Текст книги "Загадки ленд-лиза"

Автор книги: Эдвард Стеттиниус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

20 марта 1943 года началось окончательное наступление на Тунисском фронте. 8-я армия атаковала линию Марета, а американцы под командованием Паттона вместе с 1-й английской армией и французскими частями нанесли удар с другой стороны, чтобы отвлечь часть сил противника. Через несколько дней линию Марета удалось обойти, и 7 апреля передовые отряды американцев соединились с англичанами в районе Гафсы. Войска противника были зажаты союзниками в треугольнике Тунис – Бизерта – Бон. В то же время были нанесены интенсивные воздушные удары по коммуникациям противника в Сицилийском проливе силами авиации Объединенных Наций, выступавшей как единая команда авиаторов, сражавшихся на американских и английских самолетах. За две недели были уничтожены или подбиты 147 транспортных самолетов и 31 судно противника. Заключительное наступление началось 20 апреля, а 7 мая англичане вошли в город Тунис, а американцы вместе с бойцами Свободного африканского корпуса в Бизерту. Через три дня 8-я армия и французские части овладели Боном. Дюнкерк для войск оси не состоялся: около четверти миллиона немцев и итальянцев сдались в плен, и французы захватили около 50 000 пленных.

Французские ВВС, участвовавшие в кампании, были подлинно интернациональными по своему оснащению. Одна эскадрилья летала на 36 «аэрокобрах», полученных по ленд-лизу, другая – на 16 английских «спитфайрах». Была также так называемая Группа-8, имевшая в распоряжении 17 французских «Лео-45» 39-го года, которые уязвимы для дневных полетов, но хорошо проводят ночные бомбежки противника.

9 мая 1943 года в Алжире и Касабланке состоялся парад в честь победы в Тунисе. Тысячи французских солдат, не успевших участвовать в этой кампании, но проходящих обучение для вторжения в Европу, проехали по улицам на танках, самоходных пушках, джипах, грузовиках и других машинах. Позади шли заново вооруженные пехота и инженерные части. Впервые за три года войны французы были в полной парадной форме, а толпы людей на тротуарах плакали и смеялись, махали трехцветными флагами. Франция возрождалась из пепла.

Через восемь недель последовал первый шаг вторжения союзников в Европу: высадка на Сицилии. Эта совместная операция Объединенных Наций потребовала еще больше энергии, чем кампания в Северной Африке. Сицилия стала нашей, а через месяц с небольшим был свергнут Муссолини. В европейской крепости была пробита брешь...

Глава 27. Ленд-лиз и Соединенные Штаты

США вложили в программу ленд-лиза около 12 центов из каждого доллара, истраченного на нужды этой войны. К середине 1943 года общая стоимость нашей помощи по ленд-лизу достигла 12 900 миллионов долларов, и с тех пор эта цифра росла примерно на 1 миллиард в месяц.

Выразить смысл ленд-лиза в долларах – самый простой, пожалуй, способ его оценить. Но это очень приблизительная оценка: ведь в войнах побеждают не доллары. Победа Объединенных Наций достигается людьми, сражающимися с помощью самолетов, танков, кораблей, орудий. Мерой оценки нашей помощи по ленд-лизу должна быть боевая мощь армий, сражающихся с нашим общим врагом.

А что 12 900 миллионов долларов на июнь 43 года реально значат в смысле боевой мощи? Прежде всего, около 13 тысяч военных самолетов и запасные части к ним, а также много авиамоторов, сделанных на заводах наших союзников. Все эти расходы составили до 2 миллиардов долларов.

Из этих 13 тысяч самолетов больше было отправлено в Россию, чем на другие фронты. Конечно, первоначально большая часть самолетов по ленд-лизу поступала английским войскам, в Англию и Египет, но по мере развития морских и воздушных путей в Россию советская доля получения по ленд-лизу наших самолетов постоянно росла, и к середине 1943 года русские получали более трети из них. Второй по значимости объем этих поставок – самолеты, отправленные в Великобританию; далее следуют Средиземноморье, Тихоокеанский регион, Дальний Восток. Самолеты по ленд-лизу составляют примерно 16 из каждых 100, производимых у нас, а остальные 84 производятся для наших армии и флота. Конечно, количество самолетов, отправляемых из США по ленд-лизу, определяется Объединенным комитетом начальников штабов и Советом распределения боеприпасов, и этот процент может колебаться: например, в один из прошлых месяцев эта доля составила 22%, а в другой месяц – 10%. Наши самолеты не распределяются в зависимости от того, есть ли у союзников возможность за них заплатить или нет. Механизм ленд-лиза гибок и зависит от требований военной стратегии. Самолеты отправляются на те фронты, где они могут нанести противнику наибольший урон.

