Текст книги "Предложение джентльмена"

Автор книги: Джулия Куин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 9

«Бытует мнение, что самые худшие больные – это врачи. Однако автор этих строк считает, что из любого мужчины получается никудышный больной. Чтобы болеть, нужно иметь адское терпение, а какой мужчина им обладает?»

«Светские новости от леди Уислдаун», 2 мая 1817 года

Первое, что сделала Софи на следующее утро, – это вскрикнула.

Она заснула прямо на стуле с жесткой спинкой, который стоял у кровати Бенедикта, неудобно скрючившись. Сначала она не спала, а дремала, прислушиваясь к каждому шороху. Но после того как целый час стояла благодатная тишина и с кровати, где лежал Бенедикт, не доносилось ни звука, Софи погрузилась в глубокий сон, от которого должна была бы проснуться полностью отдохнувшей, с радостной улыбкой на губах.

Может быть, именно поэтому, когда она открыла глаза и увидела двух незнакомых людей, пристально смотревших на нее, она так испугалась, что ей потребовалось целых пять минут, чтобы успокоить неистово бьющееся сердце,

– Кто вы такие? – непроизвольно вырвалось у нее, прежде чем она поняла, что это, должно быть, мистер и миссис Крэбтри, муж и жена, поддерживающие порядок в «Моем коттедже».

– Это вы кто такая? – строго спросил мужчина.

– Я Софи Бекетт, – поспешно проговорила Софи. – Я… – Она неуверенно ткнула пальцем в Бенедикта. – Он…

– Да говорите же, не тяните!

– Оставьте ее в покое! – донеслось с кровати, где лежал Бенедикт.

Все трое повернули головы в его сторону.

– Вы проснулись! – воскликнула Софи.

– Лучше бы я этого не делал, – пробормотал он. – Горло горит огнем.

– Может быть, вам принести еще воды? – заботливо спросила Софи.

Бенедикт покачал головой:

– Чаю, пожалуйста.

– Сейчас принесу. – Софи мигом вскочила.

– Я принесу, – решительно заявила миссис Крэбтри.

– Вам помочь? – робко осведомилась Софи. В присутствии этой пары она чувствовала себя лет на десять моложе. Оба были коренастые, плотные и на вид довольно решительные. Чувствовалось, что они из тех людей, которые не терпят никаких возражений.

Миссис Крэбтри покачала головой:

– Хорошая была бы из меня хозяйка, если бы я не умела заварить чай.

Софи замолчала. Она не понимала, сердится на нее миссис Крэбтри или шутит.

– Я вовсе не хотела… – начала было она, но миссис Крэбтри отмахнулась.

– Принести и вам чашечку?

* * *

– Ну что вы! – воскликнула Софи. – Вы вовсе не должны мне подавать. Я простая гор…

– Принесите ей чашку, – перебил ее Бенедикт.

– Но…

– Помолчите, – буркнул он, погрозив Софи пальцем, и обратился к миссис Крэбтри с улыбкой, которая могла бы растопить и лед. – Не будете ли вы так любезны поставить на поднос чашку и для мисс Бекетт?

– Разумеется, мистер Бриджертон, – ответила она. – Но позвольте вам сказать…

– Вы можете говорить все, что вам угодно, когда вернетесь с чаем, – пообещал Бенедикт.

Миссис Крэбтри сурово взглянула на него.

– И позвольте вам заметить, мне есть что сказать.

– Я в этом не сомневаюсь.

Бенедикт, Софи и мистер Крэбтри молча ждали, пока миссис Крэбтри выйдет из комнаты, а когда она оказалась на таком расстоянии, что не смогла бы их услышать, мистер Крэбтри, фыркнув, заявил:

– Ну, теперь держитесь, мистер Бриджертон!

Бенедикт слабо улыбнулся.

Мистер Крэбтри повернулся к Софи и пояснил:

– Когда миссис Крэбтри говорит, что ей есть что сказать, ей и в самом деле есть что сказать. А когда ей есть что сказать, она высказывается очень энергично.

– К счастью, – сухо заметил Бенедикт, – мы будем заняты чаем.

В животе у Софи громко забурчало.

– И, – продолжал Бенедикт, бросив на нее насмешливый взгляд, – насколько я знаю миссис Крэбтри, плотным завтраком.

