Текст книги "Непрерывный (ЛП)"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 19
Пэган

Сон не принес желаемого облегчения. Все это казалось действительно кошмарным сном. Я перевернулась на другой бок и увидела пустую постель Миранды. Еще одна ночь с Нэйтаном. Здесь у меня были две подруги. У одной была течка и ее всегда не было рядом. Другая не была человеком. Я была по-настоящему одинока. Я дотянулась до телефона и пролистала контакты, пока не нашла свою маму. Мне было необходимо услышать ее голос. Должно быть, именно так ощущается тоска по дому.

– Пэган? Привет, дорогая, с тобой все в порядке?

– Я в порядке, – заверила я ее. Я не из тех людей, кто часто звонит домой. Мы говорили с ней на прошлой неделе один раз, когда она позвонила мне, дабы узнать, как я устроилась.

– Сейчас семь утра. Не знала, что ты способна проснуться в семь утра.

– Ха! Ха. У меня 3 занятия в 8 утра в неделю, спасибо огромное.

– О-о, ну это все объясняет. Это новое явление. Мне приходилось бить тебя беконом по утрам для того, чтобы ты поднялась раньше семи тридцати.

– Теперь я большая девочка, – ответила я, чувствуя комок в горле. От разговора с мамой лучше не становилось. Мне хотелось свернуться калачиком на диване рядом с ней и смотреть повторы CSI.

– Ты уверена? Потому что что-то звучит не так.

– Я скучаю по тебе, – умудрилась выдохнуть я без слез.

– Oх, детка. Я тоже по тебе скучаю! Ты тоскуешь по дому? Я могу приехать. Ты хочешь, чтобы я приехала?

Нет. Я не хочу, чтобы она приезжала, потому что тогда я, возможно, не позволю ей уехать.

– Нет. Я в порядке. Просто сегодня утром мне захотелось услышать твой голос и сказать, что мне не хватает твоих блинчиков. Карамельное латте это не то же самое.

Мама хихикнула в трубку.

– Ну, как только ты вернешься домой на день Благодарения, блинчики будут ждать тебя.

– Спасибо. Жду не дождусь. Мне нужно идти. Я должна собираться.

– Ладно. Не опаздывай на занятия. Звони мне в любое время. Ты красивая, умная девушка, и ты найдешь свое место там очень скоро.

– Ладно, поговорим с тобой вскоре. Люблю тебя.

– Люблю тебя, дорогая. Пока.

– Пока.

Я бросила телефон на кровать и встала, чтобы пойти принять душ. Мои глаза остановились на серебряном кельтском узле, который когда-то висел на шее Данка. Он лежал на крышке моего ноутбука. Я потянулась к нему и остановилась. Я не знала, как он сюда попал и почему он был здесь. Я сказала ему оставить меня в покое. Мне не нравилось думать, что он мог быть в моей комнате, пока я спала. Я поспешила в ванную. Моей конечной целью было выйти из этой комнаты и в реальный мир, где у людей были тела и они не были бессмертными.

Открыв входную дверь в общежитие, чтобы направится на занятие, я остановилась, когда от перил оттолкнулся Джей. В руках у него был кофе. Я знала, что Джей не пил кофе.

– Доброе утро, – сказал он, улыбаясь и протягивая кофе мне. – Карамельное латте со взбитыми сливками.

– Спасибо, – ответила я, забирая у него стакан. – Что я такого сделала, чтобы заслужить утренний кофе?

Джей пожал плечами:

– Повод увидеть тебя. Миранда сказала мне, в какое время вы уйдешь сегодня утром, и я подумал, что хотел увидеть, смогу ли заработать бонусные очки. Да и тот факт, что свой день я начну с тобой, был довольно большим соблазном.

Улыбаясь, я отхлебнула кофе, затем вздохнула в знак одобрения.

– Ну что же, спасибо. Это очень мило.

– У меня был еще один мотив, – сказал он и потер руки. Таким был его нервный жест. Я хорошо его знала.

– Хорошо, а мы можем обсудить это по пути на занятие, чтобы я не опоздала? – попросила я, идя с ним рядом.

– Да, да, конечно.

Мы спустились по лестнице и пошли по тротуару, который вел к зданию по занятиям английского.