Доля танков, отправляемых из нашей страны по ленд-лизу, выше, чем доля самолетов. Мы отправили союзникам до 14 тысяч танков, и многие готовятся к отправке. Примерно 38 из 100 производимых у нас танков отправляется по ленд-лизу – это больше, чем по другим видам военных материалов. На танки ушло более 1 миллиарда долларов.

Еще примерно 0,5 миллиарда долларов потрачено на 300 тысяч грузовиков, джипов и других автомобилей. Из каждых 7 автомобилей, поставляемых нами по ленд-лизу, 3 поступили в Россию, 2 – в Тихоокеанский регион, 2 – в Египет, Англию, Иран и на другие театры военных действий. Наши грузовики помогают сражаться с врагом во всех охваченных войной регионах, хотя мы отправляем всего 10 из 100 производимых грузовиков.

Общая стоимость самолетов, танков, автомашин, вместе с более чем 1,5 миллиарда, затраченными на артиллерию и боеприпасы, 1 миллиардом, ушедшим на военные и торговые суда для наших союзников, и расходами на множество мелочей, составляет более 6 миллиардов долларов.

Большая часть вооружений, производимых у нас в стране, – свыше четырех пятых– предназначается для наших войск. Ни один наш солдат не лишился оружия из-за ленд-лиза, об этом заботятся наши офицеры, занимающиеся распределением боеприпасов. Однако мы производим больше оружия, чем можем эффективно применить его против врага. У нас сейчас наибольшие производственные возможности: на нас напали в последнюю очередь, и мы не теряем ни часа производственного времени в ожидании действий врага.

Сначала мы не имели достаточно техники для войны, нам требовалось время для развития производства даже в начале 1942 года, после нападения на нас японцев, мы уступали англичанам по производству оружия, но сейчас наша страна превратилась в арсенал, какого еще не было в мире. Она одна производит больше военных материалов, чем все державы оси. На 6 миллиардов долларов можно произвести очень много вооружений, и наши войска с американским оружием сражаются вместе с вооруженными силами других Объединенных Наций, чья боеспособность возросла и благодаря американскому оружию. Но мы не можем переоценивать свое участие в вооружении наших союзников: их собственная военная промышленность работает на пределе, и они в состоянии, в основном, вооружать себя сами. Мы поставляем им дополнительные военные материалы.

Затраты на все военные материалы составляют до половины наших расходов на помощь по ленд-лизу. На втором месте в этом отношении промышленные материалы, необходимые для производства вооружений, железных дорог и транспорта, строительных работ, а также горючее. Это тоже оружие, хотя и не буквально боевое. На эти цели у нас пошло еще почти 3 миллиарда долларов из общей суммы, потраченной на помощь по ленд-лизу. На первый взгляд не так очевидно некое равенство между кораблями, перевозящими сталь, алюминий или станки, и тем, что уничтожается вражеский солдат, танк или самолет врага. Но если оценить результаты войны в целом, то, может быть, наши промышленные поставки нанесли врагу больший урон, чем наше оружие само по себе. Так, поставляя алюминий в Англию, мы тем самым даем возможность полностью использовать для общего дела квалифицированных английских рабочих и английские заводы, производящие готовые военные самолеты. Отправляя в Россию по ленд-лизу шинный завод, мы даем советским людям возможность производить шины из собственной резины для грузовиков, перевозящих войска, которые заставят нацистов отступить. Поэтому алюминий в Англии и завод в России приносят больше пользы для дела войны, чем если бы все это оставалось у нас в стране.

