Текст книги "Формула бесконечности: 1+1=3 (СИ)"

Автор книги: Екатерина Голинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Ну, так и старой девой остаться можно, – прихотливо надула губки девочка.

– Поверь, милая, – Камилла взъерошила её челку, – тебе это совсем не грозит.

– И, насчёт вашей личной судьбы, – Ангел Судьбы многозначительно посмотрел на её живот, – Нужно верить в чудо, даже, когда кажется, что и неоткуда ждать невозможного – и, да воздастся вам по вере вашей!

Маргарита закрыла глаза и обняла себя за плечи – и испытала непередаваемый прилив тепла, распространившийся по всему телу, будто она только что приняла горячую ванну и укуталась в большое и тёплое махровое полотенце. Она ещё не догадывалась, что это означает, но пришло чувство такого нереального блаженства, и поцелуй любимого мужа довершил эту благодать.

– А вот теперь, уже по-настоящему – прощайте, и помните, что те, кто проник в ваши сердца, будут жить в вас, пока жива ваша память о них.

А Марк всё думал – не слишком ли жестоко: увидеть мать, которую он ни разу не видел в своей жизни, всего лишь на пять минут? С другой стороны – это, всё же, лучше, чем ничего...

И всё вокруг ожило в ожидании праздника, и жизнь закипела с удвоенной силой – на улицах и площадях, и особенно – в самом дворце, где деловито сновало множество работников кухни и обслуживающего персонала, проводящих приготовления с явными радостью и рвением.

– А кто будет мороженое? – Джон повернулся к прыгающим от нетерпения детям.

Он повязал фартук, вымыл руки и разложил лакомство по креманкам:

– Ритуля, а тебе?

– Благодарю, но, мне что-то не хочется, – Маргарита присела за стол, – Вот, воды выпью, пожалуй, и выйду прогуляюсь, а то у вас тут на кухне так жарко и столько резких запахов, что мне уже дурно. Боже, я такая бесполезная женщина... – она подперла голову ладонями, и на личике у неё появилось по-детски виноватое выражение.

– Рита, что ты сказала? Нет, ты себя слышала? – он схватил её за руку, не спуская глаз, всматриваясь в её лицо.

– И что я сказала?... – девушка замахала руками, потом застыла, глядя на него, – Нет-нет, уж не думаешь ли ты...? Это было бы слишком хорошо, – ища в нём поддержку.

– Так, почему бы нам не поверить в хорошее? – улыбнулся он.

– Папа, вы о чём? – мальчик отставил своё мороженое и дернул отца за рукав алой рубашки.

– Скоро всё узнаешь, Али. Скоро узнаешь, – Джон погладил его тёмные кудри.

– Папочка, а можно мне с нового учебного года ходить в ту же школу, в которой учится Рози? – Алишер с надеждой и ожиданием посмотрел в карие глаза Джона.

– Хорошо, я поговорю с мамой, и, если она не будет против, то мы что-нибудь придумаем, – Джон, в общем-то, на имел ничего против этой идеи, но, необходимо было уважать и чувства Кали, как матери, – Согласен? – потом он повернулся к шеф-повару, – А теперь за дело берётся профессионал,– он, и правда, не считал чем-то постыдным или ниже своего достоинства приготовить ужин или сшить платье, и не делили работу на мужскую и женскую – то, к чему у него лежало сердце, он делал с удовольствием, отдаваясь делу полностью, – Не без вашей помощи, конечно. Будем готовить плов, фаршировать карпов и так, по мелочи – салаты и десерты. Наш главный повар Рустем не позволил мне этого на свадьбу, но, сейчас мне ни кто не помешает приготовить для дорогих мне людей.

– Пап, а ты потренируешься со мной? – попросил Али, доев мороженое, – Ты обещал меня научить стрелять из лука.

– Договорились, – кивнул Джон, – Вы пока погуляйте в саду, а я, как только освобожусь, то всецело буду в вашем распоряжении до самого вечера, – он игриво выгнул брови и прищурился, – А завтра у нас будет большой праздник и самый важный день, – легко улыбнулся он.

