Текст книги "Дьявол. Ставка на любовь (СИ)"

Автор книги: Екатерина Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Нет. Жариться на солнце – это не про меня, – заявляет вторая брюнетка. – Предпочитаю солярий…

– Они меня уже раздражают, – шепчет Милана.

– Не обращай внимания.

Мы подплываем к берегу и выходим из воды, останавливаясь неподалеку от загорающей троицы.

Девушки стройные, симпатичные и ухоженные. Они старше нас Миланой. Ровесницы парней, скорее всего.

– Как можно купаться в этом болоте? – слышу брезгливый голос, но не понимаю, кому из троих он принадлежит. – Там, наверно, ещё и пиявки водятся. Фу.

– Можешь не переживать, Кристина, – тут же летит ответ от Милы. – Кроме тебя, здесь нет пиявок.

На секунду повисает тяжелая пауза, после чего раздаётся невозмутимое хихиканье.

– Малышка просто ревнует Яра, – объясняет Кристина подругам. – Она бесится, что Нагорный спит со мной, а не с ней.

– Не путай ревность с жалостью, – парирует Милана, усмехаясь.

Она выглядит спокойной. Подставляет лицо солнцу, прикрывая глаза. Делаю то же самое, стараясь не думать о шушукавшейся рядом троице. Мне вообще плевать на них.

Вдыхаю тёплый летний воздух, наслаждаясь прохладой после купания. Солнышко приятно припекает тело, но с моей бледной кожей долго так не простоишь. Сейчас обсохну и пойду прятаться в тенёк…

– …Нет, я не собираюсь отказываться от Макса, – цепляет мой слух отрывок разговора. – Если бы вы видели его хозяйство, то поняли бы меня.

– Это ты ещё хозяйство Яра не видела. Фильмы для взрослых рядом не стояли...

Мы с Миланой синхронно распахиваем глаза и в шоке смотрим друг на друга, надеясь, что ослышались.

Блин, серьёзно?! Зачем обсуждать это при нас?!

Я вот, например, совсем не хочу знать про Высоцкого такие подробности! Так же как и про Нагорного!

– Потише, – шипит на подружек блондинка. – Мальчики плывут.

И правда плывут. Вижу приближающихся парней и неосознанно акцентирую внимание на Максе. А когда он выходит из воды, не могу оторвать взгляда от его натренированного мощного тела. Спортивный вид Высоцкого не может оставить равнодушной даже меня. Признаться, я восхищена. Но он никогда об этом не узнает.

Краснею, закусив губу, и запрещаю себе пялиться на бойца. А он неожиданно идет прямиком ко мне. Застывает в паре сантиметров, вынуждая посмотреть в его лицо.

– Не боишься сгореть? – лениво тянет он, поймав мой взгляд. – С твоей чувствительной кожей опасно долго стоять на солнце.

Его слышат все присутствующие, и меня это вгоняет в ещё большую краску.

– Моя кожа нормально переносит солнце, – вру. – С чего ты взял, что она чувствительная? На глаз определил?

– На вкус, – ухмыляется, скользя взглядом по моим губам.

И неожиданно касается влажными пальцами моей шеи. Там, где под тональником спрятана метка.

Или уже не спрятана? Я ведь только что из воды!..

Отталкиваю руку Высоцкого и прикрываю ладонью позорное клеймо. Не хочу, чтобы кто-то видел.

Но поздно.

Вопросительный взгляд Миланы уже жжёт мою щеку в ожидании объяснений.

– Обещаю быть осторожнее, – скучающе сообщает боец. – В следующий раз.

Не понимаю, зачем он намеренно вводит всех в заблуждение? Будто между нами что-то было, когда это не так!

– В следующий раз? – язвительно переспрашиваю. – Что-то я предыдущий не припоминаю. Настолько всё, видимо, было уныло.

Дружки Макса ржут, услышав мои слова. Но его это нисколько не смущает.

Лишь дьявольская улыбка растягивается на губах, а потом боец резко наклоняется, подхватывает меня и закидывает себе на плечо.

Возмущенно кричу и царапаю спину Высоцкого, пытаясь освободиться. Но ему плевать. Под одобрительный свист и гогот парней он шагает в дом, игнорируя требования Миланы немедленно отпустить меня.

– …Яр, скажи ему!.. – последнее, что слышу, когда дверь отрезает нас от внешнего мира.

