Текст книги "Цивилизация Fusion 11.6 (СИ)"

Автор книги: Егор Шатров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– О, да наш мальчик был херувим? В это трудно поверить!

Тогда префект Жакоги рассказал семье о чудесных явлениях тайно известных папской курии и двум орденам, чудеса Присутствия снисходили шестью явлениями:

– Падающая звезда. (Цитата): "Звёздный мальчик. Они приходили в мир смертных в виде падающих звезд. Их ошибочно принимали за нордов, недавно удалённых на земле. Когда небесные тела достигали земли, они превращались в младенцев, способных только жалобно кричать и звать на помощь. Слава богам, что их появление всегда происходило возле поселений людей. Добрые жители принимали детей в семью, где воспитывали, как своих. Обучали ремеслам и прививали уважение к старым традициям. Делали все, чтобы дать бескрылым ангелам как можно больше любви и заботы. Но не все люди добры, уже многих из них пожрала алчность, ведь за таких гостей церковь и богатеи платят огромные суммы. Первые умертвляли младенцев по религиозным понятиям, другие же держали их в домах в качестве редкой и экзотической игрушки".

– Божественная колесница (квадрига стерхов).

 Херуви́мы – следующий после серафимов, ангельский чин. 'Сидящий на херувимах' пророк Иезекииль, предсказывая падение царя Тира, сравнивает его с херувимом, чьи одежды были украшены сверкающими драгоценными камнями, низвергнутым Богом из Эдемского сада на землю за то, что впал в грех гордыни. Имя Херувима означает «великое знание». Вместе они имели двенадцать крыльев, как указание на чувственный мир, двенадцать знаков Зодиака и определяемый ими ход времени. Изображение херувимов имеет символическое значение: лицо является символом души, крылья – служения и действия, возвышающихся слева и справа сил, а уста – гимн славе в непрестанном созерцании. В отличие от алых серафимов херувимы изображаются в иконографии лазоревым цветом. Херувима называют тетраморф – четырехликий с четырьмя крыльями: два подняты вверх и касаются друг друга, а два опущены вниз и закрывают тело. Под лицом человека нужно разуметь лицо взрослого человека, а под лицом херувима – отроческое.

– Рождённый в пустыне. Возможно это демон!

– И какой он демон?

– Высокий и красивый, с маленькими рожками на лбу и зелёными глазами, что светятся ночью, одетый в чёрную ливрею с огромным мечом за спиной. Мам а...? – Китти с надеждой посмотрела на родителей и префекта.

Префект покачал головой:

– Нет, девочка, не нужен он тебе! Есть хохха – сатанинское восхищение, сознательное общение с демоническими силами наяву. Два демона цивилизации готовы восхищать, ловя заблудшие души, они – испытание веры и пути избранного человеком. Но забудем про демонов.

– Чудесное обретение дара (гении, герои).

 Демиурги – высшие монады, создающие метакультуры, «все, кто творит во славу Божию, из любви к миру и его Первотворцу». Демиурги вступают в сложные отношения с соборной душой народа и с уицраорами. Демиурги инвольтируют гениев и родомыслов, которые направляют движение истории.

– Интеграция/перерождение (слияние 2-х 3-х людей в одного/замена человека).

Эксперименты докторов Фантазёра и Брунея. А также магия трансформации?

– Нечеловеческая музыка (сверхвозможности нелюдей).

Эльфы, драконы и другие. 'И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя'.

– И самое главное, некоторые из этих гостей оказываются серафимами.

Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лицо своё, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал.

Мальчик рос, окружённый заботой семьи и префекта Аугсбурга. Его дар проявился сразу, папаша Ульрих обеспечивал материалами и мальчишка создавал непостижимые неземной красоты/экстравагантные работы.

В это время он смастерил изумительную вещь 'Папа Понтифик благославляет Паству' 223 реликвия .

 Уже в XV веке Аугсбург стал одним из самых известных центров ювелирного искусства Европы. В Германии с Аугсбургом соперничали только мастера из Саксонии и Шлезвига. Если говорить о немецком стиле, выделяющем нацию среди других народов – это очень умелое использование декоративных возможностей материала, включая позолоту серебряных изделий и гравировку, баварцы отличались богатством выразительных форм, вплотную соседствующих с излишествами. Поэтому аугсбургский стиль оценивают по-разному, но изделия ювелиров Аугсбурга есть в собраниях сокровищ всех основных нынешних и бывших династий Европы, включая сокровищницу Московского Кремля.

Стиль Морица – роскошь, изящество, великолепие, ажурность, потрясение, уникальность. Выдающийся мастер – художник Аугсбурга Ганс Бургкмайр, посмотрев на работу, воскликнул:

– Да нам всем надо у него учиться! Невиданное прежде очарование в камне!