На главной площади Небесного града, украшенной флагами и цветами, выступали актёры и циркачи, бойко торговали купцы и ремесленники. Улицы, парки и скверы наводнились весёлыми, смеющимися людьми в праздничных одеждах, ведущими за руки своих детей – они вышли на улицы целыми семьями, целыми улицами и кварталами, после пережитых страхов и эвакуации, благополучно вернувшиеся домой.

Во всех беседках сада и в большом зале дворца были накрыты праздничные столы, и всё наполнилось жизнью: пришли голоса оживлённо беседующих людей и смех детей, звуки шелестящей одежды и шагов множества ног, запахи жареного мяса, свежеиспеченного хлеба и ароматных фруктов, музыка разогревающегося оркестра, многообещающий плеск льющегося вина и весёлое журчание воды фонтанов.

Утро ещё баловало и нежило прохладным ветерком, и до полуденного зноя можно было ещё вдыхать полной грудью освежающий коктейль из ароматов трав, цветов и готовящихся прямо на улице под навесами угощений.

Оперевшись на мраморные перила, они стояли на празднично украшенном балконе и смотрели на собравшийся на дворцовой площади народ

– Все эти люди пришли поприветствовать нас, – Маргарита повернулась к мужу, – Я хочу спуститься к ним.

– Если ты этого хочешь, то идемте все вместе, – улыбнулся он.

– Аделька, дай мне руку, – сделав знак стражникам пропустить, она, ведя за руку девочку, медленно спустилась по ступеням с балкона, и золотистое платье на ней переливалось при каждом её шаге. Расступаясь, первая пара охранников преклонила колени, по их примеру, так же поступили и следующие, стоявшие вдоль лестницы до самых огромных дверей главного дворца.

Джон взял сына за руку и тоже спустился по лестнице следом за ней.

Рыжая богиня пожала плечами и, улыбнувшись, взяла под руку Самаэля и кивнула остальным следовать за ними.

Перед дворцом по левую руку стояли королева Альвис, Надир и отряд воинов Тёмных небес в парадном облачении, а по правую руку – генерал Агни и рыцари Небесного града в сверкавших на солнце позолоченных доспехах. Они тоже преклонили колени – но, не повинуясь приказу, а стремясь выразить восхищение и признательность.

Сотни рук протягивались к ним, и они старались пожать каждую из них.

– Храни вас Всевышний, – одна женщина протянула Маргарите для благословения своего младенца, – Благословите моё дитя, Княгиня!

Девушка дотронулась до лобика ребёнка, и он улыбнулся ей, глядя своими большими синими, как это чистое небо над ними, глазами – и по её щекам потекли слёзы, и ещё сотни рук потянулись к ним:

– Да смилостивятся над вами боги! Благословите, Княгиня! Благословите, госпожа Кали! Майтрейя, Дхармараджа, не оставьте милостью своей!

Всё это настолько тронуло её, что растроганная Маргарита не могла уже управлять потоком ликования, льющимся из её глаз:

– Радость этого светлого дня мы хотим сегодня разделить с вами всеми – сегодня будут открыты для вас двери главного дворца и княжеского сада, – она постаралась собрать все свои силы и произнести эти слова как можно громче, чтобы донести их до каждого.

Девушка не выдержала такого психологического напряжения – дойдя до края площади, она поняла, что не сможет дальше и шагу ступить – ноги не слушались её, голова кружилась и гудела, лицо пылало в лихорадке, она не смогла больше удерживать в своей руке ладошку Аделины и, почти потеряв сознание, чуть не упала на землю, чем перепугала всех, но, была вовремя подхвачена под руки мужем. Назад Джон нёс её на руках, так как самостоятельно идти она уже была не в силах. Хорошо, что после официальной церемонии уже можно было расслабиться – часов шесть, практически до самого торжественного вечера, девушка провела в глубоком сне, пока не пришла в себя после сильного волнения, что пережила этим утром.

Когда Маргарита открыла глаза, то увидела собравшихся в её комнате друзей и мать:

– Ты, пожалуйста, не пугай нас так больше, – Валентина помогла дочери подняться на кровати, – Ты сможешь? Будешь готова к вечеру?

– Простите, что-то я расчувствовалась, – улыбнулась Рита, расчёсывая волосы, – Но, я уже в порядке.

– Тебе точно не нужна помощь? – Джон взволнованно посмотрел на жену.

