Текст книги "Лунная девушка [= Девушка с Луны] [The Moon Maid]"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

3. Животные или люди?

Естественно, все это подробности мы выяснили не сразу, а по мере того, как рос наш опыт. Я систематизировал наблюдения и делал выводы. В нескольких милях от нашего судна лежали живописные холмы, а на заднем плане высокие горы вздымались в облачные высоты. Когда мы смотрели в ту сторону, нам вначале что-то казалось странным, пока мы не поняли, что здесь отсутствует понятие горизонта, и расстояние до наблюдаемого объекта зависит исключительно от фокусировки зрения. Все равно, что находиться в невероятно большой чаше с настолько большими стенками, что верха не видно.

Почву вокруг покрывали различные растения бледной окраски: лавандовый, розовый, фиолетовый и желтый доминировали. В изобилии росла розовая трава, цвета кожи новорожденного младенца, кусты большинства растений-цветов были таких же странных расцветок. Цветы редкой красоты имели зачастую самые сложные формы, огромные размеры и бледные нежные оттенки. Рос кустарник с плодами, похожими на клубнику. Плоды самых разных размеров, форм и цветов росли и на деревьях. Нортон и Джей спорили, какие из них съедобны, но я приказал никому ничего не пробовать до тех пор, пока анализы не установят, какие именно виды не ядовиты.

На борту «Барсума» находилась специальная лаборатория, специально предназначенная для анализа марсианских продуктов растительного и минерального происхождения, ее оборудовали для научного изучения братской планеты. Хотя мы располагали достаточным запасом пищи на пятнадцать лет и использовать лунные ресурсы не было необходимости, я собирался провести химические анализы местной воды, так как воспроизводство жидкости было делом трудоемким, медленным и дорогим. Я намеревался приказать Весту взять несколько образцов воды из реки и исследовать их в лаборатории, а остальным – отправляться спать.

Может быть, правильнее всего было устроить небольшую разведку. Однако я не позволил этого делать, так как мы не спали более сорока восьми часов. Я решил, что нам важнее всего восстановить свои жизненные силы, чтобы быть готовыми ко встрече с этим незнакомым миром. Здесь были воздух, вода и растения – все три необходимых условия для возникновения животной жизни, и я рассудил, что животная жизнь почти наверняка развилась внутри Луны. Но если она существует, то может достигать очень высокой степени развития, и нам для самозащиты придется напрячь все свои силы. Было решено, что каждый из нас должен хорошенько выспаться, прежде чем покинуть безопасное пространство «Барсума».

Пока мы наблюдали проявление животной жизни в виде низшей формы – рептилий или насекомых. Видимо, лучше будет назвать это летающими рептилиями – каковыми они, как выяснилось позднее, и оказались. Жабоподобные существа с крыльями летучих мышей порхали в лесу среди мясистых листьев, издавая резкие крики. В траве, рядом с судном, мелькнуло еще одно существо. Эот убедило нас в том, что могут встретиться и иные формы жизни. Виденное нами существо удалось хорошо рассмотреть. Оно напоминало пятифутовую змею с четырьмя лягушачьими лапами и острой головой с единственным глазом в центре лба. Его лапы были короткими, поэтому, двигаясь по земле, оно ползло, подобно змее, одновременно отталкиваясь лапами. Мы наблюдали, как оно добралось до ручья и нырнуло, исчезнув в глубине.

– Странно выглядит, бедняга, – заметил Джей. – Дьявольски неземное существо.

– Возможно, возможно, – ответил я, поворачиваясь к нему. – Однако у него нет ни одного наружного органа, неизвестного на Земле. Возможно, его создавали по иному, чем на Земле, проекту; но, несмотря на это, оно чем-то знакомо нам, невзирая на замашки амфибии. Кстати, как и эти летающие жабы. Что в них особенного? Лично я ничего странного в них не вижу. На Земле тоже хватает странных существ, хотя следует признать, что здесь жизнь принимает особенно странные формы. На Марсе тоже существуют необычные для нас формы растительной и животной жизни, которые просто невозможно представить на Земле, но ведь на Марсе существуют и люди, практически неотличимые от нас. Вы понимаете, куда я клоню?

– Да, сэр, – ответил Джей. – Здесь, внутри Луны, тоже могут быть люди, похожие на нас.

