Текст книги "Путешествие к Северному пределу, 2032 год"

Автор книги: Эдуард Геворкян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Где раздвигая в стороны доски, а где проползая под ними, он почти выбрался к дальнему краю завала, когда вдруг кто-то сзади ухватил его за шиворот. Сергей дернулся, захрипел. Невидимая рука сдавила горло, и чем больше он пытался вырваться, тем сильнее что-то врезалось в кадык. А потом цепочка медальона оборвалась, и голова парня качнулась вперед.

Распластавшись на обрывке холста с изображением толстой голой ноги, Сергей жадно втягивал в себя воздух, и только отдышавшись, глянул назад. Цепочка, которая чуть не задушила его, каким-то образом зацепилась за бронзовые пальцы, торчащие из хлама, и висела на указательном. А нефритовый кругляш медленно сползал по цепочке, и не успел Сергей извернуться, протянув к нему руку, как медальон упал, закатился в щель и сгинул в глубине завала.

Плохая примета для старателя! Стиснув зубы, Сергей все же пополз вперед, а когда добрался до края, то увидел людей.

Много людей.

Но мертвых.

Они лежали на полу огромного пустого зала. Все, что хранилось здесь, и навалили перед дверью те, кто пришел сюда умирать, словно расчищали для себя место. Десятки, а то и сотни мертвецов лежали в странных позах: одни будто умерли во время схватки друг с другом, другие стояли на коленях или сидели на корточках, неестественно вывернув руки, а у некоторых вообще руки и ноги валялись отдельно, а лужи крови, в которых они лежали, блестели свежей краской. На лицах и телах не было заметно ни малейшего следа тления, а воздух не был отравлен трупным духом разложения. Однако Сергей был уверен, что в тишине зала, полного мертвецов, нет ни одного живого человека причина этой уверенности была ему неясна. На миг ему показалось, что это тоже обманки, большие куклы, собранные по всему огромному зданию в одно место. А когда он перебрался вниз и ступил на гладкий, выложенный красивыми плитками пол, ему захотелось немедленно убраться отсюда, потому что вдруг захотелось спать, вот так просто лечь на пол рядом с этими нестрашными покойниками и поспать немного. Но вспомнив об утраченном медальоне, он рассердился. Не для того он забрался сюда, чтобы уступить сонным чарам.

Мысль о том, что люди в зале попросту спят, пришла и тут же ушла. Вблизи оказалось, что многие тела обезображены резаными и колотыми ранами, а длинные ножи и жуткие тесаки валялись рядом.

Впоследствии Сергей так и не смог объяснить самому себе, почему он не испытывал страха и какая сила влекла его в это средоточие мертвецов. Он просто шел, разглядывая лежащих, и чем дальше продвигался к центру зала, тем причудливее они выглядели. Кое-кого смерть застигла в тот миг, когда они пытались разодрать пальцами свои рты, попадались и люди, зажавшие ладонями уши, а вместо глаз у них темнели обугленные по краям дыры, а среди них нелепо возвышались трупы, стоящие на ногах и похожие на безмолвных стражников. Только вместо оружия в руках они держали собственные головы.

Безголовые мертвецы тоже не испугали парня – начни они сейчас перекидываться своими головами, как мячами, он только рассмеялся бы. Ощущение, будто все это понарошку, крепло в нем, хотя в чем был обман, сразу и не поймешь. Его тянуло вперед, туда, где тела располагались так густо, что пройтись можно было, только ступая по упавшим, под которыми не было видно пола.

И наконец он вышел к месту, где больше не было мертвецов.

В центре большого круга посередине зала все же находились еще двое. Но Сергей не знал, мертвы они или нет, а пройти к ним мешала невидимая упругая стена, которая мягко отталкивала его назад, стоило сделать шаг-другой к двум фигурам, которые, если приглядеться, не просто лежали рядышком на полу, а парили невысоко над ним.

Сергей заметил, что невидимая преграда отсвечивает еле заметной радужной пленкой, словно эти двое выдули большой и крепкий мыльный пузырь, оградив себя от всех, кто рвался к ним. И еще он увидел, что под защитой радужного пузыря в воздухе парят не взрослые люди, а мальчик и девочка. Их голые тела медленно вращались, подобно стрелкам живых компасов, указывая на перемещение неведомого магнита. Вот стали видны бритые головы, раскинутые руки ладонями были обращены к небу, хотя лица повернуты вниз, к земле.