Мистер Крэбтри кивнул:

– Он уже готов, мистер Бриджертон. Мы увидели ваших лошадей на конюшне, когда вернулись сегодня утром от дочери, и миссис Крэбтри тотчас же взялась за завтрак. Она знает, как вы любите яйца, которые несут ваши куры.

Бенедикт, повернувшись к Софи, заговорщически ей улыбнулся.

– Обожаю яйца.

В животе у нее снова забурчало.

– Хотя мы не знали, что вас двое, – заметил мистер Крэбтри.

Бенедикт хмыкнул, и тотчас же лицо его исказила гримаса боли.

– Думаю, миссис Крэбтри все равно наготовила столько еды, что хватит на целую армию.

– У нее не было времени, чтобы приготовить такой завтрак, какой положено, с мясным пирогом и рыбой, – сказал мистер Крэбтри, – но яичница с беконом и ветчина и тосты непременно будут.

Урчание в животе у Софи стало еще сильнее. Она прижала руку к животу, едва подавив желание прошептать: «Да тише ты!»

– Вам следовало сказать, что вы приедете, – продолжал мистер Крэбтри, погрозив Бенедикту пальцем. – Мы бы не поехали в гости.

– Я решил в последнюю минуту, – ответил Бенедикт. – Вечер, на который я попал, оказался отвратительным, и я решил уехать.

– А она откуда взялась? – спросил мистер Крэбтри, ткнув пальцем в Софи.

– Она тоже была на вечере.

– Я была не на вечере, – поправила его Софи, – а в том доме, где устраивали вечер.

Мистер Крэбтри подозрительно взглянул на нее.

– А какая разница?

– Разница в том, что я не находилась среди гостей, а прислуживала им.

– Вы служанка? Софи кивнула:

– Именно это я и пытаюсь вам сказать.

– Вы совсем не похожи на служанку. – Мистер Крэбтри повернулся к Бенедикту. – Как вы считаете, она похожа на служанку?

Бенедикт беспомощно пожал плечами:

– Не знаю, на что она похожа.

Софи сердито нахмурилась. Если это и не оскорбление, то уж, во всяком случае, не комплимент.

– Если она чья-то служанка, – не отставал мистер Крэбтри, – то что она здесь делает?

– Может быть, подождем с объяснениями до возвращения миссис Крэбтри? – предложил Бенедикт. – Поскольку она наверняка захочет задать те же вопросы, что и вы.

Взглянув на него, мистер Крэбтри моргнул, потом кивнул и повернулся к Софи.

– А почему вы так одеты?

Только сейчас Софи с ужасом вспомнила, что она в мужской одежде, которая ей настолько велика, что брюки то и дело с нее сваливаются.

– Моя одежда насквозь промокла. Мы попали под ливень, – объяснила она.

Мистер Крэбтри понимающе кивнул:

– Да уж, вчера была настоящая буря. Потому-то мы и остались ночевать у нашей дочери. А вообще-то мы собирались вернуться домой.

Бенедикт с Софи молча кивнули.

– Она живет неподалеку, – продолжал мистер Крэбтри, – на другом конце деревни. – Он взглянул на Бенедикта. Тот немедленно кивнул. – У нее родился еще один ребенок, – прибавил он, – девочка.

– Поздравляю, – сказал Бенедикт, и по его лицу Софи поняла: это не простая любезность. Он действительно рад за дочь мистера Крэбтри.

В этот момент по лестнице прогрохотали шаги. Это миссис Крэбтри возвращалась с завтраком.

– Я должна помочь, – засуетилась Софи и, подскочив, устремилась к двери.

– Прислуга – она и есть прислуга, – глубокомысленно изрек мистер Крэбтри.

Бенедикту показалось, что по лицу Софи промелькнула тень, однако он не был в этом уверен.

Секунду спустя в комнату вошла миссис Крэбтри, неся на подносе великолепный чайный сервиз.

– А где Софи? – спросил Бенедикт.

– Я послала ее вниз за всем остальным, – ответила миссис Крэбтри. – Она должна вернуться с минуты на минуту. Славная девушка, – деловито прибавила она, – но ей нужен ремень для брюк, которые вы ей одолжили.

Представив себе горничную Софи, у которой брюки медленно сползают по ногам к щиколоткам, Бенедикт почувствовал, как у него перехватило дыхание. О Господи, да ведь он ее хочет, вихрем пронеслось в голове.

