Текст книги "Экзо"

Автор книги: Эдуард Катлас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Они шли тихо. Барабанная дробь продолжала стучать у Дрея в ушах. Но никаких признаков живого он не чувствовал. Это успокаивало.

– Долго нам еще? – прошептал Дрей.

– Еще пока и не начали. – тихо ответил Хаммер. Нам по этой норе надо забраться поглубже. Потом выберемся наверх, там лючок один я помню. Осмотримся. Если кто наверху будет, то придется опять вниз уходить. Вот тогда уже надолго.

– Семья Сусаниных. – пробормотал Дрей.

– Вариантов у тебя не много. Один был – сразу из города рвануть, но это я тебе и предлагать не стал. Если бы ты об этом думал, то мы бы тебя и не встретили больше. Раз идешь – значит идешь.

Дрей кивнул. Говорить не стал. Нано-зомби – вещь неприятная, даже если здесь их и не было.

Термин появился после Заката. Не сразу, прошло лет десять. Что почти наверняка говорило о том, что зомби не были еще одним оружием "последнего удара", которого наплодили перед Закатом немало. Это, с одной стороны, радовало – не за все беды вокруг отвечали мозги людей. С другой стороны, это показывало, что людям теперь недостаточно было раз и навсегда справиться с теми бедами, которые оставила за собой ушедшая цивилизация.

Это означало, что воевать за выживание придется дольше, погибнет больше. И врагов будет не счесть. Сегодня они одни, а завтра могут быть совершенно новые.

К счастью, таких вывихов, как нано-зомби, возникало не так уж и много. Никто не знал, были ли они когда-нибудь разумными и зомбирование шло по живому, либо эти твари изначально рождались такими. Никто из очевидцев не участвовал в процессе. Если и участвовал, то добром это не закончилось.

Вот только теперь то здесь то там можно было нарваться на колонии зомби. Вышедшие из под контроля боты разрушали деятельность головного мозга. В базовой нано-эволюции это подразумевало смерть носителя и дело бы и закончилось.

Возможно, так окончили жизнь немало нано. Но зомби-боты не убивали «контейнер», только разрушали высшую нервную деятельность. Нано оставался жив, относительно здоров, глуп, как деревенский дурачок, но при этом имел одно занятие – заражение. Зомби-боты могли размножаться как вирусная инфекция. Заражение крови – обычно укусы. Мгновенная передача ботов от носителя к жертве. Час до судорог. Три часа до перестройки необходимых синапсов. И готов ходячий мертвец расы нано. Заражаемость – семь из десяти нано, восьмой и девятый гибли в процессе, лейкоциты и боты нано – иммунитета десятого справлялись с заразой. Шесть из десяти экзо умирали. Один становился нано-зомби. Трое чихать хотели на подобные мелочи.

Только это и спасало. Спасло в свое время. Сейчас зомби были уже редкостью. Заразу быстро взяли под контроль, именно потому, что экзо, в силу естественного барьера против любых внешних примесей в организме были иммунны. Плюс еще экзо добавки против ботов. Любых ботов. Какие там дети между экзо и нано, это даже на шутку не тянуло, только на издевку. Хаммер в свое время не зря даже не сразу понял, о чем Дрей говорил.

Популяция нано в некоторых местах была ополовинена. Но зомби, как им и полагалось, были медлительны, неуклюжи, и как только информация о новой заразе распространилась, с ними справились. Теперь только вот в таких тоннелях, в зонах Гейгера да в глухих лесах на них еще можно было нарваться.

Что не облегчало жизни путешественников. Много нано-зомби или мало осталось на свете, но встреча с колонией в темных тоннелях не сулила ничего хорошего. Не зарязят – так сжуют заживо.

– Выходим, – голос Хаммера прозвучал для задумавшегося Дрея слегка неожиданно. – Осмотримся, а вдруг они прошляпили, кто знает. Надо проверить.

– Не засекут? Сканер? – Дрей смотрел на металлические скобы, идущие наверх по стене колодца.

– Могут, а что делать? Сюда они за нами сунуться все равно не рискнут. Да и вряд ли они сюда сканер притащат – не основной путь. Тут только запасные могут околачиваться.

