Текст книги "Призраки"

Автор книги: Эдуардо де Филиппо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Эдуардо де Филиппо
Призраки

Действующие души

Паскуале Лойяконо (страждущая душа).

Мария его жена (заблудшая душа).

Альфредо Марильяно (мятущаяся душа).

Армида его жена (скорбная душа).

Сильвия, 14 лет

Артуро, 12 лет

Раффаэле, привратник (черная душа).

Кармела его сестра (проклятая душа).

Гастоне Калифано (свободная душа).

Саверио Калифано учитель музыки и Маддалена его жена (бесполезные)

Два грузчика (обреченные души).

Профессор Сантанна (полезная душа, на сцене, впрочем, не появляющаяся)

Действие первое

Большая прихожая, в которую выходят двери всех комнат старинной квартиры. Для истории, которую я намереваюсь рассказать, совершенно обязательно следующее расположение декораций.

По сторонам авансцены – два балкона в ярко выраженном стиле XVII века. Как в левой, так и в правой стене имеются по две двери, ведущие в комнаты. Дверь на лестницу находится в глубине сцены справа. От левой стены, примерно в метре от двери, перпендикулярно к ней отходит другая стена, которая почти на середине сцены образует угол и, идя по диагонали, упирается в заднюю стену рядом с входной дверью. В задней стене имеется простая деревянная дверка. Она приоткрыта. За ней видны первые две ступеньки уходящей за кулисы лестницы, которая ведет на плоскую крышу (террасу). Сквозь маленькое окошечко в левой стороне задней стены, той, что пересекает поперек сцену, можно видеть всех, кто поднимается на террасу и спускается с нее.

По сцене в беспорядке разбросан разный домашний скарб: корзины с посудой, кухонные принадлежности, подсвечники, большие и маленькие узлы, свертки; кое-как расставлена жалкая мебель. В общем, по беспорядку и разнообразию вещей можно догадаться, что в эту квартиру въезжает новый жилец. В момент поднятия занавеса в комнате совершенно темно. Немного спустя из глубины сцены слышится шум шагов и виден слабый свес свечи. Голос Раффаэле: «Ну давай, двигай… Молодец, вот так: иди вперед, а я пойду сзади и буду тебе светить; ну, помнишь, как вчера, когда мы тоже таскали барахло. Иди смело, знай, что я тут, за твоей спиной».

Входит первый грузчик. Он тащит два стула и чемодан. На голове его множество мужских шляп, вставленных одна о другую, Ему с трудом удается удерживать их в равновесии.

Раффаэле(который идет за ним следом, кричит). Постой, обожди! Электричество еще не подключили, поставь-ка вещи посреди комнаты, не то кончится тем, что мы оба расквасим себе нос. Сейчас открою дверь на балкон… (С опаской идет к балкону. Сделав несколько шагов, останавливается и, быстро обернувшись, смотрит на грузчика.) Обожди, ни с места! (В голосе его слышится некоторая растерянность.) Уж не собираешься ли ты улизнуть?.. Что? Струсил? А ну еще несколько шагов…

Первый грузчик делает несколько шагов вперед.

Молодец! Теперь стой… (Опасливо подходит к балконной двери и распахивает ее.)

Сцену заливает дневной свет.

Уф! Слава создателю, наконец-то светло! (Открывает дверь на другой балкон.) Вот так!

Первый грузчик сваливает свою ношу в углу сцены и собирается уходить.

(Сердито набрасываясь на него.) Ты, кажется, снова вздумал улизнуть…

Первый грузчик. Я спущусь за другими вещами.

Раффаэле. А я что ж, по – твоему, должен один оставаться? Нечего спешку пороть! Вот поднимется твой приятель, побудет здесь, а ты сойдешь вниз.

Первый грузчик. А как же шкаф? Не могу же я тащить его один! В нем никак не меньше десяти пудов.

Раффаэле. Подождем хозяйку. Когда она придет, мы спустимся. А она посторожит тут.

Из входной двери появляется второй грузчик. В руках у пего чемодан, швабра, метелка и еще какие-то мелочи.

Давай сюда, клади на пол.

Второй грузчик сваливает вещи на пол.

Еще что-нибудь осталось?

Первый грузчик. Я же сказал – шкаф. (Второму грузчику.) Веселей, Тото! Еще разок – и все… (Направляется к входной двери)

Раффаэле. Ты, я вижу, упрям как осёл… Вот ведь уперся! Если вы пойдете вниз, то я пойду с вами. Не могу же я оставить дом незапертым, мне за него отвечать.

