Текст книги "Флейта играет соло (СИ)"

Автор книги: Екатерина Голинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Тогда, тебе придется ждать вечно! Да о какой любви ты говоришь?! – Маргарита посмотрела на него с открытым ужасом и отвращением – насколько он был красив внешне, настолько же он был безобразен духовно, её бил внутренний мандраж, – Самовлюблённый эгоист! Именно – эгоистичный мальчишка. Ты не способен любить никого, кроме себя. У тебя нет сердца. Да, просто капризный ребёнок, привыкший получать любую игрушку, какую захочет, лишь для того, чтобы поломать её, – она с укором посмотрела в его серые глаза стального оттенка, – Но, ты зашёл слишком далеко. Людские жизни и судьбы – не игрушка! Остановись!

Тут Ио сорвался, ему хотелось растерзать её, смять, сломить, уничтожить, наконец, покончить со всем раз и навсегда, сомкнув пальцы на её нежной шее:

– Кто дал тебе право так со мной разговаривать?! – он хлестанул девушку по лицу, и это было настолько неожиданно, что она не удержалась и упала на пол, – А меня кто-нибудь любил? А мне кто-нибудь когда-нибудь помогал? Меня ни кто не учил помогать. Знаешь, как часто мне твердили: «Ио, у тебя нет сердца!», иногда я даже специально ночью прислушиваюсь – бьётся ли оно...

– Сейчас я в твоей власти – или делай, что хочешь, или просто уйди,– еле слышно обронила она, – Если считаешь, что в праве мстить – мсти мне одной, другие не имеют вины перед тобой.

Ио вышел, хлопнув дверью.

Рита, обессилев, села на колени:

– Будь ты проклят! Тысячу раз проклят! Бог тебя накажет, даже, если я прощу...

– Сожалею, Марго, но ты опоздала... Я уже проклят – с того самого момента, как увидел тебя, – он сел, уперев голову в ладони, подпирая дверь с другой стороны.

Внезапно из комнаты послышался крик. Парень, выбив дверь, вбежал в комнату и увидел Маргариту, лежавшую, скорчившись, на перепачканных кровью простынях, руками она прикрывала живот.

– Помогите, пожалуйста... – беззвучно, одними губами, прошептала девушка.

Пошатнувшись, он оперся о дверной косяк – боль пронзила его всего, словно, ему самому вспороли живот и вывернули внутренности наружу. Должно быть, так же и его мать умирала, истекая кровью после родов. А теперь таким же образом уходит ещё один дорогой ему человек:

– Врача! Немедленно! – заорал Ио.

Всё время, пока врач был с Маргаритой, парень сидел на полу возле дверей её комнаты:

– Господи, я не знаю ни одной молитвы, да и, вряд ли, хоть чего-нибудь стоят молитвы такого, как я, только прошу, не отнимай её у меня. Если хочешь наказать за мои прегрешения , то наказывай меня одного, она ни в чём не виновата, – повторял он всё время.

Через некоторое время вышел врач – у него у самого лицо было белее стены:

– Мой господин, мы сделали всё возможное, но...Это был выкидыш.

– Что с женщиной? – Ио почти вдавил мужчину в стену, чуть не выбив из рук таз с остатками теплой воды и обрывками окровавленных покрывал, требовательно глядя ему в глаза.

– Ей нужен покой и уход, – еле выдавил тот.

– Пошел прочь! – парень резко оттолкнул мужчину.

Девушка молчала, в полном ступоре, пустым взглядом смотря в потолок, лишь на щеках блестели мокрые дорожки слёз – она потеряла всё – мужа, ребёнка, свободу. Внутри – абсолютная пустота. Она не понимала как и зачем ей жить дальше. Он посмотрел на неё и ужаснулся – в этой измученной и измождённой молодой женщине не узнать было красавицу Маргариту, и он тоже был причастен ко всему, что ей довелось пережить. Марго добрая – когда-нибудь она сможет его простить, если выживет – нет, Ио старался отогнать от себя мрачные мысли – конечно же, она выживет, вот только сможет ли он сам себя теперь простить – вот в чём вопрос. Ему хотелось поддержать её, но он не знал как. Если бы он мог взять на себя часть её боли и уменьшить страдания. Прошло уже несколько часов, а Маргарита оставалась всё такой же безучастной. Она была слишком слаба даже для того, чтобы принять пищу, что сейчас ей было необходимо. Тогда у Ио не осталось другого выхода, как заставить её выпить хотя бы воды методом "рот в рот".

