Текст книги "Мститель из Атлантиды (ЛП)"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Эдмонд Гамильтон
Мститель из Атлантиды

^{© Edmond Hamilton, The Avenger from Atlantis, 1935}

_{© перевод Андрей Березуцкий — Stirliz77}

Когда я и мой слуга приблизились к толпе мужчин и женщин в белых одеждах, находившихся на Площади Науки, они почтительно расступились передо мной. Кланяясь так, что их безупречные одежды коснулись зелёного мраморного тротуара, они приветствовали меня и уступили дорогу.

– Дорогу Улиосу, Хранителю Силы! – кричали одни.

Другие кричали:

– Пропустите величайшего учёного Атлантиды!

– Друзья, благодарю вас за любезность, – сказал я им, проходя сквозь почтительную толпу.

Но, по правде говоря, я был достаточно честолюбив, чтобы испытывать гордость за то, что они ценили меня так высоко. Ибо во всей Атлантиде не было никого, кто не знал и не почитал имя Улиоса, Хранителя Силы. Так и должно было быть, ведь тот, кто владел Силой, держал в своей руке саму Атлантиду.

В то весеннее утро город показался мне прекрасным. Под голубым небом, на берегу синего моря, его белоснежные мраморные здания возвышались в почти нереальном великолепии, поражая безупречной красотой белых колонн, стен и портиков. Над ними гудели сверкающие флаеры, и между них пролегали улицы, которые были похожи на реки из зелёного мрамора, впадающие в озёра больших площадей.

Повсюду вокруг меня возвышались великие залы науки, которые граничили с Площадью Науки – величественные алебастровые сооружения, вместилища лабораторий, в которых наши атлантские учёные выведали у природы столько её секретов. На одной стороне Площади находилось сравнительно небольшое здание, превосходившее по значимости все остальные, – Зал Силы, хранителем и обитателем которого был я – Улиос.

Завернувшись в свою белую мантию, я поднялся по ступенькам Зала, сопровождаемый Стэном, моим верным слугой. Войдя внутрь, я прошёл по коридорам и дворам в белые лаборатории, которые были моими личными рабочими комнатами. Там Этейн, моя жена, разговаривала с моим помощником – Хранителем Карнатом. Когда я вошёл, она подбежала ко мне.

– Улиос, Карнат рассказал мне о твоих экспериментах по пересадке живого мозга! – воскликнула она.

– Карнат слишком много говорит о моих занятиях, – сказал я ей, хмуро взглянув на своего подчинённого и пытаясь также посмотреть на неё.

Но я не мог ни хмуриться на Этейн, ни сердиться на неё, и она прекрасно знала, что так оно и есть. Она была не совсем из Атлантиды. Её отец был из местной знати, а её мать происходила из дикарских племён, обитавших на огромном диком континенте на востоке, и варварская красота этой женщины настолько покорила сердце аристократа, что он пленил её, а затем женился на ней.

В красоте Этейн всё ещё было что-то необузданное. Она была прекрасна, с её волосами цвета ночи и кроткими чёрными глазами, в которых бывало вспыхивали жёлтые огоньки страсти, и с её белокожим телом, которое могло быть то томным, то напряжённым, как у леопарда. И она прекрасно знала, какую власть имела надо мной её красота, власть настолько великую, что даже сейчас её рука в моей руке и прикосновение её облегающей белой мантии будоражили мой пульс.

Тем не менее я сказал ей так строго, как только мог:

– Этейн, есть некоторые эксперименты, которые стоит проводить, но не стоит рассказывать о них другим. Этот эксперимент с переносом мозга как раз из таких.

Карнат шагнул вперёд и поспешно сказал:

– Я только подумал, что это заинтересует леди Этейн. Я не хотел навредить.

– Вреда не было, – коротко сказал я ему. – Но в будущем никому не рассказывай о моей работе.

Он поклонился и покинул нас, его смуглое красивое лицо помрачнело, а чёрные глаза сузились в гневе.

Когда он ушёл, Этейн, затаив дыхание, спросила меня:

– Улиос, а правда, что ты можешь перенести мозг человека в тело другого человека? Чтобы первый человек заново обрёл жизнь в том, другом теле?