Перестаю кричать и брыкаться, потому это уже не смешно. Куда он меня тащит? Зачем?!

– Что ты задумал? – испугано выдавливаю, понимая, что мы уже в спальне. – Максим!

Не получив ответа, лечу на кровать, и меня тут же накрывает тяжелым телом, а огромная лапища сковывает запястья над головой, пресекая любые попытки сопротивления.

– Если тебя задели мои слова, то извини, ладно? – выпаливаю скороговоркой. – Я не хотела тебя обидеть.

Меня пугает его взгляд. Он горит темнотой и одержимостью, а на дне неистовствует голодное бешеное пламя.

– Никаких обид, Лисён, – обманчиво спокойно произносит боец. – Я просто хочу немного освежить твою память.

Не понимаю, о чем говорит Макс, до тех пор, пока он не впивается ртом в мои губы так же, как в нашу первую встречу.

Грубо. Жадно. Горячо.

Оторопело зажмуриваюсь, вжимаясь затылком в подушку. Пытаюсь отвернуться. Но Высоцкий фиксирует мой подбородок пятернёй, углубляя поцелуй. Развязно, дерзко, пошло.

Он лишает меня воли. Поглощает своей дьявольской энергетикой. Затягивает в безумие, из которого невозможно выбраться.

Понимаю это, балансируя на грани, и незаметно для самой себя сдаюсь.

Замерев, позволяю огню, исходящему от парня, просачиваться в мои поры. Напитываюсь жаром, который вызывает необъяснимую внутреннюю жажду и сильнейшее порочное напряжение внизу живота.

Отвечаю на поцелуй, но не осознаю этого. Потому что меня выбрасывает в мир, где разума просто не существует, а мозг полностью отключается.

Тяжесть тела Высоцкого кажется приятной, соприкосновение с моей кожей – жизненно необходимым. Обнимаю мощную шею, зарываясь пальцами в волосы на затылке, и словно издалека слышу свой тихий стон. Ему вторит довольное рычание бойца. На что моё тело реагирует самым позорным образом – становится чувствительным, мягким, податливым. Оно жаждет прикосновений и получает их.

Большие сильные ладони скользят по коже, вызывая дрожь. Горячие умелые пальцы находят особо чувствительные точки. Надавливают, сжимают, ласкают...

А потом всё неожиданно прекращается. И мне хочется плакать от сильнейшего напряжение в нижней части тела, которое не утихает, даже когда я распахиваю глаза и со стыдом осознаю случившееся.

Ненавижу Высоцкого за то, что довёл меня до такого состояния. Себя тоже ненавижу, ведь я позволила ему это.

Меня продолжает потряхивать, и даже незначительное движение тела отдаёт сладкой болью в низ живота, заставляя жалобно постанывать.

Смотрю в лицо Макса и утопаю в его плотоядном немигающем взгляде. Не могу выдавить из себя ни слова. Мне даже думать сложно.

– Хочешь продолжения, Лисён? – хриплый голос запускает новую волну жара.

Чувствую движение его бёдер и, вскрикнув, резко втягиваю воздух в лёгкие. По венам стремительно растекается горячая испепеляющая лава.

– Не делай так! – испугано выдыхаю.

И вдруг чувствую ладонь бойца внизу. Там, где ей совсем не место. Не успеваю даже осознать это и испытать шок, а моё тело уже подаётся навстречу ласкающим прикосновениям. Пальцы на ногах поджимаются. Из груди вырывается всхлип, и я зажмуриваюсь.

– Так лучше? – глухо интересуется Высоцкий, оставляя лёгкий поцелуй на моей горящей щеке.

Он что-то ещё говорит – не слышу, полностью сосредотачиваюсь на новых ощущениях, которые мне дарит Макс.

Это что-то невероятное. Запредельное. Не сравнимое ни с чем, настолько прекрасное и приятное, что тело само выгибается от наслаждения. Я словно улетаю.

– Открой глаза, – приказывает севший голос.

Мотаю головой, боясь смотреть на Высоцкого.

Не хочу видеть его насмешку. Не хочу испытывать стыд за то, что чувствую. Хочу просто раствориться в волшебных ощущениях. И взлетать всё выше, до самых небес.

– Хитрая лиса, – рычит боец. – Спрятаться не получится. Смотри на меня!

Он застывает, прекращая ласки, и я тут же распахиваю глаза, отчаянно цепляясь пальцами за широкие напряженные плечи.

