Текст книги "Авторы судеб (СИ)"

Автор книги: Егор Алексич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

   – А зачем вы сейчас мне это все рассказываете?

   – Баланс истории, Егор, это есть результат работы нескольких, назовем их, контроллеров. И ваша личная история, Егор, этот баланс сейчас может нарушить. Потому что вы не контроллер, но каким-то чудом обстоятельства сложились так, что вас втянуло в процесс. Я буду откровенен, хотя вы и сами уже догадывались о многом: тот список, что вы видели, должен быть исполнен в точно то время, которое указано, но ваша бабушка не дожила до его полной реализации. Тут дело случая. Потому что в истории действительно имеет место случайность, иначе наша функция была бы не нужна. Нам важна реализация всех пунктов списка. Три пункта не реализованы. Не обнаружь вы список на столе, вы бы не могли вмешаться. Но этот Олег Аркадьевич – его имя Хельги – решил вас втянуть во все это своей хитрой многоходовой комбинацией.

   – Хельги?

   – Хельги. Его настоящее имя. Но нам пришлось работать в вашей стране после войны и имена типа Клауса и Хельги были бы весьма не кстати.

   – Я все равно не понимаю, зачем мне все это? Зачем меня втянули, как вы говорите. Зачем сейчас мне все объясняете. Не понимаю.

   – Хельги отщепенец, отступник. Он решил, что всегда должен быть шанс случайного исхода. Пытаясь нам это доказать, он часто влезает в текущий ход событий, в наши действия, в наши планы. В случае с вами тоже. Вашей бабушки не стало, мы готовы были каким-то другим образом повлиять на исполнимость списка, а он втянул вас, что бы предложить вам саботировать его исполнение.

   – Ничего он мне не предлагал. Он сказал, что сначала с вам поговорить придется все равно. А вообще, кто это вы? Кто вы все такие? Откуда взялись? Из какого будущего? Вы ведь из будущего? С ума сойти...

   – Успокойтесь, Егор. Будущее, понятие относительное. Пока я вам это говорил, наступило ближайшее будущее, отличающееся от прошлого на две секунды. Так что не терзайте себя пониманием будущего и прошлого, поиском точки отсчета. Нет этой нулевой точки. Есть момент. Каждая ваша секунда жизни, или еще меньший отрезок времени, это и есть момент истории, который плавно перемещается от прошлого к будущему. Если бы математически попытаться выразить формулу существования, то это был бы предел функции момента при стремлении аргумента времени к бесконечности.

   – А попроще?

   – А зачем? Вы же все равно поняли, о чем я. Ну хорошо. Давайте то же самое через призму ваших вопросов. Мы как человеческие тела ни откуда не взялись, мы не из будущего. Я лично в своем горизонте существования даже не вижу возможности перемещения физических тел во времени. То есть то тело, которое вы сейчас видите и и с которым общаетесь, он родилось и выросло в вашем времени. А вот сознание – это информация. Перемещение информации возможно в любую сторону по времени. Вспомните известных прорицателей. Они знали течение времени и в доступной им манере пытались изложить его в своих трактатах. Бакид, Кассандра, Нострадамус, монах Авель, Немчин, Кейси, Распутин, Мессинг, Ванга, Шейх Шарифу и другие – это те, кто открыто высказывал свои прорицания. А писатели? Брэдбери, Замятин, Кларк, Беляев, Хлебников, Азимов. Да можно еще час перечислять. Откуда у них была информация о будущем? Сейчас бы хорошо легла в наш разговор теория единого информационного поля или банка идей. Но я не буду загружать вас этим и пытаться притянуть всё отовсюду.

   Мой собеседник сделал паузу, потер виски. Откинулся и снова посмотрел на меня.

   – Представьте, что мое тело родилось примерно сорок лет назад, а мой разум через примерно двести лет. И в определенный момент времени тело, обладавшее тогда адаптированным к своему времени и возрасту разумом, вдруг приобретает новые знания, новое мироощущение и цель жизни. Так я стал контроллером. Есть, кстати, и неудачные опыты, когда наложение новой информационной матрицы из другого времени признают шизофренией, если человек не сумел совладать с ней. Это отвечает на ваш вопрос, как мы оказались здесь. Надеюсь, приемлемое для вас объяснение.

