Текст книги "Полукровка (СИ)"

Автор книги: Екатерина Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

25 глава

Самаэль

Проснулся я поздно,  практически к самому обеду, и, приведя себя в порядок, не обнаружив в комнате Ландаена, спокойно спустился вниз. Вчерашняя «свита» Гриена сохранилась лишь отчасти, да и то эти драконы лишь недоверчиво на меня глянули, не выказывая своей принадлежности к Гриену.

Когда я практически пообедал, в трактир вошёл сам Гриен и сел напротив, не спешил начинать разговор, смотрел в большое окно как-то отстранённо, то и дело, вглядываясь в тучи, которые всё сильнее клубились над городом, придавая последнему некого шарма.

– Вы готовы, лэр Самаэль? – Поинтересовался Гриен, довольно меня рассматривая.

– А Ваш племянник в первой нашей встрече не пожелал называть меня лэром, и уж тем более выкать – довольно усмехнулся я, поднимаясь из-за стола.

– Ландаен почти всю жизнь прожил среди недраконов, если быть конкретнее, среди эльфов. А те, как правило, вообще не любят титульярничать и выкать. Но если же Вы настаиваете, можно ко мне обращаться просто Гриен, самого уже подташнивает от этих званий и титулов.

– Хорошо, Гриен – улыбнулся я, быстро принимая новые условия.

На улице было как-то прохладно, я даже накинул на себя мантию Белого союза, чтобы не замёрзнуть окончательно, и пошёл вслед за драконом.

– А эта девочка, валькирия кажется? Она какое отношение имеет к войне? – Заинтересованно спросил дракон, немного поворачиваясь в мою сторону.

– Она мой личный целитель. По крайней мере, была. – Хмуро отозвался я.

– А, что случилось потом? – Не отставал Гриен.

– То же, что и с Лазарем, а затем и с несколькими сотнями ваших сородичей – скорбно буркнул я, на что дракон лишь понимающе кивнул, отвернулся, погрустнел и перестал меня расспрашивать об этом.

Мы вышли на площадь Аргалора, где в центре стоял огромный памятник, судя по всему, Лазарю, который ловит маленьких драконов, прыгающих в ущелье. Лазаря изобразили лишь по пояс, но и этого было достаточно: красивое белое лицо, золотистые, лишённые белка и зрачка, большие глаза, тонкие губы, гребень, выбивающийся из-под копны чёрных волос и кончик массивного хвоста, переливающегося с помощью магии. Магией этот памятник наделили невероятной схожестью с самим Лазарем, будто бы маленькие дракончики действительно падают со скал в бездну, а могучие руки Лазаря поддерживают их. Если верить Хроникам, Лазарь не отличался огромными размерами. Он был высоким, не худым (не сказано что толстым или же мощным) рассудительным и очень своенравным. Ещё были у него качества, но я сейчас их не вспомню. Разве что, старушка Кин могла нам поведать историю этого загадочного существа, которую и сама узнавала со слов. И вся его грация, неизменность, непринадлежность к нашему Миру была сейчас в шаговой досягаемости от меня. Невероятное существо, зачем-то приведшее в Мир двадцать шесть существ, которые за сотни лет успели здорово разродиться (а Второстепенные вообще из-за территорий развязать войну!), выстроить великие города и увековечить память о Лазаре.

– Великолепно… – Прошептал я, глядя на это каменное изваяние, поражающее воображение.

– А то! – Довольно мурлыкнул Гриен и тоже остановился полюбоваться на это сооружение. Да. Это я, граф Самаэль де Харни, который является генералом армии Белого союза, а рядом невозмутимо стоит лэр Гриен Равансор, чёрный дракон, полковник в армии моего врага – Даната. Оба прикованы взглядом к этому чудесному творению, не находя друг у друга ни тревог, ни предательства и даже обмана! Наверно и в этом заключается святость Лазаря. Не в том, что он населил Мир (в котором уже жили фрейи и валькирии) нашими расами, а в том, что вот так просто его образ сейчас лишил негативных чувств и мыслей меня и Гриена. Вроде бы это нормально, но сейчас же в нескольких часах  лёта, возможно, кипит битва! Данат мог дать команду своим войскам, не боясь, что полковник Гриен сейчас в Аргалоре, и Карон с Альтом могли приказать обороняться до последнего, пока я тут, любуюсь великолепным профилем Лазаря…

