Текст книги "Безумие пахаря"

Автор книги: Эдвард Фолкнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

10. КАК НАСЧЁТ ПОЧВЕННЫХ ТИПОВ?

Когда Колумб увидел нашу землю, в ней невозможно было различить какие-либо типы. Весь облик земли был скрыт и смешан с массой органического вещества, настолько преобладающего, что бесполезно было искать различия в минеральной части (сн). Когда почвы стали непродуктивными в результате потери органического вещества, мы получили возможность классифицировать их по сложной системе групп и подгрупп, с характерным внешним видом и свойствами.

 ( ) М. Фукуока говорит о первоисточнике сельского хозяйства – природе. Фолкнер обнаруживает первоисточник плодородия, центр всех почвенных качеств – природную органическую почву, продуктивность которой максимальна независимо от типа.

Нет никакого сомнения, что почвы, лишившиеся преобладания органики, становятся разнохарактерными массами минералов. Естественно, что они ведут себя по-разному, когда засеваются разными культурами.

Сейчас наши программы улучшения почв – явный бизнес. Они столь дорогостоящи, что не по карману многим фермерам. Террасы и дренаж могут себе позволить самые состоятельные. Удобрения стоят денег, потом нужна известь, которая тоже не дёшева. Стоимость ухода за почвой на гектар сильно возросла.

С появлением новых проблем появляется новая техника. Фермеры, которым достались более обеднённые земли, разоряются, а другие расширяют свои земли и богатеют. Но и они находятся в очень рискованном положении, так как допускают высокие накладные расходы. Если, благодаря восстановлению почв, урожаи возрастут, то продукция подешевеет, и самые индустриальные хозяйства потерпят самые большие убытки.

Учитывая наше техническое превосходство, нам не делает чести тот факт, что восточные народы получают урожаи в несколько раз выше, чем мы. Видимо, они лучше понимают настоящие требования по уходу за почвой.  (Средние урожаи зерна в США в начале 40х годов не превышали 20-30 ц/га, а восстановленные почвы давали 50 ц/га и больше. ) Сейчас, благодаря технике, мы идём впереди в производстве на душу населения. Если мы научимся машинами делать то, что делают черви и жуки в верхнем слое почвы (тщательное перемешивание почвы с органикой), мы станем ведущими и по производству на гектар.

11. СО СВОИМ УГЛЁМ В НЬЮКАСЛ

(ТО ЕСТЬ СО СВОИМ САМОВАРОМ В ТУЛУ)

Природа может ежегодно создавать достаточно новой пищи, чтобы мы без всяких удобрений выращивали урожаи, в несколько раз большие, чем теперь. Существуют бесконечные возможности сотрудничать с природой и получать эти урожаи.

Учёные давно знают, что в почве сосредоточены огромные запасы питания. Но говорят, что они нерастворимы. Это логично. Но этому противоречит пышная растительность окружающего ландшафта. Многотонные деревья, трава, в которую можно спрятать всадника на лошади – всё это создано почвой без помощи человека. Какую же помощь оказывает ей человек?..

Надо признать – никакую. Наоборот, пока человек больше вредит. Тысячи фермеров вносят в землю удобрения и навоз, но их приёмы обработки приводят к тому, что теряется столько же или больше, чем вносится.

Во влажной почве почти всё время активно работают микробы, и запаханная органика постоянно разлагается. При этом выделяется углекислый газ. Он тяжелее воздуха, и если ему некуда стечь, выдавливает воздух наверх, скапливаясь под ним. Если слой органики запахан, углекислый газ от его гниения должен вытеснить воздух и заполнить почву. На это никогда не обращали внимания. Но наша работа в 1940 году убедительно показала, что мы упустили тут что-то важное.

Несмотря на отсутствие удобрений и заделку ржи, мои растения были прекрасно снабжены азотом. Значит, они добывали его прямо из атмосферы. Каким образом? Единственное наше отличие было в том, что в нашей почве азот воздуха был доступен бактериям-азотофиксаторам, живущим в органике. Если органика запахана, азот исключается – воздух выдавлен углекислым газом. И только на поверхности это возможно.  Азотофиксаторы тут находятся в идеальных условиях и работают очень активно, а корни усваивают азот сразу и без потерь.

