Текст книги "Танар из Пеллюсидара"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава VI Остров любви

Полуденное солнце Пеллюсидара освещало счастливую троицу, пробирающуюся по лесным тропам в деревню Парат, где Федол был главным вождем.

– Скажи, отец, – обратилась к нему Стеллара, – как, по-твоему, примут нас твои люди? Отнесутся ли они к нам по-дружески или пожелают расправиться с нами, как это было в деревне Лар?

– Пока я вождь, вам нечего бояться, – ответил Федол. – Если кто-то и будет сомневаться, моего слова Достаточно, чтобы заткнуть рот любым недоброжелателям. Но я уверен, что в этом не будет нужды – доказательства нашего родства неоспоримы. Мои соплеменники с радостью примут дочь Аллары и Федола, как уже сделал это я сам.

– А как же Танар? – не отставала Стеллара. – Ты сумеешь защитить его в случае необходимости?

– Достаточно будет твоего честного слова, что он не корсар, – ответил Федол. – Он может оставаться с нами, сколько пожелает.

– А что скажет на это Зурал? – поинтересовался Танар. – Ведь он приговорил нас к смерти и может потребовать исполнения этого приговора.

– На нашем острове деревни редко воюют между собой, – ответил охотник, но если Зурал пожелает вас сжечь, ему придется сначала воевать с нами. Этот слепой безумец никогда не получит ни тебя, ни мою дочь!

Велика была радость жителей Парата от возвращения их вождя, которого они уже не чаяли увидеть живым. Его обступили со всех сторон с радостными криками и приветственными возгласами. Но когда они увидели Стеллару и Танара, настроение толпы резко изменилось. Послышались крики: "Корсары! Корсары!"

– Кто посмел кричать "корсары"? – в гневе обратился к толпе Федол. – Что вы можете знать об этих людях?

– Я знаю их! – выступил вперед высокий воин. – Я прибыл из Лара. Со мной еще шестеро воинов, и мы ищем этих двоих корсаров, сбежавших из нашей деревни перед самой их казнью – сожжением на костре. Мы доставим их обратно в Лар, а ты, о вождь, получишь вечную признательность Зурала за поимку пленников.

– Вы никуда их не доставите! – отрезал Федол. – Они не корсары. Вот эта девушка, – положил он руку на плечо Стелл ары, – моя родная дочь, а этот юноша – воин из далекой страны Сари. Он сын короля этой страны, которая лежит далеко на материке и поэтому неизвестна никому среди местных жителей.

– То же самое они рассказали и Зуралу, – согласился воин, – но мы им не поверили. Никто им не поверил. Я сам был в отряде Вулхана, когда мы сняли этих двоих с разбитого штормом корсарского корабля, прибитого к берегу Амиокапа.

– Я тоже не сразу поверил им, – пояснил Федол, – но Стеллара сумела доказать, что является мне родной дочерью, в чем; я уверен, очень скоро убедитесь и вы все.

– Каким образом? – спросил воин.

– Посмотрите на родимое пятно у нее на левом плече, – предложил Федол. – А теперь сравните его с родимым пятном на моем левом плече. Убедились? Эта девушка очень похожа на Аллару, мою украденную корсарами жену, и вряд ли кто посмеет сомневаться, что Стеллара – ее дочь. Что же касается отцовства, от кого, кроме меня, она могла унаследовать эту отличительную метку на плече?

Прибывшие из Лара воины смущенно зачесали головы.

– Что ж, скорее всего, других доказательств и не потребуется, – вынужден был признать их предводитель.

– Мне-то уж точно не потребуется, – подтвердил Федол, – так же, как и всем жителям Парата. Расскажите обо всем Зуралу и жителям Лара. Я надеюсь, они отнесутся к моей дочери и ее спутнику так же, как и все мы, а в случае нужды придут им на помощь, как это положено по обычаям Амиокапа.

– Я передам твои слова Зуралу, – церемонно ответил высокий воин и, некоторое время спустя, отбыл со спутниками в свою деревню.

