обнимал, и кровь стыла в жилах от этой картины. Пытка, страшнее которой не могло быть ничего на свете.
– Мои искренние поздравления.
Три пары глаз мерили его взглядами, но Кай не замечал никого вокруг – для него существовала лишь она одна. Она и бьющаяся в голове, как нарывающая рана, мысль о том, что будущее зависит от настоящего.
– Спасибо. Привет, – произнесла смущённо Александра, и волна дрожи пробежала по его телу, разрушая то, что создавал на протяжении восьми долгих месяцев.
Глава 9. Сдаться и уйти…
– Больше никогда не уходи вот так, ладно? Не бросай меня. Не бросай… Ты – моё всё, – прошептал ей в губы, опаляя горячим дыханием. – И никто: ни «Ястребы», ни мой отец – никто не сможет этого изменить, – твердил он, как сумасшедший. – Только с тобой чувствую, что я человек. Человек, не монстр. Ты – моё всё, помни об этом, ладно? Помни всегда. Всегда…
Привет… Это и всё, что могла сказать? Одно простое слово? Сухое и безэмоциональное? Ему потребовалось всё свое самообладание, чтобы прийти в себя. Как сквозь густой туман Кай услышал голос Графа:
– Твоя будущая жена просто обворожительна, Алекс! И где тебе удалось отыскать такую прелесть? Кому ты продал душу?
Дмитрий взял руку Александры в свою и со всей аристократической грацией, на которую только был способен, поднёс к губам хрупкое запястье:
– Граф Дмитрий Орлов к Вашим услугам, графиня Шереметьева.
Слова, словно ножи, полоснули по сердцу. Кай стиснул челюсти, а Саша улыбнулась и продолжила молча смотреть на обаятельного аристократа.
– Кончай паясничать, Граф! – толкнул его в плечо Алекс.
Друг выигрывал время, но его всё равно было ничтожно мало, чтобы прийти в себя. Внутри бушевало пламя, больно обжигая вскрывшиеся, незажившие раны. Ядерный взрыв, ограниченный уставшей бренной оболочкой, готовой вот-вот раствориться под натиском разрушительной взрывной волны.
– Ты выглядишь усталым, – не сводил с него подозрительных глаз Пётр.
Задержавшись на любимом и родном лице не дольше, чем того требовали рамки приличия, Кай обратился к отцу:
– Я всю неделю провёл в тренировках, это ли не повод?
– В таком случае, – снова раздался довольный голос Графа, – я думаю, Пётр Владленович точно возражать не будет, если сегодняшнюю ночь ты отдохнёшь в каком-нибудь приличном ночном клубе.
С этими словами он обнял друга за плечи, ударив того в бок.
– Ты с нами, чемпион? – обратился Орлов к Алексу, который так же, как и Пётр, сканировал брата взглядом.
– Разве я могу бросить свою невесту одну? По-моему, ответ очевиден.
Он по-хозяйки коснулся губами виска стоявшей рядом девушки, блаженно закатив глаза. Дмитрий почувствовал, как напряглось тело Кая и, недолго думая, его локоть тут же толкнул друга под рёбра.
– А жаль, – продолжал улыбаться Орлов. – Мы бы закатили славную пирушку!
– Не забудь об утренней тренировке, – посмотрел серьёзно на Кая Пётр.
– Ты меня знаешь.
– Теперь уже знаю, – ответил загадочно мужчина и поспешил отойти к вновь прибывшим гостям.
Он увидел достаточно, остальное его больше не волновало. В этот момент заиграла музыка, и Алекс посмотрел на свою невесту:
– Позволишь?
Саша протянула ему руку, присев в грациозном реверансе. Не спеша они пошли прочь, мило улыбаясь друг другу, словно давние приятели.
– Гарсон, шампанского младшему брату новоиспечённого жениха! – воскликнул Дмитрий, подзывая к себе официанта. – Держись, Кай, – едва заметно прошептал он ему на ухо. – Ты молодец! Дыши. Всё просто отлично!