– Хорошо, дай-ка я слажу. Люк мне нюхать мешает.

– Нюхать? Ты себе «крота» вколол?

– Не «крота», лучше. Неважно.

Дрей полез наверх. Действию «дроби» люк действительно сильно мешал. Звуки, запахи, – не поймать было ничего. Он мог уверенно сказать, что на ближайшие сотни метров по тоннелям в любую сторону никого не было. Но не рискнул бы заявить, что наверху, прямо рядом с люком не стоит какой-нибудь охотник.

Забравшись под самый люк, он аккуратно и медленно сдвинул крышку. Ненамного, буквально на пару сантиметров. Только чтобы дать возможность щупальцам своего обостренного восприятия пробраться наружу и прозондировать местность.

После чего замер, ожидая результатов. Воздух подземелья начал смешиваться с воздухом улицы. А вместе с ним сверху пришли и звуки, самые разнообразные, которые даже не воспринимаешь, если слышишь их достаточно долго.

И как только эта смесь достигла рецепторов Дрея, он быстро, хоть и также аккуратно, прикрыл люк и скатился по колодцу вниз, почти не пользуясь скобами. Просто прыгнул вниз, метров на десять, лишь иногда цепляясь за скобы, чтобы чуть-чуть притормозить падение.

Приземлившись рядом с семейкой Хаммеров, предусмотрительно держащихся чуть в стороне от колодца, Дрей выдохнул:

– Несколько десятков. И все-таки со сканером.

– Видел, уверен? – Удивился старший.

– Они меня засекли, как только я вскрыл люк. Изменилось сердцебиение, некоторые побежали. Двести метров максимум, сейчас будут здесь.

Хаммер кивнул:

– Уходим. Углубимся в тоннели, лезть за нами они не решатся.

Либо Хаммер недооценивал смелость отрядов охотников, либо – размер премии, обещанной мэром. Но не прошло и десяти минут, как стало понятно, что стряхнуть охотников будет совершенно не так просто, как ему казалось. У тройки было преимущество – они были хоть немного готовы к продвижению по подземным тоннелям.

У них был свет, и одно только это помогало им обгонять преследователей.

Но тот же свет, и сканер, который кто-то упорно тащил позади них, не позволяли им спрятаться, заставить охотников заблудиться в рукотворных пещерах и потерять их из вида.

– Десятка два позади, – бросил Дрей, поворачивая за очередной угол. Он даже не пытался анализировать, как Хаммер выбирал направление, исходя из чего в каких-то местах проводник бежал прямо, а где-то резко уходил в сторону и начинал петлять. – Обойти нас не могут?

– Не могут, – уверенно бросил Хаммер. – По низу мы идем кратчайшим путем. А наверх здесь проходов нет. Ни одного известного мне.

Бег с препятствиями в полутьме подземных коридоров отнимал немало сил, и фразы, которые они бросали друг другу, становились все короче.

Вправо, сто метров прямо, влево. Еще влево и сразу направо через десяток метров. Перескочить через провал, уходящий куда-то вниз, к земному ядру. Сразу вправо, прямой коридор на несколько сотен метров. Перелезть через завал. Хорошо хоть небольшая дыра под потолком все же осталась. Иначе как бы выбирались из тупика?

Дрей бежал последним, сразу за младшим из хаммеров.

Стрельба началась как раз тогда, когда он уже пролез сквозь узкую щель и спускался обратно. Чуть выше него пуля выбила искры из бетона на потолке. Пока еще стреляли просто на свет, но это пока.

Игры заканчивались. Преследователей было достаточно много, чтобы так или иначе, но постепенно нагонять тройку.

Дрей выдернул из рюкзака гранату. Не совсем гранату, скорее мину с таймером. Задержка до минуты, но столько ему не требовалось.

Прикинув, доставщик выставил гранату на двадцать секунд задержки и швырнул ее себе за спину, к основанию завала.

Остановился у очередного поворота и затаился. Пять секунд.

Преследователи оказались шустрее, чем он рассчитывал. Первая тень закрыла щель секунд через десять. Теперь для Дрея это был не преследователь. Мишень.

