Текст книги "Железная Маска (другой перевод)"

Автор книги: Эдмон Ладусет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Черт побери! Конечно принимаем! – воскликнул Фариболь. – Черт возьми! Я клянусь: твоему пленнику крепко повезет, если он попадет в наши руки!

– Тогда все ясно. Встречаемся через полчаса в королевском дворце.

С такими шпагами, как у вас, я уверен, мой пленник будет в надежных руках.

– Да, хитрецом должен быть тот, кто решится на это, – невинным голосом добавил Мистуфлет.

– Перед дорогой предлагаю тост за того, paw которого мы готовы отдать свою жизнь! – вскочив на ноги, провозгласила Ивонна.

– За здоровье “нашего” короля! – радостно крикнул Фариболь.

– За его здоровье! – поддержал Росарж и приложился к стакану.

Он пожал руки трем друзьям и пошел к выходу. Глава VI

В ПИНЬЕРОЛЬ Стояла глухая ночь. Трое друзей, скрывая нетерпение и нервозность, явились на свидание с Росаржем. Через несколько показавшихся вечностью минут одна из дворцовых дверей распахнулась и показалась мужественная фигура монсеньера Людовика; лицо его было скрыто бархатной маской. За ним шел Сен-Мар с хмурым выражением на лице, и следом – два мушкетера.

Монсеньер Людовик остановился и быстро осмотрелся по сторонам.

При свете луны он увидел четырех стоявших неподвижно всадников, закутанных в плащи. Он невольно вздрогнул. Один из этих таинственных всадников приподнял полу своей шляпы, закрывавшей частично его лицо, и монсеньер Людовик чуть было не вскрикнул от удивления. Под шляпой он увидел лицо подруги своего детства.

– Ивонна! – прошептал он.

Но не было времени, чтобы удостовериться, действительно ли это была она. Сен-Мар стоял уже перед распахнутой дверцей кареты, он поклонился и лукавым голосом проговорил:

– Монсеньер, прошу вас в карету.

Монсеньер Людовик, отвергнув помощь своего тюремщика, медленно поднялся в карету и уселся в углу. Он грустно вздохнул: “Она здесь!

Боже мой! На что она надеется?”.

Сен-Мар уселся рядом и карета с шумом двинулась в путь.

Храбрая Ивонна совершила неосторожность, показав на мгновение свое красивое лицо. Конечно, она хотела ободрить монсеньера Людовика, но ее лицо успел рассмотреть ненавистный и страшный персонаж нашего повествования – Ньяфо. Как коршун кружит вокруг своей жертвы, так и Ньяфо всю ночь бродил около дворца. Увидев из укрытия девушку, он вскочил и издал хриплый крик, заглушенный, к счастью, шумом отъезжавшей кареты. Понимая, что пешком ему не догнать всадников, он в бешенстве закричал:

– Это она! Ивонна! Она осмелилась…! Проклятие! Он собирается убежать!..

Не теряя времени, он быстро пересек дворцовый внутренний двор и явился в караульное помещение. Он подробно рассказал об увиденном, обратив внимание на то, что женщина и ее компаньоны попытаются освободить таинственного заключенного.

Тем временем карета, запряженная добрыми конями, быстро неслась по проселочным дорогам, не привлекая к себе особого внимания. Мистуфлет скакал рядом с правой дверцей, Ивонна – рядом с левой, с той стороны, где находился монсеньер Людовик. Пригнувшись к шее лошади, она даже могла видеть его лицо, так как Сен-Мар, не опасаясь чьейлибо нескромности, разрешил пленнику снять маску. В нескольких шагах позади кареты скакали Фариболь и Росарж. Они оживленно разговаривали между собой. Фариболь притворялся, что он в восторге от этой поездки, и от имени своих товарищей благодарил Росаржа за возможность участия в этом “деле”. Вся троица, верная монсеньеру Людовику, была готова нанести удар. Сигналом к началу должно было послужить любимое выражение Фариболя: “Тысяча молний”.

Фариболь тем временем рассказывал Росаржу пикантные анекдоты и незаметно озирался по сторонам, выжидая подходящего момента для нападения. Наконецони достигли уединенного места, зловещего, темного и молчаливого. Фариболь опытным взглядом осмотрелся вокруг и, закончив рассказывать очередной анекдот, крикнул:

– Тысяча молний!

