Текст книги "Адель и 40 оборотней (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бакулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 10. Красная машинка, белые розы и женские разговоры

– Дел, вставай! Нам пора ехать.

Я очень старалась. Честно пыталась встать, собраться с силами… Голова уже почти прошла, только чуть-чуть чувствовалось, не зря я две таблетки выпила. Но слабость не оставляла. Пока лежишь и не двигаешься – вроде нормально, но стоит только попытаться поднять голову, и снова начинает темнеть в глазах, все плывет.

Косак встал почти два часа назад, вполне бодрый, но ему проще. Успел позавтракать, принести мне свежего молока и лепешки с… чем-то, я не успела посмотреть. Молоко я выпила, а есть совсем не могла.

Потом он оставил меня спать, ушел. Я слышала его голос с улицы, как обсуждал что-то с местными, но слов понять не могла.

Косак немного подрезал спекшиеся от огня волосы, хотя лучше, честно говоря, не стало. Состриг клоками, неровно, я даже посмеялась, глядя на него. Может быть, не стоило смеяться, но он улыбался сам. И так задумчиво тер подбородок, глядя на меня. Ничего, вот сейчас приедем домой… есть же у них там парикмахер? Все аккуратно подровняют. Волосы – это не самое страшное, главное – сам живой остался. А то я безумно испугалась вчера.

И больше всего боялась, что это только начало… Но, может быть, затихнет хоть на время, а потом приедет настоящий маг. Настоящий – справится.

– Дел, давай, красненькая машинка уже приехала, – Косак улыбался. – Специально за тобой. Так что поедем с комфортом.

Я потянулась, честно попыталась сесть.

– Красненькая машинка?

– Нико Камински, – сказал Косак. – На своей приехал, не на служебной.

Хмыкнул так, словно это что-то значило. Ирония и… что-то еще.

Я с трудом села, пытаясь справиться со вновь подступающей тошнотой… качнулась…

– О-оо, Дел, – Косак ловко подхватил меня, поднял на руки. – Давай я тебя лучше отнесу. Надо у Руты спросить, тебе, наверно, сейчас вообще вставать нельзя.

– Я сама, сейчас… – попыталась было.

– Не-не, – заверил он. – Я тебя отнесу.

Чуть-чуть самодовольно, чуть азартно. И кажется мне, ему понравилась сама идея – таскать меня перед Нико на руках. Впрочем, в добрых намереньях Косака я не сомневалась. Мне действительно сейчас самой не дойти. А то, что азарт – так это их волчьи игры. Обычное дело.

Нико ждал нас, присев на капот красненького «Гепарда». Кабриолет, ослепительно-блестящий, безумно дорогой, на таких в горы по делам не ездят, на таких ездят девушек соблазнять. Впрочем, готова поспорить, Нико здесь именно за этим.

Интересно… но «Гепарда» вряд ли можно купить на лейтенантское жалование, тут генеральское надо…

Нико вообще мало был похож на военного, особенно сейчас. И даже форменная рубашка, безупречно отглаженная, с небрежно расстегнутой верхней пуговкой, смотрелась на нем неформально-изысканно.

Золотой мальчик, играющий в солдата.

Да, он был похож скорее на заигравшегося сынка богатого… Шушак его задери! Ласло Камински, сенатор и владелец Северо-Юканской транспортной компании… Родственник? Тогда что Нико делает в этой дыре, да еще и лейтенант до сих пор? Он ведь не моложе Косака, лет тридцать, наверно.

– Да вы, я смотрю, время не теряете? – весело окликнул нас Нико.

– А нахрена его терять? – В тон ему ответил Косак. – Жизнь коротка, а с нашей службой – еще короче.

Рядом с Нико он смотрелся потрепанным дворовым псом, со своей неровно выстриженной бородой и прожженными до дыр рукавами. Прожгла – тоже я, вчерашним ударом.

– Что же ты так не жалеешь девушку, она уже на ногах не стоит? – Нико было весело, а тут такой отличный повод поддеть.

– Иди ты в пень, Камински, и не завидуй, – фыркнул Косак. – Дверь лучше открой.

– Я так смотрю, тебя она тоже шарахнула?

Нико открыл дверь впереди.

– Она шарахнет… – Косак чуть сморщился. – Слушай, может лучше назад? Там прилечь можно.