– Спасибо, я справлюсь, – девушка поднялась с пуфика, подошла к большому окну и открыла ставни, – Дайте мне несколько минут – и я буду готова, – глядя на сад, выглядевший волшебно в свете вечерних фонарей, она мысленно дала себе установку быть сильной, и, когда развернулась к друзьям, то на лице у неё была совершенная уверенность.

– Давай, девочка, покажем им, как надо танцевать? – когда она спустилась в зал, Джон протянул ей руку, обольстительно улыбнувшись.

Маргарита кокетливо опустила глаза и вложила свою руку в его ладонь.

– Тебе невероятно идёт беременность, – улыбнулся он, запечатлев на её губах нежный поцелуй.

– Ты, всё-таки, так уверен в этом? – настойчиво уточнила она.

– Ты же слышала Ангела Судьбы, и сама в этом сможешь убедиться в скором времени, – снова улыбнулся Джон, и в сердце своём Маргарита знала, что это – святая истина, и с лёгким сердцем она вышла на танцпол под руку с любимым мужчиной, пока ещё могла позволить себе такое удовольствие.

Под зажигательные мотивы пламенем танцевало алое платье Маргариты, и внутри всё тело пылало в жарком огне его объятий, томясь в предвкушении, когда все эти шелка и атласы будут сброшены к его ногам. В такт ритмичным движениям тела, звенели её любимые серьги и золотые браслеты на руках, и стучали каблучки её туфель по старинному паркету. И было всё равно, сколько людей сейчас смотрят на них, им нечего смущаться или стыдиться – пусть все видят, как они счастливы, пусть завидуют и толкуют, пусть вздыхают и ревнуют – ни что уже не сможет причинить им вред, они больше не боятся ни чего. И весь мир вокруг, разом, перестал существовать, растаял во времени и пространстве – исчезли люди, стены, потолок, умолкли музыка и голоса. Остались только двое – и звёзды в ночном небе над ними. И – его любимые глаза. И закружилось всё в вихре танца и водовороте чувств, и только взгляд глаза в глаза говорил красноречивее всех слов и не давал упасть. И ощущалось только соприкосновение тел, сплетение пальцев рук, слияние губ, отблеск сияющих глаз. Любовь, подобно яду, распространялась,пробирая до самых костей, парализуя нервы, пропитывая собой всё существо – и только друг в друге находили они противоядие от неё. И ни кого не пожалел голос страсти и любви.

И эхо имени его звучит ей в имени “любовь”.

– Светлых обликов светлей – тайна радости моей, – он поцеловал мочку её уха, – Спасибо, любимая, за то чудо, что ты носишь в себе, – он привлёк её ещё ближе к себе, – Теперь тебе нужно быть особенно осторожной – за вами с пацаном глаз да глаз нужен, – заметил он, на что Маргарита смутилась и густо покраснела, – А что я такого сказал? Тому нечего стесняться, у кого реальные пацаны намечаются, – широко улыбнулся он и подмигнул, – Ну, это на будущее – разъяснительную работу надо проводить заранее.

– Ты хотел бы мальчика? Надо было раньше предупреждать – я бы настроилась соответственно, – не удержалась от улыбки девушка.

– Ну, я бы, вообще – то, и от очаровательной дочурки не отказался. Я бы её обожал! – он намекающее сощурил глаза и прильнул поцелуем к её шее.

– Дорогой, я, кажется, начинаю ревновать, – Маргарита игриво погрозила ему пальцем, – Посмотрим, что ты скажешь, если будет мальчик. Даже не знаю, кого я буду любить больше – сына или его отца, – она состроила хитрую мордочку.

– Вы меня опять дразните, мадам Дестинофф? – улыбнулся Джон, глядя в её любимые глаза.

– Едины – врозь или вдвоём, – прошептала она, положив голову ему на плечо.

– Мы – половины одного, – продолжил он строки песни, – Не знаю, имеют ли наши обряды силу в вашем мире, поэтому предлагаю, когда вернёмся на землю, оформим наши отношения ещё раз – уже по вашим правилам – наш ребёнок родится в законном браке, и я всё ещё хочу оформить опеку над Аделькой. А что такого? Я готов повторить свои клятвы сколь угодно раз, ибо я не собираюсь нарушать их.