Федол поместил Стеллару в лучшей комнате своего дома, а Танару предложил временно поселиться в жилище для молодых воинов, еще не выбравших себе подруги, а проще сказать, в общежитии для деревенских холостяков. Одновременно Федол распорядился готовить большой праздник и пиршество по случаю обретения им родной дочери. Сотня воинов отправилась за бивнями и мясом убитого Федолом и Танаром тандора. Для будущего праздника вождь нарядил Стеллару в свои лучшие меха и украсил ее наряд украшениями из золота и слоновой кости, а также перьями редчайших и красивейших тропических птиц. Ее красота и обаяние сразу же завоевали симпатию и любовь всех жителей деревни. Стеллара была по-настоящему счастлива, может быть, впервые в жизни.

Поначалу Танар испытывал двойственное отношение со стороны воинов и охотников. Они приняли его в свою среду, подчиняясь приказу вождя, но у многих при этом оставались сомнения. Лишь позже, особенно побывав вместе на охоте и проявив там свои лучшие качества, Танар сумел растопить холодок недоверия в сердцах людей и был окончательно принят ими как свой.

При первом знакомстве сами островитяне и многие их обычаи показались молодому сарианину загадкой. Взять хотя бы тот факт, что изначально все обычаи и законы имели в своей основе любовь и доброту. Среди жителей Амиокапа практически никогда не использовались грубые ругательства, попреки; они почти никогда не ссорились между собой. Сначала Танар расценил такое поведение островитян как свидетельство их слабости и изнеженности, но позже, когда ему удалось оценить его в сочетании с редкостной отвагой и недюжинной силой своих новых друзей, он начал восхищаться ими и уважать их. Жизненная философия и мораль островитян настолько повлияли на образ мыслей наследного принца Сари, что он даже загорелся мечтой распространить подобные обычаи среди своего народа, если ему будет суждено когда-нибудь вернуться.

Жители острова Амиокап любовь считают священным даром богов и самым могучим инструментом для творения добра. Поэтому на острове царит свободная любовь без каких-либо ограничений. Здесь не подчиняются надуманным и бессмысленным законам, идущим вразрез с законами божьими и требованиями матери-природы. Вместе с тем, островитяне во многих отношениях гораздо чище и добродетельнее любого другого известного народа.

Жизнь тем временем шла своим чередом. Охота сменялась танцами и пиршествами, те, в свою очередь, уступали место состязаниям в силе, ловкости и меткости, до которых молодые воины Амиокапа были большими охотниками. Одним словом, это была идеальная жизнь для Танара и Стеллары. Никогда прежде они не были так счастливы.

Молодой сарианин все реже и реже вспоминал о возвращении на родину. Он понимал, что когда-нибудь ему придется построить лодку и пуститься на ней в опасное плавание к родным берегам, но спешить было незачем, лодка вполне могла подождать, а вокруг было столько неотложных дел, что даже редкие мысли о возвращении постепенно перестали посещать его голову. Немало способствовал этому и тот факт, что большую часть свободного времени Танар проводил вместе со Стелларой. В обществе друг друга молодые люди испытывали невыразимое чувство покоя и довольства, никогда не возникающее в одиночестве или в обществе других людей. Но ни разу Танар не заговорил о любви. Трудно сказать, чем это было вызвано. Возможно, мысль о любви просто не приходила ему в голову, особенно если учесть, что у него постоянно находилось какое-либо занятие, будь то охота или очередной турнир среди молодых воинов. Эти занятия требовали как физических, так и умственных усилий – состояние, мало соответствующее любовным грезам. Впрочем, следует признать, что в мыслях юноши, куда бы он ни шел и чем бы он ни занимался, неизменно присутствовали прекрасное лицо и изящная фигурка Стеллары, пускай даже и не всегда на первом плане. Он сам мог не осознавать этого, но каждый жест, каждый поступок молодого человека был отмечен печатью нежного образа красавицы Стеллары. Танар был уверен в ее дружбе, он высоко ценил ее и считал величайшим счастьем, но ни слова любви не слетало пока с его уст. Другое дело Стеллара. Ведь она была женщиной, а для любой женщины любовь – это жизнь. Живя в деревне, она постоянно имела перед глазами пример местных девушек, без стеснения выражавших свои чувства к понравившимся им молодым людям. Но Стеллара, воспитанная в куда более строгих обычаях корсаров, скорее умерла бы, чем позволила себе первой сказать о любви своему избраннику. А поскольку Танар не спешил делать этого шага, ей тоже приходилось пока довольствоваться его дружбой. Не исключено, правда, что и она помышляла о любви не больше, чем сам Танар.