Это открытие означает, что не нужно больше покупать азотные удобрения. Не обязательно также выращивать бобовые. А так как известь покупается в основном ради бобовых культур, то не нужна и известь.

А как решается вопрос с другими элементами питания?

В органике они уже присутствуют. Кроме того, угольная кислота, образующаяся в поверхностном слое, растворяет минералы, освобождая калий, кальций, магний, фосфор и микроэлементы. Количество минеральной пищи, таким образом, зависит от присутствия органики и угольной кислоты. Этой пищи хватает для самых высоких урожаев. Я уже получил больше 500 ц/га пастернака без азотных удобрений, а только с помощью внесения большого количества органики. (В следующей книге Фолкнер уточняет, что иногда применял фосфор и калий.)

Надо отметить, что растения, растущие на такой почве и дающие прекрасный урожай, не будут радовать глаз мощной тёмно-зелёной листвой, какую мы привыкли видеть. Это объясняется очень просто. Любые покупные удобрения всегда имеют около 2% азота. Без всякого вреда эта уловка как бы рекламирует удобрение – культура становится ярко-зелёной. Правда, только до наступления сухой погоды. Потом быструю потерю цвета приписывали засухе или другим причинам. В результате наше суждение о «здоровом» цвете искажено этими трюками с азотом.

Если растения перекормлены азотом, при достатке влаги они растут очень мощно, но при наступлении сухости сразу теряют силу, листья подгорают, и растения болеют и повреждаются вредителями.

В воздухе – неограниченное количество азота. В почве – неограниченный запас питания. Новая система делает всё это доступным для растений.  Мы можем перестать «возить уголь в Ньюкасл».

12 . ВРЕДИТЕЛИ И БОЛЕЗНИ ИСЧЕЗАЮТ

Ранние агрономы придерживались мнения, что чем лучше самочувствие растения, тем меньше оно повреждается. Однако, с 1910 года трудно найти следы этой теории.

Многие фермеры помнят времена, когда не было такого обилия вредителей и болезней. Тогда почва ещё была совершенно чёрной. Но вот чёрный слой исчез, и одновременно с этим появилось много вредителей и новых болезней. Повреждение растений сильно возросло. Мы можем спросить: является ли среда (и её часть – почва) фактором защиты растений?

Раньше думали, что продукты содержат разные витамины сами по себе. Сейчас ясно, что их содержание определяется средой. Например, витамины коровьего молока. Налицо цепь: молоко – корова – сено, трава – питание травы – почва. То есть, вина за любой недостаток падает на почву. В последнее время болезни дефицита расширяют свою географию. И это происходит параллельно с обеднением почв.

Характерно, что люди, узнав о неполноценности продуктов, покупают витамины в аптеках – вместо того, чтобы улучшить почву и вернуть растениям всё их питательное богатство! У нас есть масса данных, показывающая, что состояние и состав растений целиком определяются состоянием почвы.

По-видимому, почва определяет и поражаемость растений вредителями и болезнями. Об этом говорит удивительное поведение насекомых и отсутствие болезней на моих полях.

Я думаю, что хорошее питание меняет состав сока растений, и это делает их менее привлекательными или менее уязвимыми. Например, известно, что чем больше в соке минеральных веществ, тем меньше сахара. Это может привести к голоданию вредителя, в то время как растения процветает. Если это верно, то можно улучшить человеческую пищу как раз тем методом, который заставит голодать насекомых. Паразитам тоже нужна своя среда. Видимо, условия, благоприятные для растения, являются невыносимыми для паразитов, и наоборот.

У растений, питающихся хорошо, лист имеет более плотную кожицу, что может снижать их заболеваемость. Пока это можно только предполагать (сн).