Бестужев взял фужер с подноса и залпом осушил его. Похлопав друга по спине, Граф прошептал:
– Вот так! Это правильно. Я буду у себя. Мой дом – твой дом, ты знаешь. Только держись!
Холодная улыбка, быстрый кивок, ледяной взгляд, а внутри полыхал пожар, который вот-вот мог растопить лёд и вырваться наружу. Выбиваясь из последних сил, Кай пытался держать его под контролем, но, видит Бог, делать это становилось всё сложнее и сложнее.
– Обещаю, – прошептал он, проведя фалангой указательного пальца по её скуле. – Я обещаю, что никогда не заставлю тебя страдать. Я сделаю всё – возможное и даже невозможное – только бы ты была счастлива. Я люблю тебя. Помни об этом всегда, слышишь? Помни. Всегда.
Он гнал мотоцикл по мокрому шоссе, крепко сжимая руль пальцами. Сбитые костяшки уже давно перестали чувствовать боль. Холодный ветер, яростно шумевший в ушах, не успокаивал, как раньше, отчего жуткие мысли роились в голове, толкая на безумные поступки. Кай не знал, какая сила до сих пор сдерживала его, чтобы не наделать глупостей; чтобы не поставить жирную точку в будоражащей кровь драме, главным героем в которой был он сам.
Кровавые разборки, подпольные бои, младший Ястреб и его теперь уже далеко не праведный гнев, даже убийства – всё это можно было сдержать, побороть, затолкать внутрь на время, но то, что произошло на приёме… Это было похоже на агонию, которую ничем не унять, чью боль ничем не заглушить. Её невозможно было терпеть. Она выжигала изнутри, сводя с ума, обнажая душу, лишая всего: смысла жизни, земного притяжения, надежды, света…
– Александра Шереметьева, невеста твоего брата и его будущая жена.
Сквозь ревущий ветер раздался полный безнадёжного отчаяния дикий крик, который тут же поглотил громкий рёв двигателя мотоцикла. Однако легче не стало. Хлеставший по щекам дождь смывал слёзы, мешал видеть дорогу, но ему было всё равно. Он выжал максимальную скорость, надеясь, что скоро всё закончится, прекратится, и эта боль уйдёт, а вместе с ней – страдания и, возможно, он сам…
Дмитрий дремал под монотонную болтовню диктора на канале «Россия-24», когда громкий стук в дверь заставил очнуться ото сна. Парень не сразу сообразил, что происходит. Лишь когда удар повторился вновь, он встал с дивана и направился в прихожую, по пути бросив быстрый взгляд на часы – три ночи.
Открыв замок и толкнув дверь, Граф увидел Бестужева. Он качался из стороны в сторону – бледный, измождённый и до нитки мокрый. Приём закончился как раз вовремя, и гости успели разойтись прежде, чем небо обрушило на землю потоки воды, но, судя по внешнему виду, Кай не торопился скрыться под крышей.
Капли ручьём стекали с его волос на мертвенно-бледное лицо, смывая кровь на левом виске. Она капала на чёрную куртку и белую рубашку, оставляя на ней грязные разводы. Красные глаза были полны боли и отчаяния. Окинув друга беглым взглядом, Дмитрий увидел сбитые в кровь руки.
– Где тебя носило?
Но Кай не мог ответить ничего внятного. Он качал головой, глядя на Графа, а на лице лихорадочно мелькали эмоции. Словно по щелчку, Бестужев пришёл в себя и, войдя в огромную прихожую, быстрым шагом направился в гостиную. Закрыв дверь, Дмитрий последовал за ним.
Кай метался по просторной светлой комнате, как раненый зверь, сжимая и разжимая кровавые кулаки. Замерев в проходе, Орлов наблюдал, как друг поднял голову к потоку, и с его губ сорвался громкий крик. Упав на колени, Кай обхватил голову руками. Скрестив их на затылке и закрыв лицо локтями, он качался вперёд и назад, не замечая ничего вокруг. Таким Дмитрий видел его лишь однажды – в ноябре прошлого года, когда ему сообщили о смерти Александры.
– Кай?..