Но среди молодых воинов деревни был один, который питал к дочери вождя совершенно определенные чувства. Его звали Доваль, и он, по общему признанию, был первым красавцем в деревне. На всем острове нельзя было отыскать другого юноши такой красоты. Не одна девушка предлагала ему свою любовь, но сердце этого Адониса оставалось холодным, пока взор его не упал на Стеллару.

Доваль стал в доме вождя постоянным гостем. В каждый свой визит он преподносил его прекрасной дочери дорогие подарки: меха, украшения, слоновую кость. Все больше времени Стеллара стала проводить с ним. Танара, отодвинутого на второй план, такой поворот событий сильно обеспокоил, хотя в причине такого беспокойства он вряд ли отдавал себе отчет.

Множество снов прошло с момента появления в Парате Танара и Стеллары, а от Зурала, вождя деревни Лар, все еще не было ответа на послание Федола. И вот однажды в Парат вошел отряд воинов из Лара. Вождь принял их на веранде своего дома, восседая в массивном кресле, чем-то напоминающем трон.

– Приветствую вас, воины Лара, – обратился он к прибывшим. – Я, Федол, рад видеть у себя посланцев моего друга Зурала и с нетерпением ожидаю услышать из ваших уст его ответ на мое послание.

– Мы прибыли в качестве послов от жителей деревни Лар и ее вождя Зурала, объявил предводитель воинов. – Мы принесли вам послание мира и дружбы. Зурал, наш вождь, поручил нам передать тебе, Федол, свои глубокие сожаления по поводу неумышленно причиненного зла твоей дочери и ее спутнику, воину из Сари. Он готов признать, что эти молодые люди не являются корсарами. Если ты, вождь, убежден в их невиновности, этого вполне достаточно для Зурала. Он посылает подарки им обоим и тебе тоже, о Федол, и приглашает вас в гости в Лар, где в вашу честь и во искупление досадного недоразумения будет устроено пиршество.

Федол и молодые люди с благодарностью приняли дружеское послание, после чего для гостей было приготовлено пиршество. Пока шла подготовка к празднику, в деревню со стороны джунглей вошла молодая девушка необыкновенной красоты. Ее черные волосы растрепались, нежная кожа была покрыта ссадинами и царапинами от долгого путешествия в лесной чаще, но глаза ее сияли счастьем, а ослепительно белые зубы блестели в торжествующей улыбке.

Она направилась прямиком к дому вождя, вызвав своим появлением бурю изумления со стороны прибывших послов.

– Летари! – воскликнул один из них. – Откуда ты взялась и что ты делаешь здесь, в Парате?

Летари ничего не ответила. Вместо этого она подошла к Танару и остановилась перед ним.

– Я пришла к тебе, – бесхитростно сообщила она. – С тех пор как ты убежал, я готова была много раз умереть от тоски и одиночества. Но когда наши воины вернулись из Параты и принесли известие, что ты жив, я твердо решила отыскать тебя. Когда Зурал послал к Федолу этих воинов, я последовала за ними. Мой путь был тяжел и опасен. Я старалась держаться как можно ближе к отряду, но все равно несколько раз с трудом избежала смерти от диких зверей. Я так боялась, что больше не увижу тебя, но боги оказались милостивы ко мне, и вот я здесь.

– Но что тебе от меня нужно? – спросил Танар.

– Я люблю тебя! – ответила Летари. – Я объявляю о своей любви перед этими воинами из Лара и всеми жителями Парата.

От смущения Танар весь покрылся краской. Впервые в жизни он оказался в таком щекотливом положении. К нему были обращены взоры всех присутствующих, а самое главное – Стеллары.

– Что скажешь? – спросил Федол.

– Да она с ума сошла! – беспомощно воскликнул юноша. – Как она могла меня полюбить, если она меня совсем не знает? Мы с ней и встречались-то лишь однажды, когда она приносила нам со Стелларой еду во время нашего заключения.

– Я не сошла с ума, и я тебя люблю, – упрямо повторила Летари.

