Текст книги "Разрушение (ЛП)"

Автор книги: Э. К. Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3

Кай

Тео мертв из-за тебя.

Я ненавижу тебя.

Я никогда не прощу тебя.

Лучше бы я никогда не встречала тебя.

Слова Райли снова и снова повторялись в моей голове, пока я колотил кулаками по мертвецу. Это помогло выплеснуть часть моего гнева и разочарования, но этого было далеко не достаточно, чтобы подавить бурю, бушующую внутри меня. Когда она произнесла эти слова, то разрушила покой, к которому я привык с тех пор, как она вошла в мою жизнь.

Ублюдок передо мной заслуживал каждого удара, и когда я, наконец, перестал его бить, его лицо было совершенно неузнаваемо.

Лайл Уинтерс работал в городском совете, обслуживая общественные камеры по всему городу. Именно Лайл вытер камеры после засады. Это была его гребаная вина, что Дэнни удалось выбраться из города незамеченным.

Стоя над его мертвым телом, я вытер руки тряпкой, которую передал мне Хендрикс, и разозлился, увидев, что кожа на костяшках моих пальцев треснула. Кровь, кости и мозги покрывали бетонный пол в моей комнате пыток в подвале моего многоквартирного дома. Чтобы избавиться от беспорядка, потребуется чертовски много уборки, и мне, вероятно, придется доплатить за это команде уборщиков.

– Избавься от этого ублюдка и позови сюда уборщиков, чтобы они убрались, я хочу, чтобы это место сверкало, – прорычал я, направляясь к двери, оставляя Майлза и Хендрикса убирать за мной.

Они оба были в настроении, равном моему собственному отвратительному. Дэнни предал не только меня, может, мы и не все были одной крови, но мы были семьей, и он тоже предал их. Они хотели полкило его плоти так же сильно, как и я.

Последние несколько дней Майлз провел, запершись в своей комнате, делая все возможное, чтобы восстановить запись с камеры. Он взламывал частные камеры, чтобы мы могли найти хоть одну гребаную зацепку относительно того, где был Дэнни. У него были следы на телефоне Дэнни, его банковских счетах и даже на его гребаной электронной почте. Если бы появились какие-либо признаки того, что Дэнни снова появился на свет, Майлз узнал бы об этом.

Хендрикс подключал свои источники и допрашивал всех, кто ранее работал с Дэнни, а также руководил рейдами по объектам, которыми владел Дэнни, но, несмотря на все их усилия, мы не приблизились к его местонахождению.

Я знал, что Уинтерс не располагал никакой информацией о том, где был Дэнни, он не был достаточно важен, но он смог пролить некоторый свет на то, кто заплатил ему за то, чтобы стереть запись.

Андерсон.

Андерсон угрожал семье Уинтерса точно так же, как он угрожал семье Виктора Гриффина. Детектив Андерсон становился все большей и большей занозой в моей заднице, и все же он был похож на гребаное привидение, которое я не мог определить. Майлз использовал все свои умения, чтобы выследить Андерсона, но и он, и Дэнни залегли на дно, без сомнения, вместе, планируя свои дальнейшие действия, чтобы уничтожить меня.

Им не стоило беспокоиться. Девушка наверху, ненавидящая меня до глубины души, проделала прекрасную работу, уничтожив меня в одиночку.

Я вылетел из комнаты, намереваясь подняться наверх, чтобы принять душ и переодеться в окровавленную одежду, когда Хендрикс последовал за мной.

– Проблемы? – рявкнул на него, когда он остановился передо мной. Мне не особенно нравилось, когда мои приказы игнорировались.

– Беспокоюсь о тебе, босс, – сказал Хендрикс после минутной паузы.

– Не о чем беспокоиться, – отрезал я, свирепо глядя на него.

Он вздохнул и опустил голову. – Я просто думаю, что все, что связано с Тео, а теперь и с Райли, сказывается на тебе. Я никогда раньше не видел, чтобы ты кого-то так жестоко избивал.

Образ разбитой головы Уинтерса промелькнул передо мной, за ним последовал труп Тео, лежащий холодным на земле с перерезанным горлом, прежде чем быстро трансформироваться в образ безвольного тела Райли у меня на руках, когда я нес ее в больницу доктора Харриса. Я моргнул, прогоняя образы прочь.

– Я же сказал тебе, беспокоиться не о чем. Я просто хочу найти Дэнни и вернуть Энджел, чтобы мы могли сосредоточиться на поиске той суки, которая посмела перейти мне дорогу, когда они убили моего брата.