– Не, заднее сидение узкое, неудобное, она на поворотах сваливаться начнет. Поверь, я знаю, был такой опыт. Давай вперед, я спинку сейчас назад откину. Подушку за задним сидением достань.

Они грузили меня, как дрова, а у меня слишком голова кружилась, чтобы как-то возражать. И говорить не хотелось, только спать.

– Тебе Джиакх рассказал, что тут было? – спросил Косак.

– Да. Говорит, ты возьмешь парней и вечером вернешься? За это вейры обещают следить за лесом и если что, сразу свистнуть нам. Майтека возьмешь?

– Майтека, – Косак осторожно усадил меня в кресло, пристегнул, чтобы я никуда не сползла. – Я б тебя взял, Камински, мне тебя не жалко, а у Майтека дети. Но не могу, сам знаешь.

Нико что-то зло буркнул под нос.

– Вот и возьми, раз не жалко.

– Не могу, – Косак пожал плечами. – У меня приказ.

– Пошли Майтека куда-нибудь еще. А меня сюда.

– Чего тебе так неймется в герои? Сиди в тепле, девочек развлекай.

– Я не за тем в армию пошел…

– Не за тем? На гоночных машинках по горам кататься? Где подушка-то у тебя?

Меня устроили со всеми удобствами, даже подушку пристроили так, что ничего никуда не сваливалось. Не хуже, чем в кровати. Даже спинка у кресла опускалась так удобно, что можно расслабиться и спать.

Косак сел назад. Они с Нико обсуждали свои дела, тварей и магов, у меня, честно говоря, не было сил слушать.

Я закрыла глаза.

– Адель, не холодно? – спросил Нико. – Нет? Если что, ты говори, у меня плед есть.

Жарко… впрочем, я знаю, что в таких случаях, как мой, когда сил не остается, часто начинает знобить даже в жару. И Нико вот знает…

Но думать об этом сейчас тоже сил не было.

И под их разговоры я заснула.

Из машины Косак снова нес меня на руках.

Принес, ботинки с меня снял, уложил в кровать. Я вдруг подумала, что в первую вылазку он же меня принес тоже? Я и тогда уснула в машине, а проснулась в кровати. Это уже входит в привычку. Но надо уже что-то с этим делать…

А на столе, в трехлитровой банке, здоровенный букет белых роз. Охрененный просто букет!

Я видела, как Косак глянул на него с легкой неприязнью, но никак комментировать не стал.

Это от Нико? Он перед тем, как за мной поехать принес?

Нико стоял в дверях и улыбался.

Потом Косак утащил его…

* * *

– Варенья земляничного хочешь?

Рута поила меня чаем с травами для восстановления сил. Мы сидели у нее в кабинете, вдвоем, здесь прохладно и хорошо.

– Хочу, – согласилась я.

Есть до сих пор не хотелось, хотя дело уже к вечеру, но варенье – самое то, что нужно. Тем более, земляничное я очень люблю.

– Это я сама собирала, – сказала Рута. – Здесь земляники по холмам – видимо-невидимо. А сейчас малина пошла. Если поспокойнее будет, хочешь, мы с тобой за малиной сходим как-нибудь?

– Я бы с радостью.

Только что-то мне кажется, в ближайшее время спокойно не будет, можно даже не ждать.

Рута нервничала. Мне она заварила укрепляющий и тонизирующий чай, себе успокаивающий. Ничего не говорила, но я и сама разбираюсь в травах. А она – сидела, мешала ложкой в кружке, хотя так и не положила сахар, мешать там нечего… думая о своем.

Косак снова уехал в деревню и Стефан Майтек уехал вместе с ним.

Магия и твари… и даже такого плохенького мага, как я, не будет с ними. Нет, я бы поехала, я бы сделала все, что могла, но я сейчас и хожу-то с трудом. Решила, что как только приду хоть немного в себя – попрошусь к ним, мало ли что.

– Волнуешься? – спросила я тихо.

– Да, – Рута кивнула. – Боюсь таких вещей. Не понимаю… С магией – никогда не знаешь, чего ожидать. Все, может быть, уже закончилось и скоро уляжется, может, тварь одна была. А, может быть, этих тварей полезет еще сотня. И что делать тогда?

У меня мороз по коже от таких мыслей.

– Но ведь они же взяли… ну, оружие помощнее?