– Он спас нас.– Глухо начал дракон, вырывая меня из плена моих мыслей – какой-то другой мир стоял на пороге катастрофы, такие как Лазарь что-то не поделили с такими как Сарк, а страдать от этого стали и мы, и люди, и все остальные, даже эльфы. Лазарь выбрал себе Мир, живой Мир, у которого уже были условия, уже существовали измерения, такие как Вальхаллия и Фолькванг, но существа из измерений в мире не жили, лишь изредка проводили там встречи, иногда войны. Конечно, Лазарь договорился с ними, и они смогли приютить нас у себя. Это их Мир, а мы тут гости, Лазарь, который и был нашим проводником, нашей ниточкой, маяком… бесследно канул в Зубастое ущелье под напором Сарка. Это грустная, но умная история. Её не рассказывают недраконам, но ты слишком погружён в свой траур, чтобы я молчал! Подумай об этом, только не сейчас! Когда ополчение присягнёт тебе, когда кончится война, когда заведёшь детей… не надо сейчас Самаэль, дай боли утихнуть…

И Гриен ушёл, а я ещё пару долгих минут вглядывался в золотистые глаза Лазаря и всё же согласился с Гриеном, и пошёл вслед за драконом, не оборачиваясь на памятник, боясь, что он снова поглотит моё внимание своей чарующей необычайностью.

Площадь города уже была заставлена стройными рядами женщин и мужчин с разноцветными шевелюрами. Начиная от самых светлых, чуть ли не прозрачных, заканчивая такими тёмными как тот же бархатно-чёрный окрас Гриена или иссиня-чёрный Ландаена. Они были ВСЕХ возможных цветов, красивые, хищные, грациозные – драконы в человеческой ипостаси, а потом, по взмаху руки Гриена в миг перекинулись в огромный чешуйчатых ящеров…

«Мы драконы. Единые и неделимые, поодиночке и всем своим могуществом доверяем души генералу Самаэлю де Харни! Чтобы он вёл нас, готовых отстоять его и нашу честь, за собой, за справедливость и равноправие. Все и каждый клянёмся не предавать ни себя, ни друг друга, ни нашего генерала, ни его планы. Тому свидетели Лазарь и Сарк, в случае смерти, честной или бесчестной, воздастся нам!!!» – Прогудело в голове несколькими сотнями драконьих голосов. Сарк! Как это было громко, мощно и в то же время невероятно красиво и приятно! Теперь, кажется, я могу видеть глазами каждого дракона из ополчения, могу слышать его ушами и летать на их крыльях!

– Ваша клятва принята. Я так же клянусь направлять ваши силы лишь на справедливое деяние, без права убийства, без оснований на то! – Гордо проговорил я, стараясь взглядом охватить это разноцветное, чешуйчато-рогатое, крылатое и хвостатое войско!

Рядом стоял довольный Гриен:

– Ну, вот, а ты «подлянка», «подлянка»… – Как-то глухо сказал он, сухо усмехаясь.

– Зачем так резко, я же не готов был к этому! – Зло зыркнул я на дракона. О том, что его ополчения сейчас даст мне клятву, нужно было хотя бы предупредить!

– К чему телиться?! Сегодня отдыхай, а завтра снова возвращайся к своей армии. Данат пока не хотел нападать, он обещал дать третью битву, решающую, последнюю, и очень хочет лично сразить тебя в этом поединке. Пока его разведка докладывает, что тебя с Белым союзом нет. – Хмыкнул в конце Гриен.

– Моя разведка тоже говорит, что Даната нет в лагере – отозвался я, отдавая ополчению мысленный приказ, по возможности скорее выдвигаться к ущелью. Меня порадовало, что большая часть драконов уже стартовала в помощь Белому союзу!

– Даната там и так нет. Он сейчас вместе с Ридаком и Заилзой в Лорросе. Данат желает обезопасить Заилзу, а Ридака таскает как охрану – добро усмехнулся дракон.