Короткая очередь из заемной семидесятичетверки остановила форварда преследователей. Не только остановила. Заодно его тело почти перекрыло проем, не позволяя остальным быстро проскочить опасное место. Не то, чтобы остальные спешили это сделать. Пятнадцать секунд.

Кто-то начал оттаскивать тело назад, расчищая проход. Двадцать секунд. Дрей укрылся за углом и дождался, когда сработает мина.

Эхо взрыва еще металось по подземелью, а он уже бежал дальше. Хаммер ждал его в полусотне метров.

– Пара минут у нас есть. Пока они через завал решаться дернуться. – Сообщил он отцу с сыном.

– Твои любимчики, кстати. – бросил в ответ Хаммер, передавая Дрею наушник тактической связи. – Я вышел на их волну. Это Лоскут со своей командой. Те еще загонщики. Как вцепятся – не слезут.

– Может, здесь их встретим? Позиция удобная.

– Без шансов. Тут параллельных ходов кругом столько, что обойдут влет. Уходим дальше.

– Долго еще? – Дрей прощупывал своим обострившимся восприятием пространство вокруг. Барабаны говорили, что все преследователи по-прежнему сзади. И их по-прежнему два десятка. Никто не отстал, ни свалился в провалы, не сломал ногу… Дрей начинал думать, что лучше бы было разобраться с десятком зомби. Те хоть безмозглые…

– Пока кому-нибудь не надоест. Твой «логик»… как?

Дрей нацепил наушник, на ходу размышляя над вопросом. Конечно, "логик подворотни" штука полезная, особенно сейчас. Но это был еще один гемм, действие которого он научился активировать по своему собственному усмотрению. И знал, что похмелье будет тяжким. Но доставщика волновало даже не это, а то, как «логик» сойдется со все еще действующей "дробью".

– Пока не надо, – наконец, ответил он. – Если совсем припрет, то посчитаю. А так – как бы вам меня на себе тащить не пришлось после подобных подсчетов.

– Ну, на вкус и цвет фломастеров не напасешься, – «согласился» Хаммер и побежал. Алексей двинулся за отцом.

Дрей бросил на бетон еще одну гранату, поставив задержку на максимум. Огляделся, и замкнул тройку.

Загонщики пыхтели сзади. Еще пара оставленных за спиной мин слегка постудили их пыл. По-крайней мере, они уже не лезли на рожон и не старались во чтобы то ни стало нагнать тройку в кратчайшие сроки.

Лоскут вовсю командовал. Хаммер и Дрей выслушивали его команды, и уходили от регулярных попыток обойти их с флангов и окружить.

Пока что загонщики даже не догадывались, что Дрей идет с хорошим проводником. И в пылу погони еще не успели задуматься, откуда, собственно, у него взялись гранаты. Это были плюсы.

Минусом было то, что Лоскут, похоже, знал эти места не хуже Хаммера. Приемник в ухе у Дрея не замолкал.

– Кто отстал? – Лоскут.

– Двоих задело миной. – Кто-то из бегущих позади. Сказали, что сами выползут. Остальные догоняют.

– Гладиатор в двух сотнях метров впереди и правее. Кто мне скажет, крысы, откуда он взял своих сопровождающих? Что-то уж больно уверенно они по подвалам чешут. Когда и с кем из города он успел спеться?

– Не знаю, шеф, – незнакомый голос, кто-то из тех, кому пора было отстать. Дыхание уже сбито. – Наши все здесь.

– Бритый, Кожа, Серый, Пушок. Сейчас по коридору вправо, бегите что есть ног. Через полкилометра он сойдется с основным. Получится – обойдете их и остановите.

– Серый с осколком в брюхе сзади валяется, – буркнули в ответ.

– Тогда втроем. Бегом, падлы, а то опять уйдет! – от спокойствия Лоскута давно не осталось и следа. Но это по-прежнему не мешало ему неплохо организовывать погоню.

Хаммер чуть притормозил, дождался, когда Дрей его догонит и обрадовал:

– Сглупил я все же чуть-чуть. Если они шустро побегут, то мы нос к носу с ними впереди столкнемся. Трое на трое. Придется шевелиться. Иначе остальные добегут.