И перейдя от слов к делу, он выхватил шпагу и изо всей силы ударил рукояткой в полное лицо Росаржа. Тот покачнулся и мешком рухнул с лошади на землю. В тот же момент Мистуфлет пришпорил коня, догнал кучера и вонзил кинжал ему в грудь. Потом подхватил вожжи, выпавшие из рук кучера, и остановил экипаж. Ивонна, со своей стороны, спешилась, выхватила шпагу и открыла дверцу кареты:

– Монсеньер Людовик, вы свободны!

Но слова застыли у нее на губах. Вскочив с сидения, бледный, но сохранивший присутствие духа, догадавшись по внезапной остановке кареты, что именно происходит, Сен-Мар выхватил пистолет, приставил его к виску заключенного и, иронически улыбаясь, произнес:

– Свободен? Еще нет!

Ивонна отчаянно вскрикнула и рванулась в карету, пытаясь достать тюремщика. Грянул выстрел и девушка почувствовала острую боль, пронзившую грудь. Она покачнулась и Сен-Мар быстро, словно молния, одной рукой схватил ее за шею, а другой попытался отобрать у нее шпагу. Несмотря на слабость, охватившую ее, девушка собралась с силами и тихо произнесла:

– Бегите, монсеньер!

Но Мистуфлет, предчувствуя опасность, подстерегавшую девушку, уже открывал дверцу кареты за спиной Сен-Мара. Быстрым движением он схватил его за руки, вывернул их за спину, потом приподнял его и выкинул из кареты на землю. Фариболь приставил острие шпаги к горлу Сен-Мара и самым учтивым тоном спросил:

– Я имею удовольствие говорить с господином губернатором Пиньероля?

Тем временем монсеньер Людовик на руках вынес Ивонну из кареты и осторожно положил ее на траву:

– Моя дорогая Ивонна! – нежным голосом произнес он. – Бедная девочка, почему ты так жертвуешь своей жизнью за меня?

Ивонна, с красным, как мак лицом и мутным взглядом, не отвечала.

“Боже мой! – подумал молодой человек. – Как угадать сердечную тайну этого создания? А может быть она любит меня?”

Взволнованный этим открытием, молодой человек встал и позвал Мистуфлета, который тем временем помогал Фариболю надежно связать Сен-Мара. Оставив приятное занятие, Мистуфлет поспешил на помощь.

Умело и осторожно Мистуфлет промыл рану, которая, к счастью, не оказалась серьезной, и потом ловко платком перевязал ее.

Только монсеньер Людовик вернулся к ним, как в тишине раздался свист.

– Боже мой! – воскликнул Мистуфлет. – Монсеньер, не отходите от мадемуазель. – Что-то произошло. Свист моего патрона не предвещает ничего хорошего.

Он побежал к Фариболю, а тот, приложив ухо к земле, минуту спустя доложил:

– Приближается человек тридцать всадников!

– Неужели нас предали? – воскликнул Мистуфлет. – Не за нами ли они гонятся, патрон?

– Не знаю. На всякий случай будет лучше, если мы запутаем следы.

Прежде всего нужно избавиться от этих беспокойных свидетелей. Забросим их в карету и продолжим путешествие!

Так они и сделали. Связанного Сен-Мара, Росаржа, пребывавшего все еще в бессознательном состоянии, и мертвого кучера положили в карету.

Несколько ударов кнутом и лошади, закусив удила, начали головокружительный бег.

Монсеньер Людовик поддерживал Ивонну, с трудом передвигавшую ноги. Впереди шел Фариболь, а замыкал шествие Мистуфлет. Он вел лошадей. Недалеко от дороги виднелась покинутая хижина. Ее гнилые строения грозили рухнуть. Не говоря ни слова, все направились к этому слабому укрытию. Мистуфлет силой завел лошадей внутрь этого строения, закрыл дверь и присел около своих товарищей.

В щель между досками при свете луны видна была желтоватая лента дороги, по которой со скоростью лавины двигалась темная масса. Земля дрожала под копытами коней, сверкало оружие. На всадниках были большие серые плащи и широкополые шляпы, украшенные длинными красными или черными перьями.

– Мушкетеры! – проговорил монсеньер Людовик.