– Согласен ли ты взять эту девушку в жены? – обратился к Танару Федол.

– Но я же не люблю ее, – ответил тот.

– Мы можем прихватить ее с собой, когда отправимся обратно в Лар, предложил один из послов.

– Я никуда отсюда не уйду! – закричала девушка. – Я люблю его и навсегда останусь рядом с ним.

Судя по реакции окружающих, такое поведение Летари удивило лишь самого Танара. Островитяне давно привыкли к подобным изъявлениям чувств, за исключением, может быть, Стеллары, и они не вызывали ни насмешек, ни особых пересудов. Для людей, родившихся на острове любви, признание в своих чувствах к персоне противоположного пола давно уже стало самым простым и естественным событием в жизни. Нельзя также было не признать, что столь либеральное отношение к данному предмету отнюдь не привело к сколько-нибудь пагубным последствиям. Напротив, красота и великолепные физические данные, редкостная сила и непревзойденная отвага населяющей Амиокап расы красноречиво свидетельствовали об обратном. И вряд ли кто осмелится оспаривать утверждение, что законы, господствующие на большей части нашего внешнего мира, во многом являются причиной умственных, моральных и физических недостатков у миллионов появляющихся на свет детей, а также множества разбитых сердец и страданий миллионов взрослых.

Впрочем, все эти высокие мысли мало занимали голову Летари. В данный момент она помышляла только о своей любви к красивому чужеземцу из далекой страны и о своем неодолимом стремлении быть рядом с ним. Она приблизилась к нему почти вплотную и умоляюще заглянула ему в глаза.

– Ну почему ты не хочешь полюбить меня? – жалобно спросила она. – Разве я не красива?

– Ты очень красива, Летари, – заверил ее юноша, – но нельзя любить по заказу. Я не умею этого делать. Никто не знает, какие причины способствуют взаимной любви – влечение ли умов или тяга сердец.

– Но ведь мое сердце тянется к твоему, – удивилась девушка, – почему же тогда не отвечает твое?

Танар только головой покачал. Ну что мог он ответить этой влюбленной простушке, если он и сам не знал, почему так происходит? Больше всего на свете он желал в эту минуту, чтобы Летари убралась куда-нибудь подальше и оставила его в покое. Он и так не знал, куда деваться от стыда и смущения за весь этот спектакль. Летари, однако, не испытывала ни малейшего желания расставаться с ним. Раз уж ей удалось добраться до любимого, она собиралась в дальнейшем оставаться как можно ближе к нему, если только ее не оторвут от него силой. Но даже если послы против ее воли заберут ее с собой обратно в Лар, она твердо решила сбежать на первом же привале и вернуться к Танару.

– Давай поговорим, – обратилась она к юноше, – может быть, тогда ты сможешь меня полюбить.

– Давай, – согласился Танар, – хотя я очень сомневаюсь, что смогу когда-нибудь полюбить тебя.

– Только давай уйдем куда-нибудь от всех этих людей, а по дороге поговорим.

– Согласен, – ответил Танар, больше всего на свете желавший скрыться подальше от любопытных и, как ему казалось, насмешливых взоров.

Летари подхватила его под руку и повлекла за собой по деревенской улице.

– Я буду тебе хорошей подругой, – щебетала она, – и я обещаю любить только тебя одного. Может быть, мы с тобой попробуем? А если я тебе не понравлюсь, ты всегда можешь отослать меня обратно в Лар. Ты же знаешь, что по обычаям Амиокапа тот из супругов, который перестает любить другого, имеет право на немедленный развод.

– Все это так, – согласился Танар, – только ты забываешь, что люди не становятся супругами, если они не любят друг друга.

– Это правда, – признала Летари, – но я убеждена, что ты очень скоро полюбишь меня. Я уверена в этом, ведь все мужчины и юноши Лара домогались моей любви. Я могла выбрать любого из них, если бы пожелала.

– Да, в избытке скромности тебя упрекнуть трудно, – усмехнулся Танар.

– А почему я должна скромничать? – удивилась девушка. – Разве я не молода и не прекрасна?