"Больше ничего не будет!" – подумал Сергей и подивился этой мысли, но ненадолго. Откуда-то пришло знание – все, что ему полагалось увидеть, – он увидел. Теперь можно убираться отсюда, а можно лечь и помереть, добавив еще одно тело в обрамление радужного пузыря, разницы никакой. И эти мысли были чужими, холодными, но они тоже не пугали.

Он бросил последний взгляд на радужное убежище и пошел к завалу, стараясь не наступать на лица. Не пройдя и трех шагов, он заметил, что у одного из присевших на корточки покойников с вытянутой руки свисает зеленый кругляш.

Вот тут все же екнуло сердце, испарина выступила на лбу.

Сергей решил, что покойник разыскал исчезнувший в груде хлама медальон и теперь дразнит его. Но сразу же понял, что ошибся – пузырек болтался на кожаном шнурке, а не на цепочке, да и кругляш, похожий на нефритовую пластинку, оказался всего лишь маленьким пузырьком из зеленого стекла. Мертвец держал шнурок крепко, но Сергей попросту сорвал его вместе с тремя пальцами, которые легко оторвались. Сергей решил было, что они сделаны из воска, но капли крови, брызнувшие на него, убедили, что это не воск.

Все равно это мертвец, убеждал себя парень, мало ли что кровь! Мертвецы всякие бывают, а в тайном городе и подавно.

Один зеленый талисман потерял, другой нашел – чем не хорошая примета! И старый тоже от покойника достался. Он повертел в руке пузырек, обрамленный в серебряную плетенку с колечком, сквозь которое и был продет шнурок, а затем, вздохнув, повесил на шею.

Быстро перебравшись через завал, он чуть ли не бегом поспешил к выходу. Пару раз сворачивал не туда, но, вернувшись назад, снова попадал на знакомые лестницы. А когда, наконец, попал в комнату с узким столом, преграждающим вход, то обрадовался вдвойне, потому что увидел на подоконнике круглый хлебец, высохший до каменной твердости. Прихватив его, он выскочил на площадь.

Немая девочка все еще спала.

Воды они напились прямо из реки, там же и размочили хлеб, утолив немного голод. Они долго шли вдоль берега, разыскивая свой плот, но все же нашли тот самый причал.

Сергей присматривался к доскам настила, раздумывая, как бы половчее оторвать хотя бы одну и приспособить вместо весла.

Доски были прибиты крепко, без топора или лома не справиться. Долго разглядывал судно, радующее глаз свежей краской. А потом взобрался по узким сходням на его борт и снял со стены рубки багор, который вполне мог заменить лом. Собрался обратно, но мысль о том, что лучше плыть на этом корабле, чем на плоту, остановила его. Махнул рукой девочке, подзывая к себе, а когда она поднялась наверх, Сергей прошелся вдоль борта и сбросил канатные петли с двух толстых крюков на носу и на корме.

Забравшись в рубку, они смотрели, как медленно, очень медленно отдалялся берег. Судно начало вести из стороны в сторону, пока Сергей не догадался, наконец, взяться за колесо с ручками. Дело пошло веселее, и вскоре корабль выплыл на середину реки. Девочка облазила весь корабль и вернулась в рубку вся перемазанная машинным маслом.

Засмеялся Сергей, глядя на ее лицо в темных потеках, но вдруг оборвал смех. На таком корабле движок, наверно, не только для откачки воды применялся, а и для хода тоже! Что, если попробовать...

Вскоре он тоже был весь в масле. Двигатель внизу на вид целехонький, не разобран, а вот заработает ли, поди узнай! Он долго искал заводной шнур, так и не нашел, плюнул т вернулся в рубку с мотком медной проволоки, подобранной внизу.

