Текст книги "Два вестника"

Автор книги: Егор Полторак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Разведчик Саша, считавший себя самым уравновешенным в этой компании, открыл дверь.

На лестничной площадке стоял дыква среднего роста, хорошо одетый, кажется, со шпагой на поясе, но точно было не видно из-за длинного плаща и отсутствия освещения на площадке.

Дыква кивнул головой и улыбнулся – дескать, привет, привет.

Наши храбро молчали и смотрели на него.

Дыква, улыбаясь, переступил через порог мимо посторонившегося Саши, и Карла увидел, как конец шпаги приподнимает сзади плащ вошедшего.

– Вам всем привет от старушки, внучки и собачки, – веселым голосом сообщил дыква.

– Переходи к сути, – сказал пират Коля Бизухин.

Дыква нарочито внимательно пригляделся и заулыбался до треска за ушами.

– Не признал поначалу, Старик Биз, наверняка золото Моргана откопаешь. А где же твои друзья, бла-ародные пираты?

– Не твое дело, Раковая Шейка.

– Мое прозвище – Черная Клешня. Не путай, мальчик.

– Хорошо, дяденька Крабовая Палочка. Извините.

Собака Легкие Ноги повернулся и ушел в комнату.

Остальные остались чего-то ждать и слушать пикировку давних врагов.

Коля и Черная Клешня несколько минут пытались уесть друг друга, пока не зашли в тупик по вопросу о победителе в третьем великом сражении в заливе Несчастливого Джексона. Во-первых, оба битву пропустили по разным причинам и были вынуждены судить о ней по рассказам очевидцев.

– Кстати! – вдруг воскликнул дыква Черная Клешня, – вспомнил, зачем пришел. Вы записку нашу читали?

– Сгущеночную? – уточнил разведчик Саша.

– Да, да. Там ведь не было указано самое главное. Забыли мы. Так вот. Вы когда к гаражам придете, то должны нам отдать взамен наших троих пленников этих двух: привидение и домового. Вам ведь они все равно не нужны ни на что.

Карла из-за этого наглого и ужасного заявления сразу забыл об одном важном деле, которое всё это время старался держать в уме.

– Мне это напоминает одну историю, – задумчиво сказал пират Коля Бизухин, – когда я учился во втором классе, родители мне подарили прекрасную толстую ручку – отцу кто-то привез в подарок из-за границы. Двенадцатицветную и очень толстую. Писать ей было крайне неудобно, поэтому отдали мне. Я чувствовал себя чрезвычайно круто, когда достал ее на продлёнке и стал рисовать корабль и море.

– Фрегат или корвет, может, клиппер? – спросил дыква.

– Не умничай... Вот так я рисовал корабль, а через некоторое время отошел проверить, как поживает хлеб, который мы всегда зимой сушили на батарее. Он оказался готов, и я в хорошей компании выпил молока из треугольного пакета и поел сухарей. И, сейчас я уже забыл, то ли заговорился, то ли мы пошли по лестницам носиться, в общем, отвлекся. А когда вернулся, моей толстой ручки на столе не было. Решив, что она упала, я залез шваброй под все парты, два раза перетряхнул вещи в ранце. Наконец, я отправился на лестницу, думал, может, там выпала. Фигос под нос.

А получилось вот что: когда я вернулся в класс, где сидели остальные из нашей группы, я увидел, что Вовка Дмитриев рисует у себя в альбоме толстой двенадцатицветной ручкой дом и людей. А рядом с ним сидит еще один мой одноклассник. Я постоял рядом в недоумении, а одноклассник и говорит:

– Видал, какую ценную ручку родители Дмитрию подарили. Отличная. Почти как твоя, только лучше. Он мне обещал следующему дать порисовать.

Я не понял, – подумал я. Получалась необъяснимая ерунда, и в голове не складывалось. Странно. Я не мог сформулировать для себя, в чем здесь направильность. Ни наглости, ни логики не хватало, чтобы сказать: слушай, Дмитрий, у тебя с головой совсем нехорошо. Давай сюда мою ручку, болван. Вместо этого я в задумчивости отошел от них к окну и рассказал про это одному из нашей компании по прозвищу Яшка. Тот не сразу сообразил, про что я толкую, а когда вник в мой путанный рассказ, сказал: пошли.