– Да, могу, – признал я. – Я много раз проделывал это с животными и трупами. Но было бы нечестиво поступать так с живыми людьми, и я никогда этого не сделаю.

– Даже если я попрошу тебя сделать это со мной? – воскликнула она.

Я уставился на неё.

– Я не понимаю тебя, Этейн, – сказал я наконец. – Почему, во имя всех богов, ты желаешь, чтобы твой мозг, твоя личность были перенесены из твоего прекрасного тела в другое?

– Я не желаю этого сейчас, – сказала она. – Но придёт время, когда я буду сильно желать этого, Улиос.

Её полуночные глаза с тревогой смотрели на меня.

– Пройдёт много лет, моя красота увянет, и я стану морщинистой, дряблой и старой. Старой! Ужасная судьба, которой я боюсь больше всего на свете. Но ты мог бы предотвратить это, Улиос! Через несколько лет ты мог бы перенести мой мозг в тело какой-нибудь молодой и красивой девушки, и тогда у меня снова были бы молодость и красота. И ты сам сможешь вернуть себе молодость, – настойчиво продолжала она. – Ты уже немолод, твои тёмные волосы седеют, а зоркие глаза начинают тускнеть. Ты мог бы через несколько лет взять тело юноши, и мы могли бы жить так всегда, молодые и бессмертные.

– Этейн, – строго сказал я ей, – Ты не понимаешь, что говоришь. Такое бессмертие не для людей, и тот, кто стремится жить дальше таким образом, погрязнет в чернейших грехах. Мы рождены, чтобы стареть и умирать, а не красть тела других и жить бесконечно. Изгони подобные мысли из своей головы.

Этейн уставилась на меня с непроницаемым выражением лица, а затем сказала:

– Я вижу, ты не любишь меня, Улиос, – и вышла из комнаты.

Я вернулся к своей работе и сказал себе, что она скоро забудет свою дикую фантазию, и что я не сказал ей ничего, кроме правды. И всё же, пока я работал, её лицо постоянно стояло у меня перед глазами, так что в конце концов я бросил свои инструменты и вышел, чтобы загладить причинённую ей боль.

Её не было в своих покоях, и я обшарил всё здание, пока наконец не нашёл Этейн в грандиозном хранилище под зданием – Камере Силы. Это была огромная куполообразная пещера, выдолбленная в цельной скале под зданием. В её центре возвышался могучий медный столб, который представлял собой верхний конец огромного стержня, уходящего далеко в недра земли. Внутри этого столба, за запертой дверью, которую могли открыть только я, Хранитель, и мой помощник Карнат, лежали ключи от Силы.

Лишь двум людям во всей Атлантиде было позволено одновременно знать, как добраться до этих ключей. Ведь этот могущественный жезл связывался с колоссальными вулканическими силами подземного огня нашей земли, и хотя время от времени возникала необходимость использовать эти силы, мы знали, что слишком неосторожное обращение с ними приведёт нас к катастрофе. Поэтому Хранитель Силы и его подчинённый следили за ключами и охраняли их.

Этейн стояла рядом с большой медной колонной, а Карнат нетерпеливо склонился к ней. Он говорил с ней, а она слушала так внимательно, что никто из них не услышал моего приближения.

– Будь ты моей женой, я бы не отказал тебе в том, о чём ты просила, как это сделал Улиос, – говорил ей Карнат. – Почему ты должна стареть, увядать и умирать, когда он может подарить тебе бесконечную молодость и красоту?

– Я могу подарить тебе такую молодость и красоту, Этейн, – с нетерпением продолжил он. – Я хорошо изучил процесс переноса мозга, наблюдая за Улиосом.

– Тогда это последнее, чему ты когда-либо научишься у Улиоса, – ледяным тоном сказала я.

Карнат испуганно обернулся, и Этейн быстро подняла глаза, но выражение её лица не изменилось.

Я указал на дверь.

– Уйди, Карнат! Ты недостоин быть помощником Хранителя Силы, и завтра я буду просить Совет Атлантиды сместить тебя с твоего поста.

Его лицо почернело от гнева, и он прошипел:

– Ты знаешь, что если меня сместят, я тут же буду убит, поскольку только двое людей могут знать секрет ключей Силы. Ты хочешь убить меня из-за ревности.