– Я не был бы слишком удивлен, встретив тут человека, – сказал я, – и точно так же не удивился бы, встретив создания совершенно отличные от людей. А вот, если бы мы вовсе не обнаружили существ, аналогичных человеческой расе, я был бы удивлен.

– Доминантная раса, наиболее приспособившаяся к местным условиям жизни? – спросил Нортон.

– Да, и именно поэтому мы должны выспаться и привести себя в порядок, пока не выяснили отношения к себе этих существ, если таковые здесь имеются. Нам неизвестно, какой прием они уготовят нам. Итак, мистер Нортон, если вы будете так любезны и возьмете пробу воды из ручья, мы оставим мистера Веста на вахте для проведения необходимых анализов, а сами отдохнем, прежде чем отправимся на разведку.

Нортон спустился в корабль и взял стеклянную посудину для воды, а мы нацепили ремни со служебными револьверами, готовые пустить их в ход в случае опасности. Никто из нас не сделал и десяти шагов после прилунения. Я бессознательно отметил удивительную легкость движений, но в свете всего происходящего как-то не обратил на это особого внимания. Когда Нортон достиг низа лестницы и поставил ногу на лунную почву, я приказал ему быть предельно внимательным и осторожным. Прямо перед ним находились невысокие густые заросли, а за ними – футах в тридцати – струилась река. Выслушав мои указания, он прыгнул в сторону зарослей и к своему и нашему изумлению поднялся на восемнадцать футов вверх, пролетел футов тридцать пять и свалился в реку.

– Пошли! – приказал я, желая, чтобы остальные пришли на помощь Нортону. Но я несколько поторопился. Я даже не коснулся почвы, совершил полет и погрузился в ледяные воды лунной реки. Насколько она была глубока, я не стал выяснять, во всяком случае – глубже моего роста. Я очутился в мощном потоке воды, который больше походил на тяжелое и густое масло, текущее при земном притяжении. Выбравшись на поверхность, я увидел, что Нортон плывет к берегу, а Джей выныривает неподалеку от меня. Я быстро оглянулся в сторону «Барсума», ожидая увидеть Веста на палубе, ведь была его вахта, и он обязан был оставаться на месте.

В тот момент я сообразил, что мои товарищи в безопасности и не мог удержаться от улыбки. Затем Джей с Нортоном разразились хохотом, и мы со смехом принялись выбираться из реки неподалеку от корабля.

– Вы взяли пробу, Нортон? – спросил я.

– Контейнер у меня, сэр. – Он действительно держал его в руке все время этого приключения так же, как мы с Джеем сжимали револьверы. Нортон снял колпачек с сосуда и погрузил его в воды реки. Затем посмотрел на меня и улыбнулся.

– По-моему, мы можем избавить от трудов мистера Веста, сэр, – сказал он. – Мне кажется, это хорошая вода – когда я нырнул, то от изумления проглотил не меньше кварты.

– Мне тоже пришлось попробовать изрядную порцию, – ответил я. – Тем не менее, мы трое не придем в восторг, если во время анализа мистер Вест обнаружит какие-нибудь ядовитые вещества. Пусть лучше проведет исследование – для своей же собственной безопасности.

– Странное дело, сэр, – заметил Джей, – никто из нас не подумал об эффекте уменьшенной лунной гравитации. Мы неоднократно обсуждали этот вопрос, но столкнувшись с его проявлением на практике, не придали этому никакого значения.

– А я очень рад, – добавил Нортон, – что не совершил попытки перепрыгнуть реку. Я бы, наверное, летел до сих пор и приземлился бы на вершине какой-нибудь горы.

Когда мы добрались до корабля и увидели Веста, ожидающего нас с серьезной и полной достоинства миной на лице, то вновь расхохотались. Вест развеселил нас еще больше, рассказав, что после того, как мы покинули палубу, он потерял нас из вида и, следовательно, не был свидетелем самого невероятного и удивительного зрелища в своей жизни.

Мы поднялись на борт корабля, и после того, как задраили все люки, трое из нас отправились в свои каюты, а Вест с образцом лунной воды – в лабораторию. Я чувствовал себя крайне уставшим и проспал не меньше десяти часов, проснувшись лишь в середине вахты Нортона.