Внезапно, она сжала его руку и тихо произнесла:

– Я сбегу отсюда, даже если ты мне не поможешь. Я вернусь к своим и продолжу сражаться – вот так и поступлю. Теперь я просто не могу поступить иначе. Нужно остановить эту ужасную войну – и так уже слишком много жертв. Я не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал.

– Не думай сейчас ни о чём. Я принесу тебе ещё воды, – он взял со стола пустой стакан и вышел из комнаты.

Когда же он вернулся, то обнаружил, что на кровати девушки нет, лишь ветер через открытое окно развевал лёгкие занавески.

– Не меня ли ты ищешь? – Ио повернулся и, когда рассеялся чёрный туман, замер, шокированный увиденным: перед ним стояла и Маргарита, и не Маргарита в то же время – на ней был чёрный обтягивающий комбинезон, высокие чёрные сапоги, выше колена, чёрные атласные перчатки выше локтя, на руку намотана плеть, а на лице – чёрная кружевная маска, под которой был виден яркий макияж, – Здесь нашлась только эта одежда... Тебе не нравится? А мне, вот – очень даже, – все её движения были пугающе бесстрастными, и сам взгляд её стал очерствевшим, жестким и холодным, и речь – сухой и резкой, с металлическими нотками, даже линия поджатых губ была какой-то бездушной.

От вида такой Маргариты становилось бесконечно страшно, и мороз пробирал по коже. Он вспомнил предупреждение Альвис – девушка не выдержала потрясения, и всё, что в ней его так восхищало, всё, что он в ней любил, было поглощено тьмой – он сам своими руками взрастил Чёрную Розу и своими же руками он уничтожил всё то светлое, что было в Маргарите.

– Что с тобой? – в глазах её была теперь чёрная бездна, – Ты на себя не похожа. Как бы глубоко ты не спрятала свою боль, то это ещё не означает, что она исчезнет.

– Со мной всё просто замечательно, – безразлично произнесла она, глядя мимо него, и отвернулась, – Чем опять не доволен?

– Знай же, – он развернул её лицом к себе, – я виноват перед тобой, бесконечно виноват. Джон жив – это была иллюзия, я обманул тебя. Его тут не было, я, правда не знаю, где он.

– Хватит уже издеваться надо мной! – на своей щеке он почувствовал жар пощечины, – И, какому из твоих лживых слов я должна теперь верить? Руки... свои убрал от меня! – ударила она рукоятью кнута по его руке, – Пошел вон, пока я окончательно не разозлилась!

Между тем, у дальних ворот замка Темных небес, временно обезвредив пережатием сонной артерии двоих караульных, Джон и молодой хирург переоделись в их форму.

Решено было, что Джек с Даниэллой останутся сторожить этот вход до возвращения Джона, но, при малейшей опасности – возвращаются назад через портал в лесу, что разросся вокруг.

По невероятной удаче, Джону удалось незамеченным пробраться подсобными помещениями до главного здания замкового комплекса, но нигде не было и следов Маргариты.

Возле бассейна, где он не ожидал кого-либо встретить, стояла высокая фигура.

Ио медленно повернул голову, и их взгляды встретились:

– Я все гадав, коли ж на тебе чекати… (А я всё прикидывал – когда же тебя ждать... Укр.)– растянул он губы лютым оскалом, – Але, вже запізно (Но уже слишком поздно. Укр.).

– Не может быть, чтобы я так рисковал и всё напрасно. Ты знаешь, где она? – глаза Джона молили о помощи – Ио и бровью не повёл. Но, каких неимоверных усилий это стоило, знал только он сам:

– К сожалению, ничем не могу помочь. Хотя, нет, я вру – я ни о чем не сожалею. Думаешь, я не знаю, зачем ты здесь?! Жаль, что ОНА не узнает о твоих подвигах, – всё то, что он так долго копил в себе, вырвалось, вдруг, наружу, захлестывая разум всей стихийной яростью и нестерпимой горечью боли, – Для тебя её больше нет. Где ты был, когда она умирала на моих руках? Где ты был, когда наемники калечили её тело и её душу? Тебя не было. Рядом с ней был я. У тебя было всё – дом, семья, а у меня – только она. Ты просто вор, ты украл её у меня. Своей кровью ты омоешь её поцелуи и объятия.