   – Ну хоть какое-то представление теперь буду иметь. Хотя, если бы не имел материального подтверждения ваших слов в виде уже наступивших событий, я бы решил, что вы псих.

   – Ничего страшного. Теперь о главном. Примерно через сто с небольшим лет поддержание истории или ее коррекция в целях получения практического результата в настоящем станет наукой. В разных слоях времени будут возникать контроллеры и корректоры.

   – О, а это уже что-то новенькое. Корректоры!

   – А вот это сейчас не главное. Итак, в настоящем слое времени находится несколько контроллеров и Хельги. Хельги это кое-что особенное в этом процессе. Я не знаю, в каком слое времени он появился, но его серфинг по временным слоям впечатляющий – он возникает и гораздо раньше нынешнего времени и будет появляться позже. Вокруг него всегда есть несколько соратников, но сейчас вы удивитесь – они обычные люди. Как вы. Он умеет убеждать, всегда ищет людей широко мыслящих. И они добровольно принимают его теорию случайной истории. Он патологически неудачлив. Я думаю, что мироздание его этим наградило за создание им своей теории. И теперь все его действия – набор случайных поступков и решений, но своей цели он добивается. Как у него это получается, я не понимаю. Хотя, насколько я знаю, изначально он был нашим сотрудником.

   – Послушайте, Клаус, это же настолько сложно для меня, что я бы сравнил это всё с теоретическим доказательством существования Бога из уст его доверенного лица. Но я все же никак не могу понять свое место в этой истории. Спасибо, конечно, что разжевали мне все, но ответьте на мой в сотый раз заданный вопрос – зачем мне это все?

   – Да собственно, Хельги вам все, наверное, и сказал. Он ждет, что вы примете его сторону и станете его последователем в этом слое времени. Тогда вы будете мешать нам. А я этого не хочу.

   – Что значит мешать?

   – Ну проводить различные, как бы правильно выразится... акции что ли. Что бы сбить нас с истинного пути, сбить наши списки событий, если вам так удобнее понять.

   – А бабушка моя Раиса Ивановна тоже была контроллером?

   – Нет. В момент несчастного случая, произошедшего с ней в юности, нам просто удалось подсадить ей дополнительный образ для передачи информации и основной цели. Это вообще вопрос стечения обстоятельств и технического вмешательства, вопрос применения коммуникативных технологий. Она просто стала хорошим исполнителем.

   – А какова ее была ее основная цель?

   – Не могу сказать. Вам или рано, или не стоит этого знать. А вы пока что сторонний участник, не спрогнозированный нами. Кстати, я так же не смогу ответить на вопросы типа «ну как там в будущем» и все такое. Есть определенный допуск к раскрытию.

   – Скажите, Клаус, что вы хотите сейчас от меня? Какой должен быть результат нашей встречи? – меня все же тянуло найти ясность в нашем разговоре.

   – А вы зациклились на себе, Егор. Вас постоянно интересует свое место в процессе, а не сам процесс.

   – Это вы стоите над процессом. Вы рассказываете, что можете влиять на события, или просто наблюдать за ними. Я же до недавнего времени и не задумывался о связи прошлого с далеким будущим, и не думал, что этот процесс нужно регулировать.

   – Я не регулирую, я контролирую.

   – А что такое контроль, как не способ регулирования?

   Клаус помолчал, внимательно рассматривая меня. Мне даже неудобно стало от его взгляда.

   – Хорошо, Егор. Как я раньше сказал, до нашего разговора я не хотел, что бы вы вставали у нас на пути. Я не особо опасаюсь распространения того, что я вам рассказал, потому что в вашем времени эту информацию посчитают бредом, а вас неадекватным или даже больным человеком. Вы бы дальше молчали, скорее всего, о нашей встрече. Я ожидал, что мы поговорим, и вы откажетесь от предложения Хельги. На этом бы мы и разошлись.

   – Да он толком и не предлагал ничего. Он решил, что я должен выбрать чью-то сторону. А я не хотел выбирать ничью сторону.

   – А сейчас? – спросил Клаус опять с внимательно рассматривая меня.

   – Что сейчас?

   – Ну вы сказали, что не хотели выбирать. В прошедшем времени. Сейчас ваше мнение изменилось?

   – Я не знаю. Это слишком сложный выбор для человека, который не до конца понимает, что же на самом деле происходит. Вам легче, а я только осознаю в полной мере, что я узнал. И поверьте, меня это не радует.

