Текст книги "Полное подчинение. На грани"
Автор книги: Джулия Тард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Глава 3
Зейн
Грохот выстрелов напомнил падающий с неба град.
Свинцовые пули прошивали одного за другим, сбивая с ног крепких мужчин. Заставляя безвольно валиться на землю.
Шум, крики, болезненные стоны, переполох!
Настоящий Ад, пропитанный запахом сгорающего пороха, кровью, отчаянием и смертью.
И только когда последняя цель оказалась на земле. Скуля и выкручиваясь от боли, это безумие наконец-то закончилось.
– Что такое, Бергер? – шумно выдохнул Зейн, опускаясь на корточки около перепуганного, забившегося за автомобиль фрица. – Неужели твоя задумка пошла не по плану?
– Ч-что? К-как? – растерянно повторял мужчина, смотря по сторонам. Раз за разом, цепляясь ничего не понимающим взглядом за свою лежащую на земле, истекающую кровью свиту.
– Неужели ты на самом деле решил, что я расскажу Монро о своих настоящих планах? – покосился на схваченного «коллегу». – Его задачей было ввести тебя в заблуждение. Подарить иллюзию контроля. И, у него это получилось.
– И ты пожертвовал ради этого десятком своих людей?
– Ради этого я пожертвовал десятком нанятых ливанских боевиков. Так что единственное чего я лишился – десяти тысяч долларов. А твои люди получили пожизненного врага в виде ИГИЛ11
Запрещённая в России террористическая организация.
[Закрыть]. Так что песенка спета Бергер. Как только Дель Борго расскажет семьям о твоей выходке, они сотрут тебя в порошок.
– Ублюдок! – плюнул в Зейна, выказывая своё презрение. – Знаешь, за что я больше всего ненавижу тебя сейчас, Эккерман? За твою мерзкую рожу! За это безразличное выражение, с которым ты ставишь на мне крест! – дернулся фриц, когда один из людей Зейна скрутил ему руки. – Прояви ко мне хоть каплю уважения, долбанный урод! Прояви хоть каплю уважения к тому, кто сражался с тобой до самого конца! – никак не мог успокоиться, трепыхаясь в крепкой мужской хватки. – Не смей смотреть на меня так словно я пустое место Эккерман! Покажи, что тебе хоть немного льстит это победа, мерзкий ты урод! Покажи мне это! Покажи!!!
– Кажется, теперь я обязан тебе жизнью, – усмехнулся Дель Борго, подойдя к Зейну и закуривая сигарету. – И не только я один. Если бы ты не переиграл эту мразь, мы бы полягли все.
– Вполне возможно. Но, должен признать, что не рассчитывал, что фриц притащит сюда вас.
– Уверен? После того что я увидел в такое верится с трудом, – затянулся старик, оставляя Зейна наедине с собственными мыслями.
– Что делать с Монро? – подошел к нему Сарто. – Ещё немного и он от страха обделается. Весь салон нам загадит.
– В расход его.
– Как скажешь, – не стал задавать тупых вопросов и сразу достал пистолет из кобуры, возвращаясь обратно к визжащему, как свинья Монро.
Громкий выстрел и тишина.
Больше никаких соплей, воя и мольбы о прощении.
Наконец-то можно было поставить точку в этом деле и возвращаться домой. К своей любимой, капризной девочке.
– Ну и куда ты собираешься теперь? – окликнул его Дель Борго.
– В гостиницу. Хочу принять душ и отдохнуть перед завтрашним отлётом.
– С ума, что ли, сошел? Какая нахрен гостиница Эккерман?! После того что случилось мы просто обязаны отметить второе рождение! – хлопнул его по плечу. – Я угощаю. Так что собирай своих парней и следуй за нами. Отказ не принимается.
Очередная тусовка от которых его уже воротит, звучало не так уж и заманчиво. И всё-таки обижать такого важного человека было последним делом. Кто знает, как быстро он сменит благодарную милость на благородный гнев?
– Хорошо, – выкинул окурок, направляясь к джипу. – Показывайте. Едем за вами.