Вовремя! Девочка увлеченно вертела колесо в разные стороны, не обращая внимания на то, что их несет прямо на быки моста. Он оттолкнул ее и сам принялся бестолково крутить рулевое колесо. Может, успел слегка отвернуть, а может, просто повезло, но они даже не задели каменную кладку опоры, которая проплыла так близко от борта, что рукой дотронулся бы, если захотел. Когда они вышли из-под моста, он оглянулся и заметил, что за ними на привязи тащится плот из канистр.

Внимание девочки привлек железный щиток с небольшим навесным замком. Она подергала замок, потеряла к нему интерес и отошла к круглому окну. Сергей тоже подергал замок, потом сходил за багром и сковырнул его. Разочарованно вздохнул – за щитком ничего интересного не было спрятано, и тем более еды. Там вообще ничего нельзя было спрятать: какие-то кнопки, штырьки, маленькие стекла с цифирками... И еще большая кнопка вызывающе торчит посередке.

Сергей нажал на кнопку, отпустил. Снова нажал...

Под ногами заурчал двигатель, парень от неожиданности схватился за какую-то рукоять, рукоять слегка провернулась вдоль металлического полудужья, корабль еле заметно дернулся, а потом пошел все быстрей и быстрей.

– Ур-ра! – закричал Сергей.

Девочка перебралась от окна к нему поближе, дотронулась до рулевого колеса, но туг же получила по шее.

– Смотри у меня! – важно сказал Сергей. – Руки никуда не совать, здесь я капитан.

Она закивала головой, словно поняла его слова, и прильнула к переднему стеклу.

Весело, славно плыть на таком корабле, никто не угонится за ними, думал Сергей, даже морской народ не догонит на своей большой и неповоротливой барже. Он лихо вращал колесо, заставляя корабль поворачиваться в разные стороны, потом это ему немного надоело, и он повел судно по середине реки. А когда снова увидел большую темную стену без окон и дверей со знакомой надписью "тихий ход", то понял, что незаметно повернул обратно, и теперь они плывут туда, откуда приплыли.

Ну и пусть!

Вскоре тайный город остался позади, дома и шпили стали еле видны, но солнце по-прежнему оставалось на месте, словно прибитое к небу. А впереди бескрайняя морская гладь, лишь у самого горизонта еле заметно какое-то радужное мерцание, словно там недавно прошли дожди. Сергей перевел взгляд на небо – вряд ли здесь когда-либо шли дожди – ни облачка, ни тучки.

Сергей устал стоять у рулевого колеса. Он вставил багор между спицами, но тот не держался и все норовил съездить ему острым концом по темечку. Подобрав с пола кусок многожильного провода, он примотал багор к колесу, так что тот уперся одним концом в выступ на полу, а другим в потолок. Потом Сергей притащил из маленького закутка матрас и уложил его в рубке. Уселся на него – мягко, но ничего не видно. Сходил на палубу и приволок брезентовое полотнище, прикрывавшее какие-то баллоны. Сложив несколько раз, подложил его под матрас. Лучше не стало, но если слегка приподняться, то можно глянуть вперед.

Теплый ветер продувал рубку сквозь открытую дверь, ровно урчал двигатель в глубине судна, ничто не мешало их плаванию.

Слабая качка убаюкивала, и Сергей не заметил, как заснул.

Немая девочка подошла к рулевому колесу, осторожно потрогала багор, а потом вышла на палубу. Поднялась на возвышение и уселась на спасательный круг с надписью, которую не могла Прочитать. Она смотрела на блики солнца в воде, на то, как волны разбегаются от носа споро идущего корабля. Мерцающие переливы, которые Сергей принял за радугу, становились все ближе и ближе. В какой-то миг улыбка озарила ее чумазое лицо – впереди вставала знакомая стена радужного купола, игра света на ней становилась все ярче, видно было, как она заворачивается над ними и тает далеко за спиной, и вскоре корабль, пройдя сквозь искрящуюся пелену, вышел из купола.

Корабль сильно качнуло вбок, Сергей скатился с матраса, но тут же вскочил, испуганно вцепившись в рулевое колесо. Ветер гнал в мутном вечернем небе тяжелые облака, волны били в борт судна, а когда он сунулся на палубу, то попал под мелкий противный дождь. Солнце исчезло, лишь слабое бледное пятно виднелось справа, там, где темное небо сливалось с темной водой.