– Да что ты говоришь? А где ты был, когда на её глазах погиб тот, кто был её первой любовью? Когда она лежала, прикованная к постели? Когда её мучили кошмары? Когда нам нужна была помощь там, в парижских катакомбах? Когда на площади Небесного града пламя окутывало её? – Джон схватил парня за горло, придавив спиной к стене, – Не ты мне будешь рассказывать! Ты и пальцем не коснешься её – только через мой труп!

– О! Отличная идея – именно это я и собираюсь сделать, – за дверью послышались шаги стражников, и грубым движением юноша толкнул своего недавнего собеседника в бассейн с водой, пнув подальше его оружие. В этот момент открылась дверь, и на пороге появился капитан ночного караула:

– Мой господин, с вами всё в порядке?! Мы слышали шум.

– Я в полном порядке! Не видишь, тут ни кого нет – только я один, – Ио опустил голову в воду и, найдя губы Джона, передал ему спасительную дозу кислорода – и надо сказать, как раз вовремя – ещё чуть-чуть и тот обнаружил бы себя, что не сулило ничего хорошего для обоих.

Демонстративно вытерев чёлку полотенцем, Ио скорчил рожицу оскорблённой невинности:

– Капитан, если это всё, то, смею надеяться, что вы оставите меня в покое?

Капитан отсалютовал и вышел.

Ио помог Джону выбраться из бассейна и подал ему полотенце:

– Возвращайся домой, пока я тебя отпускаю.

– Надо же, он делает мне одолжение! – в гневе закричал Джон, – Без неё я не уйду! – он схватил парня за ворот рубашки:

– Не шути со мной, мальчик. И, без фокусов. Не смей мне лгать. Говори же, заклинаю. Где она? Ради этого ты готов развязать войну? Нет, ты просто больной!

Не дав даже опомниться, Шнайдер схватил Джона за волосы и со всей силы швырнул на пол. Ударившись о бортик бассейна, Джон на мгновение потерял сознание – по лицу стекала струйка крови.

– Знай своё место! – вырвалось у него, – Ни кто не смеет мне указывать!

С таким же наслаждением Ио бил его по животу, по бокам, по спине:

– Я не собираюсь падать перед тобой ниц и на коленях умолять отказаться от неё. Я лишь забираю то, что моё.

– А я так не думаю, – Джон свёл брови в неистовой попытке подняться, – Маргарита не твоя вещь, чтобы ты распоряжался ею. Предоставь ей самой решать, кому она готова отдать своё сердце и свою душу, я же приму любой её выбор. Пусть Маргарита сама мне скажет в лицо, что предпочитает тебя, а, до тех пор ты – мне не соперник,– схватив парня за стопу, он резко потянул на себя, не удержавшись, юноша растянулся во весь свой немаленький рост рядом на полу.

Вставая, Джон сплюнул кровь и попытался дотянуться до меча, Шнайдер тем временем успел перекатиться и, вскочив на ноги, тоже достал оружие:

– Ты так уверен, что готов поставить на это свою жизнь? – мечи со звоном скрестились.

– Я не просто уверен – я знаю. Неужели в тебе не осталось ничего от мужчины, что ты готов взять женщину против её воли? И, только попробуй ей что-нибудь сделать, Шнайдер, я тебя из-под земли достану. Слышишь?! – и ни кто из них не желал уступать, оба были равны в мастерстве.

Ио мило улыбнулся:

– Ух! Как я испугался. Как мне страшно. Если бы ты знал, с каким удовольствием вот этими пальцами раздавил бы я твоё сердце. Ты будешь молить о смерти, как о величайшем благе. В любви, и на войне все средства хороши – так, ведь, говорят? Я люблю ЕЁ, и ты ничего не сможешь с этим сделать,– пот и кровь застилали глаза, они уже не видели куда целились – по корпусу, по плечам, по голеням...Клинки с жадностью пили кровь. Секущие удары сыпались с чудовищной силой и молниеносной скоростью. Глаза обоих горели одинаковым пламенем, одной страстью.

На звуки сражения прибежала стража.

Сбив с ног одного стражника, и обезоружив второго, Джон стремительно вылетел за дверь.

– Если хочешь, то можешь поискать её – желаю удачи, – Ио вытер кровь с рассеченной переносицы, – Только её тут нет. Она мертва, и это я убил её – ты это хотел услышать?! Она больше не твоя, и не моя. Её больше нет. Ласкаво просимо до мого пекла, князю! (Добро пожаловать в мой ад, князь! Укр.)