Единственным заслуживающим внимания событием, за время моего сна, был отчет Веста о результатах исследования лунной воды. Анализ показал, что вода совершенно безопасна для питья, удивительно чистая и характеризуется низким содержанием солей.

Примерно через полчаса после моего пробуждения появился Вест и доложил, что Ортис просит разрешения поговорить со мной. Двдцать четыре часа назад я решительно был настроен поставить Ортиса перед судом и немедленно привести приговор в исполнение. Однако это происходило в тот момент, когда я считал, что мы по его вине обречены на смерть. Теперь, ощутив под ногами твердую поверхность с условиями почти идентичными земным, наше будущее выглядело менее мрачно, и потому я ощутил, что испытываю некоторое отвращение к наказанию Ортиса. Вне всяких сомнений, он заслуживал самого сурового приговора, но, мне кажется, когда люди заглянули в глаза смерти и счастливо избежали гибели, они хотя бы на какое-то время должны относиться к жизни, как к самой святой вещи, и по крайней мере не отнимать ее у других. Но как бы там ни было, эти мысли совпали с просьбой Ортиса, и моя готовность к бескомпромиссному свершению правосудия, равно как и ярость, немного поутихли. Когда Ортис предстал передо мной, я спросил, что же он желает сказать мне. Сейчас он выглядел намного трезвее и держался с большим достоинством, подчеркнутым некоторой долей скромности.

– Я не помню, что произошло до того, как вы приказали надеть на меня наручники, запретили разговаривать со мной и отвечать на мои вопросы остальным членам экипажа. Но тем не менее я знаю, что корабль совершил посадку, и чистый воздух, циркулирующий в его отсеках, попал сюда снаружи. Я слышал, как открывался главный люк, слышал шаги на верхней палубе. Мне известно, что единственная планета, которой мы могли достигнуть с момента зключения меня под арест, – Луна. Так что я предполагаю, что мы находимся на поверхности Луны. У меня было достаточно времени поразмыслить над своим поведением. То, что я совершил, сэр, не может быть прощено. Единственное снисхождение, которого я прошу, следующее: вы попытаетесь принять мое глубочайшее раскаяние за те непростительные вещи, которые я совершил, и позволите мне загладить вину безупречным поведением, потому что, если мы действительно находимся на поверхности Луны, даже небольшая потеря в нашем небольшом экипаже будет весьма чувствительна. Отдаю себя полностью, сэр, вашему милосердию и умоляю предоставить мне еще один шанс.

Вспомните о моей антипатии к этому человеку. Я не хотел, чтобы на мой приговор влияли личные чувства. Мольбы Ортиса привели к тому, что я пообещал внимательно рассмотреть его просьбу, обсудить ее с экипажем и во всем полагаться на суждение большинства. Я приказал вернуть Ортиса в его каюту и послал за остальными членами команды. Когд все собрались, я постарался дословно передать просьбу Ортиса о снисхождении.

– А теперь, джентльмены, – сказал я, – хотелось бы услышать ваше мнение на сей счет. Это так же важно для вас, как и для меня, и в силу необычности сложившихся обстоятельств, в которых мы все оказались, я предпочитаю коллективное решение моему единоличному. Но каков бы ни был ваш вердикт, окончтельное решение буду принимать я. Мне претит перекладывание ответственности на другие плечи. Между лейтенантом-коммандером Ортисом и мною с детских лет существует личный антагонизм, и мне не хотелось бы, чтобы личные мотивы влияли на мое решение. Поэтому я хочу выслушать ваше мнение.

Я знал: никто из этих людей не любит Ортиса, но кроме того, знал, что они верят в дух закона, основывающегося на прощении, поэтому был не особенно удивлен, когда они один за другим высказались за то, чтобы предоставить этому человеку еще один шанс.

Я вновь послал за Ортисом и объявил ему, что он должен дать мне честное слово не предпринимать никаких нелояльных действий в будущем. Его судьба будет всецело звисеть от его поведения. Затем с Ортиса сняли наручники и разрешили вновь приступить к своим обязанностям. Господи! Почему вместо того, чтобы освобождать его, я не вытащил револьвер и не пристрелил его на месте!

