Текст книги "Не для тебя (ЛП)"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Машина подъехала к зданию, но не припарковалась. Затем я увидел ее темные волосы, когда она подбежала к ней. Встав, я наблюдал, как Блайт открыла пассажирскую дверь и села в машину. Я не мог ее остановить.

Она уезжала с ним. Машина Линка выехала со стоянки и уехала прочь. Но они не направились в сторону города. Они направились за город. Сукин сын! Схватив ключи, я пустился бежать. Я найду его, и когда я это сделаю, я выбью из него все дерьмо. Он не сможет у меня ее забрать. Она была моей.

Глава 21

 – Что сказал врач? Твой отец говорил с врачом? Кто ему звонил? – распрашивала я, перевозбужденная от того количества эмоций, что бушевали во мне.

Линк позвонил мне полчаса назад. Я не ответила, потому что не могла говорить. Мои слезы высохли, но мое тело все еще болело от приступов рвоты, когда я наконец полностью свыклась с мыслью о том, что другая женщина будет вынашивать ребенка Крита и родит его для него.

Часть его. Я потеряла ее.

Я свернулась калачиком на полу ванной и содрогалась от рыданий. Линк звонил еще четыре раза и я поняла, что уже почти полночь. Что-то было не так. И я была права. Что-то было не так. Пастор Уильямс попал в больницу.

Он находился в отделении интенсивной терапии. У него был сердечный приступ. Не с самым лучшим исходом. Вероятно, они недоумевают, как он все еще жив. Я выросла в доме с человеком, но совсем его не знала. Все, что я знала, так это то, что он читает проповеди по воскресеньям и то, что иногда останавливает свою жену от произнесения ругательств в мой адрес. И когда она била меня, он останавливал ее, если ловил за этим делом.

Затем, два месяца назад, он подарил мне квартиру, машину и шанс на жизнь, отправив меня подальше от дома. Это был самый приятный поступок, который кто-то когда-либо делал для меня. Но он даже не обнял меня, когда я уезжала. Он не стоял у двери и не махал вслед рукой, как это делают родители. Его даже не было рядом, когда я покидала дом. Он встал рано утром и поехал в церковь даже не попрощавшись.

Но теперь он оказался в больнице. Я была единственной его семьей... если это так можно было назвать. Я его опекун, или была его опекуном все девятнадцать лет моей жизни. Его мать умерла когда мне было десять. Она никогда к нам не приезжала и не разговаривала со мной. Его отце умер еще когда пастор Уильямс был маленьким мальчиком. Я узнала об этом только из его проповеди. Все, что я знала о его жизни, все это же знали и его прихожане.

– Блайт, я останусь с тобой. Все хорошо. Он выкарабкается. Он сильный парень, – сказал Линк, сжав мою руку.

Я в недоумении посмотрела на него. И он нахмурился, прикоснувшись к моей щеке. – У тебя очень заплаканное лицо. Я не должен был сообщать тебе это по телефону. Я не... Отец не думал, что ты так с ним близка. Мне очень жаль.

Я умыла лицо после звонка Линка на счет Пастора Уильямса. Он спросил, хочу ли я поехать в Южную Калифорнию и я согласилась. Я хотела поехать. Не потому что мне было необходимо увидеть Пастора Уильямса, а потому что мне нужно было уехать отсюда. Это было поводом проветрить мозги. Это конечно звучало жестоко. Но что еще я должна была чувствовать? Я даже не знала этого человека. В любом случае, мои глаза выглядели опухшими, и под ними виднелись синяки от рвоты и рыданий.

– Все хорошо. Я в порядке. Это не... – Я замолчала. Я не была готова рассказывать кому-либо о Крите. Я еще не могла это пережить. Если я начну говорить об этом, станет только хуже. – Я в порядке, – вместо этого повторила я. Экран телефона Линка загорелся. Он посмотрел на него и что-то пробормотал. А затем вновь посмотрел на меня. – Мне нужно ответить, иначе она не перестанет звонить.

Кто она? Мне стало интересно, но я просто пожала плечами.