Вопреки ожиданиям, не вижу на губах Макса и тени улыбки. Парень серьёзен, сосредоточен. Черты лица хищно заострены, челюсти плотно сжаты, а жилы на шее натянуты до предела.

– Максим… – успеваю выдохнуть, прежде чем умелые пальцы снова приходят в движение и уносят меня в мир порока.

С моих губ срываются стоны, веки тяжелеют, но я не закрываю глаза. Макс держит меня взглядом. Немигающим. Глубоким. Тёмным. Ни на секунду не отпускает.

До последнего не могу понять, почему ему важно, чтобы я на него смотрела. Но когда меня неожиданно накрывает сильнейший опаляющий шквал наслаждения, вознося до самой луны, мой мозг запечатлевает этот момент, привязывая к нему образ Высоцкого. Его суровое лицо, горящие голодом глаза и напряженное от возбуждения тело.

Теперь если и захочу, то не смогу отделить пережитое удовольствие от человека, который мне его подарил.

Это катастрофа!

Моё тело всё ещё подрагивает от горячих всполохов, а разум уже полностью включился, и я оцениваю последствия.

Я опозорилась. Позволила малознакомому парню то, что никому никогда не позволяла. И теперь меня можно смело назвать словом, которым обычно нарекают легкодоступных женщин. Ведь я именно такая!

Испугано смотрю на бойца, ожидая язвительных комментариев. И не оправдываю себя даже мысленно. Готовлюсь услышать то, что заслужила.

Но Высоцкий не унижает и не смеется.

Он берёт в ладони моё лицо и целует в распухшие губы. Делает это нежно, словно успокаивая. И моё сердце предательски ёкает.

У меня даже с Ваней такого не было.

Но ведь Макс просто играет. Для него такие вещи – обыденность. Развлечение.

Осознание этого покрывает внутренности ледяной коркой, и я отворачиваю лицо, упираясь руками в плечи парня.

– Не надоело прятаться, Вик? – устало тянет он, утыкаясь носом в мою шею. – Ты попалась. Всё. Не притворяйся.

– Слезь с меня, – строго прошу, игнорируя его слова.

И Высоцкий раздраженно рычит, падая спиной на кровать.

– Капец как с тобой сложно, – смотрит в потолок и качает головой.

Обречённость, с которой он это говорит, вызывает у меня улыбку. Но я прячу её, закусив губу.

– Найди попроще, – отвечаю как могу равнодушно.

Глава 10

Макс

Рыжуля поднимается с кровати и торопливо идет в сторону ванной, притягивая мой взгляд округлыми бедрами. Сглотнув слюну, пялюсь на упругие ягодицы, вспоминая, что эта горячая девочка только что стонала подо мной, и желание с новой силой скручивает жилы. Кровь в венах вскипает, мышцы каменеют, вызывая ломоту во всём теле.

Капец меня штырит с неё.

Откуда ты взялась такая соблазнительная?

Виктория.

Папочка-боксёр назвал дочурку победоносным именем. А у меня она ассоциируется с ягодой. Сочной такой. Спелой. Сладкой. Её сожрать охота. Всю. И ни с кем не делиться. От малышки даже пахнет ягодами. Ненавязчиво так, нежно. Это не химозные духи, а природный запах. Меня от него кроет не по-детски. Крышу рвёт.

Но дело не только в опьяняющем аромате с высокой концентрацией феромонов. Лисёна вся – сплошной соблазн. Идеальное тело с зачётной грудью. Невинная кукольная мордашка с глазами цвета сочной зелени. И эти рыжие волосы, которые хочется постоянно трогать. А в идеале – наматывать на кулак, когда буду её…

Стоп!

Захлопываю глаза и, перевернувшись на живот, мученически рычу, пытаясь усмирить разыгравшееся воображение.

Лисёна реально ведьма.

Других объяснений, почему у меня такая тяга к ней, просто нет.

Ну да, смазливая. Фигуристая. Горячая. Но этим меня не удивить.

Я не «жру» всё подряд – выбираю исключительно породистых девчонок. Норовистых, красивых, развязных. Рыжуля именно такая, за исключением последнего. И это больше всего парит.

Принципиально не связываюсь с домашними девочками. Никогда. Смотреть можно, трогать нельзя – правило, которое всегда работало.

Но с Викой всё полетело к чертям.