Первый грузчик. Значит, будем впустую время терять?

Раффаэле. А когда ты его выгадываешь, ты что, сыт им бываешь? Если и потеряешь несколько минут, от тебя не убудет! Да разве не приятнее вот так плевать в потолок, чем ишачить в поте лица? Подождем, пока кто-нибудь придет, тогда я с ним останусь здесь, а вы пойдете за шкафом.

Первый грузчик(второму грузчику). Что ж, можно и подождать.

Грузчики садятся.

Скажите, а почему вы не хотите оставаться один? Раффаэле. Это тебя не касается. Я страдаю… солидарностью!

Появляется Гастоне Калифано. Ему около тридцати пяти лет. Симпатичный, жизнерадостный, но сегодня он в плохом настроении. Раздражен. Выходит из глубины сиены и обращается к Раффаэле.

Гастоне. Простите, это последний этаж или есть еще?

Раффаэле. Нет, выше только терраса,

Гастоне. А привратник тут есть? У подъезда сидит какая-то женщина, я начал было ее расспрашивать, но она ничего толком не могла объяснить.

Раффаэле. Такая седая, что ли?

Гастоне. Да.

Раффаэле. Это моя сестра, она придурковатая.

Гастоне. Так какого же черта вы сажаете придурковатую сторожить дом?

Раффаэле. Вообще-то привратник тут я, но вот пришлось отлучиться на минутку. Сейчас спущусь вниз. Что вам угодно?

Первый грузчик. Ну, мы пошли за шкафом.

Грузчики встают и собираются идти.

Гастоне. Я тоже ухожу.

Раффаэле(кричит грузчикам). Обождите! Разве не слышите, что он уходит?

Грузчики снова усаживаются.

Гастоне. Это квартира, которую снял Паскуале Лойяконо?

Раффаэле. Она самая.

Гастоне. А хозяина нет?

Раффаэле. Нет. Вот уже скоро два месяца, как он снял эту квартиру. Спальня, столовая, гостиная уже обставлены, по он никак не может решиться прийти сюда ночевать. Сегодня он прислал еще вот и эти вещички и велел сказать, что вечером они с женой наконец переедут.

Гастоне(думая о своем). Да – да… с женой. Он прислал много мебели? А мебель стоящая?

Раффаэле. Не думаю, что особенно стоящая… Да, впрочем, не так уж и много ее… Как я сказал вам, хватило на спальню, столовую, гостиную, кухню и вот на эту прихожую… И все… А ведь в квартире-то восемнадцать комнат, и все большие…

Гастоне(обеспокоенный, словно это касается его лично). Восемнадцать?

Раффаэле. Квартира занимает целый этаж. Вы видите эти два балкона? Таких, как они, в доме шестьдесят восемь.

Гастоне. Да это прямо королевский дворец!

Раффаэле. Какое там королевский! Бери выше! Это настоящий дворец семнадцатого века… И тот, кто его построил, в те времена значил побольше, чем нынешние короли. У него были свои солдаты… Вот не понравится ему кто-то, и он сразу на него войной… Вы видели главный двор? Родригес Лос Де Риос… Он построил этот дворец для одной смазливой бабенки, которая была его любовницей… И что за прелесть была эта бабенка!.. А поскольку он хотел баловаться с нею ежедневно и всякий раз в другой комнате, то и дворец, имеет ровно триста шестьдесят шесть комнат.

Гастоне. По ведь в году триста шестьдесят пять дней!

Раффаэле. Тот год был високосный! Потом, когда сюда принесло французов, дворец стал ихней резиденцией. А потом пошли турки, швейцарцы… Кого только он не перевидал! И все время находятся новые желающие… Так что мы к этому уже привыкли. На первом этаже, к примеру, поселилась ватага американских солдат.

Гастоне. Прямо-таки исторический дворец!

Раффаэле. Мало сказать – исторический!

Гастоне. А теперь вот эту квартиру сиял Паскуале Лойяконо… И сколько же он платит в месяц?

Раффаэле. Вот этого я не знаю.