– Взяли. Но кто знает, поможет ли оно. Уолеш сообщил наверх, но там пока помогать не собираются. Говорят, не стоит паниковать, могильники не первый раз грабят. А твари… говорят, раз уж практикантка справилась, то и нечего беспокоиться, – Рута вздохнула. – Ждите, говорят, скоро к вам мага пришлют, а пока не высовывайтесь. Очень надеюсь, все так и будет.

Я очень надеюсь тоже.

– А почему Нико не берут с собой?

– Нико? – Рута фыркнула. – Ты не знаешь? Ласло Камински – слышала? Юканская транспортная. Нико – младший сын. Бестолковый правда, избалованный, вместо семейного дела в армию подался, но сын все равно. У Уолеша приказ – держать его подальше от любых сомнительных историй. Если вдруг запахнет жареным – хоть под замок сажать, но не пускать. Потому что если вдруг с сыночком Камински что-то случится, Уолешу голову снимут, уж там найдут к чему формально придраться. А у нас народу немного, и младших офицеров-волков на полевую работу только Нико и Стеф, больше Олину брать некого. И я, честно говоря, даже не знаю, за кого волнуюсь больше. Просто Стеф – он осторожный, никогда никуда не полезет без необходимости, никаких глупостей. Он раньше таким не был, но семья, дети… он думает о всех нас. А Олин вообще ни о чем не думает…

Да. Сегодня ночью, когда все побежали, а он остался стоять, встречая тварь, отвлекая ее на себя – это ведь чистое безумие. У нас получилось, нам повезло, но ведь все могло повернуться иначе.

Поймала себе на том, что сижу, задумчиво закусив губу.

– А я тебе не рассказывала, как Стеф меня замуж заманил? – Рута вдруг улыбнулась. – Я думала, убью его за такие дела!

– Нет, – я мотнула головой. – Ты не хотела?

– Вообще не хотела! Замуж за военного? Да ты что! У меня отец военный, я отлично знаю, как это. Вечно с ума сходить… Нет. У меня были совсем другие планы. Нет, Стеф мне очень нравился, мы встречались с ним… Ох, он такой был, просто огонь, – Рута мечтательно прикрыла глаза. – Он и сейчас тоже, но тогда… Вот как-то лежим мы с ним после наших бурных игрищ, и я смотрю: у него серьги в ухе нет. Меня аж подбросило, я вскочила, начала кричать – как же так, что теперь делать? А вдруг ребенок? У меня паника. Он так ухо потер, вроде бы тоже заволновался, начал искать. Но я смотрю – его это вообще не пугает, даже ухмыляется, зараза. Нашли под подушкой. Ну ладно, решили, что выскочила, мы не заметили… ну, ведь всякое бывает. Я тогда очень надеялась, что повезет и ничего не будет. А вообще, он меня еще задолго до этого замуж звал, я отказывалась… Но ведь каждую ночь ко мне бегал, в окна лазил, в него комендантша из дробовика даже как-то стреляла… и хоть бы хны! И я к нему бегала. Вообще не представляла, как будем жить, когда учебу закончим и разбежимся… А потом как-то смотрю – опять нет серьги. Я кричать: «Да ты совсем охренел! Да ты это специально!» А он такой заулыбался, только посильнее меня прижал, говорит: «Да, специально. А чего ты брыкаешься, замуж за меня не идешь?» Думала, убью его тогда.

Удивительно. Сейчас сложно поверить, Стефан такой спокойный, обстоятельный.

Но так хорошо видно, как Рута с ним счастлива, как у нее до сих пор глаза горят, когда смотрит на него…

А то, что другие планы у нее были, так кого это волнует.

– С оборотнями вообще аккуратнее надо, и оглянуться не успеешь… – Рута улыбалась. И вдруг, словно что-то вспомнила. – А ты знаешь, что они на тебя поспорили? Новенькая девочка в части – всегда ценный трофей. Они поспорили, кто первый уложит тебя в постель – Олин или Нико.

– Что? – я успела глотнуть чая и чуть не поперхнулась. Поверить не могла.

– Да нет, ты не думай, Олин в такие игры не играет. Нико с Домошом поспорили. Увидели, что Олин тебя сразу в город повез, и вообще, как он на тебя смотрит, и Нико решил, что сможет опередить.

И как он на меня смотрит?

Я страшно покраснела снова.