   – Многие знания рождают многие печали.

   – Ага, а предал я сердце свое тому, что бы познать мудрость, а так же познать безумие и глупость.

   – О, да вы весьма начитаны. – Клаус улыбнулся.

   – Весьма поверхностно. Я просто не понимаю, то что я сейчас узнал, это мудрость, безумие или глупость? Больше на безумие похоже.

   – А это все потому, что рациональная часть вашего сознания отвергает то, что не вписывается в школьную программу, в программу высшего образования, не вписывается в обыденность, об этом не говорят по телевизору и не пишут в газетах. В том времени, из которого я веду работу над историей, вся эта система контроля и коррекции является обычным делом. И она не направлена на создание в моем настоящем всеобщего блага или всеобщего бедствия. Скорее эта система мер для самого благоприятного течения истории в наше время. Мы так же ее оцениваем по собственным ощущениям от окружающего мира – хорошо нам или плохо.

   Он замолчал, а у меня не было подходящей мысли для продолжения беседы. Поэтому мы посидели молча какое-то время. Потом он снова заговорил:

   – Так вот, я ожидал, что мы просто разойдемся, но вижу, что это не так. Я хочу вам предложить кое-что. Если вы согласитесь, я вам открою суть списка, который вы обнаружили.

   – Это конечно интригующе, но вы же не можете этого сказать. Да и не зная, что вы мне собираетесь предложить, я не буду ни на что соглашаться.

   – Я не сказал, что не могу. Я сказал, что вам или рано или не нужно этого знать. Если вы согласитесь на мое предложение, что эти условности отпадут. Предложение очень простое: вам нужно довести список до конца и сделать так, что все три события наступят, как того велит история.

   – История или вы?

   – Для меня они уже наступили, поэтому велит именно история. Моими устами. – мне показалось, что это шутка, но мой собеседник был серьёзен.

   – А для чего нужен я? Ведь они и так могут наступить.

   – Могут. А могут и не наступить, особенно если вмешается Хельги. Он же тоже видел список. Он сделает так, что для этих событий была одинаковая возможность как для свершения, так и для отмены. Ну конечно с нашей точки зрения это все выглядит как палки в наши колеса. Но по факту нужно признать, что он не добивается отмены. Он добивается возможности отмены. В общем, я предлагаю вам стать корректором.

  – Глава вторая. Корректор.

   Я согласился. Ввязавшись в эту историю, я уже не мог остаться в стороне. Хоть для меня и оставалось еще многое загадочным и непонятным, но в стороне от этих событий я бы не смог остаться. Поэтому я согласился на предложение Клауса еще тогда, при первом нашем разговоре, совсем недолго раздумывая.

   Во-первых, мне казалось, что это наследие бабушки, что я завершаю ее дело. Пусть оно и было ей навязано, но она посвятила этому всю свою жизнь, а значит для нее это было важно. Отдать дань ее памяти лучше уж таким способом, чем воспоминаниями.

   Во-вторых, Клаус скорее всего тонко просчитал мое отношение к завязавшемуся действу. Я действительно не мог бы никому рассказать о произошедшем, ибо меня посчитали мы сумасшедшим. И молчаливое ношение в себе такой информации удручало бы бесконечно.

   В-третьих, я, наверное, бы не стал саботировать ход истории, потому что мне до этого момента вообще дела до нее не было. А что-то делать наперекор полученной информации только из-за того, что я это узнал, я не стал бы. Поэтому я бы не принял сторону Хельги. Кстати, Клаус обмолвился, что Хельги – это скандинавская версия имени Олег.

   С новым ощущением причастности к великой тайне я прожил еще неделю. Потом ощущение поугасло, так как ничего не происходило. Тогда я понял, насколько мог выглядеть глупо: еще бы костюм супергероя надел и размахивал удостоверением патруля времени. Через неделю объявился Клаус. Он просто подсел ко мне в кафе во время обеда.

   – Ну что остыл? – спросил он с улыбкой. Как-то незаметно он перешел на «ты».

   – О чем это вы? – хотя я понимал, что он имеет в виду. Я продолжал ему «выкать».

   – Да ладно, вижу что остыл. Давай к делу. Итак, я назвал тебя корректором, но ты пока еще не корректор. Твоя задача сделать так, что бы список событий закрылся. Тогда можно будет сказать, что ты успешно скорректировал текущий процесс. В самих событиях и времени их наступления ничего менять не надо. Но надо своими действиями подтолкнуть их наступление. Потому что с другой стороны будет Хельги.