– Ладно. Что ты хочешь от меня, раз встал ранним утром, дабы прийти и подкупить меня кофе?

– Мне было интересно, есть ли шанс, что ты дашь мне еще один шанс на свидание. Как друзья, но, знаешь, не просто друзья. Я хочу провести с тобой время. Может быть, мы могли бы пойти куда-нибудь поесть и поиграть в боулинг. Раньше в боулинге ты надирала мне зад.

При нормальных обстоятельствах это было бы решительное нет. Тем не менее, я был одинока. Мне нужны были друзья. Джей был моим другом в течение нескольких лет. Проводить время с ним было не самое худшей идеей в мире. Тусоваться со Смертью вот это была худшая идея в мире. Что, безусловно, является шагом вперед; по крайней мере он был человеком. Он был не так сексуален, и его поцелуи не заставляли пальцы ног поджиматься, но он был достаточно хорош. Я не могу сравнивать других парней с Данком. Это было несправедливо. Он не был человеком, следовательно, человек не может конкурировать.

– Конечно. Похоже, будет весело. Когда ты хочешь пойти туда?

Джей остановился и посмотрел на меня так, будто не верил, что я просто сказала «да». Он пошел снова, улыбаясь, словно я только что предложила ему деньги вместо согласия на свидание.

– Э-э, завтра вечером. На следующее утро нам не нужно идти на учебу.

Конечно. Мне нужно чем-нибудь заняться.

– Звучит как план.

* * *

Три недели спустя я нашла наши отношения с Джеем весьма приятными. Он приносил мне кофе три раза в неделю и провожал меня на занятие. По вторникам мы ходили перекусить с Мирандой и Нэйтаном, в четверг ходили в боулинг, а в пятницу вечером – на ужин ив кино. Точь в точь, как в старшей школе. Все было очень организованно и очень скучно.

Одну вещь я знала наверняка – если кто-то все время рядом с тобой, это не избавляет тебя от одиночества. Ты можешь быть в окружении людей и оставаться одиноким. Чего-то не хватает. Я почти могла точно сказать, чего именно, но как только это вертелось на моих устах, я забывала; оно просто ускользало.

Сегодня вечером я должна была отправиться в исследовательскую группу по занятию литературы, в котором больше не было Данка. Меня беспокоило, что я соскучилась по нему. Я не должна скучать по нему. С волнением ходить на занятие зная, что он может быть там, было покончено. Я волновалась о четко распланированных отношениях. Я схватила свою сумку и направилась к двери и вниз по ступенькам. Громкий скрежет металла, и звук сирен остановили меня. Затем извилистый, скрипящий звук металла по металлу наполнил воздух. Народ начал вываливать из общежития, чтобы посмотреть, что случилось. Я подошла с толпой ближе к улице, где были две столкнувшиеся машины. Дым валил клубами. Легковая машина была перевернута. Я слышала, как люди кричали позвонить 911, другие плакали.

Звук разбивания стекла привлек внимание всех собравшихся к перевернутому автомобилю. Должно быть, вес внедорожника давил на окна слишком сильно. Ни в одном из автомобилей никто не двигался. Я слышала, как девушки, окружившие меня звонили по телефону, рассказывая другим о столкновении. Казалось, никто не знает, кто это был.

Именно тогда я почувствовала его. Я не могла его видеть, но он был здесь. Никто, казалось, не замечал. Почему я чувствовала? Я осмотрела обе разбитые машин на признак его присутствия, но его не было видно. Осознание того, что он был поблизости, не пугало меня. Если бы я была честна сама с собой, то признала бы, что хотела видеть его. Тепло пробежало по моей руке, и я вздрогнула.

– Где ты? – прошептала я.

Ответа не последовало.

Тепло длилось совсем короткое время, а потом он исчез. Начали выть сирены и толпа двинулась назад. Я онемела.

Он ушел.

Мне было грустно. Не потому, что я знала, что кто-то в этих машинах умер. Мне было грустно, потому что он был рядом, но я не могла его видеть. Почему я хотела его увидеть? Со мной было что-то не так?