– Ладно, – бросил в ответ Дрей и выдернул из рюкзака запасной нож. Надо было прорываться без остановки, просто пройти этих троих, пока они не очухались. И, желательно, не успеть словить пулю.

Он обогнал спутников, перейдя в авангард.

Дрей успел пожалеть о своем любимом клинке с лезвием в полторы ладони длиной. Прекрасно сбалансированный, с удобной рукояткой, он бы сейчас был очень кстати. К сожалению, как и большая часть оружия, клинок был при нем в том момент, когда пули эльфа выбили из него дух.

Выбросил слабо светящуюся палочку, продолжая двигаться во все сгущающейся темноте.

Запасной нож был не то чтобы хуже. Скорее попроще. Так, Дрей держал его на всякий случай в рюкзаке. И как любая вещь, которая отправлялась с ним в поход, этот ножик получал свою порцию ухода и заботы, был аккуратно наточен, и даже в неверном свете химических фонарей можно было заметить, как блестит его тщательно смазанное лезвие. Но он был "про запас".

Поэтому Дрей успел мысленно вздохнуть на бегу, понимая, что своего любимого ножа он уже не вернет. Из наушника продолжали доноситься переговоры загонщиков:

– Почти на месте, – интересно, это Пушок или Бритый? Или, может быть Кожа? Нервный голос. Наверное, все-таки Пушок. Образ бойца с кликухой «бритый» как-то не вязался с интонациями в эфире. – Нам как, их сразу валить, или держать, пока вы подберетесь?

Темнота вокруг превратилась почти в идеальную.

"Идиотский вопрос. – Дрею до развилки оставалось тоже недалеко. – Точно «пушок». Ни один нормальный «бритый», не говоря уже о «коже» не будет задавать таких идиотских вопросов. Молокосос".

Начинал действовать "кассир Харона". Один из гемов, наличие которого не раз спасало Дрея от неприятностей, но, с другой стороны, была бы воля доставщика – то «кассир» оказался бы первым в списке на удаление. Слишком уж он был неуправляемым. И совладать с ним Дрей не мог. Эйфория, предбоевая лихорадка, сопровождаемая при этом абсолютно неуместным чувством юмора. Идиотским чувством юмора, как выразился бы сейчас сам Дрей. Юмором, простые воспоминания о котором впоследствии обычно вгоняли доставщика в дрожь и желание найти продавца, впарившего ему это гемм и сделать ему что-нибудь нехорошее.

Ему всегда было интересно, являлся ли подобный юмор обязательным сопровождением боевого гемма или так повезло только ему. Но, к его большому сожалению, он еще ни разу не встречал ни продавца, ни кого-нибудь из экзо, привившего себе эту модификацию. Даже в приложениях к библии «кассир» упоминался только мельком, без нормальной расшифровки.

Три метра до развилки. Впереди свет.

Да, Дрей просто мечтал избавиться от этого гемма… Только вот не избавишься так просто от генных изменений, даже не наследственных. Даже для нано избавиться от какой-либо культуры ботов – практически нереально. А это всего лишь боты, которые, по идее, не меняли генную карту. Так плавают себе в крови или еще где им заблагорассудиться, занимаются своим делом, никого не трогают. Только попробуй начать очистку, и они начнут размножаться, выполняя свою, только им известную задачу.

Развилка.

Кто-то башковитый ведь думал над всей этой мешаниной. Создавал системы безопасности, внахлест одна на другую. Программировал боты на практическую неуничтожимость. Нужно ведь это все было кому-то. А теперь и не поймешь. То ли ты контролируешь свой организм, то ли твои гены – тебя. Или боты – расу нано.

– Привет, Пушок, – прошептал Дрей, наотмашь чиркая ножом и вскрывая артерии на шее первого. – Пока, Пушок.

В кассовой будке у грубо сбитого причала открылось окошечко и жуткая рука кассира вытянулась вперед – не за деньгами.

Доставщик прыгнул на начинающего заваливаться нано. Не для того, чтобы добить – с хлещущей из шеи артериальной кровью даже нано выживают плохо – а просто для того, чтобы убрать труп с дороги. Может и не труп – но только в случае немедленной и полноценной медицинской помощи.