* * *
– Ну вот и приехали, – довольно поправил пояс Дел Борго, осматриваясь около губящего клуба. Словно только нас и дожидались. Переживай, – посмотрел на Зейна, – здесь все свои, так что подставы не будет. В любом случае можешь взять с собой всех своих мальчиков. Они заслужили возможность оттянуться.
– Так и сделаю, – прошел следом за ним через мелькающий неоновым светом коридор, погружаясь в самое сердце порока Барселоны.
– Всё бесплатно для моих друзей Марианна! – заявил тот девушке администратору. – Алкоголь, кокаин, девочки, мальчики. Все кто пришел сюда со мной, имеют полный безлимит на все развлечения. Особенно он! – похлопал по плечу Зейна. – Обслужите этого сукиного сына так, как если бы на его месте оказался я сам! Он – мой самый дорогой друг и главный гость сегодняшнего вечера! – специально проговорил достаточно громко, чтобы об этом услышала каждая бродячая собака в пределах наружной территории клуба.
Громкая музыка, ВИП-зона, дорогущее шампанское, чистый кокаин и трущиеся о плечи девушки.
Всё, как и всегда. Щедро, чинно и совершенно скучно.
Все эти излишества и пафос давным-давно приелись Зейну. Превращаясь в цирроз печени, с каждым разом всё больше и больше разъедающий его изнутри.
– Что-то не так? – посмотрел на Эккермана раскинувшийся на диване Дель Борго. – Почему в гордом одиночестве? Если тебе не нравятся девочки, можем поотогнать мальчиков, – никак не унимался мужчина, видя, что в отличие от остальных, Зейн не отдаётся веселью целиком. – Не переживай. Здесь все свои. Так что ни одна сволочь, даже пикнуть на этот счёт не посмеет.
– Учту, – поднялся с дивана, делая вид, что собирается в сортир.
Он с самого начала планировал провести внутри не дольше часа. Надеялся, что Дель Борго к этому моменту ужрётся по полной программе и не заметит его отсутствия. Но старый тигр прилип к нему словно жвачка, даже не думая оставлять в покое.
– Ну да, ну да! – громко захохотал сидящий за столиком мужчина, заставляя Зейна обратить на себя внимание.
Закинув руку на спинку дивана, позволяя полусонной танцовщице скользить рукой под чёрную ткань рубашки, гладя себя по волосатой груди, за одним из столиков раскинулся Карлос Гуера собственной персоной.
– А мне, почему-то так не кажется! – сощурился тот, затягиваясь сигаретой, словно специально говоря всё громче и громче, обращаясь к сидящим рядом с ним мужчинам.
Не став тратить на Карлоса ни секунды своего времени, Зейн отвернулся от их столика, направляясь к туалету.
Несмотря на то, что практически каждая собака была в курсе, кто именно порешил Морино. Здесь – на территории его союзников, Карлос бы в любом случае не стал на него кидаться.
– Ну, надо же, какая встреча! – удивлённо потянул Карлос, заходя в сортир и занимая место у соседнего от Зейна писсуара. – Вот уж не думал, что когда-нибудь встретимся. Да ещё и в таком месте!
– Клуб, наркотики и девочки. Оригинальный способ оплакать сестру.
– Думаешь? А мне кажется в самый раз, – беззаботно пожал плечами. – Ну, а чем еще кроме этого можно отдать дань уважения любимой сестрёнке?
Несмотря на внешнее спокойствие, брат Амиры настолько сильно впился в его отражение сосредоточенным взглядом, что только полный идиот мог поверить в подобное совпадение.
Куда скорее Земля бы сошла со своей орбиты, чем Карлос Гуера настолько СЛУЧАЙНО смог оказаться на одних с Зейном метрах квадратных.
– В таком случае сочувствую твоей потере, – застегнул ширинку, отходя к раковине.
– Знаешь, Эккерман, – шумно вдохнул Гуера, вкладывая в голос наигранную печаль. – А я всё равно не теряю надежду на лучшее. Сам не знаю почему, возможно это братская любовь, но я практически уверен, что Амира жива. И до тех пор, пока не увижу её тело, ни за что на свете не прекращу её поиски, – прозвучало как предупреждение. – Кто знает, может быть моя сестричка приглянулась одному из убийц и вместо того чтобы пустить в неё пулю, он решил засунуть в неё член?
Какова вообще вероятность, что Карлос в курсе спасения Амиры?