Главный собор Аугсбурга Mariendom знаменит самыми ранними цветными витражами в мире.

После возвращения фактотура в Аугсбург мальчишка помнил, как его завели в комнату с огромными статуями Бога и Триединого и сказали, чтобы он молился.

Почему здесь были две равнозначные статуи? Мальчик не спрашивал, в молитве он провёл три дня. И на четвёртый день на рассвете комнату залил яркий свет. Мориц купался в свете, и ему это нравилось, он смеялся и кажется, свет смеялся вместе с ним.

Префект Жакоги был поражён, а фактотур с удивлением сказал Морицу:

– Твоё будущее не определено, дружок. А такая удача не всякому выпадает. Редко кому, как тебе, судьба на будущее дает возможность выбирать.

Префект и фактотур некоторое время сидели в задумчивости, сверяя мысли и чувства. Бенедиктинцы решили сообщить об этом папе Римскому.

 Главный упор в деятельности бенедиктинцев делается на молитвы, интеллектуальные занятия, религиозное искусство, миссионерскую работу. Девиз ордена: 'Молись и работай' лат. 'Ora et labora'.

Префект Мэлор Жакоги отправился в Рим, дабы передать новую реликвию от Морица лично папе понтифику и поведать славную весть о появлении херувима. Священник прекрасно понимал, что такой разговор требует максимального взаимопонимания, осторожности и полного доверия. Веря в чудо, Жакоги сознавал, сколько может быть недоброжелателей и врагов у такого события.

Но весть опередила его, о мальчике уже знал папский камерарий и первым делом лично известил генерала ордена, членом которого являлся сам.

Узнав про херувима, епископ Эдвард Винница воскликнул:

– Сенсация будет похлеще раздевающегося на публике британского принца Харри!

Камерарий растерялся, видя, как генерал быстро поверил этому необычному сообщению:

– Господи, неужели это правда? Что с нами будет?

– Кто ещё знает? Его Святейшество понтифик?

– Уже должно быть знает. Префект Жакоги.

– А демоны, маги и наши враги, думается мне, тоже прознали!?

– Не могу знать, Ваше Преосвященство.

– Ладно, отправляйтесь к папе и следите за его реакцией, мы опередим неконтролируемые события. И сделаем их контролируемыми.

В открытую в Аугсбурге поговаривали, что в доме Ульриха и Хельги живёт странный мальчик-горбун, создающий из камня дьявольские поделки. Гильдия каменщиков предупреждала об опасности их приобретения. Поговаривали, что с его появлением город стал замерзать, что мальчишка якобы проклят. Хельгу давно невзлюбили, за то, что пришлая с севера, всегда приветливая, за её платья со снежинками, за открытую для странников калитку, всё это раздражало соседей. Ульрих имел конкурентов и завистников, а их дочь Китти спровадила надменных, не знающих отказов первых красавцев Аугсбурга.

Отъезд префекта, опекающего мальчика ускорил развязку, не обошлось и без опытных провокаторов и зачинщиков.

Толпа вломилась в дом, когда хозяева ещё спали. Хельгу вытащили в коридор, а Ульриха мужики утащили к камину.

– Сколько ещё снега и холода ты приготовила для нас, ведьма? – визжали бабы, таская её за волосья, и били ногами по животу.

В ту зиму и впрямь весь Аугсбург замело, а крыши домов завалило снегом.

В течение часа на улице продолжалось избиение хозяйки дома. Редкий участник разборки не плюнул, не ударил или не причинил ей боль. Хельга заплёванная, с безумными от горя глазами еле живая ползла по ступенькам храма.

– Изыди ведьма, пошла прочь! Иди свой снег ешь, – пинали снова женщину, покуда она не убралась со ступенек, больше её живой и не видели.

Мужа Ульриха держали толпой, пытая:

– Где сатанинский мальчишка? – пятками, руками совали его в камин. – Отвечай, где твой щенок? Говори, и мы вас отпустим, нам нужен проклятый заморыш – горбун. Ульрих только мычал в ответ, а когда запахло горелым мясом и вовсе, потерял сознание.

Дочь Китти оба хахаря, которым она отказала, изловили, издеваясь и глумясь, она пыталась звать на помощь, кричала, прибежала в базилику, а когда загорелся дом, забралась на колокольню и давай бить в колокола.

Но черти её догнали и терзая, привязали к колоколу.

Так она и повисла там, не убежав от чёрта и звук удара колокола подавился содеянным.

Херувим сидел на ступеньках монастыря, и смотрел на колокольню, а потом в небо, моля:

– Отец! Помоги!