– Заилза та ещё дрянь, уж если что-то и вбила себе в голову, то всё… так же как Элерин или Сандра. Только вот эльфийка всё сделает напрямую, а потом ещё и «добрым» словом назовёт, а вот валькирия… она слабее в этом плане, хотя, в её последнее время я заметил резкие изменения…

– Не будем о грустном, Самаэль. Сегодня ещё отдыхай, жители понятия не имеют, кто у них гостит, поэтому всё хорошо, мои парни охраняют трактир, а Лан сказал, что утром пришли ваши кони.

– Благодарю тебя, это очень большая помощь нашей армии – склонил я голову в уважительном поклоне Гриену.

– Это мне нужно тебя благодарить: за доверие, за принятую клятву и за то, что не будешь против моего общества в Белом союзе. Обратно я отправлюсь с вами! – Зло усмехнулся Гриен и гордо, довольный ушагал в какую-то подворотню! Сарк! Ещё Гриена нам не хватало!

Уже рядом с трактиром стоял Лан, строил глазки какому-то мужику. Молодому, высокому, правда светловолосому, будто его белобрысая шевелюра на солнце отливала жарким малиновым цветом. Когда я подошёл совсем близко (а миновать я их не мог, ибо они загородили весь проход к трактиру), они уже прощались, и даже краешком уха я смог услышать их разговор.

Ящер довольно проводил мужчину взглядом, встретился глазами со мной и подленько улыбнулся.

– Как всё прошло? – Осведомился дракон, поворачиваясь ко мне и оглядывая меня с ног до головы, будто сравнивал с недавно тут стоявшим персонажем.

– Драконы мне присягнули, часть уже вылетела к ущелью, а завтра мы выдвигаемся туда – ответил я, не совсем понимая такое внимание со стороны ящера.

– И теперь ты их всех чувствуешь? – Ещё сильнее заинтересовался ящер.

– Да… – Ответил я, ловя на себе его от чего-то ставший томным взгляд – Лан, немедленно прекрати!

Но дракон продолжал жадно смотреть, будто прямо сейчас готов схватить меня и не отпускать при всём желании… Я чувствовал его, практически как Сандру, но не так сильно, немного иначе, не так тесно связала нас с драконом эта клятва, как любовь с валькирией…

– Не нужно грусти – ласково прошептал дракон, практически одними губами, но я без всяких звуков понял его мысли.

«Не грусти, ни ревности, ни боли. Тебя, как настоятеля клана Равансор, мы драконы, принимаем как вожака. Это честь для меня быть адмиралом вожака, Самаэль» – покорно закончил Лан.

– И ты… тоже?! – Запоздало осознал я. Да и не было у меня времени вглядываться в толпу приносящих клятву драконов!!!

– Да – так же невесомо выдохнул дракон и, довольно улыбнувшись, скрылся в тени трактира.

Я тоже поспешил следом, то ли дракон уж сильно торопился, то ли я долго осмыслял происходящее, но я не застал его в обеденной зале, и не увидел на ведущих наверх лестницах.

В зале было тихо, красивая официантка принесла графин с изысканным вином, заливающим мою грусть, и тяжёлые мысли сладкой негой накрыли меня с головой.

Сейчас, в половине суток езды от этого места раненые воины перевязывают свои раны. Сторонники Белого союза и ордена Ненавистников, знающие, о происходящих тут событиях, уже нервно сжимают кулаки и кусают локти, в надежде, что кто-нибудь победит. И с этой победой рассеется гнёт Даната, или же наоборот усилится. Война для асура – вторая стихия. Существа, созданные где-то в других мирах, приведённые в Мир Лазарем, и до сих пор поражающие некоторых своей силой и мощью.

Уже стемнело, графин с вином постепенно пустел, сознание мутилось, да вот только вместо похмелья ко мне пришло некое осознание: дальше так не могло продолжаться, ничего не происходило, лишь эта глупая война, за власть! Ещё глупее Орденской, за территории! Невыносимо нагнетающая тоску, забирающая ценные жизни и навевающая ненужные воспоминания!

Какой-то дракон в человеческом обличии сел на стойку, взял инструмент и запел, грустно так, будто были слышны ему мои мысли. Хотя я очень хорошо прикрыл свой разум от вмешательства в него поклявшихся мне драконов, возможно, он просто угадал, и было ему во все не до меня.

 
– Густая ночь постигла город,
Грохочет небо над головой,
Под рубашку мою забрался холод,
Не давая взмокшей душе покой.
 
