Текст книги "Сокровища Империи"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

– И какой смысл плыть так далеко, чтобы повернуть назад, едва споткнувшись о порог? – улыбаясь как ни в чем не бывало спросил оу Готор.

– И вас не тревожат эти разбойники? – Голос Одивии Ваксай предательски дрогнул, несмотря на ее попытки казаться невозмутимой. – Ведь этотсказал, что охотится именно на вас!

– Тревожат, конечно, – усмехнулся оу Готор. – Однако, зная подобных людей, полагаю, что они едва ли отважатся на вторую попытку. Подобные «охотники» предпочитают добычу, не способную дать отпор. Но на всякий случай я уже предложил награду матросам «Чайки», которые согласятся сопровождать нас. Все-таки не стоит забывать об осторожности.

– Тогда я тоже поеду с вами! – внезапно сказала Одивия тоном, не терпящим возражений.

– Вам, сударыня, было мало вчерашних приключений? – возмущенно рявкнул оу Дарээка, едва не перейдя грань приличий. – Всякий разумный человек на основании подобного опыта мог бы уже прийти к выводу о том, что ему лучше сидеть дома!

– Вот вам-то, сударь, что-то дома не сидится, – парировала Одивия. – Или вы на звание разумного не претендуете?

– Я – это я! – высокомерно сообщил в ответ на этот выпад Ренки.

– А я – это я! – не менее высокомерно заявила Одивия.

– Ладно, – примиряющим тоном подвел итог с улыбкой наблюдавший за этой перепалкой оу Готор. – Я полагаю, что опасности и правда особой не предвидится. К тому же по словам нашего проводника, недалеко от этого храма есть бухточка, где «Чайка» сможет бросить якорь. Так что, в случае чего, добежать до корабля можно будет за полчаса. Вы, Одивия, даже ночевать там сможете, не утруждая свои бока знакомством с жесткой землей. И не сверкай так на меня глазами, Ренки! В конце концов, у всех есть право на свою долю приключений!

Собственно говоря, вчера все закончилось достаточно банально и обычно. Для того, конечно, кто живет жизнью героев. Дроут с Таагаем, прихватив раненого Киншаа и вполне здорового штурмана, который должен был сообщить капитану «Чайки» о том, что следует бросить якорь в бухточке, в сопровождении проводника поспешили в город.

А оу Готор с оу Дарээка, Гаарзом и Одивией двинулись в указанное проводником укрытие.

Увы, но девушку пришлось взять с собой, потому что, во-первых, неизвестно, какие опасности поджидали гонцов по дороге, а во-вторых, главный расчет был на незаметность. Непривычная же к длительным переходам девушка, увы, могла передвигаться только на лошади, что существенно снижало степень этой самой незаметности. Ведь пробираться гонцам пришлось бы не только по бездорожью. Иные участки пути нужно было миновать ползком, и едва ли Одивия Ваксай, при всем своем необычном для девушки воспитании, могла бы проделать что-то подобное с надлежащей ловкостью и расторопностью.

Ренки было предложил оставить с ними побольше людей, чтобы было кому защитить юную особу от опасностей. Но Готор хладнокровно возразил, что при данном раскладе сил их единственная надежда – своевременная помощь. И, в сущности, нет особой разницы, сколько человек будет сражаться против трех десятков разбойников – трое или шестеро. Зато у пятерых гонцов куда больше шансов добраться до города, чем у одного-двух.

Место, подсказанное проводником, и впрямь было довольно укромным. И если бы не приметы, которые сообщил пастух, беглецы, пожалуй, могли бы пройти в паре сотен шагов от небольшого ручья, бегущего по дну глубокого оврага, не заметив этого укрытия.

Однако, видно, и их противники знали про это место, так что не прошло и полутора часов с момента первого боя, как их убежище было найдено. Произошла короткая схватка, больше состоявшая из пальбы в пустоту, ибо противники почти не видели друг друга. Однако одна из шальных пуль, залетевших в окошко, задела Гаарза, что сразу резко снизило количество защитников.