Марк стоял перед зеркалом – на нём был серый с белым камзол, расшитый серебром, который так ему шел. Он эффектно выделялся среди остальных своим высоким ростом и своей бледностью. Тысячи глаз с удивлением рассматривали его, что обескураживало и смущало. Он всё ни как не привыкнет к такому повышенному вниманию к себе. Он был моделью, и, казалось бы, должен был уже привыкнуть, но так и не смог. Тяжелое детство наложило неизгладимый отпечаток, и всё время оставалось ощущение, что всё это происходит не с ним. Всё время он чувствовал себя этакой Золушкой в ожидании полуночи, что вот-вот – и волшебство рассеется, и ему придется начинать всё с самого начала.

Хотя чего уже там – ну, пусть смотрят, если им так хочется – сегодня у Золушки самый главный бал в жизни.

Эти взгляды не были злобными, а были полны интереса и восхищения, согревая теплом.

– Ты сегодня просто звезда вечера – не меньше, – улыбнулась Даниэлла, когда они вместе с Маргаритой подошли к погруженному в свои мысли юноше, – Пойдём, Прекрасный Принц, твои феи хотят потанцевать – не заставляй нас ждать.

– А знаете – с удовольствием! – он взял девушек под руки, и они, весело рассмеявшись, одновременно поцеловали его в обе щеки.

“– Отпусти мне грехи! Я не помню молитв.

Но, если хочешь – стихами грехи замолю,

Но, объясни – я люблю оттого, что болит,

Или это болит оттого, что люблю?”©

Александр Башлачев

– Не говори ничего, – Марк поклонился и подал Маргарите руку, – Потанцуешь со мной?– он посмотрел на неё с нежностью и грустью.

И она положила руки ему на плечи, а он обнял её за талию.

И звучащая музыка как нельзя лучше отражала то, что происходило сейчас в их душах. Они плавно двигались под эту медленную музыку, потерявшись для всех. Под своими пальцами он ощущал гладкую кожу её спины, ловил каждое движение её тела, не смея поверить происходящему. Сердце стучало безудержно, и было чувство такой нереальной интимности – намного большей, чем при любой физической близости. И оба всё не решались посмотреть друг другу в глаза, стыдясь своих слёз. Маргарита первая подняла глаза на юношу, когда на её щеку упала его слеза, смешиваясь с влагой из её собственных глаз – он зажмурился, не давая волю слезам, потом улыбнулся:

– Ты же говорила, что не будешь плакать.

– Ты тоже говорил, – Маргарита в свою очередь постаралась улыбнуться, от него пахло сиренью и травами, приятно было вдохнуть эту лёгкую освежающую смесь, это благоухание весенних цветов, что казалось сродни чуду в конце лета, когда они должны были уже давно отцвести.

– Видишь всех этих людей?– тихо спросил юноша, – Как они смотрят – они смотрят и недоумевают – от чего это так блестят его глаза? Неужели он, кто похож на холодную мраморную статую, способен плакать? Только ты видела мои слёзы – тогда и сейчас. Я так устал. Прошу, спрячь меня от их взглядов – я не хочу, чтобы кто-нибудь, кроме тебя, видел как я плачу, – он опустил лицо в её волосы и впервые попросил кого-то о помощи, – Я принёс тебе только горе, а ты достойна лучшего. Джон прав – мне лучше исчезнуть из твоей жизни. Я просто не могу больше мучить тебя. Я поеду с отцом во Львов. Я так мечтал поехать туда вместе с тобой, показать тебе город, в котором я родился, да – не судьба, видно. Потому я и попросил тебя подарить мне этот танец – в первый и в последний раз.

«В последний раз до звёзд дотронуться рукой, в последний раз забыть о том, что я не твой»©

Он хотел бы, чтобы музыка не смолкала, и этот танец мог длиться вечно.

– И мы больше не увидимся? – она подняла на него свои глаза – большие и влажные от слёз.

– Кто знает? – пожал он плечами,– Но, если тебе понадобится моя помощь – тебе достаточно просто подумать обо мне.

– Это так тяжело – осознавать, что я причиняю тебе боль, мне самой становится так больно, когда я вижу, как ты грустишь, – Маргарита опустила голову, потом резко подняла её и посмотрела на него, – И, не потому, что ты – Хранитель, Марк, а просто потому, что ты – наш друг, ты можешь вернуться к нам, когда пожелаешь. Здесь всегда будут рады тебе. К тому же, ты теперь связан долгом Хранителя – не забывай.