Но тот его не слышал. Эмоции рвались наружу, а мозг снова и снова рисовал образ Саши, заглядывавшей своими блестящими от радости глазами прямо в душу, которой, как казалось, уже давно нет. Он пытался освободиться от чувств, отпустить их, но они не уходили.
Прошли минуты, прежде чем Кай поднял голову и посмотрел на Орлова:
– Дай мне телефон.
– Кай…
– Дай мне чёртов телефон, Граф! – рявкнул тот, вставая на ноги.
Когда мобильный оказался у него, трясущейся рукой Бестужев стал набирать чей-то номер. Вытерев тыльной стороной ладони мокрую щёку, он стал ждать ответа.
– Давай же ответь мне! Ответь! Ну же!
– Кай, остановись, слышишь?
Но Бестужев судорожно продолжал набирать одну и ту же комбинацию цифр.
– Я… Я больше не могу, – шептал, как в бреду, он. – Я не хочу.
– Кай…
– Отвали, Граф! Давай отвечай! Ты меня слышишь? СЛЫШИШЬ ТЫ?
Спустя пару минут безуспешных попыток Кай убрал мобильный от уха. Рука медленно опустилась вниз. В комнате царила безмолвная тишина. Секунда, другая – он уронил телефон на пол и резко повернулся к барной стойке. Мгновение – руки с грохотом опустились на гладкую поверхность, одним движением сметая всё на пол. Из горла вырвалось низкое рычание.
– Александра Шереметьева, невеста твоего брата и его будущая жена.
– Будь ты проклят! Сука! Мразь!
Тяжело дыша, Кай подошёл к стене и упёрся в неё лбом.
Раз… Два… Три… Четыре…
Картинки прошедшего вечера мелькали перед глазами и на каждой из них была она – сияющая, счастливая, радостная.
Сто двадцать один… Сто двадцать два. Сто двадцать три…
– Привет.
– Привет… – повторил глухим голосом Кай и медленно повернулся к другу: – Граф… У тебя есть выпить?
Он нахмурился. На лице отразился болезненный спазм, и по щеке покатилась предательская слеза, выдававшая то, что творилось у него внутри и с чем справиться в одиночку больше не было сил.
– Бывают ситуации, когда наличие рядом того, кто внушает тебе надежду, просто необходимо, как воздух. Не обязательно просить, если ты так этого боишься, достаточно только намекнуть.
– Мне… Мне нужна помощь, Граф. Я… Помоги.
Дмитрий улыбнулся и, пройдя к бару, достал оттуда бутылку с коньяком:
– Пришла пора открыть карты, Кай, ты прав. У меня появились вопросы, на которые я наконец хочу получить ответы, а потом мы вместе подумаем, что делать со всем тем дерьмом, в которое ты влез.
Глава 10. Новая жизнь
Саша проснулась от ярких лучей утреннего солнца, заглядывавших в окно. Открыв глаза, девушка приятно потянулась и посмотрела по сторонам. Её новая комната была великолепной. Здесь всё кричало о роскоши. Огромная двуспальная кровать, на которой спала, явно превышала стандартные размеры и казалась просто полигоном для авиаучений, а не местом отдыха. С противоположной стороны стены находился письменный стол и большой белый шкаф-купе с зеркалом во весь рост. В нём уже висела одежда. Много одежды: дорогой, стильной и, чего уж кривить душой, невероятно красивой.
Рядом с кроватью стоял массивный резной комод. На нём – всё необходимое для косметического ухода: крема, гели, лаки. Она ещё раз огляделась вокруг – коллекционные картины, белоснежные арки, богатая люстра и мягкий кремовый ковёр, так и манящий ступить на него босой ногой, наслаждаясь приятной лаской мягких ворсинок, – всё это заставляло замирать от восторга.
На губах появилась улыбка: хотелось верить, что особняк Бестужевых и впрямь сможет стать домом. По крайней мере, прошлый вечер позволял на это надеяться. Улыбки, тёплые слова, звучавшие в её адрес, – о таком и мечтать не могла. Внимание и забота со стороны Петра Владленовича не знали границ.