Прибежала немая девочка и забралась в рубку.

– Опять нас куда-то занесло! – пробормотал Сергей, распутывая проволоку на рулевом колесе.

Девочка дернула его за рукав и протянула руку к заднему окну.

Сергей посмотрел туда и увидел огромный светящийся пузырь, поднявшийся из моря. Впервые за все это время ему стало по-настоящему страшно. До сих пор он был уверен, что с ним ничего плохого быть не может, потому что ему покровительствует некий могучий заступник, но это многоцветное сияние почему-то пугало больше, чем лупилы, морской народ, тайный город, непонятные мертвецы... Медленно тающий за кормой радужный купол словно означал – теперь с ним может случиться любая неприятность, что угодно, невидимый заступник оставил его, исчез или попросту обиделся.

Неприятности не заставили себя ждать.

Светлая точка радужного купола исчезла вдали, и, словно дождавшись этого, ровное урчание двигателя сменилось прерывистым кашлем. Наступила тишина. Корабль сразу стало мотать из стороны в сторону, качка усилилась. Сергей несколько раз нажал на кнопку, подергал за рычажки, но толку не было. Схватился за рулевое колесо, но тут же отпустил его – дерево рассыпалось в труху.

– Что же это такое? – растерянно обернулся он к немой девочке.

Между тем девочка внимательно смотрела на матрас, который истлевал прямо на глазах, превращаясь в пыль. Потом она перевела взгляд на стены, краска на которых отставала от металла и сворачивалась в трубки, чтобы потом тоже развеяться пылью.

Схватив Сергея за руку, она потащила его на палубу, и он беспрекословно последовал за ней.

Они прижались к борту и смотрели, как судно обращается в прах. Вот осыпалась вся краска, возникли пятна ржавчины и расползлись во все стороны, с сухим треском упала невысокая мачта над рубкой, в палубе возникли дыры, которые неумолимо росли, соединялись в зияющие провалы. Издав протяжный болезненный стон, сгинула рубка корабля, провалившись в его чрево, а потом рассыпалось все остальное.

Сергей рухнул в воду с небольшой высоты, а когда вынырнул, то стукнулся головой о канистры. Влез на плот и схватил барахтавшуюся рядом девочку за волосы. Потом, когда, прижавшись друг к другу и дрожа от ночной прохлады, они лежали на плоту, Сергей вдруг решил, что им все же повезло и защитник, может, и не покинул его.

Утром он уже не был в этом уверен.

Большой корабль, выплывший к ним из тумана, означал, что морской народ снова заполучил его. Этот корабль был выше баржи, с которой они сбежали, парусов больше, да и палубная надстройка торчала посередке, а не ближе к корме. Но уставившихся на плот бородачей не отличить от людей Капитана!

Когда их подняли наверх, туман растаял и Сергей разглядел неподалеку большой остров. Жаль, что их не отнесло прямо к нему, вот где можно было спрятаться. Но чего уж теперь жалеть!

Вскоре Сергей и девочка сидели в трюме и жадно ели горячую похлебку прямо из котла миски под присмотром большой толстой женщины. А потом Сергея отвели наверх.

Хозяин этого судна располагался в большой комнате, стены которой были обиты коврами. Он сидел на высоком резном стуле, держа на коленях странный предмет, а рядом стояли его люди и строго глядели на Сергея и девочку. Один из людей сердито заговорил, тыча пальцем в Сергея. Тот испуганно замотал головой.

– Не понимаю, – виновато пробормотал он.

– Ничего, – вдруг сказал хозяин. – Я говорю по-русски. Я знаю много языков. Его не бойся. Меня бойся. Ты кто, посланник или просто решил немного в море поплавать?

Он говорил чисто, с легким пришептыванием. Сергей посмотрел в его серые глаза, потом опустил голову.

– Ну, мы плавали, а нас в море унесло, – ответил он.

– Кто унес? – поднял брови хозяин.

– Ветер! – брякнул Сергей.

– Плохой мальчик, – огорчился хозяин. – Нескладно врешь. Подойди ко мне.