– Привет, Бритый, – достаточно отчетливо произнес Дрей, одновременно обрушивая кулак на лысую голову второго и тремя короткими ударами выводя его из игры. Почка, сердце, шея. Три укола, боевая комбинация, которая позволяла вывести из строя даже противника перекачанного ботами, даже нано-зомби. Хотя зомби могли еще подергаться секунд двадцать, но не больше.

Счет душ продолжался. Места в лодке всегда хватает, сколько бы касса не оставалась открытой.

– Кожа, – коротко кивнул экзо, как бы здороваясь. Даже в неверном мечущемся свете падающий фонарей первых двух нано было видно, что у третьего явно что-то не то с дерматологией. Кожа была не просто плохой – она была темно-серой. Скорее, всего, очередной сбой в программе размножения какой-нибудь культуры нано-ботов. И получайте – красивый и здоровый цвет лица.

Дрей ударил ножом. Почка. Кончик лезвия обломился, как будто нож ударился о камень. Цветом лица новая нано-культура решила не ограничиваться. Что-то не слышал раньше экзо о ботах, которые могли превращать нано в серую вариацию голема. Но Дрей много о чем не слышал, и сейчас это мало что меняло.

Удар огрызком ножа в глаз. Ага, глаза не окаменели. Дрей отпустил рукоятку ставшвего бесполезным ножа, отступил на шаг и пяткой вогнал нож вглубь черепа. Развилка была свободна.

Хаммер уже пробегал мимо, лишь мельком взглянув на оседающих на пол противников. Алексей последовал за отцом, почти полностью копируя его движения. Только короткий взгляд на трупы и вперед, дальше по коридору.

– Касса закрыта. Открывается по требованию. – Эти слова вырывались из него каждый раз после окончания действия "кассира Харона". Он не знал, было ли это его личным изобретением, или произнесение этой фразы как-то программировалось гемом. Хотя поверить в подобное было сложно.

Андрей вновь пристроился сзади. Теперь за ними было двенадцать, может быть тринадцать охотников. Жить можно.

– Что там? – голос Лоскута в наушнике впервые звучал слегка неуверенно.

– Положили всех троих. – отчитался кто-то из его бойцов. – Пушка еще можно поднять, но придется повозиться.

– Клизма, остаешься. – скомандовал Лоскут. – Кольни Пушка и догоняй. Далеко они теперь не уйдут. Все коридоры когда-нибудь кончаются.

– Тут он прав, – подтвердил Хаммер из темноты впереди. – У нас еще пара километров, и надо будет подниматься.

Под ногами захлюпала вода. Если до этого все тоннели, по которым они двигались, были полностью сухими – все-таки дождей не было уже давно, то здесь, тем не менее, была вода. И немало воды.

Уже через минуту они бежали почти по колено в медленно текущем потоке.

– Река почти над нами, – прокомментировал Хаммер. – Тут есть тоннели, которые теперь полностью под водой. Лоскут некоторых лазеек может все же и не знать. Как, не боишься воды, доставщик?

– Я сумею с собой справиться.

– Тогда сейчас ныряем. Двадцать метров прямо, потом держитесь за мной, там надо будет направо и вверх уйти. Потом сразу вниз. Только не дергайтесь вверх – там тупик, полностью залитый. Держитесь за моим фонарем. За минуту можем проскочить. А потом Лоскут пускай смотрит на свой сканер и гадает, что ему делать.

Этот маневр им неплохо помог. По крайней мере, какое-то время они продвигались вперед, не думая, что их вот-вот кто-нибудь обойдет с фланга.

Дрей выскочил из люка, как пробка, успев, вылезая, крутануться и осмотреть все триста шестьдесят градусов.

Вокруг было пусто, и, что удивило экзо больше всего, на поверхности по-прежнему был день. Более того, в общем-то и солнце не сильно сдвинулось со своего места. Они бегали по подземельям не больше часа, хотя Дрею только что казалось, что он провел в темноте почти полжизни.