Я протолкнулась обратно через толпу, пока не освободилась от тесно прижатых друг к другу тел, которые пытались подойти поближе, чтобы взглянуть на несчастный случай. Глубоко вздохнув, я подошла и села на ступеньки. Я была уверена, что сегодня вечером наша исследовательская группа не встретиться. Я просто надеялась, что в этих транспортных средствах не было того, кого я знала.

Начал звенеть телефон и я вытащила его, чтобы увидеть мелькающий на экране номер Миранды.

– Привет.

– Боже мой. Слава Богу, ты в порядке. Я только что увидела аварию по новостям, и она была прямо возле нашего общежития. Они не сказали больше информации, поэтому я не была уверена. Джей уже в пути. Я позвонила ему, он ушел с работы и направился к тебе.

Сегодня я не в настроении на вечер с Джеем. Я хотела пойти свернуться калачиком в своей комнате в одиночестве и вытащить ожерелье, которое я спрятала в ящик. Данк оставили мне его по какой-то причине. Мне нужно понять, почему.

– Я в порядке. Не уверена, пропустят ли его. Думаю, дороги перекрыли. Но я позвоню и дам ему знать, что я в безопасности. Это ужасно. Никто пока что не знает, кто попал в аварию.

– Позвони мне, как только узнаешь и будешь внутри, в безопасности, – сказала Миранда командным голосом. Улыбаясь, я согласилась и повесила трубку.

К моменту приезда Джея автомобили были отбуксированы с дороги, и коронер объявил водителя легковой машины мертвым, тело было убрано. Пассажир другого автомобиля тоже был мертв. Все, о чем я могла думать, так это о том, что Данк должен переживать это ежедневно. И этого он никогда не мог избежать. Беспокоило ли это его? Испытывал ли он при этом хотя-бы что-нибудь?

– Вот, я принес тебе еду, – сказал Джей, когда поднялся по лестнице в общежитие и сел рядом со мной. Я не смогла уйти с места аварии. Я сидела здесь, наблюдая. Каждое мгновение. Каждое рыдание и вопль членов семей, прибывающих чтобы узнать, что кто-то из тех, кого они любили, был мертв. Я наблюдала все это. Они ушли сегодня ненавидя Смерть. Она отняла их у них. Я могла понять их боль, но мое сердце болело из-за Данка. Он не был причиной аварии. Он не выбирал, чтобы эти люди умирали. Это были их тела, которые не смогли выжить. Это не его вина, что их души больше не могли оставаться внутри своего тела. Но из-за его имени, и его целей, люди ненавидели его. Событие в жизни каждого человека – это не событие. Это – существование. Если бы они только поняли, что это было не по вине Смерти.

– Я подумал, что ты ничего не ела, – сказал Джей, когда я взяла у него пакет. Из него доносился запах жирного гамбургера и картошки фри. Он был прав. Я ничего не ела, но мой желудок еще не был достаточно силен для еды.

– Не думаю, что могу съесть что-нибудь, – сказала я извиняющимся тоном. Было приятно, чтобы он беспокоился обо мне, но сегодня я просто хотела лечь спать и забыть. Забыть все, что я знала. Забыть все, что я видела. Все это ранило слишком сильно.

– Ты должна что-нибудь съесть. Ну же, давай пойдем внутрь. Наблюдать за всем этим – не самое лучшее для тебя.

Я покачала головой. Я должна была оставаться до тех пор, пока это не закончится. Я не могла просто так уйти.

– Ты не сможешь пойти внутрь, уже поздно. Нам лучше просто остаться здесь.

Джей протянул руку и положил мою ладонь в свою. Никакого мгновенного прилива удовольствия или волнения не последовало. Мое тело не реагировало на его прикосновения в этом плане. Он был просто моим другом.

Данк

– Меня тошнит от этого унылого дерьма. Это уже поднадоело. Ты не можешь хандрить всю оставшуюся вечность. Особенно, когда ты даже не боролся за нее. Ты сбросил бомбу на нее, заканчиваешь человеческую жизнь, а затем ждешь, что она примет тебя с распростертыми объятиями. Это не чертова мыльная опера.

Я расхаживал взад и вперед за пределами общежития Пэган. Было три часа утра, и я только что закончил свои обходы. Невозможно было не вернуться сюда, после того, как я увидел ее сегодня вечером.

– Ты знаешь, что я права. Она заартачилась и ранила твои чувства, а ты, в свою очередь, промолчал и ушел. Мужчины все одинаковые.