   – А я все хотел спросить. Почему же список был написан на столе? Зачем она его написала?

   – Да это случайность. Убирать ее уже не было смысла. А вот сделать так, что бы его никто не нашел, смысл был. Ну мы что-то смогли. Опять же, это коммуникативные технологии. Достаточно просто заставить человека не смотреть туда, куда нам не надо, что бы он посмотрел. Для этого он просто должен посмотреть в другую сторону. Ну ты понял.

   – Нет. Ну да ладно. Случайность так случайность. Хотя как-то странно. Могли бы давно стол покрасить или поменять. Скажите, Клаус, что в этих событиях такого особенного?

   – А вот теперь настало время довести до тебя суть списка. Дело в том, что контроль и коррекция истории ведется на сравнительно приближенных слоях прошлого. При увеличении отрезка контроля появляется такое множество побочных факторов и ответвлений, что их очень сложно контролировать. Мы можем транслировать сознание на любой участок прошлого, где это сознание есть и есть что контролировать. Но смысла для нашего настоящего в этом нет, потому что прямую зависимость от событий, скажем, тысячелетней давности, мы не можем построить. Поэтому контроль ложится в пределах двухсот лет. Конечно, мы проводили эксперименты по дальней трансляции сознания. Я тебе даже назову некоторых, можешь сам удостовериться – Октавиан, Фукидид, Тамерлан. Это самые дальние эксперименты. Можешь досконально изучить их историю. Но видимо результата она нам не дала.

   – Ну я не знаю, кто такие Октавиан и Фукидид, а про Тамерлана и так ясно, что он повлиял на всю мировую историю. Это из курса школьной истории даже известно.

   – Ну во-первых, не вся та история, которую ты читал или проходил, является правдой. Я говорю «проходил», а не «изучал». Историю пишут на бумаге люди. Иногда пишут то, что им велено, а не то, что было на самом деле. Во-вторых, Октавиан с Фукидидом довольно значимые фигуры в истории. Первый признается основателем Римской империи. А второй основал саму историю как науку. Как думаешь, без науки истории наука по ее сохранению и коррекции нужна была ли?

   – Ну кто-то все равно бы стал записывать события. Что тут придумывать?

   – Егор, записывать события – это не наука. Но не будем впадать в полемику. Советую изучать историю, что бы оценить ее с другой точки зрения.

   – А что, этим людям прямо транслировали сознание?

   – Нет конечно. Это было бы слишком заметно. Бабушке твоей, Егор, тоже не давали новое сознание. Она жила в своем уме, так сказать, но вот передать ей цель жизни мы смогли. Кстати, чем дальше от точки начала нашей работы, тем труднее было влиять на события. Это в нынешнем веке люди могут легко принять возможность путешествия информации из будущего. А когда-то за это сжигали. Так что многое приходилось маскировать под божественное откровение, например. Творческая была работа. Это все и есть коммуникативные технологии. Вот тебе, Егор, можно уже прямо объяснять, откуда и что взялось. А еще через восемьдесят лет вообще ничего объяснять не придется.

   – А почему бабушке, а, например, не деду? Он же практически те же самые события мог контролировать.

   – А дед твой не тонул. Да и личность Раисы Ивановны была более волевая. Она же наставительно со многими общалась, как руководитель. Так что тут от личности зависит многое.

   – Ясно. Так что там с сутью списка?

   – Как ты помнишь из записей, в 1965-ом году некий Михаил Иванович становится председателем какого-то сельскохозяйственного предприятия. В 1972-ом году сестра твоей бабушки получает новую работу и дом. А в 1973-ем твоя мама возвращается из московского института на уже подготовленную работу. Улавливаешь связь?

   – Все события вертятся вокруг их работы.

   – Почти правильно. На самом деле вокруг как раз этого предприятия. Раньше его было принято называть совхозом. Итак, в 1960-ом году, по настоянию Раисы Ивановны на должность председателя совхоза «Родина» поселка Калинкино выдвигается Михаил Иванович Дегтярёв. Раиса Ивановна провела подготовительную работу за год до этого события, так что избрание Дягтярёва было вопросом решенным. Через двенадцать лет туда устраивается сестра твоей бабушки агрономом. А еще через год твоя мама агрохимиком. Не будем углубляться в их трудовой стаж. Тот баланс истории, который мы должны поддержать, заключается в том, что это предприятие должно и дальше работать. Ты вообще знаешь чем оно занимается?