– Привет, – сказал он. – Нет, уф, мне нужно отвезти подругу навестить ее отца. Он в больнице. – Я замерла. Я не относилась к Пастору Уильямсу как к своему отцу. – Да, буду. Нет, я буду в больнице. Давай я тебе сам позвоню. – Он вздохнул, заехал на стоянку торгового центра и припарковался за Старбаксом.

Затем он посмотрел на меня. Он произнес губами, Скоро буду, а затем вышел из машины. Я наблюдала, как он спорит, или по крайней мере это выглядело как спор с тем, кто был на другом конце линии. Я откинула голову назад и закрыла глаза. Я устала. Я чувствовала усталость всем своим телом. Этот день начался так замечательно. Но я не смогла закончить его так же идеально. Я не должна была позволять себе думать, что смогу сохранить все таким образом.

Крит был моим совершенством. И он оставил на мне свой след. И снова. Жизнь меня деформировала. Он показал мне, каково это, чувствовать себя принадлежащей кому-то. Я буду бережно хранить в памяти это воспоминание и буду любить его до конца жизни. Не важно, что случилось и к чему это все в итоге приведет, мое сердце будет принадлежать ему.

Но я была нежеланым ребенком. Я знала, каково это. Как это одиноко и болезненно. Ни один ребенок не заслуживает это испытать. Каждому ребенку нужны родители. Если я останусь с Критом, останется вероятность, что он не позволит себе принять этого ребенка. А этот ребенок заслужил, чтобы у него был отец. И если я останусь с ним, я буду им преградой. Когда он пойдет к Бритт, чтобы помочь с ребенком, я останусь одна. Они будут связаны своим общим ребенком, а я буду лишь помехой.

Дверь открылась и Линк залез назад в машину. – Прости за это, – сказал он, кладя телефон в карман. – Хочешь, подъедем к окошку и возьмем кофе? Я думаю, один стаканчик мне не помешает.

– Да, и мне тоже, – ответила я, глядя в окно.

***

Спустя некоторое время, в начале четвертого утра, Линк и я отбросили попытку перебороть сон и он остановился у мотеля. Мы сняли два номера и я уснула еще до того, как моя голова коснулась подушки.

Квартира была разгромлена. Я даже разбил телевизор. Я швырнул в него стол в порыве своей ярости. Я стоял посреди поломаных частей мебели и чувствовал себя опустошенным. Кровь на котяшках моих пальцев засохла. Я не стал тратить время на то, чтобы смыть ее, прежде чем нанес три удара кулаком в стену.

Я звонил ей всю ночь. И каждый раз попадал на автоответчик. Ее телефон был отключен. Я схватил телефон, чтобы снова попытаться дозвониться, и как и в предыдущие пятьдесят раз, я услышал сигнал автоответчика. Я поехал за ними, но его машина скрылась из вида. Я не знал, направились ли они на восток или на запад. Я попытался рвануть на восток, но после бесполезного часового пути, я понял, что поехал не туда. Остановившись, я набрал ее номер и снова автоответчик.

Опасаясь, что она вернулась домой и он не увез ее из города, я вновь направился к ее квартире и постучал в дверь, прождав пятнадцать минут. Она так и не вышла. Ее там не было.

– Дееерьмооо, – протянул Престон, войдя в квартиру. Обернувшись, я увидел Рока, Тришу и Престона. Должно быть им позвонил Грин. Он вернулся домой час назад и просто смотрел на меня.

Все, что я умудрился произнести, так это – Она ушла от меня.

Грин ничего не смог на это ответить.

– О, Крит, – произнесла Триша, пройдя по обломкам стола и притянув меня в свои объятия. Я поддался, но не мог поднять руки, чтобы обхватить ее. Триша была единственной, кто меня понимал.

В последний раз я испытывал такую ярость, когда мне сообщили, что мой дядя Мик умер. Он был единственным взрослым человеком, которому я доверял. Единственным, кто был рядом, когда мне это было необходимо. Я разнес наш трейлер на куски, разгромив все, к чему прикасался. Однако последствия не были столь ужасными. Сейчас все было гораздо хуже.

– Чувак, это дерьмово. Аманда уходила от меня лишь раз и я был раздавлен, но это... Черт, я никогда не громил свою квартиру. – Сказал Престон.– Заткнись, – приказал ему Рок.– Ей просто нужно время подумать. Она вернется, малыш. Так ты делаешь себе еще хуже.