Окончательное решение о распределении промышленных товаров и сырья принимает Комитет запросов Совета военной экономики (СВЭ) при координации его с Объединенным советом производственных ресурсов и Объединенным советом по сырью. Запросы по ленд-лизу рассматриваются вместе с запросами нашей армии и гражданской промышленности. У сотрудников СВЭ трудная задача: наличие запасов нередко меньше суммы запросов. В этом трудном деле у нас, конечно, бывают ошибки. Иногда из-за естественного желания скорейшего развития наших предприятий мы, возможно, удерживали какое-то сырье и материалы у себя в стране, тогда как они принесли бы большую пользу на предприятиях союзников. Возможно также, что часть материалов, отправленных за рубеж, наоборот, принесла бы больше пользы в нашей военной промышленности. Но и самое продуманное решение может не сработать из-за меняющейся военной обстановки. Например, русские перешли в наступление и больше не нуждаются в заказанной для них колючей проволоке; Бирманская дорога перерезана – и в Китай уже нельзя доставить то, что для него предназначено; организуются срочные поставки для Североафриканской кампании – и сталь для англичан накапливается на складах. О таких случаях Управление по ленд-лизу сообщает СВЭ и другим заинтересованным ведомствам; как и в случае с боеприпасами, происходит перераспределение товаров на наши заводы или другим союзникам по ленд-лизу. Хотя количества промышленных товаров, предназначаемых для ленд-лиза, сами по себе значительны: 7 миллионов тонн стали, станки более чем на 200 миллионов долларов, более 100 миллионов баррелей нефтепродуктов на 30 июня 1943 года, – их процент в общем объеме нашего производства незначителен. За границу по ленд-лизу отправляется только 6 тонн стали из 100, станков только на 9 долларов из 100 и только 4 барреля нефтепродуктов из 100. Но в отношении увеличения боевой силы их значение больше их доли. Партия легированной стали или станков может помочь преодолеть трудности в военном производстве союзников, и ценность поставок существенно возрастет: ведь они способствуют увеличению производства оружия.

То же самое можно сказать о наших продовольственных поставках по ленд-лизу. Разумеется, наша армия и гражданское население должны иметь все необходимое для их максимальной боеспособности и трудоспособности. Но важно и помочь укрепить боеспособность наших союзников. Нельзя, насколько это от нас зависит, допускать недоедания среди английских рабочих, голода в России или недостаточного питания красноармейцев. Комитет распределения Военного продовольственного управления под общим руководством Объединенного продовольственного совета выполняет ту же распределительную работу, что и СВЭ в отношении промтоваров: его задача – решать, сколько продовольствия мы можем выделить для жизненных нужд союзников. С начала действия программы ленд-лиза до середины 1943 года мы поставили союзникам по ленд-лизу до 5 миллионов тонн продовольствия и еще 700 000 тонн другой сельхозпродукции. В целом эти расходы составили еще почти 2 миллиарда долларов от общей суммы затрат на нашу помощь по ленд-лизу.

В общем объеме американского продовольствия доля его, предназначенная для ленд-лиза, невелика: 6% в 1942-м и около 10% в 1943 году. По отдельным видам продуктов эта доля и того ниже: 0,5 фунта говядины из 100 фунтов, 3 кварты молока из 100, 2 банки фруктовых консервов и менее одной банки овощных консервов из 100 были отправлены по ленд-лизу. Мы отправили только 1 фунт сливочного масла из 100, и все это пошло в Россию. Но доля поставок продуктов, не столь критически необходимых нам, была выше. Мы поставили по ленд-лизу около 12 фунтов свинины и 5 фунтов баранины из каждых 100 фунтов, 10 яиц из 100, 20% рыбных консервов и 18% сухофруктов. Американские военные и гражданское население получают до 90% производимого у нас продовольствия. Почему же у нас есть некоторые трудности? В 40-м, 42-м и 43-м годах мы достигли рекордного уровня производства продовольствия, и в этом году тоже можем достичь высшего уровня, несмотря на трудности, с которыми сталкиваются наши фермеры. Попробуем, однако, ответить на вопрос: «Куда деваются наши продукты?»