Мне постоянно хочется быть рядом. Трогать. Наблюдать. Ловить реакции, которые она прячет.

Я балдею от того, как малышка постепенно раскрывается, и что у неё ещё никогда такого не было.

Нетронутая.

Почти…

Её дружок прилизанный не в счёт. Лисёна не кайфовала с ним во время секса – сто процентов. У неё реакции чистые. Впервые всё испытывает. Со мной.

– Где Вика? – требовательный девчачий голос заставляет посмотреть в сторону выхода и усмехнуться.

Подружка Ярого, застывшая в дверях, пытается выглядеть невозмутимо, но при этом отводит глаза и краснеет, видя меня, развалившегося на кровати в одних трусах.

К моему большому сожалению, она не вызывает во мне ничего, кроме безразличия. Как и те девки, которые остались на пляже.

Кстати, с одной из них я вроде уже снимал пробу.

Алиса, кажется?

Не суть.

Мне с ней даже напрягаться не придётся. Один взгляд – и брюнетка будет готова воплотить в жизнь все мои грязные фантазии.

Только это не заводит. Вообще.

Я Лисёну хочу. До зубного скрежета.

– Ты совсем уже оборзел, Высоцкий! – напоминает о себе малявка, осмелев. – Оденься! – швыряет в меня вещами. – И хватит доставать Вику! Она тебя терпеть не может!

– Я бы поспорил, – довольно скалюсь, вспоминая, как несколько минут назад Лисовец дрожала в моих руках от удовольствия.

Тело сразу реагирует на горячие воспоминания, и мой оскал сменяется болезненной гримасой.

Пора сваливать отсюда.

С недовольной мордой иду вниз и торможу возле кухни, где пацаны готовят всё для шашлыка.

– Чё с фэйсом, Макс? – лезет под кожу Фёдоров, который бесит меня с самого приезда.

Он заинтересовался Викой сразу, как только увидел. Начал задавать вопросы и таращился на её задницу в шортах, которые ни черта не прикрывают.

– Отвали, – рыкаю в ответ, резанув придурка тяжёлым взглядом.

Скользкий он тип. Не нравится мне.

– А Виктория не присоединится к нам? – слышу вопрос и бешусь ещё больше.

Кто-то хочет сломанную челюсть, походу.

– Паш, пойдём к мангалу, – встревает Яр, заметив, что я уже сжимаю кулаки. – А ты, Макс, мясо режь.

Они уходят на улицу, и я остаюсь в компании Марка и Кира. Пацаны общаются между собой – особо не вникаю.

– …А эта Милана, получается, свободна? – интересуется Кир.

– Да, но лучше не лезь к ней, – звучит ответ Марка.

– Почему?

– Потому что Яру это не понравится.

– А Яр здесь при чём? У него вон тёмненькая есть.

– Тёмненькая, светленькая – пофиг. Если дело касается Милки, у него крыша подтекает. Её нельзя трогать, андестенд?

– Ладно, посмотрим, – недовольно цедит Кир.

Не участвую в разговоре. Нарезаю мясо и, прищурившись, наблюдаю в окно за Фёдоровым.

Он не осядет, пока по мозгам не получит – это я уже понял. Но Ярый – мой друг. Не хочу устраивать мордобой в его доме. Поэтому надо просто держать Лисёну при себе и не выпускать из поля зрения.

Мысленно загрузившись этим, не замечаю, как в кухне появляются девки с пляжа. И упускаю момент, когда одна из них подходит ко мне.

– Ты даже не поздоровался, Макс, – виснет она на моей шее. – Но я не обижаюсь.

Наиграно хихикнув, брюнетка с завидным проворством оказывается между мной и разделочным столом. А потом внезапно присасывается к моим губам своим накачанным ртом, заставляя меня охреневать.

Нифига себе прикол. Девка совсем страх потеряла?

Реагирую в ту же секунду. Отбросив нож, хватаю брюнетку за затылок, вынуждая её оторваться от моего рта. И кривлюсь от горечи на языке. Ощущение, будто пепельницу только что облизнул.

– Бессмертная? – угрожающе рычу, ловя страх на лице.

– Макс, я… – испугано лопочет. – Прости…

В тот же момент боковым зрением ловлю движение на лестнице и, повернув голову, встречаю взгляд Вики.

Зашибись просто.

Судя по эмоциям, которые я вижу на побледневшем лице, выводы сделаны не в мою пользу, и это капец как вымораживает.