– Я всегда буду это помнить, – тихо ответил он.

– Ты так держался за нить прошлого потому, что был одинок, а теперь у тебя есть мы – отпусти её, отпусти своё прошлое и открой глаза, иначе, рискуешь не увидеть своё будущее.

– Как ты красива сегодня...Особенно красива...Я никогда не забуду, что ты осветила и согрела мою жизнь, в которой, я уже и не думал, что наступит рассвет. Как бы не сложилась моя судьба, ты навсегда останешься в моём сердце и в моих мыслях, – он продолжил на украинском языке, – Ти для мене завжди будеш казкою мого життя (Ты для меня всегда будешь сказкой моей жизни Укр.).

Маргарита вдруг увидела его серые глаза совсем близко у своего лица:

– Марк, не стоит, – покачала она головой.

– Не стоит что? – уточнил он с улыбкой.

– Вот то, о чём ты подумал – не стоит, – Маргарита снова улыбнулась.

– А ты уже читаешь мои мысли? – усмехнулся он, проведя пальцем по её губам, – Прости, я не хотел оскорбить тебя...

– Любовью невозможно оскорбить,– и в словах её была твёрдая убеждённость, – Меня, правда, очень огорчает, что моё счастье делает несчастным тебя, но, моё сердце, мои помыслы, моя жизнь – принадлежат другому. Улыбнись судьбе, и, знаешь – она улыбнётся в ответ, и станет легче, поверь.

– Другом твоїм, ти так і знай, буду завжди – ну, і нехай (Другом твоим, ты так и знай, буду всегда – ну и пускай Укр.), – чуть слышно продекламировал Марк, – Така наша любов – твоя любов і моя любов (Такая наша любовь – твоя любовь и моя любовь. Укр.).

– Знаешь, я тут подумала, что мы могли бы составить тебе компанию, – Маргарита наклонила голову, заговорщицки улыбнувшись, – ещё несколько месяцев, и я не смогу уже позволить себе путешествия.

– Так, ты? – он с удивлением посмотрел на неё, – Ты же так этого хотела.

– Тише! – шикнула на него девушка, – Можно сказать и так. Мы ещё ни кому не говорили – боимся сглазить.

– Понимаю, – кивнул он, – Мои поздравления вам. Значит, Господь простил меня? Потому, что ты простила?

– Так что – ты не против компании? Я поговорю с остальными. Думаю, что небольшое путешествие нам не повредит, – Рита снова состроила одну из своих фирменных мордочек.

– Это было бы очень важно для меня, – просто ответил он.

– Иди ты к чёрту, братец! – беззлобно отмахнулся Рафаэль, – Я так гордился своей искусной татуировкой, а из-за этой повязки вся красота закрыта. И голова сильно болит.

– Главное, что ты жив, глупый, – Джон положил руку ему на плечо.

– Кому я теперь такой нужен? – продолжал капризничать младший принц.

– Как это, кому – нам, конечно! – Джон обнял брата.

– И ты доверяешь ему? – скептически заметил Рафаэль, покосившись в сторону Марка.

– Я доверяю своей жене, – был ему твёрдый ответ.

– Ты и мне доверяешь? – осторожно спросил он.

– Ты мой брат, ты спас мою жену, и да – я доверяю тебе, – улыбнулся Джон.

– Разрешите пригласить Вас на танец, Махарани, – протянул руку младший принц, взглядом спрашивая разрешения старшего брата.

– Думаешь, я всё ещё боюсь тебя, Рафаэль? – улыбнулась Маргарита, когда он взял её под руку.

– Не думаю, – покачал головой Раф и рассмеялся.

– Тебе ведь что-то нужно от меня? – Рита смело посмотрела на него.

– От тебя ничего не скроешь, – он серьёзно посмотрел на стоящую перед ним эту маленькую девушку, в крохотные ладони которой он готов вложить свою судьбу, – Мне нужна помощь. Нам... нужна помощь.

– Вам? – Маргарита удивленно подняла брови.

– Нам с Ями... – тихо продолжил он.

