Текст книги "Звездный волк"

Автор книги: Эдмонд Мур Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

V

Чейну почудилось, что еще до того, как он проснулся, откуда-то издалека доносился голос Дайльюлло. Он знал, что этого не могло быть. Ему хорошо помнилось, как после выстрела стангана он оцепенел и упал прежде, чем был схвачен.

Он помнил, как лежал распростершись на полу и какой-то хараловец кричал:

– Нет, этот человек не полетит с нами. Он должен остаться здесь дли наказания. Он помнил спокойные слова Дайльюлло: «В таком случае держите его у себя и накажите», и как тогда его подняли и поволокли через многие ярусы в тюрьму, где бросили в одну из камер.

Чейн открыл глаза. Действительно, он лежал в каменном каземате, решетчатая дверь которого выходила и освещенный красным спетом коридор. В стене напротив двери зияло похожее на бойницу квадратное, размером девять на девять дюймов, окно, через которое виднелся кусочек ярко полыхающего ночного неба Карала.

Он лежал на сыром каменном полу. Ребра пыли, и теперь он вспомнил, чти его били ногами после того, как приволокли и камеру.

Оцепенение от стангана частично прошло, и Чейн заставил себя сесть спиной к стене. В голове просветлело. Он обвел глазами камеру и вспыхнул дикой яростью.

Никогда он не был в клетке. Ни один Звездный Волк никогда не был и тюрьме… Если кого-то из них захватывали в рейдах, то тут же на месте безжалостно убивали. Конечно, откуда знать хараловцам, что он, если не считать внешности, во всем Звездный Волк. Но это не могло ослабить его неистового отвращения к замкнутому пространству.

Он собирался встать на ноги и проверить свои силы на толстых металлических дверных прутьях, как опять это произошло. Он услышал тихий голос Дайльюлло, обращавшегося к нему с огромного расстояния.

– Чейн…?

Чейн покачал головой: видимо, странные нервные последствия от стангана.

– Чейн?

Чейн замер. Тихий шепот шел направленно. Кажется, он исходил из точки немного ниже левого плеча. Он посмотрел на себя вниз. Не было туг ничего, кроме пуговицы, ни которую застегивался кланам левого кармана куртки.

Чейн повернул немного голову и поднес к левому уху карман с пуговицей клапана.

– Чейн!

Стало совершенно очевидно: голос шел из пуговицы.

Чейн поднес ее к губам и прошептал:

– Почему вы не сказали про мини-рацию в пуговице, когда давали мне эту роскошную новую куртку?

– У наемников, – сухо ответил Дайльюлло, – тоже есть свои небольшие хитрости, Чейн. Но нам хочется, чтобы не каждый их знал. Конечно, позже я рассказал бы тебе, уверившись, что ты не сбежишь от нас.

– Спасибо! И спасибо еще за то, что вы бросили меня, оставив на попечение этих хараловцев.

– Не надо меня благодарить, – раздался сухой голос. – Это твоя собственная заслуга.

– Кажется, я действительно заслужил, – ухмыльнулся Чейн.

– Дело слишком плохо оборачивается, – прозвучал тихий голос Дайльюлло.

– Завтра они тебя выведут и в качестве возмездия выломают тебе обе руки. Я не знаю, что ты будешь делать, обреченный потом на мешенную смерть.

Чейн снова поднес к губам пуговицу и прошептал:

– Неужели вы соизволили вызвать меня и сообщить о рации только для того, чтобы выразить это сожаление?

– Конечно же, нет. Есть вещи поважнее.

– Полагаю, что так. Какие?

– Чейн, слушай внимательно. В той части тюрьмы, где ты находишься, хараловцы, вероятно, содержат пленного офицера с Вхола. Он мне очень нужен. Мы отправляемся на Вхол и, если доставим туда освобожденного нами их соотечественника, то будем вне подозрения.

Чейн понял.

– Но почему же вы не попросили его у самих хараловцев?