Мы вернулись к Дмитрию и второму, и Яшка говорит:

– Дмитрий, совсем сбрендил, давай сюда Колькину ручку, идиот!

А тот ответил:

– Это моя. Мне родители подарили сегодня.

Яшка больше не говорил, а сразу шандарахнул Дмитрия портфелем со всего размаха по башке. Я тоже засветил однокласснику-подпевале в ухо на всякий случай.

Мы через некоторое время забрали ручку и всё. Кстати получилось, что воспиталка вышла из класса – к ее возвращению мы все парты и стулья на место поставили и кровь из носов и у некоторых слезы из глаз остановили.

Пират Коля замолчал и со значением поглядел на дыкву.

– Ну и что? – спросил дыква Черная Клешня.

– Ты не понял? – действительно удивился Коля, – Я к тому, зачем лишние неприятности и мордобой устраивать. Отдайте по-хорошему бабушку с остальными и возвращайтесь в Барбейское море, там будем по-честному разбираться.

– Как по-честному?

– Хорошо, мы по-честному, а вы с подлостями. Но там, дома у нас. А не здесь. Тут вам не место, без вас хватает плохого. Договорились?

– Дурак что ли?! – и дыква Черная Клешня хотел презрительно сполюнуть на пол прихожей, но удержался из непонятных соображений, – Мы выполняем важный план, так что, ребята, старайтесь сами.

Переговоры, наверно, зашли в тупик, это стало нашим ясно.

– Ладно, я пойду, – сказал дыква, – кстати, газировки глотнуть не найдется? Что-то в горле пересохло.

– Газировки еще вам тут! – возмутился Карла.

– Не обращай внимания, – объяснил ему разведчик Саша, – Это простые злодейские штучки: хочет нас из равновесия вывести. Номер не пройдет.

– Вправду, пить хочется.

– На кухне из-под крана, – сказал пират Коля.

– Чашки хоть на старое место поставили? – нагло поинтересовался дыква у Карлы.

Дыква Черная Клешня деловитой походкой отправился в кухню. Наши остались ждать в прихожей, чтобы закрыть за ним дверь.

Из комнаты вышел индеец с одним печеньем целым и одним надкусанным в руке, подошел к открытой двери, оглядел лестничную площадку вверх и вниз, повернулся. Раздался взрыв.

– Неплохо пукает твой знакомец, – сказал, немного погодя после взрыва, Собака Легкие Ноги пирату Коле.

Шутки шутками, а грохнуло прилично.

– Наверняка дыквинские подлости, – сказал всем пират Коля, – Не могут они без этого.

Наши по стеночке, не торопясь, двинулись к кухне выяснить, что на этот раз плохого случилось.

Увиденое больше всех потрясло Карлу. Поразило в самое сердце. Не считая, возможно, Черного Клешня.

– Называется, сварили сгущеночки на ужин, – прошептал Карла.

– Спасибо за щедрость вашу, – просипел дыква, – И за водичку, и за угощение.

Медленно, медленно сгущенка с потолка перемещалась на шкафы, на плиту, на дыкву, на стол, на табуретки, на пол. Ползла по стенам и стеклам окна.

Осторожно переступая через лужицы достигшей уже пола сгущенки, сдерживаясь, чтобы не смотреть на дыкву, чтобы не заплакать от восторга и смеха, разведчик Саша дошел до плиты и выключил огонь. Огляделся в поисках кастрюли, которую, оказалось, взрывом унесло под стол, и поставил ее под самое большое пятно капающей сгущенки на потолке.

Дыква перестал вращать глазами и шевелить усами, губами и пальцами и набрал в грудь побольше воздуха, чем привлек всеобщее внимание.

Пыжился, тужился, но смог только выдавить из себя лишь: .

– Горите вы синим пламенем с вашими гаражами.

И попеременно то отлипая, то прилипая к полу левой и правой ногами, направился к входной двери.

Когда вернулся индеец, который незаметно для всех ушел на разведку, пока все смотрели на дыкву в кухне, и поэтому не заметили его исчезновения, было непонятно сколько времени. Потому что будильник остановился, радио не работало – наверно, враги сломали.

Все устали ждать непонятно чего. Как и ходить куда-то раньше без результата. Вернувшись, Собака Легкие Ноги сообщил, что все плохо.