Мы отлично отдохнули за это время, и я предпринял несколько разведывательных рейдов, покидая корабль на несколько часов и оставляя на борту трех членов экипжа. Вначале мы отходили от корабля не дальше, чем на пять миль, оставаясь между рекой и ближайшим кратером. Возвышенность, на которую наш корабль совершил посадку, со всех сторон покрывали леса. Я неоднократно углублялся в них и однажды, когда пришло время возвращаться на судно, наткнулся на ясно отпечатавшийся в пыли след трехплой ноги. Каждый день, уходя, мы устанавливали определенный лимит времени, в течение которого будем отсутствовать на борту. Если мы не вернемся к определенному сроку, двое свободных от вахты членов экипжа должны были отправляться на наши поиски. Поэтому мне пришлось отказаться от детального исследования следов – у нас не хватало времени даже для беглого осмотра, если мы хотели успеть на корабль к оговоренному сроку.

Случилось так, что в тот день со мной был Нортон, и на обратном пути он был очень возбужден нашей находкой. Мы сошлись во мнении, что следы оставлены четырехногим существом, весящим около двухсот пятидесяти фунтов. Насколько правильны наши предположения, трудно было сказать, следы показались нам довольно старыми. Мне было очень жаль, что у нас не хватало времени поискать существо, оставившее следы, и мы решили, что на следующий день я вернусь сюда. Добравшись до корбля, мы рассказали остальным о нашей находке. Все очень заинтересовались, было высказано множество предположений относительно животного, оствившего следы.

После освобождения Ортиса Нортон попросил разрешения вернуться на свое прежнее место. Я не имел ничего против, и они опять очень сдружились. Мне были не совсем понятны дружественные чувства Нортона к этому человеку, поэтому я начал даже несколько сомневаться в юном младшем лейтенанте. Со временем я узнал, что их объединяет, но пока должен был признать, что эта дружба удивляла меня и немало беспокоила. Нортон мне очень импонировал, но мне не нравилось, что он столько времени проводит в компнии такого человека, как Ортис.

В разведывательные рейды меня сопровождали по очереди все члены экипажа, за исключением Ортиса. Его честное слово по крайней мере теоретически вновь сделало его полноправным членом комнды, и я не мог позволить себе дискриминировть его, оставляя постоянно на борту корабля в то время, когда остальные проводили исследования прилегающей к кораблю территории.

На следующий день после обнаружения следов я от всей души предложил Ортису следовать со мной, и мы вышли пораньше, вооруженные каждый револьвером и винтовкой. Я предупредил Веста, автоматически становившимся командиром судна на время моего отсутствия, что мы можем не появиться несколько дольше обычного. Если это не будет вызвано крайней необходимостью, пусть не посылает группу на розыски, пока не пройдет двадцать четыре часа. Я хотел пойти по обнаруженному следу, выяснить, куда он ведет и увидеть животное, оставившее его.

Я направился прямо к тому месту, где вчера обнаружил след – в четырех милях от корабля ниже по реке и в самом сердце девственного леса.

Летющие жабы метались от дерева к дереву над нашими головами, издавая резкие и дикие крики. Несколько раз навстречу попадались четырехлапые змеи, похожие на виденную нами в первый день после посадки. Ни жабы, ни змеи не вели себя агрессивно; казалось, они лишь хотят отпугнуть нас.

Не доходя до интересующего нас места, Ортису и мне показалось, что впереди мы слышим звук, похожий на топот, издаваемый каким-то животным, скачущим галопом. Пройдя немного вперед и выйдя к тропе, мы увидели пыль, висящую в воздухе и медленно опускающуюся на окружающую растительность. Что-то действительно промчалось по тропе, за минуту или две до нашего появления. Внимательное исследование следов показало, что они оставлены трехпалым существом, двигавшимся вправо от нас в сторону реки, находящейся в полумиле от того места, где мы находились.

Я не мог справиться с внутренним волнением, и мне было искренне жаль, что со мной Ортис, а не кто-нибудь другой из команды. С ним я чувствовал себя скованно. Мне неоднократно приходилось бывать участником охотничьих экспедиций в различных частях света, где до сих пор еще в моде жестокие игры подобного рода, но никогда я не испытывал такого возбуждения, как в тот момент – преследуя неизвестное существо по неизведанной тропе неведомого мира. Куда меня заведет тропа, что я найду на ней, что принесет мне следующий шаг… – все это вызывало невероятное возбуждение. Одна уже мысль о том, что здесь было девять миллионов квадратных миль неисследованной территории, причем землянин никогда не попирал ни дюйма этих миль, помогала мне несколько смириться с тем фактом, что я никогда не смогу вернуться на Землю.