– Я знаю, босс, и мы бросаем на это все, что у нас есть, но то, что ты не мыслишь ясно, не поможет. Почему бы тебе не отдохнуть от всего этого на несколько дней, не провести время с Райли? – ответил Хендрикс.

Мои руки сжались в кулаки, страстно желая пролить еще больше крови.

– Ты думаешь, я могу взять отпуск от охоты на ублюдка, который убил моего брата? Не говоря уже о том, чтобы найти предателя, который умрет за то, что предал меня, – выплюнул я ему в ответ, и в моем голосе не было ничего, кроме чистого яда. Он, должно быть, тоже услышал это, поскольку сделал шаг назад и поднял руки, словно сдаваясь.

– Я не хотел тебя обидеть, босс, я просто подумал, что тебе не помешает немного времени, чтобы прочистить мозги.

Я терял терпение, кровь на мне начала подсыхать, и мне отчаянно хотелось принять душ и снять одежду, которая была на мне. Я также хотел проведать Райли. Не физически, я не подходил к ее комнате с тех пор, как она сказала мне оставить ее в покое.

Это не помешало мне при любой возможности подключаться к камере, которая была в ее комнате.

– Мне не нужно прочищать голову, Хендрикс, она находится именно там, где, черт возьми, и должна быть. Итак, я думал, что отдал тебе приказ разобраться с этим дерьмом, или мне нужно повторяться? – уставился на него, давая чертовски ясно понять, что если бы мне пришлось повторить свое требование, то я бы набросился на него с кулаками.

– Нет необходимости повторять, я займусь этим. – Он развернулся на пятках и направился обратно в комнату.

Я смотрел ему вслед, раздраженный всем происходящим. Тем, как медленно идет сбор информации о том, кто убил Тео, и поиском Дэнни. С Райли, думающей, что она может просто встать и уйти из моей жизни, когда ее сестра будет найдена.

Она была неправа.

Может, сейчас она и злится на меня, но я ни за что на свете не позволю ей уйти.

Райли была моей.

Могло потребоваться время, чтобы все исправить между нами, и я был не против запереть ее до тех пор, пока она не поймет, что это разумно, если это потребуется. Я дал ей побыть в одиночестве после провала с Тоби, и в конце концов она смирилась, все, что ей сейчас было нужно, – это несколько дней, чтобы осознать, что мы с ней созданы друг для друга.

Я бы дал ей несколько дней побыть одной, главным образом потому, что знал, что она не может выйти из дома, а еще ей нужно время, чтобы залечить свои травмы. Но как только доктор Харрис давал добро, я навещал свою девушку и недвусмысленно заявлял ей, что она никуда не денется.

Дверь за Хендриксом захлопнулась, и я направился в свою квартиру, чтобы привести себя в порядок и получить дозу Райли, даже если это было всего лишь с маленького телеэкрана.

Несколько часов спустя я обнаружил, что сижу в баре отеля Sapphire со стаканом виски в руках. Это был первый раз, когда я покидал квартиру, и делал я это так неохотно, мне не нравилось находиться вдали от Райли. Однако я доверял Майлзу присматривать за ней, и хотя она отказывалась разговаривать со мной, она, по крайней мере, разговаривала с ним.

Клуб не открывался еще несколько часов, и лишь горстка сотрудников слонялась вокруг, пополняя запасы в баре и готовясь к ночным развлечениям. Я заплатил целое состояние, чтобы обеспечить выступление всемирно известного диджея, и в тот вечер был аншлаг. Я остановился только для того, чтобы убедиться, что все идет гладко, но, увидев бутылку виски, стоящую на столешнице, налил себе и наполнил стакан.

Почему бы, черт возьми, и нет, в конце концов, это место принадлежало мне.

После того, как Тоби признался, что его впустил в клуб один из сотрудников моего бара, идиот по имени Терри, я попросил Айзека проверить биографию каждого сотрудника, который работал на меня. Айзек нашел еще двух сотрудников клуба, у которых были слабые связи с бандами по всей стране, и хотя я был уверен, что беспокоиться о них не о чем, я не хотел рисковать и быстро уволил их.

Терри не так повезло, что его просто уволили, он заплатил жизнью за то, что впустил Тоби в мой клуб.

Когда я закончил наливать второй бокал, Кимми выбежала из своего кабинета с планшетом в руках, ее брови озабоченно сошлись на переносице. Я переманил Кимми из Indigo, клуба, которым, как ни странно, теперь владел я. Я не мог винить Кимми как менеджера Sapphire, она управляла компанией как мечта, и редко возникали проблемы, с которыми она не могла справиться самостоятельно.