( ) Сейчас хорошо известно, что численность паразитов сдерживают их многочисленные естественные враги – хищные насекомые и микробы-гиперпаразиты. Они широко используются в биологической защите растений. Почвы Фолкнера были, естественно, гораздо богаче населены полезными организмами. Мало того, что его растения имели более высокий иммунитет – они имели и более надёжную экологическую защиту. В следующей книге Фолкнер описывает это подробнее.

13. ЗЕМЛЕДЕЛИЕ БЕЗ СОРНЯКОВ

 Во всех агрономических планах сорняки принимаются как неизбежное зло. Никто не поверит, что можно обрабатывать землю без проблем с сорняками. Но, может быть, сорняки уязвимы? Это ведь обычные живые организмы.

Оказалось, что большинство самых хлопотных сорняков – однолетние. Если им не дать обсеменяться, они должны исчезнуть. Однако, они остаются на полях самых рачительных фермеров. Причина очень проста: вспахивая землю, мы сами зарываем семена сорняков на разную глубину. Одновременно мы поднимаем на поверхность семена, запаханные раньше.   (Потомство каждого куста сорняка прорастает постепенно в течение 10, 15 лет и дольше.) Пытаясь пахотой уничтожить сорняки, мы создаём в почве постоянный запас семян. Образуется порочный круг – мы становимся жертвами своей системы обработки земли.

Достаточно перестать трогать запаханные семена, и они больше не прорастут. Наоборот, семена, оставшиеся на поверхности, прорастают дружно, и всходы легко уничтожить. Можно сеять рожь как сидерат весной, и заделывать её до того, как сорняки завяжут семена. Потом сорняки будут уничтожаться прополкой культуры. Потом можно заделать в почву осенний сидерат с молодыми сорняками. Если нет семян для зелёного удобрения, можно дисковать молодые сорняки. Каждый раз диски затрагивают один и тот же слой в несколько сантиметров, так что все семена сорняков в конце концов прорастут. В нашей системе уничтожение сорняков и накопление органики – одно и то же.

На чистой мульчированной почве можно отказаться от культивации, что очень важно: корни растений располагаются у поверхности, и любая культивация отчасти травмирует их. Если почва чиста, можно также уменьшить междурядья, чтобы корни полностью занимали все промежутки, и этим увеличить отдачу с площади.

Тут важно знать, что растения берут из почвы (и содержат в своих тканях) примерно 10% пищи, а 90% – из воздуха и воды. Кроме того, само зерно – это пятая часть растения в лучшем случае. (То есть более 90% взятого из почвы мы можем вернуть, одновременно улучшив физические свойства этой почвы!) Остальное с избытком вернут бактерии и угольная кислота. Из этого видно, что никакие урожаи при нашей системе не могут истощить почву – она обогащается, и вопрос возврата элементов здесь также отпадает за ненадобностью.

14. МАТУШКА-ЗЕМЛЯ МОЖЕТ СНОВА УЛЫБАТЬСЯ

 Итак, мы показали, что плуг – злодей мировой сельскохозяйственной драмы, и чем он мощнее, тем опустошительнее его работа.

Когда войдут в практику машины, поддерживающие факторы роста растений, положение изменится революционно. Урожаи возрастут, появится масса качественной продукции, цены будут падать. Многие вынуждены будут резко перестраиваться. Придётся пересматривать экономику изобилия, сокращать площади посевов. Куда использовать землю? Она начнёт давать дешёвое сырье для химической и лёгкой промышленности, появятся новые товары и продукты. Можно будет выгодно выращивать леса. Все органические отходы городов и заводов буду идти на восстановление земель. Создастся нормальное, но невиданное раньше положение дел – почва, дающая огромную отдачу без потери производительной силы.

Тогда мы сможем достичь низкого, дешёвого прожиточного минимума, и покончить с нищетой. Улучшится здоровье людей и животных, исчезнут болезни дефицита, возрастёт продолжительность жизни.

Этот результат, если не считать других, был бы достаточным оправданием «новой» системы земледелия, которая на самом деле так стара, как зелёные растения и почва на Земле.

КНИГА 2
ВЗГЛЯД СПУСТЯ ПЯТЬ ЛЕТ (1947 г.)