В тот момент, когда всадники со скоростью урагана неслись мимо хижины, послышался острый и визгливый голос:

– Я вижу карету! Это они!

– Ньяфо! – вскрикнула Ивонна, узнав голос горбуна.

– Вперед! Они у нас в руках! – крикнул офицер, командовавший отрядом.

– Еще нет! – улыбаясь, тихо произнес учитель фехтования. – Пусть они летят вперед, мы же вернемся назад и отступим. Мистуфлет, готовь лошадей. Поскорее!

– Это невозможно! – ответил Мистуфлет, указывая на группу мужчин, двигавшихся по дороге. Это был пост, оставленный с целью преградить преследуемым путь в Париж. Группа мушкетеров остановилась точно перед хижиной.

Ситуация была не из приятных. Справа и слева, а также перед ними дорога была занята и охранялась врагами, и число их было таково, что исчезла всякая надежда со шпагой в руке проложить себе дорогу. Нужно было бежать, но куда? Как бы там ни было, но следовало рискнуть и действовать быстро. Фариболь предложил выйти через черный ход, и когда все согласились, он скомандовал:

– В путь!

Монсеньер Людовик понес на руках Ивонну, хотя она и сопротивлялась. Внимательно осматриваясь по сторонам и прислушиваясь, по узенькой тропинке впереди шел Мистуфлет. Фариболь с пистолетом в руке замыкал шествие.

– Вперед! Вперед! Эти мошенники идут за нами по пятам! – торопил учитель фехтования.

– Боже мой! Мы окружены!

– Окружены? Тысяча чертей!… У меня идея! – воскликнул Фариболь.

– Вы, монсеньер, с мадемуазель ожидайте нас здесь, а ты, Мистуфлет, двигай за мной.

Тропинка, по которой они шли, превратилась в некоторое подобие улочки, ограниченной стеной. Фариболь со своим другом перепрыгнули через стену и исчезли.

Королевские солдаты тем временем направились в ту сторону, куда кинулись беглецы, и теперь рассыпались вокруг, обшаривая все и выискивая, словно ищейки. Один из них неожиданно испустил радостный вопль, указывая на то место, где стояли, тесно прижавшись друг к другу, монсеньер Людовик и Ивонна:

– Вот они!

Но в этот момент произошло странное явление. Словно от землетрясения участок стены, около которой ехали четверо мушкетеров, неожиданно закачался и рухнул, мгновенно скрыв” под своими обломками всех четверых вместе с лошадьми. Потом из-под обломков выскочил человек и крикнул:

– Скорее, монсеньер! Сюда! Путь свободен!

– Это Фариболь! – проговорил монсеньер Людовик, подхватывая Ивонну на руки.

– Тьгсяча молний! – сказал учитель фехтования. – Что произошло?

Этот Мистуфлет словно Самсон *9) способен разрушить кафедральный собор.

Но опасность не миновала; привлеченные шумом рухнувшей стены, с минуты на минуту должны были появиться враги. Поэтому не стоило терять напрасно времени, нужно было уходить, идти все время вперед, не зная, что ждет впереди. Неожиданно они уперлись в толстую и высокую стену, за которой качались верхушки деревьев.

– Парковая ограда, – с грустью в голосе прошептал Мистуфлет, понимая свое бессилие перед этим препятствием,

И в то же мгновение с двух сторон у подножия холма, на который они только что поднялись, они увидели блеск стволов множества мушкетов. Следом долетел шум приближавшегося противника. Он нарастал с каждой минутой.

– Тысяча чертей! Похоже, они охотятся на нас! – произнес Фариболь.

– Не могу сообразить, как…

Остаток фразы он не закончил, потому что споткнулся о какое-то невидимое препятствие и растянулся на тропинке.

– Черт побери! – вскакивая, выругался он. – Ступеньки какой-то лестницы! Дверь!… Открой ее, Мистуфлет! Открой ее! Скорее!

– Сейчас, патрон!

Сохраняя полнейшее хладнокровие, Мистуфлет просунул кончик ножа в щель между дверью и косяком, сделал резкое движение вверх и, блаженно улыбаясь, открыл дверь:

– Готово, патрон, – произнес он.

Когда все вошли, Мистуфлет также ловко закрыл дверь.