Наспех перевязав наиболее серьёзные раны обрывками собственной одежды, Джон свернул в боковой коридор, спасаясь от преследовавших его стражников. Его шатало из стороны в сторону, оставляя кровавые следы на стенах, а глазами он уже с трудом различал что-либо перед собой. Стражники неумолимо приближались.Тыльной стороной ладони он на последнем усилии постучал в первую попавшуюся спасительную дверь.

Сквозь шум борьбы и крики стражников, Маргарита услышала, что кто-то отчаянно стучит в дверь её комнаты. Открыв её, она обомлела:

– Нашел... – прошептал он разбитыми устами, его глаза, которые она сумела рассмотреть на выпачканном грязью и кровью лице, пронзили её в самое сердце. Тёплый взгляд родных глаз разбудил похороненные в дальних уголках памяти воспоминания, но, это длилось какое-то мгновение, и Маргарита не дала этим чувствам овладеть собою. А он всё смотрел на неё и смотрел – и не мог насмотреться.

У него не осталось больше сил. Обхватив её шею, он повис на ней, склонив голову ей на плечо. Больше он сказать уже ничего не смог. Взор его затуманился, голова бессильно запрокинулась назад, руки разжались – и он упал на пол у её ног.

С огромным трудом она перенесла безвольное тело раненого на кровать. В этот момент в двери вломилась стража:

– Госпожа, мы ищем беглого лазутчика. Следы его крови привели нас сюда.

– Его вы ищите? – девушка показала в сторону кровати, – Вам известно, кто он? В чём его вина?

– Нет, госпожа. Нам только велено доставить его, – доложил караульный.

– На этом всё – можете убираться. Он умрёт на моих руках, – слова вырвались сами, а голова запылала огнём. Когда-то она уже говорила их. Когда-то...

– Но, у нас приказ! – капитан караула сделал шаг вперёд.

– И, что? Вы поднимите руку на госпожу, чтобы добить раненого? Рискнёте? – холодно ухмыльнулась она, грозно сверкнув глазами.

– Но, приказ... – попытался возразить стражник.

– Вон отсюда, я сказала! – кнут Маргариты засвистел над самыми головами оторопевших охранников, которые разумно предпочли ретироваться пока, собственно, сами не распрощались со своими головами.

Снова отрывки снов... Болезненные воспоминания... Рита села на пол, сжав голову руками – эти воспоминания приносили ей нестерпимую боль... Когда-то это уже было. Когда – то давно... Вот так же она не позволила, чтобы на её глазах добили умирающего.

Кто она? Что было в прошлом?

Кто этот парень? Почему она не дала его убить? Она была почти уверена, что минуту назад была другим человеком, что тогда говорила ОНА, другая она...

Неужели прошлое никогда не оставит её в покое?

Или она сходит с ума, и это – плод воспалённого воображения?

Её размышления прервал стон раненого. Маргарита принесла таз с водой и побольше чистой материи.

И вот, когда раны были промыты и перевязаны, несмотря на отчаянное сопротивление, заканчивавшееся потерей сознания «пациента» от каждого прикосновения, Джон открыл глаза:

– Марго... Слава Богу, я нашел тебя. Всё-таки, судьба благосклонна ко мне, – он слабо улыбнулся дрожащими губами.

– Как самочувствие? – спросила она, пытаясь состроить некоторое подобие улыбки.

– Марго, это и в самом деле ты? – он всё ещё не мог поверить в то, что видел её.

– Кто ты? Разве я тебя знаю? – Маргарита напряженно свела брови, пытаясь вспомнить его.

– Не понял... Неужели галлюцинация? – он протянул руку, проведя ею по щеке девушки, – Ритуля, ты не рада видеть меня? И не поцелуешь?– он нарочито подкатил глаза, стараясь скрыть волнение за словами, – О, женщины, непостоянство – имя вам.

– Да что ты себе позволяешь? – она залепила ему пощечину, – Я больше не намерена выслушивать этот бред больного!

– Но, всё-таки, ты это или не ты? – он неотрывно изучал её взглядом.

– Что за нелепый вопрос – я это или не я? Я – это я!– ей было неловко от этого его взгляда, он резал – глубоко и больно, – Не смотри на меня так, псих! И не смей называть меня «Ритуля»! – девушка демонстративно развернулась, и направилась было к окну, – Да позовите же врача, наконец! – изо всех сил закричала она охранникам у двери.