Ты не можешь так реагировать. Я пойду с тобой, чтобы ты смог получить свои таблетки. Ты должен снова их взять. У нас с тобой было все в порядке, ты не принимал их в течении многих лет. Ничто никогда до тебя так не добиралось, ты никогда не терял этого. Но сейчас я думаю, до тех пор.. Я думаю тебе нужно снова принимать лекарства.

Взволнованный тон Триши обычно заставлял меня чувствовать себя виноватым. Сейчас я был разорван. – Я раньше был настолько безумен, я грозил сорвать всё дерьмо на кого-то. Но чёрт возьми.. я никогда так не срывался. – сказал Престон, всё ещё с изумлением в голосе. – Чувак, заткнись. – сказал Рок, толкая его, прежде чем подойти к Трише и отдать ей пакет. Именно из местной аптеки.

Я покачал головой и отстранился от рук сестры. Я не вернусь к лекарствам, они возвращали меня к СДВГ (Синдром дефицита внимания и гиперактивности) и я не собирался брать эти чертовы антидепрессанты, я знал, они в этом пакете. Я ненавижу принимать лекарства. Я ненавижу, то, как они заставляют меня чувствовать себя. Они изменяют меня. Я сдерживался в течении многих лет. Я могу контролировать себя снова. Мне нужно просто вернуть Блайт назад.

– Если ты не хочешь их принять, то ты вернешься домой вместе с нами. Грин любит тебя, но ты его пугаешь. Он не знает, что с тобой делать. И ты должен убрать этот беспорядок. Рок привёл Престона сюда в случае если бы пришлось удерживать тебя, но так же они здесь чтобы помочь тебе убрать этот беспорядок. Сосредоточься на уборке, и мы собираемся помочь тебе заменить вещи. Особенно вещи Грина. Она вернётся. Ей просто нужно время, детка. Ей просто нужно время.

– Я не могу её потерять. – Триша взглянула на Рока и нахмурилась. Тогда она сжала мою руку. – Я знаю. Она любит тебя. Любой мог видеть это. Она вернётся. – Ты говорил с Бритт сегодня? – спросил Рок. Я напрягся.

– Рок. – предупредила Триша.

– Он должен быть мужчиной, Триш. У него девушка беременна и он тоже должен иметь с этим дело.

– Если этот ребенок мой, то я позабочусь о том, что моё. Но Бритт ещё не принесла мне доказательства от врача. Я жду.

Рок кивнул. – Ладно. В любом случае, не доверяй ей. И она будет дерьмовой матерью. Дети будут нуждаться в тебе, если она действительно беременна.

Я даже не думал об этом. Я не думал ни о чём, кроме Блайт.

– Давайте приведём это место в порядок. Мы можем поговорить об этом позже. – сказала Триша подойдя к Року.

Я протянул руку и взял что-то лопнувшее из гипсокартона. Я поставил перед собой цель. Мысленно отгородился от этого, и забыл.

– Может тебе нужно сфотографировать это место и отправить фото сыну проповедника. Держу пари, он бы чертовски быстро убежал. – сказал Престон и бросил кусок дерева в кучу.

– Ему бы лучше быстро бегать. – всё, что я сказал.

***

Грин вернулся назад, и нам четверым рабочим потребовалось пять часов чтобы убрать это место. Рок вызвал своего приятеля, который разбирался в гипсокартоне и залатал место, а затем он взял Грина, чтобы купить новый телевизор с плоским экраном и другие предметы мебели в которых мы нуждались. Я дал им свою кредитную карту, чтобы здесь всё обставить. Я не позволю Трише и Року платить за моё дерьмо.

К тому времени, как мы закончили, был уже вечер и Грин собирался выезжать в Live Bay. Я не мог туда ехать. Я не был уверен, смогу ли я вообще снова там появиться. Но он и не жаловался. Он сказал, что у них все под контролем. Я позволил ему самому во всем разобраться.

Вставая у окна, я наблюдал за тем, если она вернется домой. Я звонил ей снова и снова и слышал её записанный голос. Я слушал её до звукового сигнала, а потом ложил трубку. Я отправил ей достаточно сообщений. Так чтовместо этого я отправил ей смс. ПОЖАЛУЙСТА, всё что я смог напечатать. Затем отправил.