В парке царила тишина. В доме, возвышавшемся в глубине, не видно было ни одной полоски света. Неожиданно до слуха беглецов донеслись проклятия, крики и команды. Мушкетеры добросовестно обыскивали все по пути, но им и в голову не пришло, что беглецы могли проникнуть в парк. Скоро солдаты прекратили бесполезные поиски около парка и отправились дальше.

Услышав, что погоня удалилась, четверо друзей облегченно вздохнули. Луна, прятавшаяся за тучами последние двадцать минут, снова осветила все вокруг своим бледным светом. В ее неверных лучах можно было рассмотреть осунувшееся, страдальческое лицо Ивонны.

– Боже мой! – с тревогой в голосе воскликнул монсеньер Людовик.

– Нельзя терять времени. Я не знаю, кого мы здесь встретим – друзей или врагов, – но моей бедной сестре нужна срочная помощь… Берите ее на руки и идите за мной!

– Монсеньер, я вижу там свет, – проговорил Фариболь, указывая в глубину сада. Похоже, там домик садовника. Можно было бы обратиться к нему за помощью.

Спустя минуту они уже стояли перед небольшим домиком в глубине парка. На нижнем этаже одно окно было освещено и ставни были открыты. Монсеньер Людовик приник к окну и рассмотрел фигуру женщины, которая, преклонив колена на скамеечку, молилась. Решившись, он подошел к двери и позвал. В доме послышались шаги и дрожащий голос спросил:

– Что нужно?

– Сострадания, – ответил молодой человек. – Откройте нам! Мы нуждаемся в помощи. С нами одна девушка, она умирает от холода и мучений.

– Кто вы?

– Меня зовут монсеньер Людовик и…

Шум открывающейся двери прервал его. Девушка, молившаяся до этого, возникла на пороге и в волнении воскликнула:

– Людовик! Людовик!

– Сюзанна , ты здесь! – прошептал молодой человек. От неожиданности он словно прирос к земле, узнав дочь графа де Еревана.

И забыв все на свете от счастья, он опустился на колени перед женщиной, ради которой он так рисковал своей жизнью.

Ивонна, предприняв отчаянное усилие, хотела вырваться из рук, нежно поддерживавших ее, но боль и радость были так сильны, что она потеряла сознание. Глава VII

ЗАГОВОРЩИКИ Легко понять, что для некоторых придворных королевского двора во Франции смерть королевы-матери Анны Австрийской явилась жестоким ударом. Августейшая дама, отправившись в потусторонний мир, бросила на произвол судьбы некоторых своих подопечных, которые тайно от нее готовили заговор против Людовика XIV.

В то время как наши беглецы укрылись в чудесном поместье, там в это время находились четыре персоны, обсуждавшие смерть королевыматери и сожалевшие об этом, хотя несчастье это затрагивало больше их эгоистические намерения, чем душевные порывы. Маркиза де Монтеспа *10) принимала в своем доме графиню де Суасо и ее спутников де Лорана и де Роа. Предвидя смерть своей покровительницы, четверка решила защищаться, чтобы не потерять завоеванные при дворе позиции.

Им нужна была женщина, а точнее – девушка, красивая и обаятельная, в которую мог бы влюбиться король. Нужно было добиться, чтобы он возвел ее на трон, и в то же время она должна быть послушной и наивной и подчиняться эгоистическим целям четверых заговорщиков.

Однажды Людовик XIV посетил монастырь урсулинок в Дижоне. Молоденькая дочь графа де Бревана за свою красоту удостоилась его похвалы. Госпожа де Монтеспа, узнав об этом, взяла этот случай на заметку и позднее, когда стало ясно, что дни королевы-матери сочтены, она придумала план, ознакомила с ним еще троих и они претворили его в жизнь:

похитили мадемуазель де Ереван и привезли ее в дом де Монтеспа, которая должна была представить девушку ко двору.

Об этом и о других делах беседовали все четверо, когда в дверь робко постучали, и служанка испуганно проговорила:

– Мадам, мадам. Его Величество король здесь!

Услышав такую новость все испуганно вскочили.

– Король здесь? – воскликнула Монтеспа. – ТЫ сошла с ума? Ну-ка расскажи!