– Заткнись, Джи. Я не знаю, чего ты от меня ожидаешь. Она не хотела видеться со мной вновь. Я дал ей то, что она хотела.

Джи издала рвотный звук.

– Нет, ты вел себя, как взрослый ребенок. Бедный Данк не может заставить Пэган помнить его, так что он поджимает свой хвост и бежит. Ее родственная душа благодарит тебя. Действительно благодарит. Теперь ничто не стоит на его пути.

– Джи, достаточно.

– Ну знаешь ли, тебе нужно отрастить парочку яиц. Она спросила, где ты был сегодня вечером. Я знаю, что ты слышал ее. Черт, даже я слышала ее, и я не лапала ее со всех сторон. Тогда она хотела увидеть тебя.

Я прекратил маячить туда-сюда и посмотрел вверх, на окно, где, как я знал, спала она. Я сказал мое «прощай». Я дал ей нормальную жизнь, как она хотела. Я поступил неверно? Если бы я подталкивал ее вспомнить, если бы я пытался сильнее заставить ее полюбить меня, это сработало бы?

– Все дело в той несправедливой сволочи. Она любит тебя. Просто она не может вспомнить. Не потому что ее разум болен, или ее мозг поврежден, а потому, что Божество забрало ее память. Не смотря на то, что ее голова не может вспомнить, сердце – может.

Я прислонился к кирпичной стене и уставился вверх на темное небо. Завоевал ли я ее сердце? Может ли ее сердце вернуть воспоминания? Что, если она вспомнит однажды, а я ушел? Что тогда? Я просто потеряю ее навсегда, и заставлю ее думать, что не хотел ее? Что я ее не люблю?

– Что мне делать, Джи?

– Сражаться, блин, вот что тебе делать. Борись, мать его.

– Я не хочу уничтожить ее. Я не хочу сделать ей больно. Я просто хочу видеть ее счастливой.

– Никогда ей не видать счастья, если она так и не вспомнит.

Пэган

Когда я вышла в коридор, дверь напротив моей была открыта настежь. Девушка с гладкими черными кудрями и оливковым цветом лица сидела на кровати, разговаривая с Джанет, которая делила эту комнату с девушкой по имени Табби. Девушка с кудряшками помахала мне рукой, вскочила и побежал а к двери.

– Эй, мы еще не знакомы. Я Бэбис и да, типа реально, это мое имя, пожалуйста, не спрашивай. Моя мать курила много травки. Джанет сказала, что ты делишь эту комнату со своей подругой Мирандой, которая никогда здесь не бывает.

Конечно, она много знала обо мне. Джанет высунула голову из-за угла с полотенцем на волосах.

– Доброе утро, Пэган. Извини за Бэбис и ее утреннюю болтливость. Которая может вызвать головную боль.

Бэбис закатила свои карие глаза и уставилась на меня. Немногие люди были ниже меня, но Бэбис была едва ли пять футов. Ее мама, курящая травку, должно быть повлияла на ее рост.

– Ты собираешься на вечеринку Омеги этим вечером?

Тряхнув головой, я призналась:

– Понятия не имею, что это такое.

Я не была социально помешанной. Только совсем недавно я познакомилась с другими девчонками из общежития.

– О-о-о, ты должна пойти. Омега устраивает лучшие вечеринки. Они впускают только привлекательных девушек. Ты бы прошла, без проблем.

Нет, спасибо. Я отказала Джею, как и остальным, когда он пригласил меня пойти с ним. Я просто не могла заставить себя участвовать. Мне это было не интересно.

– Она собирается сказать «нет». Она никогда никуда не ходит, кроме как с симпатяжкой, который показывается и забирает ее несколько раз в неделю, – сказала Джанет, сидя на стуле и расчесывая волосы.

– Да ладно, брось. Будет весело. Мы можем смеяться над безумством вместе.

Я опаздывала на занятия.

– Я подумаю над этим, – сказала я, идя по коридору холл.

– Было приятно познакомиться, – крикнула она мне в спину.

Она была таким живчиком.

– И мне, – ответила я и поспешила к двери, прежде чем она смогла сказать что-то еще. Я, конечно же, нуждалась в кофе, прежде чем могла бы выдержать ее снова.