(опубликованы отдельные главы)

1. НАСТОЯЩАЯ ПОЧВА

Сейчас мы привыкли ругать фермера за то, что он много берёт из почвы и мало возвращает. Мы забыли смысл всего происходящего: земля должна давать, а человек должен брать. Беспомощная почва! Нет ничего более далёкого от истины. Думать так о почве, значит оскорблять творческий замысел Создателя.

Мы забыли, что такое настоящая почва, и уже не знаем её свойств. Она не похожа на полевые почвы. Скорее она напоминает почву хорошего огорода. Чёрная, зернистая, рыхлая и упругая, никогда не образует корки и может обрабатываться сразу после дождя.

Вот её признаки. 1. Если вы, изнеженный горожанин, не можете легко ходить по ней босиком, это не настоящая почва. 2. Если она не берётся пригоршней без усилия, это не настоящая почва. 3. Если приходится копать, чтобы её разрыхлить, это не настоящая почва. 4. Если, взяв её в руки, вы можете отличить песок, ил и глину – это не настоящая почва. Возможно, эти условия кажутся чрезмерными, но они точны. Имея 0,4 га такой почвы, вы можете считать себя независимым от остального мира в смысле питания.

В декабре 1943 года мы вывалили на лужайку пять грузовиков мокрых листьев из города. Слой листьев получился около 10 см. Так мы надеялись подавить сорняки. За лето листья почти совершенно сгнили, перемешавшись с тонким верхним слоем почвы. То, что было глиной, стало мягким зернистым субстратом. Это был тонкий, но очень плодородный слой настоящей почвы.

Культурная почва создаётся гниением, а не механической работой орудий.

При этом слой органики должен быть достаточным, чтобы сохранять влажность, и его нельзя трогать весь сезон. После этого сажать растения можно без всякой обработки – самые лучшие условия уже приготовлены.

В природе почва создаётся мульчированием. Но если смешивать органику с верхним слоем, как это делают насекомые и черви, эффект будет ещё выше.

По сложившейся традиции органику на огороды вносят в виде компоста. В США компост пока не нашёл широкого применения, и ценные сведения о нём мы получаем из-за границы (видимо, имеются в виду биодинамисты Германии). Для маленьких участков компост – хорошая практика. Но мне кажется, что компост не даёт никаких преимуществ в сравнении с машинной заделкой свежей органики. Компост требует особых условий для созревания – его надо перемешивать, беречь от дождей и высыхания. В почве же органика гниёт постоянно (сн). Кроме того, механизация позволяет обрабатывать большие площади.

( ) Добавлю: пока органика сгнивает, она выполняет массу полезной работы – улучшает физические свойства почвы, сберегает влагу, даёт кров и пищу почвенным обитателям, препятствует эрозии.

В конечном счёте создание настоящей почвы – единственная разумная цель любых допустимых приёмов земледелия.

2. О НЕПОЛНОЦЕННЫХ ПОЧВАХ

Большинство наших земель, даже лучших, остаётся неполноценными. Сейчас газеты посвящают передовые статьи вопросу «ужасной потери плодородного слоя почв», о котором давно говорили почвоохранные организации. Узнав о масштабах этих потерь, люди испугались угрозы голода. Но хуже всего то, что предлагаемые меры и проекты оказываются продолжением дорогого и чисто симптоматического лечения. Учёные предлагают бороться со следствиями, сохраняя причину.

Каковы же эти симптомы? Во-первых, эрозия. Затем – твёрдость поверхности почв. Наконец, верный симптом – поражаемость растений болезнями и вредителями.

Энтомологи могут не согласиться с этим, но они никогда не работали на восстановленной почве. А я видел, как растения буквально съедались на глинистой почве, и какими они стали здоровыми после обогащения этой же глины органическим веществом. Я видел также, как на соседних полях те же культуры страдали от вредителей, и в то ж время рядом, на восстановленном участке, они росли совершенно свободными от них. Невозможно пренебречь этими фактами.