– Я была в домике вместе с мадемуазель Сюзанной, – заговорила служанка. – Я оставила ее ненадолго, чтобы она помолилась… Потом я услышала, как открылась дверь, и когда я вошла, то увидела короля на коленях перед мадемуазель де Ереван.

– Ладно, иди, – приказала маркиза де Монтеспа. Она повернулась к своим гостям и добавила: – Не будем терять времени на выяснение тайны, благоприятствующей нашим проектам.

Она откинула ковер, закрывавший вход в соседнюю комнату и добавила:

– Пойдемте сюда и мы сможем услышать, о чем там говорят. Если нам будет грозить опасность, мы сможем уйти через потайную дверцу в этом углу. Потайная лестница выведет нас в сад, а там мы сможем легко спрятаться.

Столкнувшись неожиданно с той, кто всецело владела его мыслями, монсеньер Людовик забыл все на свете.

– Ах, Сюзанна, Сюзанна! – повторял он, целуя ее руки. – Помнишь ли ты меня и любишь ли еще, как в те времена, когда мы детьми любили друг друга?

– Да, – отвечала девушка, – да, Людовик. В ту роковую ночь, когда ты спешил мне на помощь и я произнесла твое имя, я думала, что мне пришел конец.

– Спасибо, Сюзанна, за твои слова. Но скажи мне, для чего тебя привезли сюда?

– Не знаю. А ты, Людовик, как ты попал сюда? Ты сказал, что пришел не один и что кто-то из твоих товарищей ранен.

Устыдившись, что он забыл о своих товарищах, которым был обязан не только жизнью, но и своим счастьем, молодой человек вскочил на ноги. Сюзанна позвонила в колокольчик и появились две служанки.

– У входа стоят мои товарищи, – сказал молодой человек. – Нужно помочь им. Один из них ранен. И это женщина…

– Женщина! – побледнев, воскликнула Сюзанна.

– Да, – подтвердил монсеньер Людовик, – почти девочка. Из любви ко мне она подвергает опасности свою жизнь. Это Ивонна, моя молочная сестра. Дочка госпожи Жанны.

– Ах, боже мой! Ивонна! – воскликнула девушка и приказала служанкам: Положите ее в мою постель!

Спустя минуту Мистуфлет и Фариболь внесли на руках потерявшую сознание Ивонну. В сопровождении служанок они прошли в соседнюю комнату, в то время как Сюзанна и Людовик сели на диван и прижались друг к другу. Девушка быстро рассказала о своих приключениях с момента похищения. Людовик, в свою очередь, пояснил Сюзанне все свои запутанные перипетии и причину таинственности, в которую превратилась его жизнь.

Закончив, он заметил, что ясные глаза Сюзанны наполнились слезами.

– Ты почему плачешь? Что случилось? – нежно спросил он.

– Я плачу, Людовик, потому, что дочь бедного дворянина недостойна любви короля Франции.

– Ах, Сюзанна! – возразил монсеньер Людовик, пожимая ей руки.

– Ты забываешь, что я всего лишь изгнанник и беглец, вынужденный скрывать свою личность, и в будущем меня скорее всего ожидает тюрьма, чем трон.

– Может быть нет, монсеньер! – неожиданно раздался громкий и взволнованный голос.

Молодые вздрогнули и обернулись. Четыре персоны, нескромно подслушивавшие разговор, стояли теперь перед влюбленными и двое мужчин учтиво поклонились, подметая пол перьями на шляпах.

– Кто вы? Что вы хотите от меня? – спросил монсеньер Людовик, выхватывая шпагу.

– Монсеньер, – заговорил один из мужчин (это был де Лоран), – мы имеем некоторый вес при дворе и являемся верными и преданными подданными своего короля.

– Значит, вы пришли сюда как враги?

– Монсеньер, – продолжал де Лоран, – я сказал “своего короля”, а не узурпатора.

– Как, господа! Вы слышали… и знаете…?

–… Что единственный сын Людовика XIII, являющийся наследником трона, находится перед нами и мы передаем в его распоряжение наши шпаги, наши сердца и нашу верность.

– О! – воскликнул молодой человек. – Уж не во сне ли это? Правда ли то, что я вижу? Возможно ли это? Казалось, все сговорились против меня, но судьба все изменила и я встречаю друзей, желающих помочь мне подняться на трон, и нахожу свою любовь.