А ведь если б не твари этой ночью, Нико бы точно уже проиграл… он и так…

Ох, я что-то совсем не готова к таким играм.

Но раз Рута знает, то и Олин знает наверняка. Пусть не он придумал, но он знает. И… Никогда не поверю, что в таком деле один волк позволит выиграть другому.

Очень хочется верить, что там, в деревне, все это было не ради спора.

– На самом деле, – Рута глянула на меня, – Нико неплохой парень, и офицер тоже хороший, отлично разбирается во всем. Дури много, но это они все такие. Хочет быть в центре внимания вечно распушит хвост, как павлин… и даже не знаю, что он больше хочет: доказать, что чего-то стоит сам по себе, без папочки, или впечатлить, какой он богатый мальчик с кучей связей. Сам бы определился – было бы проще.

Красная машинка на отцовские деньги?

– И как же он оказался здесь?

– В нашей дыре? – Рута усмехнулась. – Я знаю, что до нас он на Дакайской границе служил, правда, когда там уже успокоилось, после войны. Воевал или нет – не знаю, он ничего не говорит, но, думаю, нет. Хотя успеть был должен, на год старше Олина. На границе был уже капитан. Но что-то у них там случилось, я так и не поняла. Нико говорит, что за драку из-за женщины. Его понизили в звании и отправили сюда. Рассказывает – очень складно, как раз в его духе: не поделили, приревновал, такая красотка… он может… Только не сходится. С таким отцом, как у него, за обычную драку – просто сослали бы, без понижения, перевели бы в другую часть и все… А тут что-то серьезное. Не знаю. Может, кому из командования морду набил. Он и здесь со всеми передрался уже. Не серьезно, без последствий, но спокойно жить не может.

Не может.

Все они…

И что мне делать со всем этим теперь?

Глава 11. Ночные песни, бутерброды с колбасой и белая борода

Розы я выбросила в мусор.

Было ужасно жалко, они такие красивые… но я твердо решила дать Нико понять, что мне его цветы не нужны. Со мной так не выйдет.

Я не знаю, как выйдет… но было немного обидно.

Не знаю, как правильно вести себя.

Уже вечер, и сегодня мне велели отдыхать. А завтра приедет Олин, и мы попробуем разобрать вещи и записи Магнуса, сейчас все это на складе, меня одну туда не пустят.

Книг по боевой магии у меня с собой не было, вот уж не думала, что пригодится, поэтому я взялась читать то, что у меня было про кхаев. Правда долго читать не вышло, даже от легкого напряжения начинали болеть глаза… Да, надо отдохнуть… Рута сказала, если хорошенько высплюсь, завтра должно пройти.

Музыка со двора и детский смех. Кто-то поет. Детские песенки, и так задорно!

Я вышла посмотреть.

Нико.

Песенки из старых радиоспектаклей, я слушала в детстве. Я даже знаю слова, их все знают с детства… Он играет на гитаре и поет для волчат, а они весело прыгают вокруг. Мне говорили – для волков не бывает чужих детей, они все – часть стаи.

Невольно заслушалась, зазевалась. Нико окликнул меня.

– Дел! Ты слова знаешь? Нам срочно нужна принцесса и женский вокал.

– Я не умею петь… – попыталась было я.

– Подумаешь! – Нико широко улыбнулся. – Мы не в опере. Главное, чтобы было весело. Давай!

– Давай! Давай! Тетя Дел! Спой с нами! – запрыгали волчата.

И куда мне деваться?

Но это было действительно весело. Я могла отказать Нико, но волчатам отказать не вышло.

Мне досталась песенка принцессы, которая заточена в высокой башне и ждет, когда прилетит возлюбленный, верхом на волшебном драконе, и спасет ее. Нико пел и за дракона и за рыцаря, потрясающе, на разные голоса, а волчата за толпу, которая наблюдает все это, не попадая ни в одну ноту, зато радостно голося.

Я давно уже так не смеялась.

На второй песне даже вошла во вкус и начала пританцовывать.

А потом волчат вдруг позвали спать – поздно уже.

Я хотела сбежать тоже…

– Подожди, – попросил Нико. – У меня есть еще одна песня для принцессы. Сядь, послушай.