Фермеры должны знать, что паразиты – признак беды с почвой, и могут поставить своей целью исправление главной причины всех бед. Конечно, это не получится сразу, и каждый должен сам постепенно перейти на новую систему обработки. Сейчас многие умы заняты этими задачами. В каждой местности найдётся специалист, который сможет дать дельные советы по поводу местных особенностей.

Предлагается составить подробные карты всех почв. Вряд ли это будет применимо в деле. Возможно, надо указать на особенности самых главных типов почв. Например, лёссовые* (очень мелкий песок – лёсс) почвы к западу от Миссисипи, потеряв органику, стали очень быстро размываться водой и сдуваться ветром. Это естественно: первоначально лёсс был принесён ветром, и может быть закреплён только гумусом. Пыльные бури десять лет назад – повторение более мощных доисторических бурь.

Именно для таких лёгких почв в первую очередь показано лечение с помощью создания дёрна и накопления органики.

Есть, наоборот, обширные влажные области минерально бедных торфяных почв. На них приходится применять удобрения, но и они быстро вымываются. Вносят глину или дорожную пыль, но это очень дорого. Однако, Общество возделывания торфяных земель сообщило, что поверхностная заделка зелёной сои и тут даёт явный выигрыш по сравнению с запашкой.

Я знаю, что любая почва может быть восстановлена, и не вижу причин для плаксивых настроений.

3. О СОЗДАТЕЛЯХ ПОЧВЫ

Сейчас популярно мнение, что посевы истощают почву. На самом деле главная правда в том, что почву создают растущие на ней растения.

Источник органики всего один: фотосинтез.

Деревья создают почву очень медленно.Они создают её, потому что не могут не делать этого. Они растут ради себя, и мудро сбрасывают листья, чтобы питаться. Насекомые, черви и микробы тоже просто живут для себя, но заодно они превращают органику растений в гумус, коллоиды* (растворы очень крупных молекул) и доступные растениям вещества.

Если вырубить 80% леса, картина резко меняется. Лесная подстилка начинает быстро сохнуть, органика теряться, а уровень грунтовых вод понижается настолько, что некоторые виды деревьев уже не могут здесь расти. Становится суше, и возникают лесные пожары. Так голые соседние участки приводят к деградации оставшийся лес.

Но гораздо быстрее и лучше создаёт почву трава. Степные чернозёмы всегда в несколько раз толще лесных. Это нетрудно объяснить. Деревья ежегодно наращивают массу древесины, надолго оставляя большую часть органики себе, а трава возвращает почве всё, что взяла, и ещё прибавляет к этому органику и губчатую структуру своего тела.

Однако наши травы почти лишены возможности создавать почвы. Их или стравливают животным, или часто косят. Известно, что если дать газону год расти свободно, то на следующий год трава размножится и станет густой, как мех. Но мы легкомысленно и капризно требуем гладких газонов, а их плохой рост списываем на погоду и качество семян.

Вот факты из жизни травы на нашем участке.

Там, где несколько лет вносились листья, решено было посеять траву. С весны до начала августа мы только дважды уничтожали сорняки, и земля стала очень плотной. Не трогая поверхность почвы, я разбросал семена лугового мятлика и присыпал их тонким слоем песка. Поливы не делались всё лето. В сентябре, когда пошли дожди, мятлик взошёл и быстро набрал силу. Травостой был таким роскошным, что мы косили его трижды за осень.

Весь следующий год мы косили мятлик примерно каждые 10 дней на максимальную высоту косилки, и я думал, что ухаживаю за травой хорошо. Однако следующей весной травостой был очень слабым. Стало ясно, что, обрезая листья, мы не дали развиваться корням.

Я поставил на косилку большие колёсики и поднял режущий аппарат на 10 см. Частота покосов осталась прежней. За два последующих года травостой загустел так, что заполнились даже голые проплешины. Результат был налицо. Думаю, периодическое сохранение вольного травостоя  было бы лучшим способом ухода за пастбищами.

 Невозможность распространять корневую систему означает смерть для растения, и тогда мы должны спасать его, давая дополнительную пищу в виде удобрений. Я не применял удобрений, но знаю, что это ускорило бы восстановление травостоя.

