Текст книги "Не для тебя (ЛП)"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– О, Крит. Она видит это. Почему же ты этого не видишь?

Я больше не хотел это слушать. В моей голове и так был полный бардак.

– Что она видит? – спросил я.

– Она видит то, к чему принадлежит.

Я покачал головой. Только моя сестра могла подумать, что я достоин Блайт. Все, кто меня знал были бы уверены, что это неправда. – Я не могу.

Триша выглядела так, будто я только что пнул ее щенка. Мы стояли в тишине несколько минут. Я ожидал, что она продолжит настаивать на своем, но она уже сдалась.

Грин прочистил горло. Я обернулся и увидел его, стоящего уже одетым, скрестив руки на груди. – Ну, я уверен, что в таком случае сын священника достоин ее, потому что если ты не заявишь на нее свои права, то он следующий на очереди. Если решать ей, то ты победитель, но если ты уступишь, то тогда Линк легко возьмет дело в свои руки.

Как только я об этом подумал, я понял, что ревную. Один раз мне приходилось видеть девушку, которую я думал, что люблю, в объятиях другого мужчины. Того, которого она выбрала. Того, которого она заслуживала. Но то была не ревность. То была потеря. Мы с Джесс были очень похожи. Черт возьми, Джесс могла быть очень похожа на меня. Когда жизнь казалась мне одинокой, я знал, что у меня есть Джесс.

Эта бушующая ярость из-за чувства собственности, которая пульсирует в моих венах при мысли о том, как Линк прикасается к Блайт, или доводит ее до оргазма, или целует ее губы, она поглощала меня. Я никогда такого не чувствовал.

– Крит, познакомься с ревностью. Она та еще сука, – произнес Грин с довольной улыбкой.

Глава 14

 БЛАЙТ

Пастор Кинан только что ушел на ланч со своей женой и передо мной оказался белый бумажный пакет. Я была так сосредоточена на печати писем, которые пастор Кинан мне оставил, что не слышала, как зашел Линк.

– Ты вернулся, – сказала я и почувствовала запах свежих пончиков. – И ты купил вкуснятины.

Казалось, улыбка Линка поблекла, но я не придала этому значение и не стала спрашивать, все ли у него хорошо. Мы еще не были настолько близки. – Я подумал, что если оставил тебя на несколько дней без предупреждения, то должен вернуться не с пустыми руками.

Трудно было поверить, что столько всего произошло за несколько дней. Почему я чувствовала себя виноватой, когда смотрела на него? У меня нет причин, чувствовать вину. Мы были на двух свиданиях и он несколько раз приносил мне сладости в офис. Ничего больше.

Но что если он снова пригласит меня на свидание? Соглашусь ли я? Захочу ли я согласиться? Нет. Я не захочу соглашаться. Я хотела Крита. Но проблема в том, что Крит не хотел только меня. Он хотел посмотреть, что из этого выйдет. Он не говорил о том, чтобы я больше не встречалась с Линком. Если с Критом все закончится плохо, я бы не хотела потерять дружбу с Линком из-за своих чувств к Криту. Должен быть способ удержать их двоих.

– Так, эти мысли слишком уж глубокие для простых пончиков, – сказал он и присел на край моего стола.

Я подняла взгляд вверх на него и на его симпатичное лицо. Он не пугал меня. Он был очень надежен. Я не боялась, что он может причинить мне боль. Все это звучало, как лучший выбор.

Но этот выбор был простым.

У Крита была возможность причинить мне боль, потому что он был мне не безразличен. Я хотела его. Я страстно желала к нему прикоснуться и услышать его смех. Я не чувствовала всего этого, когда находилась рядом с Линком. Означало ли это, что Линк был для меня другом, а Крит был тем, кого я могла любить?

– И снова глубокие мысли, – сказал Линк, приблизившись, чтобы обхватить ладонями мое лицо. – К чему эти мысли? С тобой все в порядке?

Он был так мил.

– Прости. Я была погружена в работу, когда ты пришел и... – я замолчала. Я лгала. Я не любила лгать, но именно это я и делала. Я встряхнула головой и выдохнула. – Нет. Это неправда, – призналась я.

Линк еще сильнее нахмурил лицо. – Что это?