   – Растениеводством лекарственных растений, насколько я помню.

   – Действительно. Это предприятие и дальше будет функционировать и заниматься производством лекарственных растений. На это и были нацелены действия Раисы Ивановны. Управление и технология контролировались ее ставленниками. – он сделал паузу, видимо собираясь с мыслями. – Будущее всего мира через какое-то время будет зависеть от природы. В вашем отрезке истории произошел резкий скачек технологий, приведший к разрушительным последствиям и созданию дистанции между человеком и природой. Пытаясь поработить ее человек нанес колоссальный вред, но это не самое страшное. Самое страшное в том, что вектор развития технологий был положен в сторону еще большей эксплуатации биоресурсов. Пройдет немного времени, и человечество начнет искать пути создания симбиоза между человеком и природой. Поэтому важно сейчас сохранить то, что еще не разрушено. Лучший вариант истории этого отрезка и этого места – сохранение производства лекарственных растений, которые будут востребованы и далее. Худший – на этом месте появится глобальная свалка.

   – Как это? Откуда тут свалка?

   – А все очень просто, Егор. Через два месяца местный глава районной администрации внесет предложение по расположению свалки отходов, привозимых из столицы. Население начнет ставить ему палки в колеса. Но сила на стороне власти, так всегда было. Поэтому твоя задача закончить дело, начатое Раисой Ивановной, и не допустить организацию свалки.

   – Это мне что, надо возглавить народное движение по борьбе с администрацией? – честно говоря, перспектива не воодушевляла.

   – Нет, это и без тебя сделают. В списке четко прописано – финалом должен быть переход права собственности на эти земли лояльной организации, нацеленной на сохранение существующего производства.

   – Но я же не работаю в «Родине»! И не могу влиять на принятие решение руководством.

   – А вот тут ты не прав. Ты кто по профессии? Консультант-аналитик. Ты можешь влиять на решение, если тебя об этом попросят, если тебя наймут для этого. В общем, я тебе рассказал все в общих чертах, даже подсказал, как это осуществить. У тебя будет два месяца на обдумывание ситуации, я тебя не тороплю. Я хочу, что бы ты дождался подтверждения действий местного главы по поводу свалки, и убедился в моей откровенности с тобой. После этого я хотел бы услышать от тебя предложения. На сём откланиваюсь, до новых встреч.

   Он встал и не спеша удалился. Я только и успел сказать ему вслед «до свидания» на автомате, так как был погружен в собственные мысли. Вот оно как все повернулось, какой оказывается скрытый смысл этого списка был. При доскональном анализе списка можно было самостоятельно догадаться о влиянии бабушки на это предприятие.

   За эти два месяца я не стал ничего предпринимать, так как действительно хотелось подтверждения слов Клауса о действиях главы районной администрации. Это стало бы весомы подтверждением его осведомленности. Дату он конкретную не назвал, поэтому я отслеживал местные средства массовой информации, социальные сети, форумы, общался со знакомыми, приближенными к администрации. Прямых вопросов я не задавал, что бы не вызвать подозрения, но исподволь иногда получалось выводить собеседников на тему земель и планов района.

   Одновременно я занялся поверхностным изучением того самого совхоза, а ныне ООО «Родина», который стал центром интересов бабушки Раисы, контролеров, а теперь и моих. Данные из открытых источников были скудными, но мне и не хотелось копаться в подробностях, нужна была общая картина. Советское хозяйство было образовано в 1937 году на закате массовой коллективизации и являлось специализированным совхозом «Союзлекраспрома» по производству лекарственных растений. Еще с детства я помнил поля лекарственной ромашки, валерианы, шалфея и еще каких-то растений. Мама что-то рассказывала о работе, но подробностей я не помнил. Поэтому исторический экскурс не удался, информации было мало. Кроме даты возникновения и связях совхоза со Всероссийским научно-исследовательским институтом лекарственных и ароматических растений исторических справок я не нашел. Зато нашел информацию о нынешнем ООО «Родина», по большей части рекламную, финансовую и организационную.