Карла расстроился. Он и так знал, что ничего хорошего в жизни ему не светит уже, но на индейца рассчитывал.

– Зря ты, не посоветовавшись, один на разведку дёрнулся, – сказал индейцу пират, – Поймать могли.

– Это вряд ли, – ответил индеец, – Вообще-то я уйти хотел, в смысле, домой. Надоело с вами ерундой заниматься, по чердакам, как мальчишка, бегать.

– Это не игра, а очень серьезно всё, – сказал разведчик Саша.

– Ага. Дураком родиться, всю жизнь в дэнжен водиться.

– Здесь тебе не ролевая игра, – сказал пират Коля, – С нами настоящий домовой, подлинное привидение... трое деревянных пиратов есть. У нас реальное приключение.

– Расскажи об этом кому-нибудь. Кто поверит? Своим родителям расскажи или приятелям. Жене расскажи: милая, я не приду сегодня ночевать, так как дыквы напали на моих друзей, и мне необходимо чуть-чуть повоевать в компании с домовым и привидением. Не волнуйся, как управлюсь, вернусь.

– Ты говоришь неправильные вещи, – сказал пират Коля.

– Особенно я не понимаю, чем тебе домовые не угодили. И кстати насчет войны... – Карле не дал закончить индеец.

– Погоди, почему неправильные?

– Потому что то, о чем ты говоришь, действительно происходит, и об этом незачем рассказывать. Просто участвуй.

Индеец улыбнулся и сел на диван, не желая ни говорить, ни спорить, и продолжил делать это:

– Хочу стать взрослым, не хочу обратно в дети. Мы все должны заниматься делом, а не тем, что непонятно никому.

– Зачем ты вернулся? – спросил разведчик.

Карла заметил, что Собака Легкие Ноги снова хотел с индейский важностью и сдержанностью промолчать и опять не удержался.

– Вы не справитесь. Я знаю, где эти недоумки держат бабушку, внучку и собаку. Я увидел, кто их охраняет в подвале, и подумал: вернусь, расскажу вам, где. Чтобы вы пошли, дали по башке этим якобы воинам. Они как раз вашего уровня...

– Ха-ха-ха, – ввернул Одноглазый деревянный пират.

– Не обижайтесь. Я собрался уходить оттуда, когда вошел еще один. Не знаю, кто он, но точно не для вас. Вы для него. Твои дыквы его боятся. Он сказал, что останется до утра, им это не понравилось, но они стали его благодарить и поить чаем... Белобрысый такой, лицо в веснушках, загорелое.

– Я... мы дракону две трети голов отчекрыжили, – Одноглазый пират вскочил и зашагал по комнате, – Мы сражались, мы победили. Что ты нас пугаешь неизвестно кем.

– Хорошо, хорошо, – сказал индеец и достал из специального внутреннего кармана куртки две деревянные палочки, похожие на барабанные, – Все пойдем воевать, все. Ты лучше окно открой, раз туда-сюда мотаешься.

Одноглазый подскочил к окну, откинул оба шпингалета, открыл внутренние рамы, хмыкая, сдвинул другие два шпингалета, дернул на себя ручку окна и обломился.

– На зиму что ли заклеили, – бормотал Одноглазый, дергая ручку.

– Еще нет пока, – сказал Карла.

– Наверное, когда красили, краской щели замазали.

– А зачем его вообще открывать? – спросил разведчик Саша, – Холоду напустим.

– Увидишь, если откроют.

– Наверно, рамы разбухли, – продолжал выдвигать версии Одноглазый.

– Ладно, – сказал Одноногий пират, – Ладно. Эй, подвинься-ка, малахольный.

– Погоди, погоди, сейчас вектор силы по другому приложу, расшатаю и тогда... – пыхтел Одноглазый.

– Кому сказал, – и Одноногий запалил фитиль аркебузы, – Сейчас я эти щели размажу и рамы сбухну.

– Мне кажется, – начал Александр Александрович, – Не стоит так радикально...

Но Одноглазый уже ускочил за торшер у телевизора, а Одноногий прицелился.

В раму, конечно, он не попал. Никто особенно не надеялся. Но почти все думали, может, не выстрелит? Так, пугает.