Тут невозможно отказать. Глупо сбегать. Мне ведь нравится, и ничего такого… Одна песня… Я помнила ее. Влюбленный рыцарь едет по лесу и мечтает увидеть принцессу вновь. Та же музыка, те же слова… но, светлые боги! Так проникновенно! И Нико смотрит мне в глаза, улыбается мне. Словно это он – тот самый рыцарь, а я его принцесса. И какой же у него голос! Я заслушалась.

Когда он закончил, поняла, что сижу и совершенно глупо блаженно улыбаюсь.

– Хочешь, спою еще что-нибудь? – предложил Нико.

Я ведь злюсь на него? Обижаюсь? Как он мог спорить на меня?

– Ты отлично поешь. Где-то учился? – спросила я, скорее, чтобы потянуть время с ответом.

– Мои родители считали, что мальчику из приличной семьи просто необходимы занятия музыкой. Так что – да. Хочешь, «Вечернюю сонату» Картмана могу сыграть?

Он тронул струны гитары, всего лишь несколько тактов, но не узнать невозможно, это классика, которая у всех на слуху. И бесподобно…

– А ты, значит, из приличной семьи?

– Да. Тебе еще не рассказали? Не смейся, дело ведь не в деньгах. На самом деле, в детстве у меня действительно хорошая семья. Дружная. Нас пятеро детей, у меня три старших брата и одна младшая сестричка. У мамы всегда находилось время для нас всех, она читала нам книги, устраивала домашние спектакли, ходила с нами гулять в лес. И у отца тоже, несмотря на то, что он все время страшно занят. Но для нас время как-то находил. Я мог прийти к нему с любыми проблемами. Правда потом оказалось… Не важно.

Нико беспечно улыбнулся.

А у меня нет семьи.

– Понятно… – сказала я.

– Давай, я спою тебе? Одну песню, и пойдешь отдыхать.

* * *

Завтрак я проспала снова.

А все потому, что слушала песни полночи. Да разве можно не слушать, когда он так поет? Невероятно. Потом пришла Рута, уложив своих. Мы сидели в беседке, Нико играл, а мы с Рутой подпевали…

Проснувшись утром, поняла, что в голове больше не звенит, зато ужасно, просто невыносимо хочется есть, за весь прошлый день. А у меня из еды – только кофе. В столовой тихо и пусто, все съедено. А до обеда чуть больше двух часов… Я походила, походила… решила уже, что ладно, как-нибудь доживу, когда там, у столовой, снова встретила Нико.

– Голодная? – с ходу поинтересовался он.

Ну, не врать же.

– Ага, – сказала я.

– Бутерброд с колбасой хочешь? – спросил он, подмигнул, словно заговорщик. – И кстати, мне Уолеш сказал, что если Косак еще не приедет, когда ты проснешься, то найти тебе дневники Магнуса, чтоб ты посмотрела. Дневники я уже нашел, у меня лежат, так что пошли, я тебя накормлю, и заодно посмотришь.

Сложно отказаться, особенно от дневников. Это ведь для дела. Да и от колбасы, надо признать, я отказываться не готова, вчера не ела ничего, сегодня живот сводит…

Нет, я отлично понимала все то, что происходит сейчас, все то, что было вчера вечером. Глядя на Нико – невозможно не понять. Он пытается понравиться мне, очень старается произвести впечатление. Сейчас он ведет себя совсем иначе, не так, как в первую встречу, но вовсе не потому, что он изменил намерения, а потому, что изменил тактику. Он достаточно умен, чтобы понять – наглостью и напором меня не взять. И розами не соблазнить. Но Нико знает много способов понравиться женщине. И как бы мило и хорошо это не было, и пусть Нико действительно неплохой человек, как говорит Рута, но я отчетливо вижу эти усилия и эту игру.

И эта игра льстит мне. Льстит внимание, и что такой красивый мужчина, офицер, сын влиятельного сенатора, между прочим, хочет понравиться мне. Да, пусть у Нико свои цели, и я только трофей, но это приятно все равно. Я далеко не избалована мужским вниманием, у меня далеко не богатый опыт. Поиграть… Что я теряю, в конце концов? Недели через две я уеду отсюда, и больше ничего не будет, никакого продолжения.

И главное, наверно, – я понимаю, что теперь это игра в открытую, и мне нечего бояться. Он знает, что я знаю. Да, Нико может быть настойчивым и даже навязчивым, но он не перейдет грань и не применит силу. Это я могу шарахнуть его в нос.