НИКТО.
Ни один человек из его собственного окружения не знает об этом.
НИКТО кроме тех, кто максимально сильно приближен к нему и его дому.
Но это люди будут молчать под страхом смерти. Каждый из них отдаст за него жизнь. И никто не посмеет предать. Никто. Ни один человек.
А значит, Карлос просто его испытывает. Блефует в безрезультатной попытке взять на понт.
– Знаешь, если бы я на самом деле оказался прав, это могло принести выгоду, не только мне, но и ему. Уверен, Амира была бы рада остаться со своим спасителем. Ублажая его всеми доступными способами, – прямым текстом заявил Зейну что ему глубоко наплевать на Амиру и единственное, что его интересует – деньги и ничего кроме денег. – А я же, в свою очередь, смог бы дать ему слово, что мы не только поделим причитающуюся моей сестричке сумму, но и раз и навсегда объявлю её мертвой, я не стану объявлять на него охоту. В противном же случае точно не остановлюсь, пока не верну себе свою любимую сестричку. Довольно выгодное предложение. Не думаешь?
– Обнадеживающее. Что ж, желаю удачи в поисках, – вытер Зейн руки, не собираясь идти у того на поводу.
– Можешь присоединиться, если хочется, – последовал за ним Гуеро, превращаясь в навязчивого комара, противно зудящего над ухом. – Я как раз набираю для этого людей.
– И на кой хер мне это нужно?
Чем чаще он порочил своим поганым ртом имя его кошечки, тем сильнее Эккерману хотелось выдрать язык из его пасти!
Этот мерзкий урод не просто продал свою сестру старому уроду, но и был готов к тому, что её грохнут при первом же удобном случае!
А теперь, как ни в чем, ни бывало, заливал ему в уши волнение за любимую сестричку!
Ещё немного и у Зейна бы выбило клеммы, спуская на Карлоса всех его цепных псов!
Раздирая и разрывая на мелкие кусочки! А затем скармливая крысам! Чтобы от этой мрази в этом мире не осталось ни единой клеточки!
– А на тот, что для того, кто найдёт мою драгоценную сестричку живой, у меня есть крайне выгодное предложение. Уверен, как только о нём услышат, от желающих отбоя не будет. Превращая жизнь того у кого она сейчас находится в бесконечную борьбу за выживание. Уверен после парочки таких набегов, он сам принесёт мне Амиру на красивом серебряном блюде. Обещаю.
И всё-таки Зейн понимал, что, даже не смотря на подобную напористость, Карлос навряд ли был на все сто процентов уверен, где именно находится его сестра. А значит если ему кто-то и слил подобную инфу, то уж точно не из окружения самого Зейна. Иначе бы этот идиот не ходил бы вокруг да около, прощупывая почву, а сказал бы Эккерману напрямую. Прямо в лоб.
– Что ж, Амире очень повезло, что у неё такой любящий брат. В нашем окружении этим мало кто может похвастаться. Куда чаще, таких как она, просто используют. Продают за статус и положение, а потом плюют на то, что от них остаётся, – вышел из уборной, возвращаясь к своему столику.
Самым сложным сейчас было не идти на поводу у эмоций. Оставаться с покойным, продолжая развлекаться с Дель Борго и своими людьми, раз за разом принимая благодарственные тосты и обещание дружбы до гроба.
Делать вид, что ему плевать на недавний разговор в сортире. Плевать на Карлоса, Амиру и предателя, посмевшего затеять за его спиной какую-то свою игру.
Что не хочется забыть о спокойствии и хладнокровии. Забыть о стратегии и тактике, и просто накинуться на Гуеро словно слетевший с катушек, остервенелый!
От одного только вида его улыбающейся физиономии становилось не по себе. Прокуренный воздух заражал Зейна безумием, а текила стекала в желудок едким концентратом животного бешенства!
Блядь! Да что с ним вообще не так?!
Откуда столько дикого, ненормального раздражения из-за того поноса, который лился из пасти Карлоса? С чего это он сходит с ума из-за какой-то мелкой сошки и его семьи?
Ну да ладно, сейчас нужно было перевести дыхание, собраться с мыслями и отогнать от себя все ненужные эмоции. Сейчас ни что на свете, ни один нерв на его лице не должен подтвердить Карлосу его догадки.