Оконного стекла, как не было. В месте попадания пули образовалась странная дырка, в которую засветила звезда, хотя небо, видимое из окна, было в тучах. Зашуршало, засвистело. Как листы бумаги на столе при сквозняке, чердачное привидение с воем и скрежетом оторвалось от рамы окна и взлетело по стене дома к крыше.

Все увидели, что и было в окне на самом деле: кусок улицы, дом напротив, ясное небо.

– Чтоб мне провалиться – нет никаких гаражей, чтоб им провалиться! воскликнул Одноногий в восторге от своего удачного попадания.

Разведчик ничего не сказал, и пират Коля промолчал.

– Подведем предварительные итоги, – И Карла сокрушенно покачал головой и принялся загибать пальцы, – Квартира разбуровлена, запасы подъедены под ноль или испорчены: полкило гречки чудом в шкафу уцелело. Кухню не отмыть никогда ремонт придется делать. Значит, придут чужие люди с ведрами, мастерками, не дай бог, с дрелью, спрашивается, куда нам с Александром Александровичем деваться? Наконец, окно разбито как раз к зиме. А это радикулит, ревматизм, не говоря об инфлюэнце. С благодарностью вам, ребята, что взяли нас поучаствовать в приключении. А то нам скучно здесь жилось.

Глава девятая

Подвал

Индеец Собака Легкие ноги, сидел на корточках у окна, в которое были видны гаражи, разведчик Саша сидел на табурете возле раковины с грязной посудой, пират Коля Бизухин сидел в удобном старом красном кресле, закинув ноги на стол. Карла оттирал сгущенку с пола, иногда прося подвинуться кого-нибудь из троих.

– Думаю, чаю глотнем и разойдемся, – сказал пират Коля.

– Конечно, ты прав, – довольно громким голосом ответил индеец.

– Может, все-таки попробуем что-нибудь предпринять, – сказал разведчик Саша, – Жалко старушку и даже собачку.

– Да ведь ясно, что не нужны они дыквам! – возразил пират, – Дыквы отпустят их, а домового с привидением с собой возьмут. Они ведь хотели попутешествовать.

– Я не хотел, – угрюмо возразил Карла, не поднимая головы.

– Не суть. Дыквы нашим ничего плохого не сделают. Просто им надо, чтобы эти с ними были. Всё равно врагов слишком много, незачем нам зря помирать.

– Так-то оно так, – вздохнул разведчик. Громко вздохнул разведчик Саша.

– Хватит. Утри сопли и не распускай слюни.

– Точно, – поддержал пирата индеец, – Активней шмыгай носом и быстрей глотай... Лучше сходи к дыквам и скажи, пусть приходят и забирают домового с привидением.

– А еще сгущенку нашу ели, защитнички, – сказал Карла, швырнул тряпку в ведро и ушел из кухни.

С громким плеском тряпка шмякнулась в ведро, брызги полетели в пирата Колю. Индеец хихикнул.

– Давай, шевели лапами, незачем канителиться, домой уже хочется, поторопил разведчика пират.

Тот поднялся и пошел к двери, громко бормоча про свою неказистую долю.

Разведчик вышел, громко хлопнув дверью.

Вначале наши попали не туда, куда направлялись, несмотря на талант разведчика Саши и опыт индейца Собаки Легкие Ноги, а на склад газированных напитков, где запечатанные в полиэтиленовые кубы хранились пластиковые бутылки с колой, спрайтом, квасом, другими лимонадами и минеральной водой. Пакеты с соком, банки с сиропом, тоником, даже чудом сохранившиеся с 93-го года пузатые бутылочки из стекла со швепсом брусничным, грейпфрутовым с кусочками грейпфрута. Промочив горло, они двинулись дальше, икая и побулькивая.

Индеец и разведчик Саша составляли авангард отряда, деревянные пираты замыкали колонну, а пират Коля нес рюкзак, в большой карман которого, скомкав, засунули Александра Александровича, а остальное пространство рюкзака заполнял тяжелёхонький Карла. Он, как фокстерьер, сидел, высунув голову наружу, и озирал окрестности.

Наконец пират Коля не выдержал.

– Хватит, – сказал он. Остановился, снял рюкзак, отлепил липучки и развязал веревки, – Вылезай.