Я ожидала, что Джей будет ждать меня снаружи с чашкой кофе в руке. Но в первый раз за последние несколько недель его не было. У меня было достаточно времени, чтобы зайти в кофейню по дороге на занятие, если поспешу.

– Ай-я-яй, слишком долго спишь, Пегги Энн.

Я остановилась и резко развернулась на звук голоса Джи. Она сидела на капоте своего маленького черного спортивного автомобиля.

– Джи?

Она закатила глаза:

– В последний раз, когда проверяла, была ею.

Я подошла к ней.

– Что ты здесь делаешь?

– У меня есть то, что принадлежит тебе. Я подумала, что нужно было бы тебе это вернуть. Если я правильно помню, ты была реально привязана к этой вещице.

О чем она говорила? Я стояла рядом с ее машиной, когда она опустила руку в карман, вытащила что-то и протянула руку. Она медленно открыла ее и в ладони оказалась маленькая золотая брошь. Она была в форме сердца филигранью с бледно-розовыми камнями. Я видела ее раньше. Мое сердце колотилось в груди, когда я протянула руку и коснулась его.

– Что это? – спросила я, поднимая взгляд от броши к странному выражению на лице у Джи.

– Думаю, ты знаешь. Ты должна знать. Почему ты не можешь взять эту брошь и положить в карман. Подумай об этом. Посмотри, не найдет ли память сама свой путь.

Я подняла деликатную брошь. Она выглядела старой, но ухоженной. Моя голова начала кружиться, пока я держала ее. Она была права. Там были воспоминания.

– Где ты ее взяла?

– Как забавно, что ты спрашиваешь это у меня. Я нашла ее в твоей комнате. Прямо там, где ты ее оставила.

Как она могла найти ее в моей комнате? Я не помню, что вообще клала ее куда-то в комнате. Я подняла голову, чтобы посмотреть на нее и спросить, но она исчезла.

Я провела подушечкой пальца над камнями.

– Можешь взять ее, и отдать мне после того, как моя душа покинет тело? Я хочу сохранить ее.

Резкая боль прошла через мою голову. Я протянула руку и схватилась за бок автомобиля, чтобы не упасть.

– Я дала тебе эту брошь. Я сказала тебе, что хотела взять ее с собой. Ты сказал, что мог бы организовать это и ты положил ее в свой карман.

Еще одна горячая вспышка пронеслась через мою голову. Я опустилась на цемент. Что происходит? Там были воспоминания, привязанные к этой броши. Вещи, которые я забыла. Я уронила брошь на колени и схватилась за голову обеими руками, когда боль становилась все сильнее.

– Но ты так и не увидела меня вновь. Потому что твоя душа была стерта из списков. Единственная причина, по которой я вспомнил тебя, была эта брошь.

– A-A-A-A-! – закричала я в агонии. С каждым воспоминанием боль в голове становилась все сильнее.

– Так что, я пришел, чтобы понаблюдать за тобой. Увидеть, что же в этой душе было такого уникального.

Я знала его. Данка. О Боже. Я знала его. Слезы застилали мне глаза, а я свернулась в клубок на твердой земле. Никто не мог меня увидеть, спрятанную между двумя автомобилями. Я закусила губу, чтобы не издавать на звука, когда воспоминания вбивали в мою память каждое высказывание. Каждое прикосновение. Каждый момент. А я забыла все это. Из меня вырвалось рыдание и я сдержала вопль, нарастающий в груди. Как же я могла позабыть о нем? Я любила его. Он был для меня всем. Как я могла его забыть? Я послала его подальше. Всхлипы становились все громче, и я бросила попытки сохранить спокойствие. Между разрыванием моего сердца на кусочки и взрывами в голове, я была не в состоянии сделать ничего больше, кроме как сползти на землю и рыдать.

Глава 20
Данк

Когда я прибыл, в комнате было темно. Сюда меня позвала Джи. Все, что она сказала: «Это по поводу Пэган.» Я пришел незамедлительно, но никак не ожидал, что она позовет меня в комнату Пэган в общежитии. Я осмотрел комнату и увидел спящую Пэган, свернувшуюся калачиком на кровати. Еще не было и полудня. Шторы были задернуты и свет выключен. Она что, заболела?