Мне придется ему все рассказать. Он заслуживает знать правду. Держать его в стороне на случай если Крит отвергнет меня – это неправильно. Я не собираюсь становится дьяволом. Я отказывалась верить, что была дьяволом, и я не собиралась начинать совершать плохие поступки.

– Ты знаешь Крита, – сказала я, и когда он медленно кивнул, я решила не давать ему возможности что-либо ответить. Я должна говорить, а если он скажет что-то плохое о Крите, я тут же приму оборонительную позицию. Он будет судить Крита, не зная его.

– Так вот, он мой друг. Хороший друг. Вечерами мы ужинаем вместе. Он заказывает еду и мы проводим время перед тем, как он поедет выступать ночью в каком-либо клубе. Он мне нравится. Он мне нравится больше, чем я ему. Он нравится мне больше, чем просто друг, а он не простой парень.

Он любит свободу и никогда не был в серьезных отношениях. Я знала это и знаю до сих пор, но ничего не могу поделать со своими чуствами к нему. Поэтому я думаю о том, как сохранить с ним дружбу и не причинить себе боль, потому что я позволяю себе испытывать к нему такие чувства, о которых он не знает.

Линк ничего не говорил. Он переместил свой пристальный взгляд на стену напротив него, и его челюсти сжались. Мне нужно было кому-то высказаться, но не стоило выкладывать все Линку. Но, по крайней мере, теперь он знает правду. Я ему не лгала. – Он целовал тебя? – спросил Линк ровным глубоким голосом. Таким, по которому трудно определить расстроен ли он, если не знаешь, что обычно его голос не такой глубокий.

– Уф. – И снова мне не хотелось лгать, но я была определенно уверена, что не следует рассказывать о своих поцелуях. Должен ли Линк вообще задавать мне такие вопросы? Я же не спрашиваю его, кого целует он. Это не честно, спрашивать меня об этом. – Я не думаю, что это имеет значение в нашей беседе. Ты спросил, все ли у меня хорошо, и я не хотела тебе лгать.

– Значит да, – сказал Линк и встал со стола.

– Я этого не говорила.

– Тебе и не нужно, – ответил он слишком спокойно.

Я не знала, что сказать. Я не ожидала такой реакции.

– Мне нужно идти. Увидимся позже, – сказал он, не посмотрев на меня, а затем большими шагами вышел из офиса.

Да, просто здорово. Теперь мне придется работать с его отцом и иметь дело с этой неловкостью. Думаю, что дружбе положен конец, но по крайней мере я была честна. Я не собиралась лгать и обижать кого-либо ради собственной выгоды. Я никогда не была такой.

***

Стоя перед зеркалом, я разглядывала себя. Я не была уверена, как мне стоит одеваться, чтобы пойти в этот клуб. У меня не было такой одежды, в которой я обычно видела спутниц Крита. Это было единственное, что хоть как-то походило на нечто сексуальное. Наверное.

Темно-синее платье на мне было без бретелек, поэтому это было хоть что-то. Хотя цветы, изображенные на нем и заставляли меня чувствовать себя привлекательно, но они не выглядили подходящими для клуба. Платье было коротким, а в тот вечер девушки в Live Bay были одеты в короткие юбки.

Так что его длина может скрасить его цветочный принт. Я посмотрела на свои ноги, на которых были одеты синие полусапожки. Казалось, они придавали моему платью большую выразительность. Это лучшее, что я могла придумать. Я надеялась, что Крит не будет меня стесняться.

Я обернулась на шкаф и посмотрела на джинсы, висящие на нем. Ночью температура по-прежнему доходила до двадцати пяти градусов. Мысль о том, чтобы находиться в битком набитом душном клубе в джинсах меня не прельщала. Но может в них я буду выглядеть сексуальнее.

Стук в дверь сообщил мне о том, что мое время вышло.

– Где ты? – голос Крита заполнил тишину квартиры. – И почему эта дверь незаперта?

Улыбаясь, я вышла из спальни. – Я люблю хулиганов, которые заглядывают сюда.

Крит повернулся и ко мне и улыбка застыла на его губах. Он проскользил взглядом вниз по моему телу и обратно наверх. А затем тихонько присвистнул. – Черт, любимая. Тебе, черт возьми, удалось сочетать невинность и сексуальность.

Я выдохнула. Я прошла контроль. Он не смущался меня. – Ох, хорошо. Я не была уверена, что надеть, – призналась я.