Стеллара, стоя на веранде отцовского дома, провожала взглядом идущую по улице пару. Она видела, как прижимается к юноше девушка, как она о чем-то оживленно говорит и как внимательно, на ее взгляд, прислушивается к ее словам Танар. Рядом со Стелларой, как всегда, отирался Доваль. Она повернулась к нему.

– Здесь очень шумно, – обратилась она к своему прекрасному поклоннику, все эти люди утомляют меня. Давай пройдемся с тобой по деревне до околицы.

Это был первый случай, когда Стеллара пожелала побыть с ним наедине. Немудрено, что Доваль почувствовал себя на седьмом небе от радости.

– Я готов идти с тобой, Стеллара, – напыщенно произнес он, – не только до околицы, но и до самого края света, потому что я люблю тебя навеки и всем сердцем.

Со вздохом девушка пожала плечами.

– Не говори мне, пожалуйста, о любви, – попросила она, – все, что я хотела, это прогуляться до околицы. Ты просто оказался рядом, вот я и обратилась к тебе с этой просьбой.

– Но почему ты не хочешь ответить на мою любовь? – спросил Доваль, когда они оказались на улице. – Ты любишь другого?

– Нет! – с неожиданной яростью воскликнула Стеллара. – Я никого не люблю, я ненавижу всех мужчин!

– Ничего не понимаю, – недоуменно заговорил Доваль, – множество девушек признавалось мне в любви, я мог выбрать любую из них себе в подруги; ты же, которой я сам признался в любви, не хочешь иметь со мной ничего общего. Ничего не понимаю! – повторил он.

Его слова заставили девушку о чем-то задуматься. Несколько мгновений она молчала, потом обратилась к своему спутнику.

– Не кажется ли тебе, Доваль, что ты переоцениваешь свои возможности? Держу пари, что смогу назвать имя девушки, которая откажется от твоей любви, как бы ты ни старался уговорить ее.

– Ты, наверное, имеешь ввиду себя? – спросил Доваль. – Во всяком случае, я уверен, что больше ни одна из девушек не стала бы себя так со мной вести.

– Нет, стала бы! – упрямо заявила Стеллара.

– И кто же это чудо? – насмешливо поинтересовался Доваль.

– Летари из деревни Л ар, вот кто, ответила Стеллара.

Доваль разразился громким смехом.

– Да она готова броситься на шею первому встречному чужеземцу, которого занесло на наш остров. Не говори мне о ней, ее и уговаривать не надо.

– Тем не менее я уверена, что тебе не удастся завоевать ее любовь.

– Да я и не собираюсь, – пожал плечами Доваль, – зачем она мне? Я не люблю ее, я люблю тебя. Если же я заставлю ее влюбиться в меня, скажи на милость, как это может помочь мне добиться твоей любви? Зачем же я буду тратить время на подобные глупости?

– Ты просто испугался! – подзадорила его Стеллара. – Ты же прекрасно понимаешь, что с ней у тебя ничего не выйдет.

– Выйдет, только я никак не пойму, какая мне от этого выгода?

– А вот какая, – ответила Стеллара. – Если ты добьешься ее любви, я стану относиться к тебе гораздо лучше, чем сейчас.

– Правда? – недоверчиво спросил Доваль.

– Обещаю! – заверила его Стеллара.

– Ну тогда я заставлю ее полюбить меня. А когда я этого добьюсь, ты станешь моей, как обещала?

– Я тебе ничего подобного не обещала, – сказала девушка, – я только обещала, что буду относиться к тебе гораздо лучше, чем сейчас.

– Ну что ж, – произнес, поразмыслив, Доваль, – Это уже кое-что. Если ты и правда будешь относиться ко мне гораздо лучше, значит, я на правильном пути.

– Все это – пустые разговоры. Тебе ни за что не удастся добиться любви Летари.

– Поживем – увидим! – ответил Доваль.