– Уходи, пока я не забыл, что я – Хранитель, – сказал я ему в холодной ярости, и он ушёл.

Я повернулся к Этейн:

– Зачем ты его слушала?

Она улыбнулась мне, не испугавшись моей суровости:

– Он остановил меня и излил на меня свои дикие речи, прежде чем я смогла уйти.

– Возможно, мне следует доложить о нём Совету прямо сейчас, – сказал я, нахмурившись. – Карнат показал себя злым человеком.

Этейн сказала мне:

– Он, несомненно, немного зол, но не опасен. Подожди до завтра, Улиос.

Её мягкие белые руки тепло обвились вокруг моей шеи, а в чёрных глазах была та загадочная улыбка, которая, казалось, всегда подавляла мою волю. В тот вечер я больше не думал о Карнате.

В полночь я крепко спал в нашей комнате, когда меня разбудило настойчивое тормошение за плечо. Сев на кровать, я обнаружил, что в тёмной комнате рядом со мной нет Этейн, а разбудил меня Стэн, мой коренастый верный слуга.

– Господин, она ушла! – вскричал он. – Ушла с Карнатом!

В моём сердце словно ударил холодный колокол, я схватил его за шею и воскликнул:

– О ком ты?

– Леди Этейн! – воскликнул слуга. – Я видел, как она вместе с Карнатом бежала на крышу и садилась в флайер! Смотри, вон они летят! – добавил он, указывая на большой открытый портик в конце зала.

Я бросился к портику и выглянул наружу. Передо мной лежала спящая беломраморная громада Атлантиды, теснящаяся на берегу тёмного моря. Над ней вздымались бескрайние иссиня-чёрные небеса, усыпанные мерцающими звёздами. По этому звёздному небу двигался крошечный огонёк, плавно набирая высоту и направляясь на восток.

Я закричал в безумной ярости:

– Карнат предложил ей бесконечную молодость и жизнь, и она сбежала с ним!

Затем я развернулся к слуге:

– За ними! – крикнул я Стэну. – Я догоню их и отомщу!

Мы взбежали по мраморной лестнице на крышу здания, где были припаркованы флайеры.

Когда мы вышли на залитую звёздным светом сверкающую крышу, она и всё здание под нами слегка вздрогнули. Она задрожала снова, чуть сильнее, когда мы подбежали к одному из длинных, плоских, обтекаемых металлических флаеров.

– Хозяин, земля качается! – испуганно закричал Стэн.

– Это всего лишь толчки – скорее запускай флаер! – крикнул я ему.

Клянусь всеми богами, что я не подумал ни о чём другом! Подземные толчки были достаточно обычным явлением в Атлантиде, и если бы мне пришло в голову, что это нечто большее, я бы отказался от своей погони.

Или нет? Иногда мне кажется, что в своём безумии в тот момент я бы не отказался от погони, даже если бы знал всё. Я был вне себя от ревности и ярости в отношении убегающей пары, когда флайер, на котором находились я и Стэн, с жужжанием взмыл в звёздный свет.

– Лети прямо за ними! – крикнул я Стэну, когда мы улеглись на палубу маленького флаера. – Следуй за их светом.

– Я следую, хозяин, – крикнул мой верный друг.

С безумной скоростью мы сломя голову понеслись по спящему городу в погоне за удаляющимся пятнышком света. Внезапно сильные порывы ветра подхватили наш флаер и начали раскачивать его из стороны в сторону, как лист во время шторма. Казалось, воздух внезапно сошёл с ума, и только наши страховочные кольца удерживали нас от падения с палубы. Стэн хрипло вскрикнул и указал вниз.

У меня кровь застыла в жилах, когда я оглянулся назад. Город и тёмная сельская местность за ним перекатывались и вздымались, как волны в бушующем море, твёрдая земля изгибалась и комкалась. До нас донёсся ужасный скрежещущий звук.

– Боги Атлантиды! – закричал я, увидев всё это. – Прежде чем они с Этейн сбежали, Карнат выпустил Силу на свободу! Он сделал это, чтобы уничтожить всю нашу землю, чтобы не осталось никого, кто мог бы преследовать эту изменницу и его самого!