Хаммер закрыл люк, и его сын тут же навалил на него сверху немаленький кусок бетона.

– Толку мало, – качнул головой провожатый. – Тут этих люков с десяток в округе. И я еще знаю далеко не все. У нас минут пять. Потом опять они на нашем следе.

– Куда дальше? – Дрей продолжал по инерции оглядываться. Улицы были такими же, дома тоже. Окна верхних этажей. Крыши. Везде было пусто.

Ему показалось, что в этой части города было чуть почище, чем на востоке, где доставщик заходил в город в первый раз. Кто-то уже во время заката продолжал уборку, несмотря на ее бесполезность. Кто-то убирал сломанные машины с улиц. Убирал мусор, а под конец, возможно, еще и блоки бетона, вырванные землетрясениями и обычными взрывами.

А может быть, в это части города народ просто меньше мусорил.

– А куда тебе надо? – вернул вопрос Хаммер. – Мы, собственно, уже на западе. До окраин уже не так и далеко. До щелкающей зоны – еще ближе. Тут есть небольшая, пятнышко. И щелкает не так сильно, можно даже сунуться, если совсем край. Харкать кровью потом, конечно, будешь, но выживешь.

– Мне на ее окраину. В саму зону залезать не придется. Но там есть одно очень высокое здание неподалеку…

– Знаю такое, – кивнул Хаммер. – Только взбираться по нему не советую. Очень хилое здание стало. Того и гляди, обвалится. Никакие гемы потом не помогут.

– Сколько до туда?

– Пять, шесть километров. Где-то так. Только места здесь уже не наши. Можно нарваться.

– Лоскут сзади, – напомнил Дрей. И выдал пророчество: – Если что, поможет.

Улыбнулся даже Алексей.

Переговоры загонщиков отчетливо зазвучали в их наушниках минут через пять. До этого заглушенные, больше похожие на шорохи статики в эфире, почти не пробивающиеся через толщу бетона и асфальта, теперь короткие фразы мурашей слышались даже яснее, чем Дрею бы хотелось еще несколько минут назад.

Только тройку это сейчас не волновало.

Им пришлось забраться по пожарной лестнице. Третий этаж пятиэтажного дома. А внизу, по улице, металось полсотни тварей.

– Экзо, – определил Хаммер. – Это оборотни? Никогда не видел оборотней. Должно быть, они.

– Нет, не оборотни. – Дрей мотнул головой. – Поверь мне, если ты увидишь оборотня, ты его ни с чем не спутаешь. Да и потом, оборотни потому оборотнями и зовутся, что днем почти не метаморфируют. Не любят.

– Тогда что?

– Просто мутанты. Только много, очень много. А значит, что мутанты пришлые. Они бы не выжили в мурашнике долго в таком количестве. И в любом случае, вы бы об этих тварях знали бы.

– Да уж, прятаться они точно не стараются. Опять, значит, одна из западных зон кого-то народила.

– Кого она там народить может? Там давно народу остаться не должно. Передохли или сбежали. Не из камней же такие выводятся.

– Но не обязательно и из людей, – пожал плечами Хаммер. – Посмотри, может, эти людьми никогда и не были. Ни в каком колене.

– Ладно, как дальше?

Хаммер задумался. Дрей задумался. Алексей и так молчал, так что можно было считать, что его размышления даже не прерывались.

Через какое-то время Дрей ответил сам себе:

– Подождем. В конце концов, у нас всего три варианта: бежать, нападать или ждать.

– Как и у питекантропов, – кивнул Хаммер.

Дрей ухмыльнулся:

– Как будто мы сильно отличаемся. Подождем. Может, Лоскут ввяжется.

– Сканер у него, – возразил Хаммер. – Можем вообще завязнуть.

– Да и у этих тварей, похоже, что-то типа сканера есть.

Это была правда. Сканер или нет, но твари вышли на беглецов как-то на удивление слаженно. И это всего за несколько километров до цели!

Доставщик бежал впереди, когда мутанты повалили со всех сторон. Боковые улочки, дворы, некоторые даже выскакивали из подъездов. Складывалось ощущение, что они готовили эту засаду задолго до прибытия троицы. И с точностью до секунды знали, когда они появятся. Появятся именно на этом месте.