– Может быть, еще не пора, – возразил Карла, – Мало ли, кто следит за нами. Опасность не миновала.

– Опасно, не опасно – сам ногами ходи.

Планы у наших были просты и изящны – так индеец сказал. Первое: убедить врагов, что мы прекращаем сопротивление, оставляем домового и привидение, а сами уходим. Второе: когда дыквы убедятся с помощью чердачного привидения в кухонном окне, что им не дурят голову, и отправятся захватывать Карлу с Александром Александровичем, напасть на немногочисленную охрану в подвале, освободить бабушку, внучку, и если получится, собаку. Третье: после этого наши будут владеть ситуацикй, инициативой и небольшим количеством времени, чтобы принять правильное решение, например, вызвать милицию. Про милицию Карла предложил.

– Пожалуйста, я не навязывался, – обиделся Карла и стал доставать Александра Александровича из кармана рюкзака.

Карлу и Александра Александровича вынесли в рюкзаке из квартиры на всякий случай, для того, чтобы точно. Если шпионы незамеченные сидят на лестнице или на скамейках во дворе, так не догадались.

– Пожалуйста, – продолжал Карла, – Могли и по-настоящему оставить нас в квартире, если мы такая вам обуза.

Александр Александрович расправил балахон, пригладил волосы и тоже сказал:

– Хорошо, я не в праздничном – без цепей, а то вам бы меня не донести досюда.

Вернувшийся от угла индеец сказал:

– Мы нашли их логово. Готовьтесь.

Карла фыркнул. Обидно, когда тебя не считают главным и важным, не принимают в расчет твое мнение, к мыслям не прислушиваются. Обдумав свое положение, он решил, что глупо корчить из себя обиженного на весь мир, и поэтому не идти воевать вместе со всеми. С другой стороны, если они начальники и очень умные, пусть сами свои приказания выполняют. С еще одной стороны Карла заметил, что пока он размышлял, деревянные пираты пролезли вперед всех и решительно пыхтели и размахивали оружием у входа в подвал.

Храбрый домовой направился вслед за своим другом привидением и всеми остальными.

Они перелезли через решетку у шахты лифта, по скользким ступенькам спустились к железной двери. Дверь оказалась незаперта, как и предполагал индеец Собака Легкие Ноги. Вторая тоже.

Отовсюду пахло кошками, промокшим мусором.

– Экскрементная ситуация, – пробормотал разведчик Саша, имея ввиду, чем пахнет, или во что они ввязались.

В помещении, где стояли столы и стулья, а на стене висели доска и много плакатов о том, как пользоваться противогазами и защитными костюмами, никого не было. Бутылки только валялись и объедки. В трех помещениях, где были размещены двухъярусные нары, не было врагов. В грязном вонючем туалете, где не горела лампочка и не работал сливной бачок, в комнате с длинными и узкими шкафами вдоль стен, в пустой комнате – они осмотрели всё. Никого. Правда, нашли собачью подстилку, которую Карла узнал, поэтому не смогли обвинить индейца в том, что он их привел не туда.

Деревянные пираты злились – не желая верить, что враги ушли, сами продолжали поиски. Остальные расселись поудобней на нарах и стали смотреть друг на друга.

Где-то слева, через комнату гремели, шуршали и ругались деревянные пираты, а здесь разведчик Саша предложил обсудить ситуацию.

– Непонятно, – сказал пират Коля, – Вроде правильно все было рассчитано: дыквы поверят, а мы обходной маневр.

– Сматываться надо, – высказался Карла, копаясь в рюкзаке.

– Хороший план, – откликнулся Собака Легкие Ноги.

– Стоп, стоп. Не следует горячиться, – сказал разведчик Саша.

– Подвинься, а то расселся, как барин, – сказал Карла Александру Александровичу и, обернувшись к остальным, произнес со значением, – Планы рухнули. Понятно? Замыслы провалились. Ясно? Надо сматываться очень быстро, а километров через десять, кто захочет, пусть садится и обсуждает, что хочет... вставай, пошли, землепроходец недоделанный.

– Куда? – спросил Александр Александрович.

– Отсюда.

Карла встал и потянул за балахон привидение. Скрипнула первая дверь на лестницу. Потом вторая. Все услышали приближающиеся шаги.