Сергей замешкался, но тут к нему подскочили двое, схватили за плечи так, что ноги оторвались от пола, и поставили перед хозяином, наградив парня двумя крепкими подзатыльниками.

– Как тебя звать? – спросил хозяин. – Откуда родом, есть ли родители?

Сергей назвал свое имя, сказал, что родителей не помнит, живет у дяди в Кунцево...

– Где, где? – переспросил хозяин, но не успел Сергей ответить, как вошла толстая женщина, что кормила их, и что-то шепнула хозяину на ухо.

– Твоя подружка не умеет говорить? – Хозяин задумчиво оглаживал бороду, в которую бьии вплетены золотые кольца.

– Она совсем немая, ничего не понимает...

Женщина опять что-то сказала.

– Человеческий язык она как раз понимает, – сказал задумчиво хозяин. Как же это вы встретились и где? Отвечать быстро и правду.

Голос его звучал мягко, но Сергей понял, что сейчас ему придется туго.

– Мы... мы... убежали, господин Капитан, – выдавил он из себя.

– Так я и знал! – поднял палец хозяин и рассмеялся. – А теперь знаю, от кого сбежал. Я не Капитан, меня следует звать Адмирал, потому что я господин над Капитанами. Это потому, что я всегда вижу, где правда, а где ложь. Смотри сюда!

Он поднялся с места и показал Сергею предмет, который держал на коленях. Две соединенные вместе короткие толстые трубки с оправленными в них стеклами.

– Глядя в них, я вижу далекое и близкое, читаю в сердцах людей и узнаю помыслы демонов. Только такой человек, как я, может обладать такой могущественной магией. Опасайся ее!

Вовремя смолчал Сергей, не рассмеялся ему в лицо и не сказал, что своим биноклем Адмирал может деток малых пугать. Только взор свой потупил и на шаг отступил, словно в страхе.

– Не важно, от кого ты сбежал, – заявил Адмирал, закончив похваляться биноклем. – Я тебя получил от воды, значит, ты мой с потрохами. Девчонку к котлам, а ты будешь палубу мыть. Будет грязно, прибью.

Он приставил к своим глазам бинокль, опустил его.

– Может, ты каким полезным ремеслом владеешь?

Сергей видел загаженную людьми и скотом палубу этого корабля, он знал, что мыть ее – занятие бесполезное, а получать колотушки не хотелось.

– Я могу за движком присмотреть, – торопливо сказал он. – Масло заливать, муфты подкручивать.

– А! – торжествующе хлопнул по биноклю Адмирал. – От меня ничто не укроется. Ты вовремя явился к нам. Ступай вниз, и чтобы к вечеру все было в порядке. И пусть тебе повезет. Один уже пытался наладить двигатель. Но ему не повезло.

Сергей хотел было спросить, а что случилось с его предшественником, но холодная улыбка Адмирала отбила у него охоту задавать вопросы. А когда, спустившись в машинное отделение, он увидел разобранный двигатель, то осталось лишь одно желание – тихо и незаметно исчезнуть с корабля.

То, что он назвал движком, было большим корабельным двигателем, о которых он знал понаслышке. Механик ему рассказывал, как раньше одни корабли ходили по морям, а другие летали по воздуху. Сергею такие истории были не в диковинку, сотник Харитон частенько вспоминал старые времена, да и у старателей он много всяких железок навидался. Вот и здесь хватало железа, только раскидано оно было по всему помещению, а массивное тело двигателя зловеще вздымалось перед ним в полумраке. Кожух был снят, сквозь маслянисто отблескивающие стержни и шестерни с трудом можно разглядеть ребристые стальные цилиндры и медные трубки, оплетающие их со всех сторон. Надо было разобраться во всем этом, найти неисправность, устранить ее, а потом соединить так, чтобы машина заработала. Да он не знает даже, с какого боку к ней подступиться!

Усевшись на стальной ящик, Сергей горестно оглядел разоренное хозяйство, поднял с пола большую гайку, взял болт, валяющийся рядом. Накрутил на него гайку, свинтил обратно.

Выронил и проводил взглядом гайку, укатившую в щель.