Глава 22

 Больница не была для меня тем местом, где я привыкла находиться. Я была только в одной больнице и это была именно она. У меня была пневмония в восемь лет. Большинство моих воспоминаний были связаны с самой поездкой в больницу, нежели с моим пребыванием здесь. Пастор Уильямс отвез меня сюда. Я плохо себя чувствовала на протяжении нескольких дней, но миссис

Уильямс говорила, что я просто ленюсь и не хочу петь в хоре. Как то ночью я слышала, как они кричат друг на друга. Это был первый и последний раз, когда я слышала, как они ругаются, по крайней мере так сильно. Пастор Уильямс зашел в мою комнату, собрал меня и повез в больницу. Они приняли меня, после чего он уехал. Спустя неделю он забрал меня и привез назад домой. На протяжении недели никто меня не навещал. Никто не приносил мне шарики, как другим детям. В палате были только я и телевизор.

Когда я вновь вошла в двери больницы Token Memorial, то воспоминание всплыло в моей памяти. Пастор Уильямс в ту ночь казался очень злым. Будто бы он защищал меня. Но затем он вновь оставил меня одну. Может быть это злой рок моей жизни.

– Сюда, – сказал Линк. Он уже узнал, куда нам нужно идти, когда звонил ранее. Пастор Уильямс по-прежнему находился в отделении интенсивной терапии и нуждался в операции. У него образовался тромб.

Операция была рискованой, но если ее не сделать, то существовала большая вероятность повторного сердечного приступа из-за тромба.

Мы воспользовались лифтом, чтобы подняться на четвертый этаж, после чего повернули направо и оказались в большой комнате ожидания. Линк указал на стул. – Присядь. Я дам им знать, что мы приехали.

Я послушалась. В любом случае пусть он со всем разбирается. У меня не было желания разговаривать с людьми.

– Блайт. – Я подняла взгляд и увидела несколько пар глаз, устремившихся на меня. Члены религиозного братства. Конечно же. Они должны были быть здесь. Никто из них никогда со мной не разговаривал. Я была практически удивлена, что они знали мое имя. Я повернулась и посмотрела на Сильвию Бенч, которая работала секретарем в церкви так долго, сколько я ее помню. Именно она позвала меня по имени.

– Привет, – сказала я, неуверенная, что еще они ожидают от меня услышать. Я вернулась в этот мир. В мир, где люди не замечали меня и шептались за моей спиной. В мир, где я была изгоем и внутри меня жил дьявол. Тот самый дьявол, от которого я желала избавиться всю свою жизнь.

– Мы думали, приедешь ли ты, – сказала Сильвия, изучая меня сквозь свои круглые очки на остром носу. Она не была хорошим человеком. Я прекрасно это знала.

Я также не знала, какой ответ она ожидала услышать. Я не была уверена, приехала бы я, если бы мой новый мир не ускользнул из-под ног, но я была здесь, потому что мне хотелось убежать.

– Блайт. – Линк взял меня под локоть, уводя от стула, на который я должна была сесть и выводя из комнаты ожидания. Что мы теперь должны делать? – мне нужно с тобой поговорить. Это важно. – Если он скажет мне, что ему нужно уехать, я не была уверена, что смогу это пережить. Я не смогу оставаться здесь в одиночестве с этими людьми. Но теперь, когда я здесь, могу я уже уехать?

Линк завел меня за угол и осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, что никого нет поблизости, кто мог бы его услышать. Затем он встретился с моим недоумевающим взглядом. Он вел себя странно. Я не была уверена, что смогу пережить странное поведение еще одного мужчины, который скажет мне что-то такое, что окончательно меня убьет.

Но в то же время, не существовало ничего такого, что мог бы сказать мне Линк и это сломило бы меня так, как это сделал Крит. Я была уверена, что Линк не мог причинить мне боль.

– Есть проблема. Я... – Он начал тереть ладонями лицо и выругался. Я никогда прежде не слышала, чтобы он ругался. – Я не должен быть тем, кто сообщит тебе об этом. Я не хочу быть этим человеком. Но... Я думаю, ты бы хотела это знать. Я имею в виду... ты должна это знать. – Он издал разочарованый вздох, а затем спросил. – Какая у тебя группа крови?