   Владельцем-учредителем являлся один человек Владимир Михайлович Дягтярёв, скорее всего сын того самого Михаила Ивановича. Основным видом деятельности было выращивание лекарственных трав, тут все было неизменным. Дополнительные виды деятельности были непосредственно связаны с основным, тут никаких особенностей или интересных фактов. Реклама предлагала ромашку, белладонну, валериану, шалфей, спорынью, мяту, пустырник, календулу и другие культуры в сушеном или свежем виде, лекарственное или эфирмномасличное растительное сырье, травяные сборы. А вот финансовая информация мне была наиболее близка и понятно. Но из нее выходило, что дела у «Родины» весьма печальны: значительное снижение выручки за последние несколько лет, кредиторская задолженность, потеря платежеспособности, многочисленные дела по взысканию, задолженность по налогам и сборам.

   В принципе, я не увидел ничего нового для такого типа предприятий: наследие командно-административной экономики СССР, созданное в регламентируемой действительности, было выброшено на просторы дикой рыночной экономики. Как следствие – неспособность крупного предприятия приспособиться к угасающей экономике нового государства. От этого и такая специализация широкого охвата, большой ассортимент продукции, но малые объемы производства. Крупное растениеводческое предприятие превращалось в грядку. Объемы производства позволяли выживать, но не позволяли торговаться с покупателями.

   Еще я позвонил маме. Я предположил, что это лучший из имеющихся у меня источников информации, так как она долгое время работала там, да и с Ириной Ивановной, бабушкиной старшей сестрой, общалась ближе чем я. Мама рассказала то же самое, что я частично помнил и вновь выяснил, только чуточку подробнее. Нынешний учредитель, он же директор, был действительно сыном Михаила Ивановича, самого долгого председателя совхоза. Когда-то предприятие было процветающим и, в какой-то мере, поселкообразующим. Большая часть населения поселка Калинкино было трудоустроено в совхозе «Родина». За счет и силами совхоза были построены несколько улиц поселка, почти все коммунальные сети поселка, детский сад, так называемый «клуб», дороги. Когда-то это совхоз был одним из крупнейших сельскохозяйственных предприятий региона. Но со сменой государства все пришло в упадок. После приватизации активы предприятия стали растаскивать. И только волей бывшего председателя, а потом директора Михаила Ивановича Дягтярёва сохранено то, что сейчас работает. Он консолидировал все имущества в новой фирме, провернув все так, что стал единственным учредителем. Многие восприняли это как должное, а недовольным он заткнул рот. Кому рублем, кому чем-то другим. Теперь Михаил Иванович находится на пенсии. Переехал в более теплый регион на старость лет с женой, а предприятие передал в собственность и управление своему сыну.

   Первый сюрприз меня ждал на работе. Меня вызвал начальник и объявил:

   – Егор, у нас новый заказ. Ты некоторое время назад привез бумаги из Питера. Так вот мы решили именно тебе их и поручить.

   Я припомнил, что в Санкт-Петербурге забирал посылки, и поэтому не удивился его упоминаю. Шеф продолжил:

   – Так вот. Это еще связано и с твоей малой родиной, что послужило вторым критерием выбора тебя в качестве исполнителя. У нас поступил заказ от одного инвестора, который собирается сделать вложения в сельскохозяйственный бизнес нашего региона.

   У меня начали появляться подозрения. Я взглянул на документы, лежавшие перед Виктором Васильевичем, моим шефом, и глаз резанул логотип – это был логотип ООО «Родина», я запомнил его по рекламе. Подозрения переросли в уверенность.

   – Так вот. Твоя задача заключается в том, что бы провести анализ состояния и потенциала одного предприятия, дать заключение и возможные консультации по перспективам. Фирма называется ООО «Родина», находится в поселке Калинкино. Знаешь такое?

   – Знаю.

   – Вот и отлично. Бери. – и он протянул мне две небольшие папки с документами.

   Я взял папки, суматошно пытаясь сообразить, как это все могло получиться. Сказал шефу:

   – Виктор Васильевич, но я же работаю в составе группы, обычно я не даю конечные заключения, это пока не мой уровень в нашей фирме.

   – А что, ты так и собираешься пылиться в хвосте у других сотрудников? Пора подниматься на новый уровень. Считай это проверкой, если хочешь, перед дальнейшим карьерным ростом. Я знаю твои способности, потенциал и рабочий уровень. Так что заявлять, что он не твой, можешь кому-то другому. Я тебе даю задание, ты его выполняешь. У нас не демократия. Все, вперед и с песней. – и он улыбнулся, хотя глаза остались холодными. Вот такая визуализация кнута и пряника.