Чёрное горе обрушилось на меня. Я, Хранитель Силы, покинул свой пост ради личной мести, когда Сила, которую я охранял, собиралась уничтожить нашу землю.

– Назад – поворачивай обратно к Залу Силы! – закричал я.

Но Стен, цепляясь за палубу, прокричал в ответ:

– Флайер не слушается руля, хозяин!

Кружась и кувыркаясь в воздухе, мы видели, как под нами стремительно развивается катастрофа. Весь город и земля вокруг бешено вздымались и рушились вниз, моментально разнося на куски бесчисленные великолепные мраморные здания. Маленький белый блок Зала Силы внезапно взлетел в воздух из-за жуткого всплеска пылающей лавы.

Огненный фонтан, бьющий в центре города, озарил небо зловещим багровым заревом. Мы видели крошечные фигурки мужчин, женщин и детей, которые выбегали на улицы только для того, чтобы погибнуть от падающей с неба расплавленной лавы или летящих мраморных обломков.

Вулкан в центре взорвался, взметнув в небо горы раскалённой породы. Далеко внизу раздался продолжительный, сотрясающий мир рёв катастрофического диастрофизма, а затем мы увидели, как вся земля в последний раз яростно содрогнулась.

– Мастер, земля тонет! – закричал Стэн, и его глаза расширились.

Застыв, я оцепенело смотрел вниз на землю, которая разрушалась из-за моего пренебрежения долгом. Со страшным скрежетом и грохотом, долгим и ужасным аккордом величественной земной агонии, земля погрузилась во тьму. Морские жеребцы с пенистыми гривами в диком триумфе промчались по затонувшей земле, сея новые разрушения. Они встретились с пылающим вулканом, море и огонь зашипели в смертельной схватке, наполняя воздух паром. И вот когда наш бешено вращающийся флайер был отброшен вниз причудой безумных воздушных потоков, мы мельком увидели сквозь разрыв в клубящемся паре остатки земли, погружающейся под воду. Одинокая маленькая крупица суши, а на ней – небольшое мраморное здание, которое на мгновение сверкнуло в удушливой темноте. Затем всё было поглощено, под нами исчезла земля, а там, где раньше стояла Атлантида, теперь бурлили великие океанские глубины.

Когда наш флайер стабилизировался, я воздел руки к небу.

– Боги Атлантиды, это мой грех! – закричал я. – Я Хранитель, который предал свою землю, и я искуплю этот грех ценой своей жизни. Но сначала я найду тех двоих, которые тоже согрешили, и они тоже искупят свой грех. Целую вечность я буду преследовать их, и месть Улиоса поразит их прежде, чем Улиос отомстит сам себе!

Дрожащий от страха Стэн, цепляясь за палубу раскачивающегося флайера, схватила меня за руку.

– Хозяин, что теперь? Атлантиды больше нет – Атлантиды больше нет навеки!

Я указал дрожащей рукой в сторону бледнеющего рассвета.

– На восток, за флайером Карната и Этейн! Отныне все наши действия подчиняются только нашей жажде мести!

Так, я, Улиос из Атлантиды, начал поиски искупления и возможностей свершить месть, которым не суждено было закончиться в течение многих мучительных столетий.

Сначала мы с Стэном отправились в дикие и свирепые земли Северной Африки. Прошло совсем немного времени, пока мы не нашли флайер Карната и Этейн, брошенный ими из-за истощения его сил.

Вскоре нам пришлось бросить свой собственный флайер по той же причине. И мы со Стэном отправились дальше пешком, преодолевая тысячи опасностей. Предатель и изменница теперь знали о нашем преследовании, ибо они постоянно убегали от нас.

Мы покорили и варварские племена, и чудовищных зверей, и бури, и пустыни, и горы. Прошёл год, другой, потом ещё один, а мы всё ещё не настигли тех двоих, что бежали от нас.

Жизнь для меня стала только одним – поиском. Где-нибудь, когда-нибудь я настигну предателей, Карната и Этейн, навсегда разрушивших мою землю. Я был уверен. Я искуплю свой грех, но сначала отомщу этим двоим.

Стэн следовала за мной, как вторая тень, стойкий и верный, никогда не отступающий. Мы двое и те двое, кого мы выслеживали, были последними четырьмя жителями могущественной Атлантиды, оставшимися на земле!