Он изумленно ахнул и тотчас же схватился за горло: после мучительного кашля, не дававшего ему покоя всю ночь, горло обожгло как огнем.

– Нужно дать вам моей настойки, – сказала миссис Крэбтри.

Бенедикт исступленно замотал головой. После настойки, которую она давала ему в последний раз, его тошнило целых три часа.

– И не вздумайте мне возражать, – предупредила миссис Крэбтри.

– Не то худо будет, – прибавил мистер Крэбтри.

– Я уверен, от чая мне будет гораздо легче, – поспешно проговорил Бенедикт.

Но миссис Крэбтри уже не обращала на него внимания, отвлеченная другими проблемами.

– Где эта девчонка? – пробормотала она, снова направляясь к двери. – Софи! Софи! – закричала она, распахнув ее.

– Если вы сможете уговорить ее не пичкать меня настойкой, получите пятерку [2]2
  Банкнота в пять фунтов стерлингов.


[Закрыть], – порывисто прошептал Бенедикт мистеру Крэбтри.

Мистер Крэбтри так и просиял.

– Считайте, что уже уговорил!

– О Господи, Боже мой! – вскричала миссис Крэбтри.

– Что случилось, дорогая? – забеспокоился мистер Крэбтри, бросаясь к двери.

– Бедняжка не в состоянии нести поднос и одновременно поддерживать брюки, – ответила миссис Крэбтри, сочувственно цокая языком.

– Вы что, не собираетесь помочь ей? – спросил с кровати Бенедикт.

– Ну конечно, собираюсь. – И миссис Крэбтри устремилась к двери.

– Я сейчас вернусь, – бросил мистер Крэбтри Бенедикту через плечо. – Не хочется пропускать такое зрелище.

– Дайте же кто-нибудь девчонке ремень, черт подери! – взревел Бенедикт.

«Ну почему, в то время как все будут в холле наслаждаться пикантным зрелищем, я должен валяться в кровати!»

А в том, что он должен вести себя именно так, нет никакого сомнения: от одной мысли, что нужно вставать, начинает кружиться голова.

Должно быть, он болен гораздо серьезнее, чем ему казалось вчера вечером. Правда, сейчас его уже не мучили почти непрерывные приступы кашля, но все равно тело ломило, а горло нестерпимо болело. Так сильно, что даже в зубах отдавалось.

Он смутно помнил, как Софи за ним ухаживала: клала на лоб холодный компресс и даже пела колыбельную. Но он практически не видел ее лица. У него не хватало сил открыть глаза, а когда силы находились, комната была погружена во мрак, и Софи постоянно оставалась в темноте, напоминая ему…

Внезапно Бенедикту явственно припомнился сегодняшний сон, и он почувствовал, как перехватило дыхание, а сердце исступленно заколотилось в груди.

Ему снилась она, таинственная незнакомка в серебристом платье, которую он повстречал на балу-маскараде.

Снилась она ему уже неоднократно, хотя с тех пор, как он видел этот сон в последний раз, прошло уже несколько месяцев.

Но почему этот сон вновь посетил его именно сегодня? Он думал и даже втайне надеялся, что отсутствие этого сна в течение такого продолжительного времени означает, что он уже освободился из-под влияния незнакомки? Похоже, что нет…

А может быть, знакомство с Софи навеяло на него воспоминания?

Но ведь Софи абсолютно не похожа на женщину, с которой он танцевал два года назад. Ни волосами, ни фигурой. Волосы слишком короткие, а фигура слишком худая. Руки Бенедикта до сих пор четко помнили округлые формы женщины в маске, когда он танцевал с ней. По сравнению с ней Софи можно назвать тощей. Голоса, правда, кажется, немного похожи. Однако следует признать, что по прошествии времени воспоминания о той волшебной ночи становились все более смутными, и он не мог уже точно припомнить голос таинственной незнакомки. Кроме того, речь Софи, хотя и была по сравнению с речью любой горничной гораздо более утонченной, с речью таинственной незнакомки не шла ни в какое сравнение. Речь незнакомки выдавала в ней представительницу великосветского общества.

Бенедикт недовольно фыркнул. Его раздражало, что приходится постоянно называть ее «таинственной незнакомкой». Самым неприятным было то, что она скрыла от него даже свое имя. Иногда ему хотелось, чтобы она назвалась любым, пусть даже вымышленным. Тогда можно было бы хоть как-то называть ее про себя.