А Нико привел меня к себе. И даже дверь оставил открытой настежь, давая понять, что не желает ничего такого, ему нечего скрывать… Достал копченую колбасу и хлеб, сделал мне здоровенные бутерброды. Налил кофе, открыл банку тушенки… Это так просто, что даже почти смешно. И свежие булочки…

И дневники, действительно, два толстых блокнота исписанные схемами и закорючками, я как глянула… да мне такое не разобрать!

Сам разложил карту на столе…

И все же, я сидела, уплетала за обе щеки, но невольно думала о том, как глупо было выбросить розы и повестись сейчас. Но ведь розы – это явное заигрывание, а сейчас… просто рабочий процесс. Я карту изучаю… Нет, у меня никаких иллюзий, но… глупо. Я пыталась понять, как все это вышло. После вчерашних песен я расслабилась.

И вот тут увидела Олина в коридоре, через открытую дверь.

Увидела, как он сначала прошел мимо, к моей комнате, и даже постучал… Значит, ночь прошла спокойно, он вернулся… И только потом увидел меня… У Нико. Мы встретились взглядом. И я вдруг чуть не подавилась колбасой…

Олин махнул мне.

– Адель! – заглянул, но сразу не зашел, остановился в дверях. – Как ты?

– Хорошо, – сказала я, стараясь дожевать и проглотить скорее. – Мы тут изучаем… разбираемся. А у вас там в деревне? Сегодня все спокойно?

Олин мотнул головой.

– Ночью огней очень много, и не только над ущельем, но и над лесом. Вы большую карту взяли? Дайте-ка…

Он все же подошел.

У Нико карта на весь стол, подробная. Мы успели отметить деревню, ту гору, где исчез Магнус, место, где берет начало Тамайка… Мне кажется – еще немного, и я что-то важное смогу понять.

Олин посмотрел тоже. Задумчиво провел пальцем по карте, по тем местам, где видели огни…

– Вот здесь видели, – показал он. – Не знаю, что особенного в этом месте, но я Магнуса туда возил, он свои замеры делал.

Пальцы у него с черными ногтями, въевшейся грязью. Рубашка все та же, с прожженными рукавами, пахнущая дымом и потом, это он прямо с дороги, не заходя к себе, забежал. Некогда менять было, да и смысла, наверно, тоже.

– Ты там землю копал, что ли? – усмехнулся Нико.

– Копал, – согласился Олин, глянул на свои руки. – Мы оборонительную линию вокруг деревни строим. Вейры говорят, одной тварью не ограничится. Не знаю уж, насколько наше ограждение поможет, но другого пока ничего не придумали. Лучше хоть что-то делать, чем сидеть просто так.

– А я ведь что-то читала такое… – вспомнила вдруг. – Твари в могильниках всегда парами. По одной не бывает. Их две или четыре, или шесть…

Я закусила губу. Вот только шесть тварей нам не хватало. И хорошо, если шесть.

И надо было вспомнить раньше!

Олин кивнул.

– Да, мне сказали. Ладно… – он так странно на меня посмотрел. – Пойду, переоденусь, потом мы еще подумаем. Давайте лучше, несите все это в кабинет, там удобнее будет.

До обеда я Олина не видела. Не знаю уж, что он там делал…

Мы действительно взяли и отнесли все в кабинет Нико и Стефана, у них один на двоих, довольно просторный. Разложили мои заметки, повесили карту на стену.

Я попыталась хоть что-то в записях Магнуса понять, сравнить с тем, что знаю сама.

Вот эти круги и знаки… это… я видела что-то такое, нужно только вспомнить.

Долго стояла, глядя на карту… пока такой сумбур в голове. Я даже не очень понимала, в каком направлении думать. Что мы ищем? Тот самый могильник? Вход в другой мир?

Главное – понять, что делать со всем этим теперь.

Как же меня угораздило попасть сюда? И как же здесь нужен настоящий опытный маг!

И вдруг почувствовала, что Нико стоит сзади. Совсем рядом. Не касаясь меня, но я чувствую его дыхание.

– А ты пахнешь земляникой и солнцем, – тихо сказал он.

Да иди ты! Шампунем я пахну, в лучшем случае… он, и правда, земляничный.

– Ты поспорил на меня? – сказала я.