Заметив меня, она прямиком направилась туда, где я сидел, и забралась на табурет рядом со мной. Я бы не назвал Кимми другом, но она, вероятно, была самым близким человеком, который мог бы стать кем-то вроде друга, если не считать Хендрикса и Майлза.

И однажды, давным-давно, Дэнни.

Она также была одной из немногих, кто не называл меня Боссом или мистером Вульфом, и одной из еще меньшего числа людей, которым сходило с рук обвинять меня в моем дерьме и не смотреть в дуло моего пистолета.

– Ты дерьмово выглядишь, – сказала она с ноткой поддразнивания в голосе. Она протянула руку, взяла бутылку и чистый стакан из стопки, которая ждала, когда ее уберут, и налила себе порцию.

– Я тоже рад тебя видеть, – проворчал я в ответ. Она ухмыльнулась и сунула мне под нос планшет.

– Я закончила собеседование с двумя новыми кандидатами на замену. Есть трое, которые могли бы подойти, ты хочешь, чтобы я дала Майлзу их имена, чтобы он мог проверить их прошлое?

Я просмотрел ее планшет, список вычеркнутых имен, за исключением трех, которые я не узнал.

– Пришли их мне по электронной почте, и я попрошу Айзека проверить их, Майлз в данный момент занят, – сказал я и подтолкнул планшет обратно к ней, мгновенно забыв имена, которые только что видел.

– Конечно, – ответила она, прежде чем сделать глоток своего напитка. Она начала нацарапывать еще несколько заметок на планшете, и я отключился от нее, позволив ей делать все, что бы она ни делала.

Кимми была симпатичной женщиной с короткими черными волосами и потрясающими светло-голубыми глазами. У нее была великолепная фигура, сплошные сиськи и задница, а также тонкая талия. В первую очередь меня привлекла ее внешность. Я пытался заигрывать с ней, но она мне отказала. Я не привык, чтобы женщины мне отказывали, обычно они набрасывались на меня, но Кимми получила огромное удовольствие, сказав мне, чтобы я не обижался на ее отказ. Это не было личным оскорблением, она просто предпочитала тако хот-догам.

Ее слова, не мои.

– Я слышала о Дэнни, – неуверенно сказала она после нескольких минут молчания. От одного упоминания имени этого ублюдка у меня закипела кровь. Я допил остатки виски и со стуком поставил стакан на стойку.

– Да, – я не мог заставить себя сказать что-нибудь еще, его предательство больно задело меня, и какая-то часть меня все еще не могла поверить, что он это сделает. После всего, что я сделал для него за эти годы, он предал меня, сотрудничая с моим врагом.

– Я этого не предвидела, – сказала Кимми больше для себя, прежде чем последовать моему примеру и допить остатки своего напитка.

– Мы с тобой оба.

– Как дела у Райли? Я слышала, она сильно пострадала в аварии.

Кимми провела некоторое время с Райли в ту ночь, когда она не так уж случайно столкнулась с Тоби, и Кимми сказала мне после, что Райли ей действительно понравилась, что она считает ее хорошей парой для меня. Так получилось, что я согласился.

– Вывих плеча, сотрясение мозга и черт знает сколько порезов и ушибов, – перечислял я травмы Райли, глядя на ряд спиртных напитков, выстроившихся за стойкой. Кимми поняла намек и налила мне еще один бокал, но свой наполнять не стала.

– Блин, – ответила она с гримасой. – Но с ней ведь все будет в порядке, правда?

– Она оправится от травм, но проблема не в этом, – я перевел взгляд на Кимми и обнаружил, что она смотрит на меня с выражением сочувствия. – Она опустошена из-за Энджел. Она провела последние пять лет своей жизни, защищая эту девочку, делая все необходимое, чтобы убедиться, что о ней позаботятся. Я не знаю, выживет ли она, если я в ближайшее время не верну Энджел, – наконец я озвучил беспокойство, которое постоянно повторялось с той минуты, как я узнал, что Дэнни забрал Энджел: как Райли будет жить дальше без своей сестры?

Она не могла, вот в чем была правда.

Райли пожертвовала своим счастьем, чтобы защитить сестру и дать ей достойную жизнь. Посмотрите на сделку, которую она заключила со мной. Никогда бы за миллион лет она не задумалась об этом, если бы я не предложил что-то, что принесло бы пользу Энджел. Если бы у нее это отняли, Райли потеряла бы цель в жизни. Она полностью потеряет себя, прежде чем у нее появится возможность найти что-то еще, чтобы продолжать жить.

Несмотря ни на что, я должен был вернуть ее сестру.