Потом потянулись долгие минуты ожидания. Еще одна неудачная попытка штурма. Переговоры с Коваадом Каасом, прервавшиеся небольшим сражением и окончательно прекращенные с приходом долгожданной подмоги.

– В сущности – легко отделались! – сделал вывод оу Готор, задорно подмигивая Одивии Ваксай, когда спустя примерно час они поднялись на борт подошедшей к берегу «Чайки». Ну как вам, сударыня, жизнь, полная опасностей и приключений?

– Совсем не так, как я ожидала, – призналась она.

Следующий день был посвящен отдыху и заботе о раненых. Совместный консилиум оу Готора и предусмотрительно взятого в путешествие лекаря, присутствие которого на торговом судне было не совсем обычным делом, пришел к выводу, что раны Гаарза и Киншаа не являются особо опасными, однако пострадавшие нуждаются в покое и тщательном уходе, каковой и был им обеспечен на «Чайке».

А уже вечером оу Готор как ни в чем не бывало объявил о продолжении прерванной «экспедиции», не слушая возражений Одивии и капитана Виинига.

Только теперь проводник, с довольной рожей перебирающий полученные монеты и смотрящий преданными глазами на вручившего их ему оу Готора, был взят на борт «Чайки», каковую и подвел почти к самому храму, существенно облегчив жизнь путешественникам.

Храм скорее напоминал груду развалин. По словам проводника, королевство, которому он принадлежал, давно уже не имело достаточно средств, чтобы содержать здесь жреца на постоянной основе. И потому служитель приезжал из местной столицы раз в два-три года, чтобы подправить алтарь и принести жертвы.

Увы, но на то, чтобы вытащить из храма остатки развалившейся крыши, восстановить обвалившуюся «при позапрошлом большом урагане» стену и вымести из помещения весь нанесенный ветрами мусор и песок, сил и желания у жреца явно не хватало.

Оу Готор сначала несколько раз обошел храм по окружности, внимательно присматриваясь к сложенным из местного песчаника стенам, затем зачем-то поднялся на ближайший холм и осмотрел местность со стороны. И только потом удосужился войти в само «обиталище богов», чтобы оценить «внутреннее убранство».

– Так это то самое место? – спросил уставший наблюдать за всеми этими телодвижениями Ренки.

– Ну считается, что да, – ответил Готор, задумчиво разглядывая полуразвалившуюся стену. – Хотя, конечно, чтобы быть абсолютно уверенным, пришлось бы провести куда более серьезные изыскания. Изучить, так сказать, местную геологию. Все-таки прошло несколько тысяч лет. Где-то тут должна была протекать речка, а сейчас, как видишь, ее нет. Впрочем, в подобных местностях такое происходит постоянно. Речка могла просто пересохнуть или вообще сместилась в сторону. Но храм, судя по описанию, построили вскоре после тогопроисшествия, так что, вероятнее всего, это все-таки «то самое место». Хотя, конечно, наверняка его с тех пор уже раз десять – двадцать перестраивали, а может, и вообще выстроили заново на другом месте: песчаник – это не самая долговечная порода. Но я все же надеюсь найти хоть что-то. Да и вообще…

– Ну и что ты чувствуешь? – глядя на задумчивое лицо приятеля, внезапно для самого себя спросил Ренки. – Все-таки тут…

– Сложно сказать, – серьезно ответил Готор. – Строго теоретически эти места – моя вотчина, если не сказать больше. Дед меня чуть ли не всерьез уверял, что я имею право владеть всеми этими землями… Как он там говорил? «На две дюжины переходов на восток и до самого края Большого Щита на западе. От края воды на севере и до конца равнин на юге». Но я подозреваю, что он привирал немного. Я смотрел на карте – уж больно большая площадь выходит. Хотя… Кочевники… у них немного другие представления об обжитых пространствах. Признаться, когда плыл сюда, думал, что… Но вот стою я тут и ничего такого не ощущаю. Ну разве что некоторое любопытство.