– Слушаюсь, госпожа! – пролепетал перепуганный страж и поторопился поскорее удалиться.

– Только не ты, Маргарита. Что ты делаешь? – он ухватил её за запястье, – Я не смогу поднять руку на тебя, – Джон попытался обнять девушку за плечи, – И в объятиях твоих я умереть обречён, – продекламировал он.

– Заткнись! – резко оттолкнула его Маргарита, – Иначе я не посмотрю на твоё состояние и так хорошо врежу, что мало не покажется! Стража!

Не найдя лучшего способа заставить девушку замолчать, Джон закрыл ей рот поцелуем. Сначала она хотела сопротивляться, но потом её руки сами вспорхнули вверх и обвили его шею. Нахлынул вал отрывчастых, болезненных воспоминаний, сердце,казалось, пронзили раскаленной иглой, по нервам и сосудам потекла расплавленная лава, а слёзы сами готовы были политься из глаз, и крик застрял в горле, но, он неосмотрительно прикоснулся к её спине, где болели ещё не зажившие шрамы. Через мгновение Чёрная Роза уже контролировала ситуацию – она резко отстранилась от него, переводя дыхание.

– Ты... – она не находила слов, – Да кто ты такой?! Что ты делаешь со мной? Почему? – растерянно пробормотала она.

– Маргарита, вспомни, кто я, кто мы. Постарайся. Ведь ты не забыла – ты же всё помнишь. Помнишь. Мы это уже пережили один раз – любовь нельзя забыть. Ты меня совсем не узнаёшь? Скажи мне – ты уже его жена или ещё любовница? И это при живом – то муже! – он старался в этих глазах разглядеть причину такого её пугающего состояния, – Твои глаза не солгут – ты во власти чар. Рита, посмотри на меня – я хочу видеть твои глаза! Я пока ещё жив! Против кого ты сражаешься? Ты это делаешь не по своей воле. Почему ты не послушала меня и не осталась в безопасности? Что он с тобой сделал? Я убью его! – парень попытался встать, но потерял сознание от болевого шока.

Тем временем, напрасно ожидающим Джона, Джеку с Даниэллой надоело бездействовать:

– Я замёрзла, – поёжилась девушка, глядя на тёмные очертания высоких шпилей на фоне серого вечернего неба, и молодой хирург накинул ей на плечи свой плащ, – Скажи, чего же мы ждём? – нетерпеливо спросила она, – Его нет уже слишком долго.

– Мне это всё тоже не по душе, но нам остаётся пока что только ожидать.

Их разговор был прерван заметным оживлением в лагере врага, которое они могли наблюдать из своего укрытия.

– Что они кричат? Я не могу разобрать, – девушка пыталась вслушаться в речь, отдалённые звуки которой до них доносились.

– Кажется, они засекли кого-то, кто пробрался в замок, – пояснил Джек, – Чёрт, похоже, Джон крупно вляпался.

– Что нам делать? – испуганно посмотрела на него Даниэлла.

– Мы тоже попытаемся проникнуть туда – на мне форма охранника, а ты надвинь подальше на лицо капюшон и помалкивай. Если что – будешь простушку-крестьянку, с которой я, типа, решил поразвлечься.

– Ну, и мысли у вас, доктор, – игриво поморщилась девушка, – Ладно,наглость, как говорится, второе счастье – найдём Джона, а там уже по ситуации сообразим.

Переполох, вызванный присутствием Джона, позволил Джеку и Даниэлле, не выдав себя, проникнуть в замок.

А потом они увидели, что их друг, раненый, ввалился в одну из комнат, а через некоторое время туда уже ломился отряд стражников. Потом раздались крики, и стражники покинули комнату. Этот голос показался на удивление знакомым – он принадлежал Маргарите. Когда же, следом вылетели ещё двое в униформе, то Джек и Даниэлла не замедлили этим воспользоваться, и, на входе так и замерли в изумлении:

– Рита?! – одновременно воскликнули они.

– Вы, чего, с ума все посходили сегодня?! – девушка яростно развернулась на каблуках и отошла в другой конец комнаты, – Кто из вас врач? – бросила она, не оборачиваясь.

– Я врач, а это – моя ассистентка, – не растерялся с ответом молодой хирург, указывая на стоящую рядом Даниэллу.