 
Изгоняя из тёплой избы,
Лишь небо превыше всего.
Дотянуться бы крылом до звезды.…
Но драконам этого не дано.
 

Менестрель быстро удалился из поля моего зрения, а вот пока я, поглощённый его чарующим голосом прибывал в каком-то недалёком прошлом, когда, пусть ещё не всё было хорошо, но хотя бы была жива Сандра, ставшая мне смыслом всей жизни, передо мной появился ещё какой-то персонаж, вальяжно откинувшийся на спинку стула.

Это был парнишка, чья стройность угадывалась даже под мешковатой тёмной мантией, тень от капюшона, которого падала ему на лицо, что затрудняло определение его расы. Под тёмной мантией мелькал хороший, потёртый, дорожный костюм, но явно с чужого плеча. Наверное, отцовский или старшего брата. Кожа на подбородке бледная, и вся поза выдаёт его отношение ко мне: любопытно, но страшновато, хотя, могу поспорить, этот парнишка ещё сам сможет потягаться со мной в колких фразах!

– Пьяный асур в Аргалоре?! – Изумлённо произнёс мальчишка и нагло взял мой бокал и выплеснул в него оставшееся в графине вино – неожиданная конечно встреча!

Голос у него был поломанный, немного разбитый на миллионы звуков мелкой дрожью, но очень нежный, мелодичный, немного хлёсткий как у Сандры… ох, Сарк! Ну почему я уже во всех вижу свою валькирию?!! Почему это так тяжело?! Почему порой кажется, что умереть проще… Умереть…

Понимание пришло немедленно, очень отчётливо и будто это единственный правильный выход! Да!!! Но мальчишка, будто услышал все мои мысли, немного скривил розоватые губки и слегка мотнул головой.

– Что гложет тебя, мой рогатый друг? – С неподдельным интересом осведомился мальчишка и опёрся локтями на стол, ближе подвигаясь ко мне.

– Это прекрасное, неуловимое чувство, оно витает в воздухе и захватывает, унося в далёкие края вселенского счастья…

– Ну, ну, ну – фыркнул мальчик, и его губы тронула незаметная улыбка – Ты ведь генерал Самаэль де Харни? Неужели любовь встала выше долгожданной победы?

– Ради чего мне воевать?! Какими силами? У меня есть только недобитая армия и никакой мотивации, никакой цели и… – Пацан меня перебил, немного поворачиваясь и указывая рукой на стойку:

– Возьми инструмент, Самаэль, тебе есть что сказать, спеть…

И я пошёл, ведомый какой-то магией, захватившей меня, нахлынувшей от присутствия этого мальчишки. Одна живая душа, которой я открылся. Пусть даже в такое тяжёлое для всего Мира время, пусть совершенно незнакомому (скорее всего) дракону, но открылся!

Инструмент был настроен вполне прилично, гриф ещё хранил тепло державших его ранее рук, струны поддавались охотно, наполняя трактир первыми звуками, сливающимися в одну тугую косу со словами песни, вспомнившейся мне:

 
– Скорбя по вселенской утрате,
Я сердце своё не щадил
Что можно увидеть во взгляде
Того, кто сволочьём уходил?
 
 
В красивом, богато расшитом наряде
Убраться с глаз скорее спешил?
Теряясь в золотой анфиладе
Свою обиду злостью душил?
 
 
Вот так схлынула нежность,
Вот так пропала любовь.
Карая меня за небрежность
Макнула лицом в Её кровь!
 

Мальчишка, кажется, удивился, но я не видел его лица, лишь заалевший подбородок, куда под капюшон мантии юркнула маленькая рука в перчатках, снимая с ресниц не прошеную слезу.

– Ты сделал всё, что хотел? – Поинтересовался он, стараясь совладать с произведённым моей песней, впечатлением. Да я и сам не знал, что могу так чувствовать, да ещё и передавать это чувство окружающим всего лишь с помощью рук и нескольких звонких струн.

– Нет, есть ещё кое-что – добавил я, и вышел за порог, тут же накидывая на себя заклинание от Теней, будучи уверен, что незнакомец хвостом отправится за мной. Кажется, это был маг, раз с такой лёгкостью создал защитный полог. Значит – человек. Но почему в Аргалоре!?