Год за годом мы шли по следу, иногда теряя его на много месяцев, но всегда находя снова. Я потерял всякое представление о времени, но знал, что мы со Стэном поседели.

И вот однажды мы наткнулись на земляной курган недалеко от маленькой деревни дикарей. Мы покопались в нём и обнаружили два тела. Это были тела Карната и Этейн! Волосы Карната поседели, а красота Этейн поблекла, но это были, несомненно, те двое, которых я искал. Какое-то время я мог только смотреть на них. Как я мог лишиться возможности отомстить?

Потом я перевернул их тела и увидел, что в обоих черепах отсутствовали мозги. Тогда я всё понял, и дикая радость наполнила моё сердце. Я всё ещё не был лишён возможности отомстить.

– Стэн, смотри! – сказал я своему слуге. – Те двое, на которых мы охотимся, всё таки не мертвы!

– Но это же точно их тела, хозяин, – сказал он озадаченно.

– Да, но они больше не обитают в этих телах. Карнат перенёс мозг Этейн в чьё-то новое, молодое тело и научил её, как точно так же перенести его мозг в более молодую форму. Они думают, что таким образом им удастся ускользнуть от меня и жить дальше. Но я найду их! Мы с тобой, Стэн, тоже возьмём себе новые, сильные тела, чтобы продолжить наши поиски.

– Но я не смогу совершить такое чудо – перенести твой мозг в другое живое тело, – запротестовал мой верный друг.

– Я научу тебя, как это сделать, Стэн. И мы сможем менять свои тела на новые всякий раз, как состаримся, точно так же, как планируют это делать Карнат и Этейн, и, таким образом, мы будем следовать за ними сквозь время, пока не найдём их.

Мы поселились недалеко от деревни дикарей, и там некоторое время я занимался приготовлением инструментов и обучением Стэна тонкому, удивительному процессу переноса живых мозгов. Я не спешил. Я знал, что те, кого я преследовал, не смогут уйти достаточно далеко, чтобы скрыться от меня, и что они не умрут. Моя месть была неизбежна.

Когда Стэн после долгих тренировок стал экспертом в этом деле, мы похитили двух молодых воинов из числа дикарей, и я пересадил мозг Стэна в череп одного из них.

Благодаря чудесным терапевтическим возможностям науки Атлантиды, новый череп Стэна зажил, и свежие нервные связи соединили тело с мозгом почти на моих глазах. Через час или около того он уже мог встать прямо в своём новом теле, и тогда Стэн переместил мой мозг в тело ещё одного молодого дикаря. После этой операции я проснулся уже не седым, стареющим Улиосом, а новым Улиосом, сильным, молодым и полным энергии.

– Теперь снова в погоню! – сказал я Стэну.

След Карната и Этейн вёл нас дальше на восток через безжалостные пустоши Северной Африки.

Прошло поколение, и ещё одно, и ещё одно, пока мы медленно выслеживали преступную пару в этих суровых землях. Время потеряло для нас всякий смысл, потому что, когда мы слабели, нам оставалось только остановиться и найти новые тела, и те, кого мы преследовали, делали то же самое.

Мы потеряли след на пол поколения в бескрайних пустынях и солёных озёрах далеко на юге, но снова нашли его. В конце концов он привёл на северо-восток, к варварскому народу, который основал примитивную цивилизацию в пышной, плодородной долине Нила. Эти люди, называвшие свою землю Египтом, имели в качестве основы своей цивилизации лишь некоторые обрывки знаний, оставленных им давным-давно исследователями-атлантами. След Карната и Этейн привёл нас в небольшой городок к югу от Мемфиса – египетской столицы.

Мы вошли в этот городок, состоящий из глинобитных хижин, сгрудившихся на берегу несущего бурые воды Нила, заполненный людьми в коротких белых юбках, которые с любопытством смотрели на наши пустынные одеяния.

Внезапно на улице возникла суматоха, и люди принялись низко кланяться, когда мимо проследовал паланкин, который несли чёрные рабы. В паланкине лежала смуглая красивая женщина, одетая в тонкое, почти прозрачное одеяние, на запястьях у неё были тяжёлые золотые браслеты в виде змей. Когда её проносили мимо, наши взгляды на мгновение встретились.