– Они с подозрением отнеслись даже к моей просьбе поговорить с ним! Представляю, чем обернулась бы моя просьба взять его и увезти. Это привело бы их к убеждению, что я собираюсь переметнуться на сторону вхоланов.

– А разве у них не возникнет такое же подозрение, если я его вырву отсюда?

– К счастью, мы будем уже далеко от Харала, – резко ответил Дайльюлло.

– И их подозрения не будут иметь никакого значения. А теперь не пререкайся, Чейн, и слушай внимательно. Я не хочу, чтобы этот человек знал, почему ты помог ему бежать. Поэтому скажи, что ты нуждался в нем для того, чтобы он помог показать дорогу, поскольку сюда тебя приволокли без сознания, и тому подобное.

– Ясно, – сказал Чейн. – Но вы забыли одну вещь: как мне выбраться из этой камеры?

– Пуговица на правом верхнем кармане твоей куртки является атометом, то есть миниатюрным атомарным огнеметом. Напряжение у него – шесть, продолжительность действия – сорок секунд. Кнопка включения – сзади.

Чейн с интересом посмотрел на пуговицу.

– И сколько же еще имеется таких хитроумных мини-устройств?

– Достаточно. Но у тебя их нет, Чейн. Тебе я доверил только два, да и о них раньше ничего тебе не рассказывал.

– А вдруг этот вхолан содержится не здесь, а где-то в другом месте?

– В таком случае, – бесстрастно ответил Дайльюлло, – для тебя будет лучше его найти. Если ты выберешься из тюрьмы один, без него, то на корабль не являйся. Мы стартуем без тебя, а ты гуляй здесь.

– Знаете, Джон, – восхищенно сказал Чейн, – порой мне кажется, что из вас получился бы Звездный Волк.

– Запомни, Чейн, еще одну вещь. Если наша операция завершится успехом, нам предстоит возвратиться на Карал за вознаграждением. Поэтому – никаких убийств. Повторяю, _никаких убийств_. Конец связи.

Чейн поднялся и тихо в течение нескольких минут занялся разминанием рук и ног, пока не удостоверился в исчезновении последних остатков онемения. Затем на цыпочках подошел к решетчатой двери, прильнул к ней лицом.

Напротив можно было видеть ряд таких же дверей, а в дальнем конце коридора только йоги охранника, развалившегося в кресле. Чейн отошел от двери, задумался.

Спустя некоторое время он осторожно открутил с куртки обе пуговицы. Радио-пуговицу он сунул в карман рубашки. Затем сиял куртку и присел на полу около двери.

Курткой не туго он обернул один из металлических прутьев у основания, оставив небольшой участок свободным. К этому участку он приставил крошечное отверстие пуговицы-атомета, затем свободной рукой перекинул фалду куртки на другую руку и на атомет, нажал на нем сзади кнопку.

Куртка прикрыла крошечное пламя, а покашливание Чейна заглушило шипение атомета. Продержав пламя около двадцати секунд, Чейн сиял палец с кнопки.

От подпаленной куртки потянулись легкие струйки дыма. Размахивая руками, как веером, Чейн погнал дым от двери в глубь камеры с тем, чтобы тот вышел через окно-амбразуру наружу, а не стелился по коридору.

Он размотал подпаленную куртку. Металлический прут был прожжен насквозь.

Чейн подумал, что можно прожечь металлический прут и на другом конце, а потом просто вынуть этот участок, но решил этого не делать без крайней необходимости: атомет, возможно, еще пригодится.

Положив в карман свой крошечный инструмент, Чейн ухватился за прожженный толстый прут, как бы пробуя его. Он почувствовал полную уверенность в том, что его варновской силы будет достаточно, чтобы сломать и отогнуть его. Но он был не менее уверен и в том, что шума при этом не избежать.

Однако, если не прекратить слишком затянувшиеся размышления, то можно погибнуть до принятия решения. Чейн крепко обхватил руками прожженный прут, и все свое отвращение к клетке, в которую его посадили, трансформировал в неистовый прилип силы в своих мускулах.