Дойдя до конца улицы, Танар и Летари повернули обратно и чуть не столкнулись с прогуливающимися рука об руку Довалем и Стелларой. Танар обратил внимание на то, как близко прижалась к своему кавалеру Стеллара и как заинтересованно слушает его речи. Танар нахмурился и совершенно неожиданно для себя почувствовал вдруг, что ненавидит Доваля черной ненавистью, хотя до этого всегда считал его прекрасным парнем. Немного подумав, он понял, чем вызвана перемена в его чувствах: на его взгляд, Доваль был явно недостоин Стеллары. А вдруг, Стеллара сама влюблена в этого красавца? От одной этой мысли Танара охватил приступ бессильной ярости. Ну что, скажите, она нашла в этом напыщенном павлине, и какое он, собственно, имеет право вот так вот под ручку прогуливаться с ней по деревенской улице? Раньше она позволяла гулять с собой только ему, Танару, и никто из мужчин даже не пытался встревать в их отношения, хотя Стеллара, и Танар прекрасно знал это, нравилась очень многим. Ну хорошо же! Если она предпочитает этого расфуфыренного выскочку Доваля, он ей покажет! Он, Танар, сын Гака Волосатого, короля Сари, докажет этой взбалмошной девчонке, что не родилась еще та женщина, которой удастся выставить его на всеобщее посмешище. С этой мыслью он демонстративно положил руку на узкие плечи Летари и привлек ее еще ближе к себе, продолжал одновременно неспешно шагать по пыльной деревенской улице. Этот жест не укрылся от внимания Стеллары.

На пиру в честь посланцев Зурала Стеллара сидела рядом с Довалем, а Летари рядом с Танаром, причем можно с уверенностью сказать, что Доваль и Летари были самыми счастливыми из всех участников пиршества.

По окончании празднества большинство жителей разошлись по домам и легли спать. Танар же, чувствуя себя крайне несчастным, не мог усидеть на месте, а тем более заснуть. Он собрал все свое оружие: тяжелое копье с костяным наконечником, лук со стрелами, каменный нож с рукоятью из бивня тандора подарок Федола, и в одиночку отправился поохотиться в джунгли.

Как долго спали жители деревни – час или год – значения не имеет, раз нет возможности для измерения времени. Важно другое: когда они проснулись и занялись своими делами, Летари стала искать Танара, но его нигде не было, зато она лицом к лицу столкнулась с Довалем.

– Какая ты красавица! – с восхищением обратился он к девушке.

– Я знаю, – согласилась Летари.

– Я еще никогда не встречал такой красивой девушки, – не отставал Доваль.

Его слова заставили Летари присмотреться повнимательнее к непрошеному ухажеру.

– Странно, что я тебя раньше не замечала, – сказала она. – Ты тоже очень красив. Должна признаться, что и я раньше не встречала таких красивых мужчин.

– Все так говорят, – самодовольно подтвердил Доваль. – Если бы ты знала, сколько девушек признавались мне в любви... Но я так и не нашел для себя подходящей подруги.

– Кроме красоты, женщине требуется от будущего супруга кое-что еще, кокетливо заметила Летари.

– А еще я очень храбр, – напыжился Доваль, – кроме того, я великий охотник. Знаешь, ты мне нравишься. Может, погуляем немного?

И не дожидаясь ответа, он обнял девушку за плечи, и вместе они двинулись по улице вдоль длинного ряда хижин. Спрятавшись за дверью своей спальни, Стеллара внимательно наблюдала за этой сценой. Когда же она увидела, как они в обнимку идут по улице, на губах ее заиграла торжествующая усмешка.

Под мирным небом Амиокапа в лучах немеркнущего светила деревня Парат выглядела оплотом покоя и безопасности. В тени разбросанных по всей деревне сохранившихся от вырубки деревьев играли в свои игры дети; женщины дубили шкуры, нанизывали бусы или готовили обед; мужчины осматривали и чинили оружие для предстоящей охоты или просто спали в своих постелях после обильных пиршественных возлияний. Вождь прощался с посланцами из Лара, вручая им напоследок подарки для Зурала. Одним словом, ничто не предвещало грозы. И вот в одно мгновение вся эта идиллия была развеяна раздавшимися со всех сторон хриплыми воинственными криками и треском мушкетной пальбы.

Паника мгновенно охватила всю деревню. Изо всех Домов на улицу выскакивали их обитатели; вопли, проклятия, плач наполняли все вокруг. Леденящий душу крик "Корсары! Корсары!" прокатился по несчастной Деревне, когда из-за ограды показались первые бородатые физиономии морских разбойников, сумевших незаметно высадиться на берег и воспользоваться быстротой и внезапностью своего нападения.