Сдерживая внезапно вспыхнувшую в груди радость, я спросил деревенского жителя:

– Эта женщина, кто она?

– Она жена благородного Кахотепа. Они прибыли сюда совсем недавно, но уже завоевали великую милость фараона.

Я сказал своему слуге:

– Стэн, на этом наши поиски заканчиваются.

Мы отправились в имение Кахотепа – квадратный кирпичный дом, окружённый высокой стеной, за которой располагались зелёные сады, беседки и бассейн. Когда мы подошли к двери, из неё внезапно выскочило с полдюжины вооружённых слуг и окружили нас. Затем из квадратного жилища вышли двое: высокий, могучий египтянин с насмешливыми глазами и женщина, которую я видел.

– Приветствую тебя, Улиос! – насмешливо сказал высокий аристократ. – Я бы никогда не догадался, что ты скрываешься в этом теле, но Этейн узнала тебя, и поэтому мы тебя уже ждали.

Я посмотрел на тёмную красивую женщину, в которой я тоже инстинктивно узнал Этейн. Затем я снова посмотрел на Карната.

– Карнат, когда твои злодеяния вызвали пламя, уничтожившее Атлантиду, только я и мой слуга смогли спастись, – сказал я. – Боги пощадили нас, потому что грех твоего злодеяния отчасти лежит на мне, и, чтобы искупить его, я должен отомстить.

Он жестоко рассмеялся, Этейн рассмеялась тоже.

– Великолепные слова того, кто находится в моей власти! – сказал он, а затем насмешливо продолжил, – Улиос, пришло время вам со Стэном обрести новые тела. Ваши нынешние стареют – как, увы, и все тела – и я сейчас же снабжу вас подходящими новыми.

Он отдал приказ, и слуги вывели двух мужчин во двор. Они оба были очень стары. Один из них был совершенно слеп и не имел глаз, а другой был почти полностью парализован.

– Это новые тела, которые я дам тебе и Стэну, – сказал Карнат. – Разве это не сильные, молодые, желанные тела?

Он приказал оттащить нас в одну из комнат дома, где находились его инструменты и препараты. Вскоре дело было сделано. Мой мозг он перенёс в тело слепого старика, мозг Стэна – в тело паралитика.

– Теперь, – сказал Карнат, – вас отведут в пустыню, и там ты сможешь вынашивать новые планы мести. И когда ты умрёшь, подумай о том, что Этейн и я будем жить дальше – вечно.

Слуги завели нас далеко в жестокие, иссушающие пустоши и оставили там. Слепой и немощный, я чувствовал, как мучительное сияние солнца иссушает мои слабые силы. Но я не отчаивался.

– Стэн, – сказал я живому бревну, которым теперь был мой слуга, – мы ещё не можем умереть, ибо моя месть всё ещё не свершилась.

– Да, хозяин, – прошептал верный Стэн.

Я взял его парализованное тело на руки, а затем, направляемый его взглядом, начал нетвёрдыми шагами преодолевать пустоши.

Я ещё не мог умереть – я знал это. Это знание поддерживало моё дрожащее старческое тело в течение следующих двух ужасных дней.

Как я выдержал эти дни, без еды и воды, под ужасным солнцем, таща за собой парализованного слугу, я не знаю. Но, наконец, мы наткнулись на оазис жителей пустыни.

Благодаря местным суевериям, они отнеслись к нам по-доброму. Вскоре мы немного восстановили силы. В моём ослеплённом сознании всё ещё билась одна единственная мысль – Карнат и Этейн! Мы должны раздобыть новые тела.

Парализованный Стэн не мог выполнить перенос мозга, поэтому я должен сделать это сначала с ним. Но смогу ли я, слепой?

Я сделал это, одни боги знают, как. Вслепую, наощупь я переместил его мозг в тело молодого жителя пустыни, которого мне удалось заманить в ловушку. Когда Стан пришёл в себя, он легко поймал другого молодого человека и перенёс мой мозг в его тело.

– Моя месть всё ещё ждёт! – воскликнул я, снова молодой и сильный. – Стэн, мы возвращаемся в ту деревню.