Он что шутит? Он ведет себя так только потому что хочет узнать мою группу крови? – Вторая отрицательная. Редкая. К чему этот вопрос? – Я знала это только потому что сдавала кровь на определение группы в старшей школе. Мой учитель развел целую проблему из-за моей группы крови. У многих людей положительный резус фактор.

– Вау, да, хорошо. Хоть раз в жизни ты задавалась вопросом почему Пастор Уильямс и его жена взяли тебя на воспитание?

Я кивнула. – Да. Потому что моя мама была членом религиозного братства, и они не хотели отдавать меня властям, чтобы я в конечном итоге не оказалась в детском доме или еще бог знает где. Почему ты задаешь такие странные вопросы?

Линк начал массажировать виски, будто у него болела голова. – Это все, что приходило тебе в голову? – спросил он.

– Уф, да.

Опустив руки, он занервничал. Затем он наконец посмотрел прямо мне в глаза. – Я знаю, что они никогда никому об этом не говорили. Это был секрет. Тот, который я знал только потому, что Пастор Уильямс близкий друг моего отца. Он должен был кому-то рассказать, поэтому он поделился с моим отцом.

Я узнал только тогда, когда ты приехала в Морской Бриз. Мой отец объяснил всю твою ситуацию, прежде чем я встретился с тобой. Я никогда не был полностью уверен, знаешь ли ты правду или нет. Но... Я не знаю, как я могу не сказать тебе об этом сейчас, – он замолчал и сделал глубокий вдох. – У Пастора Уильямса был роман с девушкой на двадцать лет моложе его и эта девушка забеременела. Затем она умерла во время родов.

Пастор Уильямс отказался, чтобы его ребенок отправился в детский дом и вынудил свою жену, которая не могла иметь детей, взять ребенка к себе. Миссис Уильямс согласилась, потому что у нее не было выбора. Она не собиралась разводиться с мужем, но она ненавидела то, как он с ней поступил. Она ревновала к ребенку. И я больше чем уверен, что она никогда не обращалась должным образом с этой девочкой.

Я ошибалась.

Было что-то такое, что мог сказать Линк и вновь сломить меня.

Я схватилась за стойку для поддержки и несколько раз моргнула. Правильно ли я его расслышала? Он только что сказал...?

– Сейчас ему нужна операция, но у них нет запасов крови нужной группы, а она ему понадобится. Они сделали запрос на поиск нужной крови, но это займет несколько часов, а это очень долго. Она нужна им сейчас. У него вторая отрицательная группа, – быстро протороторил он. – Пойми, я никогда не хотел быть тем, кто расскажет тебе обо всем. Но он может умереть, а ты сейчас единственный человек, кто может его спасти. Если бы это был мой отец, я бы хотел знать.

Ему нужна моя кровь. Только поэтому Линк все рассказал. И все это время он все знал. Кто еще об этом знал? Я единственная, кто был в неведение?

Человек, с которым я прожила в одном доме всю свою жизнь, и с котором нас  практически ничего не связывало, был моим отцом. Он наблюдал, как я расту; но он не был ни капли ко мне привязан, и он был моим отцом. Мой желудок сжался, и если бы в нем была хоть какая-то еда, я была уверена, что она бы вся вылезла наружу.

Но он был пуст. Я не могла ничего есть.

– Поговори со мной, – подгонял меня Линк.

Я покачала головой. Я не была готова с ним разговаривать. – Куда идти, чтобы сдать кровь? – спросила я его.

Это единственное, что мне было нужно сейчас знать. Человек фактически отказался от меня, проживая со мной в одном доме, но я не позволю ему умереть, если могу сделать хоть что-нибудь, чтобы ему помочь. Всю свою жизнь я жила с мыслью, что у меня нет семьи. Когда на самом деле...она могла у меня быть. Если бы он меня хотел.

Две недели. Именно столько прошло времени с тех пор, как мне стало все безразлично. Две недели с того момента, как я проснулся с Блайт в моих объятиях. Две недели, как она меня покинула. Я был опустошен. Та пустота, что жила во мне однажды, нисколько не сравнится с тем, что я испытываю сейчас. Я звонил ей каждый день и оставлял сообщения на ее автоответчик. Каждую ночь я отправлял ей смс. Я продолжал надеяться, что она вдруг сдасться и перезвонит.