– Земля предков – это очень важно! – глубокомысленно высказался Ренки. – И хотя храм этот почти заброшен, тебе все-таки стоит принести благодарственные жертвы и возложить памятные письмена на алтарь…

– Угу, – усмехнулся Готор. – Верблюда заколоть и, дурманного отвара накушавшись, вокруг костра с бубном потанцевать. Боюсь, что даже в загробном мире от тех моих предков даже косточек не осталось… Спустя столько тысяч лет…

– Почитание предков больше нужно живым, чем мертвым – процитировал Ренки священные тексты. – И кровавые жертвы вовсе не обязательны, достаточно будет хлеба и вина. А вот описание твоих плохих и хороших деяний, положенное на алтарь, предков порадует.

– Хм… – задумался оу Готор. – А в этом, пожалуй, что-то есть. Хотя бы будет повод расчистить храм от хлама и посмотреть, не сохранилось ли каких-нибудь записей или рисунков на стенах. Это куда более резонное основание, чем объяснять нашим морячкам, что такое ljubitel'skaja arheologija.

– А я, признаться, и не думал, сударь, что вы из этих мест родом будете, – удивился капитан Вииниг откровениям своего важного пассажира. – Однако дело, задуманное вами, – весьма благое. Понимаю, что, заняв столь высокий пост, вы решили предпринять сие путешествие, – ваши предки будут довольны и пошлют вам много удачи!

– Вернее будет сказать, – ответил на это оу Готор, – что предки моих предков были родом из этих мест, но ушли отсюда еще в глубокой древности. Но у меня есть все основания считать, что этот храм когда-то построили именно они. Так что, получается, на данный момент это наиболее близкое к Тооредаану место, где я могу почтить их память…

– Однако, – вступила в разговор Одивия, – вы ведь как-то говорили, что, по вашим сведениям, храм этот был построен еще чуть ли не в доимперские времена! Неужели ваш род настолько древний?

– Получается, что так, – развел руками оу Готор.

– Едва ли кто-то из ныне живущих во всем мире монархов хотя бы дерзнет возвести свой род к таким незапамятным временам, – почему-то продолжала настаивать Одивия, и голос ее был сейчас каким-то особенно колючим. – Может, вы прямой потомок кого-то из героев древности? Слышала, вы особо интересуетесь Лга'нхи и Манаун'даком. Полагаете, что кто-то из них – ваш предок?

– Вот уж точно – нет! – даже рассмеялся оу Готор. – Точно не Лга'нхи, хотя насчет Манаун'дака… Но и это сомнительно. Мои скорее были на противоположной стороне. В смысле в их драках!

– И тем не менее вы претендуете на изрядную древность рода! – обвиняюще заявила девушка.

– Да боги с вами, Одивия, – даже слегка растерялся от подобного напора оу Готор. – Разве ж я на что-то претендую? Требую относиться к себе как-то по-особому из-за древности своего рода? Что на вас нашло?

Отвечать Одивия не стала, а молча встала и покинула кают-компанию.

– Вы уж извините ее, сударь, – осторожно сказал капитан Вииниг, явно слегка напуганный тем, как его племянница говорила с весьма высокопоставленными особами. – Вы, наверное, слышали, что семья покойного Дрисуна Ваксай прибыла в Тооредаан из Валкалавы? Так вот, там их род тоже был не из последних. Но у нас… Беглецы хоть и прихватили кой-какие крохи прежнего богатства, но все же вынуждены были довольствоваться только купеческой долей. Я-то, признаться, от всего этого далек. Я ведь ей троюродный дядя со стороны матери, а она из наших, фааркоонских моряков была. Но, помню, покойный Дрисун к своему роду очень серьезно относился. И дочь свою воспитывал, как… Ну сами видите как. Опять же вы про храм предков упомянули. А храмы предков Одивии остались на том берегу моря. И, говорят, удихи многие из них разрушили. Вот она, видно, и… того…

– Понятно, – серьезно ответил на это оу Готор. – Я невольно задел чувствительные струны… Давайте пока забудем о том, что тут произошло. Вернемся лучше к изначальной теме разговора. Так сколько людей вы сможете выделить для расчистки храма?