Вздох или, пожалуй, рыдание заставило его оглянуться. На пороге, поддерживаемая Фариболем и Мистуфлетом, Ивонна, очень бледная и грустная, наблюдала эту сцену.

– О, подойдите, подойдите! – обратился к ним монсеньер Людовик.

– Ты, моя нежная и дорогая Ивонна, вы, храбрые и верные товарищи, все вы займете в моем сердце место, которое вам принадлежит. Если я стану королем, то я хочу, чтобы народ и знать образовали единую семью, одинаково защищенную моей властью и любимую мною.

И взяв их за руки, он подвел их к своим новым друзьям. В это время графиня, улыбнувшись, проговорила:

– Ваше Величество, позвольте дать вам совет?

– Говорите, мадам.

– Представление лучше отложить на более позднее время. Я слышала крики в воротах парка, а теперь вижу множество факелов. Несомненно, вас ищут…

– Верно! – подтвердил монсеньер Людовик, выглянув в окно. – Приготовим шпаги и…

– Сир, в данных обстоятельствах шпаги бесполезны. Я умоляю вас спрятаться туда же, где были мы… Комнатка тесная, но представьте, что это прихожая Лувра.

Понимая, что совет был осмотрительный и умный и что не следовало терять времени, монсеньер Людовик быстро поцеловал руку Сюзанне и в сопровождении Ивонны, Фариболя и Мистуфлета вошел в потайную комнату.

Почти в это же время в коридоре послышался шум шагов и в сопровождении Росаржа в комнату вошел Сен-Мар. Увидев де Лорана он несколько смутился.

– А, господин де Сен-Мар! – воскликнул Лоран. – Входите!

Сен-Мар, несомненно, опасавшийся могущественного придворного, снял шляпу и подошел к нему.

– Извините, месье, – с уважением проговорил он, – я ищу одного пленника, охрану которого мне поручил Его Величество.

– Постойте! Конечно, вы сделали это в обмен на то сокровище, на которое в последнее время вы тратите свой досуг…

– Месье, о чем вы говорите?

– Как! Вы не знаете эту мадемуазель? – проговорил де Лоран, указывая на Сюзанну.

– О, я его узнала! – испуганно воскликнула девушка. – Этот тот самый человек, похитивший меня ночью.

– Ага, у этой очаровательной девушки память лучше, чем у вас, мой добрый Сен-Мар!

– Но, месье, – в замешательстве проговорил Сен-Мар, – я позволю напомнить вам, что вы были тем, кто…

– Кто помешал, чтобы эта бедная девушка против ее воли была обвенчана с Его Величеством Людовиком XIV? Черт побери! Я выполнил долг честного дворянина, воспрепятствовав этому безобразию, – нагло лгал де Лоран, специально разговаривая довольно громко, чтобы его мог слышать монсеньер Людовик в соседней комнате.

Сен-Мар ничего не понял из этой галиматьи и был настолько ошеломлен, что предпочел не возражать, поскольку де Лоран был более могущественен и влиятелен при дворе, чем он.

– А теперь, – закончил де Лоран, – я думаю, бесполезно объяснять, что вашего пленника здесь нет. Поэтому уходите и оставьте нас в покое.

Не возражая, Сен-Мар поклонился и вышел, сопровождаемый Росаржем, который был удивлен не менее своего хозяина.

Де Лоран повернулся к Сюзанне и сказал с отеческой лаской:

– Дорогая девочка, из моих слов вы поняли опасность, угрожавшую вам.

– О, сударь! – воскликнула Сюзанна в избытке благодарности. – Никогда не забуду, что благодаря вам…

– Я выполнил свой долг, мадемуазель де Ереван! В остальном вам нужно пользоваться покровительством госпожи маркизы де Монтеспа, потому что только с ней вы будете чувствовать себя в безопасности…

А теперь я умоляю вас удалиться…

– Удалиться? Вы не позволите мне попрощаться с монсеньером Людовиком?

– Лучше было бы этого сейчас не делать… Дня три его будут искать, а потом вы сможете соединиться, но он уже будет королем Франции.

Обрадованная этим обещанием, Сюзанна улыбнулась и стала поджидать маркизу, чтобы отправиться к ней во дворец, оставив навсегда этот домик, где она неожиданно встретилась с монсеньером Людовиком.