Прут согнулся во внутрь камеры, издав металлический звон.

В двери образовалась щель, вполне достаточная, чтобы в нес пролезть, и Чейн стремительно выскочил в коридор: нужно было действовать быстро или вообще не действовать.

Хараловский охранник вскочил на йоги, увидев как к нему, словно темная пантера, с невероятной скоростью несется землянин.

Ребром ладони Чейн нанес рубящий удар и охранник потерял сознание, не успев дотянуться рукой до сигнала «тренога». Чейн опустил хараловца на пол, обыскал, но не нашел ни оружия, ни ключей. Он повернулся, обмел пристальным взглядом коридор и не обнаружил ничего, напоминавшего потайной глазок. Очевидно, хараловцы, не очень-то ценящие новинки, считали, что можно обойтись одной сигнальной кнопкой.

И, по-видимому, они не держали в тюрьме много людей, так как большинство камер пустовали. Чейн не удивился. Из того, что ему довелось увидеть, он понял: хараловцы принадлежат к тому типу людей, которые предпочитают публично казнить или наказывать нарушителей закона, нежели томить их в тюрьмах.

В одной из камер распростерся на полу и храпел гуманоид, шевеля во сне своими волосатыми руками. Он весь был в кровоподтеках и издавал отвратительный запах перегара от кислого хмельного напитка.

Две другие камеры были пусты, а в следующей спал человек. Он был приблизительно того же роста и возраста, что и Чейн, и имел белую кожу. Но не такую, как у землян со смуглым оттенком, а альбиносно-белую, с прекрасным белым волосяным покровом. Чейн разбудил его свистом в ухо и увидел, что глаза у заключенного были не альбиносные, а ясно-голубые.

Незнакомец вскочил на ноги. В противоположность хараловским мантиям на нем был короткий китель с чем-то ироде офицерских нашивок.

– Вы знаете, как выйти из этого города? – спросил Чейн на галакто.

Вхолан вытаращил глаза:

– Землянин, которого недавно приволокли? Каким образом…

– Послушайте, – перебил Чейн. – Я выбрался из камеры. Теперь хочу выбраться из этого проклятого города… Но я был без сознания, когда они доставили меня сюда, и не имею понятия где нахожусь. Если к вас освобожу, вы сможете быть моим проводником? Вы знаете дорогу?

– Да, да, конечно, – возбужденно зашептал вхолан. – Я этот путь туда-сюда проделал много раз, когда меня водили на допрос. Я отказывался давать показания, поэтому они зачем-то вводили мне какой-то препарат и отправляли обратно, но я видел дорогу, я помню…

– Тогда отойдите назад, – сказал Чейн. Он наклонился и использовал остаток заряда атомета, чтобы разрезать металлический дверной прут внизу. К сожалению, заряд кончился раньше, чем была завершена работа.

Прут был надрезан на девять десятых толщины. Чейн уселся на пол, уперся ногами в другие прутья, а затем ухватился за нужный прут чуть выше надреза. И тут же отбросил руки со страшной руганью. Металл был горячим.

Он подождал с минуту, слегка прикоснулся к пруту и счел его достаточно остывшим. Сиона уперся ногами, напряг всю свою силу и потянул прут на себя. Длинные мышцы, которые дала Варна, напряглись, вздулись и, наконец, со звоном разорвали металл в надрезе. Не давая себе расслабиться, Чейн продолжал тянуть на себя и медленно отогнул прут. Вхолан быстро выскользнул из камеры.

– Ну и силища у вас! – изумленно уставился он на Чейна.

– Это только так кажется, – соврал Чейн. – Я уже надрезал прут вверху до того, как вас разбудил.

Вхолан показал на дверь в конце коридора, противоположного тому, где сидел охранник.

– Это единственный выход отсюда. Он всегда открывается с той стороны,

– прошептал он.

– А там, за дверью?