Если честно, то Дрей просто растерялся, чего не бывало с ним уже довольно давно. Именно поэтому он даже не попытался прорваться, что сейчас начинало казаться ему более разумным решением. Вместо этого он утянул за собой Хаммера с сыном на пожарную лестницу, так удачно оказавшуюся неподалеку.

Это решение позволило им избежать немедленной схватки.

Но только при этом они перестали контролировать ситуацию. Отдались воле случая.

Зачастую это оказывается гораздо опасней немедленной схватки.

Твари лезли вверх. Кто-то или что-то при их создании очень сильно полагался на психологический эффект. Это были ходячие кошмары. Некоторые из них передвигались на задних конечностях, некоторые на всех четырех. У некоторых конечностей вообще было не четыре. И хорошо еще, если четное число. С шестью конечностями Дрей еще как-то мог смириться. Даже уродливая, но симметрия его вполне устраивала. Но когда их было пять, или семь, когда «лишняя» рука или нога вырастала из совершенно невообразимых мест, его начинало мутить.

– Точно экзо, и мутации не в первом поколении, – Хаммер успел приглядеться.

– Разумны, как считаешь?

Хаммер покачал головой, одновременно пожимая плечами. Что означал этот жест, Дрей уточнять не стал.

Из наушника доносились команды Лоскута:

– Ежик, бери правее. Рыло – левее. Давайте, сейчас мы их возьмем.

– Лоскут, ты на сканер смотришь? – голос показался доставщику слегка испуганным.

– Смотрю, а что?

– Почему их стало не трое, а почти сотня?

– Контакт! – другой голос. И уж этот то точно был испуганным.

Твари разделились. Большая часть из тех, что до сих пор бродила внизу, по улице, рванула в ту сторону, с которой приближались загонщики. Но те, что уже начали взбираться по лестнице, даже не приостановились.

Дрей посмотрел на первого мутанта метров с трех. И выстрелил. Выпустил очередь, слишком длинную, и только одно это могло говорить о том, насколько ему не понравилось увиденное.

Лоскут с людьми засекли их положение, так что таиться дальше не было смысла.

Три метра – достаточно большое расстояние. Позволяющее не видеть излишних деталей. Но сейчас, выпуская очередь, Дрею очень хотелось, чтобы эти три метра превратились в тридцать.

На голове первого мутанта росли густые волосы, развевающиеся на ветру.

Только ветра не было. Это были не волосы, то, что Дрей сначала принял за волосы, было какими-то отростками, живущими самостоятельной жизнью, своими желаниями. А сейчас это желание было – дотянуться до добычи, потом что куда бы ни поворачивал голову мутант, крохотные окончания щупалец на его голове постоянно были направлены вверх, в сторону Дрея.

Даже если бы Лоскут их окончательно потерял, и был бы шанс стряхнуть преследователей со следа, доставщик бы выстрелил все равно.

Старенький автомат был неплохо отцентрирован. «Пламегаситель» позволил удержать его в руках, и даже четвертая пуля вошла в мутанта. И именно она частично исполнила желание доставщика, выбросив урода через перила пролета на асфальт внизу, разом увеличив расстояние между этими кошмарными щупальцами-волосами и Дреем.

Во второго, который поднимался метром ниже первого, начал стрелять Хаммер. Затем к нему присоединился его сын. Первый по сравнению с этим мог бы считаться почти нормальным.

В наушнике продолжал кричать Лоскут:

– Сгруппироваться! Кладите каждую тварь в поле зрения! Держите левый проулок, они сейчас оттуда полезут!

– Контакт справа! – еще один голос, теперь уже даже не испуганный. Если бы можно подобрать определения интонациям, прозвучавшим в наушнике, то Дрей бы сказал, что это голос человека, который почувствовал себя мертвым. Которому до смерти осталось всего ничего, и ему об этом только что сообщили.

– Кто-нибудь видел этих тварей раньше?! – Лоскут.

– Мы по западу патрулировали. Ни разу. Но они не умирают! Даже не останавливаются!