Не напрягаться, не злиться, и не веселиться как какой-то придурок. А и дальше седеть с каменной физиономией, делая вид, что ему глубоко насрать на всё происходящее. И лучше всего ему в этом помогало представлять, как уже завтра его встретит Амира.
Полностью голая. Лежащая на кровати с широко распростёртыми ногами. И сочащейся от возбуждения киской.
Да уж… И кто бы только подумал, что настанет время когда всем что ему понадобится для «счастья», станет красивая девочка, в которую он будет вколачиваться до белых искр и кровавой пелены в глазах.
Глава 4
– Не хочу, чтобы этот день заканчивался, – мотнула головой, с горечью понимая, что ещё немного, и я снова увижу Эккермана.
Ещё немного и на моей беззаботной жизни можно будет поставить жирный крест!
А ведь мне на самом деле нравилась та лёгкость и непринужденность, с которой мы общались с Марко. Никогда в жизни я ещё не проглатывала книги всего за день и всё только для того чтобы найти среди печатных страниц очередную его записку со стихами и цветочком.
Крокус, фиалка, крохотные веточки брунеры и арабиса. Которые я складывала в месте со всеми его записками в небольшую металлическую коробочку из-под чая, которую нашла на кухне. И каждый раз когда мне было грустно просматривала и перечитывала его прекрасные подарочки.
«Небо синее в цветке,
В горстке праха – бесконечность,
Целый мир держать в руке,
В каждом миге бесконечность»
Но больше всего мне нравилось стихотворение Эль Твит. Оно словно кричало о его чувствах. Вопило о том, как сильно он ждёт возможности быть со мной вне этих стен!
«Лишь тот кто ждёт – оценит встречу,
В разлуке нет ничьей вины –
Кто не любил – тот гасит свечи,
Кто любит – тот горит внутри»
И я ждала! Ждала каждый день, отсчитывая часы до того самого момента когда, Макро сумеет вытащить меня их этой проклятой тюрьмы. Тюрьмы, в которой он был моим единственным защитником и другом. Единственным с кем я чувствовала себя комфортно.
С добрым Густаво, приходилось претворяться Ниной и играть роль дочери, о которой я мало чего знала (разве что, кроме того, что эта святая каким-то непонятным мне образом настолько сильно влюбилась в это чудовище, что решила зачать от него ребёнка!).
С Изабеллой постоянно следить за своим языком, стараясь, не дай боже, не сболтнуть ничего лишнего. А от Пола я и вовсе шарахалась как чёрт от ладана!
И только одно за всю эту прекрасную неделю никак не давало мне покоя.
Несмотря на полное отторжение от Эккермана и того что он со мной делал, моё тело требовало секса!
Требовало очень тесной физической близости. Сводило меня с ума совершенно необъяснимыми, сумасшедшими снами! Снами, в которых я снова и снова изворачиваюсь, кричу и кончаю под тяжелым мужским телом.
Сны, после которых я просыпаюсь с рукой во влажных трусах. Сны, из-за которых начинаю ласкать саму себя как какая-то больная на всю голову нимфоманка!
Ласкать так и не получая ни капли полноценного удовлетворения. А только одни безумно краткие клиторные оргазмы и недолговременные разрядки, что только сильнее подстёгивали моё разбушевавшееся либидо.
Не знаю, кто именно это был: Зейн или Марко. Его лицо всегда оставалось в тени. В полной, абсолютной тьме! Всё, что было в моём распоряжении так этого оголённые ощущения. Цепкие прикосновения грубых рук, разгорячённая мужская кожа под подушечками дрожащих пальцев. Влажные поцелуи на шее. И проникающий в меня член.
Как не посмотри, но Эккерман сделал из меня больную! Зависимую наркоманку, источником дозы для которой был только он сам!
Ведь даже не будь в его доме столько камер видео наблюдения, а я бы всё равно не смогла спать с кем-то кроме него. Кроме единственного сумасшедшего готового разделить вместе со мной возможный диагноз.
Ведь одно дело краткие поцелую в период инкубационного периода и агрессивной противовирусной терапии, и совсем другое полноценные отношения при подтверждённом диагнозе. А подтвердить или опровергнуть его можно будет уже через неделю.