– Там два других охранника. Они вооружены. Если здешний охранник хочет выйти, он просто кричит им через дверь.

Чейн заметил, что освобожденный старается говорить быстро и по делу, но весь дрожит от возбуждения.

Чейн задумался. Ему виделась только одна возможность открыть дверь; они должны попробовать ее, а уж потом смотреть, что делать дальше.

Он взял за руку вхолана и, стараясь не поднимать шума, побежал с ним вдоль коридора к охраннику, лежавшему на полу. Он попросил вхолана встать спиной к стене рядом с сигнальной кнопкой. Затем поднял бесчувственного охранника и прислонил его лицом к вхолану.

– Держите его! – крикнул Чейн.

Выглядело, конечно, подумал он, не очень-то убедительно. Бесчувственный охранник был выше вхолана и его фигура и мантии наклонилась вперед каким-то неестественным образом, словно это был пьяный. Тем не менее охранник прикрывал собой прислонившегося к стене вхолана, и если обмана хватит на несколько секунд, то уже достаточно.

– Как только я свистну, нажмите кнопку сигнала треноги и стойте, не двигаясь, – сказал Чейн и отошел назад, чтобы встать у двери.

Он свистнул. За дверью раздался резкий звук звонка. Через мгновение дверь широко распахнулась в коридор, прикрыв собой Чейна.

Наступила минутная тишина, а затем послышалась тяжелая поступь двух нар ног. Вошли, но не очень поспешно два хараловца, оба со станганами. Они бросили быстрый взгляд, увидели стоящего к ним спиной внутреннего охранника и не приметили, чтобы кто-нибудь из заключенных был вне камеры.

Стремительным прыжком сзади Чейн настиг хараловцев и обрушил на них град ударов ребром ладони, пока оба охранника не свалились на пол. У одного из них он взял станган и выстрелил по каждому, чтобы они оставались тихими на время.

Он побежал по коридору к вхолану, не в силах удержаться от смеха, увидев, как тот, словно борец на ковре, пытается выбраться из-под бесчувственного тела высокого хараловца. Чейн выдал порцию заряда из стангана и по этому охраннику.

Он крикнул вхолану:

– Уходим! Заберите второй станган.

Проходя мимо камеры, в которой спал гуманоид, Чейн заметил, что этот тип проснулся и через решетку смотрел налитыми кровью глазами с красными кругами на то, что происходило в коридоре, однако перепой так помутил ему мозги, что он не понял бы смысла событий даже в том случае, если бы имел ум.

– Поспи еще, мой волосатый брат, – попрощался с ним Чейн. – Города не подходят нам обоим.

Бывшие узники вошли в комнату, в которой только что находились два охранника и через вторую дверь выбрались на широкую галерею, штопая тоже, была пуста.

Город притих, почти уснул, Доносилось лишь эхо приглушенных звуков флейты откуда-то снизу, да чья-то ругань издалека.

– Сюда – поманил вхолан. – Туе проходит главная автодорога.

– Ни в коем случае, – возразил Чейн. – На ней все еще большое движение и нас легко опознают, как только увидят наши более низкие фигуры.

Он пересек галерею и, высунувшись через невысокую защитную стену, стал всматриваться в ночь.

Туманность проплыла по небосводу положенное расстояние и над Харалом уже занимался новый день. Серебристое сияние туманности шло теперь не вертикально сверху, а косо сбоку, и фантастические каменные горгульи, выступающие с краев покатых крыш города-горы, отбрасывали длинные, искаженные черные тени.

По торчащим на каждом ярусе горгульям Чейн прикинул: они находились где-то выше десятого яруса над землей. Решение возникло мгновенно.

– Будем спускаться но внешней стене, – сказал он. – Она в выбоинах, выветрена, кроме того, на ней есть горгульи, которые тоже нам помогут.

Вхолан глянул вина. Нельзя быть бледнее, чем он был всегда, но можно выглядеть более болезненно, и он это сделал.