Гастоне. В самом деле, сколько платит, столько и платит, кто там будет считать? (Имея в виду кого-то и что-то, что заметно его волнует.) Я ведь так однажды и сказал этой дуре: «Ты его теряешь! Ты его теряешь!» Он живет в свое удовольствие… развлекается… (Словно предупреждая.) Мужа все это совершенно не трогает. Она беспокоится, что будет с детьми. Что дети! Дети должны идти своей дорогой. Надо подумать о ней самой! Вы видели? Восемнадцать комнат… Старинный дворец… Ладно… Как тебя зовут?

Раффаэле. Раффаэле, к вашим услугам.

Гастоне. Рафё, вот тебе пятьсот лир. Мне нужно поговорить с женой этого Лойяконо, когда самого его не будет дома. А теперь мне пора. Я зайду сегодня, или завтра, или послезавтра… Ты только скажешь, дома ли хозяйка, – и я поднимусь

Раффаэле (пряча деньги в карман). Ладно.

Гастоне. Всего хорошего. (Направляется к входной двери, разговаривая сам с собой.) Восемнадцать комнат, старинный дворец… Я же говорил ей: «Ты его теряешь! Теряешь!» (Уходит через вестибюль.)

Первый грузчик(словно хочет сказать: «Давайте поживее»). Дон Рафё!

Раффаэле. Знаю, знаю… немножко терпения… (Бродит по сцене, останавливается у одной из корзин, роется там, вытаскивает из нее цветные носовые платки и галстуки. Рассматривает их.) Ничего вещички… (Стараясь, чтобы не заметили грузчики, прячет в карман несколько галстуков и платков. Потом непринужденно.) Посмотрим, не пришел ли кто! (Выглядывает на левый балкон.) Подождем. (Замечает и почтительно здоровается с профессором Сантанной, живущим в доме напротив.) Приветствую вас, профессор. (Слушает то, что говорит ему профессор.) Как же, как же, сегодня переезжает в эту квартиру. Но думаю, что завтра же и съедет отсюда. Не выдержит. (Слушает.) Сегодня ночью? (Слушает.) Свет? Где, снаружи, на этом балконе? (Слушает.) На другом? (Показывает на правый балкон.) И на крыше тоже? Раз уж вы говорите, значит, так оно и есть. Л слоновья голова давно не появлялась? (Слушает.) Уже дней двадцать?.. А дым?.. Вчера вечером?.. С искрами?.. А воин, воин больше не показывался? (Слушает.) Ну что касается меня, то я расскажу обо всем, как просил хозяин, а потом сойду вниз.

Первый грузчик(увидев Паскуале). Вот и хозяин! (Второму грузчику.) Ну, вставай, пошли вниз!

Второй грузчик поднимается.

Входит Паскуале Лойякоио. Ему лет сорок пять. У него измученное лицо, быть может, потому, что его постоянно терзает мысль о необходимости найти выход, какое-то решение, которое бы позволило ему жить хоть немного поспокойнее и дать своей жене хоть немного достатка. Беспокойный взгляд человека, недовольного жизнью, но не желающего признать себя побежденным… В общем, его не удивишь никакими неприятностями. Он всегда готов «поставить точку» и «начать новую жизнь». Густые волосы па его голове курчавятся в самых неожиданных местах. Лицо бледное. Одет бел особого изящества, но опрятно. Правой рукой прижимает к гpyдu курицу. С одного из пальцев той же руки свисает обвязанная веревочкой дыня. Под мышкой связка тросточек два зонтика. На мизинце болтается маленькая клетка с зеленоватой канарейкой. Он ступает неуверенно, осторожно, с опаской, так же как привратник Раффаэле в начале этого действия.

Паскуале(грузчикам). Вы здесь? Оставили у подъезда шкаф, бросили без присмотра тележку… Я дожидался внизу, думая, что вы спуститесь.

Первый грузчик. Дон Рафё не пускал нас. Сказал, что не хочет оставаться один.

Паскуале. Что за чепуха! А где Рафё?

Первый грузчик. На балконе. (Показывает рукой.)

Паскуале (зовет). Рафё!

Раффаэле. Сию минуту. (Затем обращаясь к профессору.) Простите. (Возвращается с балкона.) Добро пожаловать! (Имея в виду вещи, принесенные Паскуале.) Разрешите.

Паскуале(ставя клетку на стол и протягивая дыню Раффаэле). Держите дыню.

Раффаэле (берет дыню). Наконец-то вы решились!