Хоть какое-то имя шептать в ночи, стоя у окна и мучительно размышляя, куда ее угораздило пропасть…

Размышления Бенедикта были прерваны звуком тяжелых шагов, доносящихся из холла. Первым вернулся мистер Крэбтри, сгибаясь под тяжестью подноса с завтраком.

– А куда подевались остальные? – подозрительно спросил Бенедикт, глядя на дверь.

– Миссис Крэбтри пошла поискать Софи какую-нибудь приличную одежду, – ответил мистер Крэбтри, ставя поднос на прикроватную тумбочку. – Вам ветчину или бекон?

– И то и другое. Умираю от голода. А что, черт подери, вы подразумеваете под приличной одеждой?

– Платье, мистер Бриджертон. Женщины обычно носят платья.

Бенедикт едва сдержался, чтобы не запустить в него свечным огарком.

– Я имею в виду, – проговорил он, считая, что проявляет ангельское терпение, – где она собирается найти платье?

Поставив тарелку с едой на поднос на четырех ножках, мистер Крэбтри водрузил его Бенедикту на колени.

– У миссис Крэбтри есть несколько платьев. И она всегда счастлива ими поделиться.

Бенедикт едва не подавился куском яичницы, которую

Только что отправил в рот.

– Но ведь у миссис Крэбтри и Софи совершенно разные размеры.

– У вас с ней тоже, – заметил мистер Крэбтри, – тем не менее она прекрасно носила вашу одежду.

– Вы же сами сказали, что брюки с нее сваливались.

– Ну, с платьем таких проблем не будет, не так ли? Вряд ли ее плечи пролезут в горловину.

Бенедикт решил, что если он сейчас же не отвлечется на что-то другое, он повредится рассудком, и вплотную занялся завтраком. Он опустошал уже третью тарелку, когда в комнату ворвалась миссис Крэбтри.

– А вот и мы! – провозгласила она.

За ней робко вошла Софи, утопая в платье миссис Крэбтри необъятных размеров, однако чересчур коротком: миссис Крэбтри была гораздо ниже ростом.

– Не правда ли, она выглядит восхитительно! – закудахтала миссис Крэбтри, сияя.

– О да, – ухмыльнулся Бенедикт. Софи яростно взглянула на него.

– Для завтрака места более чем достаточно, – игриво заметил он.

– Она побудет в этом платье, пока я не приведу в порядок ее одежду, – пояснила миссис Крэбтри. – По крайней мере оно приличное. – И она вразвалочку направилась к Бенедикту. – Ну как вам завтрак, мистер Бриджертон?

– Восхитительный, – ответил он. – Я уже сто лет так вкусно не завтракал.

Наклонившись к нему, миссис Крэбтри прошептала:

– Мне нравится ваша Софи. Можно, она останется у нас?

Бенедикт едва не подавился.

– Что, простите?

– Мы с мистером Крэбтри уже немолоды. Помощница нам бы не помешала.

– Гм… – откашлялся Бенедикт. – Я об этом подумаю.

– Вот и отлично. – Подойдя к Софи, миссис Крэбтри схватила ее за руку. – А вы идите за мной. У вас все утро в животе урчит. Когда вы в последний раз ели?

– Вчера.

– А в какое время? – не отставала миссис Крэбтри. Бенедикт украдкой улыбнулся. Софи была явно сбита с толку. Миссис Крэбтри мастерски умела это проделывать.

– Я… я…

Миссис Крэбтри подбоченилась. Бенедикт ухмыльнулся. Ну, Софи, держись.

– Вы что, хотите сказать, что вчера вообще ничего не ели? – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, спросила женщина.

Софи бросила на Бенедикта полный отчаяния взгляд. Тот беспомощно пожал плечами. На самом же деле ему было приятно смотреть, как миссис Крэбтри носится с Софи. Он мог бы голову дать на отсечение, что о бедняжке давным-давно уже никто не заботился,

– Я была вчера очень занята, – уклонилась Софи от прямого ответа.

Бенедикт нахмурился. Вероятно, она была занята тем, что спасалась бегством от Филиппа Кавендера и кучки кретинов, которых тот называл своими друзьями.

Усадив Софи за стол, миссис Крэбтри приказала:

– Ешьте.

Софи принялась поглощать еду. Было видно, что она изо всех сил старается делать это не спеша и с достоинством, стремясь показать, что хорошие манеры ей не чужды, однако голод в конце концов возобладал. Спустя минуту она уже практически запихивала пищу себе в рот.