– Она вспомнила, – из угла комнаты раздался голос Джи, сидевшей и наблюдающей за мной.

– Что именно она вспомнила? – спросил я, делая шаг к кровати, на которой спала Пэган.

– Думаю, всё. Я ни черта не знаю. Она не разговаривала со мной. Я не знаю, как она себя чувствует. Если ее разум был поврежден, то я хочу, чтобы ты уничтожил меня. Я не смогу жить с чувством вины.

Паника охватила меня, я ринулся к кровати и присел рядом. Что Джи наделала? Она не должна была что-либо вспомнить, пока Божество не решило, что для этого настал час. Я надеялся, что к ней вернется какое-то небольшое воспоминание, но никогда не желал навредить ей.

– Что… Ты… Сделала? – я оторвал взгляд от смиренного бледного тела Пэган и уставился на Джи.

– Злись. Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты разозлился. Если она пострадала из-за моего дурацкого решения, я не смогу с этим жить.

Мрачное выражение лица Джи не помогло. Она никогда не бывала серьезной. Я протянул руку и нежно убрал волосы с лица Пэган. С ее щек исчез естественный румянец.

– Скажи мне, Джи, что ты сделала, – умолял ее я. Я не смогу ей помочь, если не буду знать, что произошло. Мне нужны были объяснения.

– Ты не боролся. Ты просто отпустил ее. К черту все. Я не собиралась так легко ее отпускать. Она несчастна со своей так называемой родственной душой, созданной для нее. Без тебя она потеряна. Я… Я дала ей брошь.

Брошь. Ту, которую я сохранил для нее. Ту, которую я вернул ей только лишь на прошлый день Святого Валентина. Она вспомнила то, как я приходил к ней, когда она была ребенком. Эта брошь принадлежала ее бабушке. Она хотела, чтобы я сохранил ее и вернул ей в ее следующей жизни. Но тогда она не умерла. Брошь помогла мне вспомнить имя девушки. И когда Пэган Мур вновь оказалась в смертельных списках, я вспомнил ее. Я пришел посмотреть на нее. Мне стало любопытно. И тогда случилось нечто большее. Гораздо большее.

– Что произошло? – спросил я, боясь отвести от нее взгляд. Я хотел заставить ее проснуться. Убедиться, что все было хорошо. Что ее разум не пострадал и она не получила травму, несовместимую с ее человеческим телом.

– Я оставила ее с ней. Затем забеспокоилась и вернулась. Она была… она свернулась калачиком на земле и по ее щекам стекали слезы. Она повторяла: «Я забыла его. Как я могла забыть его?» Я принесла ее сюда и с тех пор она не сказала ни слова и не шелохнулась. Она просто спала.

Сейчас мне было не до Джи. Я не хотел, чтобы она здесь оставалась.

– Иди. Просто иди, – сказал я, даже не взглянув на нее.

– Скажешь мне, когда она проснется. Я хочу знать, что с ней все хорошо.

– Я сказал, иди, Джи. Ты сделала достаточно. Уходи. Оставь нас.

Она не стала спорить. Она ушла.

Я дотянулся до руки Пэган и положил ее ладонь в свою. Она была холодной. Я видел ее душу. Она не пострадала. Пострадало ее тело. А именно – разум. Я поднес ее ладонь к своим губам и нежно поцеловал. Мне не стоило доверять Джи. Я знал, что она наделает глупостей, когда вчера вечером требовала, чтобы я боролся. Но я и не думал, что она сделает что-то столь разрушительное. Я разрабатывал план. Еще один – тот, что действительно сработает. И вновь действовал неправильно, чтобы влюбить ее в себя. Я собирался все исправить. А также собирался проследить за тем, чтобы она поняла, что у меня никогда не было секса с другой девушкой. Я хотел все прояснить. Мне не нравилась вся эта грязь между нами.

Рука Пэган зашевелилась в моей и я замер. Я ждал, произойдет ли это снова. Неужели она проснулась? Могла ли она проснуться? Ее рука еле-еле сжала мою и я просто наблюдал за этим, отчаянно надеясь на большее. Спустя несколько минут она так и не шелохнулась. Я поднял глаза и взглянул на ее лицо. Ее веки, казалось, посинели. Она была слишком бледной.