– Припадочный там, на кровати. Делайте своё дело и убирайтесь! – девушка сделала неопределённый жест, всё ещё стоя у окна.

– И у тебя ещё хватает наглости приказывать? И делает вид, что не узнаёт! – возмущенно поднял брови Джек.

Дэни подошла и взяла Маргариту за руку:

– Ты, что,серьёзно, нас не помнишь?

Рита одёрнула руку:

– Не трогай меня! С какой это радости я обязана помнить вас? Я вас первый раз вижу! И кто такая, чёрт возьми, эта Маргарита?

– Ты только посмотри, что они с Джоном сделали! – выругался Джек, изучая состояние товарища.

Даниэлла кинулась к кровати:

– Как ты не понимаешь – ты же моя подруга, почти сестра, – она уже не знала, какие подобрать слова, чтобы достучаться до неё.

– Что-то не припомню, чтобы у меня была подруга: смазливая блондинка. У меня вообще нет подруг! – последовал грубый ответ.

– Позволь помочь тебе, – голубые глаза Даниэллы терзали Маргарите душу, – Вспомни тех, кто любит тебя. Кого любишь ты.

– Жан... Дэни… Джек... Нет!!! – девушка опять схватилась за голову – Не смей так смотреть на меня! Как больно! Ты ответишь за это! Ты почувствуешь боль, сильнейшую во сто крат! – новая волна вызывающих страдание отголосков памяти, ещё более сильная, чем предыдущая, накрыла её:

– Чёрт бы вас всех забрал! Прекратите! Я не могу больше! Больно! – закричала она.

– Так, значит, ты помнишь? – пристально посмотрела на неё Даниэлла.

– Да кто ты такая? Зачем мучаешь меня? – девушка вся сжалась в комок под тяжестью осколков прошлого, вдавив лоб в колени, – Я вас даже не знаю! Что я вам сделала?

– Рита, всё в порядке, – Дэни, подошла, положив руку подруге на плечо, – Всё будет хорошо. Тут твои друзья.

– Ни черта не хорошо!– снова выругалась Маргарита поднимаясь, – У меня нет друзей!

– ???

– НЕТ!!! ОПЯТЬ!!! Это всё вы! – глаза девушки бешено горели, – Ты причиняешь мне боль! Чёрная Роза не прощает этого! Ты умрёшь!

– ???

– Кто ты, и что ты сделала с моей сестрой? Слушай сюда, малявка, – Джек развернул её лицом к себе, – я не позволю тебе наделать глупостей! Ты же сражаешься против своих друзей. Как ты можешь? Я не позволю тебе погубить свою душу.

– Пошёл ты! – Маргарита пустила мощный заряд энергии, который отбросил Джека в другой конец комнаты.

– Джек!– вне себя от ужаса и негодования закричала блондинка, – Чёрт тебя забери, дрянная девчонка!

– Ага! Задела я тебя? – на лице Маргариты появилась жесткая ухмылка, – Но, это ещё не всё – это только начало! Но, теперь всё будет по-честному!

– ???

– Ты, никак, струсила? – девушка подошла ближе к белокурой, – Неужели, я – такой опасный противник?

– Маргарита, остановись. Можно обмануть разум и чувства, но не кровь – в тебе течет кровь Хранителя, отрицающего и побеждающего тьму, – Джон попытался схватить её за ногу, но она лишь оттолкнула его.

– Рита, сейчас говоришь не ты. Посмотри на меня хорошенько, – Даниэлла сделала шаг вперёд, убрав выбившиеся волосы за уши, – Неужели ты не узнаёшь меня? Неужели это та девушка с чистым сердцем, чьи любовь и доброта не знают границ? Маленькая Маргарита с огромным сердцем, способная удержать на ладошке весь мир, если потребуется. Что же случилось с тобой?

– Выходит... меня обманули... Нет! Нет!!! – Маргарита одной рукой оперлась за стену, другой снова схватившись за голову, – Мне страшно. Почему все оставили меня?... Мама, дай мне руку. Пойдём домой...

– Не бойся, малышка – никто тебя не оставил, – блондинка протянула руку, – твои друзья с тобой!

– Врёшь!!! – Маргарита со всей силы отшвырнула её, – У меня нет друзей!

– Трудно обмануть саму себя, – Даниэлла медленно поднялась на ноги, – В глубине души ты же знаешь, что это неправда.