Он подошел ко мне и его черные узкие джинсы с черными высокими ботинками заставили меня истекать слюной. – Правда в том, маленькая танцовщица, что ты можешь надеть бабушкин халат и при этом сразить всех наповал. – Он приобнял меня за талию и притянул ближе к себе. – Ты готова? – Если под этим он подразумевал поцелуй, то да, я была очень даже готова.

Он поцеловал кончик моего носа и отступил назад с игривой улыбкой на лице. – Пойдем. Ребята ждут нас внизу, а Мэтти, зная какой он кретин, вот-вот начнет сигналить.

Я схватила сумочку и последовала за ним к двери. Он отступил в сторону и пропустил меня вперед, а затем протянул руки за моими ключами. Я дала их ему и наблюдала, как он надежно запер дверь, а затем вернул мне назад ключи. – Время веселиться, – сказал он и сексуально подмигнул.

КРИТ

Грин стоял около черного Escalade, который мы купили у отца Мэтти. Это был наш автомобиль для поездок. В нем было достаточно места и мощности, чтобы тащить за собой наш трейлер с инструментами.

– Чья это машина? – спросила Блайт, когда увидела Грина, который стоял скрестив руки на груди и выглядел скучающим.

– Группы. В ней мы путешествуем, – объяснил я.

– Красивая, – сказала она, улыбаясь.

– Рад, что вы наконец к нам присоединились, – протянул Грин, когда мы подошли к двери.

– Заткнись, – выпалил я, держа Блайт за руку, пока она садилась в машину. Они оставили свободные задние места специально для нас. Обычно я езжу спереди, но уединиться сзади с Блайт, когда все остальные будут сидеть спереди, звучало чертовски заманчиво.

Короткое миниатюрное платье, что было на ней, задралось вверх, когда она нагнулась, чтобы пройти назад, и я смог увидеть голубой шелк ее трусиков. Я слышал, как Грин резко втянул воздух и оттолкнул его назад, чтобы он не увидел ее зад. Затем я сразу последовал за ней, что быть уверенным, что больше никто ничего не увидит.

Грин рассмеялся, влезая в машину за мной и садясь на средний ряд. Ледженд сидел впереди на пассажирском сидении, а Мэтти был за рулем. Ледженд обернулся к нам. – Что я пропустил? – спросил он, в то время как Грин продолжал улыбаться.

– Ничего, – грубо ответил я.

Брови Ледженда взметнулись вверх и он кивнул, прежде чем повернуться назад. – Понял, – пробормотал он.

– Он всегда с тобой такой нервный? – крикнул Мэтти, глядя на Блайт в зеркало заднего вида.

Я почувствовал, как Блайт напряглась рядом со мной и я был готов сорваться с места и набить им всем морды. Откинувшись назад, я закинул руку на спинку сидения и прижал ее ближе к себе. – Не слушай их. Они всегда ведут себя так перед выступлением, – сказал я ей.

Она расслабилась. – Им не нравится когда ты берешь с собой девушек? – спросила она.

К несчастью, она спросила это слишком громко и Грин услышал ее. Он вновь рассмеялся и обернулся к ней. – Он приводит их домой, Блайт. Он никогда не берет их с собой. Ты первая.

Она резко посмотрела на меня. Я не стал смотреть в ее люботные глаза. Я знал, что она хотела узнать, и я понятия не имел, что ей ответить. Этим утром я был готов держать ее на расстоянии, когда уходил из ее квартиры. Я мысленно готовил себя к тому, что мы и дальше будем друзьями и ничего больше. А затем Грин произнес одно единственное слово, которое заставило моего внутреннего монстра сорваться с цепи – Линк. Мне не нравилась мысль о том, что кто-то другой будет проводить время с Блайт.

Никто другой не нуждался в ее смехе так как я. Никто другой не знал, как заставить ее смеяться и никто другой не мог быть уверенным, что у нее есть все необходимое для сладкого чая. Это все делал я. Слово "моя" вновь и вновь всплывало в моей голове, но я прогонял его прочь. Никто не был моим. Я никогда не заявлял прав на женщин. Это не мое. Если я и собираюсь заявить на кого-либо свои права, то это будет Блайт, но вновь мысль о том, что я причиню ей боль перекрывало все.