Улыбнувшись, Саша встала с кровати и подошла к большому окну. Выглянув на улицу, она увидела зелёную лужайку и невероятных размеров бассейн. Лёгкий ветерок нагонял небольшие волны, в которых отражались солнечные лучи, переливаясь, словно драгоценные камни. Двор пустовал и казался почти необитаемым. Присмотревшись, Саша увидела под тенью больших деревьев чью-то фигуру.
Секунда – и она узнала её. Забросив руки за голову и сцепив их в замок, стоял Кай. Он куда-то смотрел, не обращая внимания ни на что вокруг. На нём были надеты светло-серые спортивные штаны и белая футболка. «Мелкий»… Саша искренне улыбнулась – где уж тут мелкий! Учитывая его физические показатели, уместно было бы сказать «Крупный».
Она ещё несколько минут наблюдала за парнем, а затем отошла от окна, направившись в большую ванную, которая примыкала к её комнате. Сбросив шёлковую пижаму, Саша включила воду, искренне радуясь, что теперь была не одна.
Кай вернулся в особняк к восьми часам утра – измученный, разбитый и поверженный жестокостью отца. Даже убийства не казались ему настолько чудовищным испытанием, как это. Он провёл бессонную ночь, нервно метаясь по комнате в квартире Графа и пытаясь безуспешно погасить бушевавший внутри огонь. Уснуть не удалось даже к утру.
Приняв ледяной душ и простояв под струями холодной воды до тех пор, пока зубы не стали отбивать дробь, Кай оделся и вышел во внутренний двор дома. Три километра бега, один блок упражнений на выносливость – и до полудня он свободен. Возможно, тогда получится хоть немного отдохнуть. В конце концов, организм не железный: рано или поздно сдастся.
Закинув руки за голову, Кай смотрел на высокие деревья, стоявшие за территорией особняка, и глубоко дышал.
Разум и сердце…. Слышать и понимать…
– Я никогда не выиграю этот бой, – прошептал наконец он, закрыв глаза. – Потому что, мать вашу, мой разум никогда не очистится с такими подарками, как тот, что вы преподнесли мне прошлым вечером.
Тело до сих пор бросало то в жар, то в холод. Свидетельство о смерти, которое показал ему отец, оказалось «липой». Почему он сам не проверил, правда это или нет? «Потому что будущее зависит от настоящего!» – отозвался где-то глубоко внутри тихий голос. – «Ты сам принял это решение. Назад дороги нет!» Кай проглотил ком в горле и громко выдохнул.
Саша жива, а ты её похоронил… Похоронил заживо… Ты оставил её одну… Бросил… Она наплевала на свои принципы однажды, и всё ради тебя… А ты…
Он снова и снова мучил себя этими мыслями, подливая масла и в без того полыхавший огонь.
Ты оставил её с братом… Она была твоей, а теперь – принадлежит ему.
Кай зажмурился. Руки задрожали от напряжения.
Он обнимает ту, которую обнимал ты. Он провёл с ней ночь, а ты ничего не сделал. Ты ушёл, как последний трус.
Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…
Кай дышал, пытаясь успокоиться, но ничего не получалось. НЕ ПОЛУЧАЛОСЬ! Ещё немного – и он отправится к Алексу, чтобы забрать то, что у него отняли.
Плевать на всё! Плевать на всех! Есть только она.
– Ты уже должен был вернуться с пробежки!
Кай распахнул глаза.
Будущее от настоящего – и знаменатель будет определён.
Глубокий вздох, поворот – на его лице появилась улыбка:
– Мы вчера хорошо гульнули, между прочим за твоё здоровье и семейное благополучие. Так что не нуди, сделай милость, ладно? Без твоих нравоучений тошно.
– Когда закончишь, дай знать. Отец хотел поговорить с тобой.
Кивнув, Кай взял воду и сделал несколько больших глотков, затем он вставил наушники в уши и, включив музыку на полную громкость, побежал в сторону запасного выхода с территории особняка. Туда, где дорога уходила в сосновый лес. Остаться одному, не видя и не слыша никого, чтобы, не дай Бог, не сорваться. Для него до сих пор оставалось загадкой, как умудрялся держать себя в руках.