Морякам было не привыкать к тяжелой работе, да и обещанная награда послужила неплохим стимулом, так что не прошло и пары дней, как главный зал заброшенного строения был очищен от разного мусора, земли, остатков крыши и камней, отвалившихся от полуразрушившейся северной, обращенной к морю, стены. Команда, по настоянию оу Готора, хоть и ворча, но все же прошлась швабрами по стенам и полу, чтобы очистить их от многовекового наслоения пыли и грязи.

– Ого, видал! – прокомментировал оу Готор, когда они с Ренки вошли в преобразившийся зал. – На заалтарной стене даже кой-какие рисунки сохранились. Выбиты в камне, хотя, полагаю, это куда более поздняя переделка… Но, судя по истертости камня, тоже довольно древняя. Надо попробовать натереть сажей, а потом еще раз смыть, тогда царапины и углубления проступят сильнее.

– М-да… – задумчиво сказал Готор на следующий день, когда манипуляции с сажей были закончены и он, под благовидным предлогом выгнав из храма всех остальных, остался там на пару с приятелем. Они оба стояли возле заалтарной стены, пытаясь рассмотреть довольно большой рисунок, даже не столько выбитый, сколько выцарапанный на камне.

– Не сказать чтобы сильно хорошо получилось с этой сажей… – подвел итог Готор. – Хотя, думаю, если поскрести, сняв буквально чуть-чуть верхнего слоя камня, будет видно намного лучше. Но если я что-то понимаю, вот те вот мужики, которые чуть ли не вдвое выше всех остальных, – и есть легендарное войско Лга'нхи. Эти вот, на верблюдах, – моя родня. Соответственно ерундовина в виде сундука с ручками, вокруг которой все они толпятся, угрожая друг дружке копьями, – и есть искомый Амулет. А вон там, получается, мой дедушка!

– Ну а что ты тут еще думал найти? – удивился Ренки. – Сам же говорил, что храм был посвящен битве твоего деда с Манаун'даком.

– Ну просто… – заметно смутился Готор, – вроде как подтверждение из иных источников. Раньше-то я про эти события слышал только от деда. Да и то он не знал, что произошло дальше, после того как Амулет закинул его в мой мир. Была ли драка между его людьми и «пришельцами из-за моря» или дело миром обошлось? Это его, кстати, весьма интересовало. Да и вообще, надо отдать ему должное – за свою род он, кажется, беспокоился сильнее, чем за себя самого. Когда меня сюда отправляли, он мне много всякого наговорил, инструкции давал, как… Впрочем, это уже несколько тысяч лет как неактуально. Я, честно говоря, пытался найти какие-нибудь сведения в ваших летописях, но заметил, что, хотя записей и воспоминаний о томпутешествии довольно много и они весьма подробны (все-таки событие и впрямь было грандиозным – с ним связывают падение Первого Храма), именно этот эпизод, мягко говоря, замалчивается. Обычно в летописях встречается что-то вроде: «И были побеждены силой Амулета, и устрашились». Но никаких особых подробностей, чего именно так устрашились. Так что когда в бумагах Коваада Кааса нашлось упоминание, что в здешних местах чуть ли не полтысячи лет существовала целая секта, сдвинутая на этом событии и тусующаяся именно вокруг этого храма… Признаться, я надеялся обнаружить тут что-то этакое…К тому же эти сектанты были помешаны на Амулете и, возможно, могли отслеживать его судьбу.