Но даже это не даст окончательного ответа, заставляя меня пройти тест повторно через три, а после ещё и через шесть месяцев. Учитывая настолько сильный у этого заболевая разброс в инкубационном периоде.
– Не хочу, чтобы он возвращался! – заныла словно ребёнок, чуть ли ни кожей чувствуя, как быстро сокращается расстояние между мной и этим демоном!
Шестым чувством, подстёгивающим все мои инстинкты до какого-то первобытного животного уровня. Ещё немного и я бы уловила его запах, появись тот на пороге дома!
– Знаю и сам хочу этого не меньше, – притянул меня к себе Марко, заключая в объятья и целуя в макушку. – Но иначе никак, Амира. Иначе никак.
– Как же я всё это ненавижу! Сил нет, насколько сильно! – закрыла глаза, стараясь во всех возможных нюансах запомнить этот момент.
Возможно, нашу с ним последнюю встречу. Здесь. В этом роскошном саду, где нас «не увидят» камеры Эккермана.
– Нет! Это не то, о чём вы подумали! – прозвучал у меня над головой перепуганный голос Марко за долю секунды до того, как схватил меня за плечи, отталкивая от себя. – Она плакала, и я всего лишь хотел её успокоить!
От вида стоящего на аллее мужчины я чуть не потеряла сознание.
Всего за секунду тёплый, наполненный ароматом цветов воздух пропитался его угрожающей энергетикой, клубясь вокруг него непроницаемой аурой смерти.
Мелкие волоски наэлектризовались по всему телу, превращая меня в перепуганную кошку. Сложно передать словами, какой ужас я испытала в этот момент!
Ужас от того каким нечеловеческим, обезумевшим взглядом впивался в нас Эккерман, словно готовый пускать кровь безжалостный серийный убийца!
Широко раскрытые, угольно чёрны глаза. В которых отчётливо читались: ненависть, ярость и презрение.
Играющие желваки, скрипящие зубы и вибрирующие кулаки!
«Господи, да он же убьёт его! – пронеслось у меня в голове электрическим разрядом. – Разорвёт его собственными руками!»
– Нет! Он не виноват! Это я! Это всё я, Зейн! Это я его обняла! Я попросила, чтобы он меня пожалел! Не трогай его, Зейн! Не наказывай из-за меня! – дёрнулась вперёд, прикрывая Марко, ни на секунду не задумываясь о том, что в каком состоянии это чудовище вполне способно разодрать ещё и меня…
– За. Мной. ОБА, – сдавленным полурыком отчеканил мужчина, испепеляя нас с Марко чёрным пламенем взгляда.
Чёрный огонь. Безжалостный и беспощадный. Никогда бы в жизни не подумала что возможно нечто подобное.
Из-за клокочущего в висках сердце, а далеко не сразу поняла какую громкую чечётку, выбивают мои зубы. Чего совершенно нельзя было сказать про Зейна. Казалось от каждого постукивания, у него на шее напрягаются мышцы, выдавая откровенного раздражения.
С трудом, взявшись за пальцы идущего рядом со мной Марко, пытаясь показать, что я всё ещё здесь! С ним! До самого конца! Я словно прикоснулась к самому настоящему трупу.
Не просто холодный. Ледяной!
С неживой восковой кожей и побелевшим лицом.
Казалось, он следует на эшафот, вот-вот собираясь пережить публичную казнь.
И всё это время мы словно два провинившихся ребёнка мы шли за Эккерманом до самого дома, не останавливаясь до тех пор, пока не зашли в его кабинет.
Странно как этот сумасшедший не пристрелил нас на месте? Как, при всём, сочащемся из него бешенстве, умудрился взять себя в руки?
Нет. Он точно не человек! Люди такими не бывают!
Пройдя в полном молчании до своего стола, он полностью лишим меня вообще какой-либо возможности предугадать, что именно собирается делать.
Снова и снова косясь на Марко, я пыталась сложить у себя в голове невероятно сложный ребус. Но ответ напрочь отказывался показываться, прячась от меня в самых дальних, потаённых уголках души этого мужчины. Или того что от неё к этому моменту осталось.