Спустя полчаса Кай уже возвращался назад, когда у небольшого озера, находившегося в нескольких сотнях метров от дома, он увидел до дрожи, до боли знакомую фигуру. Она стояла на берегу и смотрела на волнистую поверхность тёмного водоёма. Одна.
Не думая о последствиях, он направился в её сторону. Похоже, девушка его не слышала, продолжая гипнотизировать чёрную гладь озера. Их разделяло несколько метров, но сил подойти ближе не хватало. Молча Кай наблюдал за худой, миниатюрной фигуркой, в которую превратилось её некогда стройное тело. Наблюдал и старался сдержать то, что рвалось наружу.
Когда Саша поняла, что находится на берегу не одна, она резко обернулась и вздрогнула. Он был последним, с кем ей хотелось встречаться. Неподвижный, словно хищник. Опасный, как сам Дьявол. Ноги непроизвольно задрожали.
– Я… Привет, Кай, – произнесла едва слышно девушка, не сводя с него испуганных глаз.
Глава 11. Очная ставка
Кай молчал. Привет? Снова это «привет»? Да она просто издевалась над ним! Они были одни! Ни одной живой души! Могла хотя бы здесь не строить из себя несмышлёного Незнайку! Но нет… Она продолжала играть с ним. Зачем? Почему?
Вдох… Выдох…
Он сделал шаг в её сторону, затем ещё один, и ещё – и расстояние сократилось вдвое.
– Привет?
Несмотря на злость, что бурлила внутри, голос предательски дрогнул. Шквал эмоций снова стал рваться наружу. Чёртовы глаза наверняка выдали его с потрохами. Ну и пусть!
– Привет? Только и всего? Одно слово?
Саша растерялась. Они были тут совершенно одни. Весь его облик, лицо, глаза, полные боли и ненависти, заставляли испытывать дикий страх.
– Я… Я могу спросить, как… как у тебя дела, если тебе не нравится…
– Как у меня дела? – повторил эхом её слова Кай, не дав закончить начатое.
Губы растянулись в усмешке. Если она произнесёт ещё пару таких диких фраз, он сорвётся.
– Ты хочешь знать, как у меня дела? И это всё, что тебя интересует?
Саша с силой сжимала холодные кулаки, почти до крови впиваясь ногтями в кожу. Глупая, глупая, глупая! Нужно было подождать Алекса, прежде чем идти осматривать окрестности в одиночку, а теперь… Теперь будет хорошо, если он не растерзает её, как дикий зверь.
– Я… Мне надо идти.
Она уже собралась двинуться с места, но Кай успел перехватить её тонкое предплечье. Девушка замерла, боясь пошевелиться. Его пальцы крепко сжимали руку, но уж лучше потерпеть боль, чем снова провоцировать его на агрессию.
– Мы ещё не договорили.
Приторный запах ванили ударил в нос. Странно… Она что, изменила привычкам? Хотя неважно. Кай смотрел в её широко раскрытые глаза и хотел лишь одного: получить ответ на мучавший его вопрос – почему? Почему она предала его?
– Мне нечего тебе сказать, – едва слышно прошептала Саша, пытаясь свободной рукой оттолкнуть его от себя.
Едва только холодная ладонь легла на грудь, тело словно пробило разрядом. На долю секунды он закрыл глаза, чтобы не выдать своих чувств, а когда открыл их снова, они были холодны, как лёд.
– Да неужели? Как давно ты с ним заодно?
– С кем?
Святая наивность приводила в ещё большую ярость. Притянув Сашу ближе, Кай склонился к её лицу:
– Не строй из себя невинную овечку, ладно? Ты стоишь своей сестры. Она была такой же хорошей актрисой, но признаюсь: тебе удалось переиграть её. Браво! Прости только, что не прошу повторить партию на бис.
Сестра… Но даже упоминание о ней не помогло побороть страх. Чернота его глаз и низкий голос, словно гнётом, давили к земле.
– Отпусти меня, – прошептала Александра, предприняв новую попытку освободиться, но его пальцы только крепче сжали руку. Она сморщилась от боли. – Пожалуйста, Кай, отпусти. Мне… Мне больно.