– Ну, – рассудительно заметил Ренки. – Даже если бы и так, то уж верно они бы не оставили свои записи на всеобщее обозрение… Сам же, наверное, знаешь, что такие реликвии обычно прячут в особых тайниках, о которых известно только жрецам.

– А ведь это мысль! – оживился оу Готор. – Надо поискать тайники!

– Да где же ты их найдешь? – едва ли не рассмеялся Ренки. – Раз про них известно только жрецам. Да и не подобает простому смертному совать свой нос в запретные тайны!

– Мне можно! – категорично ответил Готор, даже не пожелав объяснить, почему это «ему можно».

Ренки с удивлением посмотрел на приятеля и слегка ужаснулся его взгляду. Такому сосредоточенному и в то же время отсутствующему, словно предмет, на котором он сосредоточился, находился вне сферы реальности. Человеку с подобным взглядом бесполезно указывать на неразумность или опасность его действий и мыслей, ибо в данный момент его явно ведет некая божественная воля. Вот только злых или добрых богов была эта воля и на счастье или на погибель она вела его – подобное могло показать только время. Но в любом случае простому смертному лучше было смириться и не восставать против высших сил.

Так что следующие четыре часа Ренки только наблюдал за действиями оу Готора.

Тот сначала тщательно обмерил храм изнутри и снаружи. Потом начал изучать и обстукивать каждый камень, проверяя щели лезвием своего кинжала.

Сначала Ренки тревожился, потом смирился, потом заскучал и даже слегка задремал, глядя на ползающего по храму приятеля. Но громкий радостный возглас внезапно вырвал его из этой дремы.

– Гляди! – восторженно сказал Готор, сверкая сумасшедшими глазами. – Как я сразу не обратил внимания? Ведь этот камень в полу намного меньше остальных? Вот, я его подцепил, а это вовсе даже и не камень, а плитка. А под плиткой у нас что? Правильно. Кольцо, закрепленное на другом, настоящем камне… Ну-ка помоги дернуть!

Ренки подошел посмотреть. Действительно, в одной из каменных плит пола было выбито углубление, в котором находилось приличных размеров кольцо, и сверху оно было прикрыто плиткой примерно в два пальца толщиной. Все это было сделано столь хитро, что не знающий о тайнике человек мог бы годами ходить здесь, так ничего и не заподозрив.

Кольцо было сделано из бронзы. Кажется, к нему не прикасались уже очень давно, и потому слой патины изрядно пачкал руки. Камень долго не поддавался усилиям приятелей. Лишь когда нетерпеливый Готор, выбежав из храма, притащил черенок лопаты, то друзья, действуя им как рычагом, смогли сдвинуть камень и обнаружить отверстие, в которое не без некоторых усилий смог бы пролезть человек, несколько более миниатюрный, чем Готор или Ренки. Просунутый внутрь факел осветил некую комнату, но разглядеть, хранится ли в ней что-нибудь, было совершенно невозможно.

– И Киншаа ранен… – недовольно пробурчал оу Готор после того как, раздевшись почти донага, попытался пролезть в отверстие, но лишь ободрал бедра о камни. – Он длинный, но тощий, мог бы пролезть. А так… Дроут? Нет. С его пузиком это не получится. Таагай – тем более. Засунуть туда юнгу?

– Помрет от страха! – сразу предупредил Готора Ренки, и сам чувствовавший себя весьма неуютно рядом с зияющей в полу дырой. – И вообще, не думаю, что стоит втягивать простолюдинов в эти твои затеи. Сочтут за святотатство, и все может кончиться очень неприятно. Сам знаешь, как суеверны моряки. По этой же причине, думаю, не стоит даже пытаться ломать пол – скрыть это не удастся. Может, лучше принять это за знак, что лучше держаться подальше от подобных тайн?