Бенедикт плотно сжал губы. Убил бы того мерзавца, который заставлял Софи голодать!

Он чувствовал, что между ним и этой простой горничной существует странная и хрупкая связь. Он спас ее, а она спасла его. Вряд ли, конечно, он умер бы сегодня ночью – от жара еще никто не умирал, – но если бы не Софи, он бы до сих пор боролся с ним. А она возилась с ним всю ночь и явно облегчила ему дорогу к выздоровлению.

– Вы проследите за тем, чтобы она съела по крайней мере еще одну порцию? – попросила миссис Крэбтри Бе– недикта. – Пойду приготовлю ей комнату.

– В помещении для прислуги, – поспешно уточнила Софи.

– Не говорите чепухи! – отрезала миссис Крэбтри. – До тех пор, пока мы вас не наняли, вы не считаетесь служанкой.

– Но…

– И хватит об этом, – не дала ей договорить миссис Крэбтри.

– Могу я чем-нибудь помочь, дорогая? – спросил супругу мистер Крэбтри.

Миссис Крэбтри кивнула, и пара удалилась.

С трудом оторвавшись от еды, Софи уставилась на дверь, за которой скрылись мистер и мисс Крэбтри. Похоже, они приняли ее за служанку, в противном случае ни за что бы не оставили ее наедине с Бенедиктом. Хватало и меньшего, чтобы репутация девушки была безвозвратно загублена.

– Вы что, вчера вообще ничего не ели? – тихо спросил Бенедикт.

Софи покачала головой.

– В следующий раз, когда встречу Кавендера, изобью его до полусмерти! – прорычал Бенедикт.

Софи улыбнулась. То ли ее позабавило, что Бенедикт по-прежнему стоит на защите ее чести и достоинства, то ли обрадовало, что Филипп Кавендер получит по заслугам.

– Положите себе еще, – приказал Бенедикт. – Хотя бы ради меня. Наверняка миссис Крэбтри перед уходом сосчитала, сколько на тарелке осталось яиц и сколько кусков бекона. И если их будет столько же, когда она вернется, она мне голову оторвет.

– Она очень хорошая женщина, – заметила Софи, принимаясь за новую порцию яичницы. Пока что она лишь слегка утолила голод, и вторичного напоминания ей не требовалось.

– Самая лучшая.

– Как вы себя сегодня чувствуете, мистер Бриджертон? – спросила Софи, ловко подцепив вилкой кусок ветчины и кладя его себе на тарелку.

– Очень хорошо, спасибо. А если и не хорошо, то по крайней мере намного лучше, чем вчера вечером.

– Я очень за вас волновалась, – призналась Софи, отрезая ножом кусочек ветчины.

– Было очень мило с вашей стороны позаботиться обо мне.

Софи прожевала кусок, проглотила и только потом ответила:

– Ну что вы. Каждый на моем месте поступил бы так же.

– Может быть, – согласился Бенедикт, – но не каждый ухаживал бы за мной с таким так-том и настолько самозабвенно.

Софи замерла, не донеся вилку до рта.

– Спасибо, – тихо поблагодарила Софи. – Какой приятный комплимент.

– А я не… гм… – Не договорив, Бенедикт откашлялся. Софи с любопытством ждала, что он скажет дальше. – Ну да ладно, – пробормотал он. Разочарованная, она положила в рот кусок ветчины. – Я не сделал ничего такого, за что мне следовало извиниться? – внезапно выпалил он.

От неожиданности Софи выплюнула ветчину в салфетку.

– Значит, да? – пробормотал он.

– Нет, – поспешно проговорила Софи. – Вовсе нет. Просто вы меня испугали. Бенедикт прищурился.

– Вы говорите правду?

Софи замотала головой, вспомнив, как целовала его. Ему-то извиняться было не за что… в отличие от нее.

– Вы покраснели, – укоризненно проговорил Бенедикт.

– Вовсе нет.

– А вот и да.

– Если я и покраснела, то только потому, что не понимаю, с чего это вы взяли, что вам следует передо мной извиняться, – буркнула Софи.

– А вы слишком сообразительны для служанки, – заметил Бенедикт.

– Простите, – спохватившись, поспешно проговорила Софи. Ей нужно знать свое место. Но как же это трудно сделать в присутствии человека, хоть и принадлежавшего к высшему обществу, но который – пусть в течение всего лишь нескольких часов – относился к ней как к равной.