А де Лоран тем временем отвел госпожу Монтеспа и госпожу Суасо к окну и тихо сказал маркизе:

– Я вам советую в течение трех дней не отправлять к королю свою протеже.

– Понятно. Завтра состоятся похороны королевы-матери и…

–… Необходимо дать ему время для траура. Что касается монсеньера Людовика, то я спрячу его до благоприятного времени в своем доме.

– А я возьму к себе раненую девушку, сопровождавшую их, – предложила графиня де Суасо. – Не знаю почему, но ее лицо мне очень симпатично.

– А я, – добавил де Роа, – возьму на службу двух других. Может быть придется их использовать в дальнейшем, да и не следует их терять из вида.

– Через три дня, – продолжал де Лоран, – мы соберемся в доме вдовы Скарро *11) и там закончим детали нашего проекта…

После этого маркиза де Монтеспа, взяв под руку Сюзанну, отправилась в свои апартаменты. Ни она, никто из присутствующих не заметил под окном безобразного и горбатого человека, который внимательно прислушивался ко всем разговорам, а потом быстро удалился, довольно потирая руки.

Как только две дамы вышли из комнаты, де Лоран нажал на пружину и открылась дверь в потайную комнату.

Монсеньер Людовик сразу же вышел оттуда. Он был бледен и его лицо одновременно выражало боль и гнев.

– Господин де Лоран, – обратился он, – поклянитесь, что намерения Сен-Мара были таковы, что вызвали ваше справедливое негодование?

Верно ли, что Людовик XIV хотел взять насильно в жены мадемуазель де Ереван?

– Да, сир.

– Если это недостойное существо, отнявшее у меня трон, имя и свободу, попытается еще отнять у меня любимую женщину, то я его убью.

– Успокойтесь, сир. Через три дня на этом же самом месте в полной безопасности вы встретитесь с мадемуазель де Ереван! – заверил его де Лоран.

Это обещание всех успокоило и скоро домик опустел. Монсеньер Людовик и его верные друзья расстались в полной уверенности, что вскоре увидятся вновь. Глава VIII

ВДОВА СКАРРО Как и было условлено четверо заговорщиков собрались в доме вдовы Скарро. Вдова была женщиной красивой, умной и хитрой. Она пользовалась дурной славой из-за своих низкопробных интриг и была дважды замужем. Первый раз она вышла замуж за безобразного и горбатого мужчину, от которого родила сына, – полную копию своего папочки.

Сына она безжалостно бросила. Вторым мужем у нее был разорившийся поэт по имени Скарро, который умер и оставил ее в большой нужде.

Но вдова не беспокоилась за будущее. Верные придворные, подобно тем четверым, с которыми мы уже познакомились, хорошо знали, что хитростью и лицемерием она многого могла добиться. Поэтому они помогали ей, спрашивали у нее совета и она никогда не была беспомощной. Но ее намерения шли очень далеко. Она знала, что была красавицей и что имела большой талант, и ее самым большим желанием было появиться перед Людовиком XI V и произвести на него впечатление, оказать ему какую-нибудь ценную услугу и таким способом попытаться стать…

королевой! Для некоторых честолюбцев препятствий не существует и вдова Скарро относилась к этой категории людей. Поэтому она решилась помочь де Лорану и его друзьям.

Совещание, состоявшееся в эту ночь в ее скромном доме, по-видимому, было очень интересным, но поскольку не сохранилось никакого документа, то мы не сможем описать его. Скажем только, что удалившиеся придворные оставили у нее на столе кошелек, наполненный золотом.

Оставшись одна, вдова высыпала монеты на стол и с ликованием воскликнула:

– Золото! Золото!… Не много, но тайна, о которой я узнала во время разговора, может стоить состояния… Если бы я могла знать, кто же эта таинственная персона…

– Я пришел, чтобы сообщить вам это, – хрипло проговорил мужчина, только что вошедший в комнату.

– Ты кто? Что нужно? – испуганно спросила женщина, склонившись над монетами и прикрыв их.

– Я хочу, – ответил незнакомец, – отомстить. Кто я? Ваш сын.

Меня зовут Ньяфо.

– Ньяфо! – отступая назад словно перед гадюкой, воскликнула женщина. Я тебя не знаю.