– Или спускаемся, или оставайтесь. Как хотите, – сказал Чейн. – Мне без разницы.

А про себя подумал: «Да еще какая разница! Между жизнью и смертью, если я верчусь на корабль один, без этого человека».

Вхолан поборол волнение и закивал головой в знак согласия. Оба перелезли через невысокую стену и стали спускаться.

Все оказалось сложнее, чем предполагал Чейн. Камень был выветрен не так сильно, как виделось под косыми лучами туманности. Чейну пришлось цепляться чуть ли не ногтями, чтобы спуститься к ближайшей горгулье. За ним, прижимаясь лицом плотно к камню, следовал вхолан. Он тяжело и часто дышал, когда поравнялся с Чейном.

Так они и спускались от одной горгульи к другой. Эти каменные чудовища казались состязались между собой в богохульной непристойности. На пятом ярусе беглецы остановились передохнуть. Рассматривая тут горгулью, посеребренную ярким светом туманности, Чейн подумал: как должно быть глупо он выглядит, торча на стене этого города-горы в качестве всадника, восседающего на каменной спине толстогубой твари, у которой лицо и зад слились в одно целое.

Он хихикнул, вызвав испуг на белом лице вхолана.

Перед самой землей пришлось быть значительно осмотрительнее: неподалеку находились одни из больших ворот, и возле них толпились несколько фигур в мантиях. Чейн и вхолан нырнули в спасительную тень и потом направились к космопорту, держась в стороне от идущей туда же автострады. Они благополучно добрались до корабля, который взял их на борт и покинул планету Харал.

VI

Человек по имени Ёролин говорил и говорил без умолку, заполнив своими протестами тесную каюту Дайльюлло.

– Ведь нет никакого разумного объяснения тому, почему вы не хотите доставить меня домой, на Вхол.

– Послушайте, – отбивался Дайльюлло. – С меня хватит того, чего я натерпелся в этой системе. Мы прибыли на Харал, чтобы продать оружие, услышав, что здесь идет война. Но, едва высадившись, я должен бежать отсюда из-за того, что один из моих людей попал в переделку. Где гарантия, что Вхол не будет столь же враждебным? Нет, я иду на третью планету – Ярнатх.

– Но это же полудикий мир с жалкими гуманоидами, – воскликнул Ёролин.

– Ну и что ж, – парировал Дайльюлло. – Возможно, они будут рады приобрести кое-что из современного оружия и имеют что-нибудь ценное, чтобы расплатиться.

Чейн сидел в углу и восхищенно смотрел, как блефовал Дайльюлло. Это было великолепно… настолько великолепно, что Ёролин впал в полнейшее отчаяние.

– Я принадлежу к одной из великих семей Вхола и имею влияние, – сказал он, – С вами ничего не случится. Даю гарантию.

Дайльюлло изобразил на лице сомнение:

– Не знаю, не знаю. Конечно, хотелось бы иметь бизнес на Вхоле, коль будет возможно. Я думаю. – И добавил. – А вам тем временем лучше бы поспать. У вас такой вид, как будто вы уже спите,

– Ив самом деле, – послушно согласился Ёролин, Дайльюлло вышел с ним в узкий коридор.

– Используйте каюту Дауда, вон ту. Он несет вахту на мостике.

Когда Дайльюлло возвратился в свою каюту и сел, Чейн приготовился к головомойке. Но Дайльюлло открыл холодильник, достал оттуда бутылку,

– Хочешь выпить?

Чейн удивился, но стараясь не выдавать этого, кивнул головой и взял бокал. Содержимое ему не понравилось.

– Это виски паше, с Земли, – сказал Дайльюлло. – К нему нужна привычка.

Он откинулся на спинку сидения и уставился на Чейна холодным, пристальным взглядом.

– Что собой представляет Варна? – совершенно неожиданно спросил он.

Чейн задумался.

– Это огромный мир. Но не очень богатый… но крайней мере, до тех пор, пока мы не начали космические полеты.