Тропа вывела нас к реке, которая здесь рзливалась очень широко и текла спокойно. На противоположном берегу я увидел продолжение тропы и понял, что в этом месте должен быть брод. Не раздумывая, я вошел в воду и бросил взгляд влево вдоль реки. Я увидел устье, а за ним – лунное море.

На вид почва на противоположном берегу реки была мягкой, ее покрывала травянистая растительность. Насколько хватало глаз, местность была безлесой. Повернувшись и взглянув в противоположном от моря направлении, я замер, потом поднял ружье и подал предупреждающий знак Ортису, чтобы он вел себя тихо. Перед нами на холме стояло небольшое, похожее на лошадь существо.

Это был бы сложный выстрел, приблизительно футов на пятьсот, и я предпочел бы подойти поближе. Но сейчас сделать это было невозможно – ведь мы находились на середине реки, в поле зрения животного, которое пристально разглядывало нас. Я резко вскинул винтовку и прицелился. Животное развернулось и исчезло за вершиной холма.

– Ну, и как вам это понравилось, Ортис? – спросил я у своего спутника.

– Оно так быстро исчезло, – ответил он, – я только успел навести на него бинокль, как оно скрылось, однако готов поклясться, что на нем было нечто вроде упряжи. Животное размером с небольшого пони, но могу утверждать, что голова у него была не как у пони.

– Мне оно показалось бесхвостым, – заметил я.

– Я тоже не заметил хвоста, – сказал Ортис, – ни ушей, ни рогов. Дьявольски странное существо. Я чего-то не понимаю. В нем было нечто такое… – он замялся. – Бог мой, сэр, в нем было что-то ужасно человеческое!

– У меня возникло такое же впечатление, Ортис, и сомневаюсь, что, если бы я выстрелил… Как только я приложил ружье к плечу, у меня появилось такое же чувство, о котором упомянули вы. В этом существе было нечто человеческое.

Беседуя таким образом, мы преодолевали реку вброд, который окзался очень удобным – вода не доходила до пояса, а течение было довольно слабым. Выбравшись на противоположный берег, мы заметили еще одно существо, подобное тому, которое только что видели. Оно появилось на дальнем холме, внимательно наблюдая за нами.

Мы с Ортисом почти одновременно поднесли к глазам бинокли и целую минуту молча изучали неизвестное существо, затем, словно по команде, мы опустили бинокли и посмотрели друг на друга.

– Что вы на это скажете? – спросил Ортис.

Я покачал головой.

– Не знаю, что и сказать, Ортис, – ответил я, – но готов поклясться, что смотрел в лицо человеку, хотя его тело было четвероногим.

– Никаких сомнений, сэр, – заметил он, – на этот раз я очень хорошо рассмотрел сбрую и одежду. Похоже, слева у него висело ккое-то оружие. Вы зметили, сэр?

– Да, заметил, но я этого не понимаю.

Какое-то время мы стояли и смотрели на существо, пока оно не повернулось и не скрылось за холмом. Мы решили продолжить движение по тропе, идущей в южном направлении. Мы надеялись, что скорее встретим существо, похожее на виденных ранее, если будем придерживаться тропы, а не отклоняться от нее в сторону. Мы прошли довольно небольшое расстояние, когда дорогу вновь преградила река, что несколько удивило меня. Пройдя полторы мили, мы снова вышли к броду и поняли, что обошли остров, лежащий в устье реки.

Я раздумывал, перейти ли реку и продолжать двигаться по тропе или вернуться назад – к острову со странным существом, которое мы видели. Я надеялся поймать его. Когда я увидел его человеческое лицо, у меня пропало всякое желание стрелять в него, разве что придется это сделать в порядке самозащиты. Пока я стоял в нерешительности, наше внимание привлек шум со стороны острова. Обернувшись в ту сторону, мы увидели пять существ, разглядывавших нас с холма, находящегося в четверти мили. Заметив, что их присутствие обнаружено, они помчались прямо на нас. Приблизившись на достаточно близкое расстояние, они остановились. Один из них поднял лицо к небу и издал серию пронзительных завываний. Они снова устремились к нам и не останавливались, пока не оказались в пятидесяти футах он нас, где вновь внезапно замерли.