Одна ссора с Джесс и я сорвался и занялся сексом с двумя девушками за сценой. Джесс было по хрену. Она нормально это перенесла. Она сильная и у нее свои стены, которые она воздвигнула вокруг себя. Я не мог прорваться сквозь них. Но Блайт, черт. Что если я поступлю так с ней? Что если я сорвусь и причиню ей боль? Я не мог об этом думать. Причинив ей боль, я разрушу себя. Я не смогу это пережить.

Но в то же время имя Линка насмехалось надо мной. Я не могу отдать ее ему. Я не могу делить ее. Она была... Черт! Опять это дурацкое слово. Она не была моей. Она принадлежала сама себе. Она принадлежала только идеальной себе. Никому другому.

– Крит? – ее мягкий голос прервал мою внутреннюю борьбу и я посмотрел вниз на нее.

– Да, любимая? – спросил я, желая прогнать поцелуем хмурость с ее лица. Мне не нравилось быть причиной ее хмурости.

– Где я буду сидеть, пока ты будешь выступать? Я ведь никого там не знаю?

Я прижал ее к себе. – Ты будешь за кулисами. Ты можешь наблюдать оттуда и когда у меня будет перерыв, мы будем проводить время вместе.

Она с облегчением вздохнула. Неужели она и в правду думала, что я оставлю ее одну в той толпе? Возможно. Девушка и понятия не имела.

– Мне не терпется вновь услышать, как ты поешь. В этот раз меня не будет отвлекать разговорами мой спутник, – сказала она.

Я также был в предвкушении всего этого. Мне не придется притворятся, что мне все равно, что другой мужчина находится рядом с ней. Заставляет ее улыбаться. Покупает ей выпивку. – Хорошо. Я собираюсь исполнить ту песню, над которой работал. Я закончил ее на прошлой неделе. Теперь я знаю, как ее закончить. – Я знал, потому что признался сам себе, кому была посвящена эта песня. Кому я ее пою.

Как только я признал, что песня посвящена Блайт, я смог ее закончить. Все мои проблемы вылились в слова и песня получилась клевая. И я был счастлив.

– Не могу дождаться, когда ее услышу, – произнесла она, примкнув ко мне.

Если она будет продолжать в том же духе, то я забуду, что мы здесь не одни.

Блайт закинула ногу на ногу. Мои глаза тут же примкнули к ее ногам. Короткое платьице задралось вверх, открыв вид на мягкую шелковистую кожу ее бедер. Я не смог себя остановить и моя рука сама по себе отреагировала на ситуацию.

Я провел пальцем от ее колена вверх по бедру. Ее кожа была словно прохладный шелк. – Ты замерзла? – спросил я, не в состоянии убрать взгляд от моей руки на ее бедре.

– Нет, – мягко произнесла она.

– Ты прохладная, – сказал я ей и полностью положил руку на ее бедро. Я вновь провел ей вниз до колена и назад вверх, где задержался и оставил ее там. Затем вновь спустился до ее колена. Я пытался согреть ее кожу, но на самом деле я просто хотел прикоснуться к ней. Я почувствовал, как она задрожала и мой жаждящий зверь вырвался наружу. Наклонившись, я прошептал ей на ухо, – Раздвинь их для меня.

Она подняла глаза и встретилась со мной взглядом. Я заметил, как она учащенно дышит, убирая одну ногу с другой. Она не раскрыла их сразу. Я задержал дыхание, ожидая сделает ли она это. Я хотел схватить ее за колени и раздвинуть их, но я знал, что она сама должна принять решение.

Когда ее ноги начали раскрываться, мой рассудок слегка затуманился и все, что я ощущал, это желание. Я желал ее. Положив руку на ее бедро, я медленно скользнул ей вверх, позволив пальцам проникнуть во внутреннюю сторону ее бедра. Каждая дрожь, проходящая по ее телу, будоражила мою кровь. Ей также чертовски нравилось, что я прикасаюсь к ней, как и мне то, что она позволяла это делать.

Мокрый шелк, который я ощутил пальцами, возродил во мне первобытный инстинкт и мне захотелось бить себя в грудь и рычать. Она была мокрая и так невероятно горяча. Наклонившись еще ближе, я прижал свои губы к ее уху так близко, насколько это было возможно, и прошептал, – Ты мокрая. Ты всегда становишься такой влажной для меня?

Она закрыла глаза и кивнула. Я поцеловал ее в щеку и проник пальцем под шелковый край ее трусиков.