– Да. И что такого? – Нико это не смущало. – Небольшое безобидное развлечение – потягаться за внимание прекрасной дамы.

Он коснулся подбородком, губами моего затылка, очень осторожно. Если я дернусь вперед, – он не позволит… но пока не трогает руками.

Я чувствовала едва уловимый запах дорогого одеколона.

– Ничего себе, безобидное!

– А что такого? – удивился он. – Тебя ведь никто ни к чему силой не принуждает. И ты мне действительно очень нравишься.

– На спор.

– Да брось, – я чувствовала, как он улыбается. – Просто для того, чтобы нам обоим было хорошо. Если ты боишься, что после первого же раза я потеряю к тебе интерес, то обещаю, что до конца твоей практики я в твоем полном распоряжении. Буду развлекать, петь песни, кормить колбасой и возить в город. Буду рядом, когда захочешь. Мне честно – интересно с тобой.

Заманчиво. И я даже понимаю, что он не врет, и что действительно будет развлекать меня. На неделю его точно хватит, а то и на две. До конца практики. А дальше… я и сама отлично понимаю, что дальше этого никто загадывать не будет.

Только дело даже не в этом.

Хотела было повернуться к нему, но он не дал, положив руки мне на талию.

– Отпусти.

– Тихо, Дел, – сказал он. – Чего ты пугаешься?

– Готов на все, ради выигрыша? А вдруг ты уже проиграл?

Его пальцы чуть сжались… Я слышала, как он втянул носом воздух.

Значит, сомнения все же были?

– Хочешь сказать, у вас что-то было? – почти со злостью, он развернул меня к себе, все еще крепко держа, не отпуская. Заглядывая в глаза. Нет, он в это не верил.

– Ты зря тратишь время, – сказала я – Убери руки.

– Так «да» или «нет»?!

– Я не играю в ваши игры. Если не отпустишь, то ударю.

Почти блеф.

Он фыркнул. Что-то изменилось в его взгляде.

– Разобьешь мне нос?

– Врежу по яйцам для разнообразия, – холодно сказала я.

Он засмеялся, но руки благоразумно убрал. Только отойти не подумал.

– Ты серьезная девушка.

– Да, – сказала я. – Это моя работа. И мне пора. Если есть что по делу, то обсудим после обеда.

* * *

Я сбежала от Нико, благо обед действительно через пятнадцать минут и у меня был отличный повод.

Нашла Руту, мы пошли в столовую вместе, с ее волчатами.

Сначала взяли и отнесли все на стол детям, потом вернулись сами. Пока ходили – оказалось, что Нико уже успел все взять себе, устроиться рядом за столом, и маленький Хени уже у него на коленях, а Нико режет ему отбивную.

Улыбнулся нам, словно ни в чем не бывало.

– Пытается тебя соблазнять? – весело шепнула Рута мне на ухо.

Я вздохнула.

– И что мне с этим делать?

– Определись, кто тебе нравится больше, – Рута подмигнула мне. – А то они передерутся.

Вот так просто…

– А если я не хочу?

– Да брось. Развлекись, – Рута пожала плечами. – Что ты теряешь? Я так понимаю, ты свободна и никому не изменяешь. Вернешься в свой Дорнох, там такого… – она вдруг запнулась, глядя куда-то в сторону. – Ты только посмотри!

Я не сразу поняла куда смотреть, но заметила не только Рута. Вдруг стало тихо, разговоры замолкли. Кто-то хихикнул за солдатским столом, кто-то сказал что-то шепотом.

Высокий парень с подносом берет себе тарелку с картошкой и отбивной… женщина на раздаче смотрит на него слегка обалдело. Спрашивает что-то, но отсюда не разобрать. Я слышу только «Олин». Он что-то тихо отвечает ей. Берет все, что нужно, идет к нам.

От солдатского стола задорно свистят.

У него коротко пострижены волосы и больше нет косматой страшной бороды. И кажется даже, это совсем другой человек. Моложе лет на пятнадцать. Голубые глаза так и сверкают.

– Да охренеть! – выдыхает Рута. – Олин! Да ты красивый парень, оказывается! Где ж ты был раньше?!