– Ох, ничего же себе! – девушка от неожиданности прикрыла рот рукой, – А я ещё всё думала, что она так за тебя переживает, даже за Джона она не так волновалась. А ты уверен, что это те самые чувства?

– Конечно, я долго сомневался – мы же знаем друг друга всю жизнь, естественно, что я питаю к ней самые нежные чувства. А потом – словно, пришло озарение, что я не могу без неё, что я хочу большего, чем сестринская привязанность, что она для меня – дороже всего в этом мире. Понимаешь, что брат не очень будет рад таким новостям.

– Это ещё мягко сказано... – и было понятно, что каждое слово даётся ему с большим трудом.

– Ты же понимаешь, что мы не специально. Меньше всего мы хотели огорчить его. Но, сердце-то, оно не выбирает. Только ты сможешь смягчить его гнев. Если бы он только позволил нам спокойно покинуть Небесный град и поселиться в Джайпуре.

– А она? – спросила Маргарита, – Она любит тебя так же, как и ты её? Сначала я хочу сама поговорить с ней, а потом дам тебе свой ответ.

– Благодарю, – поклонился Раф, когда танец закончился.

– Ты – один из самых близких мне людей, и этого не изменить, – Рафаэль цеплялся за взгляд брата как за жизненно необходимую ниточку надежды, – Если мне однажды встретится девушка, с которой я захочу провести остаток своих дней, ты будешь рад за меня?

– Тебе нужно моё благословение?– Джон взял его за руку, – Кто она?

Маргарита поцеловала мужа в щеку и направилась к столику с напитками.

– Яблочный сок? – улыбнулась она, глядя на стакан в руках подруги.

– А я временно не пью, – загадочно протянула Даниэлла, расплываясь в улыбке.

– Как?! – Маргарита так и остановила руку, занесённую над стаканом с персиковым соком, – И ты тоже?!

– Что значит тоже? – Даниэлла допила и отставила свой стакан, – То есть... ты хочешь сказать, что...

– Именно! – Рита бросилась ей на шею, – Данька, это же настоящее чудо, не правда ли?! – потом она наклонилась и обняла подругу за живот, – Привет, малыш! Я – твоя, самая любящая тебя, тётушка Маргарита.

– Ладно, ладно, – замотала головой златовласая, – Только не задуши меня, любвеобильная тётушка, а то кто тебя потом попросит крёстной быть? – подмигнула она и сердечно обняла подругу, – И тебе мои поздравления. Как себя чувствуешь, дорогая?

– Бывало и лучше, конечно, но я не против и все девять месяцев терпеть ради такого дела, – решительно тряхнула тёмными локонами Рита.

– Я почему-то так и думала, что ты скажешь нечто а этом роде, – улыбнулась Дэни, – И как такой сильный дух оказался в таком хрупком теле? И откуда ты, девочка, черпаешь силы?

– А силу даёте мне вы. Все вы, – улыбка подруги отразилась в ясных глазах блондинки.

– Ритуль, а знаешь ещё новость? – таинственно протянула Даниэлла, – Питер сделал предложение Еве! – она с удовольствием наблюдала за тем, какую реакцию вызовут её слова.

– Так это же просто здорово! – Маргарита так и подпрыгнула на месте, хлопнув в ладоши.

– Тут я не могу с тобой не согласиться, – усмехнулась блондинка.

– Ну, договаривай уже. Ты же хотел мне ещё что-то сказать? – спросил Джон, отставив бокал с вином, терзаясь от странного предчувствия, – Так кто же она, Раф?

– Может, сначала выйдем на воздух? – тот кивнул в сторону двери.

– Всё настолько серьёзно? – его встревоженный голос не мог скрыть волнение.

– Тебе лучше присесть – вот, садовая лавка отлично подойдёт, – Рафаэль жестом указал на резную деревянную скамью, – Нет смысла дальше ходить вокруг да около: я хочу просить руки твоей сестры.

– Господи, ну, почему из всех женщин мира, тебя угораздило влюбиться именно в свою сводную сестру?! – Джон закурил, сейчас он понял, почему тот предложил ему присесть – это совсем не было лишним, сейчас он был в полнейшем смятении.

– Разве мы выбираем, кого нам любить? – спокойно ответил младший принц, – И, ты знаешь это лучше меня, брат.