– У тебя есть предположения, где Дэнни может ее держать? – осторожно спросила Кимми, правильно поняв, что я был безмолвно бушующей бомбой, которая могла взорваться в любую минуту.

– Нет.

– Ты получишь ее обратно, Кай. У тебя есть ресурсы и сила, чтобы найти ее, это может занять немного времени, но я знаю, ты не остановишься, пока не найдешь, – тихо сказала Кимми. Я оценил ее вотум доверия, даже если сам в это не верил.

– Да, но какой ценой? Райли уже ненавидит меня, – черт возьми, даже я услышал жалость в своем голосе. Я допил свой напиток, но на этот раз отодвинул стакан подальше. Как бы сильно я ни хотел напиться, это ни к чему хорошему не привело бы, все, чего я добился бы, – это чертово адское похмелье. – Она хочет уехать, когда я верну ее сестру.

Слова обжигали, как кислота. Я никому не говорил, что Райли сказала, что собирается уйти, когда Энджел вернется, как будто если бы я не сказал этого вслух, это было бы неправдой. Но Кимми была единственным человеком, с которым я мог быть честен, и прямо сейчас мне нужно было выкинуть эти слова из головы, иначе я мог свести себя с ума.

Кимми с минуту молчала, ее глаза горели в моих, и несколько раз ее рот открывался, как будто собираясь что-то сказать, прежде чем снова закрыться.

– Ей больно, Кай. Мы все говорим то, чего не имеем в виду, когда расстроены, – в конце концов сказала Кимми, не сводя с меня пристального взгляда. Я пожал ей плечами.

– Не имеет значения. Она никуда не денется, – твердо сказал я ей.

Она сделала паузу на мгновение, но в истинном стиле Кимми у нее не было проблем с тем, чтобы обвинить меня в том, что она считала ерундой. – Ты не можешь держать ее в плену, если она не хочет оставаться.

Я открыл рот, чтобы ответить, сказать ей, что я сделал бы именно это, но она подняла руку, заставляя меня замолчать. Я выжидающе уставился на нее.

– Послушай, я знаю, ты поступаешь по-своему, и я уверена, что то, что я скажу, влетит в одно ухо и вылетит из другого, но выслушай меня, – она вдруг стала серьезной, скорее деловой, чем подругой, предлагающей совет. – Райли может подумать, что она ненавидит тебя в эту минуту, но ей больно. Если ты запрешь ее и откажешься отпускать, она искренне возненавидит тебя. Возможно, это самое трудное, что тебе когда-либо приходилось делать, но если она хочет уйти, ты должен позволить ей.

Я позволил ее словам осмыслиться. Моей мгновенной реакцией было сказать ей, чтобы она не лезла не в свое гребаное дело, но вышло нечто совершенно иное.

– Я не могу, Кимми. Я не могу позволить ей бросить меня. – Мой голос дрогнул, потому что в кои-то веки, всего на мгновение, я позволил себе проявить истинные эмоции к кому-то, кроме Райли.

Я провел рукой по лицу и проглотил комок, образовавшийся у меня в горле. – Как я могу отпустить девушку, которая заставила меня хоть раз в жизни что-то почувствовать? Как я могу отпустить единственного человека, которому я доверяю больше, чем кому-либо в мире? Она была в моей жизни меньше двух месяцев, и все же я не могу представить, как проживу хоть один день без нее.

Кимми чертовски удивила меня, мягко положив свою руку поверх моей, лежавшей на стойке, и ободряюще сжав ее.

– Иногда, Кай, тебе приходится делать то, чего ты не хочешь делать. Иногда нужно быть бескорыстным, чтобы человек, которого ты любишь, мог быть счастлив .

Любовь.

Кроме Тео, я не был уверен, что люблю кого-то еще. Он был единственным человеком в моей жизни, которого я любил, и не только потому, что он был моим братом. Он был моим лучшим другом, моим наперсником, тем, за кого я бы отдал жизнь. Я, конечно, не любил своего отца, он был жестоким ублюдком, который превратил мою жизнь в ад. И моя мама, я знаю, что любил ее, но она была моей мамой, это была совсем другая любовь.

Любовь – это не та эмоция, на которую я был способен, и уж точно я ее не заслуживал. Мои чувства к Райли были чем-то таким, чего я никогда не испытывал раньше, и, не имея ничего, с чем их можно было бы сравнить, я не знал, было ли это любовью. Но в ту секунду, когда Кимми произнесла эти слова, меня словно озарило, и я без тени сомнения понял, что люблю Райли.

Я любил ее всем своим холодным черным сердцем.