Он неожиданно хмурится, поджав губы. Так, словно эти перемены смущают его самого. Рубашка на нем тоже другая, свежая, совершенно новая, рукава закатаны до локтей… крепкие руки в белой шерсти… и совершенно чистые руки, ногти едва не блестят…

– Да я пытался бороду подровнять, там где прожгло, – буркнул он, глядя на Руту, но старательно не глядя на меня. – Понял, что проще сбрить.

– Ну все, Дел, ты попала! – Рута весело пихнула меня в бок.

– Боишься проиграть? – Нико смотрел на него зло сощурившись.

– Это не игра, – холодно сказал Олин.

– Да неужели? Только не говори, что случайно побрился именно сегодня впервые за шесть лет.

– Не случайно, – Олин смотрел на Нико прямо и с вызовом. – И Адель мне не безразлична. Но ваши игры тут не причем.

– Как же не причем, когда ты из шкуры вон лезешь, чтобы оказаться первым?

Нико ухмылялся. Он снял с колен Хени, посадил на стул рядом.

– Давай выйдем, Камински, я тебе все объясню, – Олин поставил поднос на стол, но сам так и не сел.

Нико дернулся было…

– А ну, сели оба! – рявкнул Уолеш с другого конца стола.

– Да я не собираюсь с ним драться, просто поговорить, – сказал Олин.

– На драки у тебя времени нет, – сказал Уолеш. – После обеда зайдешь ко мне. И Адель захвати. У меня к вам серьезный разговор… По делу, – добавил он. – Камински, у меня к тебе тоже дело есть, неофициально, по своим каналам пробьешь. Но это чуть подождет. А драться будете, когда всех тварей переловим.

Нико развел руками, словно показывая, что он тут уже ничего сделать не может.

Олин хмуро помялся еще с ноги на ногу, но сел.

– Как у вас там хоть дела-то? – спросила Рута. – Спокойно ночью было?

– У нас пока спокойно, – сказал Олин, – но в целом довольно хреново. Пастухи у вейров пропали. Овцы есть, а пастухов нет, палатки одни остались. И что-то там… Так что я за Адель. Туда без мага, без понимания – есть ли магия и ловушки, лучше не соваться.

Олин нахмурился еще больше, глянул на меня.

– Так у тебя все козыри, Косак! – фыркнул Нико.

– В гробу я видал такие козыри. Адель, ты можешь отказаться. Это очень опасно и приказывать тебе сейчас никто не имеет права, ты первокурсница. Но помощь твоя нужна.

Он сжал зубы. Сейчас, без бороды, так отчетливо видно желваки на скулах.

– Да, конечно, – сказала я. – Поедем…

* * *

– Все прочитал? Тогда подписывай, – кивнул Олину Уолеш. – Если с ней что случится, пойдешь под трибунал. Отвечаешь головой.

Олин подписал без колебаний.

Мы уже обсудили этот вопрос.

На словах был один приказ, на бумаге другой. Если все пройдет нормально, того, что на бумаге никто не увидит. Если что-то не так… «Да похрен, – сказал Олин. – Я все равно буду рядом. И если какие твари до нее доберутся, то вряд ли я к тому времени останусь жив. Так что трибунал или не трибунал…»

Он берет меня с собой в деревню, потому что, когда имеешь дело с тварями – магию нужно хотя бы видеть, понимать куда можно сунуться, а куда нет. Видеть ловушки и те места, которые лучше обходить стороной. А если не видеть, то лучше не браться вовсе. Это как по минному полю.

Дело опасное и меня могут запросто сожрать твари, но, возможно, удастся спасти чьи-то жизни.

Я могу отказаться.

Олин может отказаться тоже, поступить так, как требует его письменный приказ, сидеть тихо.

Да, можно не соваться, этот вариант тоже обсуждали вполне серьезно. Но как скоро сюда пришлют мага, и не упустим ли мы время… Если тварь не одна, если они решат поохотиться на людей… Вейрских пастухов убили, но кто и как… подойти близко и посмотреть сами волки не решились – их чутье тут не поможет. А не глядя лезть в ловушки…

В горах хватает вейрских поселений, и людских – дальше в долине. Если твари пойдут дальше? Если уже побывали там? Нельзя просто ждать.

Огней в горах становится только больше, что-то явно разворачивается и будет хуже, поэтому страшно упустить время. Если не помешать, то, хотя бы, понять, что происходит.

Нужно действовать, даже если наверху эту ситуацию не воспринимают всерьез. Нико постарается убедить. У него есть связи.