Но когда мы снова вошли в неё, Карната и Этейн там не было. Египет был раздираем войной, тёмные захватчики из Эфиопии вторглись в страну, и, как и другие перепуганные египтяне, предатель и изменница бежали вниз по Нилу в поисках безопасности.

Мы со Стэном пошли по следу, но нигде в нижнем Египте я не смог их найти. Эфиопское нашествие уничтожило их следы, и мы с Стэном искали его целых четыре поколения, прежде чем снова нашли.

Он вёл на восток и на север через великие пустыни в ближнюю Азию. Непреклонно, неустанно мы следовали по нему, используя тело за телом, и те, за кем мы следовали, тоже переходили из тела в тело. Поколения превратились в столетия, пока мы искали этих двоих в ближней Азии.

Годы стали для нас, как часы, поколение казалось нам коротким сроком. Казалось, что как только мы обзаводились новыми, молодыми телами, они становились старыми и изношенными, и приходилось брать ещё и ещё.

Мы со Стэном постоянно следили за тем, чтобы никто из нас не погиб случайно. Ибо, если бы остался только один из нас, некому было бы перенести мозг этого человека в новое тело, и тогда он должен был бы умереть в нём.

Через народы, войны, города без числа мы шли по следу. Примитивные цивилизации, возникавшие в мире, ничего не значили для нас, видевших Атлантиду во всей её славе. Никогда – ну если только через тысячи лет – разрушенной Атлантиде не будет равных.

Наконец тропа привела к новому великому городу на северо-востоке, названному Вавилоном. Весенним вечером мы со Стэном под видом двух хеттских вождей перешли по мосту через Евфрат, усеянный круглыми лодками из шкур и тростника, и приблизились к толстым стенам Вавилона.

– Стэн, наши поиски подходят к концу. Я чувствую, что Карнат и Этейн в этом городе, – сказал я.

– Тогда мы найдём их, хозяин.

Мы прошли через медные врата Вавилона на улицы с большими зданиями из глинобитного кирпича, заполненные темнокожими халдеями. Они были одеты в длинные белые туники из льна и шерсти и носили тюрбаны на своих длинных волосах. Слева от нас возвышалась грубая громада Храма Мардука, приземистая, квадратная и могучая. Дальше за ней располагались плоские, обширные дворцы царя.

Я остановил прохожего и спросил его:

– Друг, ты можешь сказать иноземцу одну вещь? Кто считается самой красивой женщиной в Вавилоне?

Он презрительно посмотрел на мою хеттскую одежду и ответил:

– Только иноземец действительно может не знать, что Токрис, царица нашего царя Набонида, самая красивая женщина в Вавилоне и во всём мире.

– Стэн, – сказал я, – те двое, которых мы ищем, стали королём и королевой. Ибо я хорошо знаю, что эти Набонид и Токрис, должны быть Карнатом и Этейн, поскольку Этейн всегда выбирала для себя самое красивое тело, какое только могла найти.

В тот день я попросил аудиенции у великого царя, сказав, что принёс ему дань от моего хеттского племени.

Прошло много дней, прежде чем я получил аудиенцию. И когда меня, наконец, ввели в присутствие Набонида, разрешили войти только мне и обыскали на предмет оружия. Я мрачно посмеивался над их предосторожностями, потому что у меня был медный нож, так хитро спрятанный в волосах, что они не могли его найти.

Набонид сидел на резном табурете в прохладных зелёных висячих садах на крыше дворца, откуда открывался вид на врата Иштар.

У него было длинное, тёмное лицо и подозрительный взгляд, а рядом с ним сидела Токрис, его королева, высокая, красивая женщина с сонными глазами.

– Этейн! – кричал мой мозг.

Я рабски пополз вперёд, ударяясь головой о холодные плиты пола, как меня научили местные вельможи. Сердце моё разрывалось от радости – приближался момент моей давней мести.

Я приподнялся, якобы охваченный благоговейным страхом. Набонид нетерпеливо наклонился вперёд. В тот же миг нож блеснул в моей руке, готовый вонзиться ему в сердце.

Токрис была слишком быстра для меня. Её задумчивый взгляд прочитал мои намерения, и с быстротой тигрицы она отбила мою руку в сторону.

Раздались дикие крики офицеров и топот стражников. Беспомощный, удерживаемый солдатами, я предстал перед королём и королевой.