– Всё интереснее и интереснее – легко сказал мальчишка, поравнявшись со мной. Мы шли в сторону ущелья Плачущего Дракона, в то место, где вековые острые, зубастые скалы отступают у нерушимых стен города.  Но всё равно пара шагов заставит самых не аккуратных распрощаться с жизнью, ибо в этом месте, как и во всём ущелье, дна не было видно, его покрывал густой, белый туман.

Это место не светилось во тьме приветливыми огнями ночного города, оно завораживало, притягивало и пугало. Притягивало меня, знающего, что там, на этом просыревшем дне лежит тело моей возлюбленной, которая, как Лазарь и несколько сотен драконов распрощалась в этом месте с жизнью. Но она это сделала не по своей воле.

– Что задумал?! – Хлёстко задал вопрос мальчишка, немедленно становясь ближе ко мне, всем видом давая понять: я туда упаду только через него.

– Задумал сделать самое последнее в этой жизни… – Я не договорил, он меня снова перебил!

– Ты не можешь, сейчас, когда у тебя есть это – он разжал руку в перчатке и там лежал амулет, маленький такой, в серебристый круг которого был вписан золотистый  меч с парой крыльев, между которыми искрился магией янтарь…

Крылья Лазаря… – Так назывался этот амулет, и он мог вернуть мне силы, которыми должен обладать наследник рода Харни, и наделить Даната его истинными силами! Это этого маленького амулетика разило неизведанной магией, практически нерушимой, но тёплой и монолитной. Я даже не сомневался, что это был настоящий амулет, ведь от подделки НИКОГДА бы так ясно не разило силой!

– Но… откуда… – Ошарашенно уставился я на парнишку, не совсем осознавая, что сейчас произошло. Даже дурное похмелье вмиг улетучилось, когда на протянутой мне ладони заискрился древней магией этот чудный амулет.

– Не важно, возьми – мальчишка подошёл совсем близко и наши пологи от Теней превратились в один радужный купол, позволяя мне беспрепятственно взять эту драгоценность с его ладони –  и ещё кое-что. Наклонись – заманчиво проговорил он, и я немного склонил голову к нему, как он просил, не замечая его лица, когда он снял капюшон и быстро, взяв меня за руки, прижав их к туловищу, прильнул к моим губам.

 26 глава

Самаэль

Поднимающийся со дна ущелья ветер, хлестал по лицу, размётывая мои длинные синие волосы, выбившиеся из косы прядями. Рвал, будто подхватывал за крылья, тащил куда-то, то ли ввысь, то ли в бездну…

Я открыл глаза, и вместо того, чтобы увидеть наглого мальчишку, наткнулся лишь на прикрытые веки больших глаз, обрамлённых белыми ресницами. Острый носик, бледная кожа в кровавых рассеченах, изумительные черты лица, большая рана на виске, и эти эмоции, поражающие своим многообразием, теплом и желанием ворваться в мою душу и сплестись с ней воедино…

Где-то высоко громыхнуло, сверкнуло, сгустились тучи, искрясь первыми молниями и содрогаясь от оглушительного грома. Я поднял голову, прижимая к себе маленькое тело, так жадно ко мне льнущее в надежде обрести защиту и хоть какой-то покой. В небе, прямо над нами, клубясь чёрными тучами, завертелась огромная воронка, разлетаясь порывами холодного ветра, хлещущего по лицу.

Будто все стихии взбесились: вода мелкими крапинками больно ударяла по бархатным крыльям; воздух порывался оторвать от земли и навсегда отправить в чарующую бездну; деревья и трава покорно согнулись под напором брата-ветра, а огонь уже бушевал, разойдясь от молнии и жадно пожирая несколько зеленеющих крон…

Воронка расступилась, где-то в её центе образовалась крохотная точка, из которой лился яркий, солнечный свет, смешанный с голубизной небес. Точка разрасталась, утихала буря, в просветах между свинцовых туч показались белокрылые силуэты, гордо спускающиеся с небес.

– Знаешь, Самаэль – мурлыкнула жавшаяся ко мне Сандра, (а я ведь не сразу понял, что была это именно она!) – валькирии в пророчество внесли несколько поправок, так как не хотели просто так отпускать ангелов из Поднебесья:

 
– Две жертвы сольются в один только миг,
Но не отпустит их мира старик,
Оставит себе навсегда и во всём,
Дабы навсегда остались вдвоём.
 