Сколько времени он так просидел, сказать было трудно. Пару раз к нему спускался один из людей Адмирала, коренастый такой, с заплетенной на две косички бородой; заслышав его шаги, Сергей поднимался с ящика, хватал ближайшую деталь и, встав рядом с полуразобранным двигателем, ворочал железку так и этак, словно прикидывал, как бы половчее вставить ее на место. Коренастый одобрительно хлопал его по плечу и уходил. Порой сверху доносился шум и топот, а однажды раздались громкие крики, но не злобные, а вроде бы даже радостные.

Отсидев ногу, он встал и, разминаясь, прошелся по машинному отделению. Обнаружил в дальнем конце небольшую дверку, открыл, за ней скрывался длинный узкий проход. Взял фонарь со свечой и пошел по нему. Нет, спрятаться было негде, двери по обе стороны прохода не открывались, а небольшой изогнутый коридорчик завершался тупиком и короткой лесенкой. Сергей поднялся к люку в потолке, толкнул его рукой. Люк откинулся неожиданно легко. Сунул туда фонарь – ничего не видно. Поставил фонарь на край люка и полез наверх.

В большом помещении вдоль стен лежали длинные ящики.

В таких морской народ держит стволы, вспомнил Сергей. А потом он поднял фонарь повыше и обнаружил, что большой ящик в центре трюма не ящик вовсе, а угловатая колесница, склепанная из железных листов с прорезанными в них узкими бойницами.

Если увидят его здесь, сразу прибьют, подумал Сергей и, чуть не уронив в спешке фонарь, метнулся обратно в люк. В машинном отделении снова уселся на ящик.

Долго так не могло продолжаться. Сергей все чаще поглядывал на лестницу и на дверь у потолка. Пока корабль не отплыл в море, можно выйти на берег, размять ноги и, если повезет – сбежать, затаиться... А немой девочке и здесь будет неплохо, решил он, ей лучше кормиться у морского народа, чем маяться вместе с ним. Но не успел Сергей взяться за поручень, как лязгнула дверь и в машинном отделении появились двое.

Первым спустился коренастый, а лицо второго не было видно во мраке, который не мог рассеять подвешенный на крюке фонарь с закопченным стеклом.

– Помогатт, – сказал коренастый. – Бистро-бистро!

Слабый свет фонаря высветил лицо второго, и Сергей радостно засмеялся, приветственно взмахнув рукой, – вот и опять все чудесно устроилось, теперь-то никакой двигатель ему не страшен. Коренастый озадаченно нахмурился, что-то спросил у второго, но не получив ответа, поднялся наверх.

Хлопнула дверь.

– Ну и чему ты радуешься, глупый мальчишка? – сердито буркнул Механик. – Нет, чтобы подождать немного! Погубил ты нас...

Сергей ошарашенно уставился на него. Слова о том, как он рад Механику, застряли на языке.

– Э, ладно, теперь надо выкручиваться!.. – Механик вздохнул, а потом, глянув на лестницу, добавил: – Значит, так, вы убегали, а я вас ловил. Но не успел. Понятно?

– Понятно, – кивнул Сергей.

– Что тебе понятно?

– Ну, мы убежали, а вы остались...

– Не так, – терпеливо сказал Механик. – Я не просто остался, я заметил, как вы опускаете на воду плот и хотел вас схватить, но не успел, мне помешал тот чертов старик, иначе бы я вас поймал. Когда тебя будут спрашивать, говори только так. Теперь понятно?

– Ага... – понимающе протянул Сергей. – Так и скажу. Вы чуть не схватили меня, а сердитый дед вылез не вовремя.

– Вот именно. – Механик перевел дыхание. – Если меня снова не запрут в карцер, то я что-нибудь придумаю и на этот раз 6ежим вместе. Ну, давай посмотрим, что с этим барахлом делать, а там, может, и пронесет. Ты только на палубу не вылезай. Корабли рядом стоят, тебя могут заметить.

– Как бы сердитый дед сюда не влез, он меня сразу признает.

– Не признает. Нет твоего деда, утонул. Вышел ночью отлить и пропал. Да, вот еще что! С сыном Капитана нехорошо, конечно, вышло, но раз уж девочки нет с тобой...

– Здесь она, – перебил его Сергей.