Набонид пристально посмотрел на меня, а затем его смуглое лицо расплылось в улыбке. И Токрис тоже улыбнулась.

– Добро пожаловать, Улиос, – сказал он. – Мы думали, что рано или поздно ты придёшь.

– Так вы тоже считаете, что рано или поздно боги позволят мне отомстить вам обоим? – спросил я.

На мгновение я увидел, как по их лицам быстро пробежал страх – вечный ужас, преследовавший их на протяжении веков.

– Ты всегда был учёным глупцом, Улиос, – насмешливо бросила мне в лицо Токрис-Этейн. – Твоим богам придётся найти новое орудие мести, ибо на этом твои похождения заканчиваются.

– Да, и на этот раз тебе не удастся спастись, как в Египте, – сказал Набонид. – Завтра утром весь Вавилон будет наблюдать, как ты умрёшь в мучениях.

Они заперли меня в самой глубокой из дворцовых темниц и поставили у моей двери стражу из пяти человек.

Я спокойно спал на кирпичном полу. Я знал, что не умру.

За два часа до рассвета меня разбудили стук и царапанье. В глинобитной стене появилась дыра, которая быстро расширилась, и сквозь неё показалось пыльное, встревоженное лицо моего слуги Стэна.

– Хозяин, я боялся, что не смогу докопаться до тебя вовремя!

– Ты хорошо справился, Стэн. Теперь мы покинем это узилище.

– Карать Карната и Этейн, хозяин?

– Они сейчас слишком хорошо охраняются. Сначала мы уйдём из города, чтобы получить новые тела, а потом вернёмся.

Мы окольными путями выбрались из Вавилона и направились к мрачным равнинам на севере. Там, среди свирепых, кочевых народов Мидии и персов, мы приобрели новые тела. Я увидел, что эти люди были воинственны и многочисленны, и заручился вниманием их правителя, могущественного варвара по имени Кир.

Повторяя рассказы о богатстве и слабости Вавилона, я так вдохновил его, что через некоторое время он со всеми своими всадниками и лучниками двинулся на юг, в сторону этого города. Мы со Стэном ехали в авангарде персидской конницы, и, о, как сладко было мчаться с ними на юг, навстречу моей давно отложенной мести Карнату и Этейн. Не менее сладко было нам вместе с завоевателями пронестись по дымящимся улицам испуганного Вавилона, среди свиста стрел, предсмертных криков мужчин и воплей обезумевших от страха дев, прямо к величественному, сумрачному тронному залу самого Набонида.

Мы со Стэном ворвались внутрь с красными от крови мечами в руках и обнаружили там Набонида и Токрис, лежащих мёртвыми на смертных одрах.

Я бросился вперёд. Мои худшие опасения оправдались. В их телах не хватало мозгов – они снова сбежали от меня!

Перепуганный евнух, судорожно дыша, поведал нам:

– Когда ваши войска подошли к Вавилону, великий царь и его царица затворились и призвали молодого воина и юную деву. Позже воин и дева вышли и ушли, мы не знаем куда. А мы нашли короля и королеву мёртвыми.

Я потряс кулаком под грохот рушащегося Вавилона.

– Я найду вас, Карнат и Этейн! Улиос и месть Улиоса ещё разыщут вас!

* * *

Мы со Стэном шли по улицам другого города.

– Стэн, это Рим, Владыка Мира и Свет Вселенной. Что ты об этом думаешь?

– Он кажется жалким подобием Атлантиды, хозяин.

– Да, но если я не ошибаюсь, мы найдём Карната и Этейн где-то здесь.

Мы двое, теперь уже в телах греческих моряков, проталкивались сквозь пёструю, шумную толпу на Субурре. Суровые, брутального вида легионеры, вечно голодные тощие нищие, жирные сирийские купцы и змееподобные египетские танцовщицы теснили нас в узком проходе. Из убогих лавок вдоль улицы доносились запахи прокисшего вина, лука и рыбы, жарящейся в масле. Сапожники кричали, расхваливая свой товар, чуть впереди двое солдат устроили пьяную драку, а из окон над нашими головами нас окликали смуглые, чёрные и белые женщины и упрашивали заглянуть к ним.