– Мне наплевать – проговорил я, сильнее прижимая к себе валькирию, которая каким-то чудом вновь выбралась из лап самой смерти. Потом она мне всё расскажет, обязательно расскажет, а теперь… Увести бы её, далеко, в Аргум или Серебряный город, как о нём говорят сами асуры, но как, если сейчас площадку перед ущельем в Аргалоре заняли легионы белокрылых  ангелов, а Яррой сейчас правит Данат, и явно в Аргуме его резиденция?

– Да как же! – Довольно улыбнулась она, вглядываясь в моё лицо. А вот её синяки под глазами меня пугали... – Я научила тебя любить, убилась серым камнем, и вот ты, мой милый друг пошёл к обрыву, так же как и Лазарь в своё время, да вот только тебя беспокоила эта несчастная любовь! И тут явились ангелы. Всё, как сказано в пророчестве, так что сейчас тебя моё появление должно  удивлять меньше всего.

– Ты знала?! – Изумился я, вглядываясь в эти серебристые большие, родные, любимые глаза валькирии…

– Да, но не сразу это поняла. Знаешь, это пророчество замыкается на мне. Не только на моей смерти, но и на «чудесном» воскрешении после неё.

– И в чём суть?!

– Валькирии не хотят, чтобы кто-то из-за всемирного блага потерял свою любовь, Самаэль. Благодари валькирий, если бы Пророчество так и осталось не изменённым, то сейчас я бы не обнимала тебя…

– Кхм… – Перебил её путаные объяснения один из ангелов, кажется, самый главный, а вот толпы надменных белокрылых так и продолжали спускаться с небес. – Меня зовут Иаул Гибиеер, я всё же не надеялся, что наше пророчество исполнится, но позвольте сотворить последнюю волшбу, и тогда сможете продолжить свои мирские дела, только, пожалуйста, не втягивайте снова ангелов в войну – усмехнулся Иаул.

У меня нет слов. У меня банально нет слов!!!

Я сейчас стою, обнимаю свою драгоценную валькирию, смотрю прямо в глаза ангелу, которых Мир не видывал аж пятьдесят лет, сама валькирия нагло мнёт ковыль под ногами. А я ещё несколько минут назад был готов распрощаться с жизнью в ущелье, даже смиряясь с тем, что меня поцеловал какой-то мальчишка, чьё обличие Сандра так нагло приняла… Ох, Сарк!!!

Иаул поднял руки к небу, зашептал какие-то слова, на языке, понятном только белокрылым, валькирия потащила за руку в сторону трактира, понимая, что больше мы тут не нужны.

– Сандра… – робко начал я, стараясь остановить её попытки пройти по ковыли.

– Меня зовут Хильд... – Слабо вырвалось из нее, и она повернулась, а в этот момент какой-то ангельской волшбой щиты наши разметало, как мыльные пузырьки на сильном ветру, не оставляя даже магических следов от них, а следом, поддаваясь этому тёплому магическому ветру растаяли и Тени, удивлённо вылупившиеся белыми глазницами. – Я могу ходить по ковыли, она меня не убивает, лишь обжигает. Память моя, при появлении в Мёртвом лесу стёрлась Призывом лишь от части, и сражаюсь я – она махнула руками на неизменно висящие под мантией ножны Любви и Ненависти, которые я не заметил – как ангелы, белокрылые. Так и спокойно ношу одежду с чужого плеча и так просто приняла в себя душу Кин и твою. Это сложно объяснять Самаэль, пойдём.

Она утянула меня за собой, не отвечая на вопросы, лишь тащила в трактир, надеясь выспаться. Но и тут нашим приключения не суждено было кончится! В это мгновение, когда вроде бы всё хорошо, нет больше этой угнетающей, холодной, чёрствой и сухой пустоты внутри, а вместо неё где-то под рёбрами приятной негой разлилась любовь, тёплая и долгожданная, пылающая и затягивающая, нерушимая, но нежная! Хрупкая и в то же время подчиняющая, как сама Сандра, потирающая сонливо глаза.

– Самаэль де Харни?! – Взревели знакомым рычанием, а из темноты на меня посмотрели практически прозрачные голубые глаза… Данат!!!