– О, Господи, – выпалила она так громко, что эти любопытные извращенцы, находящиеся с нами в машине могли ее услышать. Я заслонил ее собой, чтобы они не увидели ее лицо, и пронзил их предупреждающим взглядом. Они не видели ее. Никто не должен видеть ее такой. Я не должен был ласкать ее в машине.

– Шшш, – произнес я, целуя ее губы, чтобы заглушить ее стоны, а затем я убрал руку от этого влажного жара, который так манил меня. Я хотел этого. Я так чертовски сильно этого хотел, что мое тело словно пылало в огне. Теперь дрожал уже я, когда она начала неодобрительно стонать. Я вновь накрыл ее губы своими и проник языком в этот солнечный мир, который я так страстно желал.

Как я на хрен мог подумать, что я смогу вкусить это и уйти в сторону, не сойдя при этом с ума. Моя пристрастная натура раскрывалась в полную силу и теряла контроль рядом с этой женщиной. Она по-прежнему держала ноги раскрытыми и соблазн вновь проникнуть туда рукой был слишком велик. Я взял ее за колено и сомкнул ноги, не отрываясь от поцелуя.

Кортокий стон сорвался с ее губ, когда я держал ее ноги. Она желала, чтобы я ласкал ее и это только обостряло те чувства, которые я к ней испытываю. Она и понятия не имела во что она ввязывается. Подняв палец, которым я ласкал ее, я вдохнул ее аромат и мой член тут же напрягся у меня в штанах. Я уже не удивлялся тому, что в ней нет недостатков.

Она даже пахла восхитительно. Я прервал поцелуй и облизал палец, прежде чем ее аромат успел испариться. Я хотел попробовать ее на вкус. Я поднял взгляд и увидел, что она пристально смотрит на меня, немного приоткрыв от удивления рот. Я вытащил палец изо рта и улыбнулся ей. – Ты и на вкус должна быть словно нирвана, не так ли, любимая? – Ее щеки покраснели и она опустила голову.

– Чувак, ты нас всех на хрен возбудишь до того, как мы приедем туда и нам придется найти кого-нибудь и спустить пар, прежде чем начать репетицию. Не мог бы ты говорить потише? – прокричал Мэтти.

Дерьмо.

– Не обращай на них внимание. Они ни черта не видят. Я закрываю им весь вид, – убедил я ее, когда ее щеки стали еще ярче.

– Нам и не нужно ее видеть, чувак. Эти стоны... – сказал Грин, растягивая слова.

Черт!

Я был так увлечен, что не понимал, что ее стоны настолько громкие, что их все слышат. Я не хотел, чтобы они слышали ее стоны. Я вообще не хотел, чтобы кто-либо слышал ее стоны. Эти чертовы стоны принадлежали мне одному. Мне. Притянув ее к себе, я прижал ее голову к своей груди и уставился на них всех.

Я ненавидел их всех. Каждого из них. Они не должны были это слышать. Они не должны были слышать ее. Она издавала эти стоны для меня. Для меня. Тупые похотливые ублюдки.

– Крит, – сладкий голос Блайт разрушил мою ярость, которая начинала затмевать мой разум.

– Да, любимая?

– Прости, – произнесла она, положив руку мне на грудь, будто бы ожидая, что я оттолкну ее.

– За что ты извиняешься? – спросил я, ломая голову, из-за чего она может просить прощения.

Она посмотрела на парней, а потом снова на меня. – Я не хотела произносить никаких звуков, – тихо сказала она.

Черт. Охренительно милая. Я слишком плох для нее. Я ее не заслуживал, но черт бы меня побрал, если я позволю кому-нибудь теперь забрать ее у меня. Никто никогда во мне не нуждался. И никто никогда меня не защищал. Блайт преуспела в обоих вещах. Та, которой я нужен, чтобы заботиться о ней, та, которая была также одинока, как и я и которая будет защищать меня даже тогда, когда я этого не заслуживаю.

Я провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Никогда больше не извиняйся за это. Это была моя вина. На секунду я потерял рассудок. Я должен был быть более предусмотрительным.

Она сжала губы, но ее улыбка пыталась вырваться наружу и касалась уголков ее рта.

Я наклонился, чтобы прижаться губами к ее уху и спросил, – Неужто это какая-то похотливая мысль заставила тебя улыбнуться?