Херувим был бессилен помочь, он был всего лишь маленький мальчик с крылышками. И его испуганные глазёнки с ужасом наблюдали картину расправы, ноги отказывались слушаться, а четыре крыла безвольно повисли за спиной, он беззвучно рыдал сидя под колокольней, на том же месте где когда-то его оставила квадрига. А когда горел его дом, бессильно тянул руки, желая спасти его. И к названной матушке тянул тоже свои озябшие ручонки и к колоколу протягивал руки желая дотянуться до Китти и спасти сестрёнку.

Только их было не достать.

А по дому носилась шальная чертовщина, хохоча и брызгая ядовитой слюной – от её мерзкого визга, тягучие слюни загорались огненной бахромой, приплясывая на портьерах, на мебели и занавесках. Весь дом был охвачен огнём, это с воплями: – Где он? – носились по дому черти.

– Вот он я! Возьмите меня, оставьте матушку и Китти! – кричал он.

Но его не замечали, херувим и не догадывался, что его спасал нимб, делая невидимым, а тихий голосок в шуме и гаме никто просто не расслышал.

Дым от пожара рассеивался, сколько времени прошло? Когда ни с чем ушли нищие, желая прихватить остатки у погорельцев, Мориц продолжал сидеть под колокольней. Он укрылся крыльями и приготовился к вечному сну, снег припорошил его и только крылья чуть виднелись из завьюженного сугроба.

Так пролежал он незнамо сколько. Не берусь назвать дату. Дом подожгли и не разрешали тушить. Огонь перекинулся на монастырь, но и его долго не тушили, только после вмешательства властей Аугсбурга стали тушить.

Префект Ордена бенедиктинцев Мэлор Жакоги испытывал какую-то неопределённость и угрызения совести, оставив собор, базилику и монастырь, словно что-то важное забыл, везя сокровенную вещицу Папе, обдумывал, что он скажет, как преподнесёт весть о херувиме? Сама ювелирная работа подтверждает – такое мог создать либо гений, либо небожитель. «Что я такое говорю?» Чем дальше отъезжал префект от Аугсбурга, тем больше жалел что поехал. Зачем? Повёз бесценную побрякушку? А там оставил херувима? Хорош. Глупец! Кому можно доверять? Никому! Но он понимал, что только личная встреча убедит Папу и Понтифик откроет дорогу признания херувима – ангел вернётся к людям – когда они поверят ему? Не может быть! О времена! О нравы! Что же происходит с людьми – херувим спустился на землю и так мы его встречаем?

Папа Понтифик с нетерпением ждал префекта и доклад, и раритет вызвали у него необыкновенное воодушевление. Он усадил рядом префекта и бесконечно повторяя, слушал рассказы о херувиме. Папа был не прост, но тут как ребёнок хлопал в ладоши, радуясь пришествию херувима.

– Херувим! Боже, дождались! Счастьем напоим всех верующих и страждущих, народы придут к Храму, а мы их примем и поведём светлой дорогой за отцом нашим.

И слёзы стояли в глазах у Понтифика, жаль, нельзя транслировать – сколько бы искреннего сопереживания получили христиане по всей земле.

Три дня они обсуждали эту радостную весть, и какие устроить торжества, а на четвёртый пришёл камерарий и сообщил, что монастырь и дом сгорели, семья погибла, а мальчик исчез, будто его и не было. Конечно, подробности расправы он не рассказал, и отцы церкви призадумались.

Как тут быть? Камерарий передавал совсем другие рассказы, противоречащие, благостным, светлым притчам префекта Жакоги и конклав засомневался в достоверности херувима. Папа слушал всех и качал головой в раздумье.

Однажды в небе над замерзающим и отверженном людьми херувимом, неподвижно лежащем у ограды колокольни, показалась стая журавлей. Среди них были и стерхи с квадриги. Они долго летали над Морицем. Их печальный крик разносился по всему Аугсбургу. Птицы прилетали к ангелу три дня.

Птицы – не люди и не понять им!.. Зато они помнили его и не бросали. Журавли кормились на озере Кузее и на четвёртый день, очень боясь людей, всё же опустились к Морицу, тыкаясь ему в ладони, покурлыкали, согревали его своими крылами, посидели рядом. Очевидец рассказывал, что несколько белых птиц полукругом сидели под колокольней, словно оберегая или разговаривая с кем-то в центре сугроба, но там никого не было.

Потом птицы улетели. Местные жители вспоминали, как после пожара долго кричали в небе журавли и крик этот был похож на детский плач.

Вновь пошёл снег, и напрочь завалило город Аугсбург.

Когда шум улетающих журавлей растаял в воздухе, Мориц открыл глаза...

09.2012

________________________________________

No Все права защищены. Авторскими правами на данное произведение обладает, лицо опубликовавшее информацию о данном произведении на сайте.