– Точно! – радостно воскликнул Готор. – Одивия Ваксай! Ее хотя и особо миниатюрной девушкой тоже назвать нельзя, однако, полагаю, сюда она пролезет. К тому же она претендует на благородство. А значит, гордость не позволит ей отказаться, ведь тем самым она обнаружит свой испуг!

– Да ты спятил! – возмутился благородный оу Ренки Дарээка. – Только этого нам и не хватало! Я вообще не понимаю, зачем ты разрешил ей отправиться вместе с нами, в смысле – сюда!

– А-а-а… – махнул рукой Готор, при этом, кажется, думая о чем-то о своем. – Девчонке надо было преодолеть свои страхи. Знаешь пословицу про то, что, упав с коня, надо сразу снова попытаться сесть в седло? Вот так и с ней. После того как она первый раз побывала в серьезной заварушке, ей нужно было снова глянуть в глаза своим страхам, чтобы потом не дрожать, спрятавшись в темном углу. И она это прекрасно понимала, потому и настаивала. Так что даже попытайся я ей запретить следовать за нами, она бы нашла другие проблемы на свою голову. В лучшем случае нам пришлось бы потом выручать ее из очередной беды. А в худшем – переживать, что не смогли этого сделать. А тут – она и со страхами своими встретилась, да еще и сделала это под нашим присмотром…

– Зачем вообще ей было что-то преодолевать? – недовольно буркнул Ренки, вдвойне раздраженный и этой дырой в полу, и непонятным отношением приятеля к вздорной девице. – Лучше бы хорошенько напугалась и сидела бы дома. Целее бы была!

– Злой ты, Ренки, и ограниченный, – впервые за долгие дни Готор улыбнулся так, что у Ренки не получилось даже обидеться на его слова. – Сам подумай: разве под вражескими пулями она вела себе недостойно? Визжала от страха, потеряв голову от паники? На мой взгляд, она вела себя как настоящий воин. Пусть неопытный и почти необученный, но воин. Страху не поддалась, самообладания не потеряла. Проблем нам с тобой не создавала. Истерик не закатывала… Так какие у тебя к ней претензии?

– Но… Она же – женщина! – даже растерялся от подобной постановки вопроса Ренки.

– И что? – хладнокровно спросил Готор.

– Ей не положено! – продолжал Ренки втолковывать приятелю само собой разумеющиеся истины.

– Ей вроде как и собственным Торговым домом управлять не положено. Однако она это делает и, согласись, очень даже неплохо справляется. И ты должен признать, что ее помощь нам в некоторых вопросах была весьма велика. Если бы она не занялась пожалованными нам землями, наши дома сейчас едва ли были бы в более достойном состоянии, чем этот храм… Да и с брандерами… Если бы не она, справился бы ты сам с этим заданием?

– Но-о-о, – протянул Ренки, не находя слов, чтобы возразить приятелю, однако чувствуя, что все это как-то ужасно неправильно.

– Значит, возражений нет! – в свою пользу интерпретировал Готор возникшую заминку. – Пойду-ка приглашу ее сюда. Скажу, что провожу обряд, на котором могут присутствовать лишь люди благородного происхождения. Это и ей польстит, и остальных удержит на расстоянии…

– Если, конечно, вы не боитесь пауков, – закончил свою вдохновенную речь оу Готор.

К счастью для него, хотя день уже и начал клониться к вечеру, Одивия Ваксай еще не удалилась на корабль, а была в лагере, разбитом недалеко от храма.

Что она там делала? Вероятнее всего, она и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Особых развлечений сие унылое место предоставить юной особе не могло. Как, впрочем, и особо красивых видов или комфорта – унылая пыльная степь с выгоревшей на солнце травой, несколько поставленных наспех палаток да положенное на торчащую из земли каменюку седло в качестве стула.