– Что ж, Марко, пришло время поговорить по душам, – спокойно. Слишком спокойно проговорил Эккерман, словно пробудившийся вулкан, который всего за секунду сделал обратную перемотку от масштабного извержения до состояния глубокого сна.
И только когда, он достал из верхнего шкафчика пистолет, всё-тут же стало на свои места.
– Не убивай его! Зейн, умоляю! Не убивай его! – кинулась к мужчине, хватая за рубашку и практически сползая перед ним на колени, не в состоянии устоять на подкашивающихся ногах.
– Почему?
– Потому что это я виновата! Только я и никто больше!
– И ты готова отдать за него собственную жизнь? – пронзил меня тяжелым, испытывающим взглядом, словно насаживая на миллион крюков, из-за которых я не могу пошевелиться. Не могу соврать или схитрить. – Готова смыть его проступок своей кровью?
Наверное, я ещё никогда в жизни не соображала настолько быстро. Всего за долю секунды у меня в голове пронеслось столько информации, что я и сама не поняла, как выдала оглушающее:
– Да!
Вызывая у Зейна ещё больше бешенства, ненависти и раздражения.
– Почему? Неужели ты настолько сильно его любишь?
Люблю? Никогда бы не подумала, что мой ответ вызовет у мужчины подобное умозаключение.
Любила ли я Марко? Ну конечно же нет!
Какой бы наивной и глупой девчонкой я ни была, даже при всей своей инфантильности не смогла бы влюбиться в мужчину всего после недели общения.
То, что заставляло меня просить за Марко, было элементарным отчаянием и жалостью. Он не должен был страдать только потому, что решил мне помочь!
Ну а я… Я уже чертовски устала от всего того камнепада проблем, который свалился на мою голову.
– Какая разница, что я к нему чувствую! Просто не убивай его, пожалуйста!
– Убивать? – непонимающе вскинул бровь, смотря на меня сверху вниз. – Я не стану убивать верного человека только потому, что он тебя обнял, – шумно вдохнул, смотря на Марко: – Рапортуй.
Последовав его примеру с облегчением посмотрев на мужчину, я поняла, что в отличие от меня, тот продолжает вибрировать от напряжения.
Нервно сглотнув, гуляя взволнованным взглядом от Зейна обратно ко мне, он явно всем своим естеством противился выполнять этот приказ. И уже через несколько секунд я поняла, природу его нерешительности и сомнений.
– За время вашего отсутствия я выполнил все ваши распоряжения, мистер Эккерман.
– Перечисли, – вальяжно, убрал руки в карманы, дожидаясь его отчёта: – Я лично хочу в этом удостовериться.
– Как вы и сказали, я вкладывал в книги все оставленные вами цветы и записки. Выводил девушку на прогулку в парк и просмотры указанных вами фильмов, – тараторил словно неживой, смотря куда-то в пространство стеклянными глазами, пока обескураженная, я цеплялась за рабочий стол Эккермана.
– Значит, она тебе поверила?
– Так точно, сэр. Ваша гостья целиком и полностью поверила в то, что я готов вывезти её из вашего дома.
– Отлично, Марко, – взял лежащую на столе пачку денег он сделал несколько шагов к нему навстречу, отплачивая проделанную работу. – С объятьями переборщил. Я не позволял переходить на физический контакт.
– Простите, – снова сглотнул, принимая новенькие стодолларовые купюры. – Решил, что так она поверит быстрее.
– И как, – усмехнулся, смотря на меня. – Поверила?
– Так точно.
– Замечательно, а теперь обсудим, что будет дальше.
Ошарашенная.
Обескураженная.
Потерянная.
Я смотрела на этих двоих, чувствуя себя глупой куклой, которой всё это время управлял искусный манипулятор.
Хватая ртом воздух, я чувствовала, как с каждым вдохом у меня в груди закипает что-то невообразимое.
Бурлит!
Шкварчит!
Выжигая изнутри, словно серная кислота, перенасыщенная водородом!
Оттолкнувшись от стола, я пробежала мимо этих двоих, приходя в себя только в своей комнате.
«Ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!!!!!» – вопила про себя, доставая из тайника чайную коробочку со всеми своими сокровищами. Со всем, что ещё недавно вызывало у меня счастливую улыбку!