– И что ты хочешь услышать от меня? – Джон повернулся к нему.

– Ты сказал, что доверяешь мне. Я хочу услышать, что ты не проклянешь меня и позволишь проявить заботу о твоих сестре и матери, – Рафаэль присел рядом и посмотрел в черные глаза старшего брата, – У нас нет таких сил, как у тебя, а у тебя столько хлопот – позволь их часть взять на себя. Разреши нам поселиться в Джайпуре и жить спокойной жизнью.

Джон затушил сигарету и только собрался рот открыть, как к ним уже приближались его сестра и жена:

– Брат, прошу, не причиняй ему вреда! – крайне обеспокоенная Ями схватила Джона за руку, – Я... люблю его, – она с такой мольбой во взгляде посмотрела на него.

– Бог мой, да я же ещё и слова сказать не успел, – Джон поднял руки в примирительном жесте.

– Жан, будь снисходителен, пожалуйста, – обняла его Маргарита.

– Ну, и как же мне поступить? – по его лицу скользнула мягкая улыбка, – Твои прекрасные заступницы так просят за тебя, Рафаэль, что я не в силах отказать им.

– Я понимаю, что вряд ли заслужил это право, но, я прошу – дай мне шанс, ты, ведь, и сам любишь, – тот продолжал бесстрашно смотреть на него.

– Это... всё так неожиданно, что у меня нет слов, – Джон опустил голову на плечо жены, слегка прикрыв глаза, – Дай мне время подумать... – в глубине своего сердца он уже знал ответ: больше всего на свете он желал счастья своей семье, а в душе брата он мог прочесть, что его чувства – настоящие.

Джон и Маргарита вернулись к остальным, оставив Ями и Рафаэля одних.

– Ты сказала это, – Рафаэль изумленно смотрел на девушку, уже не сдерживая благодатной улыбки. – Ты сказала, что любишь меня?

– В самом деле? – взаимно улыбнулась она, – И это истинная правда – тебе не послышалось, – она подошла совсем близко к нему и положила его руки себе на талию, подняв на него свои томные очи.

– И за что мне такое счастье? – он наклонился поцеловать её и готов был жизнь отдать за один её поцелуй, и она в этот раз ответила ему – губами, руками, всем телом, всей душой – и оба полетели в бездну чувств, а сердца рвались из груди и трепетали от сладчайшей в мире боли, – Не могу отпустить тебя…

– А я не хочу уходить, – ответила она.

Наконец, в зал спустилась Альвис в сопровождении Надира – на ней было серо-голубое платье, что идеально подходило к цвету её глаз, её светлые волосы были модно острижены, после операции и курса восстановительной терапии ей уже не было необходимости скрывать своё лицо за маской или длинными волосами, как отметила Маргарита, если добавить немного больше тонального крема, то ни за что и не догадаешься, что ещё недавно лицо этой женщины было обезображено ужасающими шрамами, когда сошло воспаление, кожа её заживала настолько хорошо, настолько это вообще было возможно. Молодой хирург по праву мог гордиться своим мастерством скальпеля и хирургической иглы.

Их встретили Сэм в парадном одеянии и несравненная в своём новом облике рыжая богиня – новая стрижка ей шла даже больше, чем правительнице Тёмного двора, в комплексе с лёгким платьем нежно – бирюзового цвета, делая её обладательницу свежее и моложе минимум лет на десять, оттеняя её необыкновенные глаза и медового оттенка кожу с лёгким загаром. Теперь было ясно, почему в своё время по ней сходило с ума такое количество мужчин, включая первого мужа – Джона, и Самаэля – в настоящее время её второго мужа.

Джек любовно приобнял Даниэллу за плечи и утонул в её глазах – голубее просторов небесных и Атлантики вод. Доктор был безупречен в неизменно классическом черном смокинге, а на златовласой было элегантное платье насыщенного синего цвета.

Прячась в тени деревьев, к ним приближалась фигура… Она подобралась к ним уже совсем близко, но влюблённые не замечали ничего, для них в эти минуты весь мир перестал существовать.

Из-за листвы показались карие глаза и маленький нос:

– Ну и ну! Вот вы где? А я их везде ищу. Где же это видано, господа?! – весело отозвалась Маргарита, – Я порядочная девушка и не могу… вам мешать, дорогие! Вы так чудесно смотритесь!