Многие молодые люди сейчас пошли на военную службу. Они стали питаться лучше, и я знаю: никто из американцев возражать против этого не станет. Но, даже принимая во внимание это обстоятельство, как и поставки по ленд-лизу, гражданское население имеет возможность в среднем приобретать не меньше продуктов, чем в довоенные годы. И все же у нас имеются известные трудности с продовольствием. Дело в том, что у среднего американца сейчас больше денег на еду, чем было до войны, и он предпочитает их тратить. Отсюда и возникают затруднения. Но факт есть факт: США не пережили ничего худшего, чем неудобства с продуктами. У одних из нас нет возможности покупать такое же количество, например, сливочного масла или говядины, как прежде, а у других потребление этого выросло, и они смогли позволить себе адекватное питание. Но никто в нашей стане из-за войны не получил меньше продуктов, чем их нужно для хорошего здоровья.

Однако за пределами США вполне реальная нехватка продовольствия будет возрастать с приближением войны к победному концу. Так было во всех больших войнах, а эта война самая большая и опустошительная из всех, известных когда-либо на Земле. Теперь, когда мы ворвались в европейскую крепость фашистов и освобожденные народы присоединяются к нам в походе на Берлин, нам, может быть, следовало бы поставлять в другие страны больше продовольствия. Не говоря уже о естественной гуманности, это нужно делать в интересах и нашей победы. Голод приносит с собой эпидемии, которые могут погубить больше американских солдат, чем вражеские бомбы и пули, а отчаяние голодных людей может вызвать беспорядки – серьезнейшую помеху нашим операциям. Если же заглянуть в будущее, то голод и болезни могут вызвать уныние и апатию у людских масс, что будет только мешать возрождению опустошенных стран и возможности их взаимовыгодной торговли с нами и с остальным миром. Помощь освобожденным народам никак не будет означать уменьшение продуктов в США. Все говорит о том, что мы и впредь будем иметь едва ли не лучшее питание в мире, а наша продовольственная помощь голодающим в других странах только поможет нашим солдатам скорее вернуться с победой домой.

Поставки по ленд-лизу продовольствия, оружия и промышленных товаров вместе взятые обошлись нам примерно в 11 миллиардов долларов. Остальное примерно 2 миллиарда из общей суммы – пошло не на товары, а на обслуживание наших союзников: аренду и ремонт судов, перегонку самолетов, обучение летчиков и пр. Примерно 0,5 миллиарда долларов истрачено на производство и хранение продукции, предназначенной для ленд-лиза. Чуть более миллиарда израсходовано на морской и воздушный транспорт для нужд союзников, и еще около 300 миллионов – на ремонт кораблей на наших верфях.

Итак, если взять 12,9 миллиарда долларов – общую сумму стоимости нашей помощи по ленд-лизу, то из этой суммы 6,2 миллиарда ушло на вооружения и военные материалы, 2,8 миллиарда – на промышленные товары, 1,9 миллиарда на продовольствие и сельскохозяйственные товары и еще 2 миллиарда – на транспортное обслуживание, ремонт судов, заводы и пр. Мы предоставляем все это нашим союзникам по ленд-лизу, потому что они так же сражаются за наше дело, как и наши солдаты.

Мы, американцы, однако, люди прагматичные, и кто-то может спросить: «12,9 миллиарда – это очень большая цена. Оправданны ли такие расходы?»

Я думаю, что мы возвращаем затраченное даже вдвойне. Ленд-лиз не принес нашей экономике ущерба, дивиденды же эта помощь принесла огромные. Мы затрачиваем значительную часть наших национальных ресурсов на борьбу с врагом, а также на наших союзников. Но если бы не было ленд-лиза, если бы Англия сдалась, если бы Гитлер изолировал Россию, а японцы полностью захватили Китай, то мы остались бы один на один с миром, покоренным странами оси. И тогда кто измерил бы наши потери в людях и материальных ценностях, понесенные ради спасения нашей свободы?

Но лучше вспомнить красноречивое высказывание сенатора Джорджа в июне 1943 года, во время обсуждения ассигнований на программу ленд-лиза. В апреле расходы на эту программу достигли 11 миллиардов долларов, а в мае мы поставили перед Сенатом вопрос об ассигновании еще 6 миллиардов. Сенатор Джордж, председатель Финансового комитета, так объяснил, почему стоит тратить деньги на программу ленд-лиза:

– Нация сейчас тратит около 8 миллиардов в месяц. Если бы не те приготовления, которые мы сделали в эти месяцы, выиграв время, война, я убежден, продолжалась бы на год дольше. В год мы тратим на войну до 100 миллиардов долларов, а кроме того, мы могли бы потерять огромное число жизней лучших сынов нации. Даже сократив войну только на полгода, мы сбережем 48 миллиардов долларов, потратив всего 11 миллиардов, а кровь наших солдат, слезы наших матерей оценить вообще невозможно...