Нужно что-то делать. Я уже несколько недель не держал ее в своих объятиях. Она не хотела этого. Но сейчас мне это было необходимо. Мне нужно было надежно закрепить Пэган в своих руках. Я не мог сидеть здесь, когда она лежала, свернувшись комочком, ледяная и бледная. Все, что я мог, так это ждать и согревать ее.

Я снял ботинки и отодвинул одеяло, прежде чем прилечь позади нее. Она тут же перевернулась ко мне лицом и вцепилась руками в мою рубашку. Она несколько раз вздохнула и затем вновь замерла.

Пэган

Было тепло. Очень тепло и что-то прекрасно пахло. Я зарылась лицом в теплоту. Запах усилился. Я сильнее прижалась и вцепилась во что-то руками, чтобы привлечь к себе ближе.

– Пожалуйста, скажи мне, что это означает, что с тобой все хорошо, – прошептал глубокий голос в темноте. Теплота говорила со мной. Я старалась изо всех сил открыть глаза. Веки были такими тяжелыми.

– Давай, моя девочка, открой глазки и посмотри на меня, – вновь произнес голос. Я знала этот голос. Паника охватила меня и я протянула руки и ухватилась за него. Он оставил меня. Я забыла. Я сказала ему уйти. Я не знала, я не знала. Я усердно старалась открыть глаза и яростно хваталась за него, чтобы удержать. Когда я открою глаза, уйдет ли он?

– Ш-ш-ш-ш, все хорошо. Я рядом. Расслабься, малыш, – успокаивал он меня, обхватив руками и прижимая к себе ближе.

Мои глаза наконец распахнулись и я уставилась на его грудь, прижимаясь к нему. Я сделала глубокий вдох. Это был Данк. Мой Данк. Это был мой Данк. Он был здесь. О, спасибо, Господи, что он был здесь. Я начала отстраняться от него, пока не смогла взглянуть в его лицо.

– Ты здесь, – мой голос был хриплым.

– Да, я здесь, – ответил он. Его голубые глаза засияли в темноте. Я знала этот блеск. А также знала то, что они могут сиять ярче, после того, как он заберет чью-либо душу.

– Не уходи, – умоляла я, сильнее хватаясь руками за его футболку.

– Не уйду, – уверил он меня, затем взглянул в мои глаза. – Ты помнишь?

Да. Я помнила все. Последние два месяца всплыли в моей голове. Те две недели с Данком. Он был самим собой, а я ничего не помнила. Он так усердно пытался достучаться до меня. Стоп… девушка… библиотека.

– Объясни тот случай с девушкой у библиотеки, – сказала я, требуя объяснений, так как знала, что они есть. Мой Данк никогда бы так не поступил.

– Это… парень, которого ты не помнишь, но он убежден, что я забрал тебя у него. Так что, он все это подстроил, чтобы ты возненавидела меня. Он хотел, чтобы я тебя потерял. Он знал, что ты была самой не собой, и решил воспользоваться этим.

– Лейф?

Глаза Данка расширились от удивления.

– Да, Лейф, но Пэган… ты не должна была его помнить. У него нет души.

Потому что он был духом Вуду.

– Знаю, но я его помню.

Данк убрал волосы с моего лица и улыбнулся.

– Ты всегда была отступлением от правил. Это не должно меня удивлять. Я так по тебе скучал.

Облегчение и любовь в его глазах пробудили во мне слезы. Я так плохо себя с ним повела.

– Мне так жаль. Я люблю тебя, Данк. Я так сильно люблю тебя. Я не знаю, что произошло. Не могу поверить, что забыла тебя.

Данк наклонился и поцеловал меня в лоб.

– Не извиняйся. Все хорошо. Ты не имеешь к этому никакого отношения. Это все дело рук Божества. Он забрал твои воспоминания.

Почему? Что я сделала не так?

– Я разозлила их?

Данк покачал головой и еще крепче меня обнял. Я поняла, что до сих пор сжимаю в руках его футболку и отпустила ее, разгладив ткань на его груди.