– Мне это всё уже надоело! – в истерике вскричала Маргарита, и через секунду её кнут змеей обвился вокруг шеи златовласой.

Раз – взмах кинжала разрезал кнут, два – перекат, и Даниэлла была уже на безопасном расстоянии:

– Ничего себе – «крепкие дружеские объятия»,– саркастически заметила Дэни, ощупывая шею, – Чёрт! Это всё, на что ты способна?

Рита опять послала энергетическую ауру, но блондинка поставила блок.

– Ну всё, красавица, ты меня достала! – чтобы пробить энергетический щит, Рите понадобилось собрать всю свою энергию.

Огромное количество нестабильной энергии взорвалось, раскидав воительниц в разные стороны.

Даниэлла, которую недавние слова Джона натолкнули на одну идею, из последних сил схватила Риту за руку и второй рукой нащупала на полу свой кинжал. В это время Джон держал её другую руку.

Она порезала свою руку и руку Маргариты :

– Твоя кровь, моя кровь – наша кровь, – серебристый свет окутал Даниэллу, – Маргарита де Валуа, возвращаю тебе твою память. Стань прежней. Быстрее же! – она протянула Джону кинжал, и он повторил ритуал – словно разряд электрического тока прошел по телу девушки:

– НЕ-Е–ЕТ! – истошно закричала Маргарита, лишаясь чувств.

– DANY! – придя в себя, Джек стал свидетелем этого страшного действа.

– Что со мной? Где мы? Голова болит, – девушка лежала на полу, белки глаз были красными от полопавшихся сосудов, губы пересохшие, из носа текла кровь…

– Мэгги, ты снова с нами. Это хорошо. Очень хорошо… – простонала Даниэлла, теряя сознание.

Маргарита бросилась к подруге:

– Данечка, скажи хоть слово! Кто тебя так? Неужели, это была я?

– Нет, малышка, не надо,– покачала головой златовласая, – Это уже не имеет значения.

– Что значит не имеет значения! – возмутился Джек, беря на руки Даниэллу:

– Моя подруга была мёртвой, а теперь она воскресла – не это ли повод для радости! – счастливо улыбнулась она, и девушка с радостью обняла подругу.

– Марго… – послышался слабый стон Джона.

– О, Боже! Ты же... Я своими глазами видела... Жан, миленький, не умирай! Я не дам тебе умереть. Я не хочу потерять тебя снова,– она села рядом с ним, положив его голову себе на колени, и прижала его ладонь к своей щеке. Она плакала. Вместе с памятью вернулась боль от осознания того, что с ней произошло. Как она теперь сможет смотреть в глаза мужу, родителям? Как сказать, что не смогла сохранить ребёнка? Как заполнить эту жуткую пустоту внутри?

– Не надо... Слухи о моей кончине несколько преувеличены, – улыбнулся он, сам с трудом сдерживая слёзы, – Ну, вот ты снова плачешь. Ты же знаешь, как мне невыносимо видеть твои слёзы. Это всё моя вина. Если я, всё-таки, не выживу, то обещай жить, жить во всю силу – за нас обоих!

– Такого не случится! Ты должен бороться! Ты не можешь вот так сдаться. Ты сильный, – она прижала его к себе, – После всего, что мы пережили – только посмей умереть.

– Обещай! – повысил голос Джон, изо всех сил цепляясь за жизнь.

– Да... – прошептала Маргарита со слезами на глазах – Поцелуй с огнём в крови скрепляет лучше всех печатей. Прости! Прости меня, глупую! Только я во всём виновата. Как я могла поверить в эту чудовищную ложь? Я не отпущу твоей руки, не отпущу тебя... Никогда!

– Что было – то было. Теперь всё будет хорошо, – улыбнулся Джек, – Постараюсь подлатать твоего ненаглядного.

– Джек, ты у меня самый лучший братик на свете! – Маргарита улыбнулась сквозь слёзы.

– Да не подлизывайся, уж,– отмахнулся он.

В комнату ворвался всполошенный Ио с мечом в руках.