Паскуале. Куда мне деть курицу? Я говорил жене: давай зарежем ее и съедим. «Нет, что ты, я к ней привыкла!..» Будто это не курица, а собака…

Раффаэле. Пустим ее на балкон, давайте ее сюда.

Паскуале. Хорошо, только сперва надо подрезать крылья, а то удерет. В этой курице сам черт сидит.

Раффаэле(берет курицу из рук Паскуале). Ну иди сюда, цыпонька. Погуляй-ка на свежем воздухе… (Но видит, что «цыпонька» мертва.) Дон Паскуа, она сдохла…

Паскуале. Сдохла? Дай посмотреть. (Осматривает курицу.)

Раффаэле. Чувствуете? Она еще теплая. Наверное, уже минуты две, как она сдохла.

Паскуале. Не успел войти в дом. Дурной знак.

Раффаэле. Да вы не бойтесь. Поди, сами ее задушили. Наверно, когда несли, сильно зажали голову под мышкой.

Паскуале. Возможно. Но она кудахтала, по дороге хотела удрать. Голос у нее был совсем как у Таманьо.

Раффаэле. Ну так я могу унести ее вниз?

Паскуале. Унести? Зачем?

Раффаэле (с наигранным отвращением). Неужели вы будете есть дохлую курицу?

Паскуале. А ты ешь их живыми?

Раффаэле. Нет, но ведь вы же нашему брату не чета… Я знаю, что есть господа, которые ни за что не станут есть курицу, пока не удостоверятся, что она не дохлая…

Паскуале. Это когда неизвестна причина смерти…

Раффаэле. Да – да… Когда неизвестно, что с ней стряслось…

Паскуале. Но мы-то знаем, почему она издохла. Птица скончалась от удушья, не по своей воле.

Раффаэле. Ну да.

Паскуале. Это был несчастный случай. Завтра я сварю из нее бульон.

Раффаэле. Ешьте на здоровье.

Паскуале. Я повешу ее на балконе.

Раффаэле. Там есть подходящий гвоздь.

Паскуале (выходит на правый балкон и ищет гвоздь). Вот, все в порядке. (Подвешивает курицу.) Ночку она повисит и завтра будет помягче. (Прикрывает ее тряпкой.)

Раффаэле. А когда придет ваша жена?

Паскуале. Скоро. Когда я уходил, она укладывала последние вещи и ссорилась с нашей прежней хозяйкой. Представь себе, хозяйка говорит, что мы засорили водопровод, что была утечка газа… Подумать только, что за три комнаты с кухней, которые выкроила она из своей квартиры, без ванной и без обстановки, и когда она, в сущности, сидела у нас на голове, у нее хватало нахальства драть с нас по пять тысяч лир в месяц, не считая платы привратнику.

Раффаэле. Кстати… мы должны будем договориться относительно моего жалованья.

Паскуале. Непременно поговорим.

Раффаэле. Но раз уж мы заговорили, почему бы не договориться теперь, не откладывая в долгий ящик? Конечно, я не настаиваю, но деньги я хочу получить.

Паскуале. Ты не настаиваешь, но деньги хочешь получить!

Раффаэле. Вот, черт возьми, ослиная моя голова… я и впрямь не настаиваю, вернее, не слишком настаиваю, но если я совсем не буду настаивать, то что же я буду иметь в конце месяца?

Паскуале. Ты нрав, я очень хорошо тебя понимаю. Но не волнуйся, мы непременно об этом поговорим.

Раффаэле. Ах, сударь, об этом-то мы, конечно, успеем еще поговорить, но сейчас я обязан передать вам от имени хозяина кое – какие его просьбы и пожелания.

Паскуале. Я тоже хотел тебя кое о чем спросить.

Раффаэле(грузчикам). Эй, ребята, вы что, к полу приросли? Идете за шкафом или нет?

Первый грузчик. Идем, конечно! Но поскольку сейчас уже половина шестого, а у нас с утра маковой росинки во рту не было, то вот мы и решили сперва заглянуть напротив и подкрепиться стаканчиком вина, а потом уж заняться этим шкафом.

Паскуале. Сперва или потом, меня не интересует, важно, что – бы вы его принесли.

Первый грузчик. Не извольте беспокоиться!

Грузчики уходят.

Паскуале. Так вот, Рафе, я должен с тобой поговорить всерьез.

Раффаэле. Слушаю.

Паскуале. Садись. (Усаживается на стул.)

Раффаэле. Спасибо, ваша милость. (Садится напротив него.)