– Когда создается душа, создается и ее вторая половина. Джей твоя половина. Ты не была создана для меня. Ты должна была воссоединиться с Джеем и позволить своей душе решать, сможешь ли ты жить без него. Они забрали твои воспоминания, чтобы ты смогла сделать честный выбор. Я не знаю, как тебе удалось вспомнить без их помощи. Но мы не должны позволить им узнать. Тебе придется продолжать вести себя по-прежнему. Они хотят, чтобы ты сделала выбор, а теперь выбор будет несправедливым. Я не хочу, чтобы они вновь забрали твою память.

Они снова могут так сделать? Нет. Нет. Я не хочу этого.

– И что же мне нужно делать? Встречаться с Джеем? Я не хочу с ним встречаться.

На лице Данка засияла еле заметная улыбка, и его губы приблизились к моим:

– Я тоже этого не хочу, но я не могу снова тебя потерять. Я хочу, чтобы ты помнила меня.

Его губы накрыли мои и я решила, что сейчас это не так уж важно. Вот это важно. Я запустила руки в его волосы и притянула к себе. Ощущение его языка были блаженны. Я перевернулась на спину и потянула его за волосы, чтобы он оказался сверху. Я хотела быть под ним. Я нуждалась в его близости. Я держала его на расстоянии, потому что мой дурной рассудок подвел меня. Данк переместился и, в конце концов, оказался прямо надо мной. Его руки располагались по обе стороны от моей головы, удерживая вес своего тела. Я не хотела этого. Я хотела его всего. Раскрыв ноги, я заставила его бедра прижаться ко мне сильнее.

Он перестал приникать ко мне. Я оторвалась от поцелуя:

– Пожалуйста, Данк. Не отстраняйся от меня.

Он тяжело сглотнул, а затем медленно опустил свои бедра и я почувствовала его эрекцию. Издав стон от новых для меня ощущений, я прижалась к нему. Его губы тут же накрыли мои и его язык исследовал мой рот с бешенным вожделением. Я вновь прижалась к нему и издала стон удовольствия, когда трепетная дрожь между моих ног отдалась звоном во всем моем теле.

Данк прорычал, в то время как наши языки сплетались между собой и в этот раз уже его бедра поддались мне навстречу. Давление стало еще сильнее. Я откинула назад голову и издала никогда не произносимый прежде звук. Губы Данка начали прокладывать дорожку поцелуев вниз по моей шее и остановились у ключицы. Затем его грубые руки дотронулись до чувствительной кожи у нижнего края моей рубашки. Я начала тяжело дышать, надеясь, что он не остановится. Его рука ползла выше, пока не достигла затежки между моими грудями. Он с легкостью расстегнул мой лифчик. Он отбросил в сторону нежеланный барьер и пробежал пальцами по каждому соску.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? – спросил он хриплым шепотом.

Я покачала головой.

– Я хочу, чтобы ты сняла рубашку, – сказал он, наблюдая за моей реакцией.

– Хорошо, – ответила я, потянувшись вверх, чтобы снять ее.

– Нет, я хочу сам ее снять, – сказал он, останавливая меня.

Я кивнула и он потянул рубашку вверх через мою голову. Его руки убрали лямки моего бюстгалтера и я осталась полностью обнаженная.

– Ты прекрасна, – прошептал он.

От его слов мое сердце сжалось.

– Кажется, я помню, как говорила тебе, что мечтаю увидеть тебя без рубашки, – напомнила я ему.

На его полных сексуальных губах появилась ухмылка, он потянулся до подола своей рубашки и стянул ее через голову.

Боже мой.

Я протянула руку и пробежала пальцами по каждой очерченной мышце пресса. Вот теперь это было прекрасно.

– Иди сюда, – сказала я, снова откидываясь на подушку.

Данк жадно смотрел на меня сквозь опущенные ресницы. Я хотела, чтобы его обнаженная грудь прижалась к моей. Потянувшись, я просунула руки за его голову и притянула его вплоть до тех пор, пока не смогла попробовать его губы на вкус. Его грудь задела мою, и я легонько укусила его нижнюю губу, чем вызывала у Данка одобрительный стон, пока наши тела сливались в интимном прикосновении.

Это был мой Данк. Больше я не чувствовала себя потерянной или одинокой. Последние несколько дней я не знала отчего, мне было так горько, но теперь я поняла. Мое сердце знало, что Данк был далеко.