– Кабзды, – сказал Карла, – Хоть бы, хоть бы дворник с метлой. Пусть он нас своей метелкой погонит отсюда. Пусть, пожалуйста, дворник... сантехник пьяный... милиционер... начальник гражданской обороны.

Глава десятая

Решающая беседа

Деревянные пираты прибежали слева и рассредоточились, приготовились драться. Разведчик Саша придвинул к правому боку метровый отрезок трубы, который он нашел еще у решетки. Пират Коля и Собака Легкие Ноги почти одинаково выжидающе нахмурились. Только Карла, опомнившись от первого испуга, занялся делом: послал Александра Александровича поискать второй выход.

Шаги кого-то приближались. Кто-то не торопился со значением. Но, кажется, он был один.

Вначале показалась тень, показалась, показалась, переползла через порог.

– Ну уже, – пробормотал Одноногий деревянный пират.

– Привет, рюди, – сказал кто-то, переступив порог и сразу остановившись.

Кто-то выглядел так: белобрысый, лицо в веснушках, небольшого роста, щуплого телосложения, в темной куртке, в двух рубашках, причем нижняя была длинней верхней, в смысле, из-под пятницы суббота, в широких штанах и в сандалиях на босу ногу. В правой руке он держал японский меч катана в простых черных ножнах.

– Я сказар, привет, рюди. Грухие? – урыбнурся беробрысый... тьфу, зараза прилипчивая. Улыбнулся белобрысый с мечом.

– Ты с какого корабля, картавый? – презрительно спросил Одноглазый.

– Не картавый, – поправил его разведчик Саша, – Наоборот как раз. Только я не знаю, как этот дефект речи называется.

– Присаживайтесь, пожалуйста. – вежливым тоном предложил индеец.

Белобрысый покачал готовой и остался стоять у прохода.

– Меня зовут Собака Легкие Ноги, а вас? – спросил индеец.

– В миру Коря, а по-настоящему Военский Герой ири Самурай.

– Ири – это имя или фамилия? – поинтересовался пират Коля.

– Ири – это союз между сровами.

Однорукий деревянный пират одним непрерывным движением вытянул из-за пояса абордажный палаш, развернул клинок параллельно полу и вонзил его Военскому Герою чуть ниже диафрагмы. Не вышло. Это деревянный пират считал, что действует быстро, а успел только до половины достать из-за пояса оружие, когда ему в лоб попали черные ножны японского меча катана белобрысого. И Однорукий прилег отдохнуть.

– Рюди, – улыбнулся Военский Герой, – Не ворнуйтесь так, а то старь крови просит.

– Никто не волнуется, – сказал индеец Собака Легкие Ноги, – ребята, положите огнестрельное оружие свое. Только медленнно.

Одноглазый и Одноногий выполнили приказание.

– Поговорим? – спросил индеец Собака Легкие Ноги у белобрысого Самурая.

– Ты бы еще предрожир кубики бросить, чтобы узнать, кто кого круче. Может еще кофе выпьем? – ответил Военский Герой.

– А что плохого в кофе. У домового, наверняка, еще и сгущенка осталась из тайных запасов. Ты скажешь, что ты хочешь, мы обсудим это.

Военский Герой внимательно оглядел всех наших и улыбнулся. Разулыбался что-то сегодня японец белесый. Уклейка сопливая.

– Ты думаешь, легко нас взять, – сказал пират Коля, – Нас много, все одновременно нападем, не устоишь.

– Рискните здоровьем, – Военский Герой сделал шаг вперед, расставил ноги чуть шире плеч, обеими руками охватил рукоять меча.

Двое деревянных пиратов глянули на Собаку Легкие Ноги, но сигнала нападать не дождались.

– Кстати, – сказал разведчик Саша, – А как же бабушка с внучкой? Где они?

– Не знаю. Может, домой пошри ири в кафе мороженое есть. Они пока тут сидери, все мороженое обсуждари, кто какое рюбит. Дыквы, идиоты, их отпустири, потому что поверири вашей дезинформации... Драться-то будем?

– Погоди, а ты разве не дыква? – спросил разведчик Саша.

– Я – самурай. Я как бог войны: где дерутся, там меня ищи.