Вот уже действительно Сарк! Не ожидал этот подонок меня увидеть в Аргалоре, да ещё после заточения в подземной башне!

Следом за асуром, из тёмного переулка под свет фонаря вынырнула ладная фигурка Заилзы, так же как и Данат удивлённо начала меня разглядывать, но потом её взгляд переместился на валькирию…

А ещё через несколько долгих секунд переулок явил нам Ридака, который припозднился из-за того, что тащил за собой какого-то связанного дракона, что при рассмотрении оказался Ландаеном… ВЛИПЛИ!!!

– Сарк! – Ругнулась валькирия, полностью выныривая из сонного забвения, и уже готовая обнажить свои потрясающие мечи.

Я тут же перекинулся, и потянулся за оружием, но ухватить рукоять помешал амулет, не так давно подаренный Кассандрой.

Янтарь заискрился, нагрелся, разошёлся магическими волнами по телу, приятно насыщая прежней силой, которое почувствовали все, кто стоит рядом. Лицо Даната удивлённо вытянулось, Заилза и Ридак переглянулись, а я зловеще хохотнул.

– Тронешь Даната, твоя армия лишится адмирала! – Яростно выкрикнул Ридак, а от Лана пошла волна искреннего извинения и покаяния. Этого ещё не хватало!

– Это не твоя игра, дракон! – Ответила ему Сандра и всё же плавно развела руки в стороны, являя свету свои потрясающие мечи и вмиг скидывая с себя заклинание пространственного кармана. Мантия упала на землю, а в неаккуратных прорезях для крыльев уже показались первые серые перья.

Данат тоже не терял времени: досадливо поморщился, но не пожелал отступать, перекинулся в боевую ипостась, оттолкнул от себя асуру, обнажил свои ятаганы. От него разило злостью и яростью предстоящий схватки, но он решался нападать, примеривался, обходя меня стороной и мельком расшифровывая руны на Лаарисе и Таарисе. Рунная вязь его явно не порадовала, и, увидев это, я всё же атаковал.

Мои ятаганы налились запертой в них силой, засветились сапфировой синевой, запорхали, словно смертоносные бабочки, а его мелко подрагивали свело-голубыми всполохами. Эта мощь, изведанная только прямому наследнику рода Харни, предпоследнего по силе асурьего рода! Слабее которого был только Асвал. Но сейчас, когда нет прямых потомков родов Рогнерра, Эловарит и Дэйли, когда по праву вся власть над асурами должна перейти ко мне, её нагло захватил Данат, старающийся её удержать. Не ему идти против иерархии Лазаря, не ему кидаться на меня с оружием, и не ему побеждать покровителя армии Ярры.

Он был медленнее, его удары ложились слабее, ятаганы не так рьяно пылали цветом масти, а в глазах уже появился ужас осознания того, что Данат де Асвал сейчас в честном поединке проиграет бой Самаэлю де Харни. Это знание вгоняло его в агонию, а на моём лице рисовало довольную улыбку!

Он всё же подустал: пропустил рассекающий чешую удар по рёбрам,  обмер на мгновение, прикусил от боли губу и тут же пропустил ещё один удар, прямо по шее, откуда брызнула тёмно-алая кровь.

Он ещё попытался достать меня, но хлынувшая наружу кровь уже сковывала движение, не давая вздохнуть. Жалкая попытка схватиться за шею и выкрикнуть проклятие, но он уже лежал в высокой ковыли, перемешанной с грязью и кровью.

Вот и всё. Одним тираном в Мире стало меньше, и теперь я полноправный император Ярры. А если же и меня постигнем смерть, то право это перейдёт к Рогнерра, только уже к более слабой ветви рода.

Острый тяжёлый удар поразил со спины, и тьма заволокла глазницы, давая телу бессильно упасть.

Кассандра.

Ридак сдался, когда оставленный без внимания Ландаен всё же выбрался из пут, правда, с помощью своего огромного чёрного сородича Гриена.

– Кассандра?! – Удивлённо посмотрел на меня Ландаен, всё же ещё не до конца веря в происходящее.

– Она самая – отозвалась я.

– Но? – Он хотел спросить много, но сейчас вскрыть ему все карты я не могла. Лишь убрала полыхающие Любовь и Ненависть в ножны, вытерла кровь с лица, и устало ответила:

– Не сейчас, лэр Ландаен.