Лисовец меня теперь на пушечный выстрел к себе не подпустит, можно даже не сомневаться. И всё из-за какой-то в край оборзевшей девки, которая с наглым видом продолжает цепляться за мою шею.

Внутри всё клокочет от бешенства. С трудом сдерживаю силу, когда отрываю от себя цепкие конечности. Прошиваю скальпирующим взглядом лицо брюнетки, молча приказывая ей держаться подальше. И сразу срываюсь вслед за Викой, успевая поймать её на выходе из дома.

– Надо кое-что прояснить, – раздраженно чеканю, утягивая сопротивлявшуюся малышку в тёмный угол.

Припираю её к стене, а она шипит, как кошка, царапается, пробуждая во мне первородный голод.

Гнев перемешивается с возбуждением, вызывает мурашки на затылке. Вдоль позвоночника идёт вибрация. Меня ломает. Жёстко.

– Руки. Убери, – Лисёна выделяет каждое слово, сверкая зелеными глазами.

Она аж трясётся от злости. Пытается залепить мне пощёчину, но я ловлю её руки и фиксирую вдоль тела.

– Послушай меня, – рычу ей в висок и веду носом по волосам.

Чувствую нежный запах, с жадностью затягиваюсь им, и меня выносит из реала. Башка становится мутной. Мыслей нет. Вообще.

Мне нужны её губы – это единственное, что стучит в воспаленном мозге, когда хватаю пятерней подбородок и склоняюсь к плотно сжатому рту.

Но не успеваю добраться до желаемого – ощущаю пальцами влагу на щеках и, словно получив удар в солнечное сплетение, стремительно трезвею.

Глухой всхлип меня окончательно добивает. Заставляет ослабить хватку и сфокусироваться на зарёванном лице.

Осознание того, что моя неконтролируемая одержимость напугала девочку и довела её до истерики, выбивает почву из-под ног.

Это какой-то лютый треш. Раньше меня никогда так не накрывало. Чтобы вот так – до слепоты, на уровне первобытных инстинктов.

– Вик…

– Отстань от меня, сказала! – кричит она, отскакивая. – Никогда меня больше не трогай, понял?!

Разворачивается, намереваясь уйти, но врезается в Ярого, который вырастает словно из-под земли. Он быстро оценивает состояние Вики, хмурится и заталкивает её себе за спину, где уже мельтешит Миланка.

– Ты охренел? – рявкает друг, угрожающе наступая на меня. – Тебя куда понесло, отморозок?

Игнорю его, видя, что Лисовец уходит.

Не хочу её отпускать в таком состоянии, поэтому отшвыриваю Нагорного в сторону, освобождая себе дорогу.

Но через пару шагов он разворачивает меня, хватает за грудки и со всей дури припечатывает спиной к стене.

– Отвали от девчонки, Макс, – рычит мне в лицо. – Или я тебя вырублю.

Не вырубит. Мы с ним одинаково здоровые. Если сцепимся, то надолго. У меня нет на это времени.

– Ты меня сколько лет знаешь, Яр? Башку включай. У нас недопонимание с ней вышло. Сам не догоняешь, что ли?

– Я догоняю только то, что ты докопался до малолетки с целью переспать с ней. Это неправильно, Макс. Хочешь развлечься – вокруг толпа зрелых баб. Кайфуй. Не надо портить девчонку ради разового секса.

– Мы сейчас обо мне говорим или о тебе? – подкалываю друга, скалясь.

Бью по больному. Ведь у Нагорного тоже есть одна маленькая слабость, которую он не трогает, но держит при себе. Это вроде как тоже неправильно.

– У тебя своя философия, у меня своя, – толкаю его в грудак, заставляя отступить. – Поэтому давай не будем лечить друг друга, как надо делать. Мы оба можем ошибаться.

Яр злобно стискивает челюсть, но больше не напирает. Несколько секунд сверлит меня взглядом, затем разворачивается и молча идёт на улицу. Я шагаю следом.

Когда выходим во двор, сразу нахожу взглядом Вику. Она стоит возле машины Нагорного и уже не плачет, а отстраненно слушает Фёдорова. А тот из кожи вон лезет, чтобы произвести впечатление.

Меня триггерит от того, что он с ней рядом. И то, что взглядом своим грязным облизывает. Мутный тип. Нельзя ей с ним общаться.