Охота на местных сусликов, которой развлекались оставшиеся без работы матросы, ее не привлекала. Просто сидеть на камне и смотреть перед собой, в то время как в каюте «Чайки» можно было бы заняться какими-нибудь полезными расчетами, казалось неимоверно глупым. И все же она продолжала каждый день приезжать сюда, чтобы доказать себе неизвестно что.

Раньше-то хоть можно было руководить очисткой храма. Матросы слушались ее, а умение организовывать людей было весьма востребованным. Но храм вот уже два дня как вычищен, а этот странный оу Готор с его внезапно проснувшимся благочестием вместо того чтобы принести жертвы, возложить письмена на алтарь и уехать, зачем-то укрывается в храме со своим самодовольным приятелем, который, впрочем, всегда был самодовольным, даже тогда, когда был вынужден подрабатывать у нее учителем фехтования. Что оу Готор там делает – непонятно. Зачем обмерять внешние стены храма шагами (Одивия сама наблюдала за этим несколько часов назад) или очищать рисунки на стенах с помощью сажи?

В общем, когда этот оу Готор подошел к ней и, сославшись на ее «открывшуюся принадлежность к людям благородного происхождения», предложил принять участие в некоем обряде, она хоть и считала себя в небольшой ссоре с данным господином, тем не менее, не смогла отказаться. Любопытство, лесть и (что уж там скрывать) тщеславие были сильнее любой обиды.

Тем непонятнее ей показался сам «обряд».

– Пауков, сударь, я не боюсь, – слегка приврала Одивия. – Однако почему-то у меня складывается ощущение, что этот ваш «обряд» есть не более чем святотатственное ограбление храма. Что, признаться, приводит меня в изумление, ибо раньше я считала вас человеком, на подобную низость не способным.

– Это отнюдь не так! – возразил оу Готор, и даже Ренки было непонятно, против чего он, собственно, возражает. – Во-первых, меня не интересуют золото или драгоценные камни. Можете смело оставить их на месте или взять себе. Мне нужны записи. Любые. И важно это не только для меня, но и для всего королевства Тооредаан. Не верите мне – спросите у оу Дарээка. Вы же его прекрасно знаете. Наш Ренки точно не стал бы связываться с чем-то подобным, не имея на то веских оснований. А во-вторых, то, что хранится в этом тайнике, действительно в некотором роде принадлежит мне по праву наследника.

– Так вы, сударь, еще и королевских кровей, выходит? – ядовито заметила Одивия Ваксай. – Или успели стать еще и жрецом?

– На оба вопроса я могу ответить «да», – твердо сказал оу Готор. – Если, конечно, подразумевать под данными понятиями то, что вкладывалось в них в те времена, когда строился этот храм. Это длинная история.

– Слишком мудрено, сударь… Однако я готова выслушать эту историю вместо того чтобы просто развернуться и уйти.

– Хотя, сударыня, вы уже и доказали, что можете хранить секреты, – пришел на помощь другу Ренки, до этого не без удовольствия наблюдавший за его мучениями с наглой девицей. – Однако, боюсь, этот секрет едва ли известен и десятку человек не то что в нашем королевстве, но и на всей земле. Один из этих людей – наш король. Другие – его ближайшие советники. Вы и правда хотите быть посвящены в такуютайну?

Несколько минут в душе Одивии боролись любопытство женщины, надменность благородной особы и купеческая осторожность. Последняя, призвав на подмогу благоразумие, все-таки победила.

– Ладно, судари, – сказала Одивия, даже слегка отступив назад. – Я выполню эту вашу просьбу, не задавая лишних вопросов. Отвернитесь, – и, видя непонимание в глазах приятелей, пояснила: – Я сегодня в неподходящем для подобных прогулок платье. И если вы не планируете пялиться на меня в неглиже, вам придется отвернуться.

Друзья отвернулись и стояли так в полной тишине, нарушаемой лишь шелестом снимаемого платья и звуками возни возле дыры.

– Киньте мне факел, – раздался приглушенный голос.