Паскуале(после короткой паузы, во время которой пристально смотрит в глаза Раффаэле), Рафё, скажи, похож я на сумасшедшего?

Раффаэле. А кто это утверждает?

Паскуале. Не перебивай, дай мне сказать. Если я переехал сюда, значит, у меня есть на то свои причины. И если бы тут было не восемнадцать комнат, а тридцать шесть или семьдесят две, я бы все равно переехал.

Раффаэле. Дело хозяйское.

Паскуале. Рафё, тайна этого дома мне известна, или, лучше сказать, легенда, которая в течение веков создавалась досужей фантазией… Призраки… духи… свет… шум… цени…

Раффаэле(серьезно и убежденно, не скрывая, что дело идет о чем-то весьма опасном). Дым… воин… голова слона…

Паскуале. Да, в общем, вся та чепуха, о которой болтают люди. Ты мужчина. Если мы с тобой сейчас поладим, то в будущем ты сумеешь получать хорошие деньги. В жизни я перепробовал все, брался за самую черную работу, был даже театральным антрепренером… 11 вот, все перепробовал, ии в чем не преуспел. Я женат и должен прокормить свою женушку и самого себя. Жизнь тяжела, и никто тебе не поможет, или, лучше сказать, если кто и поможет, то только однажды, и то чтоб потом укорять: «Я ведь тебе помог…» А после скажет «Привет», и точка. Стало быть, лучше рассчитывать па собственные силы. Хозяин уступил мне квартиру даром, чтобы развеять дурную славу, которая идет об этом доме. Он предоставил ее мне на пять лет. Пи минуты не сомневаюсь, что он все испробовал, чтобы сдать ее, но так и не смог.

Раффаэле. Он ее отремонтировал, вбухал в нее кучу денег. Здесь всюду текло, сквозь крышу виднелось небо. Но ничто не помогло – съемщиков не нашлось.

Паскуале. У меня свои планы. Если я смогу здесь остаться, в чем я убежден, так как ни капли не верю в то, что болтают, я меблирую все восемнадцать комнат и буду их сдавать, открою пансион. Ты понимаешь, что на то, что можно этим заработать, я заживу как синьор… Жене, конечно, я ни гуту, иначе она не согласилась бы переехать сюда. Понятно, хозяин поставил мне определенные условия, которые я буду в точности соблюдать…

Раффаэле. Это уж хотите 96 хотите, а придется. Хозяин лично поручил мне следить за тем, чтобы вы их соблюдали. Об этом я и хотел нам сказать… Если не будете аккуратно выполнять его, я лишусь места. (Словно делая ему предупреждение, не допускающее никаких отговорок.) Час утром, час вечером вы должны поочередно выходить на все балконы, чтобы показать людям, живущим напротив, что в доме есть жильцы. Балконов шестьдесят восемь.

Паскуале. Да к вечеру я с ног буду валиться от этакой работы!

Раффаэле. Что поделаешь! (Принимая прежний тон.) По утрам по крайней мере на двух – трех балконах с каждого из четырех фасадов дворца вы должны будете выбивать по четыре, по пять ковров. Люди услышат шум, увидят вас и окончательно успокоятся.

Паскуале. Да, об этом мне говорил домовладелец… Но дело в том, что у меня нет ковров.

Раффаэле. Вы их купите или одолжите. С одним ковром вы сможете обслужить но крайней мере двенадцать балконов.

Паскуале. Но ведь необязательно выбивать ковры, можно выбивать и пальто?

Раффаэле. Ну конечно. Выходя на балкой, вы должны насвистывать или петь – в общем, вы должны казаться веселым. Пусть люди видят, что вам радостно на душе, что вы смеетесь.

Паскуале. Меня примут за идиота!.. Петь – еще куда ни шло… Человек, у которого спокойно на душе, конечно, может напевать па балконе, В этом пет ничего странного… (Напевает мотив первой пришедшей ему в голову песни.)

Раффаэле. Но самое важное вот что: в случае, если вы не выдержите и сбежите, то вы никому не должны рассказывать о том, что видели и слышали в этом доме.

Паскуале. Да – да, но ты не беспокойся, никуда я не сбегу.