– Мы едем домой, – передо мной вырастает Милка, преграждая дорогу. – Не доводи её, пожалуйста. Ты и так уже постарался.

Безотрывно наблюдаю за Лисёной, а она на меня даже мельком не смотрит. Походу, реально напугал. Лучше не лезть к ней. Пока.

– Поехали, – командует Яр, садясь за руль.

Вика устраивается сзади, её подруга вперёд. И вдруг Фёдоров внезапно срывается с места со словами:

– Я тоже с вами прокачусь.

Он открывает дверь и устраивает свою задницу рядом с Викой.

Ну всё, урод. Ты меня достал. Со мной сейчас прокатишься.

Глава 11

Вика

Сев в машину Яра, судорожно втягиваю аромат цитруса и кожи в надежде перебить тяжелый запах чужого женского парфюма, который застрял в носу и, кажется, навсегда въелся в мои лёгкие.

Никогда не была чувствительна к запахам, а тут прям тошнота к горлу подкатывает. Желудок болезненно скручивает, и к глазам снова подступают слёзы.

Ненавижу.

Как же я ненавижу Высоцкого.

И себя. За то, что доверилась ему. Подпустила к своему телу и растворилась в ощущениях, забыв, что имею дело с истинным Дьяволом.

Коварным, безнравственным, жестоким.

То, что случилось между нами в спальне, стало для меня настоящим откровением. Такого шквала эмоций я никогда не испытывала. Было и стыдно, и сладко одновременно. Глаза в глаза, дыхание одно на двоих, и совершенно невероятные ощущения, вознёсшие моё тело до самых небес.

А что Макс?

Как оказалось, для него это было просто развлечением. Забавой, после которой он сразу переключился на следующую жертву.

Самое ужасное, что когда я увидела Высоцкого с другой, моё сердце болезненно дрогнуло. Хотя мне должно быть всё равно, с кем он обжимается.

Мне плевать– твердила я себе, когда бежала к выходу. И верила в это до тех пор, пока не оказалась прижата к стене, и мои ноздри не заполнились приторным запахом духов.

Для меня этот запах стал символом предательства и растоптанного доверия. Поэтому я не выдержала – разревелась, когда Макс снова начал вести себя так, будто одержим лишь мной.

Лжец.

Никогда больше не куплюсь на это. Никогда!

Вздрагиваю, отвлекаясь от мыслей, когда рядом неожиданно садится Паша.

– Хочу продолжить наше общение, – подмигивает он мне, улыбаясь.

И даже не успевает закрыть за собой дверь – к машине подлетает Макс и одним рывком выдёргивает Фёдорова из салона. Затем хлопает дверью и утаскивает шокированного Пашу к своему внедорожнику.

– Дурак, что ли? – озадаченно произносит Мила, наблюдая за всем этим. – Не смешно! – возмущается, заметив веселье Нагорного. – Он реально отбитый.

– Нормальный он, – отвечает Яр и трогает машину с места.

А я оборачиваюсь, видя, что Высоцкий зашвыривает Федорова в… багажник!

Где он нормальный?! Ведёт себя, как псих!

– Нам нельзя уезжать! – взволнованно заявляю. – Яр, остановись, пожалуйста!

Парень игнорирует мою просьбу, хотя тоже всё видит. Но реагирует на происходящее совершенно спокойно.

Мы выезжаем на дорогу. А уже спустя несколько минут машина Макса обгоняет нас на бешеной скорости, и у меня от этого бегут мурашки по коже.

Милана тоже психует.

– Не пойму, чё за паника? – раздражается Ярослав. – За Пашку, что ли, трясётесь? Ничего ему не будет. Макс просто покатает его чуток, потом на место вернёт. В Крузаке просторный багажник, кстати.

Он серьёзно или издевается? Не пойму.

– Зачем это делать вообще?

– Спросишь у него потом сама, – Нагорный ловит мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Я не собираюсь с ним общаться, – твёрдо заявляю.

И смотрю в окно, стараясь забыть о существовании Высоцкого.

Всё. Нет его.

Просто не думать. Не вспоминать.

Зарекаюсь выкинуть из своей головы бойца, но сделать это не так просто, как кажется. Он как будто пророс в мой мозг и каждый раз всплывает в мыслях, вызывая злость и негодование.

– Не хочу тебя одну оставлять, – задумчиво тянет Мила, наблюдая за мной. – Поехали ко мне ночевать?

– Можно, – жму плечами.