– Тебе больно? – начал выходить из себя он, но всё же хватка ослабла. – Больно? – В глазах полыхнуло отчаяние. – А мне, думаешь, не больно, когда я вижу тебя с ним? Когда ты мило улыбаешься ему, словно старому приятелю.
– Он… Алекс – мой жених.
– Да?! – воскликнул Бестужев, борясь с агонией: каждое её слово причиняло невыносимую боль. – То есть, чтобы ты осталась со мной, мне нужно было предложить руку и сердце? Или что? Или он оказался куда опытнее меня? Или есть какая-то другая причина? Скажи мне!
Он не контролировал себя, свои эмоции и слова, желая лишь одного: чтобы ей тоже стало плохо; чтобы она почувствовала то же, что чувствовал он.
– Скажи. Мне… – отчеканил каждое слово, вглядываясь в её белое как мел лицо.
Тишина – только пение птиц и его частое дыхание.
– СКАЖИ! – рыкнул Кай, заставив Сашу подпрыгнуть на месте.
Ненависть множилась и клубилась как дым до тех пор, пока по её щеке не покатилась слеза. Она смотрела на него, как кролик на удава, и молчала. Молчала, а он опять стал тем, кто заставил её страдать. Внутри словно перещёлкнули выключатель, и Кай стал самим собой. Ярость ушла, освободив место чёрной пустоте и презрению к себе.
В чём ты обвиняешь её? В продажности и работе на Петра? Но ведь это ты! Ты оставил её, не она тебя!
Александра смотрела на его лицо сквозь слёзы и дрожала. Страх заполнил каждую клетку тела, парализовав и притупив инстинкты. Защищаться не было сил, да и стоило ли?.. Он всё равно не услышит, по крайней мере, сейчас.
– Прошу тебя… – прошептала Саша. – Кай… Пожалуйста, отпусти.
Он слышал её, но пальцы не хотели подчиняться. Мозг кричал, вопил, рычал, как раненый зверь, требуя отпустить, но он не мог. Левая рука дрогнула и, медленно подняв её, Кай коснулся Сашиной щеки. Палец вытер мокрый след от слезы.
Она была рядом… Это то, чего хотел, чего безумно желал: просто знать, что жива, видеть, чувствовать…
– Скажи мне… Глядя в глаза, скажи, что не любишь. Скажи это, чтобы я понял и больше не мучился. Умоляю…
Саша опешила. Полная растерянность отразилась на бледном лице. Она его любила? Как? Как такое могло быть? Как его вообще можно было полюбить? За что? Взгляд скользил по искажённому болью лицу, но слова застряли где-то внутри.
– Я… Я не знаю. Я не помню… Я не знаю…
Прошли секунды, прежде чем смысл сказанных слов дошёл до него. Кай громко выдохнул, словно получил удар в солнечное сплетение. Она забыла… Просто забыла… Не предавала, а всего лишь не помнила ту часть жизни, где был он, где было то, что связало их жизни и души вместе, где были их чувства, где была их любовь…
Уголок губы изогнулся, давая намёк на едва заметную улыбку. Совсем слабую, но Саша смогла уловить её. Кай отстранил девушку от себя, а спустя мгновение – искренне улыбнулся. Александра не двигалась. Колоссальная смена настроения поражала настолько, насколько заставляла бояться.
Ещё несколько коротких мгновений Кай позволил себе любоваться ею, а затем склонился и, едва касаясь губами холодного лба, прошептал:
– Прости меня.
Сердце умоляло обнять, прижать к себе и почувствовать тепло родного тела, но разум понимал: слишком рано. Секунда, вторая, третья – Кай наконец шагнул назад и нежно прошептал:
– Ты вспомнишь. Ты обязательно вспомнишь.
С этими словами он развернулся, уходя прочь. На губах появилась улыбка. Глаза по-прежнему оставались полными боли и отчаяния, однако остатки тлеющей души едва заметно зашевелились под толщей пепла.