Это было правдой. Во втором мутанте сидело уже пара десятков пуль, а он по-прежнему продолжал подниматься. Разве что замедлился слегка. Но поднимался.

– Алексей, лезь выше, – скомандовал Дрей. – И следи за лестницей сверху. Они могут полезть откуда угодно.

Наконец, Хаммер вогнал последнюю пулю в башку второго, или то, что можно было условно назвать головой, и это его остановило. В метре от Дрея.

Труп повалился, на какое-то время придержав и третьего, позволяя людям взбежать еще на пролет вверх.

– Прикройте! – крик в наушнике захлебнулся. Лоскут только что не успел кого-то прикрыть. Его люди еще могли отступить, но в дело уже вступили неподвластные ни Хаммеру, ни Лоскуту законы.

За два-три поколения развития экзо и нано у каждой из рас начали появляться новые инстинкты. И одним из основных, базовых инстинктов стала ненависть к мутантам. В латентном состоянии эта ненависть присутствовала в людях всегда. Но раньше, когда мутанты рождались значительно реже, да и условия выживания были значительно мягче, эта ненависть сдерживалась. Приобретала более мягкие формы, такие как брезгливость, отвращение. Тоже ничего хорошего, но до заката никто из людей не тянулся к кобуре после того, как видел уродца.

Это было смешно, но это было так. В мире, где каждый был по своему уродом. Где ни у экзо, ни у нано не осталось чистой генной истории. В этом мире уроды ненавидели еще больших уродов.

Поэтому никакой команды об отступлении не прозвучало. Как только загонщики вошли в непосредственный контакт с аттракционом уродцев, начали работать инстинкты и рефлексы.

Этот рефлекс нельзя было назвать безусловным. Три поколения для такого – срок явно недостаточный. Но внутри человеческих групп быстро создавались рефлексы групповые. Для каждой отдельной особи он был условный – если побежишь, поплатишься по возвращении за трусость.

Общины в данном случае действовали беспощадно и жестоко. Впрочем, наверняка не все. Наверняка были и те, что пытались проповедовать ненасильственный путь очищения генофонда. Возможно, были, с точностью Дрей об этом сказать не мог, потому что такие общины не выжили.

– Я его положил! – кричал кто-то в эфире, – я положил этого урода! Я в него весь рожок выпустил, но положил!

Голос захлебнулся. Видимо, урод был не один, а рожок еще оставался пустым.

Дрей попробовал прочность перил:

– Придержи меня. – Не дожидаясь, пока Хаммер исполнит его просьбу, он зацепился ногами за металлические пруты и выгнулся далеко вперед. Повиснув в воздухе, на высоте четвертого этажа, он выпустил несколько пуль в четвертого мутанта, поскольку третий до сих пор барахтался под трупом второго, и был хорошо им прикрыт.

Но не это было целью. Активировав в гранате контактный взрыватель, Дрей швырнул ее на площадку где-то в районе первого этажа. Попал.

Взрыв снес обратно на землю еще четверых мутантов, но то, чего ожидал Дрей, не произошло – металлическая конструкция выстояла. Выше взрыва к ним продолжали ползти еще шестеро. А у основания лестницы возникла небольшая куча мала, состоящая из тел убитых, раненых, просто вышвырнутых с лестницы и, возможно, вполне дееспособных мутантов. Отсечь их доставщику не удалось.

– Еще выше, давайте на крышу. – Приказал Дрей, возвращаясь на площадку.

– Кто жив, отходите к нам! – отозвался голос Лоскута из наушника. – Здесь продержимся какое-то время. Отступайте ко мне, мы их держим!

Так это было или Лоскут приукрашивал действительность, но одно было точно – мутанты успели сильно проредить ряды загонщиков.

Хаммер был уже на крыше. Его сын тоже перегнулся через край рядом с лестницей и стрелял одиночными. Позиция Алексея была удобной – он отошел на пяток метром в сторону, и теперь мог простреливать всю лестницу.

Дрей качнул головой, предлагая Хаммеру последовать примеру сына, а сам устроился прямо над лестницей. На тот случай, если кто-нибудь все же прорвется.

У него почти не было патронов, а просить времени не было.