– Я думал, ты со мной на дачу вернёшься, – хмурится Яр.

– Зачем? Там и без меня хорошо.

Нагорный хочет что-то сказать, но передумывает. Заметно помрачнев, он продолжает следить за дорогой и молчит весь оставшийся путь.

А когда высаживает нас у дома Миланы, то уезжает, даже не попрощавшись. Меня это удивляет.

– У него бывает такое периодически, – невозмутимо отмахивается подруга. – Не обращай внимания. Пошли.

В квартире нас встречает мама Милы. Она сразу усаживает нас за стол и не выпускает до тех пор, пока не попробуем всё, что она наготовила к ужину. При этом мы болтаем о всяких мелочах, смеемся. И мне наконец-то удаётся отключить мысли о Высоцком.

А ближе к ночи Милану, как обычно, несёт в эзотерику.

В этот раз она достаёт карты Таро и с важным видом тасует их, торжественно сообщая, что сейчас расскажет всё про мою судьбу.

– Я не верю в эту чушь, – отмахиваюсь. – Ты же знаешь.

– Ш-ш-ш… Не надо так говорить при них. Обидятся, – шепчет она на полном серьёзе, вызывая у меня смех. – Ну, Вика! – складывает брови домиком.

– Ладно, всё. Я готова. Что делать?

– Снимай.

– Вот так? – двигаю несколько карт сверху.

Подруга удовлетворенно кивает и, приняв самый серьёзный вид, начинает расклад.

Пока она возится, я зеваю. Мне очень хочется изобразить искренний интерес, но не получается. Я скептик и не верю, что разрисованный кусок картона может предсказать чьё-то будущее.

– Капец. Пятнадцатый аркан выпал, – многозначительно выдыхает Мила, округляя глаза.

– Что это? – интересуюсь без особого энтузиазма.

– Карта Дьявола.

– Кого? – переспрашиваю, надеясь, что ослышалась. – Дьявола?

Получив в ответ кивок, напрягаюсь, опуская взгляд на картинку с рогатым монстром.

От веселья не остаётся и следа. Становится жутко, и я передёргиваю плечами, испытывая тревогу.

– И что это значит?

– Страсть и зависимость. Жажда. Искушение, порок.

Сглотнув напряжение, хмурюсь.

– Но это же не в прямом смысле, да? Типа зависимость от денег? Страсть к работе? Жажда знаний?..

– Вик, я вообще-то на любовь расклад делала.

– Ну спасибо, – нервно усмехаюсь. – То есть мне надо быть готовой к появлению маньяка-извращенца?

Один уже, кстати, есть на примете. Вот не зря я стремлюсь держаться от него подальше. Интуиция хорошо работает.

– Это будут твои чувства, Вика. То, что ты будешь испытывать рядом с любимым человеком. Такая у тебя будет любовь к нему.

Слова подруги вызывают внутренний протест. Я не хочу испытывать перечисленные эмоции к кому бы то ни было, потому что это больше напоминает больную одержимость, но никак не любовь. Любовь в моём понимании символизирует нежность, доверие и преданность. Нечто возвышенное. Святое. Чувства отца к моей маме – вот настоящая любовь. И я мечтаю, чтобы у меня было так же.

Делюсь этим с Миланой, но она продолжает настаивать на своём. Поэтому, не выдержав, я психую и перемешиваю карточки, сбивая расклад.

– Эй! – вскрикивает подруга. – Блин, ну зачем, Вик? Я ещё не успела посмотреть остальные карты в связке! Там, кажется, Императрица в правильном положении была.

– Даже не хочу знать, что это значит. И вообще – уже спать пора, а мы ещё к конспектам не притрагивались. Завтра зачёты, не забыла?

– С тобой забудешь, – хмуро бурчит Мила.

Пока она собирает карты и прячет их в стол, я достаю из сумки тетрадки и сосредотачиваюсь на записях, пытаясь вникнуть в суть. Но мысли всё время возвращаются к дурацкому гаданию, и перед глазами постоянно всплывает картинка с изображением Дьявола. Почему я так зациклилась? Бред ведь!

Но ещё больший бред, что я связываю это с Высоцким, который позже приходит ко мне во сне в компании с той приторной брюнеткой. Они оба смеются надо мной и целуются, заставляя снова переживать горечь и обиду. Из-за этого утром я просыпаюсь без настроения. Уставшая и помятая, словно вообще не спала.