Индеец достал из кармана две своих палочки и встал:

– Со мной будешь биться. Победишь меня, забирай Карлу с привидением к своему хозяину, только если убьешь меня, ты моих друзей не трогай, ладно?

– Радно. Есри не порезут сами. А чем ты драться будешь? Барабанными парочками?

– Таким оружием мой народ в праздники соревнуется на поединках. Касание палочки – победа.

– А таким оружием, – Военский герой скосил глаза на свой клинок, – Я кишки выпускаю.

– Я тебя должен предупредить, – Собака Легкие Ноги вышел на середину комнаты, – Эти палочки не для праздника – они боевые.

– Я очень испугарся тебя воин. Аж вспотер от твоих парочек.

– А все-таки... – сказал пират Коля, – Давай вместе нападем. А, индеец? Всех не успеет убить. А мы вестников спасем – предназначение выполним.

– Вестники-буревестники. Вы, рюди, заиграрись, по-моему. У меня задание доставить этих двоих... кстати вот и второй вернурся, – сказал Военский Герой, увидев, что Александр Александрович вывернул из задней комнаты и подлетел к Карле, – К моему наниматерю. Хорошо запратит за это. Причем тут какие-то предназначения.

– Ты не знаешь про предназначения? – удивленным голосом спросил пират Коля, – Какой же ты герой после этого?

– Я Военский Герой. Я – победитерь – вот вам мое предназначение. А еще зоротом пратят. Скажешь прохо, когда ты дераешь, что рюбишь, а это, оказывается, хорошо опрачивается.

– Хорошо, – пожал плечами пират Коля, – Только когда за твою любимую работу тебе платят много денег, возникает соблазн сделать побольше. Постепенно скатываешься к халтуре из-за этого. Проблема... А сколько, кстати, платят?

– Тебе какое деро?

– Интересно.

– Да? В следующий раз, есри мне поручат отрезать тебе горову, я предваритерьно ознакомрю тебя с усровиями опраты.

Александр Александрович в это время шепотом докладывал Карле о результате своей разведки. Карла задумчиво кивал, слушая его.

– Прохо, прохо, – пробормотал Карла.

– Извини, что? – не понял Александр Александрович.

– А, не обращай внимания – этот вояка манерничает очень прилипчиво, зараза. Я имел в виду, что плохо, что второй выход заделан. Я рассчитывал на лучшее.

– Значит, пропали? – спросил Александр Александрович.

Карла посмотрел на Военского Героя и Собаку Легкие Ноги, стоявших друг против друга и готовившихся или к смерти или к победе. На пирата Колю и разведчика Сашу, напряженно ожидавших окончания поединка и продолжения всевозможных интересных событий. На Одноглазого и Одноногого, хлопотавших вокруг Однорукого, держащегося за голову, которая, видно, сильно болела, как и у них.

Потому что – вспомнил Карла, деревянные пираты думали и чувствовали одинаково еще с тех пор, когда продавались в магазине, приделанные к одной палке.

– Зачем-то ведь сделали именно трех пиратов, – тихо сам себе сказал Карла.

Военский Герой, не отрывая ступни от пола, передвинул левую ногу на семь сантиметров вперед, потом так же правую на столько же назад. Собака Легкие Ноги отвел правую руку чуть вбок и повернул палочку к полу; левую руку выдвинул вперед, выставив палочку по одной линии с горлом Военского Героя.

Александр Александрович прислушивался, как домовой продолжает обсуждать сам с собой свои странные мысли, роясь в рюкзаке:

– Три стороны медали. Нет – монеты: орел, решка и ребро. Когда бросают жребий, монета падает орлом или решкой, но. Но может вдруг воткнуться ребром в щель пола, тогда следует перебросить жребий снова, но. Но можно и не перебрасывать... Я знаю две, две... – Карла еще раз оглядел все помещение, Ага. Я знаю три.

Военский Герой поднял меч и чуть наклонился вперед, приготовившись к атаке. Он понимал, что индеец опасен, и оружие – палочки – было ему не знакомо. Тем не менее, он собирался покончить с врагом одним ударом, потом забрать вестников, можеть, порубить деревяшек для смеха, и на этом спокойно закончить миссию.