– Ну да, до тех пор, пока на Варну не прибыли земляне и не научили вас делать звездопланы, и вы не обрели свободу действий в галактике, – продолжил Дайльюлло.

Чейн улыбнулся.

– Я слышал об этом, то было очень давно. Варновцы провели землян, словно детей, заявив, что они хотели бы по примеру землян заниматься только мирной торговлей с другими народами Галактики.

– И с тех пор нам приходится иметь дело со Звездными Волками, – сказал Дайльюлло. – Независимые звездные миры могли бы давно очистить от них Варну, если бы хоть на один раз прекратили споры, объединились и выступили вместе.

Чейн отрицательно покачал головой.

– Это было бы не так-то просто. В космосе варновцам нет равных: никто не в состоянии выдерживать при ускорении такие перегрузки, какие могут они.

– Ну, а если будет послан достаточно крутили коалиционный флот…

– Ему туго придется. В этом крага галактики насчитывается много могущественных звездных миров. Мы никогда на них не нападали. Более того, мы торгуем с ними, сбывая свою добычу и обмен на их продукцию. Мы выгодные для них партнеры, и они выступят против любой попытки аутсайдеров вторгнуться в их пространство.

– Дьявольская, аморальная взаимосвязь, но это, надо полагать, не смущает варновцев, – проворчал Дайльюлло. – Я слышал, что у них нет никакой религии.

– Религии? – удивился Чейн. – Абсолютно никакой. Именно поэтому мои родители и поехали на Варну, но их миссионерская миссия потерпела провал.

– Никакой религии, никакой этики, Но есть же, наверное, у вас какие-то законы, правила. Особенно, когда вы уходите в рейд.

Начав понимать, куда клонит Дайльюлло, Чейн лишь поддакнул: – Да, есть.

Дайльюлло вновь наполнил бокал.

– Хочу тебе, Чейн, кое-что сказать. Земля – тоже бедный мир. Поэтому многие из нас вынуждены уходить а космос на заработки. Мы не делаем разбойничьи рейды, мы делаем тяжелую, грязную работу в галактике за тех людей, которые не хотят делать ее сами. Нас нанимают, но мы независимые люди" мы не бегаем на поводке. Человек, нуждающийся и наших услугах, приходит к одному из лидеров, имеющих хорошую репутацию, вроде меня. Лидер набирает команду из наиболее подходящих для данной работы людей и нанимает корабль на соответствующих паях. После того, как работа выполнена, вознаграждение получено и разделено, команда распускается. Когда я предпринимаю новую операцию, я могу набрать совершенно иной состав команды.

– К чему все это я говорю, – уперся Дайльюлло глазами в Чейна. – Да к тому, что когда мы собраны вместе для какой-то работы, наша жизнь не может не зависеть от точного исполнения всех приказов.

Чейн пожал плечами:

– Как вы помните, я у вас не просил никакой работы.

– Ты не просил, но ты ее имеешь, – грубо оборвал Дайльюлло. – Ты чертовски много мнишь о себе, поскольку ты Звездный Волк. Вот что скажу тебе: до тех пор, пока ты находиться со мной, тебе придется быть очень ручным волком. Если я скажу ждать, ты должен ждать, и ты будешь кусать только в том случае, если я прикажу «кусай!». Понятно?

– Я понимаю, о чем вы говорите, – осторожно ответил Чейн и спустя некоторое время спросил. – Не думаете ли вы, что можно сказать мне о цели нашего полета на Вхол?

– Думаю, что можно, – ответил Дайльюлло, – поскольку, если ты там проболтаешься об этом, тебе грозит смерть. Вхол для нас – это только промежуточный пункт. То, что нам нужно, находится где-то в туманности, вхолане имеют там что-то – какой-то вид оружия или энергии, чего хараловцы боятся и просят, чтобы мы уничтожили. Вот на какую работу мы подрядились.