– Верно. Это не характерно для матери, но я не обижаюсь… Однако я повторяю: я ваш сын от первого мужа и ношу его имя. Имею свидетельство о рождении, в котором фигурируете вы, моя очаровательная мамочка.

Услышав такое категорическое утверждение, женщина вздрогнула, не в силах опровергнуть очевидное.

– Что же ты хочешь? – спросила она. – Золото? Возьми, вот оно…

Ньяфо язвительно рассмеялся:

– Золото! Как бы не так! Ласка, ваш поцелуй для меня стоили бы больше, чем все сокровища мира, но я продемонстрирую, что я достойный сын своей бессердечной и бессовестной матери… Я пришел, чтобы сообщить вам о большой и неожиданной удаче.

– Я не понимаю тебя.

– Вы только что говорили, что владея секретом таинственной персоны, о которой рассказали ваши интересные друзья, вы могли бы попытать большого счастья, о котором мечтали. Вы добились этого.

– Что же это за секрет? – спросила женщина; в ней снова проснулось ее ненасытное честолюбие. – Скажи мне, кто этот человек, и в тот день, когда я стану могущественной, я не забуду тебя.

Ньяфо лукаво улыбнулся и ответил:

– Ах, как это великодушно!.. Ну ладно, эта персона является королем Франции.

– Ты спятил!

– Нет… я знаю, что вы желаете выйти замуж за короля. Я тоже этого хочу, потому что если вы займете самое высокое положение, то и я не останусь в накладе.

– Давай! Говори! Говори яснее!

– Скажу, если вы будете меня во всем слушаться. Я буду ежедневно приходить и вы будете точно все исполнять. Я хочу обратить ваше внимание, что эта тайна является оружием, которое может обратиться против вас… В остальном я хочу, чтобы король назначил меня тюремным надзирателем. Согласны вы повиноваться?

– Согласна.

– Хорошо. Садитесь и слушайте.

Ньяфо сел рядом с матерью и кратко, но ничего не утаивая, рассказал ей о великой тайне, окутывавшей личность монсеньера Людовика. Они тут же наметили план, направленный на то, чтобы помешать действиям де Лорана и его друзей, и когда договорились обо всем, вдова сказала:

– Неплохо, как мне кажется. Одного я не понимаю: какую выгоду ты собираешься получить в этой опасной интриге. Ведь должность тюремщика…

_ О! – перебил ее карлик. – Я хочу получить еще одну награду.

Является ли король достаточно могущественным, чтобы заставить женщину против ее воли выйти замуж?

– Несомненно.

– Ладно, тогда я хочу таким способом жениться на одной девице по имени Ивонна. В данный момент она находится в доме графини де Суасо… Поклянитесь, что когда вы взойдете на престол, то Ивонна будет моей женой.

– Клянусь. Но скажи мне, почему ты хочешь замуровать себя в стенах тюрьмы?

– Потому что там будет сидеть монсеньер Людовик… благодаря планам, которые мы с вами только что наметили… Не забывайте мои наставления и вы не пожалеете! Глава IX

НЕДОУМЕНИЕ СЮЗАННЫ В эту ночь так же, как и в две предыдущие, мадемуазель де Ереван находилась одна в комнате; она все еще пребывала в доме маркизы де Монтеспа. Опершись локтями о подоконник, она задумчиво смотрела в темноту ночи и думала о том, кого любила. Ей обещали, что встреча вскоре состоится, и назначенный срок истекал. Может быть монсеньер Людовик уже стал королем Франции, и девушка с некоторым беспокойством ожидала того момента, когда он приедет за ней, как он сам обещал.

Неожиданно она услышала, как открылась дверь. Она резко обернулась и увидела перед собой того, кто был предметом ее простой и чистой любви. Она покраснела, вскочила на ноги и направилась к королю:

– Ты, сир? Ты здесь?

– Я взываю к твоей доброте и надеюсь на прощение за то, что вошел без разрешения.

– Это правда, сир, – улыбаясь, ответила девушка, – ты выбрал время, которое госпожа де Монтеспа не одобрила бы…

– А ты ничего не боишься…

– Чего же бояться, если ты рядом.

Ободренный таким ответом король приблизился к Сюзанне, взял ее за руки и привлек к себе, но сделал это, возможно, слишком грубо. Девушка испугалась и отступила назад.