– Я хотел сделать вам комплимент, – заметил Бенедикт. – Так что можете спокойно продолжать есть.

Софи промолчала.

– Мне вы кажетесь… – он помолчал, очевидно, подыскивая подходящее слово, – довольно занятной.

– Вот как? – Софи положила вилку. – Спасибо.

– Какие у вас планы на сегодняшний день? – сменил тему Бенедикт.

Софи окинула взглядом чересчур просторное платье, которое выдала ей миссис Крэбтри, и поморщилась.

– Мне придется подождать, пока будет готова моя одежда, после чего думаю поспрашивать в близлежащих домах, не нужна ли кому-нибудь горничная.

Бенедикт сердито нахмурился.

– Я же вам сказал, что моя матушка возьмет вас на работу.

– Спасибо вам большое, – поспешно проговорила Софи, – но я бы предпочла остаться в деревне.

Бенедикт беззаботно пожал плечами:

– В таком случае вы можете работать в Обри-Холле. В Кенте.

Софи прикусила губу. Что же делать? Не может же она сказать ему, что не хочет работать у его матери только потому, что тогда придется постоянно с ним сталкиваться. Худшей муки и не придумать.

– Вы вовсе не должны считать, что несете за меня ответственность, – наконец нашлась она.

Бенедикт взглянул на нее с видом превосходства.

– Я же обещал найти вам место.

– Но…

– Так о чем тут говорить?

– Не о чем, – промямлила Софи, понимая, что спорить с ним совершенно бесполезно.

– Вот и хорошо. – Он откинулся на подушки, явно удовлетворенный. – Рад, что вы со мной согласны.

Софи встала.

– Я должна идти.

– Зачем?

– Не знаю, – ответила она, чувствуя себя полной идиоткой.

– Что ж, желаю приятно провести время, – ухмыльнулся Бенедикт.

Рука Софи непроизвольно сжала ручку ложки.

– Не делайте этого, – предупредил Бенедикт.

– Не делать чего?

– Не бросайте в меня ложкой.

– Я и не собиралась, – сдержанно заметила Софи.

– Еще как собирались! – расхохотался Бенедикт. – И сейчас не прочь, только вот духу не хватает.

Софи сжала ложку с такой силой, что рука затряслась. А Бенедикт смеялся так, что тряслась кровать. Софи все стояла с ложкой в руке.

– Вы собираетесь забрать ее с собой? – улыбнулся Бенедикт.

«Помни свое место, – пронеслось у Софи в голове. – Помни свое место».

– О чем это вы думаете? У вас такое свирепое лицо, – задумчиво проговорил Бенедикт. – Нет, не говорите, я сам догадаюсь. Наверное, о моей безвременной кончине в муках, которая так и не состоялась.

Софи медленно и осторожно повернулась к нему спиной и положила ложку на стол. Поворачиваться резко она боялась. Одно неосторожное движение – и ложка полетит прямо ему в голову.

– Это очень мудро с вашей стороны, – насмешливо похвалил ее Бенедикт.

Софи медленно повернулась к нему лицом.

– Вы со всеми так любезны или только со мной?

– Только с вами, – ухмыльнулся Бенедикт. – Должен же я как-то уговорить вас принять мое предложение устроить вас на работу к моей маме. Вот я и стараюсь. И вообще, мисс Софи Бекетт, вы пробуждаете во мне все самое лучшее.

– Это и есть самое лучшее? – недоверчиво спросила Софи.

– Боюсь, что да.

Покачав головой, Софи направилась к двери. Разговор с Бенедиктом Бриджертоном, оказывается, может быть крайне утомительным.

– Софи! – позвал он.

Она обернулась.

– Я знал, что вы не запустите в меня ложкой, – лукаво улыбнулся Бенедикт.

Софи считала, что вовсе не виновата в том, что произошло в следующую секунду. Ее просто бес какой-то попутал. Рука сама собой потянулась к туалетному столику, на котором стояла свеча, схватила ее и метнула через всю комнату.

Прямо в голову Бенедикта.

Софи даже не стала смотреть, попала она или нет. Но уже выскакивая за дверь, услышала громкий смех Бенедикта и его крик:

– Молодец, мисс Бекетт!

И впервые за много-много лет улыбнулась по-настоящему радостной улыбкой.