Итак, почва улучшается или ухудшается в зависимости от активности растущих на ней растений. Если растения растут без помех, создание почвы происходит само собой. Мы можем создавать почвы тем же способом, как это делает природа, но гораздо быстрее.

4. ПОЧВООБРАБАТЫВАЮЩИЕ МАШИНЫ

Как уже говорилось, плуг позволил людям побеждать сорняки и осваивать новые целинные земли. Пока почва была богата органикой, не было нужды беспокоиться о выборе орудий для обработки. Но на обеднённой почве глубокая отвальная вспашка является преступлением перед возделываемой культурой, так как создаёт наихудший режим питания и влагообмена. При этом прекращается деятельность микробов – аэробное разложение органики и фиксация азота воздуха. И тогда фермер сам вынужден кормить землю, чтобы она кормила его.

Пахать с пользой можно в трёх случаях.

1. Там, где пласт органики мощнее глубины вспашки – на целине, или там, где внесено очень много органики и почва уже частично восстановлена. (Вспашка тут ускорит гниение органики, но дальнейшая обработка должна быть сидерально-поверхностной.)

2. Очень мелкая вспашка применима для облегчения работы дисковых орудий.

3. Двойная вспашка, второй раз чуть глубже, чтобы вернуть запаханную органику на своё место – в верхний слой.

Очень вредно вывернуть плугом лишённую органики нижнюю часть пласта.  Это заставляет сомневаться, нужен ли вообще оборот пласта (сн).

 ( ) Сноска редакции: четырёхлетние опыты Мальцева на старой залежи подтвердили, что запашка дернины не даёт никаких преимуществ в сравнении с поверхностным дискованием.

Иначе выглядит теперь вопрос севооборотов. Если бы дело было в них, то многие образцовые хозяйства, соблюдающие лучшие севообороты, должны были бы продемонстрировать нам выдающиеся примеры сохранения высоких качеств почвы. Однако, независимо от применяемых севооборотов, их почвы так же подвержены эрозии и истощению. Дело не в севооборотах, а в приёмах обработки почвы, разрушающих органику.

Теперь советуют удлинять севообороты, чтобы дольше использовать травы и пахать не так часто (травополье Вильямса). Это может улучшить результаты, но ненадолго – до первой или второй пахоты (сн).

 ( ) Так и есть. Мальцев показал, что эффект даже двухлетнего пласта трав длится не больше двух лет.

Уместно спросить: а почему вообще нужно чередовать культуры? Самое правдоподобное объяснение – экономия усилий (сн). Посев зерновых по кукурузе и посев трав по пшенице в конце зимы позволял обходиться без вспашки и беречь лошадей.

 ( ) Все остальные причины связаны с вынужденными попытками улучшить почву или спастись от вредителей.

Но если бы фермеры знали, какой эффект даёт заделка сидерата, они не стремились бы экономить на этом силы. Даже если бы они просто оставляли на полях все остатки растений, а не жгли их, то, возможно, проблема севооборота никогда не возникла бы.

Каждый фермер должен сам приспособить заделку органики к севообороту. Например, фермеры кукурузного пояса испытали трудности, пытаясь задисковать много стеблей кукурузы вместе с травостоем ржи. Очевидно, существует предел количества органики, который зависит от техники, погоды и качеств почвы. Или, если пшеницу убирать комбайном, а не сноповязалкой, то жнивьё остаётся слишком высоким, и травы, посеянные под покров пшеницы, страдают от затенения.

Пшеницу, или другие культуры, можно выращивать на одном месте, если оставлять на поле жнивьё и сеять ещё одну культуру, как сидерат. Это снимает многие проблемы севооборота.

Машины, работающие по растительным остаткам, ещё не созданы. Наилучшими остаются тяжёлые дисковые бороны. Для плотных, каменистых почв и целинного дёрна годятся тяжёлые культиваторы с зубьями в форме резца (чизель). После них дисковые орудия нормально справятся с почвой.