Она забыла… Не предавала, не разлюбила, не использовала, просто забыла…
Глава 12. Семейная ссора
Саша смотрела ему вслед и не шевелилась. Услышанное повергло в ещё больший шок, чем слова Петра Владленовича, что у неё есть жених, и они помолвлены вот уже как полгода. Отвернувшись к озеру, она закрыла глаза. Тело всё ещё била дрожь, а ледяные пальцы нервно теребили край флисовой толстовки, одетой поверх белой футболки.
Оказывается смириться с тем, что огромный кусок жизни растаял, как дым, было не самым страшным. Страшно стало строить взаимоотношения с новыми людьми, которые появлялись на пути. Помимо внутренней тревоги, поверить в убеждения врачей и психологов, что в скором времени всё наладится, мешало растущее в геометрической прогрессии число вопросов о прошлом.
Версия о круглой сироте, как с прискорбием сообщил ей Пётр Владленович, прекратила своё существование, едва только Кай упомянул о сестре. Кроме того, не могла же она жить четверть жизни без друзей? Почему к ней никто не приходил и не звонил? Память иногда выдавала отдельные картинки, образы и даже цифры, но кто это и что могло значить – абсолютная пустота. Как будто пытаешься рассказать о том, чего не знаешь: придумываешь сюжет, полагаясь лишь на внутренний голос.
Саша обхватила себя руками и посмотрела на спокойную гладь озера. Размеренной жизни пришёл конец, сомнений не было. Как только переехала в особняк, всё изменилось. Напряжённое общение с Алексом, несмотря на его улыбки и знаки внимания, знакомство с Каем… Девушка машинально провела пальцами по тому месту на лбу, которого коснулись его губы. Сколько боли скрывалось у него внутри, если она казалась такой осязаемой, стоило ему только дать слабину?
Мог ли он любить её? А она его? Саша быстро покачала головой, прогоняя эти мысли прочь. Нет… Слишком импульсивный… Слишком несдержанный… Слишком опасный… Она нутром чуяла, что с ним что-то не так. Зачем вообще согласилась на знакомство?
Бросив последний взгляд на водоём, Александра медленно пошла к особняку. Решать проблемы по мере их поступления и не бросаться в омут с головой – единственное верное решение. Есть факты: Алекс – её жених, Пётр Владленович – его отец, Кай – тот человек, который больше всего не внушает доверия, а значит, общение с ним стоит свести до минимума. Против фактов не попрёшь, а следовательно, нужно пока оставить всё как есть.
Саша добралась до дома лишь спустя полчаса. Войдя в гостиную, она тут же увидела Алекса, стоявшего у бара со стаканом спиртного.
– Где ты была?
Резкий тон заставил замедлить шаг. Пожалуй, подходить ближе не стоило.
– Я гуляла, – пожала плечами Александра, остановившись у дивана. – Доктор рекомендовал свежий воздух и покой.
– Помимо них тебе нужны положительные эмоции, не забыла? – улыбнулся загадочно парень. – Так почему же ты не пришла ко мне с утра пораньше?
– Я… Мне просто захотелось прогуляться.
– Где?
– На свежем воздухе. Я нашла в лесу озеро. Очень красивое.
Саша старалась держаться непринуждённо, однако сверкнувшее в глазах Алекса недовольство поколебало уверенность в себе.
– Ты гуляла там, где тренируется мой брат?
– Кай?
– А ты видела у меня ещё каких-то братьев? – рыкнул парень, двинувшись к Шереметьевой.
Её детская наивность заставляла злиться. Притворялась или правда была такой недалёкой? Врачи уверяли, что она ничего не помнит, сдвигов, как и несколько месяцев назад, когда пришла в себя, не было, однако усыпить подозрения не получалось. Чёрт бы побрал их совместное с Каем прошлое!
– Так ты видела его там?
– Кая? – снова переспросила Александра.
– Кая! Мы же про него с тобой говорим!
Ей не нравился его тон, но вызывать ещё больший гнев в свою сторону не хотелось. Одного Бестужева ещё можно было стерпеть, но двух за утро…
– Нет, его не было.
Губы Алекса изогнулись в улыбке:
– Не было, значит. Что ж, ладно. А как насчёт положительных эмоций?