Гриен неуместно усмехнулся, а Лан удивлённо вскинул брови из-за упоминания его титула. Плевать!

Меня оглушил яростный визг Заилзы, а потом глухой удар и стремительно падение чьего-то тела. Сарк!

Эта противная асура стояла  над телом Самаэля с каким-то острым булыжником, которым только-то пристукнула моего асура!!!

– Убью! – Рыкнула я, и вновь обнажила мечи.

Асура удивлённо подняла на меня глаза, потом осмотрела окровавленный труп Даната, синюю шевелюру Самаэля, обоих драконов, стоящих позади меня, и ойкнула. Кажется, этого она не ожидала!

А ещё меньше всего ожидала, что синяя Ненависть сейчас лишит её головы!

Вот и последняя из этой троицы была побеждена.

Я подошла к Самаэлю, осторожно приподняла его голову, положила к себе на колени, стараясь различить слабое дыхание, которое всё же время от времени радовало мой слух.

– Касс.. То есть Хильд?! Ты ведь сидишь на ковыли?! – Удивлённо вскрикнули сзади голосом Альтаира. Где же они были несколько минут назад?!

– Всё в порядке… – Я не закончила, тут же из-за спины оборотня вынырнула знакомая эльфийка и четвёрка её цепных псов и Азадаш с угрюмыми физиономиями наблюдавшими, как Элерин побежит ко мне, упадёт рядом на колени, плевав на сырую от пролитой крови землю, и обнимет меня, как самое драгоценное.

– Я знала, что ты вернёшься! – Довольно сказала Элерин – а что с Самаэлем..? – Грустно проговорила она, перебирая его синие пряди.

– Сейчас всё будет хорошо – отозвалась я, доставая из пояса нож. Эльфийка хотела было не дать мне коснуться лезвием асура, но что-то её задержало.

Я раздвинула ворот доспеха, кольнула ножом чешую, но от контакта металл лишь заискрился, не причиняя Самаэлю никакого вреда!

Тогда пришлось достать Любовь, и уже её широким лезвием сделать маленький надрез на его груди, такой же, как и себе на ладони.

Когда смешалась кровь, я будто провалилась в незнакомое забвение, в память Самаэля, в его душу, стала частью его, не только духовной, но и физичкой. Чувствовала всю его боль и каждую мысль! Но когда вынырнула из полога этого необратимого волшебства, на меня смотрели глаза Миртина, стараясь найти в душе хоть что-то от валькирий.

– Хильд?! Ты вот так просто связала себя с асуром? – Возмутился конуг, а из-за его спины на меня довольно поглядывали сёстры, отправляя к Самаэлю лечебные заклинания.

– Я люблю его Миртин, я остаюсь в мире смертных. – Твёрдо отчеканила я, бесстрашно смотря на Миртина. Сзади дыхание затаила эльфийка, за спиной конуга сёстры довольно стали перешёптываться, а стоящие ещё дальше ангелы потеряли дар речи.

– Ты как твоя мать, Хильд. Только она предпочла ангела…

– Не будем об этом Миртин, это мой выбор! – Я приподнялась. Ну, конечно, встать я не могла, из-за лежавшей на моих коленях рогатой головы Самаэля, а конуг наоборот сидел, поджав под себя одну ногу, а на колено другой положив руку, на которой рассматривал пальцы, изредка переключая внимание на меня.

– Своевольная полукровка! – Добавил он удовлетворённо – я, конуг Миртин снимаю с тебя все обязательства валькирии. Но в Наднебесье всё равно заглядывай, мы будем скучать – улыбнулся он мне и поднялся, открывая радужный мост, на который вслед за ним поднялись и сёстры, довольно поглядывая на нас с Самаэлем.

– Полукровка?! – Удивился пришедший в себя асур.

– Да. Мать – валькирия, а отец ангел. Поэтому хожу по ковыли, сражаюсь парными мечами, как белокрылые, и не сильно стиснута правилами Вальхаллии – ответила я, глядя, как с его тела пропадают недавние раны, и как чёрная чешуя превращается в, приемлемого цвета, кожу.

– Ты мне ещё очень много расскажешь, а теперь нам пора в Ярру, в Аргум.