Приятели с некоторым облегчением поспешили выполнить эту просьбу.

– Будьте там осторожны! – внезапно потребовал оу Готор, с опаской заглядывая в потайную комнату. – Говорят, древние любили устраивать в подобных местах всяческие ловушки… Хотя, думаю, через столько лет они едва ли активизируются, но тем не менее… Разные там самострелы, конечно, уже давно не работают, но вот могут быть такие переворачивающиеся камни… Наступишь на них – и улетишь в пропасть…

– Поздновато вы, сударь, – раздался из-под пола ехидный голос, – решили поделиться со мной своим опытом грабежа храмов. Кажется, тут раньше были полки, где хранились жертвенные письмена, – продолжила она как ни в чем не бывало. – Однако боюсь, свитки уже давно истлели. Точно, одна труха. Так что – мне вылезать?

– Осмотритесь, пожалуйста, получше, – просто-таки взмолился оу Готор. – Камешки, черепки, пластинки какие-нибудь… Может, на самих полках есть записи или на стенах?

Еще какое-то время из-под пола раздавалось кряхтение Одивии Ваксай, ее негромкая ругань и бурчание, после чего из дыры высунулась рука и положила что-то на пол рядом с отверстием.

– Такое вас интересует, сударь? – поинтересовалась девушка.

– Еще как! – жадно хватая добычу, прокричал оу Готор. – Там такие еще есть?

– Небольшая груда… Могу отобрать те, что поцелее.

– Нет! – категорично замотал головой обычно довольно спокойный Готор. – Осторожно, не торопясь, вытаскивайте все, даже малейшие крохи. Потом я попробую сложить их вместе.

– Можете повернуться. И что же я такое вам нашла? Если это, конечно, не очередной страшный секрет?

Одивия Ваксай уже успела выбраться из тайника и надеть платье, но ее лицо и волосы явно указывали на пребывание в пыльном и весьма грязном месте.

– Глиняные таблицы! – Готор выглядел необычайно довольным и не спускал влюбленного взгляда с кучки чего-то напоминающего пластины черепицы, большинство которых успело треснуть и развалиться. – Так раньше делали, – пояснил он своим сотоварищам по ограблению. – Писали на сырой глине, а потом обжигали ее, чтобы написанное сохранилось надолго.

– Э-э-э… – удивленно протянул Ренки. – Что-то не похоже это на нормальные буквы.

– В некотором роде это и не буквы. Это ieroglify. Тут каждый значок означает целое слово, а то и предложение.

– И на каком это языке? – поинтересовалась Одивия, подходя поближе.

– На аиотеекском… Ну в смысле на том, на каком тут говорили четыре с лишним тысячи лет назад. Позже он частично вошел в древнеимперский.

– Никогда не видела подобных записей, – пожала плечами Одивия Ваксай. – И не думаю, что кто-то сможет их прочитать.

– Я, наверное, смогу… – Голос Готора звучал не слишком уверенно. – Дед меня немножко обучал тому, что сам помнил со времен обучения в Первом Хр… – Готор резко захлопнул рот и быстро глянул на Одивию – заметила ли она его промашку, а затем продолжил как ни в чем не бывало: – Хотя, конечно, прошло столько лет, и, кажется, он сам помнил не очень точно. А я, признаться, успел забыть половину того, чему он меня обучал. Знаете, забавно, но раньше вместо таких значков использовались узелки. Ага, так и называлось – узелковое письмо! Потом на основе этих узелков и начали рисовать подобные вот закорючки… Вот эта вот, точно помню, означает «человек» а вот эта – «оуоо», одновременно и «верблюд», и «верблюжий всадник»… Думаю, если хорошенько посидеть над ними, смогу найти еще немало знакомого и сумею расшифровать таблички. А может, у Риишлее есть специалисты, знающие это письмо. Но сейчас нам лучше подумать, как незаметно перетащить все это на «Чайку».