Собака Легкие Ноги приготовился увидеться с индейскими богами. Он знал, что ему не выстоять в поединке против опытного врага с мечом. Но верил, что успеет, показав Военскому Герою уход влево, с помощью правой вероники1 вонзить палочку в горло Военскому Герою.

______________

1 Собака Легкие Ноги все время забывал, что означает этот термин, и откуда он: из фехтования или боя быков. Прим. автора.

Карла докопался в рюкзаке до того, что искал, и сказал, одновременно вынимая руки из рюкзака:

– Эй. А что эти ножны от меча железные? Можно посмотреть.

Чуть дрогнул меч в руках у Военского Героя, – он зло сказал:

– Кто тронет руками ножны моего меча, умрет, умрет...

Сейчас же он увидел банку сгущенки, которую метнул в него Карла. Банка сгущенки, взлетев вверх, почти коснувшись потолка, теперь, медленно крутясь, опускалась ему в голову. Военский герой усмехнулся этой неуклюжей попытке нанести ему поражение, этому медленному полету банки.

Не отрывая взгляда от индейца, неуловимо быстрым движением меча, разрубил банку в воздухе, чуть забрызгав сгущенкой свою одежду. И красиво рухнул на спину, когда ему в глаз попала вторая банка, пущенная Карлой сразу за первой, но по прямой и гораздо сильнее. Зазвенел на каменном полу японский меч катана, выпавший из руки Военского Героя.

– Фига себе, – сказал пират Коля.

Собака Легкие Ноги подошел к лежащему Военскому герою, поднял меч и, помедлив мгновение, отошел и сел у стены, вытянув ноги. Когда индеец положил меч самурая рядом с собой, тот зазвенел, потому что руки у Собаки Легкие Ноги дрожали, а дыхание было неровным.

– Поелику нефиг, – поддержал пирата Колю разведчик Саша.

После того, как ушли деревянные пираты, попрощавшись со всеми, в отличие от Карлы и Александра Александровича, исчезнувших незаметно для всех, оставшиеся наши и очнувшийся Военский герой долго еще беседовали о разном.

К примеру, разведчик Саша рассказал про менестреля и мечника. Как год назад на одной трехдневке в Кирилловском встретились менестрель-очкарик и один из лучших фехтовальщиков города. Еще в электричке они поссорились по ерундовому поводу, кажется, из-за того, кто будет сидеть у окна или, может, рядом с одной девчонкой, не помню.

В игре им не довелось выяснить отношения, потому что у них были роли персонажей, не встречающихся друг с другом. Кто вообще этот менестрель? думал мечник, – придурок он.

На второй день вечером у костра очкарик пел песни в небольшой компании, девчонка там была эта тоже. Все пили пиво и проводили время. К ним подошел мечник, и немного послушав, принялся говорить, что менестрель – идиот, ничего не понимает в играх, а главное, песни его неправильные, даже если не учитывать того, что очкарик петь не умеет. Вначале менестрель собирался не подавать виду, что его задевают обидные речи мечника. Он думал – что он может понимать, этот дуболом – только деревянным мечом размахивать, бегать по лесу и на полянах биться с такими же дуболомами.

Но мечник продолжал все более изощренно доставать менестреля. Тогда очкарик сказал:

– Я знаю песню, которая даже тебя сможет взволновать до глубины души.

– Ха-ха-ха, – ответил мечник, – Что ты можешь спеть своим скрипучим голосом.

– Песню про испанский воротник.

– Зачем ты будешь стараться – все равно ты фиговый менестрель.

– Песня про испанский воротник прекрасна. Я постараюсь ее исполнить для тебя, не испортив.

– Ну-ну, – веселился мечник.

Тогда менестрель снял с грифа каподастр, и коротко замахнувшись, опустил гитару на голову мечника. Струны лопнули, мечник повалился на спину с надетой на шею гитарой.

Конечно, потом мечник плотно навешал менестрелю на несанкционированном мастером игры поединке, но это было потом. Тем более, что хорошенькая девушка омыла синяки и ссадины менестрелю из серебряной фляжки и вытерла кровь кружевным платком с вышитыми инициалами.

Наши и Военский Герой еще долго беседовали о разном, интересном им, перед тем, как разойтись по домам.

Впрочем, Александра Александровича и Карлу, которые шли по Малому проспекту в сторону Гавани, это совершенно не интересовало.