Раффаэле. Лучше не ручайтесь. Здесь еще никто не выдерживал. Как бы кто ни храбрился, а через четыре – пять дней бежал, как заяц…

Паскуале. В самом деле? Ну, знаешь, люди порой бывают удивительно наивны. Расскажи-ка лучше, в чем дело, что тебе об этом известно самому? Что здесь такое происходит? Я-то, понятно, не верю, но, знаешь ли… Не буду врать, меня это все же чуточку пугает…

Раффаэле. Еще бы! Когда вы вошли, вы так дрожали, что задушили курицу.

Паскуале. При чем тут курица? Я и не заметил. Так что же ты можешь сказать? Ты видел что-нибудь своими глазами?

Раффаэле(утвердительно кивает). Конечно, на ночь глядя не хочу нагонять на вас страху, но люди говорят, что та самая смазливая бабенка, которую безумно любил и никак не мог разлюбить испанский гранд, владелец этого дворца… была связана…

Паскуале. Что?

Раффаэле. …была связана…

Паскуале. Имела связь? А ты говоришь: «была связана»…

Раффаэле. В общем, как бы это сказать… в общем, путалась с одним изящным и благородным кавалером. Этот кавалер был самого деликатного обращения и редкой воспитанности. Когда испанский гранд Родригес Лос Де Риос учуял, что остался с носом…

Паскуале. Что его водят за нос, хочешь ты сказать.

Раффаэле….он очень рассердился и велел замуровать любовников живыми в той комнате, где их застали в то время, как они занимались своими глупостями…

Паскуале. И эта комната находится в этом дворце?

Раффаэле. Даже в этой самой квартире, но какая точно, неизвестно.

Паскуале. Может быть, даже эта?

Раффаэле кивает.

Хотя я не думаю, чтобы они занимались своими глупостями в прихожей, имея столько комнат…

Раффаэле. Откуда мы знаем, как было принято в старину…

Паскуале. Все это хорошо, но ты-то сам видел хоть что-нибудь?

Раффаэле. Лично я – нет, потому как никогда не входил в этот дом один… Я бы умер от страха… Да и вообще после того, что случилось с моей бедной сестрой… Моя сестра была прямо цветок, когда мы поступили сюда. А теперь видели, во что она превратилась?

Паскуале. Во что же?

Раффаэле. Вы ее никогда не видели?

Паскуале. Нет, никогда.

Раффаэле. Ах, вы спрашиваете, во что она превратилась! Так как этот дом пустовал, несчастная моя сестра приходила сюда сушить на террасе белье. Однажды утром мы услышали какие-то крики. Как я уже говорил, она поднялась туда красивая и здоровая, а спустилась седая и придурковатая.

Паскуале. Придурковатая?

Раффаэле. Ну, не совсем придурковатая… но немного не того. В общем, глупее, чем была прежде.

Паскуале. Так, значит, у нее и раньше не все были дома?

Раффаэле. Нет… но она женщина.

Паскуале. Так что же, разве все женщины такие?

Раффаэле. Но они не мужчины… Когда она рассказывает о том, что произошло в тот день, то вдруг теряет нить, и больше уже ничего не поймешь.

Паскуале. Но о том, что произошло, она рассказывает?

Раффаэле. Рассказывает, но что именно произошло – толком не поймешь. Бормочет что-то бессвязное…

Паскуале. Хорошо, пусть она поднимется сюда, мы с ней поговорим, и я, быть может, судимо разобраться, что там такое произошло.

Раффаэле. Как спущусь, сразу же пришлю ее к вам. Сестру зовут Кармела. Ну, стало быть, мы обо всем условились. Не забывайте наставлений хозяина. Желаю всего наилучшего…

Паскуале. Ты что… уходишь?

Раффаэле. Но ведь должны же вы привыкать к этому дому!

Паскуале. Да-да, конечно. Но я спрашиваю, уходишь ли ты, потому… Я хотел… я хотел повесить эту клетку с канарейкой на балкон.

Раффаэле. Там (показывает на балкон слева), там есть гвоздь… да – да, я точно помню… (Берет клетку и выходит па левый балкон. Повесил клетку на гвоздь.) Так хорошо?

Паскуале. Вполне.

Раффаэле(увидев профессора). К вашим услугам, профессор!

Паскуале. Кто там?

Раффаэле. Профессор Сантанна. Сейчас он дает урок, у него школа на дому. Профессор остался вдовцом и женился во второй раз. Во время землетрясения в Мессине потерял сестру. У него маленькое поместье возле Салерно и брат в Америке – уехал тридцать два года назад. Профессор болен диабетом. (Обращаясь к профессору и показывая ему на Паскуале.) Новый жилец.