Сминала и разрывала крохотные записки и цветы! Чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы бесконечной обиды!
Так вот значит, что он устроил! Решил переиграть меня! Усмирить, пообещав долгожданную свободу! А чтобы лож показалась вкуснее, приправил её Марко!
– Смотрю, ты слегка разочарована, – появился на пороге Эккерман.
– Разочарована?! – отшвырнула остатки его писулек, чувствуя, как сильно кружится голова от растекающегося по венам адреналина. Уверена, появись передо мной, пока я в таком состоянии, медведь или стая бешеных волков, и я бы бросилась на них так же бездумно, как и сейчас на Зейна! – Да я ненавижу тебя Эккерман! – барабанила его в грудь, пыталась исцарапать надменную физиономию! – Да чтоб ты сдох урод долбанный!
– Твоими молитвами, Кошечка. Твоими молитвами, – довольно улыбнулся мужчина, перехватывая одной рукой за челюсть, а другой за затылок, впиваясь мне в губы.
Возмущённо мыча, продолжая безрезультатно избивать его по плечам и хвататься за рубашку и впиваясь в короткие волосы, я понимала, что ничегошеньки не могу сделать с его языком, облизывающим мои губы. Скользящим по тонкой, щелке, пытаясь протолкнуться внутрь.
– Урод! – выплюнула в него, когда тот наконец-то оставил меня в покое толкнув на застеленную кровать. – Большой ублюдок! Я бы убила тебя, не задумываясь, Эккерман! Придушила собственными руками!
– Да неужели?! Ну давай, попробуй! – разодрал на себе рубашку, не став отвлекаться на пуговицы. Тут же начиная избавляться от остальной одежды.
И не успела я соскочить с кровати, как он, будто броском голодного тигра, схватил меня за щиколотку, возвращая на место. Рывком содрал с меня лёгкое платье, оставляя в нижнем белье. Которое, в следующую же секунду, составило компанию лежащей на полу шелковой тряпке.
– Зачем ты так?! Чего плохого я тебе сделала?! – чуть ли плача посмотрела на этого дикаря, стараясь прикрыться.
– За тем, что ты моя, Кошечка, – самоуверенно заявил он, продавливая матрас тяжестью своего тела. – За тем, что хочу тебя, как ненормальный и никому. Слышишь? НИ-КО-МУ не позволю к тебе прикасаться, – устроился у меня между ног, играя исполосованными шрамами, напряженными мышцами.
– Отпусти меня! – продолжала трепыхаться, пытаясь оттолкнуться. Царапалась! Била! Выкручивалась! Вот только чем больше я это делала, тем сильнее он входил в азарт, чуть ли не рыча, как довольный хищник. – Я не хочу тебя, Эккерман! И никогда не захочу по собственной воле!
– И даже так, я буду единственным, с кем ты будешь спать! Запомни, как следует, Амира! Только со мной и никем больше! – держа за бедро свободной рукой, он проник в меня пальцами, рыча от нетерпения. Затем достал их и, проведя возле носа, замурчал от удовольствия, нетерпеливо пробуя на вкус. – Блядь… – его глаза закатились, мышцы напряглись, а солнечное сплетение завибрировало: – Как же долго я этого ждал. Всё это время только и думал о том, как вернусь домой и трахну тебя, моя маленькая.
– Я не твоя, Эккерман! И никогда твоей не стану! Ты можешь пользоваться моим телом, но моя душа будет принадлежать лишь мне одной! – с трудом собирала мысли в кулак, отвлекаясь от нетерпеливо покачивающего члена и строя настолько сложные предложения, пока его пальцы продолжали двигаться во мне, исполняя порочные желания моего бесстыжего организма.
Казалось, Эккерман точно знает, что в моём теле расположен какой-то специальный рубильник, превращающий меня в совершенно больную, ненормальную нимфоманку. И каждый раз пользуется этим, заставляя меня испытывать то, чего бы мне совершенно не хотелось!