Помолчав, он добавил:

– Конечно, мы могли бы прямо отправиться в туманность и там летать многие годы, занимаясь бесполезными поисками. Но мы решили, что лучше отправиться на Вхол и предоставить возможность самим вхоланам _вывести_ нас к желанному объекту. Конечно, это хитрый ход и, если они его разгадают, нам несдобровать.

Чейн загорелся. Он видел, что это опасное дело, а опасность он знал всю жизнь, с того самого дня, когда подрос, чтобы участвовать в рейдах. Опасность – это враг, с которым ты борешься и, если ты его одолеваешь, у тебя будет добыча, а если нет, ты погибаешь. Без борьбы ты изнываешь от скуки, как изнывал до сих пор на этом корабле.

– Как хараловцы узнали об этом вхоланском оружии? От Ёролина? – спросил он.

– Да, Ёролин сообщил им, что у вхоланов имеется что-то великое, но что именно, он не знал. Ёролин и понятия не имеет о том, что говорил… Перед допросами ему давали специальный препарат и вводили в бессознательное состояние.

– И вскоре вы предоставите Ёролину возможность уговорить вас лететь на Вхол?

– Конечно. Думаю, что ему не очень трудно будет уговорить меня. Надеюсь, что и нам не будет трудно отправиться туда!

Чейн возвратился в помещение экипажа, где застал только четырех человек во время полета наемники несут вахту, как и члены экипажа. Люди сидели на койках и разговаривали, но сразу же умолкли при его появлении.

Боллард повернул свою лунообразную жирную физиономию и прошепелявил:

– Ну как, Чейн, повеселился в городе?

– Повеселился, – кивнул Чейн.

– Замечательно, – сказал Боллард. – Не правда ли, ребята? Замечательно.

Рутледж метнул в сторону Чейна гневный взгляд и не сказал ни слова, но Биксел, не отрываясь от разбираемого им небольшого прибора, нараспев произнес, что это действительно за-ме-ча-тель-но.

Высокий, смахивающий на ковбоя, угрюмого вида Секкинен отбросил в сторону всякие тонкости и громко выпалил Чейну:

– Тебе же надлежало оставаться на корабле. Ты ведь слышал приказ.

– Да бросьте, Чейн – это не мы; он нечто особое, – вмешался снова Боллард. – Он должен быть чем-то особым, иначе Джон не стал бы подбирать в космосе искателя камешков и давать ему все права наемника.

Чейн с первого дня почувствовал недоброжелательность со стороны наемников, но знай они правду о нем, дело бы обернулось куда хуже, чем простое недоброжелательство.

– Твои похождения, – продолжал Боллард, – могли довести хараловцев до бешенства и они могли убить нас. А если бы это случилось?

– Я был бы весьма опечален, – приятно улыбнулся Чейн.

– Он был бы опечален! – воскликнул Боллард. – Слышали? Вот что я скажу тебе, Чейн. Если подобное когда-либо повторится, то я, во имя того, чтобы ты не ходил убитый горем и не страдал от печали, просто прикончу тебя.

Чейн ничего не сказал в ответ. Ему вспомнились слова Дайльюлло о том, что жизнь наемников зависит друг от друга, и он понял, что надо всерьез воспринимать предупреждение шепелявого Болларда.

Эти земляне, подумал Чейн, конечно, не варновцы, но по-своему могут быть не менее опасны, недаром наемники получили репутацию отчаянных людей. По-видимому, стоит закрыть рот и пойти поспать.

Он проснулся уже тогда, когда корабль, перейдя на посадочный вариант, совершал витки вокруг Вхола. Чейн присоединился к группе наемников, рассматривавших планету из переднего отсека. Сквозь медленно плывшие облака виднелись синие, почти лишенные волн океаны и побережья зеленых континентов.

– Очень похожа на Землю, – сказал Рутледж.

У Чейна чуть было не вырвалось «Неужели?», но он удержался от предательского вопроса.