Она кивнула и я еще раз напомнил себе, почему проникнуть рукой меж ее бедер было плохой идеей.

– Мы приехали! Неужели блять! Мне нужно убраться подальше от этих двоих, – сказал Грин, открывая дверь и выпрыгивая из машины.

Ледженд рассмеялся и тоже начал выходить из машины, в то время как Мэтти обернулся ко мне. – Может мне стоит выйти из машины и подождать немного? Мы можем пока начать раскладывать инструменты.

Я уже хотел было сказать нет, как Блайт задрожала в моих руках. Я передумал. – Да, закрой нас, – ответил я ему.

Он поднял два больших пальца вверх и вышел.

– Ты этого хотела, любимая? – спросил я ее, скользнув рукой меж ее бедер.

Она прильнула ко мне и начала целовать. Когда я раскрыл губы, я смог почувствовать ее вкус, она притянула мой язык себе в рот и начала его посасывать. Черт возьми, это было горячо. Моя рука вновь находилась на влажной ткани ее трусиков, лаская ее. Она была еще более влажной, чем раньше.

Стон сорвался с ее губ, когда я прижал свою ладонь к ее самому горячему месту. – Так хорошо? – спросил я.

– Да, пожалуйста. – Умоляла она, начиная тереться о мою руку и еще более жадно целуя меня. Она явно была неравнодушна к моему пирсингу на языке. Она впервые так тщательно его исследовала.

Я позволил ей еще немного поиграть, прежде чем проникнуть двумя пальцами под ее трусики. В этот момент она откинула голову назад и поддалась вперед, навстречу моей руке.

Никогда еще у меня не было женщины, которая бы кончала от таких простых прикосновений. Я никогда не устану наблюдать за тем, как невинное выражение лица Блайт сменяется желанием. Никто еще не ласкал ее таким образом. Никто никогда не видел ее такой, какой видел ее я.

Как бы мне не было страшно причинить ей боль, я начинал думать о том, что мне стоит беспокоиться и за себя. Блайт удалось вскружить мне голову так, что теперь я не мог представить жизни без нее. Она нужна была мне, чтобы жить.

– Пожалуйста, – умоляла она, когда ее тяжелые опухщие веки поднялись вверх и она посмотрела на меня. Я проник пальцем в ее узкую дырочку и она резко вобрала в себя воздух и застыла в моих руках. Я начал шевелить рукой и надавил именно на самое чувствительное место. Ее глаза резко распахнулись и она ухватилась за мою руку, слегка потянув ее на себя. А затем она выкрикнула мое имя.

– Тише, – прошептал я у ее виска, оставив на нем поцелуй. – Я все контролирую. Просто расслабься, дорогая.

Блайт ухватилась за мою руку у предплечья и сжала ее. Я воспринял это как сигнал к продолжению. С нежностью, которую я никогда еще ни к кому не проявлял, я начал скользить пальцем туда и обратно в ее узкой жаждующей дырочке, которая сжималась и словно давала представление, как чертовски возбуждающе будет находиться внутри нее.

У нас было мало врмени. В любой момент один из парней начнет барабанить в дверь. Я хотел увидеть это. Я желал этого также сильно, как и ее тело. Используя подушечку своего большого пальца, я провел по ее набухшему клитору и почувствовал, как он пульсирует от моего прикосновения.

Блайт задрожала и начала стонать от этих ласк. Мое тело кричало от желания завладеть ею. Сорвать с нее трусики и погрузиться в ее узкое горячее пространство, что изменит мой мир навсегда. Но мой разум знал, что мне следует быть осторожным. Она была хрупкой и я должен боготворить ее. Я сделаю так, что буду достоин ее.

Я начал описывать круги своим пальцем, в то время как ее клитор пульсировал от наслаждения при каждом движении.

– Крит, я сейчас... мне нужно... пожалуйста. – Блайт хватала ртом воздух и держалась за меня так, будто бы вся ее жизнь зависела от этого. – Сделай так, чтобы я кончила.

Еще одна вещь, которую я понял. Если Блайт меня о чем-нибудь просит, я сделаю это. Последним движением пальца, я слегка ущипнул ее за клитор и наблюдал, как Блайт дико извивается и выкрикивает мое имя.

Я был полностью помешан на Блайт Дентон.