Паскуале делает легкий поклон.

Будем надеяться…

Паскуале(обращаясь к профессору, который, вероятно, сказал ему какую-то любезность). Спасибо, профессор.

Раффаэле. Вот кто мог бы порассказать о том, что он видит со своего балкона… Свет в окнах, искры, голову слона, воина…

Паскуале. А что это за воин?

Раффаэле. Это старинный воин с перьями па шлеме, с обнаженным мечом, в белом плаще. Он трубит в рог и прогуливается до карнизу дворца. Правда, после окончания войны он больше не показывался.

Паскуале. Наверно, уволили в запас.

Раффаэле(почти с укором). С такими вещами не шутят, поверьте мне… Вы, например, сидите дома, а за окном шум дождя, гром, молнии, буря, холод, снег – словом, светопреставление! Вы выходите на балкон и видите солнце… Или вот, например… В одно прекрасное утро вы просыпаетесь, весь дом залит солнцем – чудесный день! Вы одеваетесь во все самое нарядное, легко – легко… надеваете белые туфли… выходите из дома… А тут, о боже, проливной дождь! Вот видите, какие шутки они с вами выкидывают. Ну, будет, я пошел. (Профессору.) с вашего разрешения…

Паскуале (профессору) Честь имею.

Возвращаются в прихожую.

Раффаэле(направляясь к входной двери). Так, значит, я пришлю к вам мою сестру. (Делает несколько шагов, потом возвращается.) Чуть не забыл сказать про самое главное. Чтобы не было каких-нибудь недоразумений и напрасных подозрений, имейте в виду, что здесь иной раз случаются разные пропажи. Вы оставляете, к примеру, шляпу и больше ее не находите, то же самое с платками и галстуками. Но чаще всего – с продуктами. И если исчезнет что-нибудь ценное, то заранее имейте в виду, я не хочу иметь никаких неприятностей. (Неожиданно становясь серьезным и переходя па угрожающий тон.) И не вздумайте идти заявлять о пропаже… не то вам не поздоровится. Ведь это призраки, привидения, с ними шутки плохи… Пощечины, пинки, а то и просто палкой по башке… Например, спускаясь по лестнице, вы вдруг чувствуете, что вас толкают, и вы трескаетесь головой прямо об стену. А потому лучше не заикайтесь о кражах, которые могут произойти в этом доме, потому как потом вы об этом сами пожалеете. Договорились? Так-то! (Становится вновь любезным, и почтительным.) С вашего разрешения… Всего хорошего!.. (Уходит.)

Паскуале, оставшись один, расхаживает взад и вперед по прихожей. То насвистывает, то смеется про себя. Расставляет по местам столы, и стулья. Видно, однако, что он чем-то озабочен: время от времени он вдруг резко поворачивается на каблуках, словно кто-то его окликнул. Потом с глупой улыбкой начинает снова расхаживать по прихожей. Видно, что беспокойство его все растет. И вот, когда фантазия его окончательно разыгрывается, он неожиданно начинает бегать по прихожей, то пытаясь что-то оторвать от себя, то будто стряхивая пыль с пиджака, особенно энергично сзади, со спины, словно что-то невидимое держит его и мешает бежать. Наконец, красный и задыхающийся, он находит путь к спасению – стремительно выскакивает на левый балкон, с силой захлопывает за собой стеклянные двери и деревянные ставни так, чтобы произвести как можно больше шума. Совершенно очевидно, что он нагнал страху и на профессора Сантанну, который в испуге спрашивает его, что случилось и что такое страшное увидел Паскуале.

Паскуале. Ничего, профессор… ничего… (Нервно смеется и сильно жестикулирует, что плохо вяжется со спокойствием, которое он хочет изобразить на своем лице.) Решительно ничего… Все в порядке… Сущая чепуха. Сейчас буду выбивать ковры.