Я не ответил Кимми, и что, черт возьми, я вообще должен был сказать в ответ? После нескольких минут молчания она еще раз сжала мою руку и пробормотала свои извинения, сказав, что ей нужно подготовиться к этому мероприятию. Я едва узнал ее, в моей голове все крутилось снова и снова, пока все, о чем я мог думать, не стало звездочкой.

Мне до боли хотелось вернуться домой и заключить ее в объятия, вдохнуть запах ее волос, которые всегда пахли клубникой, поцеловать ее мягкие губы. Как я мог когда-либо думать о том, чтобы прожить остаток своей жизни без нее?

В какой-то момент я перешел в свой офис, когда вечер подходил к концу, но даже в тишине моего офиса я не мог унять шум в голове, чему не способствовали воспоминания о той ночи, когда я трахнул Райли на своем столе.

Слова Кимми повторялись до тех пор, пока они так прочно не засели у меня в мозгу, что единственным способом удалить их была бы лоботомия. Я боролся сам с собой, упрямая часть меня отказывалась даже думать о том, чтобы отпустить Райли, в то время как другая часть меня утверждала, что все, чего я хотел, – это чтобы она была счастлива. Даже если это означало, что меня не будет в моей жизни.

Я был эгоистичным придурком, я знал это. Я всегда рос с убеждением, что если я чего-то хочу, я это получаю, и у меня это всегда срабатывало. Но теперь у меня была такая драгоценная вещь, как Райли, все, чего я хотел, это сделать ее счастливой, все остальное не имело значения.

Шум прекратился только тогда, когда после нескольких часов настоящей пытки слова Кимми наконец дошли до меня, и я принял решение, которое разбило мое черное сердце прямо посередине. Выскользнув через заднюю дверь, я поехал домой, несмотря на то, что виски текло по моим венам.

Всю дорогу в голове у меня было тихо, как будто впервые после засады на меня снизошло чувство покоя. Я оставил машину в гараже, коротко поблагодарив дежурившую там вооруженную охрану. Вместо того чтобы направиться в свою комнату, где я мог бы проверить ее по мониторам, я направился прямо в комнату Райли.

В ее комнате было темно из-за задернутых тяжелых штор на окнах, но лампа на прикроватном столике отбрасывала мягкий свет на ее крошечное тело. Она была укрыта одеялами, и я с удовлетворением увидел, что она больше не подключена к капельнице. Я подкрался к ней и сел в кресло рядом с ее кроватью.

Она не спала. Я часами наблюдал за спящей Райли и знал характер ее дыхания, когда она спала. Прямо сейчас она не спала, но держала глаза закрытыми, и мне было легче сказать то, что я должен был сказать. Я осторожно взял ее руку и задержал в своей, восхищаясь тем, какой маленькой и хрупкой она казалась в моей большой ладони.

– Я просто хотел сказать, что сожалею обо всем, – начал я, стараясь говорить чуть громче шепота. Она никак не отреагировала, и я подумал, как трудно ей было притворяться спящей. – Встреча с тобой была одной из лучших вещей, которые когда-либо случались со мной. До тебя моя жизнь была полна тьмы, и мне было наплевать на всех. Но в ту минуту, когда я увидел тебя, все изменилось. Ты была проблеском света, который становился все больше по мере того, как я проводил с тобой больше времени.

Я помолчал несколько секунд, делая глубокий вдох и сопротивляясь желанию заткнуться на хрен и передумать. Но когда мой взгляд скользнул по ее телу, отметив порезы и синяки, портящие ее красивое лицо, и руку на перевязи, я заставил себя продолжить.

– Мне жаль, что ты пострадала из-за меня, я хотел бы забрать всю твою боль, и я обещаю тебе, я сделаю все возможное, чтобы вернуть Энджел. И когда я это сделаю, – я оборвал себя, слова застряли у меня в горле и отказывались выходить. Сделав еще один глубокий вдох, я попытался найти в себе силы оставаться решительным. – Я вытащу тебя с Энджел отсюда. Я выдам вам новые удостоверения личности и найду для вас место в Европе, где ты с Энджел сможешь жить своей жизнью в мире и безопасности. С этого момента тебе больше никогда не придется меня видеть. Но я клянусь тебе, детка, я позабочусь о том, чтобы никто никогда больше не причинил тебе боли.

Прежде чем я успел передумать, я встал со стула и склонился над ней, легко, как перышко, касаясь губами ее лба. – Я люблю тебя, звездочка. Я всегда буду любить тебя.

Выйдя на цыпочках из комнаты, я тихо прикрыл дверь и направился в свою спальню, не обращая внимания на болезненные рыдания, доносившиеся из-за двери.