– Ну что, видела жениха? – спрашивает Милана за завтраком и, поймав мой непонимающий взгляд, уточняет: – Гадание такое – на новом месте приснись жених невесте. Кого увидишь во сне, тот и…

– Не продолжай, – останавливаю её. – Я не хочу забивать этим голову.

– Значит, всё-таки видела, – хитро улыбается подруга. – Признавайся – кого?

– Никого, – вру. – Мне ничего не снилось.

– Жаль. Хотя это гадание неточное, мне кажется. Один раз мне Ярик приснился, представляешь? Я тогда у бабушки ночевала и…

Слушаю Милу вполуха, киваю, а сама думаю, как избавиться от Высоцкого, пока не стало слишком поздно. Я не верю в чушь с гаданиями, картами и снами, но чем черт не шутит. Макс – симпатичный парень. Его наглость и харизма кружат голову даже взрослым девчонкам. Что говорить о глупышке вроде меня?

В каждом нашем столкновении он всегда добивается своего. Целует, получает доступ к телу, заполняет собой мысли – так не должно быть! У меня в такие моменты словно розовый туман в голове. Я будто под действием сильнейшего дурмана, не отдаю отчёт своим действиям. Теряю себя.

А вдруг это приведёт к тому, что я действительно влюблюсь в него? По-настоящему. Без оглядки. Меня совсем не радует перспектива остаться с разбитым сердцем. Но это неизбежно, если Высоцкий будет продолжать воздействие на мою психику.

Думаю об этом всю дорогу до универа. На зачетах подолгу смотрю в одну точку и не могу сосредоточиться. Сдаю лишь потому, что выученный материал сам отскакивает от зубов. Даже голову включать не надо.

Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о Максе, звоню после пар Лене и сообщаю, что хочу работать в её секции. Она радуется такой новости и предлагает приступить к работе уже сегодня.

– …Документы только не забудь, – напоминает Миронова. – У меня с этим строго. Не хочу проблем с трудовой инспекцией и налоговой.

– Да, хорошо.

Сбросив вызов, еду домой и беру все необходимые бумаги. Затем прыгаю за руль своей ласточки и быстро добираюсь до спорткомплекса.

– …Не хватает справки об отсутствии судимости, – сообщает Лена, проверяя документы. – Несколько дней придётся ждать. Может, есть знакомые в органах, чтобы побыстрее сделать?

У меня нет таких знакомств, но у папы точно есть. Это я наверняка знаю. Решаю не откладывать вопрос в долгий ящик и бегу в зал к отцу, чтобы попросить помощи. Толкнув дверь, не удивляюсь тому, что в просторном помещении уже полным ходом идёт тренировка бойцов. Здесь занимаются взрослые парни, которые участвуют в серьёзных чемпионатах. Поэтому и нагрузки у них колоссальные. На грани человеческих возможностей.

Меня здесь никто не знает. И я ни с кем не знакома. Потому что папа всегда был против моего присутствия на его работе. И вот одна из причин:

– …Власов, я тебя тысячный раз повторяю – левой не достал, бросай вдогонку правую! Ты тупой, что ли, не пойму?.. – зычный голос отца заполняет всё пространство зала, а следом идёт трёхэтажный мат, от которого у меня горят лицо и уши.

При мне папа никогда не ругается, поэтому я даже теряюсь на несколько секунд, останавливаясь на середине пути.

– Страшно? – усмехается рядом какой-то бритоголовый шкаф. – Не боись. Палыч нормальный мужик. Тут некоторые просто не понимают по-другому.

– Я не боюсь, просто не ожидала, – жму плечами.

– Да? Ну ладно тогда, – скалится, окидывая меня заинтересованным взглядом. – А ты откуда такая красивая? Может, цифрами обменяемся?

Вскидываю брови и, усмехнувшись, отвечаю:

– Вообще-то я…

– Мои цифры запиши, Кудрявый, – внезапно прерывает меня до боли знакомый голос. – Пообщаемся.

В поле зрения появляется владелец низкого баритона, и я открываю рот от удивления, не веря своим глазам. Максим, будь он неладен, Высоцкий!

С наглым видом он вклинивается между мной и лысым парнем, сжимая перемотанные эластичными бинтами кулаки. Одет в шорты и свободную футболку, на которой проступают пятна пота.

Он что, тренируется здесь?! Обалдеть просто можно!