– Ошибаешься, Кошечка. Ты только моя и уже давно стала только моей, – прокрутил пальцы на сто восемьдесят градусов, заставляя выгнуть спину от нарастающего между ног желания. – Признай, что тебе нравилось получать от меня подарки, – вышел из меня, уступая место своему члену. Сделав пару ритмичных движений, скользя им между влажных складочек, всё ещё не проникая внутрь, он заставил меня вздрогнуть, судорожно втягивая воздух через плотно стиснутые зубы. – Нравилось чувствовать себя особенной, – плавно вошел в меня Зейн, подхватывая под поясницу создавая ощущение абсолютной наполненности.
Раз за разом задевая те самые точки из-за которых всё моё тело пронизывало приятной судорогой.
– Я ненавижу тебя, Эккерман! Каждой фиброй души! Каждой клеточкой тела! НЕНАВИЖУ!
Все мои слова. Все проклятья и оскорбления отлетали от мужчины, не причиняя вообще никакого урона. А отчасти, даже начинало казаться, что ему всё это чертовски нравится! Заставляя двигаться вперед-назад, без остатка упиваясь процессом.
– Еще… – довольно зарычал Зейн, начиная вколачиваться в меня как ненормальный.
Выкручивая изнывающие от истомы соски. До боли впиваясь пальцами во вспотевшую ягодицу.
– Настанет день, и я обязательно выпущу в тебя пулю Эккерман! А потом буду смотреть, как ты подыхаешь, истекая кровью у моих ног! Живьём сдеру с тебя кожу и повещу на стену вместе с твоей головой, как трофей!
– Мне нравится, Кошечка! Говори еще! ЕЩЁ! – продолжал вдалбливаться в меня, вызывая дикий водоворот из ненависти, отчаяния, похоти и навязчивого желания высвободить нарастающее внизу живота безумие.
Горячее! Влажное! Неудержимое! Подчиняющее себе всю мою волю! Тело и душу!
Заставляющие биться в конвульсиях экстаза и дикого желания вонзить ему нож в сердце! Или что там у него на месте этого органа?!
Встав на мостик, впиваясь пальцами в простыню, я закричала от ненависти, отчаяния и боли. С каждым толчком его одержимость всё больше и больше проникала в меня, становясь практически ощутимой! Материализуясь на моём теле в тяжелые свинцовые цепи, скованные замками без отверстий под ключи.
Кажется, Пол на самом деле был прав и Зейн ни за что на свете меня не отпустит. Ни через месяц, ни через год, ни через стол лет! Ни раньше, чем насытится мной в своё удовольствие.
– Признайся, что тоже скучала по мне. Лёжа одна в этой кровати. Уверен я много чего интересного увижу, пересматривая записи,
– Жаль только не увидишь, как мы с Марко целовались! – с издёвкой заглянула в его глаза,
– Не ври! – зло сощурился Зейн, хватая меня за челюсть, скользя по моему лицу черным, как бездна, взглядом – Если это правда, то я убью этого уёбка!
– Убивай! Поверь, у тебя для этого достаточно поводов, потому что целовались мы с ним постоянно! Каждый день, пока ты самолично позволил ему играть моего влюблённого спасителя! И знаешь что? – рыкнула я, до кровоподтёков впиваясь ногтями в его предплечья. – Мне даже понравилось! Ещё никто в жизни не целовал меня так же вкусно! Трахая языком ничуть ни слабея члена!
– Заткнись, дрянь! – отвесив лёгкую пощечину, освобождая от члена, он ловко перевернул меня на живот. Накрутил на кулак мои волосы, и потянул на себя, заставляя меня выгнуться дугой, упираясь макушкой ему в грудь. – Сейчас я вытрахаю из тебя подобные мысли! – снова схватил меня за челюсть, пропихивая мне в рот палец, против воли заставляя его кусать, обсасывать и ласкать языком.
– Ненавижу… – с голодным, пошлым всхлипыванием соединить между собой даже двух букв.
С каждым его толчком пульсирующий ком внизу живота становился все плотнее, стягивая вибрирующие мышцы тугим жгутом. Обхватывая член мужчины настолько сильно, что даже со смазкой двигаться становилось всё сложнее и сложнее, вызывая у Зейна странное шипение вперемешку со сдавленными стонами.
С каждым толчком комната всё больше и больше наполнялась моими обессиленными, влажными всхлипываниями, шлепками врезающегося в меня члена и его довольным звериным рычанием.