– Вот даже как! – протянул Механик и задумался.

Он хотел что-то сказать, но не успел. Опять грохнула дверь, на решетчатой площадке объявился коренастый и поманил их к себе.

– Быстро успел обернуться, – удивился Механик. – Ну, пошли, делать нечего. А насчет девочки...

Что еще сказал Механик, Сергей не расслышал, потому что подкованные сапоги коренастого загрохотали по металлическим ступенькам. Схватив парня за шиворот, он поволок его по лестнице, вывел наружу, втолкнул Механика обратно и закрыл дверь поворотом рычага. Ударил в глаза дневной свет, Сергей зажмурил глаза, а когда открыл, то они уже переходили по сходням с корабля на берег.

А на берегу вперемешку пировал морской народ с двух кораблей. Длинные доски, положенные на козлы, заменяли им столы.

Люди Капитана по этому случаю вырядились в чистую одежду, адмиральские же казались по сравнению с ними просто оборванцами. Но их было больше. Главари сидели за отдельным столом у дерева с жухлой листвой. Коренастый привел к ним Сергея, поставил его перед столом, а сам перебрался за спину Адмирала, настороженно глядя по сторонам.

Капитан уставился тяжелым взором на Сергея, что-то процедил Адмиралу, а потом стукнул кулаком по блюду, лежащему перед ним. Полетело во все стороны...

Адмирал спокойно вытер брызги с лица, осмотрел бинокль и, убедившись, что тот не испачкан, негромко сказал Сергею:

– Ты очень расстроил моего друга. Говори правду, это ты убил его сына?

"Нет, не я!" – чуть не закричал Сергей.

Но промолчал. Немая девочка не была с ним в родстве, ну, помогла немного, когда его избили, так он, можно сказать, из-за нее и пострадал, а потом он же не раз выручал девочку... А сейчас нет никого, чтобы его самого выручить, спасти! Механик заперт в трюме, девочка небось у котлов орудует, хлебной коркой...

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове, от добродушного ожидания спасительного чуда ничего не осталось, злобное нетерпение развязки вспыхнуло в нем. И неожиданные слова:

– Ну, я прикончил его ублюдка! – прозвучали на редкость неприятно, каким-то чужим визгливым голосом. – Что мне теперь, плакать из-за этого!

Адмирал с удивлением смерил его взглядом с ног до головы.

Хмыкнул чуть ли не одобрительно, а затем, склонив голову к Капитану, что-то сказал ему.

Рык Капитана поднял на ноги всех пирующих. Опрокинув стол, он ринулся на Сергея, повалил его и вцепился в горло.

Сергей захрипел и потерял сознание.

А когда он пришел в чувство, то не мог пошевелиться. Горло саднило, дышать было трудно, а в глазах плавали пятна. Спина упиралась во что-то твердое, руки были плотно прижаты к телу.

В глазах прояснилось, и тут он обнаружил, что стоит привязанный к дереву, рядом с ним нет никого, а пирующие собрались в круг на поляне, издавая воинственные крики. Там что-то происходило, но ему было не до забав морского народа. Он поднял глаза к небу, высматривая, не ударит ли случайно молния в эту толпу и поубивает всех, скосил взгляд на опушку рощи – вдруг сейчас выскочат оттуда лупилы, и в начавшейся заварухе ему удастся развязать веревку...

Крики стихли. Из круга вышел Адмирал и, покачиваясь, двинулся в сторону Сергея. Вид у Адмирала был жутковатый – под глазом наливался большой фонарь, щека исцарапана, а полосатая рубашка разодрана в лохмотья. А за ним, поддерживая с двух сторон, вели Капитана, еле передвигающего ноги. Лицо Капитана превратилось в сплошной кровоподтек, а от белого костюма с золотыми пуговицами бстался лишь рукав, нелепо свисающий с плеча.

Подойдя к дереву, Адмирал принял из рук коренастого бинокль и повесил его на шею.

– Из-за тебя мне пришлось драться, – укоризненно сказал он Сергею. – Я никому не позволю трогать моих людей без моего позволения, а ты – мой человек, раз уж вода привела тебя к нам. Ты смел, и будешь неплохим воином, если останешься в живых, что вряд ли.