Часть 5. Оружие победы

Глава 28. Оружие победы

11 марта 1943 года исполнилось два года со дня принятия Закона о ленд-лизе. В тот день Управление по делам ленд-лиза устроило торжественный обед для представителей Объединенных Наций. Доктор Сунь, лорд Галифакс и Максим Литвинов от имени своих стран выражали глубокую признательность за тот вклад, который помощь по ленд-лизу внесла в укрепление их боеспособности, а также в дело Объединенных Наций в целом. Но я никогда не считал Соединенные Штаты дающей, а их берущей стороной. Ведь каждый из них представлял народ, который, как и наш народ, отдавал все силы для нашей победы. Россия и Китай с неистребимым мужеством защищали собственную землю; Англия продолжала борьбу после Дюнкерка, когда все казалось потерянным. Все мы не жалели ни крови, ни сокровищ для того, чтобы приблизить день общей победы.

Когда мы не были Объединенными Нациями и каждый был сам по себе, мы знали только беды и поражения. Став Объединенными Нациями, мы перехватили инициативу у врага, а сейчас мы только побеждаем. Неважно, сколько еще месяцев борьбы впереди, – безусловно, победа за нами, пока мы едины.

Это – побудительная причина нашей нынешней мощи и единственное условие окончательной победы. Как сказал во время дебатов по ленд-лизу прошлой весной конгрессмен Блум, «любой группе народов, чтобы бороться против сплоченного дисциплиной и беспощадного врага, нужны взаимное доверие и тесное сотрудничество». Думаю, именно это имел в виду сенатор Джордж, когда через несколько дней добавил: «Будущие историки признают, что дата подписания Закона о ленд-лизе была днем поражения держав оси». То же самое имел в виду и сенатор Ванденберг, сказавший, что ленд-лиз представляет собой «основу нашей общей стратегии и ключ к сотрудничеству ради общей победы».

А на что мы будем способны после достижения нашей победы – это зависит от того, сумеем ли мы заключить мир на таком же пути, на каком умели бороться против агрессии, оставаясь Объединенными Нациями. За 30 месяцев, с 11 марта 1941 года, мы убедились, что наше единство может делать чудеса. Мы избежали катастрофы, которая могла на столетия отсрочить приход свободы, и получили огромную возможность добиться лучшего будущего для всех людей. Этой возможностью мы сможем воспользоваться при условии, если останемся едиными.

Можно спросить, а почему вообще возникает вопрос о возможности нашего дальнейшего сотрудничества. Если мы победили благодаря единству, какой страшной насмешкой будет, если мы потерпим поражение во время мира, не сумев сохранить единство! Тогда поистине все потери, все жертвы, принесенные теми, кто жил и боролся ради победы, окажутся напрасными.

Но если мы научились вместе воевать, то можем научиться и сотрудничать после войны. Конечно, будут трудности, противоречия, столкновения интересов. Но здесь нет ничего нового или страшного. Такие вопросы можно решать к общей пользе. Американцы, которые в этом сомневаются, по-моему, и это странно для меня, не очень верят в нашу способность мудро и с пользой для всех использовать нашу силу в международных отношениях. Чего нам бояться? Конкуренции со стороны Великобритании? Будем надеяться, что между нами будет здоровое соперничество, как и хорошее сотрудничество в борьбе за процветание наших собственных и других стран. После победы в этой войне для нашей страны едва ли будет смысл бояться чьей-то конкуренции. Мы будем располагать громадными материальными ресурсами и промышленной мощью в качестве страны, не пострадавшей от врага, бизнесмены которой умеют вести дела с бизнесменами всего мира, страны, располагающей также большими знаниями о жизни других народов благодаря миллионам наших соотечественников за рубежом. Боязнь конкуренции с нашей стороны можно было бы понять у англичан, понесших тяжелые экономические и военные потери. Впрочем, англичане и сами хорошие бизнесмены, способные восстановить свою экономику, и их успех в наших интересах. В свободном, процветающем мире перед всеми открываются большие экономические возможности.