– Рита???!!! Всё шутишь, младшая?! Выскакиваешь, словно чёртик из коробочки! – не выдержал Джек.

– Джекки… – ласково обняла его Дени.

– Ну, хорошо… Только впредь не надо нас пугать, – док поправил свой чуб.

– Ты, сестричка, меня понимаешь, а вот у кое-кого отсутствует чувство юмора, – Маргарита театрально закатила глаза и надула губки, потом широко улыбнулась, – Мои искренние поздравления, братик! Я так рада за вас! Я обещаю быть самой лучшей в мире тётей!

– Ну, что я говорил? Марго, ты неисправима. И когда же ты повзрослеешь?… Нет, чёрт возьми, иначе ты не была бы нашей Маргаритой, девочка, – Джек покровительственно погладил сестру по голове, – Тебе повезло, мисс шутница – я сегодня добрый.

– Вот хотела сказать тебе кое-что, а теперь не скажу, вредный-вредный братец, – девушка скрестила руки на груди и показала ему язык.

– А если я тебя защекочу? – зловеще ухмыльнулся мужчина и легко привлек к себе.

– Вот так всегда – это нечестный приём, ты же знаешь, что боюсь щекотки, – Маргарита с надеждой перевела взгляд на подругу, которая уже прикрыла рот ладонью, пытаясь сдержать смех, – И это тот, кого я хотела назвать лучшим дядей на свете, – она посмотрела на брата хитро прищуренными глазами.

– Ах, ты ж хитрюга, – молодой хирург ущипнул её за щеку, как делал это, когда она была маленькой, – Знаешь же, как меня смягчить и беззастенчиво пользуешься своим положением.

– Да ты что! – хлопнула глазами Марго.

– И как вам это нравится? Ты именно напрашиваешься на комплименты и поздравления, – он сгрёб девушку в охапку, взъерошив её волосы, – Хоть, ты и та ещё мелкая жадина, но я от души поздравляю тебя, сестрёнка, уверен, что ты будешь хорошей матерью. Всё – и хватит с тебя, а для комплиментов у тебя муж есть.

Ребята весело засмеялись…

– Что обсуждаем? – спросил, улыбаясь, Питер, подойдя к ним вместе с Евой.

– Да, так, – подкатила глаза Маргарита, шаркнув ножкой, – Думаем, что подарить вам на свадьбу, – а Даниэлла не удержалась, чтобы не хихикнуть

– Ох, кошечка, есть ли что-нибудь, куда бы ты не сунула свой хорошенький носик? – подмигнул Питер.

– Да ладно, – мило улыбнулась Рита – Пит, ты мне как родной уже, мы же с самого детства знакомы, можно сказать, в одной песочнице друг друга по голове лопатками дубасили, простите за подробности. Я же всё – любя, я правда-правда, очень рада за тебя. Это же так прекрасно – сначала Раф и Ями, теперь и вы, – Марго состроила брови “домиком”, спрятав руки за спину, – Ребята, а у меня есть предложение – почему бы нам не поддержать Марка, и не посмотреть новые для себя города восточной Европы?

– Ага, как раз на волне “Евро-2012” Польша и Украина сейчас стали очень популярны, – к ним подошли Джастина и Ден, светившиеся от счастья в этот праздничный день.

– Польша? – тут же оживилась Ева в объятиях своего жениха, её глаза стали ярко-зелеными, – Вы хотите лететь через Польшу? А можно попросить вас сделать остановку в Варшаве – мои предки были из Варшавы.

– Если так захочет моя панна, – Питер провел рукой по её рыжим локонам.

– Значит, вы согласны?! – миниатюрная брюнетка с упованием глянула на друзей.

– Это обещает быть интересным, – растянула улыбку златовласая.

– Ненадолго остановимся в Париже – шоппинг перед поездкой не помешает, и Марку город покажем. Мы и сами, кстати сказать, со всеми этими событиями, так не завершили свои экскурсии, – продолжала агитировать друзей Маргарита.

– Тогда план действий таков – пару дней ещё приходим в себя от праздника и – да здравствуют приключения! – энергия и дух авантюризма так и бурлили в белокурой голове Даниэллы.