Он посмотрел на Капитана, тяжело осевшего на траву.

– Мы славно подрались, – продолжал Адмирал, – и я победил. Иначе быть не могло. Капитан понял, что был не прав. Он должен был спросить у меня разрешения и только после этого тебя прикончить. Но я справедлив, и потому в знак нашей дружбы возвращаю тебя на его славное судно, а с дарами воды теперь пусть он разбирается сам.

Адмирал поднял руку, призывая всех к вниманию, и торжественно произнес длинную фразу. Сергей ничего не понял, но по тому, как на окровавленном лице Капитана сквозь седые космы блеснули его глаза, стало ясно, что его убьют прямо сейчас, и это, возможно, не самое худшее, что его ожидает.

"Приемышшш, приемышшш..." – шипят волны, а он лежит кулем, связанный, у переборки, упираясь лбом в шершавый металл.

Шум за спиной, пятна света, голоса, скрип дерева. Кто-то хватает за веревку и рывком поворачивает Сергея к себе. Это Капитан. Лицо его все еще в синих и черных пятнах – следы адмиральских кулаков держатся долго. Улыбка змеится на разбитых губах, сквозь трещину на губе течет кровь. Капитан отпускает парня, плюет на него, растирает плевок ногой и отходит к своим людям, возящимся у ящиков.

Сергей был почти благодарен Капитану за то, что он развернул его лицом к трюму, хотя лежать стало неудобнее, а талисман больно давил на ключицу. Ржавые чешуйки железного борта, маячившие перед глазами в слабом свете, идущем от щелей сверху, уже сводили его с ума, оживая, превращаясь в сверкающую чешую огромной змеи. Теперь хоть можно видеть, что происходит в трюме.

Он смотрел, как из ящиков достают ворох одинаковой одежды, кое-кто тут же напяливает на себя черные комбинезоны. Потом все поднялись наверх, забрав с собой фонарь. Стало темно.

Тихий, еле слышный скрип в глубине трюма заставил его насторожиться. Кто-то пробирался к нему, огибая ящики и тюки.

Мягкие шаги приближались, над головой прозвучал шепот:

– Эй, где ты там? Отзовись, если живой!

Язык еле ворочался во рту. Сергей прохрипел было: "Я здесь", – но у него получилось лишь хриплое сипение.

– Вот ты где! – Голос Механика стал чуть громче, и Сергей узнал его. Потерпи, скоро я попытаюсь вытащить тебя отсюда. Слышишь?

– Скоро... – еле выдавил Сергей.

– Да, да, только потерпи! Сейчас мы где-то под Воронежем, оба судна идут в набег вместе, а потом тебя принесут в жертву в знак союза. Как только все высадятся на берег, я сразу сюда! Ты молодец, о тебе уже рассказывают истории. Но все-таки какой черт тебя дернул взять на себя рыжего! Девочке ничего бы не сделали, морской народ боится убогих, а сын Капитана к ней приставал, это все знают.

Сергей хотел что-то сказать, но лишь всхлипнул. Он был уверен, что ничего у Механика не выйдет, его непременно поймают здесь или погонят вместе со всеми сражаться на берегу.

Пальцы Механика чуть не попали ему в глаза, а потом погладили его по голове.

– Держись, парень, завтра мы с тобой будем далеко от этих головорезов, – бормотал Механик, – на этот раз я уйду от них, а то сам превращусь в головореза, уйдем вместе, и ты мне расскажешь, где вы плавали целый месяц, а я тебе расскажу, как утопил проклятого старика...

От Механика немного тянуло перегаром, речь его становилась неразборчивой. А когда наверху раздались протяжные команды и завизжали блоки парусной снасти, он вскочил и, чертыхаясь, исчез в глубине трюма.

Надежда выскочить невредимым из этой передряги тлела перед ним слабой искрой, но вскоре погасла. Он вспоминал день за днем свои приключения, от самовольного ухода со старателями до плавания к Северному пределу, с ним всегда была удача, а за долгое везение рано или поздно надо держать ответ. Смутная догадка о том, что с ответом можно не торопиться, придет к нему гораздо позже.