Боимся ли мы коммунизма в России? С какой стати нам его бояться? Разве мы так плохо верим в нашу форму правления и не понимаем того, что уже принесло и еще принесет нашей стране свободное предпринимательство, регулируемое в интересах демократии? Мы работаем над нашим экспериментом уже более 150 лет – и мы будем продолжать идти своим путем, а Советы пусть на свой лад работают над своим экспериментом. Нам нечего бояться России. Мы только выиграем от дружественного и взаимовыгодного сотрудничества с нею.

Боимся ли мы возрождения Китая? Конечно нет. Китай уже две тысячи лет был самым миролюбивым из великих народов. Новый Китай (гоминьдановский Китай. – Перев.) можно считать моральным лидером среди Объединенных Наций в отношении понимания того, что необходимо делать ради налаживания сотрудничества между народами.

После достижения мира американцам нечего будет бояться, кроме неверия в себя и в свою страну. Если мы готовы продолжать сотрудничество времен войны и во время мира, то и с нами будут сотрудничать другие народы к нашей общей пользе.

Все Объединенные Нации подписались под целями, провозглашенными в Атлантической хартии и Декларации Объединенных Наций, которые кратко можно сформулировать как свободу слова, свободу вероисповедания, свободу от нужды и страха. Таких целей не достигнешь сразу – путь к ним долог и труден, но они не менее достойны и реальны, чем цели нашей Декларации независимости. Без них не достигнешь прочного, продолжительного мира. История человечества свидетельствует, что мир и процветание несовместимы с тиранией, нуждой и страхом.

Принципы политического сотрудничества еще предстоит выработать, и это непросто. Но Объединенные Нации имеют возможность это сделать. Ответственность за это должны разделить Конгресс, президент и весь наш народ.

Ключ к будущему экономическому сотрудничеству – в статье VII Больших договоров о ленд-лизе, заключенных между нами и нашими союзниками. В ней наше согласие с тем, что в конечном счете сближение, связанное с ленд-лизом, предполагает «открытость для сотрудничества со всеми странами, разделяющими наши цели, на основе соответствующих международных и внутренних мер в области производства, занятости, обмена и потребления материалов, составляющих экономическую основу свободы и благосостояния народов, и на достижении экономических целей, выдвинутых в Совместной декларации от 14 августа 1941 года президентом США и премьер-министром Соединенного Королевства».

Атлантическая хартия открывает новые возможности для нас и для других народов построить мир, где будет обеспечен простор для предприимчивости и личной инициативы, и люди смогут завоевывать все новые рубежи экономических возможностей.

Большие соглашения о ленд-лизе не только не ограничивают, а, наоборот, расширяют эти возможности; ценность же того, что могло бы принести в мирное время продолжение сотрудничества в духе ленд-лиза, более всего можем оценить мы, американцы, так как наша страна всегда была страной возможностей. Мы, поколение за поколением, завоевывали новые рубежи. Ленд-лиз же открывает возможность в мирное время существования более процветающей Америки в более процветающем мире, а это стоит всего золота и материальных ценностей, истраченных нами во время войны.

Ленд-лиз явился программой военного времени, в которой США сосредоточили свои экономические ресурсы ради победы. Эта программа не рассматривалась как средство бизнеса в мирное время, хотя благодаря ей мы узнали очень много ценного для развития торговли в мирное время. Дело Конгресса и народа решать, пригодится ли что-то и что именно из этой программы в мирное время, будет ли иметь постоянную ценность.

Сотрудничество по ленд-лизу, каким оно теперь стало, конечно, однажды закончится, но мы знаем, что принципы взаимопомощи и взаимной выгоды, заложенные в основу Закона о ленд-лизе, должны продолжать действовать. Сейчас, как никогда прежде, свободолюбивые народы едины в своих целях и действиях. В этом единстве мы сможем найти силу, чтобы установить мир в мире, в котором всем будут обеспечены свобода и равные возможности.