Из входной двери появляется К ар мела и смотрит вокруг, словно ища кого-то. Это женщина лет сорока пяти – пятидесяти, но ей можно дать семьдесят. Одета, как одеваются простые женщины. Вид у нее неряшливый. Седые волосы растрепаны, всклокочены. Оглядевшись вокруг, она приготавливается терпеливо ждать и становится возле лестницы, ведущей на террасу, застыв в неподвижности, словно перед фотографом, который просил принять эту позу. Паскуале, придя немного в себя, в знак приветствия машет профессору рукой и с большой осторожностью приоткрывает стеклянные двери и ставни, чтобы вернуться в комнату. Сделав три шага от балкона в глубь комнаты, он замечает Кармелу. От ужаса крик застревает у него в горле, и он падает на ближайший стул. Потом он вскакивает, быстрыми шагами достигает другого балкона и выпрыгивает на него с молниеносной быстротой. Кармела, подобно фигуре со старинной картины, сходит со своего места и приближается к правому балкону; ответами, бессвязными и беспорядочными, как и ее мысли, приглашает Паскуале вернуться

Паскуале. Что тебе надо? Ты. кто?

Кармела. Я сестра привратника, Вы меня звали? (И при этом смеется идиотским смехом.)

Короткая гротескная игра, продолжающаяся до тех пор, пока Паскуале не понимает, что перед ним Кармела – сестра привратника, а не душа, осужденная на вечные муки.

Паскуале(входя в комнату). Так ты Кармела? Кармела…

Кармела. Слушаю… (Снова смеется.)

Паскуале. Ты сестра привратника?

Кармела (словно подтверждая и в то же время отрицая). Э-э-э.

Паскуале. Ты поняла или нет?

Кармела (так же). Э – эхх!..

Паскуале. Ну, хватит. Я послал за тобой, чтобы ты рассказала все, что тебе известно о призраке, который разгуливал по крыше.

Кармела(это единственное, что ее интересует, она сразу же понимает, о чем ее спрашивают, и готова рассказать все, что видела). Я, как обычно, пошла на террасу развешивать белье. Вышла вот из этой двери (показывает на входную дверь) и поднялась по этой лестнице. (Показывает.) Каждую неделю… Однажды в субботу я скверно себя чувствовала, ночью не могла уснуть, потому что слышала музыку в голове…

Паскуале. Музыку?

Кармела. Да, музыку. Музыка шла откуда-то издалека, тихая – тихая, одни скрипки. Я поднялась по ступенькам и услышала музыку совсем близко… так близко, что я сказала себе: пойду взгляну, где это играют, может быть, это в церкви напротив… А музыка продолжала раздаваться па террасе совсем рядом. Я никогда не боялась мертвых. Когда я хочу погулять, хочу немножко подышать воздухом, я всегда хожу на кладбище… А лотом, мать и отец у меня умерли… Так почему же я должна их бояться? Когда я развешивала белье, прилетела птичка. «Птичка, птичка, как ты красива., куда ты летишь?..»

Вдруг, совершенно неожиданно, дойдя до этого места рассказа, она внезапно издает душераздирающий вопль. Взгляд се становится неподвижным, стеклянным – страшным взглядом слабоумной. Силясь что-то произнести еще, она издает лишь бессвязные звуки и какое-то звериное рычание. Рассказ ее становится невнятным, пугающим. Продолжая бормотать что-то бессвязное, она сильно жестикулирует и показывает то па входную дверь, то па террасу. Ужас Паскуале достигает апогея, когда Кармела вдруг срывается с места и бежит, словно она вновь пережила страшную сцену того злосчастного дня. Объятый страхом, Паскуале также решает спастись бегством. Он начинает лихорадочно собирать вещи: шляпы, зонтики, чемоданы, – но все валится у него из рук. В тот момент, когда он доходит почти уже до самой входной двери, он сталкивается с грузчиками, несущими шкаф.

Первый грузчик(обращаясь к другому, который помогает ему тащить большой платяной шкаф). Так, еще немного… Осторожно… не зацепи… Хозяин, куда его поставить?

Паскуале(ободренный присутствием грузчиков, приходит в себя. Он измеряет ширину шкафа, измеряет стены и решает поставить его к стене слева). Сюда, сюда… Я думаю, что здесь ему самое место.

Грузчики ставят шкаф.

Первый грузчик. Знаете, четыре этажа… мы чуть не надорвались…

Из глубины сцены входит со свертками и чемоданами в руках Раффаэле.

Раффаэле. Вот и хозяйка!

Входит Мария.

Входите, входите! Добро пожаловать в ваш дом.

Мария – молодая, привлекательная женщина лет двадцати шести. Вид у нее немного печальный, может быть, потому, что она устала; разговаривать ей явно не хочется. В руках у нее хозяйственная сумка и маленький чемоданчик.

Мария (к Паскуале). Где спальня?