Когда корабль снизился больше, Биксел сказал:

– Вон тот город не похож ни на один на Земле. Разве только не считать старую Венецию и не увеличить ее в пятьдесят раз.

Корабль приближался к равнинному побережью, окаймленному множеством мелких островов, между которыми через сотни проливов катило свои воды море. На островах теснились белые, невысокие здания, широко раскинувшегося города. На отдаленном острове со слегка приподнятой поверхностью виднелся средних размеров космопорт, за которым шли ряды высоких белых зданий, похожих на склады или промышленные предприятия.

– Это куда более развитый мир, чем Харал, – констатировал Рутледж. – Смотрите в порту стоит не менее полдюжины звездопланов собственного производства и много планетопланов.

После того, как они приземлились и открыли запирающий механизм, Ёролин начал переговоры на родном языке с двумя молодыми белокурыми портовыми чиновниками.

Чиновники глядели на прибывших с подозрением. Один из них обратился на галакто к Дайльюлло после того, как Ёролин представил его в качестве лидера.

– Имеется на борту оружие?

– Образцы оружия, – поправил Дайльюлло.

– Зачем вы привезли их на Вхол? Дайльюлло изобразил благородное возмущение.

– Я прилетел сюда только ради того, чтобы сделать одолжение вашему другу Еролину! Но возможно нам удастся сделать здесь и какой-то бизнес.

Чиновники оставались учтивыми, но не переубежденными, и Дайльюлло продолжал терпеливо объяснять:

– Послушайте, мы являемся наемниками, и все, что мы хотим делать – это зарабатывать себе на жизнь. Мы слышали, что в этой системе идет что-то вроде войны, и мы прибыли сюда с некоторыми образцами новейших видов оружия. Лучше бы мы никогда сюда не прилетали! Мы приземлились на Харале, но не смогли даже начать переговоры о бизнесе, как они нас выпроводили из-за того, что один мой человек попал в переделку. Если ваши люди не хотят посмотреть на то, что мы предлагаем, ну что ж хорошо; но нет нужды раздувать крупное дело из этого.

Ёролин снова заговорил быстро на родном языке с чиновником и, наконец, тот дал согласие.

– Хорошо. Разрешаем посадку. Но у вашего корабля будет поставлен часовой. Никакого оружия с корабля брать нельзя.

– Я понимаю, – кивнул Дайльюлло и, повернувшись к Ёролину, сказал:

– Я хочу встретиться с кем-нибудь из ваших чиновников, заинтересованных в покупке новейшего оружия. Кого бы вы посоветовали?

Еролин задумался.

– Тхрандирин, наверное, заинтересуется… Я немедленно свяжусь с ним.

– Если он пожелает встретиться со мной, то найдет меня прямо здесь, – сказал Дайльюлло и обратился к наемникам:

– Пока мы будем здесь находиться, вы можете поочередно побывать в городе. Кроме тебя, Чейн… тебя лишаю такой возможности.

Чейн ожидал этого и увидел, как наемники усмешками выразили свое удовлетворение решением лидера. Но Ёролин, поняв, о чем идет речь, выступил с пространным протестом.

– Чейн – это человек, спасший меня, – заявил он. – Я хочу, чтобы моя семья и мои друзья встретились с ним. Я настаиваю на этом!

Увидев на лице Дайльюлло растерянность и раздражение, Чейн почувствовал желание ухмыльнуться, но сдержался.

– Ладно, – кисло выдавил из себя Дайльюлло, – если уж вы так настаиваете.

Пока они дожидались вхоланских охранников, до прихода которых чиновники порта не разрешали никому покидать корабль, Дайльюлло переговорил один на один с Чейном.

– Ты знаешь, для чего мы прибыли сюда – узнать, что происходит и туманности и где именно. Держи уши открытыми, но не проявляй назойливого любопытства. И Чейн…

– Да?

– Я не очень убежден, что Ёролин уж так за все благодарен. Вполне возможно, что они попытаются выведать у тебя что-то о нас. Будь осторожен.