   Я забрал документы и ушел в свой кабинет. Какое поразительное стечение обстоятельств. Но зная, какая тайна лежит в основе этого стечения, я принял все как должное. Ведь Клаус практически открыто об этом и говорил: «ты можешь влиять на решение, если тебя наймут для этого». Вот и наняли. Значит итогом моих прогнозов и консультаций будет то, что нужно истории. И Клаусу.

   Второй сюрприз, который почти уже не был сюрпризом, случился, когда я в одной социальной сети наткнулся на новость: на согласование с районным собранием депутатов Калинкинского района вынесен вопрос о переводе сельхозземель в земли промышленности для размещения захоронений твердых бытовых отходов, то есть под организацию свалки. Недолго изучение вопроса все подтвердило: Клаус и тут был прав. Точнее, он знал, о чем мне рассказывал. Действительно, инициатором был сам глава районной администрации по поручению губернатора области. То, что на сопредельных землях располагается ряд производств, сельскохозяйственные угодья для кормопроизводства или выпаса скота, реки и прочие объекты экологической значимости, никого не смущало. Кроме части депутатов и большинства населения района. Но именно земли «Родины» данный проект в настоящем не затрагивал, я это выяснил.

   Я уже побывал в офисе «Родины», познакомился с руководством. Владимир Михайлович Дягтярёв показался мне приятным человеком, вполне грамотным руководителем. Он искренне любил свое дело, но адекватно оценивал свои перспективы. Переговоры по инвестициям он вел уже давно и сразу с несколькими потенциальными инвесторами, но после анализа ситуации на рынке производимой им продукции, а так же общих экономических настроений в стране, многие отказывались от дальнейшего сотрудничества. И это было неудивительно. По многим прогнозам, как экономическим, так и политическим, страну и ее экономику ждал новый виток кризиса, как шлейф после сложного перехода от настроенной экономической системы СССР к диким условиям рынка. Внешняя стабильность, излучающаяся с экранов телевизоров и в речах крупных деятелей, была лишь успокаивающим средством для населения. Да и цели работы тех самых крупных деятелей никак не были связаны с процветание страны и довольством народа. Выходцы из 90-ых годов, дорвавшиеся до власти, стремились как в последний раз урвать все, что можно урвать. С каждым днем это становилось все отчетливее видно. Что ждет страну с такими руководителями? Вопрос риторический.

   Собственно, посещение ООО «Родина» мне требовалось для установления первоначального контакта, получения документации и обсуждения желаемых результатов. Никакой другой цели я для себя не ставил. Желание Клауса исполнить историю в том виде, как она была когда-то записана на столе, давало мне еще достаточно свободного времени. Сделка по продаже земли, записанная в бабушкином списке, была датирована через два года. С другой стороны, я должен был выполнить свою работу в гораздо меньший срок, измеряемый максимум двумя-тремя месяцами. Обычно столько занимало сопровождение инвестиционных сделок. И этом меня несколько смущало – нужно было заложить основу сейчас, так как у меня появилась такая возможность, а исполнение события должно было наступить с оттяжкой в два года. Сложная задача.

   Из переданных мне начальником бумаг и разговора с директором «Родины» я узнал, что инвестиционный фонд «Ренессанс» заинтересован в производственной базе ООО «Родина», так как клиенты фонда мечтают выйти на фармацевтический рынок с новой экологической и натуральной продукцией. Клиенты эти мне не афишировались, переговоры шли от имени фонда. Аналитики у фонда были свои, но в данном случае предпочли нанять специалиста «в поле». В мои задачи вошло так же создание портфолио объектов «Родины». Из разговора с Дягтярёвым я уяснил, что сам бизнес он терять не хочет, желает видеть или равноправных или миноритарных партнеров. Земля для него была основным средством производства и неотъемлемой частью бизнеса, поэтому задача усложнялась. То, что я услышал от Клауса, означало, что либо земля, либо бизнес должны перейти к новому собственнику, который и дальше займется этим производством. Конечно, Клаус не уточнял, что новым собственником будет именно фонд «Ренессанс», но я почему-то не сомневался в этом.