Даст мне знать, где она и все ли с ней в порядке. Я ходил в церковь, где она работала, требуя ответа, куда увез ее Линк, но они вызвали полицию и те выпроводили меня, в то время как я кричал и угрожал убить Линка.

Рок забрал меня из полицейского участка. Мне запрещалось подходить к церкви ближе, чем на сто ярдов.

Теперь всё, что мне оставалось – это ждать. Триша говорила, что Блайт любит меня. Но она никогда не говорила мне об этом сама. Но я держался за надежду, что моей любви хватит на нас двоих. Что она начнет по мне скучать и вернется.

У Jackdown теперь появился новый бас гитарист, а Грин стал солистом. Они говорили, что это временно, до тех пор, пока я не буду готов вернуться. Но если Блайт ко мне не вернется, я знал, что это навсегда. Я не смогу снова подняться на эту сцену и начать петь. Бритт до сих пор не сходила к врачу, чтобы доказать мне свою беременность. Триша звонила сегодня и интересовалась, слышал ли что-нибудь о Бритт. Когда я ответил ей нет, она ответила, что сама об этом позаботиться.

Что означало, что Триша отправит Бритт к врачу, хочет она того или нет. Кто-то постучал в дверь, и я обернулся, сидя на диване. Она была незаперта. Если это был кто-то, кого я знал, он просто ее откроет. Когда постучали вновь, мне пришлось встать. Блайт – единственное, что пришло мне в голову. Она бы не стала просто открывать дверь. Она бы постучала.

Я сделал три больших шага и распахнул дверь. У Линка Кинана была секунда, прежде чем мой кулак прилетел в его лицо и я прижал его к стене, зажав его шею рукой. Я собирался избить его до полусмерти. Он забрал ее у меня. Он забрал у меня мою Блайт.

– Придурок! Я сказал тебе, не приходить сюда. Что я передам ему, что ты хочешь с ним поговорить. Что из "он сумасшедший ублюдок, желающий тебя убить" тебе было непонятно? – голос Грина остановил меня и я усилил хватку на горле Линка.

– Он здесь, чтобы рассказать тебе, где Блайт, – сказал мне Грин. – Если ты его убьешь, ты никогда этого не узнаешь. И окажешься в тюрьме. Снова, – произнес Грин, не отрывая от меня взгляд.

Я ослабил захват и повернулся к Линку. – Где она?

Он поднял обе руки вверх в свою защиту. – Не могу дышать, – выпалил он.

 Я убрал руку от его горла. – Где она? – снова спросил я.

Он потер шею. – Я скажу тебе, где она, но сначала мне нужно объяснить ситуацию.

Я снова резко прижал руку к его горлу. – Где она? – прорычал я, и Грин тут же оказался за моей спиной, стараясь меня оттащить, но я не сдвинулся с места.

– Ради всех святых, скажи ему, где она! – прокричал Грин.

Линк цеплялся за мои руки и я заметил, что он посинел. Я снова убрал руку, и он склонился, хватая ртом воздух. Я дал ему пять секунд, а затем снова спросил.

– Где она?

– Тоукен, Южная Калифорния. В больнице со своим отцом, уф, Пастором Уильямсом. У него случился серденчный приступ две недели назад. Я отвез ее туда. – Он снова сделал большой глоток воздуха и посмотрел на меня. – Ему нужна была кровь. У него редкая группа и больница не такая уж большая. У нее такая же группа крови, как и у него. Но она никогда не знала, что он ее отец. Теперь она знает, и она у него в больнице. Все это время она была там. Но... – он потер свое горло, – я думаю, ты ей нужен.

Я нужен ей. Я отвернулся от него и зашел в квартиру. Я схватил ключи и посмотрел на них. Мне нужна была машина. Так будет быстрее. Мне нужно добраться к ней. Она нуждалась во мне.

– Возьми мою машину, – сказал Грин, кладя свои ключи мне в руку. – Я найду координаты и отправлю их тебе. Иди.

Я не стал оборачиваться. Я пустился бежать.