Все четверо, в замешательстве, одновременно посмотрели на него:

– А что вы смотрите на меня как на чудовище? (Коим я, по своей сути, и являюсь.) Я – вольный ветер, и не связан ни какими узами и обязательствами! Я следую за своими интересами и делаю то, что выгодно мне в данный момент! Вы все такие чистенькие и добренькие, да?! Когда вы спокойно спали в своих тёпленьких и уютненьких постельках, я подыхал с голоду, замерзал почти до смерти, я вынужден был воровать, чтобы выжить, меня шарахались, как прокаженного, меня избивали так, что я потом мочился кровью. Мне тогда кто-нибудь помогал? Нет! Зато, я научился выживать наперекор всему, научился думать только о себе. Для меня ни кто и никогда ничего не делал, и я ни кому ничего не должен!

– Ты солгал мне. Если он умрёт, тебе тоже не жить – запомни это! Добился ты, чего хотел. Это специально для тебя, Шнайдер – Огненный меч – меч моей души! Силой славных богов и благородных предков – Сила Солнца! – глаза Маргариты были влажными от слёз,но через секунду она уже стояла белокурой Солнечной Леди в сверкающих доспехах и мечом в руке, – Теперь я вспомнила всё, что ты со мной сделал и продемонстрирую тебе свою благодарность. Я уже не та глупая наивная девочка. Я не позволю уничтожить всё то, что я люблю, во что верю. Прежняя Маргарита умрёт с последним вздохом Джона, а та, что возродится, я уверена, многих удивит. Я прощаю тебе то, что ты сделал со мной, но я не могу простить того, что пережили мои близкие. Взгляни мне в глаза и узри! Прими вызов женщины, сражающейся во имя любви. Ты отпустишь нас, или я за себя не отвечаю.

Ио попятился, словно увидел призрака – его меч упал к ногам девушки:

– То зроби це та обiрви, нарештi, мої тортури! Мені вже все однаково...(Сделай же это и оборви, наконец, мои мучения! Мне уже всё равно... укр.) – он опустил руки и поднял на неё свои печальные глаза.

– Нет, я всё-таки, не могу, – девушка замотала головой, глотая слёзы, – Просто не могу...– она отбросила своё оружие.

– Уходите, мать вашу! Чего медлите?! Потом я уже не буду таким добрым! – яростным движением парень сбросил вещи с туалетного столика и посуду с другого стола и со всей силы двинул кулаком по стене, – Чёрт!!! Ну, что ты со мной сделала! Верни мне самого себя! – потом добавил уже шепотом, – Маргарита де Валуа – я ненавижу и... люблю тебя... Вспомнишь ли ты меня когда-нибудь?

– Ты, сопляк, пойдёшь с нами – будешь нашим прикрытием, – молодой хирург бросил гневный взгляд на юношу, – Двоих тяжело раненных мне не донести до портала. Заодно, нести поможешь.

– А, если я откажусь? – юноша с вызовом посмотрел на молодого хирурга, но, поймав взгляд Маргариты, полный немой мольбы и чаяния, он молча взял Джона на руки и сделал знак следовать за ним.

Несколько раз он оглянулся, всматриваясь в черты лица Даниэллы – просто фантастическое совпадение, но он поклясться мог, что это была она... Пусть сейчас у неё светлые волосы, пусть зовут её сейчас по-другому, но её голубые глаза остались такими же – такая редкость для японки, которую он знал как «Мико» – Акеми из клана Нишитани.

Да что же это за наваждение такое? Они снова вместе, снова лучшие подруги, готовые без малейшего сомнения пойти на всё ради друг друга. Хвала богам! Он, правда, очень рад за них. Они заслужили это.

А он? Что он? Он единственный тогда выжил, и такова теперь расплата? Господи, это было так давно, а он помнит, как будто, всё это случилось не позже пяти минут назад. Он помнит, а они – нет... Почему такая несправедливость? Почему? Внутри всё наполнила непередаваемая горечь. Сказать? Не сказать? Хватит! Он уже сказал Марико...Как он долго искал её, как представлял каждый раз их встречу, прокручивая в мыслях ещё и ещё раз, подбирая слова... К чему всё это было? Он опоздал. Безнадежно опоздал. Какая ирония. Он старался выжить в этом жестоком мире, чтобы она гордилась им. Как зверёныш, он вырывал у этой жизни каждый день – дрался до крови и потери сознания, онемевшими пальцами растирал одну окоченевшую руку другой, замерзая в зимние метели, воровал, чтобы не умереть с голоду, когда внутренности спазмировало от боли – всё с её именем на устах... Выжил лишь чтобы видеть, что это уже не имеет смысла. Уж лучше бы умер. Интересно, где сейчас Ори – их четвертый друг? Как сложилась его судьба?